Феодал. Том 3

Глава 13 Игра на ошибках

Два дня спустя, Ростов, неподалёку от кирхи Петра и Павла, консульство Тевтонского ордена.

— Ну что там? — тихо спросил я вернувшегося с разведки Нобуёси, наш отряд из шести человек и одного глипта, готов был напасть на консульство Тевтонского ордена.

Мы ворвались в один из жилых домов, чтобы занять удобную позицию. Склодский усыпил своей лечебной магией хозяев до того, как они увидели наши лица. Сейчас эта семья мирно похрапывала в спальне, а мы, чтобы не светится на улицах ночного Ростова, устроили здесь временную штаб-квартиру.

— Снаружи пятеро, просматривают все подходы. Тихо не получится, ваше благородие.

Он имел в виду жертвы. У меня не было особого пиетета перед тевтонцами, но надо было убедиться в жизнеспособности менее кровопролитного плана. Не вышло. С другой стороны, чем масштабней и более дерзкой выйдет наша провокация, тем вероятней это привлечёт внимание императора.

— Тогда работаем по старому плану, — ответил я всем.

— Отлично, я пошёл, — Склодский тронул меня за плечо и выбрался на ночную улицу.

Мефодий, Гио, Нобуёси, и Потап выразили свою готовность короткими кивками, а стоявший как истукан Лёлик только и ждал команды: что прикажут, то и будет делать.

Сейчас он был одет в хорошо сшитый балахон, который скрывал от людей каменистую кожу. На руках чёрные перчатки, а голову покрывал капюшон. Его уродливое лицо мы спрятали под золотой театральной маской с широченной улыбкой.

— Выходим, — скомандовал я после трёх минут ожидания, и каждый напялил такую же: у кого грустная, а у кого весёлая, их раздобыл нам Склодский.

Все были одеты в неброскую чёрную одежду, плюс помогала глубокая безлунная ночь. Лёлик шёл последним и отстал от всех. Его задача — подстраховать. Потому он старался ступать тише — всё-таки триста килограмм веса сказывались, ему даже стопы обмотали тряпками, чтобы не так гремел о мостовую.

Впереди маячила качавшаяся фигура Склодского, тот докопался до двух охранников на проходной. Один из тевтонцев выписал ему оплеуху, но Леонид в долгу не остался и залупил ответную. Антилекарь хоть интеллигентный с виду, но рука крепкая, привыкшая убивать. Бедолага повалился на землю, а вот его компаньон оголил оружие и крикнул по-немецки о помощи.

Двери поспешно отворились и выбежали оставшиеся трое мужчин. Склодского окружили. Нокаутированный страж поднялся и разъярённый кинулся на обидчика, думая, что безнаказанно изобьёт пьяного смутьяна.

— Каждый раз вижу и не могу привыкнуть, — сплюнул Гио.

Отталкивающая по своей жестокости магия Склодского нервировала старика. Их отношения с бывшим герцогом самые натянутые в коллективе.

Посмотреть было на что: цепное антилечение выстрелило из ладони Леонида прямо в грудь взбешённого охранника, прошлось по внутренним органам вверх и вышло из головы распустившимся цветком. Четыре пурпурные змеи разлетелись в стороны к остальным обидчикам и моментально их прикончили, оставив дёргаться на мостовой от кровоизлияния в мозг.

— Заходим, Лёлик приберись!

Наш гигант похватал трупы тевтонцев и потопал вслед за нами в открытые ворота консульства. Гио, чтобы спрятать следы крови, перевернул булыжники на мостовой другой стороной и поспешил вслед за нами. Склодский напялил маску и чинным шагом зашёл первым — ему проще всех было разбираться с противником на расстоянии. Можно сказать, что половина миссии лежала на Леониде, остальные лишь подстраховывали.

Консульство представляло собой краснокирпичное двухэтажное здание с четырнадцатью окнами снаружи и четырьмя остроконечными башенками по периметру, на которых архитектор разместил балкончики. В целом оно ничем не примечательно, кроме одной детали: здесь перед отправкой на родину держали хронолит, полученный по контракту от Российской империи. Он-то и был нашей целью.

Склодский как тихий ангел смерти оставлял за собой вереницу трупов, не давая присутствовавшим никакого шанса. Кто-то просыпался и открывал дверь в последний раз в жизни, к другим он входил сам. Этим же занимался и Нобуёси — вырезал заспанных врагов.

