Еретик.

5. Пролив "Два Демона"

Утро для нас началось, как только за окном забрезжил рассвет. Мы же упаковали вещи по сумкам, взвалили их на плечи и спустились в кабак. За минуту до выхода из комнаты Кайс назвал мне моё новое имя. Олаз — самое распространённое имя в Трагарде. Ничего благородного или унизительного. Хотя, были случаи, что это имя принадлежало великим людям. Олаз Стойкий — праправнук Красного Барона, основателя своего рода, получивший свои земли после войны с Некромантом. Два его старших сына тоже носили эти имена, но кроме позора своему прославленному родителю, в виде постоянных пьянств и развратных игрищ, ничем достойным не отметились. Были в этом Мире и антигерои, которые носили это имя. Олаз Многорукий — непобедимый поединщик на мечах. Родом из разорившегося знатного семейства, своё время он выигрывал все турниры, в которых участвовал. В один прекрасный момент, по прошению поверженного им на турнире придворного графа, королева Жанна лишила Олаза титула. Именно это чуть не повергло Трагард в пропасть экономического краха. Многорукий собрал вокруг себя банду, с которой грабил торговцев вблизи Мраколесья. Уж, почему Апостолы и Инквизиция не изловила их после нападения на Золотой Обоз — тайна, — но именно после этого банда Олаза выросла до полутысячи голов. А когда они добрались до Скрытого города, то под его командованием было уже не меньше семи сотен мечей. Неожиданно наглый набег на столицу королевских приисков, и разбойникам удалось разжиться золотом, равным по сумме годовому бюджету страны! Церковники Триединства начали искать украденное только на третий день после нападения — перешерстили всё Мраколесье, поймали и повешали почти всех людей Олаза, но его и треть добычи так и не отыскали. Многорукий исчез и больше никогда не появлялся. Ходили слухи, что его всё-таки нашли и убили, а золото присвоила себе Церковь. Но это всего лишь слухи, за озвучивание которых можно оказаться в подвалах Инквизиции…

— Да какой ты Олаз, — возмутился подобревший Вершок. — Белхан, вот ты кто.

— Ещё раз назовёшь меня так — пожалеешь. — Спокойно ответил я.

— И, что же ты мне сделаешь? — усмехнулся маг.

— Закричу на весь город, что я и мои друзья считаем, что все жители Великих Арен пида… ну, ты понял, кем мы их считаем.

— Ты понимаешь, что с нами будет? — мои слова пришлись не по нраву Кайсу, который мгновенно изменился в лице. — Плетьми мы не отделаемся.

— Зато не буду Белханом, — с видом отъявленного пофигиста, заявил я Крысолову, и ускорил шаг.

— Этот глупец не понимает того, чему нас подвергнут, — обратился Кайс к Вершку. — Поэтому будь любезен, не называй его тем именем.

— Это будет трудно, но я справлюсь, — ответил Вершок, по лицу которого, несмотря на прохладное утро, катились крупные капли похмельного пота. — Но, я надеюсь, что мы не оставим это без наказания и найдём коварный, но очень интересный способ проучить этого наглеца.

— Не сомневайся. Мы обязательно его проучим, — согласился с ним Кайс, но я этого уже не слышал.

Всепроникающая, солёная сырость со стойким, ничем несравнимым запахом рыбы, въевшемся во всё материальное, единовластно царствовали в этом районе города. Я натянул капюшон, спрятал кисти рук в рукава, но это не помогало. Так не должно было быть, но одежда перестала согревать меня. Казалось, что она пропиталась висящей в воздухе влагой, и превратилась в бесполезное тряпьё, которое нужно было немедленно снять с себя.

— Что, замерз? — поинтересовался Крысолов.

— Нет, блин, от радости трясусь, — хамовато ответил я.

— С непривычки всегда так. Так что, терпи, — словно не обратил он внимания на мою интонацию. — До отплытия так и будет.

— Долго?

— Несколько часов. Может до обеда. Всё зависит от того, как быстро загрузят галеон, — пояснил Кайс.

