Железный Феникс 3

Глава 22. Найти виноватого

Это даже не высота птичьего полёта, а гораздо, гораздо выше!

Подо мной в розоватых рассветных лучах расстилается столица кхелотов — Зехгал. Как я понял, что это именно она? А Бездна знает! Сейчас не до этого.

Встречные потоки воздуха бьют в тело, мешая сосредоточиться. Да и что тут поделаешь? Ведь подаренных Вороньим богом крыльев на выходе из убежища у меня не оказалось.

— Я тебя спасу! — перекрикивает свист ветра Эфения. Перед прыжком в портал она вернулась в прежнюю мелкую форму и теперь изо всех сил цепляется за мой ворот. — Сдохну, но щит выдержит!

Хочется в ответ сказать ей пару ласковых, но в моём положении куда лучше держать рот закрытым.

— А-а-а!!! — орёт кто-то. Наверняка летящий чуть ниже меня неудачливый служитель. Тролль и советник помалкивают, но ситуацию это не меняет. Всё равно через некоторое время мы дружно шмякнемся на городскую застройку.

Хоть бы не прибить кого ненароком.

— А что это ты тут делаешь? — неодобрительно вопрошает Азерон. Он появляется рядом, будто чёрт из табакерки. Чёрт с крыльями, если быть точным.

Зыркаю на него ещё более злобно. Какого ответа ты от меня сейчас хочешь, тварь божественная? Я и так не дышу почти!

— Хватит лениться! — продолжает увещевать освобождённая из заточения божья воля. — Только ты можешь всем помочь, саль-бат!

Ещё и оскорбляет, поганец! Ну, морда воронья, дай только выжить…

Ворон смотрит на меня так, будто читает мысли. В его чёрных глазах-бусинках полыхает пожар.

— Лети! — оглушающе каркает он. — Лети на крыльях возмездия!

Да нет у меня крыльев! Не-ту! Даже если попытаюсь…

Лопатки дёргает так, что чуть с мясом не выдирает. Резкое торможение столь же мучительно, как и падение без надежды.

— Крылья! — верещит Эфения. — У тебя крылья, Макс!

Я и так вижу — в смысле, чувствую!

А ещё понимаю, что времени почти не осталось!

Камнем срываюсь вниз, прямо к дурниной орущему служителю. Хватаю его за шкирку — он полузадушено затыкается. Наконец-то, хоть уши отдохнут.

Только вот беда: падающих ещё двое, и один из них — увесистый тролль. Выдержат ли новые крылья, сдюжат ли?

А куда они денутся!

— Страхуй! — командую Эфении на всякий случай. Не слишком верю в волшебную силу щита на такой высоте, но других вариантов всё равно нет.

— Хватайся за меня! — приказываю Капецу, стоит мне с ним поравняться. Он ведь не думал, что у меня получится держать его одной рукой?

Но тролль не спорит. Наоборот — клещом вцепляется!

Нас дёргает вниз и болтает во все стороны. Крылья работают на пределе возможностей. Терпите, ребята, у нас ещё Рах Шан.

Советника подхватываю над самыми крышами. И только тогда понимаю: не удержу. А падать хоть и значительно ниже, чем до этого, но тоже мало хорошего.

Неужто всё, что произошло раньше, было напрасно? Да ни в жисть!

Источник втягивает энергию Бездны будто сухая губка — воду. По всему телу разливается привычное тепло. Если крылья не выдерживают, значит, мы их подпитаем!

Руки тоже не помешает, кстати.

Падение замедляется до приемлемой скорости. Свободно летать с такой оравой у меня так и не получается, но воткнуться в дорожное покрытие нам уже не грозит.

В нескольких метрах над землёй Капец порывается прыгнуть. Ругаю его последними словами: резкое уменьшение веса может с непредсказуемыми последствиями вывести нас из равновесия.

Наконец ноги тролля касаются булыжников, которыми выложена кхелотская площадь. За ним спускаются остальные и только после — я вместе с вцепившейся в ворот Эфенией.

Ноги не держат, руки отваливаются, крылья… Пожалуй, чувствуют себя куда лучше других частей тела. Подавляю желание улечься прямо на землю и пытаюсь разглядеть подарок Вороньего бога как следует.

Не получается: чёрные крылья прощально мерцают и растворяются, будто их не было.

