Жертва трясины

Глава 13

Ида Белль распрощалась с греховодными дамами, и мы снова собрались у нее. Поскольку грузовик Картера все еще стоял возле дома Полетт, Мари осталась у себя, проследить, что будет дальше. Да к тому же я боялась впутывать ее в наши дела еще больше. Мне было легче общаться только с Идой Белль и Герти. С ними я и не беспокоилась насчет конспирации.

Когда мы добрались до ее дома, Ида Белль металась взад-вперед, словно зверь в клетке. Я еще и припарковать «джип» не успела, а она уже открыла входную дверь и стала махать нам, зазывая в дом. К тому времени, как мы вошли внутрь, я думала, Ида Белль просто взорвется.

— Что произошло? — потребовала она ответа, сразу, как только закрыла за нами. — Господи, вы оставили меня в полном неведении на несколько часов.

Герти закатила глаза:

— Не настолько уж долго, и мы были слегка заняты.

— Сейчас не самое подходящее время учить меня терпению, — предупредила Ида Белль.

Я подняла руки, чтобы остановить шквал претензий, прежде чем он начнется:

— Обойдёмся без жертв.

Я ввела хозяйку в курс дела и показала ей фотографии.

Она схватила стопку снимков и просмотрела их, раз за разом восклицая:

— Ух ты. Тед реально видел людей насквозь. Мне многое казалось подозрительным, но доказательств не было.

— Вы же не искали улики, — заметила я.

— И то верно.

— Не понимаю, — недоумевала Герти. — Если Тед и так имел кучу денег, зачем рисковать? Пусть он профессионал, но здесь Луизиана, а не Бостон, или откуда он там еще. Тут и застрелить могут.

— В Бостоне за такое тоже прибьют, — заметила я. — Но вы правы. Если он не нуждался в деньгах, а только лишь развлекался, то Тед просто псих.

Ида Белль покачала головой:

— Я не возражаю против подобного вывода, но начинаю сомневаться. А не ложь ли вся эта история с наследством?

— А что такое? — поинтересовалась я.

— Одна из женщин ОГД работает администратором в банке. Она сказала, что подслушала, как кредитный агент говорил, мол, скоро у Теда и Полетт отнимут их дом за долги. Знакомая не очень-то сообразительна, поэтому я решила, вдруг она или неправильно расслышала, или что-то перепутала. Но после этих фотографий… стоит задуматься.

— Если Тед — банкрот, — заметила я, — то Полетт исключается из числа подозреваемых. Ей его смерть абсолютно невыгодна. Ведь шантажистские схемы мужа оплачивали все её посещения спа-салона.

— Черт, — возмутилась Герти. — А ведь после того как я увидела, какое убранство у нее в доме, мне действительно захотелось, чтобы ее засадили за решетку. Такое нужно запретить законом.

— Так что же нам теперь делать? — спросила Ида Белль.

— Первым делом, — ответила я, — нужно составить список всех, кто здесь сфотографирован. Затем я хочу, чтобы вы прикинули, можем ли мы вычеркнуть кого-то из подозреваемых.

Ида Белль кивнула.

— Ты имеешь в виду, кого в ту ночь или на митинге не было в городе… что-то в этом роде.

— Именно так.

Хозяйка указала вглубь дома.

— Шагайте на кухню. Пойду, возьму ноутбук.

И поспешила наверх. Я последовала на кухню за Герти, где та заварила кофе. Через минуту Ида Белль вернулась к нам и села на стул рядом со мной.

— Вы перечисляйте, — проинструктировала я, раскрывая ноутбук перед собой. — А я буду вносить имена.

Герти уселась рядом с подругой. Они начали просматривать фотки, при этом тараторя так быстро, что мне приходилось время от времени их останавливать. Я не успевала печатать или понятия не имела, как пишутся некоторые креольские и каджунские имена, и просила разъяснений. Наконец, они опознали последнюю фотку, и я взглянула на список.

— Восемнадцать человек, — отметила я. — А теперь посмотрим, сможем ли мы сузить круг поисков.

Старушки разложили перед собой фотографии и снова принялись за работу.