Город, в котором я живу… жил — "миллионник", и я каждый день видел "пробки" и большое скопление людей. Я бывал на концертах известных групп, которые сопровождались непроходимой толпой зрителей. То, что творились в порту, было неким симбиозом сказанного выше. Нескончаемые вереницы загруженных глиной телег, снующие между ними люди с огромными тюками и баулами, надрывающие криками голоса регулировщики, размахивающие красными флажками, стража, разнимающая многочисленные конфликты возничих и грузчиков… Всё это казалось сумасшедшим домом, адом для привыкшего к спокойствию человека. Да что там, у меня и самого зарябило в глазах от этой суеты. Я поднял взгляд в небо, глубоко вдохнул, и на выдохе начал опускать голову. Почему я не увидел их сразу? Не знаю. Но сейчас именно они привлекли всё моё внимание. Развивающиеся на ветру ярко-зелёные, с изображением перекрещенных белых сабель флаги. Поднятые белые паруса на высоченных мачтах, бесчисленные канаты свисающие с них, множество палуб с перильчатым ограждением — торговые галеоны перевозящие самое ценное сырьё этих земель!

— Что застыл? — спросил Кайс и дёрнул меня за рукав. — Потеряешься здесь, и мы тебя до ночи не найдём.

Он потащил меня за собой, в сторону деревянных построек справа от нас. Там, у узкого прохода, между двумя зданиями с большими воротами, нас ждал недовольный Вершок.

— Десять часов плыть, — возмутился Вершок в адрес Кайса. По всей видимости, это было продолжение их разговора, начало которого я пропустил любуясь кораблями. — А ты говоришь никакого пойла! Я тебе что, пацан неопытный, и не знаю что такое Свободные Земли?! Или ты думаешь, я там буду так же как тут напиваться?!

— Пятый причал, "Пузатая Клаха", — спокойно произнёс Крысолов. — Опоздаешь — дело твоё, но я ни слова не скажу Магистру в твою защиту.

— Да я туда доберусь быстрее чем вы, — радостно воскликнул маг, схватил свою сумку, закинул на плечо и рванул в проход между зданиями.

На пятом причале, куда мы добрались спустя полчаса после расставания с Вершком, было менее людно. Кайс пояснил это тем, что погрузка почти завершена и идут оформления сопутствующих таким делам документов, которые могут затянуться на несколько часов.

— Наш тот, крайний, — указал он рукой на самый большой среди всех корабль. — Идём быстрее, а то немудрено самим опоздать.

"Пузатая Клаха" — пятипалубный, трёхмачтовый галеон, над которым развивались бирюзовые флаги с изображением трёх чёрных гор. Капитана не было на корабле, но нас беспрепятственно пустили на борт и указали где можно занять место.

— А что, мы не в каюте поплывём? — удивился я, усаживаясь на какой-то ящик.

— К полуночи мы будем в порту Бесчисленных Имён, а платить пять золотых за десять часов комфорта я не собираюсь, — ответил Кайс, и уселся рядом. — Так что, наслаждайся видами и радуйся, что я хоть на это смог договориться.

— Чему радоваться-то? Холоду и сырости?

— Ты видишь корабли на рейде? — спросил он меня и указал рукой вдаль залива. — Не видишь. А знаешь почему? Потому что это последние галеоны в этом году. Навигация продолжится через полгода, и если мы не уплывём сегодня, то надолго поселимся в Аренах.

— Ну, и ладно. Хороший же город.

— Ага, и холода зимой хорошие. Весь этот залив скуют льды, а в самых тёплых домах будет идти пар изо рта. Ты хочешь жить всё это время в таких условиях?

— Да я тоже не люблю морозы, — поёжился я и попытался посильнее укутаться в плащ. — Ты сказал "полгода", а как долго длится местный год? Сколько в нём месяцев?

— Ты бы тише разговаривал, — Кайс оглянулся по сторонам, — Если сравнивать с вашим Миром, то почти одинаково. Те же времена года, только месяцев у нас тринадцать. В каждом по тридцать дней, да и зовём мы всё по-другому.

