Железный Феникс 3

Глава 6. Убежище

— Это будет не слишком целесообразно, — вслух отвечает голосу кхелот. Капец недоверчиво хмурится и ненавязчиво крутит пальцем у виска. Хоть не комментирует, и на том спасибо.

«То есть, тебя не смущает, что этот наглец каким-то образом со мной сконнектился? — возмущается голос. — Самому не противно?!»

Рах Шан пожимает плечами:

— Нормально. Когда-нибудь это могло случиться. Макс ведь нам почти сородич.

«Мерзость», — шипит голос. И наконец затыкается.

— Может, объяснишь наконец, в чём дело? — пытаюсь усовестить красноглазого. — А то Капец нас сейчас в лечебницу сдаст. На опыты.

Советник бросает красноречивый взгляд в сторону рубки.

— Давайте пройдём в каюту, — официальным тоном произносит он. — Информация, которую вы запрашиваете, требует обеспечения дополнительных мер безопасности.

— Давайте, — усмехаюсь я. Слишком уж смущённым выглядит обычно невозмутимый кхелот. Словно собирается рассказывать не о каких-то страшных тайнах своего народа, а о чём-то крайне личном и весьма постыдном.

Вслед за советником мы проходим в его каюту. Наверняка она самая большая на всём эфилёте, потому что сюда даже диван получилось впихнуть. На него мы с Капецем и усаживаемся.

Рах Шан садится напротив, на единственный во всей каюте стул.

— Я называю его Корви, — без предисловий начинает советник. — Он появился у меня сравнительно недавно — лет тридцать назад.

Присвистываю. Ничего себе, недавно! Некоторые по столько даже не живут. А красноглазый всё это время подобный бубнёж выслушивает…

— Раньше каждый кхелот имел свой личный доступ к богу. А теперь осталось только это, — он указывает себе за спину, и мне кажется, я вижу колеблющуюся позади советника тень.

— Ничего не вижу, — обиженно вздыхает Капец. — И не слышу тоже.

— Это нормально, — пожимает плечами Рах Шан. — Даже не все мои соплеменники на такое способны. Представители других рас ещё ни разу не замечали.

Хмурюсь:

— А что насчёт меня?

Не очень-то мне нравится быть в числе первых и единственных. Ещё избранным объявят, не приведи Бездна.

— Видно, ты стал социмом ещё до нашей с тобой первой встречи, — ехидно ухмыляется советник. — Ничего не хочешь поведать старшему родственнику?

Память помимо воли подсовывает движущиеся картинки — мерцающую в глубине пещеры воду и обнажённую девушку с пылающими голодом глазами.

Ага, вот прям щас тебе всё расскажу, да ещё подробностями приправлю!

— Не-а, — возвращаю ухмылку. — Родственникам такое знать не положено. Особенно старшим.

Рах Шан не настаивает, но выглядит так, будто в той пещере свечку держал.

— Дело молодое, конечно, — произносит со значением. — Но вообще-то социмами так не становятся. Вы должны были пройти специальный ритуал — обменяться кровью, а затем инициировать вашу связь.

Киваю:

— Примерно так всё и было.

Не зря же мы с Гайлой тогда друг друга покусали…

Рах Шан хмыкает, будто не верит ни одному слову, но такой ответ принимает.

— Вообще-то моя племянница Корви не только слышит, но и видит, — внезапно сообщает он. — Причём довольно отчётливо. Так что неудивительно, что некоторое количество её сил подействовало и на тебя.

— Ладно, — развожу руками. — Я и так верю, что этот ваш Корви существует. Но так и не понял, каким боком к нему относится бог. И в чём, собственно, великая тайна, которую ты собираешься нам поведать.

Рах Шан тяжело вздыхает:

— Как я говорил раньше, после нашего пробуждения Вороний бог перестал отвечать своим детям. Причём всем без исключения. Даже Владычице. А у меня появился Корви.

«Ничего я не появился, — недовольно бурчит тварь бесплотная. — Я всегда был, есть и буду…»

— Есть, — поддакиваю я. — В смысле, кушать. Так этот болтун что ли и есть ваш бог?

Советник вздрагивает и зачем-то смотрит в иллюминатор, будто ожидает увидеть там свою Владычицу на страже духовности. Но там только фиолетовый эфирный туман, так что Рах Шан отвечает:

— Вряд ли. Дело в том, что никакого настоящего могущества у него нет. А память постоянно путается и обманывает. Да и сам он никем себя не признаёт.

