Графиня поневоле

Глава 27

Утром я проснулась, ощущая себя на удивление полной сил. Последнее, что помнила о вчерашнем дне, это как уходя, Трисмегист тихонько закрывал за собой дверь. Кажется, там в коридоре еще кто-то маячил, пытаясь просунуть любопытный нос в мою комнату. Вроде, это была Голока…

Сладко потянувшись, я позвонила в колокольчик. Вскоре дверь распахнулась и на пороге возникла Лея, лицо которой вспыхнуло радость при виде меня — здоровой и невредимой.

— Ах, госпожа, — заворковала девушка, подбегая и поправляя мои подушки. — Как же прекрасно, что вы пришли в себя и веселы как птичка! Теперь вам непременно надо поесть.

Едва она произнесла эти слова, в животе у меня забурлило. Я и впрямь была очень голодна. Кажется, я не ела уже сутки.

— Давай, неси все, что есть на кухне! —распорядилась я. — И для Птаха прихвати что-нибудь.

— Сейчас, сейчас! — Лея, взметнув юбками, выбежала из комнаты.

Я потерла руки, воображая себе, с каким аппетитом накинусь сейчас на еду.

Но тут дверь снова распахнулась, и на пороге возник граф. Он был серьезен, его брови сошлись на переносице, но взгляд уже не обжигал яростью, как вчера. Я машинально попыталась скрыться при виде него под одеялом. Но он не дал мне это сделать. Размашисто муженек подошел к кровати и уставился на меня.

— Вылезай! — скомандовал он, когда я уже почти уползла вглубь своего убежища. — Я хочу с тобой поговорить!

— Разве мы еще не наговорились? — я хотела произнести эти слова холодно и гордо, но получился какой-то жалкий писк.

Должно быть, помешала простыня, которую я натянула на лицо. Поэтому я откинула шелковую ткань в сторону. Потом вылезла из-под кучи одеял и усевшись на подушках, скрестила руки на груди и уставилась на муженька.

— Ну, говорите! То есть, говори!

Раз уж он окончательно перешел на «ты», то и мне не возбраняется.

— Я тут подумал, — прокашлявшись, начал граф. — И решил, что пока ты можешь оставаться в замке.

Вот как?! Милостиво так он разрешает!

Теперь уже в ярости была я. Выпрямившись на своих подушках, я прищурилась и надеясь, что выгляжу сурово, спросила:

— И что же заставило тебя изменить решение?

Граф поколебался немного, но потом резко пододвинул к себе первый ближайший стул и уселся на него верхом, расставив длинные ноги. Я поневоле залюбовалась на обтянутые черным бархатом икры.

— Я вчера имел беседу с этим…шар… Трисмегистом, в общем. — ответил граф, не сводя с меня глаз. — И представляешь, он уверил меня, что никакой беременности нет и в помине!

— Я же говорила, — мстительно произнесла я. — Но ты мне не верил!

— Письмо ввело меня в… некоторое заблуждение, признаю, — кивнул граф. — Но теперь-то я понимаю, что на самом деле тут не все так просто, как мне представлялось ранее. Почему барон написал вам?

Ну начинается! Мне отчаянно не хотелось вновь обсуждать с графом барона, поэтому я изо всех сил замахала рукой Лее, которая как раз с подносом входил в комнату, но при виде моего посетителя уже собралась развернуться.

Лея, взяв себя в руки, осторожно обогнув стул с графом, поставила поднос на низкий столик для завтраков на кровать. Я накинулась на маслянистую горячую овсянку, запивая ее какао с молоком. Граф молча смотрел на мое маленькое пиршество и терпеливо ждал.

— Если честно, я соврала барону о беременности, — заявила я, когда утолила первый голод. Граф не шелохнулся. Тогда я продолжила:

— Мне просто отчаянно нужно было уехать с бала к Трисмегисту. Вот я и нашла, так сказать, повод. Признаю, не лучший.

— А зачем так срочно надо было к лекарю?

