Железный Феникс 3

Глава 11. Они не боги

— Что там у тебя опять стряслось, Ешиля́? — с видом несчастного страдальца оборачивается к вошедшему Цеад.

Точнее, к вошедшей.

Та, кого я из-за голоса поначалу принимаю за мальчика-подростка, оказывается хмурой лохматой девицей неопределённого возраста с голубой шевелюрой и двумя загнутыми назад рогами во лбу.

— О, — вырывается помимо воли. — Тахарад. В смысле, дрейни.

Жёлтые глаза девушки распахиваются ещё шире. О злости на Цеада она сразу же забывает. Да и о нём самом — тоже.

— Ты знаешь Тахарада? — наступает она на меня. — Давно видел? Далеко?

Осторожно отодвигаю девицу подальше.

— Давно. Далеко, — отвечаю по пунктам. — И недолго. Просто немного помог ему однажды.

Лицо голубоволосой внезапно расплывается в милейшей улыбке. Она отступает на пару шагов и церемонно кланяется.

— Благодарю тебя, рос. Пусть мир будет благосклонен к тебе за эту услугу.

Качаю головой:

— Да я ничего особенного не сделал.

— Услуга Тахараду — это услуга каждому из нас, — повторяет мой жест Ешиля. И обращается к Цеаду. — Хотела поругать тебя, что сюда кого попало тащишь. Теперь же благодарю и прошу прощения.

Цеад из-за такого приступа вежливости от своей шумной подруги явно ощущает себя не в своей тарелке. Он стеснительно отводит глаза и ерошит волосы на затылке.

— Никого я сюда не таскал, — бурчит он.

— Ага, — девушка занимает место рядом со мной. — Напомнить? Хорошо, что я на подходе заметила и остановила.

— Да я подумал, это кто-то из наших, — слегка виновато улыбается парень. — Вы ж, иноземцы, для меня все на одно лицо.

— Скажи ещё, что меня тоже никак не запомнишь, — насмешливо фыркает голубоволосая.

Цеад щурится, делая вид, что к ней приглядывается:

— Нет, никак. Если только наощупь.

Девица ожидаемо шлёпает приятеля по протянутой руке:

— Но-но! Перед гостем меня позорить вздумал?!

Успокаивающе машу руками:

— Да вы продолжайте, продолжайте. Всё равно я никуда не спешу.

— На самом деле спешишь, да? — вздыхает девушка. — Как ты вообще на этом острове оказался?

Усмехаюсь:

— Не поверите — чудом. Эолос Разрушитель перенёс. А ещё раньше — кайзер с визитом направил. Мои спутники прибудут позже, примерно через два с половиной — три дня.

Если назад не повернут, конечно. Но об этом я пока не говорю.

— Хочешь сказать, что прибыл порталом? — сужает змеиные глаза Ешиля. — Невозможно.

Пожимаю плечами:

— Не верь, если не хочешь. Дело твоё.

— Макс говорит, что Владычица не может связываться с Вороньим богом, — сообщает как нечто важное Цеад. — А значит, не способна проникать в наши мысли.

Голубоволосая страдальчески морщится:

— А я о чём всегда толковала? Вы слишком много значения придаёте своему божеству. Вот ваши Владыки и вьют из вас верёвки.

Цеад сердито выдыхает и отворачивается, складывая руки на груди.

— Тому, кто не слышал истинный голос, не понять, — еле слышно произносит он.

Пока они спорят, я размышляю над сложившейся ситуацией. Встреча с золотым драконом сыграла мне на руку. Я прибыл на остров даже раньше проклятых послов.

Как мне обернуть это на пользу себе и делу?

Легко хлопаю ладонью по столешнице:

— Оставим богословские споры на свободное время. Совсем скоро сюда вернётся ваша делегация. Получится ли проникнуть в этот день в порт? Или добраться до делегации другим способом?

Цеад и Ешиля переглядываются.

— Вряд ли получится, — медленно произносит парень. — У международников свой отдельный причал, к которому сразу подгоняют хорошо защищённые мобили.

— А ещё там охраны столько, что не протолкнуться, — добавляет Ешиля. — Таких экстранов, как мы, завернут тут же.

Но так просто сдаваться не хочется:

— А если замаскироваться? Прикинуться охранником, например?

Ешиля задумчиво потирает подбородок. Цеад же смотрит как на святотатца. Или идиота — что для него явно понятия одного порядка.