«Ваш бог умер, придурок, — внезапно сообщает голос. — Вы поклоняетесь трупу».

— Разве эти слова звучат не справедливо? — усмехаюсь.

— Все могут ошибаться, — чуть прикрывает светящиеся глаза советник. — А ещё могут не рассказывать каждому встречному о том, что у них на уме. Корви на такое не способен, к сожалению.

«Горе народам, побивающим камнями своих пророков, — скорбно отзывает Корви. — Кхелоты уж не те, что раньше».

Но Рах Шан продолжает, не обращая внимание на его болтовню:

— А хуже всего то, что ни Владычица, ни семь служителей ничего не видят и не слышат. Совсем ничего.

— И отправили тебя от греха подальше на службу к нашему кайзеру, — догадываюсь я. — Чтоб не мутил воду со своим Корви.

— Каждый должен приносить ту пользу, на которую способен, — чуть склоняет голову советник. — Кхелотам и так пришлось нелегко, не к чему смущать их крамольными речами.

— Какая поразительная самоотверженность! — непонятно чему восторгается Капец. — У вашего народа есть чему поучиться, чистейший советник.

Меня вдруг разбирает злость.

— Есть чему поучиться? — выплёвываю раздражённо. — Серьёзно? Прислушаться к тому, что происходит, и действовать по обстоятельствам? Нет! Проще услать источник неудобной информации куда подальше.

Рах Шан качает головой:

— Мы так и не узнали истинную природу Корви. С ним даже разговаривать непросто. Он может быть как божественной эманацией, так и враждебной всему живому тварью из Бездны.

«Пф», — только и произносит голос. Оправдываться он явно не собирается.

— Да всё равно! — продолжаю я неизвестно зачем. Видать, накипело. — Надо же разобраться как следует, а уж потом решать. Насколько я понимаю, никаких зацепок у вас больше нет.

Рах Шан тонко усмехается:

— Жрецы нашли другой выход. Они пробудят Вороньего бога и спросят у него лично.

Ага, с помощью Гайлы!

— А если он и в самом деле умер? Жертва будет напрасной?

Рах Шан поджимает губы.

— Ничего не поделать. Ставки слишком высоки.

— Бред, — только и могу произнести я.

Спорить сложно, ведь легко рассуждать, что надо сделать правителю, сидя на своём диване. С другой стороны, подсознательно чувствую, что они ошибаются.

Ну или просто не согласен с таким раскладом. И ни за что не соглашусь.

«А ты мне нравишься, рос, — внезапно сообщает Корви. — Хочешь увидеть то, что я ещё никому не показывал?»

— Нет уж, спасибо, — брезгливо морщусь. — Не хочу перед обедом аппетит портить.

«Поздно, — хихикает голос. Почему-то именно сейчас он кажется мне особенно противным. — Всё равно никто кроме тебя больше не сможет войти…»

Снова возразить настырному духу я не успеваю.

Каюту затягивает чёрным дымом, аромат которого напоминает церковный ладан. Не спрашивайте даже, откуда я знаю, как он пахнет.

Хорошо, что дым быстро рассеивается.

Вот только я больше не в каюте и даже не на борту эфилёта. Я стою посреди бескрайней пыльной равнины, а надо мной простирается столь же бескрайнее чёрное небо.

Глаза улавливают вдалеке какие-то высокие тёмные строения, но как следует рассмотреть ничего не получается.

— А, — голос Корви раздаётся совсем рядом. — Ты же так ничего не увидишь.

Зрение проясняется и картинка перед моими глазами наполняется какими-никакими красками. Небеса отсвечивают синим, земля и строения вокруг — густо-фиолетовым. А на горизонте что-то полыхает — то зелёным, то жёлтым, то оранжевым.

— Где я? — спрашиваю в пустоту. Потому что загадочный приятель Рах Шана по-прежнему не показывается.

— В секретном убежище, — охотно поясняет Корви. — Вороний бог приготовил его на крайний случай.

Да уж. А вкусы у него весьма специфичны. Хотя кто этим богам вообще указ…

— Я с ним сейчас встречусь? — уточняю главное. Зачем-то же этот тип меня сюда привёл.

Но на такой простой вопрос Корви отвечать не собирается.

— Иди вперёд, — хихикает он. — Дойдёшь — сам всё поймёшь. Или нет.