Я заколебалась. Трисмегист не давал мне разрешения на раскрытие графу нашей тайны, но меня так и подмывало все ему рассказать. Ведь в этом случае, когда графу откроется тайна о моем истинном происхождении, он более не будет испытывать ко мне такой ненависти, которую питал к реальной Ариде. Ведь я же ему не изменяла…

— Ты что-то хочешь сказать? — правильно истолковал граф мой задумчивый и нерешительный вид. — Что-то важное? Ну давай, выкладывай! Как видишь, сегодня я настроен выслушать все, любую ерунду, что взбредет тебе в голову.

Собственно, почему бы и нет, продолжала я размышлять. Все равно ведь Трисмегисту можно ничего не говорить, он ничего и не узнает, а мое положение здесь улучшится значительно. Но поверит ли мне граф? Вот в чем вопрос. Судя по упертости его характера и традиционных ценностях, которые он ставит во главу угла, мой муж, может, и не слышал о магических перемещениях через портал, поэтому вновь обвинит меня во лжи.

Тяжело вздохнув, я произнесла:

— Да, ты угадал. Я хочу кое-что сказать.

Граф чуть подался вперед.

— Я хочу сказать, что твое милостивое разрешение на пребывание здесь мне не нужно, — я заметила, как разгоревшийся было огонек в глазах графа потух. — И еще хочу сообщить, что скоро и сама отсюда уберусь. Так что потерпеть тебе осталось немного. Возможно, через пару дней меня уже здесь не будет!

Ах как давно я мечтала сказать ему это! За все те обиды, что он мне причинил. Но на удивление облегчения после произнесенных слов я не испытала. Скорее наоборот, мне стало только хуже, а на душе будто начался дождь.

Граф поднялся со стула.

— Что ж, — холодно произнес он. — В таком случае позволь тоже сообщить тебе кое-что. Дело в том, что ты вышла замуж за аристократа, а в этом случае вопросы развода решает король. И только он может дать тебе позволение покинуть этот замок. Ну или я, но я передумал пока тебя выгонять, как уже сказал.

— Значит, пойду к королю.

Граф сжал кулаки, и лицо его потемнело. Он быстро подошел к кровати, и опершись на нее, приблизил свое лицо к моему.

— Неужели ты настолько хочешь быть с этим мальчишкой? — проговорил он с ненавистью и каким-то отчаянием.

Затем ни слова больше не говоря, развернулся и два шага исчез из комнаты.

Я же, отодвинув от себя недоеденную кашу, с грустью уставилась в окно. Ну почему, почему мне настолько плохо?

Вошедшая Лея не поднимала глаз, явно что-то пытаясь скрыть. Но меня не проведешь.

— Что там еще? — спросила я, передавая ей столик для завтрака с полупустыми тарелками и чашками.

— Там это…. — Лея замялась. — В общем, граф велел заложить карету, в поместье Шевалон отбывает.

В груди моей шевельнулась ревнивая змея. Поехал утешаться, значит…

— Ну что ж, — стараясь казаться равнодушной проговорила я. — Как раз в его отсутствие будет удобный момент.

— Для чего? — Лея уставилась на меня вопросительно.

— Хочу съездить в город, — ответила я. — К отцу… Тьфу, ты, не к отцу, естественно. — Я вспомнила, что Лея уже в курсе моей тайны. — В общем, к Октавию.

— А зачем? Ведь Трисмегист сказал, что лучше вам никуда не выезжать. Он скоро все устроит, и мы уедем. Зачем вам еще куда-то сейчас ехать?

— Я попрощаюсь с Октавием, — вздохнула я нарочито тяжело. — Он-то не знает, что я ненастоящая Арида. А потом ведь я исчезну, типа умру для всех, вот и хочу попрощаться.

— Пожалуй, это можно, — с сомнением протянула Лея. — Вы добрая душа, госпожа. Предыдущая Арида о такой мелочи и не подумала бы. О чужом-то отце.

