Главный врач

26

Марина сдала дежурство и пошла домой. Как уже говорилось, они с Галиной Чередович занимали жилую комнатку при больнице. Жили душа в душу, но в последнее время Марина перестала узнавать подругу. Та и раньше не отличалась разговорчивостью, но все же, бывало, что-нибудь расскажет, поделится своими тайнами. А тут замкнулась, ушла в себя. И внешне переменилась. Где ее прежний румянец во всю щеку? На лице уже проступили желтоватые пятна, кое-что заметно и по фигуре.

Когда Марина вошла, она поспешно вытерла слезы и продолжала сидеть у окна. Марина подсела к ней и внимательно посмотрела в глаза:

— Ты скажешь, что случилось?

— Ничего. Тебе показалось.

— Галка! Ну что, я не вижу, что ли? Ты же беременна.

Галина крепилась-крепилась, но не выдержала. Залилась слезами и уронила голову на руки.

— Кто он? — добивалась Марина. — Ты слышишь или нет?

Галина молчала, лишь время от времени судорожно всхлипывала. Это был у них уже не первый разговор. Галина почему-то упорно скрывала, кто отец будущего ее ребенка.

— Пойду расскажу Наталье Николаевне, — припугнула Марина.

— Не надо! — резко выпрямилась Галина. — Я тебя очень прошу!

— Ну и до чего мы домолчимся? Пойми же, дурья твоя башка, что рано или поздно все станет известно. Этого не скрыть.

— Ну и пусть. Но я тебя очень прошу: никому не рассказывай.

— Настоящий страус. Так птица же она и есть птица. А ты человек и должна понимать, что к чему.

— Все мы понимаем, когда нас на касается.

— Ну, Галка, я считала, что ты умнее. Какой-то мерзавец ходит себе и в ус не дует. А ты, значит, все решила взять на себя? Ну, придет время, родишь. И что? Сама будешь младенца воспитывать? Покажешь этому типу, вот, мол, какая я гордая? Нет, была ты телкой, телкой и останешься.

В дверь постучали. Галина опять вытерла платочком глаза, рукавом осушила влажные щеки, повернулась к книжной полке, будто ищет какую-то книгу.

— Можно? — появился в дверях Миша Ведерников.

— Входи, — кивнула Марина.

С Ведерниковым Яворская знакома уже давно. Пожалуй, с того дня, как он демобилизовался и устроился шофером в совхозе «Поречье». Почти в это же время приехала по распределению на работу в участковую больницу и Марина. Вначале Ведерников только присматривался к Марине. Но потом, увидев в ней самостоятельную и завидную девушку, решил познакомиться с ней поближе. Началось близкое знакомство с посещения больницы директором Заневским. Виктор Сильвестрович разговаривает с Натальей Николаевной. А что делать Ведерникову, когда в это время разбирает на медицинском посту лекарства Марина? Конечно же, поинтересоваться, а есть ли такие лекарства, которые были бы от всех-всех болезней? «Таких лекарств нет, — авторитетно заявила Марина. — Вот разве что витамины, которые участвуют в очень важных вопросах». — «А от сердца что бы вы могли посоветовать?» — спросил Миша. «Что, болит?» — недоверчиво спросила Яворская. «Ноет. Особенно по вечерам», — деланно серьезным тоном ответил Ведерников. Марина уже догадалась, что этот симпатичный парень просто голову ей морочит. Но, делая вид, что всерьез принимает его болтовню, ответила: «Наша Наталья Николаевна советует принимать от сердца настойку пустырника. Я тоже считаю, что это самое подходящее лекарство». — «Это что, трава такая?» — «Да. Растет на огородах, пустырях. От этого и называют ее пустырником». — «А самому эту настойку можно приготовить?» — «В старое время настойку пустырника сами и делали». — «Если бы вы мне ее показали», — просительно сказал Ведерников. «Настойку?» — «Нет, траву». — «Когда же? Я сейчас на работе». — «А после работы?» — «Ну приходите», — согласилась Марина. Вечером Ведерников пришел в больницу и напомнил Марине о ее обещании. Яворская вывела Мишу за территорию двора больницы. Пройдя несколько десятков шагов, нагнулась и указала на сорную траву, которая росла под забором. «Это он и есть?» — не поверил Ведерников, беря рукой не саму траву, а руку Марины. «Да. А что вы хотели? С этого цветка пчелы даже мед собирают». Миша, не отпуская руки, поднес ее к своему лицу и, принюхиваясь, сказал: «И в самом деле медом пахнут». После этого Ведерников приходил к Марине и расспрашивал, а когда лучше срывать пустырник, чтобы в нем не пропали его лекарственные свойства, как приготовить самому настойку и когда и по сколько принимать? Марина после первой же встречи с Ведерниковым достала справочник «Лекарственные растения» и выучила все, что было написано в нем о пустырнике. А месяц тому назад Ведерников и Яворская подали заявление в загс.