— Даже не вздумайте! — горячо выговаривает он. — Те, служит во внутреннем сыске, чужака за сотни меров чуют. Поймают на таком обмане — мало не покажется.

— Да ладно, — усмехается Ешиля. — Сколько раз я от ваших сыскарей пряталась — ни разу не поймали.

Но так просто Цеада мнение изменить не заставишь.

— Значит, не собирались ловить, — говорит он убеждённо. — Были заняты другими делами. Не всегда же мелочью вроде тебя заниматься! И раз ты прячешься, значит, порядок знаешь и вести себя будешь соответственно.

Да уж, шикарная логика. Только вот правы могут быть оба. Мир магический, поэтому повышенной сенсорной восприимчивостью тут никого не удивишь. Ястребы, например, друг на друга настроены.

А кто-то вполне может специализироваться на поиске врагов.

Только, сдаётся мне, такое умение полезно для более малолюдной местности. Разве посреди столицы не сложно вычленить, кто конкретно к тебе подбирается и с какой целью? Здесь ведь народу, как чаек на берегу. На каждую птичку реагировать — с ума сойдёшь.

Поэтому вполне может быть такое, что если эти ребята такое умеют, то большую часть времени эта способность у них отключена за ненадобностью. Или владеют ею далеко не все.

Однако спорить не о чем — это всего лишь мои догадки. Поэтому покладисто киваю:

— Оставим тогда эту идею. Мне нужно где-то остановиться на ближайшую пару дней. Могу ли я сделать это у вас? Отплатить мне пока нечем, но после того, как я встречусь со своими товарищами…

— Конечно! — Цеад дружелюбно хлопает меня по плечу. — Здесь много экстранов живёт, в глаза бросаться не будешь.

— Странно, — не могу не уточнить, — мне показалось, что кхелоты иностранцев недолюбливают. Почему вы хорошо относитесь?

— Это всё его бабушка, — с теплотой в голосе объясняет Ешиля. — Если б не она…

Наверху что-то грохает. Потолок качается, с него осыпается пыль.

— Что происходит? — девушка испуганно смотрит на приятеля. — Нападение?

Тот вскакивает на ноги, отбрасывая стул:

— Не должно! Бежим!

Хозяева бросаются прочь, навстречу приключениям. Мне ничего не остаётся, как последовать за ними. За гостеприимство надо платить, я полагаю.

Но другие обитатели подвального этажа моего мнения не разделяют: прячутся по углам, будто мыши под веником.

Мы же торопимся к выходу — люку на первый этаж.

— Мы знаем, что он здесь, — слышится чей-то суровый окрик. — Соседей уже допросили.

— Сначала скажите, на каком основании, — отвечающий женский голос куда тише, но не менее жёсткий, — вы пришли сюда именно за моим внуком!

— Нам, сыскарям, основания не нужны, — браво отвечает всё тот же голос. — Я ещё там, на площади, понял, что где-то видел этого типа. В ориентировках, вот где!

Выглядываем из укрытия — точно, это ж те самые ратники, с которыми я едва не подрался совсем недавно!

А перед ними, уперев руки в боки, стоит та женщина, что впускала нас с Цеадом в дом.

— Сыскарям оно, может, не надо, — солидно отвечает она, пряча ладони в широких рукавах, — а мы люди простые, маленькие. Нам без бумажек никуда.

Один из мужиков взмахивает рукой, будто бросает что-то в стену. Грохает, кусок улицы, видимый через открытую дверь, заволакивает белым дымом.

— Сопротивляться слугам Владычицы вздумала? — рыкает, по всей видимости, самый главный. — Следующая «божья кара» в окно полетит. Или лучше сразу в тебя?

Цеад издаёт сдавленный звук — и бросается к входу! Вот ведь… Делать нечего — устремляюсь следом. Во-первых, долг платежом красен. А во-вторых, эти ребята мне самому не нравятся!

Но успеваю сделать лишь пару шагов — Ешиля крепко хватает меня под руку и предостерегающе качает головой.

— Не сейчас, — шепчет одними губами.

Ну да, устроить разборку прямо дома у предполагаемого преступника — не самая умная идея. Тем более, что вряд ли местные ребята на подвальном этаже просто так прячутся, из любви к искусству.

— О, — радуется тем временем главный сыскарь. — Так ты здесь был! Чего сразу не вышел?

Цеад угодливо кланяется:

— Простите, господин, задержало неотложное дело. Чем могу помочь?

Главный тыкает пальцем в склонённую перед ним макушку.

— С нами пойдёшь. До выяснения.