Из-за того, что тевтонцы устроили экспансию в земли Черноярских, они вынуждены были убрать бо́льшую часть воинов из консульства. В данный момент иностранцы продолжали свою кровавую ревизию и наведение порядков в деревнях. К тому же там сохранялся очаг напряжённости: надо было отстаивать свои права на территории у Смольницких и Кислица. Мало ли какие обещания были дадены, бароны понимали только силу.

Орден чахнул над черноземьем, как гадюка над своей помирающей жертвой, не желая упускать союзников из виду. Однако рыцари забыли о главном — о цели, с которой были присланы сюда.

Я мог их понять: многолетние дружеские отношения с графом Остроградским подарили иллюзию исключительности и богоподобия. Тевтонцы не стеснялись мараться в самых разных преступлениях: шантажировать торговцев, портить девок, втайне убивать несогласных и дерзких ребят, в том числе витязей-конкурентов, чтобы визуально повысить свой вклад в налоговые отчисления города. Они даже кирху себе отгрохотали на награбленное — всё это ростовчане терпеливо сносили, но зуб точили.

— Этого усыпи, — велел я, когда из дверей случайной комнаты вывалился пухленький чиновник.

— Что тут происходит? Кто вы такие? — возмутился он, но побледнел, когда увидел заваленный трупами коридор.

Пущенная в лицо светло-синяя струя пара моментально выключила его и заставила скатиться по стенке.

— Забери толстяка, — приказал я Лёлику, на сегодняшний вечер тот выступал спонсором грубой физической силы. — Заканчивайте с остальными, мы пока поговорим с пленным.

— Хорошо, — Склодский подошёл к ближайшей двери и прислонил ладошку к замку.

Умерщвляющий пар проник внутрь, обезвредив всех находившихся там людей. Потап составил ему и Нобуёси компанию, проводя разведку своей лозой — благодаря ей становилось понятно, есть ли кто-то внутри. Не стоило тратить магическую силу антилекаря впустую.

Мы закрылись в угловой комнате, чтобы изолировать шум. Мефодий на всякий случай раздел догола чиновника, не оставив и шанса на подлый финт спрятанным артефактом или оружием. Мощные руки берсерка разорвали на тевтонце ночнушку пополам, как будто с фрукта разом содрали кожуру.

— Зато быстро, — шмыгнул тот носом, заметив непонимающие взгляды. — Просыпаемся, — ласково сказал он чиновнику и оторвал ему красивый подкрученный ус с правой стороны.

— А-а-а-а! — закричал тевтонец, широко распахнув глаза, но обнаружил себя на стуле со связанными за спиной руками. — Что… Что вам надо? Кто вы такие? — возмутился он, по привычке принимая важный вид.

В сочетании с его пухлыми телесами это смотрелось комично. Мефодий протянул руку и оторвал ему второй ус.

— Следующим станет твой корнишон, — предупредил он.

— Я… Я понял, понял… скажите, что вам нужно? Я не хочу проблема, — он переводил свои испуганные глазки с одной нависшей над ним фигуры на другую и сглотнул, когда увидел здоровенного мрачного Лёлика, тот неподвижно пялился на человека, застыв в одной позе.

— Где вы держите хронолит? — спросил я его, выходя вперёд.

— Х-хронолит? — испуганно переспросил толстяк, сплёвывая стекающую по губам кровь. — В-вы… Вы с ума сошли! Знаете, что с вами за это сделают? Вас найдут, вас казнят как последних собак…

Пришлось прерваться на новую стрижку для пленного. «Тевтонская аллея». Очень быстрая и практичная. Делается всего одним движением опытного цирюльника Мефодия. Его пятерня схватила патлы посерёд головы и немножко их убрала. По бокам получились такие «деревца», а в центре аллея.

— Я всё скажу! Я скажу, уберите его от меня, — заистерил пухленький пленный. — Они в подвале, в сейфе…

— Проводи нас.

— Я же голый, — шмыгнул разговорившийся чиновник.

— Это ничего, проветришься.

Мефодий вёл его, держа сзади за кисти. Перед тем как спустится, я поднял голову на шум сверху, там прогрохотал взрыв.

— Гио, разберись, — бросил я земельному магу, похоже, ребята нарвались на сопротивление проснувшихся магов.

Опять грохот. Зазвенели разбитые стёкла.

— Чего встал? Ступай.

