Граф

Глава 9. Основы хитростьплетения

Герцог Бурвилльский крался среди изломанных повозок – наверняка это и был пропавший обоз простака из провинции, которого он оставил в клетке – и радовался тому, что им попался именно пивовар, а не какой-нибудь торговец шерстью или труппа бродячих артистов.

Бывший генерал никогда не был силен в искусстве шпионажа или в воровских дисциплинах, но среди мертвецки пьяных разбойников даже он сумел пробраться незамеченным и неуслышанным…

– Погода нынче чудесная, не правда ли, герцог? – услышал он позади голос.

– Д-да.

– Ну, раз ты надышался, то изволь пожаловать обратно в свои покои… – или как там у вас, благородных господинов, говорится? – с издевкой продолжил главарь.

Зато герцог Бурвилльский был прекрасным воином, и его уровень был значительно выше, чем у атамана. Даже голыми руками при такой разнице он управится без труда. Беглец огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, что система разрешила бы использовать в качестве оружия – для этого годилась далеко не каждая палка или предмет мебели.

– Значит, по-хорошему не хочешь, – верно истолковал поведение пленника и крикнул, – Подъем, братва! Господин герцог изволит быть избитым, униженным и в мешок засунутым…

И тут же «мертвецки пьяные» разбойники, валявшиеся и сочно храпящие вокруг, вскочили на ноги с обнаженными клинками. Пять, десять… – ровно пятнадцать, как и сообщил ему этот пивной граф. С неприятным удивлением беглец отметил, что почти половина головорезов не уступает ему по уровню, но вооружены и экипированы при этом значительно лучше.

– Я сам пойду, – гордо вскинув голову, заявил дворянин, – в свою клетку.

– Ишь ты, уже и клетку присвоил себе, в натуре, – ухмыльнулся один из высокоуровневых головорезов, бесцеремонно тыча ему дубинкой в спину, – Ну так шагай давай, пока тебя за ноги не отволокли.

– Ты разговариваешь с особой королевских кровей, жалкий червяк! И должен обращаться со мной с почтением, на «вы» и добавлять «ваша светлость»!

– Шевели ногами, ваша светлость, пока я тебе в глаз не засветил!

– Да как ты смеешь!

Возмущение герцога было самым наглым образом прервано точным броском гнилого яблока прямо в его благородный лоб. Благодаря высокому уровню умения «Метательное оружие», необычный снаряд не только нанес критический урон, отняв 5 единиц здоровья у беглеца, но и повесил на него двухминутный эффект «Немоты».

Возвращался в свою клетку он молча, лишь бросая по сторонам гневные взгляды и пытаясь запомнить лица своих мучителей…

Оставшись один, Шардон не был разочарован, удивлен или даже хотя бы подавлен.

У разработанного им плана было пять наиболее вероятных исходов и восемь с шансом реализации менее 5 %, но даже их он не сбрасывал со счетов. И вторым по своему весу оказалось именно коварство герцога, который всегда и везде превыше всего ставил собственную драгоценную жизнь и вряд ли станет рисковать головой ради своего случайного спасителя.

Разумеется, для каждого из пяти наиболее возможных вариантов развития, у ИскИна был придуман сценарий.

Шардон > Угрюмый: Он сбежал один. Действуем по плану «Б11-3».

Угрюмый > Шардон: Это который?

Шардон > Угрюмый: Неудачное бегство герцога. Наказание. Возвращение.

Угрюмый > Шардон: Понял. Поднимаю бойцов.

Возвращение блудного герцога он встретил широкой кривой улыбкой, которая называлась «Победная ухмылка № 2» и обозначалась обозначенной в списке эмоций как «Откровенная издевка над проигравшим оппонентом».

– Рад снова видеть вас, ваша светлость, живым и в добром здравии, – произнес граф.