— Я уж думал, всё, смерть моя пришла, ребята, — в отличие от меня, Капец ни в чём себе не отказывает и укладывается там же, где стоял. Видимо, даже троллю не верится, что мы сумели невредимыми оттуда спуститься.

— Прошу прощения, — мрачно произносит советник. Он стоит столбом, опустив голову. Будто лом проглотил. Или шпиль. Неправда, насадиться на него я тебе точно не позволил!

— За что? — оперативнее меня удивляется тролль.

— За доставленные неудобства, — голос Рах Шана звучит глухо. — Вы оба являетесь гостями моего народа, а тут…

Тролль и фейри нестройно возмущаются. Капец убеждает советника, что в происходящем никакой его вины нет. Эфения ругается, что опять забыли про любимого питомца. В смысле, про неё.

Я же присматриваюсь к притихшему служителю, который сидит, как пришибленный. Вот у кого за одну ночь и впрямь жизнь перевернулась. И без разницы, насколько тихо он себя ведёт. В таком состоянии можно отмочить чего угодно.

— Макс! — доносится до меня требовательное. — Скажи уже что-нибудь!

— Что-нибудь, — отвечаю машинально. И получаю чувствительный тычок в щёку. — Эй, ты чего?

— Господин советник, — в голосе тролля слышится непередаваемое ехидство, — так испугался, что несёт всякую чушь. Вместо того, чтобы делом заняться.

Эфения троллю поддакивает. Похоже, эти двое успели неплохо спеться.

— Мы чуть не погибли, — упрямо возражает Рах Шан. — А сколько кхелотов было уничтожено ещё раньше. Я виноват.

Он выглядит непривычно подавленным. Будто это не он вовсе, а кто-то другой, куда старше и печальнее.

— И чё? — в этот раз я опережаю даже тролля. — Ну, виноват. Дальше-то что делать будешь?

— Искупать кровь… — он замолкает и удивлённо смаргивает, будто проснувшись. — Что это было?

— Тяжело без меня, да? — насмешливо каркает Азерон. Он нарезает круги, зорко оглядываясь по сторонам. — Обходись теперь без ментальной защиты!

Советник задумчиво трёт подбородок:

— Получается, на меня воздействовали… Но зачем? Управлять всё равно не вышло бы.

— А ей и не надо тебя контролировать, — отвечаю вместо Азерона. — Достаточно, если ты ничего не станешь делать. Это ж ты кругом виноватый, а не эта выдра.

Знакомое ощущение на самом деле. После той злополучной аварии чувство вины меня буквально размазало. Пока я не сообразил, что истинному виновнику моё соплежуйство лишь на руку.

— Ты прав, — Рах Шан слегка мне кланяется. — Сначала разберёмся с текущей ситуации, а судить виновных будем потом.

Служитель внезапно вздрагивает и вскидывает голову. В его глазах плещется страх.

— Я не виноват, господин! — горячо убеждает он. — Как я мог ослушаться Владычицы? Ведь она проводник божьей воли.

Азерон возмущённо каркает, но советник не обращает на него внимания. Вместо этого он подаёт служителю ладонь:

— Значит, теперь ты должен рассказать об этом всем. Ведь среди наших сородичей немало таких же обманутых, как ты.

Служитель встаёт на ноги. Теперь он цепляется за советника как за последнюю надежду, а тот не знает, как бы повежливее выдрать из его хватки руку.

Пока они препираются, шепчу Эфении:

— По всему видно, эта мымра что-то затевает. Предупреди Гайлу. И узнай… как она там вообще.

Фейри зависает напротив моего лица и, за неимением других выступающих частей, кладёт крошечную ладошку мне на нос.

— Я всё сделаю, Макс, — торжественно обещает она. — И постараюсь с ней подружиться.

«Подружиться», ну-ну. Хотя в случае с Эфенией даже простое желание пойти кому-то навстречу — уже много.

Фейри улетает, а я поворачиваюсь к советнику.

— С чего начнём, твоё чистейшество? Этак можно тут до обеда профилонить.

— А ваша Владычица не похожа на того, кто станет нас дожидаться, — поддакивает Капец.

Рах Шан наконец отбирает помятую ладонь у чуть подвисшего при упоминании Мареоны служителя.

— Сначала нужно отыскать тех, кто ей противостоит, — решает советник.

— Их не надо искать, — встревает вдруг Азерон. — Они уже сюда топают. А их спутники, кажется, сейчас вас будут бить.