Мы вышли на минус первый этаж и сразу же наткнулись на ловушку. Лёлик получил шквал стрел в грудь, руки, ноги и голову. Все они, как игрушечные отскочили от него, не причинив вреда. Идея послать глипта вперёд спасла нам жизни.

— Мефодий, — попросил я берсерка, но тот уже нагнулся и подобрал парочку стрел, по одной на ягодицу нашему гиду.

Отлично вошли, как нож в масло.

— Пшёл!

— Будьте вы прокляты! — орал он. — Зачем ты сказал его имя? Зачем? — кажется, он догадался, что в живых мы никого оставлять не собирались.

«А зачем? Мне орден на моих будущих землях не нужен. Поголовье надо сокращать».

Тевтонец на дрожащих ногах продефилировал в коридор и указал пальцем на комнатку.

— Тут подождём, — сказал я.

Под отпирающиеся вопли толстяка мы смотрели, как его тащит наш глипт, а впереди срабатывали новые ловушки. Одна из них пробила пленнику ляжку острым наконечником копья, другая опалила лицо, а в третью оба свалились в потайной подвал глубиной в пять метров. Как вы уже догадались, для проводника это стало избавлением от всех будущих бед.

Глипт выбрался из ямы без особого труда. Сверхпрочными кулаками из сапфировой кости он пробил в стене несколько углублений и через пять минут оказался наверху. Мы терпеливо дождались, потому что не хотели стать жертвами будущих ловушек. Лёлик отлично выполнил свою функцию, и я не пожалел, что взял его с собой.

В конце коридора ждала комнатка с сейфом, и тут мы столкнулись с первой проблемой. Глипт не смог оторвать дверцу. Она оказалась из какого-то сверхпрочного и тяжёлого материала, явно не земного происхождения.

— Некогда думать, хватай его, потом вскроем, — дал я команду Лёлику и магзверь поднатужился.

Мышцы затрещали, а каменная кожа от натуги потрескалась, осыпаясь пылью. Глипт утробно зарычал, воспринимая сейф как личный вызов. Его тело затряслось, балахон порвался — увесистый кусок камня отскочил с его руки и угодил в стену. Казалось, магзверь сейчас разлетится на сотню таких частей, но вот послышался предсмертный визг металла и из земли высунулся первый штырь. Следом и остальные три, мешая нормально переносить этот груз.

Глипт попытался их согнуть, чтобы удобней было проходить через дверь, но ничего не вышло. Они тупо мешали.

— Ломай к чёртовой бабушке, — показал я на дверной косяк, и Лёлик расширил его пинком ноги.

Если даже глипт еле тащил эту громадину, то страшно представить, как с этим справились бы обычные люди.

«Да никак, на то и расчёт».

Перед ловушкой-подвалом в дело включился Мефодий. Оба силача помогли друг другу и замахнулись, чтобы перекинуть сейф через преграду. У них это получилось, но когда тот упал, все почувствовали вибрацию от удара.

«Килограмм четыреста, не меньше!»

Проход наверх уже был пошире, поэтому при подъёме по ступенькам ломать ничего не пришлось, только в конце опять расширили дверной косяк. На выходе нас ожидала вторая часть группы.

— Потап, сможешь вскрыть? — поинтересовался я.

— Я карманник, а не медвежатник, так что мимо, — почесал лысину толмач.

— Я могу попробовать, но лучше не здесь, — вызвался Гио. — Часа три потрачу, так что…

— Понял тебя, тогда ноги в руки и вперёд.

Лёлик с помощью Мефодия взвалил себе на плечи груз и прошёл через широкую парадную дверь. Мы передвигались по неосвещённым улицам. Из города надо было уезжать. Причём срочно. В обозначенном месте нас дожидались две телеги с Ермолаем и Митькой. Оба бригадира вызвались помочь в нашей авантюре.

Аккуратно положив сейф посередине, Лёлик с облегчением выпрямился. Телега тревожно прогнулась, но выдержала. Однако чтобы лошади сдвинули её с места, пришлось подтолкнуть. Мефодий пошёл рядом с ней. А вот глипт улёгся во вторую плашмя, Ермолай накрыл его пледом и соломкой.

Оставшиеся гридни и я покинули город по одному, чтобы не привлекать лишнего внимания. Через час мы нагнали обе телеги на своих лошадях. Лесорубов Смольницкого перед налётом я изгнал из дубравы. Раз воюем, то нечего тут лишним глазам ошиваться. Половина поваленного леса осталась не вывезенной.