– Это ненадолго, – вспомнил главарь, – Надо бы преподать этой важной птице небольшой урок. Эй, Зужлик! Врежь-ка нашему герцогу пару раз, да от всей души. Чтобы под каждым глазом у него память осталась о том, что сбегать не хорошо.

– Я не виноват! Это все он – это он меня выпустил из клетки! – завизжал Роберт Бурвилльский, указывая на спокойно сидящего в своей Шардона.

– Конечно-конечно. Из клетки выбрался, тебя выпустил, а сам назад вернулся, двери за собой запер и снова руки связал. И зовут его Гадкий Гудини – великий плут и обманщик.

– А ты в натуре весь такой из себя благородный, или горбатого нам тут лепишь? Визжишь, как обычная крестьянка, которой подол задрали…

Герцог мгновенно умолк. Закрыл глаза, вздохнул тяжело и уже спокойно и твердо произнес:

– Я всего лишь требую должного уважения к моему благородному происхождению.

– Эй ты, который граф. Ну-ка, помоги нам уважить его светлость. Дай-ка ему разок в морду, да только чтобы с должным почтением. Типа эта, как ее… Во! Дуэль у вас… Зужлик, руки развяжи графу.

– Но…

– Не сделаешь – обоих прямо на месте пришьем.

– Простите, господин герцог, – вздохнул Шардон, – это не я, меня заставили.

– На вашем месте я поступил бы также. Жизнь двух благородных господ куда ценнее пары синяков. Тем более, что у нас с вами вроде как дуэль – да и основания у вас имеются, – горько усмехнулся Роберт, гордо вскидывая голову и подставляясь под удар.

Перейдя в режим дуэли, Шардон от души пару раз врезал своему коварному союзнику, не жалея сил. Полоска здоровья над головой герцога Бурвилльского вздрогнула и немного сократилась: сказывалась разница в уровнях.

– Во дает граф, – уважительно покачал головой Угрюмый, – Знатно его уважил!

– Надеюсь, теперь вы довольны? – холодно поинтересовался герцог, выпрямляясь.

– Довольный я стану, когда выкуп за вас обоих получу. В клетку его!

Сразу несколько разбойников дружно навалилось на пленника, связали его и бесцеремонно швырнули в клетку, не обращая никакого внимания на призывы уважительно и аккуратно обращаться с благородным дворянином и ветераном трех Имперских кампаний.

Разумеется, в клетке, в которой его снова заперли, больше не было ни миски, ни палки, ни остро заточенной ложки и даже сухой корки хлеба. И дохлую крысу кто-то убрал.

– Гуляем дальше, братва! – рявкнул атаман, – Будем пить за здоровье его светлости!

И, дружно галдя, разбойники покинули хижину, в которой была устроена импровизированная темница.

– Жалкие трусы и плебеи! – сплюнул Роберт Бурвилльский, – Рвань, пьянь, ворье и жулье!

– Кстати о жуликах и ворах… Я не рассказывал вам, что до того как получил дворянский патент, был связан с некими криминальными структурами?

– Нет. Вы вообще не особо распространялись о своей биографии. А к чему вы начали этот разговор, граф?

После полученной взбучки, герцог перешел в разговоре с Шардоном на «вы».

– К тому, что обладаю кое-какими навыками и…

Роберт обернулся на громкий скрежет распахиваемой двери.

Граф стоял снаружи. Руки его были развязаны, а в кулаке он сжимал ключ, демонстративно им размахивая:

– Стащил, когда меня вели устраивать вам экзекуцию.

– А вы умеете удивлять, господин граф! Но, думаю, нам нужно немного выждать, пока эти мерзкие ублюдки напьются и уснут.

– Нам? – удивленно вскинул бровь Шардон, – Помнится, не далее как полчаса назад, когда вы стояли снаружи, а я сидел в своей клетке – и речи не шло ни о каких «нас».

– Вы не посмеете… вы же граф! Благородный дворянин, которому не чуждо понятие чести!

