Эйнемида II. Право слабого.

Глава XV

– Так значит, достойный, тебе нужно средство для укрепления мужской силы? – Тулпемеш побарабанил пальцами по столешнице. – Что ж, кое-что найдётся, только зачем тебе это? Вроде не старый ещё.

Алхимик оказался могучим, фигурой похожим на бочку мужчиной, заросшим густой чёрной бородой. Из одежды он носил лишь баранью шкуру, обёрнутую вокруг тела так, что правая часть груди оставалась открытой. Огромная рука, какую не всякий смог бы ухватить за запястье, жирно поблёскивала в свете масляных ламп.

– Соратники пригласили на аэлинию, – ответил Энекл. – Если дело хорошо пойдёт, у кого угодно силы иссякнут, а опозориться не хочется.

– Ну да, ну да, – задумчиво протянул Тулпемеш, разглядывая шкаф с разнообразными сосудами, мешочками и коробочками. – Значит, на один раз и чтоб подольше... Сейчас что-нибудь подыщем.

Жилище алхимика производило должное впечатление. Неярко освещённый зал, увешаный черепами и чучелами, гексаграмма на полу, загадочные надписи на стенах и дверях, на полках мерцают сосуды с зельями, а с заваленного свитками и табличками стола скалится белый человеческий череп. Дом немаленький, имеется даже башенка для наблюдения за звёздами.

– Значит так, – Тулпемеш поставил перед Энеклом пару глиняных флакончиков. – Это товар ходовой, поэтому кое-что есть готовое. «Шестое небо» – это больше для того, чтобы наслаждение усилить, но и конь от него стоит отлично, а «Бешеный бык» я предлагаю тем, кто хочет удивить женщину – раз пять я тебе обещаю, а если ты мужчина сильный, то и на шесть-семь хватит. И то, и другое по двадцать милхаров, иначе говоря, царский сикль.

– Недёшево.

– Зато надёжно. Лучше, чем купить дрянь за пять милхаров и до конца жизни ходить с обвислым конём. Ну что, берёшь?

– Я даже не знаю, – Энекл задумчиво повертел в руках флакон с зельем. – Ты говоришь: «удивить женщину», а что, если надо удивить десять женщин?

– А вы, чужеземцы, знаете толк в забавах – густым басом расхохотался алхимик. – Что ж мне тебе, «Красный меч» продать?

– А это что?

– Это я самым немощным старикам предлагаю – ставит на ноги любого, если там хоть что-то есть. Если ты выпьешь... Делай это только тогда, когда до женщины можно добраться не больше, чем за оборот часов, и до второй тоже.

– Настолько сильное?

– О да. Одна капля, и придётся потрудиться, чтобы засунуть меч в ножны, а если выпить слишком много... Надеюсь, у тебя сердце здоровое?

– Вполне. Пожалуй, это то, что нужно. Сколько стоит?

– Недёшево: пять сиклей. Только есть ещё одна загвоздка: готового зелья у меня нет. Могу сделать, но это займёт полчаса. Тебе когда надо?

– Сегодня вечером. Сможешь сварить сейчас? Время у меня есть.

– Хорошо, за срочность ещё полсикля. Идёт?

– Что ж, давай. Постарайся побыстрее, раз я плачу. И ещё одно: отцом на аэлинии я становиться тоже не хочу...

– Ясно, – хмыкнул Тулпемеш и поставил перед посетителем маленький жёлтый флакон. – Три сикля.

– Договорились, – достав кожаный кошель, Энекл отсчитал восемь золотых брусочков и десять монет. – Мне ждать здесь?

– Да, вон там на столике можешь взять вино. Больше ничего не трогай – для твоего же блага.

Взяв с полки несколько мешочков и склянок, алхимик вышел в соседнюю комнату, оставив Энекла одного. Воровства он, видимо, не опасался.

Энекл прошёлся по комнате, затем налил предложенного хозяином вина и прислушался, не донесётся ли какой-нибудь звук из-за двери, противоположной той, в которую вышел алхимик.

Замысел был прост, до дурацкого. Пока Энекл, под видом покупателя, отвлекает хозяина, Диоклет пробирается в дом и проверяет внутренние комнаты. Несмотря на богатство, алхимик жил один, даже не держал рабов. Выслушав подробный рассказ Феспея о видах любовных эликсиров, Энекл условился с Тулпемешем о встрече.

Алхимик вернулся через четверть часа с фиолетово поблёскивающей скляницей в руках. Энекл, к тому времени, допивал вторую чашу.

– Хорошее вино, – улыбнулся он хозяину. – Любишь ты своих покупателей.

– Да, – кивнул Тулпемеш. – Покупателей я люблю... а вот шпионов нет.

Прежде чем Энекл успел что-то сообразить, алхимик, раскрыв руки лодочкой, ткнул ему в лицо раскрытый флакон, и облако фиолетового пара втянулось в рот и в нос. Лёгкие сдавило спазмом, точно кто-то крепко сжал их в руке. Хрипя и извиваясь, Энекл рухнул на пол, заходясь кашлем.

– Ты, кажется, хотел улучшить мужскую силу, шпион? – издевательски ухмыльнулся Тулпемеш. – Сейчас, помогу...

Схватив со стола флакон «Бешеного быка», он силой разжал беспомощному эйнему зубы и влил в рот целый флакон приторно-сладкого зелья.