Стоило отметить, что барон вместо лесорубов отрядил сюда самых настоящих головорезов! Я засёк их «Диктатурой параметров» и мигом прогнал со своих владений. Такая спящая боевая ячейка под боком — это чересчур.

Спустя час сейф был доставлен в феод, но чтобы не будить людей, мы углубились с ним в лес.

— Вот так, здесь бросай, — скомандовал Гио двум глиптам.

Второму имя по традиции дала Лучина. На правах, так сказать, кормящей матери. Назвала его Грымзик. Ничего так двухметровый вырос. Уже активно помогал в строительстве и вечером обходил территорию. Учился он быстрее своей родительской массы и получал более сложные задачи. Скоро и он отпочкует от себя нового глипта. Мы пока работали на количество, а не на качество.

Гио нагнулся над нашим трофеем и объял его в желтоватого цвета сферу, запуская песчинки по всей площади металлического каркаса. Они искали хоть малейшее отверстие, куда можно было проникнуть. Одновременно с этим сейф подвергался второму заклинанию — деформации металла.

Как земельный маг Джанашия умел с ними обращаться, только вот стоило это уйму магической энергии. В боевой магии — неэффективно, в созидательной — вполне сойдёт. Новичку же работа с большинством химических элементов недоступна. Нужно изучать манипуляции с каждым отдельно и вводить в свой обиход. Потому земельники считались редкой ветвью. Приходилось долго и упорно учиться.

Также маг магу рознь. У кого-то во владении три элемента: песок, глина и какой-нибудь чернозём, у другого — двадцать, а у третьего — сорок и т. д. Нет предела совершенству. Земельники обучались всю жизнь. Каждый новый элемент давал им больше вариативности в магии, какие-то новые свойства и возможности.

Доходило до абсурда, что внешне одно и то же заклинание обладало разной проникающей способностью и убойной силой. Всё потому, что более опытный маг корректировал формулу, добавляя усиливающие сплав элементы.

Для Гио вскрытие сейфа было особенным заданием, потому что металл межмировой, и манипуляция с ним — это высший пилотаж. Тут земные еле осваивали, а тебе дают породу из другого мира. Оттого и столько времени запросил. Через час уже рассвело, и мы удалились в Таленбург, чтобы не мешать Джанашия.

Народ проснулся, отобедал и взялся за работу. Избы все возвели раньше срока, теперь корпели над двумя наблюдательными вышками. Сегодня к вечеру поставленные задачи должны были закончить. Поступление новых рабочих рук ускорило весь процесс. Магия наряду с физической силой и умелыми ремесленниками творила чудеса строительства.

Охотники в последние дни работали на износ — я им поручил забить закрома мясом на случай осады. Зеленец позволит продержать его в свежем виде два-три месяца, а там холода схватят всех баронов за горло и не до войны станет. Я сомневался, что зимой кто-то рискнёт на нас напасть, но тщательно к этому готовился.

Что радовало — в рацион включилась и рыба. Прокофий Щукин каждый день налавливал какое-то немыслимое её количество на свою удочку, столько сетями не ловят. Мужики соорудили ему десять стоек для сушки, и теперь это добро, распотрошённое Васькой и Петькой, болталось под защитой марли и хиленьким навесом от дождя.

Крупы, овощи, фрукты и прочие продукты Марич давно привёз с запасом. Под них пришлось копать ещё три погреба, потому что в сараях всё добро не вмешалось. Кухонный арсенал Лукичны расширялся с каждым новоприбывшим.

Я отдал распоряжение продать пятьдесят скакунов вместе с амуницией, потому что такой табун мы не в состоянии прокормить, да и не нужно оно нам. Оставшихся пятьдесят с лишним — за глаза хватит на мобильный отряд и для хозяйства. Потому Анжей вместе с парочкой работников погнал их на оптовую продажу в храм.

Закончив с хозяйственными делами, я прихватил с собой Александра и вернулся к Гио. Тот умудрился создать щель в сейфе, которую Лёлик с Грымзиком по очереди расширяли. Это давалось им с трудом, но дело спорилось.

— Достаточно, — велел я, присаживаясь подле.

Засунув внутрь руку, я достал россыпь хронолитовых иероглифов. Следом пошли и необработанные разноцветные куски разных размеров.