– А вы – герцог, и что? Приятно оставаться…

С этими словами рыжебородый не то дворянин, не то бывший вор, насвистывая незатейливую мелодию и размахивая украденными ключами, направился к выходу…

– Я сделаю что угодно! Отдам все, что вы попросите, только не оставляйте меня, граф! Господин Шардонье! Ваше сиятельство!

– Ну надо же, какой у меня получился стремительный карьерный рост длиной всего в пять шагов! – раздался смех из темноты.

– Умоляю вас… Мне нельзя умирать!

– Почему же? Я как раз недавно прошел через эту весьма познавательную процедуру. И теперь совершенно иначе смотрю на окружающий мир…

Ответом Шардону была лишь безмолвная тишина.

– Что вы можете предложить мне в обмен на свою жизнь и свободу?

– Все что угодно! В разумных пределах, разумеется… – тут же уточнил пленник.

– А я думал, что это у меня здесь базовый класс «торговец».

Ведя подобные диалоги с «высокоразвитыми» «неписями», военный ИскИн компенсировал недостаток мощностей, необходимых для анализа слов собеседника и составления ответов, предварительной подготовкой. Например, только для этого разговора у него было заготовлено почти две сотни фраз для пятнадцати возможных вариантов развития диалога. Так что со стороны он ничуть не уступал ни в хитрости, ни в уме, ни в эмоциональности более развитым и опытным персонажам.

– Золото, драгоценности, лучшие лошади, артефактное оружие и доспехи… у меня есть связи и определенное влияние при дворе!

– А дети у вас есть? Дочь на выданье, например?

– Увы, боги обделили меня детьми. А так же женой и желанием вообще заводить семью.

– Никогда не поздно начать. Моя давняя мечта – стать герцогом. А у вас как раз свободна вакансия наследника, любезнейший Роберт.

– То есть вы хотите…

– Официально стать вашим сыном. Обещаю не претендовать на ваше имущество и не пытаться сократить срок вашей драгоценной жизни.

– Но… Зачем вам это?

– Как я уже говорил, моя давняя мечта – стать герцогом.

– Откуда вы, говорите, объявились в наших краях?

– Из провинции Леса Гоблинов, это на востоке. Четыре баронства, несколько мелких поселений, серебряная шахта и собственные пивоварни по всему графству. Живем скромно, но не без амбиций.

– А начинали… как вы там сказали? Со знакомства с криминальными структурами? – ухмыльнулся Роберт Бурвилльский.

– Так ведь и вы когда то были простым воякой, верно? Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом.

– И вор, который не метит в герцоги…

– Итак, каким будет ответ, ваша светлость? – пропустил шпильку мимо ушей Шардон, у которого не был предусмотрен ответ на подобный выпад со стороны собеседника.

– Как будто у меня есть выбор, – вздохнул тот, – Разумеется, я согласен. Как только вернемся в замок, сразу же и оформим все необходимые бумаги. Только, чур, без права наследования земель и прочего имущества!

– Разумеется. Даете слово?

– Слово дворянина.

Грузная фигура вышла из темноты на свет и завозилась с замком. Не прошло и минуты, как тот щелкнул, и дверь клетки с неприятным скрежетом открылась.

– Ну вот, теперь нам лишь осталось незамеченными проскочить мимо стражи и каким-то образом выбраться отсюда, чтобы я мог позвать своих людей, – зашептал герцог, выбираясь наружу.

– С этим проблем не будет, – раздался хриплый голос у выхода.

– Нас обнаружили! Хватай его, пока тревогу не поднял! – герцог бросился к разбойнику, но был остановлен Шардоном, который оказался на удивление силен для своего уровня и комплекции.

– Не нужно. Ваша светлость, разрешите вам представить Крюкса, начальника моей тайной службы безопасности. Который, как оказалось, выжил при нападении и связался со мной час назад. И если бы не ваша… гхм… импровизация, то мы давно уже были бы на свободе!