— Как? И почему тринадцать?

— Тебе зачем этим голову забивать? — полюбопытствовал он. — Всё равно не запомнишь. — Сейчас златник — ваш сентябрь, следующий — голыбак. А лишний месяц у нас в середине лета, между благодением и благодатью — июнь и июль, по-вашему. Называется этот месяц Божник. Если где-то возникнет об этом разговор — лучше молчи, так как про Божник и за год жизни тут всё не узнаёшь. А вообще, этот месяц дарован нам богами и он единственный пишется с большой буквы… Каждый месяц разделён на три троицы по десять дней — типа ваши недели. Дни называют числами — первый, второй, третий и так далее. Например, ты появился десятого дня первой троицы златника. Три последних дня каждой троицы — выходные. Можешь называть их восьмой, девятый или десятый, а можешь — слась, сонось или ехида.

— А сутки? Сколько часов?

— Как и у вас, — ответил Кайс, и снова осмотрелся по сторонам. — Разбиты на часы, которые измеряют песком или внутренними ощущениями.

— Песком? — переспросил я. — Это как?

— Часы песочные видел? Или ты совсем отсталый? — Крысолов усмехнулся, вытянул шею и взглянул в сторону причала. — Смотри, друг наш идёт.

Изрядно выпивший Вершок был не один. Он шёл в обнимку с двумя, мягко сказать, пышнотелыми барышнями средних лет. Непонятно кто на кого опирался и кто кому помогал держать равновесие, но казалось, что эта троица вот-вот должна завалиться на закатанный глиной пирс. Так, неуверенной походкой они медленно приближались к дощатому трапу на "Пузатую Клаху".

— Пойду встречу его, — сказал Кайс, поднимаясь на ноги. — А то матросы его в заливе искупают.

Он быстрым шагом направился встречать Вершка, а я перевел взгляд в сторону большого, трехэтажного здания порта, высокое крыльцо которого отсюда было хорошо видно. Из него вышли три человека, пожали друг другу руки и направились в сторону трёх кораблей.

— Капитан, капитан, улыбнитесь… — пришли мне в голову слова из детской песенки.

То, что это был капитан, я, почему-то не сомневался. Почему? Хоть я тут всего третий день, но я уже понимал, что добротную, чистую одежду, да ещё и с таким же гербом на груди, как на флаге нашего корабля, обычный матрос себе позволить не может.

Тем временем на трапе разыгралась душераздирающая трагедия прощания любящих сердец. Вершок, конечно, попытался пригрозить расправой матросам, что не пускали его дам на корабль, но при виде Кайса угомонил свой норов. Маг принялся объяснять спутницам, что пришла пора расставания, а те ревели и упрашивали его взять их с собой. Всё закончилось в один миг — выкрик Кайса о приближении капитана и скором отплытии, и поведение мага кардинально изменилось. Со словами: "Да идите вы к бесам, шаболды портовые!", Вершок отшвырнул их от себя, поправил сумку и бодрым шагом, стуча каблуками о деревянный трап, взошёл на корабль.

— Зиган, мы же тебя любим! — визжала одна из баб, но тот словно не слышал её.

— Деньги отдай или я тебя страже сдам! — крикнул вторая.

— Ты чё брешешь, шалашовка блохастая! — не выдержал Вершок оскорблений в свой адрес. — Я твоей подружайке за двоих серебряный отдал!

— Ах ты, кобыла, деньги зажать хотела?! — закричала та, что говорила магу про деньги, и вцепилась в волосы своей подруге. — Да я тебе рожу расцарапаю! На тебя даже глинокопы не посмотрят!

Словно сама невозмутимость, капитан "Пузатой Клахи" прошёл мимо дерущихся портовых проституток даже, не покосившись в их сторону. Матросы быстро убрали трап, и послышались команды готовиться к отплытию.

— Ты что творишь, балбес, — зарычал Кайс на Вершка сквозь зубы. — Совсем из ума выжил?