— Эти шестеро были в морском рейде.

— Эти двое работают по вечерам в дорожной бригаде на окраине Нового Орлеана.

— Он уезжал на похороны тети в Батон-Руж.

— Этот перебрался работать на нефтепровод на Аляске, а тот — в Техас.

Я перепроверила имена, вводя информацию так быстро, как только могла. Когда обе старушки замолчали на пару секунд, я пробежалась по списку.

— Итак, осталось семь, — заявила я. — Кого-нибудь еще можем вычеркнуть?

Герти подвинула к Иде Белль три снимка:

— Разве эти трое не сидели в тюрьме в Новом Орлеане?

Та просияла:

— И правда!

Я замерла:

— Все трое… сразу?

— В выходные перед митингом они поехали играть в азартные игры. Подвыпили и попытались ограбить казино с помощью водяных пистолетиков. Администрация выдвинула обвинения.

— Интересно, почему, — пробормотала я и сделала пометку рядом с именами трех мужчин: «Слишком глупы, чтобы совершить настоящее преступление». — Итак, остаются четверо: Тоби Андерсон, Лайл Кокс, Блейн Эванс и Шелли Фишер. Лодочный вор, торговец наркотиками, браконьер и бабник. Что насчет этих? Как по-вашему, кого из них ничто в жизни не толкнуло бы на убийство?

Подруги переглянулись, потом снова посмотрели на меня и пожали плечами.

— Значит, вы тоже циники, — уточнила я, — и считаете, что для того, чтобы стать убийцей, человеку нужна только правильная мотивация?

— Скорей всего, да, — ответила Герти. — Господи, какие же мы пессимистки.

— Точнее, реалистки, — поправила Ида Белль. — Суть в том, что Фортуна права. Каждый человек в нашем списке мог настолько отчаяться, чтобы решить умертвить шантажиста, если это означало сохранение тайны и прекращение вымогательства.

— Каково их денежное состояние? — поинтересовалась я.

— Все довольно ограничены в средствах, — ответила Ида Белль, — и у мужиков, кроме Лайла, есть жены, которые бросили бы супругов, если бы имели хоть малейшее представление об их фокусах. Именно у женщин надежные постоянные работы.

— Остаются четверо, — подытожила я, довольная тем, как сузился круг подозреваемых. — С этим можно справиться. — Я посмотрела на Герти. — А вы случайно никого из наших воров по голосу не опознали? Может, кто-то из списка?

— Нет, было плохо слышно, и, честно говоря, я слегка нервничала.

— Неважно, — сказала я. — Любой из этих чуваков, кроме Шелли, мог оказаться в доме. Бдение — идеальный момент спереть компромат на себя, пока тот не выплыл на свет.

— Что дальше? — спросила Ида Белль.

— Пункт «б», — ответила я.

Герти захлопала в ладоши.

— Фортуна считает, что нам следует покопаться в прошлом Теда и Полетт.

— Я не против, — ответила хозяйка. — Только зачем делать упор на их жизни до Греховодья?

Я показала на фотографии.

— Вы на самом деле считаете, что Тед занимался съемками первый раз в жизни?

Ида Белль нахмурилась.

— Не уверена. Все это кажется достаточно…

— Грамотным? — подсказала я. — Профессиональным?

— Именно, — подтвердила она. — Всё выглядит профессионально.

— Если Тед проделывал такие штуки раньше, то возможно, у него и приводы в полицию имелись.

— Или, вероятно, человек, у которого он вымогал деньги, последовал за ним сюда, — предположила Герти.

— Об этом варианте я не хочу сейчас думать, — отрезала я. — По крайней мере, пока мы не разберёмся с местными.

— Исследовать прошлое Теда и Полетт — хорошая идея, — заметила Ида Белль, — но у нас мало данных. Парочка почти не говорила о себе.

— И это примечательно, — заметила я, — учитывая, каким балаболом был покойный.

— Верно, — согласилась Ида Белль.

Я нахмурилась.

— Постойте-ка, я не увидела в доме никаких фоток. А вы? — спросила я Герти.

