Еврейские анекдоты навсегда

20

В Израиле, как и в Америке, есть «детские сады» для взрослых. Это такие симпатичные комфортабельные пансионаты, где старые люди проводят время. Их привозят из дома, они завтракают, обедают, ужинают, общаются, играют в шахматы, смотрят видео. Очень часто для них устраивают концерты. Звезды тоже выступают. Ян Левинзон после такого концерта идет к своей машине и видит, как две старые зрительницы тоже идут с концерта и громко разговаривают:

— Тебе понравился Ян Левинзон?

— Мне не понравился Ян Левинзон.

— Ян Левинзон?

— Ян Левинзон.

— Интересно, почему же тебе не понравился Ян Левинзон?

— Ну, во-первых, я забыла свой слуховой аппарат...

— Гражданин Гольдберг, говорят, вчера Кацман подстерег вас в лесу и дал пощечину.

— Э, тоже мне лес! Всего-то пара деревьев.

Ночь. Абрам не спит, вздыхает, ворочается в постели.

— Абрам, — спрашивает жена, — что ты не спишь?

— Ты понимаешь, я должен Изе сто рублей, а отдать нечем...

Жена стучит в стенку:

— Изя! Мой Абрам должен тебе сто рублей? Так вот, он их тебе не отдаст! Спи, Абрамчик, спи спокойно. Теперь пусть он ворочается!

Приходит человек к священнику:

— Батюшка, я совершил большой грех.

— В чем же грех твой, сын мой?

— Я обманул еврея.

— Ну, это не грех.

— А что же?

— Это чудо.

Молодой человек спрашивает у раввина:

— Ребе, скажите, а что означает, если у девушки на руке обычное кольцо?

— Обычное?.. Это ничего не означает.

— А если у нее на руке обручальное кольцо?

— Это значит, что она замужем.

— А если у девушки на руке и обручальное кольцо и обычное?

— Это значит, что она замужем, но это ничего не значит.

Старый еврей задумался.

— Хаим, о чем ты думаешь?

— Я вот думаю, зачем в слове «Хаим» буква «р»?

— Но там нет буквы «р».

— А если вставить?

— А зачем?

— Вот и я думаю, зачем?

К раввину обращается молодая женщина:

— Ребе, помогите! У моего мальчика запор.

— Читай псалмы.

Через неделю она опять приходит к раввину:

— Ребе, что делать? Теперь у моего мальчика понос.

— Читай псалмы.

— Как? Разве псалмы не слабительное?

В роддоме еврейскому новорожденному акушерка на запястье надевает бирку с именем. Русская женщина в палате спрашивает акушерку:

— Что это?

— Знак качества.

— А моему?

— Положено только на экспортную продукцию.

На вступительном экзамене в МГУ еврея-абитуриента хотят завалить.

— Как вы объясните тот факт, что Лев Толстой помнил себя с сорокадневного возраста?

— Ничего удивительного. Я помню себя с восьмидневного.

— Что же вы помните?

— Помню, что пришел старый еврей с бородой и отрезал мне возможность поступления в университет.

В поезде молодой человек то и дело достает из кармана коробочку с обручальным кольцом. Еврей, сидящий напротив, начинает рассуждать: «Этот молодой человек собирается жениться. Но на ком? Поезд идет на Жмеринку, а в Жмеринке, насколько мне известно, сейчас три невесты. Для дочери Гитмана он слишком беден. Для дочери Калиевича он слишком интеллигентен».

— Молодой человек, и когда же ваша свадьба с дочерью Хаймовича?

— Откуда вы знаете?

— Я вас вычислил.

Разговаривают трое.

— Я еврей по матери.

— Я еврей по отцу.

— А я еврей по жизни.

К раввину приходит местный купец.

— Ребе! — кричит он. — Я разорен!

— Ша! Успокойся! Откуда ты знаешь?

— Из своих бухгалтерских книг.

— Почему же ты их не выбросишь?

Богатый американец приехал в Израиль и посетил одну деревню. Увидел фермера и просит показать, сколько у того земли. Фермер показывает на небольшой засеянный участок.