— Да ладно тебе, весело ж вышло, — маг попытался улыбнуться, но мгновенно был атакован приступом икоты, которая медленно переросла в извержение содержимого желудка за борт.

— Хоть протрезвеет, — облегчённо выдохнул Крысолов.

— Может, скинем его в воду? — шутливо предложил я Кайсу.

— Подальше от берега отплывём и обязательно скинем, — ответил он шуткой.

Если не считать нескольких рыбалок с лодки, которые заканчивались знатной пьянкой, и одним катанием на прогулочном катере, мою жизнь можно было назвать "стопроцентно сухопутной". Была ли у меня "морская болезнь", я не знал, и сейчас, глядя на блюющего Вершка, радовался её отсутствию. Мы вышли из залива города Великих Арен, и пустились в моё первое, а возможно и единственное, морское путешествие.

— Значит десять часов наслаждений, да? — подколол я Вершка.

— Пошёл ты нах… — очередной приступ рвоты прервал его на полуслове, и он перегнулся через ограждения.

— Эх, жаль, что это путешествие не может длиться вечно, — продолжил я.

— Я тебя, гаденыша, в осла превращу, — пробормотал маг, воспользовавшись коротким перерывом, что даровал ему желудок.

— Не превратишь, — уверенно заявил я. — Кайс, может, покушаем?

— Не положено, — ответил Крысолов. — И вообще, завязывай глумиться. Ему и так плохо.

— Тогда расскажи что-нибудь, — предложил я альтернативу моих подколов в сторону мага. — Например, про это море.

— Это не море, а пролив. Пролив Двух Демонов. Это древняя легенда о двух братьях-демонах — Ас и Туас. Однажды, очень-очень давно, так давно, что никто не может сказать когда, они решили выяснить, кто из них сильнее и начали поединок. Сражение длилось тысячу лет, но победителя так и не было. Когда было уничтожено всё вокруг на сотни миль, боги приказали им остановиться, но они не послушали и продолжили дуэль. Тогда боги уничтожили их, послав на их головы дождь из огненных камней. Демоны взорвались, а на месте их гибели образовалась огромная низменность. Со временем она заполнилась водой, и появилось это подобие моря, хотя, если по учёному, то это очень широкий пролив.

— Про головы расскажи, — пробормотал Вершок.

— Ах, да, головы, — вспомнил Кайс. — Посреди пролива есть два огромных острова, которые своей формой напоминают головы демонов. Называются эти острова в честь братьев — Ас и Туас. И, кстати, эти воды не так спокойны, как может показаться. Помнишь, я говорил, что есть много племён варваров. Так вот, есть одно племя, которое живёт на землях, где нет глины, но богатства им хочется. Их называют Каменные и они отличные кораблестроители мореходы…

— А ещё они разбойникам и пираты, — раздался голос за моей спиной. — Каменная Армада — бич торговых кораблей этого пролива, и встреча с ними может грозить нам потерей груза или прогулкой по дну морскому. Так что не трепитесь больше про них — не кличьте беду

— А это наш капитан, — представил мне Кайс человека, который дополнил его рассказ. — Брикомир Непотопляемый.

— Вот именно, — сказал на это капитан. — Непотопляемый. И дальше хочу им оставаться. А ты, Кайс, при всём моём уважении и преданности Магистру, вместе со своим еретиком и заблёванным колдунишкой отправитесь на корм рыбам, если не смените тему. Надеюсь, что вы меня услышали.

После этого Брикомир покинул нас, и сделал он это так же бесшумно, как и появился за моей спиной.

— А чего вы на меня так смотрите? — спросил нас с Вершком Крысолов. — По-другому он не соглашался взять нас на корабль — требовал ему всю правду рассказать.

— И кто он такой, что ты с ним нашим заданием делишься? — недоверчиво поинтересовался Вершок.

— Он такой же, как и мы с тобой, — ответил Кайс. — У меня были с ним пара совместных заданий, так что, опасаться нам нечего.

— Он тоже маг? — задал я вопрос Вершку. — Или он просто умеет бесшумно ходить?