Та насупила брови, потом покачала головой.

— Насколько я помню, нет. Мы внизу долго не задерживались, почти сразу прошли наверх, и всё же я запомнила хрустальные вазы с позолотой — жуткая безвкусица, похоже, таков стиль Полетт. Но ни одной фоторамки со снимками.

— Вы говорили, покойный якобы унаследовал деньги? — спросила я хозяйку.

— Именно так я слышала.

Я обратилась к верному «Гуглу».

— Давайте покопаем информацию о Теде. Вероятно, вдовушка была с ним только ради денег, так что на нее мы ничего существенного не найдем.

Ида Белль подвинула свой стул поближе ко мне, чтобы видеть экран, пока Герти наливала для нас кофе. Я ввела в поиск имя Теда — ничего. Попробовала варианты — опять пусто. Поэтому я принялась набирать все возможные комбинации, которые только смогла придумать для Теда и Полетт. Однако «Гугл» их не находил.

Ида Белль покачала головой.

— Нет никакой информации.

— Это нормально? — поинтересовалась Герти, отхлебнув кофе.

— Такое просто неслыханно, — ответила я. — Не у всех есть аккаунт в соцсетях, но если бы действительно состоялась продажа большой компании и получение наследства, то об этом явно бы где-нибудь упомянули.

— А как насчет Колдуна? — спросила Герти. — Наверняка он найдет что-нибудь на Теда.

Я оживилась. Друг Иды Белль по онлайн-игре оказался в некотором роде магом по сбору информации. На самом деле, ЦРУ рядом с ним — просто дилетанты.

Ида Белль покачала головой.

— Паренек перешел на темную сторону силы. На прошлой неделе его увезли двое парней на черном «кадиллаке».

Я вытаращила глаза.

— Колдуна похитили?

Ида Белль фыркнула.

— Если только федеральное правительство можно обвинить в краже детей. Думаю, он у ваших людей.

— Черт. — Если ЦРУ хотя бы отчасти выяснит, на что способен десятилетний хакер, он никогда больше не увидит света дня.

— А как насчет совпадения изображения? — спросила Герти. — Ну, знаете, вроде кэтфишинга?[1]

— Они что, сопоставляют картинки кошек и рыб? — спросила я.

— Нет, это… Неважно. Можно загрузить фотографию в «Гугл» и посмотреть, отыщется ли кто-то похожий в интернете.

— О! — встрепенулась я. — Круто. У кого есть фотография Теда?

Подруги переглянулись и покачали головами.

— Извини, — сказала Герти, — но зачем бы мы держали его фото?

— Мы никогда не думали, что оно вообще понадобится, — согласилась Ида Белль. — Даже на предвыборных листовках Тед не использовал свою фотографию. Вместо этого у него был какой-то странный мультяшный рисунок.

— А вы не знаете, у кого еще можно попросить снимок и при этом не вызвать подозрений?

Ида Белль покачала головой.

— Как-то не могу представить, чтобы кто-то из наших удосужился снять Теда, а Уолтер и вовсе не фотографирует. Расспрашивать людей не из моего круга общения небезопасно.

Герти кивнула.

— Поддерживаю.

Я раздраженно откинулась на спинку стула. Ведь такая хорошая идея — и все без толку.

— Но я знаю, где нам взять снимок, — заявила Герти.

Я замотала головой.

— О нет. Я не хочу второй раз вламываться в дом покойного. И уже сказала вам, что не видела там никаких фотографий.

— Я не предлагаю возвращаться в дом Теда… — возразила она.

— А что тогда?

Герти взглянула на подругу и чуть покраснела.

— Ну как бы Тед еще не совсем ушел.

Я вскочила со стула, мгновенно уловив ход ее мыслей.

— Вы что, свихнулись? Предлагаете забраться в церковь и сфотографировать труп?

Ида Белль просияла.

— Отличная мысль.

— Ничего подобного. — Я скрестила руки на груди и строго посмотрела на обеих. — Мы не станем залезать в церковь, которая находится, к вашему сведению, всего через дорогу от управления шерифа, и осквернять мертвеца, делая фото.