— И это все? — спрашивает американец,— Вот у меня в Америке земли навалом. Если утром сяду на свою машину и поеду, то только к вечеру доеду до конца своих владений.

Еврей отвечает:

— У меня тоже была такая машина, так я ее продал к чертовой матери!

В роддоме Абраше выносят тройню. Тот долго думает и говорит:

— Если не возражаете, то я, пожалуй, возьму среднего.

В больнице практикант говорит лечащему врачу:

— Матвей Исаакович, больной из пятой палаты чувствует себя все хуже.

— Голубчик, так нельзя говорить. Это же субъективные ощущения. Надо говорить: «Больной думает, что ему хуже».

На следующее утро практикант опять подходит к врачу:

— Матвей Исаакович, больной из пятой палаты думает, что он умер.

— Хаим, ты должен мне сорок рублей!

— Я знаю. Завтра с самого утра...

— Завтра, завтра! Я уже знаю твое завтра! На прошлой неделе ты сказал, что не можешь отдать, в прошлом месяце ты сказал, что не можешь отдать, в прошлом году...

— И что? Я хоть раз не сдержал слово?!

Рабинович дает детям частные уроки музыки, и все знают, что у него дети ведут себя удивительно послушно и тихо. Коллега спрашивает:

— Как вам это удается'?

— На первом же уроке я говорю ученику: «Предупреждаю, если не будешь слушаться, я скажу твоим родителям, что у тебя талант».

— Господин Лейбович, я хочу жениться на вашей дочери.

— Серьезно? А с моей женой вы уже говорили?

— Да. Но мне больше нравится ваша дочь.

В симфонический оркестр пришел русский дирижер. Идет первая репетиция.

— Иван Иванович, вы уж, голубчик, на первой цифре стукните в барабан: тук-тук!

А вы, Федор Петрович, на цифре шесть позвоните в колокольчик... дзинь-дзинь... Ну а теперь с самого начала и вместе с жидами! И!..

В отделе кадров:

— Ваша фамилия?

— Кацман.

— Нет, вас не возьмем — все равно уедете.

— И не думаю уезжать!

— Тем более не возьмем — нам дураки не нужны.

Страховой агент уговаривает еврея застраховать свой дом:

— Уверяю вас, вы будете спокойно спать. Вы гарантированы от наводнения, от землетрясения, от грабежа... Но при умышленном поджоге страховая компания не возмещает вам ущерба.

— О! Я как чувствовал. что в вашем гешефте есть какое-то жульничество!

К врачу приходит старый еврей.

— Доктор, что делать? У меня сильный кашель.

— А сколько вам лет?

— Семьдесят.

— А скажите, когда вам было сорок — вы кашляли?

— Боже упаси!

— А в пятьдесят?

— Ни в пятьдесят и ни в шестьдесят.

— Когда же вам кашлять, как не теперь?

Идет обучение новобранцев. Разборка и сборка автомата в полной темноте. Быстрее всех справился рядовой Рабинович. Старшина говорит:

— Вот, берите пример с Рабиновича. Плохой солдат, а старается.

— Товарищ Рабинович, мы вынуждены вас уволить.

— Но я же по паспорту русский!

— Вот именно поэтому — мы уже уволили десять евреев, надо же когда-нибудь уволить и русского!

Еврей, больной холерой, чувствует, что умирает и просит позвать к нему ксендза. Работники больницы удивились, но просьба умирающего — закон. Приходит ксендз. Еврей начинает каяться в грехах и потом говорит:

— А все свои деньги я завешаю синагоге...

— Может, вам тогда лучше позвать все-таки раввина, — возмущенно говорит ксендз.

— Раввина? В инфекционную больницу? Вы что, с ума сошли?!

Соломон смотрит телевизор. Жена в это время стелит постель. По телевизору показывают женское фигурное катание.

— А вот с этой девочкой, — говорит Соломон, — я бы с удовольствием выполнил произвольную программу.

— Ладно уж, — говорит жена. — Посмотрим, как ты сейчас будешь выполнять обязательную.

Циперовича вызывают в НКВД.

— Напрасно вы перестали переписываться со своими родственниками за границей. Пусть знают, как расцветает наша страна. Садитесь и пишите им бодрое, оптимистическое письмо.