Рах Шан радостно озирается, а Капец бормочет:

— Ещё посмотрим, кто кому накостыляет…

Тем временем из дальнего проулка выворачивает пёстрая процессия. Толпа кхелотов выглядит так, будто их внезапно подняли с кроватей и выгнали на улицу, в чём придётся.

Хотя вообще-то именно так всё и было.

Это для меня сейчас продолжение предыдущего бесконечного дня. А для них — раннее утро.

И всё равно многие не забыли прихватить с собой оружие. Тут и мечи, и копья, и даже просто длинные крепкие палки.

А предводительствует этим ополчением бабушка Улу собственной персоной. Рядом с ней маячит взъерошенный невыспавшийся Цеад и сосредоточенная Ешиля.

— Рах Шан! — всплёскивает руками бабушка.

Она бросается вперёд, чтобы его обнять. Огорошенный советник похлопывает женщину по спине, явно не соображая, что вообще делают в подобных ситуациях.

Пока длится трогательное воссоединение матери с сыном, присматриваюсь к остальным вновь прибывшим.

На лице Цеада, например, мелькает облегчение, которое тут же сменяется озабоченностью. Он бросает короткий взгляд на стоящих позади него красноглазых собратьев. Вот они точно видеть нас совсем не рады.

Будто и правда бить собираются.

— Как вы тут оказались? — киваю Цеаду и девушке. — Неужто нас пришли встречать?

Ешиля пожимает плечами:

— Мы и не знали, что вы здесь.

— Полчаса назад столицу начало трясти, — объясняет Цеад спокойно. — Хорошо, что мы все были в городе и смогли организовать наших сограждан.

— Вороний бог гневается, — мрачно произносит стоящий рядом с Цеадом мужик. И угрюмо зыркает сперва на Ешилю, а после — на нас с Капецем. — Слишком много экстранов развелось на острове. Непорядок.

Его слова подхватывает согласный ропот. А я понимаю, что сограждан «организовывали» вовсе не для предотвращения паники. А затем, чтобы никого не поубивали.

— Почему трясло? — перекрываю поднявшийся гул. — Землетрясение?

Цеад качает головой:

— Чёрного дворца больше нет. Его сравняла с землёй неведомая сила.

По сердцу плескает холодом.

— А Небесные покои?

Парень пожимает плечами:

— Полагаю, тоже разрушены.

Усилием воли отметаю накатывающее волнение.

Нет. Гайла наверняка выбралась. Она в порядке. Эфения её найдёт и поможет. А если что не так — сообщит мне. Бегать кругами по Зехгалу точно не выход.

— Небесные покои в первую очередь небось развалили, — кровожадно усмехается стоящая рядом с давешним мужиком женщина. — Не надо было эту погань на нашей земле держать.

Это она сейчас о тех, кто пытался противостоять Владычице. Иронично.

— Дворец разрушили не из-за преступников, — качаю головой. — Это сделала сама Владычица.

Сердитые возгласы служат мне ответом.

— Буду я ещё экстрана слушаться, — фыркает женщина. — Вы только и думаете, как бы весь остров заполонить.

— Да что ты болтаешь, Хала, — зло отзывается Ешиля. Видно, то тему эту за последние полчаса поднимают не впервые. — Сама знаешь, что никто нас отсюда не отпускает.

— А как по-другому? — выкрикивает кто-то с задних рядов. — Поразъедетесь по своим норам, ищи-свищи потом, кто наши секреты выдал!

— Какие секреты? — ярится Ешиля. — Что у вашей Владычицы кукуха…

Цеад кладёт ей руку на плечо, останавливая. Но и так сердитым невыспавшимся кхелотам этого довольно. Выкрики становятся громче, из толпы летит пара-тройка камней.

Не знаю даже, что сказать. И стоит ли мне, иноземцу, вообще открывать в этой ситуации рот?

Сейчас из любой искры может вспыхнуть пожар.

— Прекратите! — командует Цеад неожиданно звучным голосом. — Пока ничего не известно, мы не станем никого обвинять! Ясно вам, Дин, Хала?

Судя по физиономиям зачинщиков, ничего им не ясно. Наоборот. Очень уж хочется найти того, кто ответит за всё происходящее. Наказать — и дальше жить мирной жизнью.

Ведь теперь ей совершенно никто не мешает.

К нам неслышно подходят бабушка Улу с советником вместе. За ними опасливо следует храмовый служка.

— Вы так говорите, будто всё это время тут не жили, — усмехается пожилая женщина. — Будто собственными глазами не видели, как постепенно наш остров превращался в обитель страха.