Забыл, кстати, отметить одну особенность земельной магии. Элементы из нашего и чужого миров можно было подвергать манипуляциям, как-то видоизменять, ставить себе на службу любыми способами, и земельники с этим отлично справлялись. Но вот создать с нуля межмировые георесурсы они неспособны.

Эта задача считалась невыполнимой, но РГО над ней работало с самого начала открытия феномена врат. Ведь синтез хронолита решит фундаментальную проблему вечного беличьего колеса, когда для эксплуатации старых миров, приходилось рисковать и открывать новые. С каждым годом хронолитовый кризис подступал всё ближе. Может так статься, что человечество намеренно ограничит доступ к менее полезным мирам, чтобы не тратить на открытие врат драгоценный ресурс.

— Это всё наше? — с широко раскрытыми глазами, спросил бывший храмовник и присел рядом, рассматривая трофеи.

— Хотел бы я сказать да, но тебе придётся отобрать только самые крохи. Ровно на десять минут, чтобы открыть портал.

Лицо Александра вытянулось от досады, но он сдержанно кивнул и быстренько отобрал пять иероглифов вместе с самым мелким камушком из горстки.

— Обработаю его и получу ещё три символа, — пояснил он.

Всё остальное мы поместили в пустой рюкзачок Инея. Виверн покусывал себе бок, пока мы возились с укладкой груза. Я мысленно поинтересовался, не тяжело ли ему, но магзверь только горделиво фыркнул. Он за последнее время столько перетаскал шариков стяженя, что какой-то там хронолит — это плёвое дело.

В один из кармашков я спрятал краткое письмо и объяснил виверну адрес. Тот без разгону взлетел с места, помогая себе лапами, повис на прощание в воздухе и был таков.

— Теперь нам остаётся только ждать.

Спустя пять часов.

Наталья Антоновна Кислица, дочь и наследница одного из важнейших людей в графстве невинно щебетала со своей кузиной, покачиваясь в карете, пробиравшейся по бездорожью.

Внешне девушка не выказывала страха, но вот сердце внутри делало неприличные кульбиты. От нервов хорошо спасали смешные истории подружки Дарьи, и Натали чаще обычного заливалась хрустальным смехом, лишь бы не думать о спрятанном в чемодане рюкзачке.

Письмо Владимира она сожгла. В нём красавец-барон просил не заглядывать внутрь принесённой виверном поклажи. На вес как будто какие-то камушки, но, по словам Черноярского, сей груз спасёт род Кислица от неминуемой гибели. Её так и раздирало любопытство заглянуть внутрь, но Наталья себя одёргивала.

С этой посылкой, спустя четыре часа, она приехала в гости к ожидавшей её «подруге», дочери барона Смольницкого. Никакого наслаждения от их общения Наталья не испытывала, но папенька настаивал на сближении. Ему хотелось иметь хоть какой-то рычажок давления на могучего соседа.

Приходилось подстраиваться и притворяться, что ей интересно общество самодовольной фифы. Хорошо хоть Дашу с собой взяла, не будет так скучно. По приезде прислуга принимающей стороны похватала вещи и понесла их в гостевые покои.

— Натали, что такое? — спросила её подошедшая Оксана Смольницкая. — На тебе лица нет, вся бледная.

— Укачало в дороге, — заставила она себя улыбнуться и не смотреть, как олух лакей выронил тот самый чемодан, где хранилась посылка Черноярского.

К несчастью, он раскрылся, и на землю высыпались все вещи, в том числе и рюкзачок.

— Криворукий идиот! — закричала на него Оксана. — Что ты творишь? Как меня это достало, почему папенька вообще вас таких неумёх держит? Это невыносимо… Прости, Натали, мне, право, неловко…

— А, ничего, загладишь это обедом — я как раз проголодалась, — Кислица схватила за локоть Смольницкую и направилась к входу, чтобы та не оглядывалась на вываленные вещи, и это сработало, но некстати вмешалась кузина.

— Натусик, а что это такое, какая милая вещица!

Внутри всё мигом похолодело, и девушка обернулась, страшась своей догадке. Не обернуться она не могла, потому что Оксану разобрало любопытно, и она с силой потащила девушку за собой.

— Это какой-то рюкзачок! Ты посмотри на эти петельки, но зачем он тебе, мон анж*?

Mon ange (фр.) — мой ангел.

