Желтый металл. Девять этюдов

2

Домик у Антонины четырехкомнатный. От улицы его старается защитить небольшой, но густой сад с пыльными сливовыми, персиковыми и черешневыми деревьями. Через сад от калитки две дорожки: одна для хозяев, другая для курортников, приезжающих «диким» образом и называемых на местном наречии не курортниками, а отдыхающими.

Антонина Филатовна перекинулась с временными своими жильцами несколькими любезными словами, осведомилась, теплая ли сегодня вода «на пляже». Все это произносилось медовым голоском, не тем, каким она несколько минут назад разговаривала с дочерью.

Не передохнув ни минуты в прохладе комнаты, затененной обильной зарослью винограда «изабеллы», Антонина принялась расшивать посылку, а Нелли прошла в другую, маленькую комнатку.

В посылке оказались: отрез ситца на платье, отрез бумазеи на зимний халат, еще отрез бумазеи другой расцветки, поношенные женские туфли и пара женских валенок, тоже поношенных. Все было завернуто, по крайней мере, в пятнадцать газет, чтобы придать посылке аккуратный вид и предохранить содержимое от пыли. Почти одиннадцать тысяч километров в почтовых вагонах — не шутка! Гадать, в котором из валенок скрывается то, что было причиной связанных с посылкой волнений, длившихся трое суток и сегодня разрешившихся благополучно, не пришлось. Один валенок был тяжел, будто бы в ступню насыпали дроби или песку. Засунув руку, Антонина вытащила тряпье, которым был набит низ валенка, и маленький мешочек убойно-тяжелого веса. Антонина сунула находку обратно и крикнула:

— Нелька, с утра ведро не вынесено! Чье дело?

Дочь вошла, открыла дверцу комнатного умывальника и вытащила ведро. Оно было полно лишь на треть, но девочка ничего не сказала. Пока дочь выносила ведро, Антонина спрятала тяжелый мешочек под умывальник, в дырку, образовавшуюся между подгнившими досками пола.

Когда Нелли вернулась, Антонина сидела за обеденным столом и на листе бумаги, вырванном из ученической тетради, выводила корявыми буквами текст следующей телеграммы: «Спасибо валенки получила скоро вышлю тапки папе путевки падаражали приезжайте встречу двадцать четвертого цалую антонида».

В С-и мороз — бедствие, гибель для субтропических деревьев. К счастью, морозы здесь редкость. Но нет ничего приятнее, как сидеть дома в валенках — холодные зимние ветры сто?ят морозов.

— Беги на почту. Там перепишешь на бланк и отправишь, — скомандовала мать. Ей показалось, что дочь неохотно повинуется. Сильными руками она повернула девочку лицом к двери и дернула за косу: — Поговори у меня!..

Девочка в дверях повернулась и сказала, не глядя на мать:

— Я видела дядю Василия. Он придет к нам.

Антонина так и села:

— Проклятущий! И сюда его принесло! Это ты ему адрес дала, мерзавка? — и вскочила, чтобы ударить дочь.

Увернувшись, Нелли внятно сказала уже с веранды.

— Нет. Он узнал в адресном! Он шел оттуда, когда заметил меня у почтамта.

— Не ори, паршивка, жильцы услышат, — прошипела Антонина. Дочь уже в саду и преследовать ее бессмысленно.

Девочка знала, что мать рассердится, узнав новость о своем брате. И была этим по-своему довольна.