Тяжко вздыхаю, прикидывая, сколько же мне придётся топать. Я ведь должен добраться до полыхающего места? Главное, чтобы из-за слишком долгого пути у меня самого полыхать не начало.

Но стоит мне сделать несколько шагов, как в ушах раздаётся многоголосый шёпот:

— Владыка… Владыка…

Тревожно озираюсь.

Обновлённое зрение выхватывает невнятную фигуру в белой хламиде, которая стоит на самом верху одной из башен неподалёку. А под башней волнуется чёрное призрачное море.

Оно судорожно хватается за стены костлявыми руками, и только тогда я соображаю, что это не вода, а множество рассерженных привидений.

Это они в едином порыве зовут владыку.

И фигура в белом, будто в ответ, раскидывает руки в стороны.

— Мы слишком зависим от чужой воли, — громогласно шелестит её голос. Точнее, его — тембр явно мужской. — Возьмём свою жизнь в собственные руки!

Толпа внизу недовольно урчит. Руки колотят по неприступной башне.

— Сбросим прогнившую власть тех, кому плевать на нас, — увещевает неизвестный мужик. — И пойдём в вечность с высоко поднятой головой.

Но в вечность людское море не слишком хочет. Удары по стенам становятся настолько сильными, что башня начинает качаться.

— В наших силах сломить тиранию, — куда менее уверенно произносит оратор. — Для этого нужно всего лишь…

И, в лучших традициях дурацкой рекламы, договорить не успевает. Башня рассыпается в пыль, а белая фигура исчезает в глубинах призрачной толпы, которая по-прежнему продолжает призывать владыку.

— Это что, какое-то представление? — спрашиваю, не особо надеясь на ответ.

— Это первый урок, — хихикает голос. — Для тех, кто считает личную ответственность благом.

— А что, разве это не так? — хмурюсь.

— Это не для всех, — перед глазами проносится клок чёрного тумана и призрачная толпа растворяется в воздухе.

— Как скажешь, — не желаю разводить дискуссию. Раньше дойду — раньше выберусь.

До следующего видения мне придётся идти куда дольше. Сворачиваю за угол — и вздрагиваю.

Между двумя башнями растянута огромная светящаяся паутина. В её центре застыл огромный паук. А вокруг него вьются полупрозрачные крылатые фигуры.

— Владыка! — шепчут они. — Да здравствует владыка!

Паук важно крутит глазастой башкой. И вдруг выстреливает в одну из фигур паутиной! Существо заполошно бьёт крыльями, пока он подтягивает его к себе, как на аркане. Но продолжает славить владыку, даже в тот момент, когда паук его пожирает.

Остальные существа радостно ему вторят.

— Это второй урок, — перекрывает их возгласы Корви. — Личное ничто перед общественным.

Для меня смысл этого урока выглядит по-другому, но опять же — спорить я с ним не собираюсь.

Сеть с пауком остаётся позади. Но вспышки на горизонте ближе не становятся. Мне что, до скончания веков туда топать?!

И вдруг на моём пути вырастает фигура. Да не призрачная, а вполне осязаемая. Уклониться не успеваю — врезаюсь так, что мы оба оказываемся на земле.

— Рах Шан?

В первый момент мне кажется, что это действительно советник — вон как багровыми глазищами сверкает! Но всё же не он.

Длинные волосы распущены и неряшливо спутаны. В глазах отражается безумие, а выражение лица то и дело меняется.

— Рах Шан? — взвизгивает странный кхелот. — Какая вопиющая наглость! Я Фех Цуд!

— И третий урок, — урчит мне на ухо Корви. — Никогда не знаешь, где твой путь… оборвётся!

Фех Цуд тем временем вскакивает на ноги.

— Рах Шан! — хохочет он. — Да сколько можно! Эта тварь пробралась даже сюда!

Я тоже встаю — рядом с чокнутым лучше держаться в вертикальном положении.

Кхелот продолжает причитать, но его голос становится всё ниже и ниже. А сам он, кажется, увеличивается в размерах.

Так вот про какой конец пути толковал Корви!

Разрываю дистанцию попутно воспламеняя ладони. Вовремя! На месте нового знакомца возвышается чёрная птица в два моих роста. Она разевает клюв и яростно клекочет.

А после, растопырив крылья, бросается на меня!

Но я не настроен на танцы с бубном. Запускаю огненный вал, чтобы наверняка.