— Маг. Да ещё и не из простых. "Стихийник", и это минимум. Такой бы все уровни "Арен" с лёгкостью уделал.

— Ладно, всё, закрыли тему, — завершил эти рассуждения Кайс. — Пока он нас реально за борт не сбросил.

— Вот вы скажите мне, мои друзья-трезвенники, какого беса у меня всё болит, словно меня толпа варваров дубинками колотила, а? — спросил Вершок.

— Ты случайно с лестницы свалился, когда тебя Каян с помощниками в комнату тащили. И вообще, завязывай бы ты заклинание "бесчувственной тяжести" использовать. — Посоветовал Кайс.

— Иди в сраку со своими советами, — огрызнулся чародей. — Или забыл, как меня за дохлого приняли и в яме с мертвецами закопали? А так хрен вам, гробовщики долбанные.

— Тогда нажираться до беспамятства завязывай, — предложил Крысолов иной способ избежать неизвестных появлений болезненных ощущений в теле.

— Без тебя разберусь, — снова огрызнулся Вершок. — Каян — это тот, с отца которого ты кожу живьём содрал?

— Угу, — с довольной физиономией подтвердил Кайс.

— Да уж, я тогда славно с его мамашей развлёкся, — мечтательно зажмурился маг. — До сих пор помню, как она визжала.

— А вот тут стоп, — прервал я эту минуту ностальгии по прошлому. — Что-то я не понял, какого чёрта вы тут садистские истории рассказываете? Я, вообще-то, думал, что вы нормальные, хорошие люди. Пусть со своими недостатками, но играете на стороне добра, а вы такую хрень творите.

Они переглянулись, расплылись в улыбках и заржали. Этот смех снова "скрутил" Вершка, и тот приступил к удобрению вод пролива, а Кайс, после того, как просмеялся, придвинулся ко мне поближе.

— Хороший — плохой. Добро — зло. Это у вас, там, где ты раньше жил, люди и мыслят так, а тут всё иначе. Конечно же, и тут есть очень добрые люди, но они долго не живут. Есть и откровенные сволочи, но они тоже быстро дохнут, хотя, многие из них имеют знатное имя, замок и приличную армию. А остальные, остальные как мы с Вершком. Берём то, что плохо лежит, и не даём взять наше. Да, иногда мы грабим и убиваем, но а как ещё прожить в этом Мире, когда у тебя нет ничего, кроме рук, меча и желания сытно покушать и сладко поспать?

— А Магистр? Разве он не платит вам за вашу работу? — задал я вопрос Кайсу, который начал меняться в моих глазах с началом этих откровений.

— Когда мы прибываем в Магистрат, он даёт нам еду, одежду и своё благословение. На этом всё, — пояснил он.

— И зачем тогда вы на него работаете? — удивлённо спросил я.

— Все мы — "оперативники", как ты назвал нас — обязаны ему жизнью. Он спас нас от смерти, и поэтому мы служим ему.

— Меня он дважды спас, — добавил Вершок. — Я ему дважды обязан.

— Так вот, — продолжил Кайс. — Арены — это единственное место, где царит порядок, там можно расслабиться и чувствовать себя в безопасности. Но если ты будешь себя вести так легко в остальных местах, то не доживёшь до рассвета.

— Ты уходишь от темы, — прервал я Крысолова. — Ты пытаешься предупредить меня об опасностях, хотя в твоих словах я слышу другое. Ты пытаешься оправдать свои… свои аморальные делишки жестокими особенностями быта.

— А парень-то всё на лету понимает, — обрадованно воскликнул Кайс.

— Я это ещё вчера понял, — снова заговорил Вершок. — Когда он меня на золото развёл.

