Графиня поневоле

Глава 35

Еще никогда я не была так рада видеть маркизу Шевалон, как при этом вопросе. Оливия, резко открыв дверцу кареты, втиснулась в нее, поддерживаемая братом.

— А вот и мы! — весело объявила она, пока граф сверлил ее потемневшими глазами. Он явно был не слишком то доволен тем, как бесцеремонно прерваны его вопросы.

В отличие от меня.

Господин Ламтер уселся напротив, и его длинные ноги вновь прикоснулись к моим. Инстинктивно я отодвинулась и подобрала юбки. Маркиза принялась расспрашивать графа о том, как прошли похороны, тот отвечал односложно. Она же, так и не выудив из скупых ответов собеседника ничего интересного, принялась в красках описывать свой поход на базар.

Граф откровенно зевал, отвечая из вежливости, мне же было смешно. Вот, пригласил гостью, так и наслаждайся ее обществом, хотелось пропеть мне графу на ухо.

— Графиня, вам необычайно идет черный цвет, — решился на комплимент господин Ламтер.

Я сухо поблагодарила его кивком головы, не готовая вступать в разговор.

Однако на этот раз мой визави не унялся и принялся мне рассказывать о службе в королевской гвардии. Я слушала вполуха откровенно скучную историю, время от времени ловила внимательный взгляд графа.

Наконец-то утомительная дорога закончилась. Карета остановилась возле замка, и выбежавшая на крыльцо Голока кинулась помогать приехавшим выйти из кареты. Первой она почему-то помогла сойти маркизе Шевалон, а не мне, своей законной хозяйке. Отметив этот факт, я ничего, однако, не сказала. Какая разница, если я все равно скоро покину этот замок?

Зато мне подал руку господин Ламтер, который, едва карета остановилась, спрыгнул и вытянулся во фрунт возле дверцы.

— Спасибо, — я выдернула ладонь из его сухих, смуглых пальцев и почти взбежала на крыльцо.

С меня хватит этого унылого общества!

Я стремительно поднялась по лестнице и войдя в свои комнаты, принялась переодеваться. Черное платье было довольно жарким, больше подходящим для осени, чем теплого лета. Я была потной, почти взмокшей и взбешенной навязанной компанией.

— О, пардон! — мужской голос, раздавшийся у входной двери, заставил меня вздрогнуть и обернуться. — Я, наверное, не вовремя…

Господин Ламтер!

— Мать вашу! — совсем не аристократично выругалась я. — Какого черта вы здесь делаете?

Мужчина уставился на мою голую грудь и кажется, совсем потерял дар речи. Я же, взбешенная до такой степени, что была готова его убить, угрожающе двинулась в его сторону. Меня больше не волновало то, что верхняя часть моего тела была обнажена, а нижняя прикрыта только тонкой нижней юбкой. Мне надо было во что бы то ни стало спустить эту досаду с лестницы!

Однако он не пустился в бега. Застыв как сурикат, господин Ламтер пожирал меня блестящими темными глазками, которые перебегали с одной моей груди на другую.

— А ну вон! — прикрикнула я и для доходчивости толкнула вояку в грудь руками.

Он пошатнулся, но устоял. Потом вдруг схватил меня за руки и принялся покрывать их жадными слюнявыми поцелуями. Горячее зловонное дыхание, отдававшее винным парами, обдавало меня, накатываясь волнами.

— Да отойди ты от меня! — орала я, уже довольно испуганная. Похоже, он помешанный… — Пошел вон! Вот тебе!

Изловчившись, я дала ему пинка. Но мужчина даже не заметил удар, он уже почти добрался до моей груди, прислоняясь все более тесно.

— Спасите! — я попыталась сомкнуть руки на его горле и заорала так, что казалось, все в замке должны были слышать этот крик.

Но тут вдруг он накрыл одной рукой мой рот, и я что было силы укусила негодяя за пальцы. Он поморщился, но тем не менее принялся уверенно толкать меня по направлению к кровати. Ламтер оказался довольно сильным, и я почти сдалась…

— Какого черта! — дверь резко распахнулась и возникший в проеме граф с маячившим возле его ног Птахом уставился на нас бешеными глазами. — Что здесь происходит!?