– Следуйте за мной, господа. Мне удалось отыскать тайный ход, видать, припасенный на случай возможной облавы, – спокойным голосом объявил Крюкс, – Внимательно смотрите под ноги и соблюдайте тишину.

Он погасил факел, который сжимал в руке и вышел из хижины, а благородные господа проследовали за ним.

Крюкс провел их самыми укромными и темными местами, и по пути беглецам встретилась лишь пара мертвецки пьяных тел. Тайный ход оказался больше похож на звериный лаз, чем на рукотворный тоннель, тем не менее, он вел за стены разбойничьего лагеря.

– А ты хорош, – уважительно смерил оценивающим взглядом начальника тайной службы герцог, – Случайно, место работы сменить не желаешь? А то ведь подрастеряешь хватку в своей захолустной провинции. С таким талантом нужно столицы покорять!

– И до столицы доберемся, – ухмыльнулся Шардон, вы за трудоустройство моих людей не переживайте… папенька…

– Я все помню. Сейчас, только свяжусь со своими специалистами…

Роберт Бурвилльский полуприкрыл глаза. Теперь, когда они были не связаны и находились за пределами разбойничьего лагеря, им снова были доступны и приват, и инвентарь.

– Нет, кроме Крюкса никто больше не уцелел, – вздохнул граф, – Придется снова нанимать охрану и собирать новый обоз.

– Через полчаса мои люди будут здесь. Может, что-то еще удастся спасти.

– Полчаса? Оперативно!

– Мои люди прекрасно подготовлены, – самодовольно улыбнулся герцог, – Почти все офицеры – это ветераны, которые когда-то служили под моим командованием. Скоро здесь все утонет в крови и пламени пожара!

– Надеюсь, наше присутствие при экзекуции не обязательно?

– Я помню о своем обещании, – сухо заметил Роберт, – В паре сотне шагов будет тропа, которая выведет нас к одной их охотничьих стоянок. Там должны быть лошади и еда. Так мы доберемся до замка быстрее и без риска влипнуть в очередное неприятное приключение.

Так и оказалось. И уже через десять минут они верхом двинулись в сторону резиденции герцога – замка Бур, что стоял на острове посреди бушующего озера среди острых неприступных скал.

– Волны, – сразу обратил внимание Шардон на логическое несоответствие, – Высокие волны в небольшом замкнутом водоеме.

– Они еще и против ветра и во все четыре стороны света. А ты наблюдательный, граф!

Чем ближе был замок, тем самоувереннее и наглее становился герцог. Из его речи постепенно исчезло уважительное «сиятельство», затем вежливое «господин», а теперь он и вовсе перешел на панибратское «ты».

– И как объясняется этот странный природный феномен? – проигнорировал падение собственной значимости в глазах спасенного им дворянина военный ИскИн.

А не заметить это было просто невозможно: с «уважения» его репутация упала до «нейтральной» за прошедший час, который они провели в дороге.

– Тем, что он не природный. Это Водные Элементали! – прокричал Роберт, перекрикивая грохот волн, бьющихся о скалы, – Сейчас нам подадут мост!

И тут же, повинуясь его жесту, прямо из воды начала подниматься каменная гряда, оказавшаяся ничем иным, как каменным мостом длиной в две сотни метров.

– Прошу. Не волнуйтесь, он способен выдержать три сотни конных всадников в полном доспехе.

– Кстати о воинах, господин герцог. А где ваши люди? По пути сюда мы никого не встретили. Даже карательный отряд, который должен был ехать нам навстречу.

– Я же говорил – они прекрасно подготовлены. Не беспокойся, граф, с теми ублюдками уже покончено. Никто не ушел живым.

– Это хорошие новости. А мое имущество?

– Извини, – разве руками герцог, – Все сгорело, ничего спасти не удалось.

Он внимательно посмотрел на Шардона. Тот запустил заранее выбранную анимацию «тяжелого вздоха сожаления о большой утрате»:

– Что ж… Пусть это будет мне ценным уроком о том, что не стоит экономить на проводниках и охране.