Циперович пишет: «Дорогие, мы строим социализм. У нас не жизнь, а рай. Если вы приедете, то скоро увидите дедушку Сему, бабушку Цилю, прабабушку Дору и праматерь Рахиль!»

— Хаим, твоя жена закрывает глаза, когда ты кончаешь?

— Всегда. Она видеть не может, когда мне хорошо.

— Алло, это отдел снабжения Русской православной церкви?

-Да.

— Отца Лифшица, пожалуйста!

Еврей уезжает на ПМЖ. Кто-то сообщил в таможню, что он вывозит с собой валюту. На таможне обыскали все вещи, раздели его догола — нет валюты. Начальник таможни говорит:

— Я эти номера знаю. Наверняка он эту валюту проглотил. Но ничего!

Сидорчук, дай ему слабительное и посади на горшок. Я через пять минут позвоню.

Через пять минут он звонит:

— Сидорчук! Ну что. пошла валюта?

— Пошла, товарищ майор! Но пока исключительно наша.

Чем занимается молодой еврей по ночам?

— Сионизмом.

В суде слушается дело об изнасиловании.

Судья:

— Гражданка Гидалевич, мы рассматриваем ваш иск к гражданину Зильберману. Когда был этот случай изнасилования?

— Практически все лето.

Кореец-пограничник каждый день уходит на пост с собакой, а возвращается без собаки. Такие уж у корейцев вкусовые пристрастия, такая у них традиционная кухня... Жалко собаку, жалко корейца увольнять — он примерный пограничник. Начальство пригласило крупного психиатра, он под гипнозом внушает корейцу:

— Ты не кореец, ты — еврей!.. Ты не кореец, ты — еврей!..

— Потом корейцу дают собаку, он уходит на пост и внушает своей собаке:

— Ты не овчарка, ты — фаршированная рыба...

В магазине:

— Дайте мне пару банок сардин.

— Вам какие: испанские, португальские, марокканские?

— Какая разница! Мне же с ними не разговаривать!

Супружеская пара после спектакля одевается в гардеробе, выходит на улицу, жена говорит:

— Моня, ты что, Рокфеллер? Ты дал гардеробщику десять рублей на чай!

— Ну, дал, ну и что! Зато какую он мне дал шубу!..

Война. Два еврея лежат в окопе и мирно беседуют. Командир кричит:

— Вперед, орлы-ы! — Все бросаются в атаку, а евреи продолжают мирно беседовать. Озверевший командир подбегает к окопу и орет:

— В чем дело?!

— Понимаете, товарищ командир, мы не орлы, мы — львы: Лев Ароныч и Лев Рувимыч.

В городе страшное наводнение. Вода прибывает. Все стараются выбраться на сухое место, лишь один старый еврей сидит в своем кресле посреди комнаты и молится:

— Скорее сюда! — кричат ему с последнего грузовика.

— Ничего, Бог мне поможет, — отвечает старик и продолжает молиться.

А вода все прибывает, она уже заливает комнату. К дому подплывает последняя лодка. С нее кричат:

— Садись сюда! Для тебя есть место!

— Бог мне поможет, — отвечает старик и перебирается на крышу. Но вода добралась и туда. Над домом зависает вертолет, с него сбрасывают веревочную лестницу.

— Цепляйся! Это последний шанс!

Но старик твердит:

— Бог мне поможет.

Тут налетела волна и смыла его с крыши. В раю старик встречает Бога и говорит ему:

— Господи, я так в тебя верил, так на тебя рассчитывал! Что же ты бросил меня в беде?

— Идиот! А кто, спрашивается, посылал тебе грузовик, лодку и вертолет?

Двух евреев, одного со сроком десять лет, а другого — пятнадцать, поместили в одну камеру. Тот, кому дали пятнадцать, говорит:

— Хаим, ложись ближе к двери. Тебе раньше выходить.

— Кацнельсон, зачем вы пытаетесь обманывать компетентные органы?

— А что я такого сделал?

— Вы написали в анкете, что у вас нет родственников за границей, а нам точно известно, что у вас в Израиле — брат.

— Извините, но это я за границей, а он как раз дома.