— За свой обман, ты теперь и мне золотой должен, — сказал ему Кайс, и переключиться на меня. — Хорошо, давай на чистоту. Бывает, что я ворую, граблю или убиваю. Но не всех подряд и не по прихоти, а по жизненной необходимости. Видишь мои сапоги? Я их снял с мясного торговца, когда меня самого ограбили и раздели какие-то негодяи. Ты скажешь, что я не должен был так делать, а я скажу, что по-другому мне было не выжить. Я бы сдох от голода или замёрз на радость бесам. Те деньги, которые я дал тебе на одежду, были украдены у жёнушки какого-то барона на одном из курортов Розового моря. Мне их хватило на два месяца и, если бы не это задание, я прожил бы на них ещё месяц, а потом пошёл на следующий грабёж. Многие так живут, и это нормально для этого Мира.

— Короче — ты бандит, — резюмировал я. — Только вот в твоем рассказе, ты себя опять благородным выставил, мол "граблю богатых ради собственного пропитания". Но это же не так. Я прав?

— Да, меня можно назвать бандитом, разбойников или вором, — согласился тот. — И да, я совсем не благородный. Были случаи, что я убивал крестьян, но делал это от безысходности.

— Это когда вас две троицы стража Красного Барона с инквизиторами по Запретному лесу гоняла? — поинтересовался Вершок?

— Да, тогда. Мы чуть ли не подыхали с голоду, а этот баран — фермер заупрямился, решил из себя героя состроить и кинулся на нас.

— Его смутило то, что вы и на людей-то похожи не были — доходяги исхудавшие, — вот он и подумал, что сможет с вами справиться, — выдал своё экспертное мнение Вершок. — Ты лучше другое расскажи, то, чем передо мной хвастал — про дочек фермерских.

— Ни к чему сейчас про это, — осёк его Кайс. — Думаю, что Олаз уже понял кто я, и сделал свои выводы. Но, в любом случае, я сделаю всё, чтобы довести его до Магистра живым и здоровым.

— Ой-ой-ой, сколько пафоса-то, — спаясничал Вершок и полез в свою сумку. — Живым, здоровым… как Колю Скалолаза?

— Тебе ли мне о неудачах напоминать?! — взревел Кайс. — Или ты задания не проваливал?! Алкаш проклятый! Да ты семерых из двенадцати угробил из-за своего пойла!

— Да срать мне на них, — ответил ему Вершок, достал из сумки бутылку, быстро откупорил её и принялся вливать в себя пойло. — Идите вы все к бесам.

Лишь только последние капли алкогольного напитка оказались во рту чародей, он завалился назад, громко и нечленораздельно что-то пробормотал, взвизгнул, словно свинья, перевернулся на бок и захрапел.

— Вот и славно, — озвучил свою нескрываемую радость Кайс по этому поводу. Затем подошёл, поднял упавшую из рук Вершка бутылку и бросил её за борт. — До конца плавания можно наслаждаться его отсутствием.

— А я вот не рад всему, что происходит, — поделился я мыслями по-поводу вновь открывшихся обстоятельств. — Раньше ты казался мне надёжным человеком, а Вершок… он был забавный, хоть и несносный. А теперь? С кем я плыву в неизвестность? С убийцей, грабителем и насильником? И это всё про тебя. А этот? Алкаш, которому пофигу на меня и тех, кто был раньше на моём месте. Скольких ты сказал, он не довёл до Магистрата? Семерых из двенадцати. Мне не хочется быть восьмым из тринадцати. Мне даже вторым в твоём списке не хочется быть.

— Ты, главное соблюдай правила, о которых я говорил: никакого сквернословия, прилюдных разговоров о Церкви, Магистрате и магии или о своём появлении тут, не отходи от меня или Вершка, и всё будет хорошо. А Вершок — он изменится. Как только мы окажемся в Свободных Землях, он станет совсем другим. Его слова, о том, что ему посрать на тебя — это способ уйти от воспоминаний о смерти тех людей, которых он не смог спасти. Настанет время, и он расскажет, почему те люди погибли. А пока, дай ему шанс показать, что он твой друг. Дай нам обоим шанс доказать, что мы твои друзья, которые готовы пожертвовать ради тебя своими жизнями.

Он хотел сказать что-то ещё, но его, своими криками прервал матрос, что сидел в "вороньем гнезде":

— Слева по борту корабли Каменной Армады!!!