Цеад одним взглядом останавливает женщину, которая собирается что-то возразить.

— Конечно, господин. Позволите ли угостить вас бокалом-другим освежающего напитка?

Сыскари переглядываются:

— Ладно, — отвечает за всех главный. — Заглянем сначала в «Пресветлого ворона». А после — в участок!

Уходят они вполне мирно. Лишь Цеад бросает на по-прежнему стоящую в дверях женщину загадочный взгляд.

Едва они удаляются, голубоволосая бросается к выходу.

— Бабушка Улý! — зовёт громким шёпотом. — Ты как? Не пострадала?

Старушка разворачивается, резко смахивая с уголков глаз невидимые слезинки.

— Собирайтесь, — говорит жёстко. Сейчас она напоминает не печальную пожилую женщину, а боевого генерала. — И всем передайте. Внук постарается потянуть время, а вы делайте, как договаривались. Времени больше нет.

Ешиля понятливо кивает и бежит исполнять поручение. А бабушка Улу сверлит меня внимательным взглядом.

— Не волнуйся, это не из-за тебя, — каким-то образом догадывается о моих мыслях. — Сколько верёвочке не вейся…

Киваю:

— Значит, его не просто так взяли. И что же тут, у вас на острове, происходит?

Старушка усмехается, демонстрируя ряд белоснежных зубов с маленькими, едва выделяющимися клыками.

— Ничего, — будто бы для себя произносит, а не мне отвечает, — у нас всё только начинается. А ты со всеми ступай, парень. Нам свободные руки скоро ох как понадобятся.

— Рад бы так и сделать, уважаемая, — слегка кланяюсь. — Только у меня тут свои задачи и поручения.

— Ишь ты, — сверкает красными глазами бабушка, — какой деловой! Вылитый дед мой в молодости. Ну, как знаешь. Моё дело — предложить.

— Уже уходишь? — к нам возвращается Ешиля.

— Конечно, — широко ей улыбаюсь. — Хочу посмотреть, чем угощают в «Пресветлом вороне».

Змеиные глаза голубоволосой вспыхивают кровожадной радостью.

— Слышали, бабушка? — оборачивается она к женщине. — Отдохните пока, а мы разберёмся.

Пару мгновений девушка осматривает мою одежду, затем хватает за руку и тянет вглубь дома.

— Никуда не годится, — сообщает она. — Мало того, что экстран, так ещё и наряжен по-чудному.

Голубоволосая приводит меня то ли в кладовую, то ли в гардероб, где на многочисленных полках разложены стопки разноцветной одежды. Девушка вихрем проносится по помещению и вручает мне широченные штаны и необъятную тряпку, которая местным жителям заменяет рубаху. Ещё и поясом всё это дело надо подпоясывать.

— Помочь? — ехидно интересуется.

— Справлюсь.

Недолго думая, надеваю одёжки прямо поверх гира. Ну а что? Они безразмерные, а оставлять привычный костюм там, куда не факт что вернусь, жаба душит.

— Не знала, что экстраны так умеют, — уважительно тянет Ешиля, глядя, как я шустро обматываюсь поясом. — Я сама месяц не могла привыкнуть, наверное.

— Как ты сюда попала? — интересуюсь, лишь бы что-нибудь спросить.

— Дура была, — отмахивается девушка. — Романтичная. Из дома сбежала, пробралась на кхелотский эфилёт… Полтора года уже всё расследуют, никак не примут решение. А с нашим посольством они принципиально не контактируют.

— Чем занимаются Цеад и бабушка Улу? — заканчиваю с поясом и пристально смотрю ей в глаза. — Наркотики, работорговля?

Ешиля медленно качает головой:

— Хуже. Мы собираемся призвать к ответу Владычицу.

— Надо же, — усмехаюсь. — Мне Цеад всё рот затыкал. А ты её как будто не боишься?

— Нет, — Ешиля достаёт с верхней полки широкополые шляпы, которые даже мне уже примелькались на прохожих. — Кхелоты, конечно, крутые ребята. Но не боги, которые всё про всех знают и одним щелчком бьют.

Что ж. Тут не поспоришь. Ни Гайла, ни Рах Шан, ни, тем более, Сам Ёл на божеств ни разу не походили. Хотя всерьёз сражаться с Гайлой или её дядюшкой я бы поостерёгся.

Но вряд ли их способности являются тут чем-то обыденным.

Вместе с девушкой уходим через чёрный ход. В доме суета, но без паники. Видно, что его жители к переезду были готовы давно.