Купил Хаим два лотерейных билета. По одному он выиграл машину. Ходит ужасно расстроенный. Останавливает его приятель:

— Хаим, что случилось?

— Да вот, по лотерейному билету выиграл машину.

— Так это же прекрасно! Чего же ты расстроился?

— Я все время думаю, ну зачем я второй билет покупал?

Отец — дочери:

— Выходи замуж за Моню. Он тебя действительно любит.

— Почему ты так думаешь?

— Вот уже год я занимаю у него деньги, а он к нам все еще ходит.

В Мавзолее Ленина милиционер говорит посетителям:

— Граждане! Отдайте последний долг и не задерживайтесь.

— Нет, ты слышишь? — шепчет еврей жене,— Мы ему еше должны!

Слушается дело в суде. Судья вызывает свидетеля:

— Фамилия?

— Чья? Моя?

— Нет, моя! Конечно, ваша!

— Моя — Рабинович.

— Год рождения?

— Чей, мой?

— Нет, мой! Ясно, что ваш.

— Мой — 1935-й.

— Женаты?

— Кто, я?

— Нет, я! Ну, конечно же, вы!

— Женат.

— Давно живете с женой?

— С чьей, с моей?

— Нет, с моей!

— С вашей, приблизительно полгода.

Еврей с мешком за плечами переходит границу.

— Что в мешке?

— Корм для канареек.

Таможенник заглядывает в мешок:

— Но там кофе! Разве канарейки будут есть кофе?

Еврей пожимает плечами:

— Значит, останутся голодными!

Два еврея в машине проехали на красный свет. Инспектор останавливает и говорит, что придется платить штраф. Хаим говорит:

— А лауреатов Нобелевской премии вы тоже штрафуете?

Инспектор козырнул.

— Извините, можете ехать.

Машина отъехала. Второй еврей спрашивает:

— Хаим, а ты что — лауреат Нобелевской премии?

— Нет. но спросить я могу?

Старый еврей в первый раз попал в оперный театр. Тихо спрашивает у соседа:

— Скажите, а почему этот во фраке все время машет на даму палкой?

— Он не машет. Он дирижирует.

— Да?.. Тогда почему дама все время кричит?

Сара в гостях гордо говорит:

— А мой муж — сифилитик и мудозвон!

— Сарочка, — говорит муж, — сколько раз тебе говорить: не сифилитик и мудозвон, а филателист и нумизмат!

— Слушай, Хаим, ты часто меняешь рубашку?

— По пятницам, в бане.

— А Шмуль Айзенбаум? Такой богатый купец!

— Он, я думаю, два раза в неделю.

— А Ротшильд?

— Ну, Ротшильд может позволить себе менять рубашку каждый день.

— А наш царь?

— Царь?.. Царь, я думаю, снимет рубашку, наденет рубашку, снимет, наденет, снимет, наденет...

В Одессе. Жена готовит на кухне, а муж колет дрова во дворе. Вдруг раздался пушечный выстрел. Жена высовывается в окошко:

— Абрам, почему стреляла пушка? Что, мясо привезли?

— Да нет, это начальство из Москвы приехало.

Через несколько минут снова выстрел.

— Абрам, что, мясо привезли?

— Я же сказал, начальство из Москвы приехало.

— А что. первый раз не попали?

Абрама Цвейга уже не в первый раз забирают в полицию за мелкое воровство. Офицер полиции стыдит его:

— Цвейг, я уже пятый раз вижу вас здесь за последние три месяца! Как вам не стыдно!

— Мне стыдно? — удивляется Абрам. — Если на то пошло, то я вас, господин офицер, тоже пятый раз здесь вижу, но я молчу!

— Жизнь показывает, что нам, евреям, к десяти основным заповедям надо добавить одиннадцатую.

— Какую же?

— Уходя, уходи.

- Рабинович, как вы думаете, на Марсе есть жизнь?

- Тоже нет.

Хаим, если ты выиграешь в лотерею десять тысяч, как ты их истратишь?

- Отдам долг Гольдбергу.

- А остальные?

- Остальные подождут.

- Доктор, это правда, что женщины живут дольше мужчин?

- Во всяком случае, вдовы - да.