— Помоги! — хрипло прокричала я. — Он…

Дальше я ничего не могла сказать, потому что тяжелая рука парня снова закрыла мне рот.

Но в следующий момент я услышала звук рвущейся одежды. А потом несколько глухих ударов, толчок. И все, я упала на пол, затихнув.

Очнулась я, лежа в своей постели. Возле кровати сидела бледная Лея, взволнованно глядевшая на меня. Из открытого окна слышалась ругань, кажется, визжала женщина…

— О, госпожа Арида, — Лея увидела, что я открыла глаза и облегченно вздохнула. — Слава богам, вы пришли в себя. Ну и мерзавец же этот господин Ламтер!… Хорошо, что ваш муж задал ему трепку!

— А где… муж? — спросила я, едва шевеля губами.

Было такое ощущение, что мой рот совсем засох, практически запекся.

— Провожает этих… гостей незваных, — с довольной улыбкой произнесла Лея. — И Голоку заодно.

— Да? — я была так рада этому известию, что даже улыбнулась. Но тут же сморщилась от боли, рот горел неимоверно. — Лея, дай воды.

— Сейчас, сейчас, — девушка подскочила и бросилась к комоду.

Вскоре она вернулась, и приподняв меня на подушках, принялась поить, как ребенка, водой. Я не сопротивлялась, поскольку чувствовала себя очень слабой.

Напившись, я почувствовала себя лучше. Гомон, визги и крики внизу стихли, а вместо них раздался мягкий звук каретных рессор, шуршащих по гравийной дорожке.

— Уехали, — констатировала Лея, подойдя к окну и посмотрев вниз. — Пусть уматывают к своим муравьям, а в приличные дома даже не суются теперь! Всем расскажу об этих… гостях!

Через секунду в спальню без стука вбежал граф. Вид у него был немного ошалелый, волосы растрепаны, на лице красовались пара царапин и смачный фиолетовый синяк под глазом.

— Арида! —он бросился к моей кровати и схватив руку, поцеловал ее. — Он не успел? Он ведь не успел?...

Договорить он не смог, но я поняла, о чем речь и с улыбкой покачала головой.

— Нет, разумеется. Ему бы подобное в любом случае не удалось, я бы его убила!

— Это все я! — граф стукнул себя ладонью по лбу. — Это я привел Ламтера в свой дом! И для чего? Чтобы он попытался изнасиловать мою жену!

В голосе графа звучало столько горечи, что мне стало его даже жаль.

— Но ему же не удалось, — попыталась я утешить его. — Так что не вини себя слишком сильно.

— Могло бы и получиться, — мрачно заметил граф, опуская голову. — Если бы не этот твой… питомец.

— Птах?

— Ага, — граф улыбнулся и свистнул.

Тотчас из соседней комнаты примчался Птах и с разбега прыгнул на колени графу. Тот погладил зверька.

— Примчался, я как раз был в правом крыле, и криков бы в любом случае не услышал. А он прилетел, как фурия и буквально зубами оттащил меня от…

Граф замолчал.

— Я показывал ей телескоп в обсерватории, — смущенно продолжил граф. — Маркиза заявила, что увлекается астрономией, вот я и…

— Вами она увлекается, а не астрономией, — пробурчала я, отворачиваясь. Голова начала сильно болеть, и даже разговаривать мне становилось больно.

— Но я их выгнал! — воскликнул граф. — И маркизу, и этого придурка ее братца, и даже Голоку уволил, пусть едет в поместье Шевалон, травит там муравьев!

— Хорошо, — проговорила я из последних сил. — А теперь мне надо отдохнуть. Извините.

В следующий момент я уже крепко спала, утомленная всем произошедшим.

— Госпожа, вы как? — острожный шепот выдернул меня из блаженного забытья.

В комнате было темно, и лишь у изголовья мерцала единственная свеча.

Надо мной склонилось озабоченное лицо Леи. За ней виднелась смутная темная тень. Граф?

— Как она? — это действительно был муж.