– Вот так хорошо, не правда ли? – подмигнул алхимик, доставая из-за стола огромный боевой топор со скруглённым лезвием. – Лежи и наслаждайся ощущениями, а я пока займусь твоим приятелем. Не скучай.

Как он ушёл, скорчившийся не полу Энекл даже не заметил, сотрясаясь кашлем и с ужасом чувствуя, как «Бешеный бык» вступает в действие. Алхимик не соврал: зелье оказалось очень хорошим, уд напрягся так, что, казалось, лопнет кожа на спине. Сердце стучало как бешеное, перед глазами плыло, предметы каждое мгновение изменяли цвет, как в калейдоскопе. На губах Энекла выступила пена, руки судорожно рвали хитон на груди.

Внезапно, кашель ослаб и стало возможно дышать. Может, любовное зелье обладало неким целебным действием, не предвиденным алхимиком? Вернулась способность слышать, до Энекла донёсся шум борьбы и звон чего-то бьющегося. Зарычав, он попробовал встать, опираясь на табурет, но его рука встретила пустоту: табурета там, где он его, вроде бы, видел, не было.

Кое-как ему удалось нащупать опору и встать. Постоянно меняющиеся цвета немного примелькались, стало возможно отличить один предмет от другого. Шатаясь из стороны в сторону, Энекл пошёл на звук, но упал, споткнувшись о кресло, которое ясно видел в другом конце комнаты. Вновь поднявшись, и используя кресло как помесь костыля и палки слепого, он заковылял дальше.

Миновав несколько пустых комнат, Энекл добрался до чего-то похожего на хранилище, где обнаружил алхимика и Диоклета. Серый хитон эйнема был распорот на груди и испачкан кровью, а в руках он сжимал два гутийских боевых топорика. Увидев Энекла, Диоклет, с видимым облегчением, вздохнул, алхимик же вытаращился, как на призрак.

– Крепкий, зараза, – зло бросил он. – Ну как ощущения, нравится?

Он бросился на Диоклета, намахиваясь топором, но тот уклонился и сам едва не отсёк врагу ухо. Алхимик широко отмахнулся и снова атаковал. Двигался он, несмотря на свои огромные размеры, невероятно быстро и легко, видно дело не обошлось без какого-то зелья. Диоклет поймал удар на скрещенные топорики, но его отбросило на пол, и Тулпемеш с радостным рёвом устремился к нему.

Энекл прыгнул, точнее, свалился под ноги Тулмепешу, вытянув вперед кресло. С жуткими проклятиями алхимик рухнул на пол, выронив топор. Пудовым кулаком припечатав к полу вновь захлебнувшегося кашлем Энекла, он легко вскочил и потянулся было к оружию, но тут топорики Диоклета с жутким чавканьем вошли в его грудь.

Вместо того, чтобы свалиться замертво, как положено человеку с разрубленной грудью, Тулмепеш наотмашь ударил Диоклета по лицу, свалив того на пол, и, с двумя топорами в рёбрах, медленно двинулся вперёд. Он успел сделать три шага к оторопело отползающему Диоклету, когда его нога запнулась за валяющийся на полу топор, и огромное тело, завёрнутое в окровавленную баранью шкуру, с грохотом рухнуло вниз лицом. Диоклет вскочил, подхватил с земли страшное оружие алхимика, достойный хорошего палача удар, и заросшая черной бородой голова, подпрыгивая, покатилась по полу.

– Энекл, что с тобой? Ты живой? – Диоклет осторожно перевернул Энекла на спину и пытался, в неверном свете ламп, разглядеть зрачки.

– Живой, – с трудом прохрипел Энекл. Цвета вокруг менялись так быстро, что он чувствовал себя почти слепым, а чресла ломило, точно он пытался родить. – Выпил полный флакон «Бешеного быка»... И какую-то дрянь вдохнул...

– О боги! – Диоклет бросил взгляд на приподнятый хитон Энекла, коротко хохотнул и тут же помрачнел. – Это опасно, нужен врач.

– Ты... что-нибудь нашёл?

– Много чего. Здесь самое настоящее логово заговорщиков: оружие, тексты против царя и всё такое прочее. Похоже, у них тут склад. Никто бы не подумал искать что-то подобное в таком месте.

– Саррун? Подстроил заговор…

– Указаний нет, но... Это надо хорошо обдумать. Я побежал за стражей, а ты пока лежи спокойно, всё будет хорошо.

– Как будто я могу встать... – прошептал Энекл, но Диоклет не ответил, послышался звук быстро удаляющихся шагов.

Вернулся он быстро. Энекл почувствовал холодное прикосновение тряпки ко лбу, его губ коснулось мокрое деревянное горлышко, и он с наслаждением напился не очень свежей и чуть прогорклой воды. Похоже, Диоклет отобрал бурдюк у уличного разносчика.

– Ты как? – послышался голос Диоклета где-то вдалеке.

– Не лучше. Что там?

– Стража уже здесь, за лекарем послали... Там на улице чистое безумие. Глашатай объявил: Халлус осадил Эаль-Лагарит, возле Гадора идут бои. Это война!

– Война... – прошептал Энекл. – Это разве беда? Что здесь сейчас нет девки – вот несчастье.