Взмах крылом — и огня как не бывало. Однако!

Колобком укатываюсь из-под лапы, которой противник пытается меня придавить. Птичья голова бросается вслед за мной, явно рассчитывая проглотить.

На ходу всаживаю пылающую стрелу прямо в раззявленную глотку.

Птичка останавливается, недоумённо мотая башкой. Не вкусно, что ли?

Развиваю успех, запуская пламенный сгусток в маленькие злые глазки. Неудача! Взмах проклятого крыла стеной поднимает рассыпанный под ногами прах. Пламя бессильно скатывается по преграде.

И тут я вижу за спиной птицы чёрную тень. Кажется, она насмешливо улыбается, глядя на нашу бессмысленную потасовку.

Значит, показать мне что-то хотел. Да, Корви?

Удачно прижариваю противнику грудные перья. Они явно не настоящие, потому что вместо того, чтобы скукожиться, начинают тлеть.

Но Фех Цуд возмущённо клекочет и притормаживает, сбивая огонь вездесущим крылом.

Самое время нанести решающий удар!

Но я запускаю огненное копьё туда, где колышется тень Корви.

Мимо?..

Приятель Рах Шана взвизгивает и трепещет, пришпиленный к земле, будто огромная странная бабочка. Теперь он полностью видим, хоть это не слишком помогает сообразить, что же это за существо такое.

Больше всего она напоминает поношенный драный плащ с капюшоном, который внезапно обрёл сознание и принялся по мелочи пакостить.

Бросаюсь к Корви, чтобы помешать ему освободиться. А мне наперерез бросается пришедшая в себя птица.

Да пошла ты!

Раздражённо отпихиваю противную с дороги. И стоит мне её коснуться, как она тут же осыпается песком.

Корви отбрасывает пустыми рукавами угасающее копьё и взмывает в воздух.

Ага, разбежался!

С усилием наступаю на изорванный край, мешая ему улизнуть. И хватаю за грудки — для верности.

— Куда? — интересуюсь проникновенно. — Разве ты не должен меня сейчас отсюда выпустить?

Корви не отвечает, лишь пыхтит, пытаясь вырваться из захвата. Пока наконец не соображает, что ничего у него не получится. Только тогда плащ в моих руках обвисает.

— Вообще-то моё терпение не безгранично, — напоминаю, для наглядности демонстрируя призванное пламя.

— Ничего бы с тобой не случилось, — подаёт голос Корви. — После драки выбросило бы обратно в реальный мир, только и всего.

— Ты кто такой? — встряхиваю плащ, словно тряпку. — Зачем меня сюда засунул? Отвечай!

— Хочешь — верь, хочешь — нет, — противный голос Корви становится жалобным. — Но я последняя воля Вороньего бога.

— И чего же он хотел? — встряхиваю снова.

— Не помню! — верещит Корви. — Я три тыщи лет тут кукую! Или две?..

Да уж, с этим чудищем каши не сваришь. Не похоже даже, что врёт. Уточняю куда более спокойно:

— Зачем я тут, тоже не помнишь?

— Помню! — неожиданно отвечает Корви. — Тот, кто сможет сюда войти… Должен пройти через испытание владыки.

— С какой же целью?

— Так положено, — с каким-то даже удивлением объясняет плащ. — С древних времён заведено. Каждый социм должен.

Да-да. Кому должен — всем прощаю.

— И что мне даёт это испытание? — продолжаю допытываться.

Корви не отвечает, поэтому я вновь его трясу.

— Ни… ничего, — заикается он. — В смысле, уверенность, что всё идёт как надо. И бо… божье благословение.

— Так он же умер? — удивляюсь. — Неужто всё равно благословляет?

— Ой, всё! — окончательно психует Корви.

А в следующий миг я сижу на диване в знакомой каюте. А на меня напряжённо взирают Рах Шан и Капец.

— Что случилось? — спрашивают чуть не в один голос.

— Кто такой Фех Цуд? — зачем-то интересуюсь я. Хотя ясно, зачем: физиономия чокнутого кхелота так и стоит перед глазами.

Советник меняется в лице, словно увидел привидение. Нервно сглатывает, пытаясь подобрать слова.

И тут эфилёт встряхивает так, что я едва удерживаюсь на диване. С палубы слышатся испуганные и изумлённые крики команды.

Только ещё одного нападения нам не хватало!