— А можно мне, можно мне подержать? — подбежала Смольницкая и, не дожидаясь разрешения, схватила в руки судьбоносную посылку. — Ого, он тяжёлый, внутри как будто камни, ага, на ощупь они… Ну-ка, сейчас посмотрим…

— Отдай! — встревоженно выкрикнула Натали, вырвав из рук баронессы свою вещь.

Смольницкая от неожиданности открыла рот, ладони сами собой сжались и разжались от утраты «игрушки».

— Это детский рюкзак, — заключила она, наклонив голову набок, а потом сузила глаза. — У нас тут нет детей. А ну, показывай, что ты там прячешь?

— Нет, — прижимая к груди посылку Черноярского, она шагнула назад, но въедливую и внимательную Оксану попробуй останови, она вмиг преобразилась в свою властную форму.

Решительно пойдя в наступление, Смольницкая протянула загребущие ручки к Натали, но сзади окликнул знакомый голос.

— Что тут происходит, Оксана, опять твои шалости? Почему гости ещё на пороге?

— Папа, никаких шалостей, я только хотела посмотреть, что в том детском рюкзаке, а она истерику подняла. Подруга называется. К чему эти тайны?

— Натали, прости её невоспитанность, порой она ведёт себя как ребёнок. У каждого могут быть свои секреты, надо уважать границы друг друга, — наставительно произнёс барон.

У кого-кого, а у Оксаны хватало своих секретов. Чего только стоил её простолюдин-ухажёр. Девушка так ревниво охраняла этот мезальянс от всех, что сама стала подозрительной сверх нормы, а её отличный аналитический ум быстро схватывал мелкие детали. В том числе и крайнюю степень тревоги обычно расслабленной Натали.

Это и новая вещица распалили её воображение. Так просто она не намерена была сдаваться.

Меж тем Кислица на минуту выдохнула и лихорадочно решала, как поступить. Ей нужно было подменить содержимое на что-то другое и отдать этот хлам в руки Смольницкой, чтобы та заткнулась, но тогда придётся, нарушить обещание Владимиру…

«Я бы всё равно посмотрела», — успокоила она себя во время переодевания в чистую одежду.

Отпустив служанку, Натали открыла злополучный чемодан. Черноярский велел ей подбросить содержимое рюкзачка в укромное место в доме Смольницких, как если бы аристократы решили спрятать нечто запрещённое. Она про разное думала: от всяких вредных веществ до похищенных артефактов.

Кислица часто бывала в этом доме в гостях и уже понимала, куда сбросит посылку. Ей не составит труда пробраться в покои жены Смольницкого и сделать своё грязное дело.

«Была не была!» — сказала она себе и высыпала всё на кровать. — «Ого, что это?» — спросила она сама себя, беря в руки разноцветный камень.

Таких она ещё не видела, но он смутно ей что-то напоминал. Повертев и так и эдак, она отложила его обратно и заметила в куче переливающийся символ.

«Это же не то, что я думаю?»

Когда-то давно папенька водил её в храм, чтобы показать Межмирье. Хвастливые рассказы брата, побывавшего там, будоражили её фантазию, потому она непременно хотела там побывать. Это воспоминание врезалось ей в память ещё и потому, что она разочаровалась в пыльном скучном городке, куда они попали.

Но перед этим Натали отчётливо помнила, как хмурый дядечка маг тасовал в руках такие же разноцветные пластинки перед тем, как выложить ими узор и открыть врата.

«Это же хронолит!» — она испуганно отпрянула от драгоценных кусочков и зажала рукой рот. — «Владимир, что ты натворил? Нас же всех казнят!»

И словно в подтверждение этих страшных мыслей в комнату требовательно постучали.

— Натали! Надо поговорить, — нетерпеливо раздался голос Оксаны.

«Рассказать ей пока не поздно? Нет, она обвинит во всём меня и тогда пострадает не только Владимир, но и папенька с маменькой, а ещё братик…»

— Я слышу, что ты там. Хватит дуться, я захожу

— Погоди, я сейчас! — взмолилась Натали и спрятала хронолит под одеялом.

Затем набила рюкзачок прихваченной в дорогу косметикой, парфюмом и гигиеническими принадлежностями вроде пемзы, очищающих камней из Межмирья и освежающими кусочками зеленца.

— Заходи, — крикнула она, твёрдо решив подставить эту дуру и всё её гнилое семейство.

Последние нотки сомнения и жалости исчезли, когда она увидела ехидное лицо наследницы Смольницких.

«Они это заслужили!»