— Вроде приходит в себя, — пробормотала Лея и принялась протирать мое лицо мокрым холодным полотенцем. — У нее жар. Должно быть, шок, который она пережила с братом маркизы, оказался слишком силен.

Граф скрипнул зубами и тихо выругался.

Тем временем Лея поила меня водой. Я выпила две кружки и снова захотела спать.

— Не спите, госпожа, умоляю вас, — почти плакала Лея, а Птах возле меня тихонько поскуливал. — Держитесь, ради всех нас.

— Может, дать еще одну таблетку? — шепотом осведомился граф.

— Если одна не помогла, то вторая вряд ли поможет, — вздохнула Лея. — Уж и не знаю, что делать, господин граф, совсем она плоха.

— Я немедленно еду к Трисмесгиту! — это был последнее, что я смогла расслышать, прежде чем вновь оказаться в теплом ватном облаке, где не было ничего.

Кажется, прошел целый год, прежде чем я вновь стала что-то ощущать. Однако, ощущения эти были не из приятных. Кто-то бил, буквально хлестал меня по щекам отчего голова моталась из стороны в стороны, как у тряпичной куклы.

— Да зачем же так сильно, Трисмегист? — слышался мне чей-то возмущенный голос.

Потом мрачное бормотание в ответ и снова шлепки по лицу.

— Не могу смотреть на это, господин граф, — кажется, жаловалась женщина.

— Да очнись же! — громкий вопль и увесистый шлепок по щеке наконец выдернули меня из сонного забытья.

Открыв глаза, я уставилась на своего мучителя. Это оказался Трисмегист. Он сидел на краю кровати с занесенным в воздухе руками. Увидев, что я смотрю, он с облегчением выдохнул и опустил руки.

— Очнулась, — пробормотал он и встал. — Служанка, принеси мне воды, чуть сам не помер тут.

Лея бросилась наливать воду, граф же подошел к моей кровати.

— Как ты? — не отрывая от моего лица жадного взгляда, осведомился он.

Я кивнула:

— Жить буду.

Граф выдохнул, как будто с его плеч спал тяжкая ноша. Затем повернулся к Трисмегисту:

— Вы должны сделать все, чтобы подобные приступы больше не повторились! Вам ясно?

Трисмегист продолжал поглощать воду, ничего не отвечая.

— Вы не выйдете отсюда, пока не поставите ее на ноги. И поставите так, чтобы она больше никогда не падала в эти обмороки!

— Вы мне ставите ультиматум? — спокойно поинтересовался Трисмегист и поставил стакан на поднос.

— Считайте, как хотите, — бросил граф. — Я все сказал. Если будут нужны какие-то ингредиенты или инструменты, вам все привезут. Работайте. Спать можете в соседней комнате, там гостиная Ариды, есть диван

Мне стало страшно. В голосе графа звучала неприкрытая угроза, и я на месте Трисмегиста не осмелилась бы спорить с ним. Но тот думал по-другому. Лекарь вдруг прищурился, словно шулер перед решающим ходом в покере и произнес:

— Ваша супруга больна неизлечимо!

— Что? — граф буквально прорычал этот вопрос.

Потом бросился на Трисмегиста и зажав тощего лекаря в угол, схватил того за грудки.

— Что значит неизлечимо, шарлатанская твоя душонка? — граф рассвирепел окончательно. — Что значит неизлечимо? Ты хочешь сказать, она умрет?

— Да, — не теряя самообладания прохрипел Трисмегист и с силой дернулся.

Кусок его серебристого воротника остался в руках графа, застывшего с растерянным выражением лица.

— Ваша жена умрет, вы правы, — повторил Трисмегист и принялся быстро собирать свой саквояж. — Потому что отравлена ядовитой стрелой, во-первых. А во-вторых, остолоп вы этакий, — Он немного помолчал, словно решая, говорить или нет. — Во-вторых, это вообще не ваша Арида!

И не дожидаясь, пока граф придет в себя от изумления, лекарь ужом выскользнул из спальни, не забыв, впрочем, оставить на столе несколько пузырьков с новыми лекарствами.