— На всё воля Вороньего бога! — выкрикивают сразу несколько человек. — Мы пойдём туда, куда он скажет!

Если подумать, почивший Азерон в своём стремлении поддержать полюбившийся ему народ, оказал тому медвежью услугу. К чему думать собственной головой, если рядом всегда тот, кто лучше знает? Подскажет, поможет, поддержит.

Знай себе, внимай и поступай, как сказано. Счастье гарантировано.

То ли дело вечные сомнения!

Правильно ли я поступаю? Туда ли иду? Не выйдет ли мне это боком? Какие неприятные мысли, однако.

Вот только задаваясь подобными вопросами, существо разумное начинает осознавать свою ответственность. И учится держаться на собственных ногах.

Ему уже не навешаешь лапши на уши, на мякине не проведёшь.

Но их бог, заботливый и недалёкий, оградил свой народ от подобных страданий. И открыл дорогу всяким сомнительным личностям вроде Мареоны.

Я раньше говорил, что его забота достойна уважения? Забираю свои слова назад. Такого опекуна врагу не пожелаешь.

— А если он тебе прикажет в Эфирный океан прыгнуть? — вторит моим мыслям Улу. — Тем более, лично его уже тридцать лет никто не слышал.

— И что? Прыгну, — без особого энтузиазма отзывается кто-то. — Может, там дивный новый мир.

— Или мгновенная смерть, — мрачно замечает Рах Шан. — У нас минуты на счету, а вы тут балаган устроили.

Настроения толпы разделяются. Некоторые из них узнали прошлого кандидата во Владыки и живо интересуются тем, что он скажет. Другие, большинство, личностью Рах Шана не впечатляются. Подумаешь, посланник заморского правителя! Хоть и сородич, но уже насквозь чужой.

Но советника это ничуть не смущает.

— У нас есть доказательства и свидетели, — объявляет он. — Всё это время Владычица вас обманывала. Её решения были продиктованы личной жадностью, а не заботой о благе народа. И уж тем более, не волей Вороньего бога.

— Сейчас творится нечто странное, — в негромком голосе бабушки Улу слышатся стальные нотки. — Возможно, наступают последние времена. Объединяйтесь, иначе у кхелотов нет будущего.

В первую секунду кажется, что её призыв доходит до адресатов. Но ничего подобного.

— Слушайте больше! — выкрикивает кто-то из толпы. — Она на дешёвой рабочей силе знаете сколько зарабатывает? Вот и защищает!

Толпа волнуется, бурлит, как закипающая в котле вода. Улу сотоварищи пытается урезонить разбушевавшихся кхелотов — бесполезно.

Сейчас им не нужна истина. Они всего-то хотят найти и покарать виноватого. Это потом станут извиняться и каяться, если огребёт не тот. Главное, в этот конкретный момент у них есть, на кого они вызвериться.

Разъярённые кхелоты окружают нас с явно недвусмысленными намерениями. Самые агрессивные пытаются сунуться к Улу, но замирают, спелёнутые чёрными нитями Рах Шана. Божья воля советника покинула, а вот божья магия всё ещё при нём.

Цеад вместе с Капецем распихивают наседающих собратьев врукопашную, Ешиля чего-то там наколдовывает.

Я же старательно распугиваю аборигенов языками пламени.

Вот только это никого не пугает.

Хрясь!

Мимо пролетает камень, сдирая кожу с виска. И это служит последней каплей.

Да вы задолбали!

Нам что, всех этих идиотов поубивать что ли придётся?! Вот для Мареоны подарочек будет, как раз в её извращённом вкусе.

Направляю максимум энергии в ладони — и грохаю кулаками прямо в землю. Не просто так: от удара магия детонирует и ударная волна слегка вышибает дурь из горячих голов.

Целительного эффекта хватает ненадолго, поэтому нужно поскорее дать им ещё кое-что.

За моей спиной разворачиваются чёрные крылья. Миг — и они покрываются золотистыми языками пламени.

Я возношусь над толпой, а кхелоты с изумлением и восторгом следят за происходящим с земли.

— Спаситель… Спаситель… Саль-бат… — доносится до меня многоголосый ропот. — Скажи, что нам делать. Дай нам Слово. Слово…

Ну вот, опять не пойми кем называют. Требуют что-то.

Ладно, будет вам слово.

Сейчас так скажу — мало не покажется!