Дальше Ешиля ведёт меня какими-то закоулками.

— Нужно подстеречь их поближе к конечной точке, — объясняет она свой план. — Цеад точно поведёт их дальней дорогой.

Усмехаюсь:

— И кто кого, спрашивается, под арест взял?

Ешиля шкодливо усмехается:

— О, ты плохо знаешь этого парня. Неизвестно даже, понадобится ли ему наша помощь.

Наконец мы оказываемся на пустыре, со всех сторон окружённом ветхими строениями. Ничего не стоит забраться на крышу одного из них и там затаиться.

Ешиля размещается с другой стороны, ближе к выходу. Или входу — смотря откуда считать.

Ждать приходится долго. За это время через пустырь проходит от силы человек пять. Точнее, кхелотов, но не суть.

Наконец показываются наши «клиенты». Напитки в «Пресветлом вороне», видно, весьма освежающи, поэтому сыскари выглядят довольными.

Главный чешет впереди, за ним следует Цеад, заботливо поддерживающий одного из своих конвоиров. Третий из них бредёт в отдалении, негромко что-то бормоча себе под нос.

— А давай нашу, — вдруг приходит идея в голову главному. — Сыскарскую!

Цеад заводит какой-то заунывный мотив.

В этот момент главный сыскарь равняется со мной.

По-простому прыгаю на него сверху — призывать огонь посреди ветхих строений кажется мне не очень разумным. Вряд ли кто-то зачаровывал их от пожаров.

Сбиваю главного с ног — и тут же добавляю в рыло, чтоб не дёргался. Товарищ основательно подзаправлен, поэтому укладывается как миленький.

Краем глаза замечаю, как Цеад чуть ли не нежно успокаивает встрепенувшегося было подопечного. С третьим разбирается Ешиля, набросившись сзади.

Мы втроём замираем над бесчувственными телами и переглядываемся.

— Что это вы тут делаете? — неприветливо бурчит спасённый. — Я бы и сам тут справился. Разве не ясно?

— Вместе веселее, — ухмыляюсь я. — Давайте их что ли с дороги в сторону оттащим. Пусть проспятся.

Цеад хватает сразу двоих, мне достаётся третий. Мы аккуратно укладываем их рядком на мягкую траву, чтобы не вызвать ни у кого из мимокрокодилов лишних подозрений.

Ну, прилегли сыскари, устали, значит. С кем не бывает?

Проснутся — и снова за работу.

Цеад вытягивает из кармана безжалостно скрученную шляпу, нетерпеливо расправляет и натягивает её на голову, пряча под широкими полями лицо.

— Пора, — произносит он с заметным сожалением. — Эх, песню допеть не получилось. Ребята не послушали напоследок.

Усмехаюсь:

— Песню? Странно. Разве ты на них не злишься? — киваю на «спящих».

— Не-а, — пожимает плечами Цеад. — Может, самую малость — за бабушку. Но они ведь просто свою работу делают.

Нет, не понять мне загадочную кхелотскую душу. Хороша «работа» у них, ничего не скажешь!

— По дороге поговорим, — Ешиля настороженно зыркает по сторонам. Прохожих, правда, до сих пор не видно, и это здорово играет нам на руку. Но надолго ли?

В следующие пару минут мы торопливо выбираемся с места событий и оказываемся на оживлённой улице.

— Тут рядом секретная квартира, — объясняет Цеад. — Затаимся там на некоторое время.

— Ну что, убедился, что сыскари ничего особенного не чувствуют? — насмешливо интересуется голубоволосая, пока мы торопимся в указанном Цеадом направлении. — Им выгодно, чтобы вы считали их такими сильными.

— Не знаю, — пожимает плечами парень. — Может, при высокой степени опьянения их способности не работают?

— Проверим? — интересуюсь вкрадчиво. — Помните, я говорил о прибытии делегации?

Цеад с Ешилёй переглядываются.

— Давайте проверим, а?! — сверкает змеиными глазами голубоволосая. — Когда ещё такой шанс представится?

Цеад тяжело вздыхает:

— Ладно, я в деле. Обсудим детали в безопасном месте.

Сказано — сделано!

Обсуждения и сборы заняли немало времени. Правду сказать — еле успели.

Но ведь успели же!

Теперь я стою в толпе ничего не подозревающих сыскарей и наблюдаю, как Гайла в окружении послов медленно сходит на пристань.

И вдруг она замирает. А её пылающие красные глаза безошибочно останавливаются на моей физиономии.