— О, ради бога, — возразила Герти. — Ну какие там осквернения? Мы просто откроем гроб, быстро сфоткаем Теда и уйдем. Ну не напугаешь же ты его вспышкой, в самом деле.

Я вскинула руки.

— Вы считаете плохой идеей поспрашивать местных, которых знаете всю свою жизнь, насчет фотографии Теда, однако вломиться в церковь и осквернить гроб, по-вашему, хороший вариант? На какой планете так решили?

Герти подняла руку.

— О, я знаю. На Земле.

Старушка улыбнулась, явно довольная собой.

— Чем мы оскверним гроб? — спросила Ида Белль. — Сама подумай, что такого особенно нечестивого мы сделаем?

— Совершим самое идиотское преступление на свете. А вдруг нас застукают в церкви?

Ида Белль улыбнулась.

— Мы очень постараемся, чтобы нас не поймали. Послушай, я ценю твою заботу и понимаю возмущение, но разве сам Тед не предпочел бы, чтобы настоящий убийца отправился в тюрьму? Почему я должна отвечать за его смерть?

Черт, вот дерьмо.

Я плюхнулась обратно в кресло. Да, судя по тому немногому, что я узнала об этом Теде, вероятно, тот вручил бы нам фонарики и ломы и спросил бы, какого черта мы ждем.

— У Герти травма, — бросила я последний оставшийся аргумент.

— Вообще-то, — сказала Герти, — моя нога сейчас чувствует себя прекрасно. Вероятно, завтра она слегка онемеет, но я намажу ее мазью, и все будет нормально.

— Ладно, — согласилась я, понимая, что старушки всё равно это провернут, со мной или без меня. А когда я рядом, шансы на успешный побег обычно резко возрастают. — Но мы должны все тщательно распланировать. Выполняйте действия в точности так, как я скажу. Дождёмся, пока в доме Картера везде погаснет свет. Надо удостовериться, что он пошел спать.

Ида Белль кивнула мне и снова села.

— Значит, в полночь.

Я вздохнула. Еще от своих приключений на крыше не оправилась, а теперь еще предстоит вылазка в церковь ради фотки. Скорее всего, кого-то из нас обвинят в убийстве. А я за это отправлюсь прямиком в ад. Точно.

— Эй, а вы не слышали, почему так спешат закопать Теда? — спросила я.

Герти кивнула.

— Ходят слухи, что Полетт возвращается обратно на восток, к своей родне. Кузен Тони приехал, чтобы помочь ей уладить дела и упаковать вещи. По крайней мере, так Мари слышала от компашки Селии.

Я нахмурилась.

— Так если она собирается вернуться на восток, зачем закапывает супруга здесь? Почему не переправит тело Теда его родным?

— По данным разведки ОГД, — ответила Ида Белль, — Тед отдалился от своей семьи и не общался с ними с тех пор, как перебрался в Греховодье. Полетт рассказывала, муж всегда ясно давал ей понять, что больше не желает пересекаться с родней, даже после смерти. — Как-то чересчур, — заявила Герти.

Вспомнив отношения, которые сложились у меня с моим совершенно невыносимым и ныне покойным отцом, я покачала головой.

— Совсем необязательно.

Герти странно посмотрела на меня, но прежде чем успела задать вопрос, Ида Белль сказала:

— Отпевание завтра в Католической церкви. Его зароют на Греховодном кладбище. И я предполагаю, что Полетт уберется из города, как только упакует свой безвкусный декор. Наша вдова никогда не делала секрета из того, как ей здесь не нравится.

Одному Богу известно, как мне претила мысль проникнуть в церковь и сфотографировать труп, но интонация Иды Белль избавила меня от последних сомнений в правильности поступка. За время нашего недолгого знакомства я видела ее сердитой, расстроенной, счастливой, раздраженной и печальной, но никогда ещё я не слышала в ее голосе такой удрученности, как сейчас.

Я вздохнула. Определенно это был самый бесконечный день.

[1] Кэтфишинг — это явление, когда человек в сети выдает себя за другого, используя чужое фото.