— Мне срочно нужно переговорить с тобой, — не закрывая дверь, сказал Миша.

— Говори. Галка знает, что мы давно подали заявление.

— Все-таки лучше там, — повел головой Миша в сторону двора.

Марина вышла.

— Ну, что там у тебя?

— Понимаешь, — начал Миша, — вчера объявили, что создается бригада строить молодым семьям дома.

— Да ну?! — радостно воскликнула Марина. — Ой, Миша! Ты не представляешь, какое это счастье!

— Дают ссуду, строительные материалы, — продолжал Миша. — А кто хорошо будет работать, тому ссуду частично погасит сам совхоз. Понимаешь?

— Понимаю, Мишенька. Все понимаю. Просто не верится.

Марина, не отнимая рук, которыми обвила шею Миши, смотрела ему в глаза. И такое на ее лице было выражение, так она вся сияла, что, казалось, нет на свете человека счастливее, чем она, Марина Яворская. Не проработала в Поречье и года, как встретился на ее пути Миша Ведерников. А теперь вот предлагают строиться. Скоро у них будет свой дом, огородик. Посадят они молодой сад. Пойдут у них дети. Ох, как она будет их любить!

— Ну так как? — спросил Миша. — Вступаем?

— О чем ты говоришь! Да разве ж от этого можно отказываться? А когда начинать?

— Да хоть завтра, сказали. Выберем место и к делу. Только вот что, Марина. Нужно как можно скорее расписаться. Без этого нас не примут.

— Тогда завтра.

— Я готов бы и сегодня.

— Сегодня поздно, Мишенька. Да и с моей дурехой Галкой что-то творится. Еще, чего доброго, надумает неладное.

— А что такое?

— Миша, — просительно сказала Марина, — только ты никому. Влипла девка. А с кем, не говорит.

— Во дают!

— Не говори так, Миша. Может, тут не просто ее глупость, а чья-нибудь подлость. Бывает же так?

— Да, бывает по-всякому.

— Вот поэтому я и прошу никому об этом не говорить. Чтоб нам не подлить масла в огонь и не натворить еще большей беды.

В бригаду по строительству индивидуальных домов вошло шесть молодых семей. С помощью Люды Каледы выбрали типовой проект, который устраивал всех. Но создать бригаду и выбрать проект — это еще не все. Тем более обнаружилось, что среди ребят не было ни одного строителя. А ведь речь шла о возведении не сарайчиков или каких-нибудь подсобных помещений, а домов, которым стоять и стоять при жизни хозяев, их детей, внуков и даже правнуков. Значит, нужен инженер или хотя бы техник, который мог бы поднатаскать бригаду в строительном деле и потом ею руководить. Кое-как нашли специалиста, который прежде работал в местной ПМК, а теперь находился на заслуженном отдыхе.