– Надо же, какая взвешенная позиция. Осторожно, тут скользко. И пригните голову, мы стараемся не поднимать решетку слишком высоко без крайней необходимости.

Шардон и Крюк послушно пригнулись, входя через распахнутые ворота на призамковую площадь. По ту сторону каменных стен жизнь шла своим чередом: куда-то спешили слуги, зазывно кричали торговцы, лениво гоняли мух вооруженные до зубов стражники…

– Если не можешь изменить обстоятельства, измени свое отношение к ним.

– Марк Аврелий Антоний, – узнал цитату бывший генерал, – Читаешь классиков, граф?

– История – самый лучший учитель, у которого самые плохие ученики. В одном из моих замков оказалась весьма обширная библиотека, доставшаяся мне от его предыдущего владельца.

– А что случилось с самим хозяином этого сокровища?

– Покоряет племена гоблинов на далеком севере. Весьма амбициозный и решительный молодой человек.

– И образованный, судя по всему?

– Искусный маг и хитрый политик.

– У тебя были хорошие учителя, граф. Жаль только, что ты так и не усвоил их уроки… Стража!

Шардон даже не стал доставать оружие – оно было совершенно бесполезно.

При всем желании два персонажа 25-го уровня не справились бы с тремя десятками прекрасно экипированных опытных бойцов 30-го и выше.

– Что все это значит, господин герцог?

– То, что вы окружены.

– Мы ваши пленники? – уточнил Шардон.

– Зачем? Мне лишние рты ни к чему. Прикончим вас – и дело с концом.

– Но… за что?!

– За устроенный вами спектакль, разумеется!

– Я вас не понимаю.

– Вот ты скажи мне, граф – ты веришь в случайные совпадения?

– Зависит от конкретной ситуации и сочетания множества факторов.

– Ну, допустим, такое случайное совпадение, как исчезновение пятнадцати в стельку пьяных разбойников из лагеря за пару минут до того, как его обложили мои люди…

– Вероятность невысока, – признал Шардон, – Но существенно выше нуля.

– Или случайное появление в соседней клетке пленника, который прекрасно знает, как можно из этой самой клетки выбраться. Молчишь? Дохлая крыса, железная миска, фальшивый обоз, не оставляющий следов, мгновенно трезвеющий атаман, «выживший» помощник, который объявился так вовремя… – давно я так не веселился, как наблюдая за устроенным вами представлением!

Отпираться было глупо – шанс убедить «непися» в том, что это все действительно оказалась просто цепь случайных совпадений, был настолько близок к нулю, что им можно пренебречь. К тому же, не зря в характеристике Роберта Бурвилльского было указано «…опасается за свою жизнь. Подозрительность граничит с паранойей: никому не доверяет, весь замок заполнен ловушками, неподкупной стражей иголемами, которые подчиняются лишь самому герцогу».

– Как ты понимаешь, в свете всего вышесказанного я имею полное право отказаться от своих обещаний и вообще прикончить тебя…

Роберт умолк, выдержал небольшую паузу и продолжил:

– …Но я не стану этого делать. На этот раз. Я не только оставлю тебя в живых, но и дам два очень ценных совета на прощание.

– Внимательно слушаю вас, господин герцог.

– Во-первых, больше никогда не появляйся в моих владениях, иначе познакомишься с Людвигом. Это самый жестокий и искусный палач в Империи, и он работает на меня.

Шардон кивнул.

– И во-вторых, забудь о своих амбициях, граф. Сиди и дальше в своем захолустном лесу – высокая политика и придворные интриги не для тебя. Уж слишком ты для всего этого простоват…

Герцог Бурвилльский повернулся к капитану стражи и приказал:

– Проводите господина графа и его слугу к границе моих владений. А надумает сбежать или тайком вернуться… – и он характерным жестом провел ладонью у горла.