Я надела дорожное платье и сунула Птаха в мягкую переноску.

— А торсунчика зачем берете? — поинтересовалась Лея с любопытством.

— Хочу город ему показать, — ответила я. — Он ведь очень любопытный, все ему интересно.

— Ваша правда, — с облегчением выдохнула девушка. — А вы точно меня не хотите взять с собой? Вдруг помощь какая в дороге понадобится?

— Нет, оставайся тут, — Я уже твердо решила, что не буду брать с собой в побег Лею. Ни к чему девушке жить со мной и бродяжничать. Граф ее, наверное, не выгонит, поэтому тут она будет хоть как-то пристроена. — Я скоро вернусь. Ганс уехал с графом?

— Нет, верхом, — отозвалась Лея. — Но вас пусть лучше Фред отвезет, мальчишка вас обожает.

— Хорошо, — улыбнулась я

От простодушного мальца сбежать было куда проще, чем от Ганса.

— Сходи, скажи Фреду, чтобы подавал карету. — велела я Лее.

А едва девушка ушла, кинулась к комоду, выгребла оттуда весь свой запас лекарств. Затем опустошила ларец с драгоценностями и сунула их в кофр.

Его я с трудом спустила по черной лестнице, сунув в уже стоявшую возле крыльца карету.

Затем пулей метнулась обратно и взяв Птаха, спустилась уже по парадной лестнице.

Лея на прощание помахала мне рукой. Я ей ответила тем же, и не удержавшись, подошла и расцеловала девушку в румяные щечки. Лея улыбнулась:

— Вы госпожа, как будто надолго прощаетесь, — проговорила она. — Давайте я с вами поеду все же, а то у вас здоровье подводит, приступы эти.

— Нет, оставайся, — снова ответила я, хотя очень хотела, чтобы она поехала, но понимала, что девушке в замке будет лучше. — Я скоро вернусь.

И вот кареты отчалила. Вскоре скрылась из виду подъездная дорожка, усыпанная желтым песком, и мы въехали в лес. Фред на козлах весело гикал, подгоняя коней, я гладила птаха в карете. Я твердо решила, что больше не вернусь в замок. Граф уехал к маркизе, но со мной он суров и буквально, ненавидит. Побуду у Трисмегиста, пока он доделывает свои дела. А через несколько дней… исчезну со всех радаров, и никто меня никогда не найдет. При этой мысли слезы навернулись мне на глаза. Так я и въехала в город, ничего не видя из-за стоявший в глазах предательской влаги.

— Фред, подожди меня здесь, — я схватила баул в одну руку, переноску с Птахом в другую и зашагала по мощеной грязноватой улочке в сторону жилища Трисмегиста.

— Давайте помогу, госпожа, — прокричал Фред мне вслед. Я помотала головой и быстрее скрылась за углом. Мне не хотелось, чтобы Фред проследил мою дорогу.

Вскоре я уже стучала в знакомую дверь. Я успела чертовски устать, потому что продираться сквозь рыночную говорливую толпу с грузом то еще удовольствие. Пару раз меня чуть не сшибли, и гораздо больше раз чуть не сшибла кого-то я сама, получив вслед кучу оскорблений и брани.

— Войдите! — раздался изнутри знакомый голос, и я, надавив на ручку, прошла вперед.

Лекарь был занят делом. Пары разноцветных испарений клубились над лабораторным столом, и Трисмегист, как заправский дирижер, управлял своим оркестром. Он как раз переливал из котла в бутыль какую-то темно-золотую жидкость и выглядел самым настоящим магом, не хватало только окладистой бороды. Лекарь уставился на меня, его рука дрогнула, и пара капель жидкости пролилась на стол, оставив на нем темные пятна. Эскулап досадливо крякнул:

— Опять вы! Я же сказал, потерпеть немного!

— Я больше не могу находиться в замке, я там буквально заболеваю, — твердо произнесла я и с грохотом поставила баул на пол. — Поэтому поживу у вас, пока вы готовите мне укрытие.