Выбранное за Ольшанкой место сразу окрестили Молодежным районом. Никого не смутило это название, хотя казалось бы, что за «район» всего из шести домов. «С видом на перспективу», — сказал Заневский. Поначалу расчистили и выровняли участки, срезав уклон в сторону речки. В этом деле обошлись своими специалистами: большинство членов бригады, не исключая и женщин, были механизаторами.

Решился и вопрос с материалом на фундаменты. На полях в поречской округе было в избытке валунов. Не знали, как от них избавиться. Из года в год собирали, свозили в места, где они не мешали. Теперь пришло их время. Даровой, можно сказать, строительный материал. И притом такой, что лучше и не сыщешь.

Строительство крупных объектов ведется как? Начинают и кончают, не распыляя по возможности сил и средств, не перебрасывая их время от времени на другие объекты. Здесь этот способ не проходил. Выложенные фундамент и цоколь должны постоять недельки три, а то и четыре, чтобы раствор толком схватился. Вот и пришлось заниматься этим по очереди, а потом уж приступать к кладке наружных стен и перегородок.

После работы и в выходные на строительных площадках часто появлялся и Алесь Калан. Кстати, это он через свое ведомство разыскал пенсионера-строителя Андрея Христофоровича Бычкова. Было ему далеко за шестьдесят, но прыти еще хватало. И не скажешь чтоб молодился — просто натура такая. Андрей Христофорович много курил. От этого усы под носом приобрели желтовато-бурый, какой-то ядовитый цвет. Марина как-то его спросила:

— Андрей Христофорович, почему вы не бросите эту заразу? Не щадите вы своего здоровья.

— К чему организм привык, — отшучивался Бычков, — этого его грех лишать. Может, курение мне и сил прибавляет.

— Что вы такое говорите, Андрей Христофорович? Как может никотин прибавить сил, если одна его капля убивает лошадь?

— А что вы скажете, милая Марина, на такой факт. Капля змеиного яда может убить человека. И тем же змеиным ядом лечат многие болезни. И это не какое-нибудь шарлатанство, а вполне научный метод лечения.

Что тут возразишь? Марина не нашла слов. Вот если бы на ее месте была Наталья Николаевна. На выручку пришел Алесь Калан. На нем, как на заправском каменщике, была спецовка, поверх ее — рабочий передник. Умело орудуя остроносой кувалдой, он откалывал острые углы камня, придавал ему нужную форму и потом укладывал в траншею. Вгоняя камень тяжелой трамбовкой в грунт, говорил с расстановкой:

— Ты, Марина, не те доводы приводишь. Ими Андрея Христофоровича не проймешь. Скажи лучше, что если б он бросил курить, то прожил бы еще столько же.

А Марина и рада, что Алесь включился в разговор. У нее как-то все не было случая задать ему один щекотливый вопрос.

— А что же вы сами не строитесь, товарищ старший лейтенант? Работать работаете, а на кого?

— Так участки ведь дают только молодоженам, — ответил Алесь. Потом немного подумал и в шутку добавил: — Женился бы на тебе, да, видно, не судьба. Миша Ведерников проворнее оказался. Видишь, как посматривает на меня?

— Ой, так уж и женились бы?

— А что? Девушка ты красивая. Запросто мог бы сватов заслать.

— А мне тогда, значит, бросай работу? — приняв шутливый тон, ответила Марина.

— Зачем? — не понял Алесь.

— Ну а как же? Кое-кому это было бы как нож в сердце.

Наконец Алесь сообразил, что Марина намекает на Наталью Николаевну.

— Ничего ты, Марина, не знаешь. И разбираешься в женских сердцах, наверное, не лучше, чем я.

— Я-то не разбираюсь? — почти с обидой спросила Марина. — Да все я знаю, товарищ старший лейтенант. Все. Только вы, извините, не понимаете нас. Мы, женщины…

— Вот-вот, — перебил Алесь. — Так говорит и Оксанка: «Мы, женщины…»

— Да я же серьезно, товарищ старший лейтенант. Нужно вам строиться. Между прочим, когда-то я даже загадала: поправитесь и останетесь у нас. Так и получилось.