Хтономастер

Глава 1. Трудности перевода

Кадры решают всё. За годы работы в солидном кадровом агентстве я убедился в этом на все сто процентов. Особенно в последний год, когда занимался проверкой информации и организацией контакта с первыми кандидатами в списке. Этот список на места топ-менеджеров в структурах наших заказчиков составляли в аналитическом отделе. Необходимую информацию про конкретного человека в наше время можно собрать по данным из открытых и не очень открытых источников, не выходя из кабинета в Москва-Сити.

Ранжировал нескольких кандидатов по порядку и выбирал первого в списке кто-то из руководства агентства, но кто именно, я не знал. Меня это особо и не интересовало. Я изучал все данные аналитиков и отправлялся в тот город, где жил и работал основной кандидат, чтобы на месте оценить его личные качества с учетом многочисленных факторов, включая психологический портрет, культурный код и совместимость с будущими коллегами.

Я не спешил вступать в контакт и наблюдал со стороны. Далеко не все умные и успешные люди мечтают сменить работу. Если у человека все отлично на его нынешнем месте, зачем ему что-то менять? Бывает много разных причин отказаться от любого заманчивого предложения, и этих причин не увидеть, сидя в кабинете в Москве. Понять это можно только при близком знакомстве.

Не стану раскрывать все секреты. Несмотря на относительно молодой возраст, у меня достаточно знаний и опыта — за неделю наблюдений можно сделать вывод, стоит ли тратить время на серьезные разговоры. Я редко ошибался. Если итог наблюдений оценивал положительно, можно было переходить к первому контакту.

При условии, что все шло по плану и не возникало никаких проблем вроде ожесточенного противодействия со стороны нынешнего нанимателя. Мы же не курьеров набирали для служб доставки, а искали штучный товар, который на дороге не валяется — настоящих звезд серьезного бизнеса.

В последней командировке я быстро понял, почему этого человека выбрало руководство нашего агентства. Почти все операции группы компаний разного профиля, неофициально объединенных в крупный холдинг, были так или иначе завязаны на этом ценном кадре. Номинально он числился директором одной из незначительных структур холдинга. Его бенефициары использовали схему дробления бизнеса и не стремились к публичности, работая по-тихому.

Я тоже старался соблюдать секретность до последнего момента. В каждом случае нужен дифференцированный подход. В основном, моими объектами были относительно молодые и перспективные люди, с такими легче всего, и можно сказать сразу, что я представляю кадровое агентство.

Если же кандидату под сорок и больше, и у него есть семья, дети, долгосрочные планы, то задача усложняется. Здесь надо действовать аккуратно. Пришлось поломать голову, как быть с этим человеком.

По информации аналитического отдела и всем внешним признакам он идеально подходил нашему заказчику. Но случай сложный — такого трудоголика и примерного семьянина нигде, кроме работы или дома случайно встретить не получится. Номер телефона, указанный в досье аналитиков как личный, вовсе не был таким. Строгая секретарша ответила, что босс сейчас занят, все встречи расписаны на полгода вперед, и лучше обратиться к нужным специалистам по указанным на сайте фирмы номерам телефонов или почтовым адресам. Хозяева засекреченного холдинга понимали, что свои самые ценные активы нужно охранять от акул большого бизнеса и охотников из столичных кадровых агентств.

Кандидата стерегли очень тщательно, не подступиться ни к загородному дому в элитном поселке с высоким забором, ни к офису в охраняемом особняке в тихом центре. Мерседес S-класс у него затонирован наглухо, с мрачным водителем, похожим на неандертальца, и всегда в сопровождении «гелендвагена» с телохранителями, вооруженными до зубов.

Здесь никак не получится заявиться и сказать: «Здравствуйте, а я за вами, Василий Иванович. Поедем в Москву.» На кривой козе к нему подъехать никто не даст. Деловые обычаи в этих краях весьма жесткие. Впрочем, как и везде.

В принципе, можно умыть руки и сказать, что данный кандидат не подходит по личным качествам. Но я такое не практикую. Репутация не позволяет. Поэтому, вернувшись из очередной разведки местности в отель, сел за стол в своем номере и начал обдумывать план дальнейшей работы.

В сложных ситуациях надо действовать нестандартно. Понятно, что в данном случае операция затянется. Я решил, что пора вызывать подмогу в лице Марго и парочки спецов из техотдела. Если у них не выйдет внедриться, тогда уже придется лезть напролом и устраивать какое-нибудь ЧП, ДТП и прочий форс-мажор. И тут без помощи специалистов тоже не обойтись.

Конечно, результат не гарантирован, кандидат может в итоге сказать, что его и тут неплохо кормят, и не нужно ему никакое Таити. Но хотя бы один раз поговорить надо. Собственно, за это мне и платят.

Я сделал пару звонков своим людям через зашифрованный канал и в ожидании прибытия помощников решил осмотреться в этом городе получше. Для начала спустился в лобби отеля, занял место поближе к барной стойке за столиком с хорошим видом из окна и обзором на вход.

Отель очень высокого класса для города с населением всего-то тысяч триста или около того. Качество обслуживания выше всяких похвал — эффектная блондинка тут же приняла заказ, сама сделала для меня чашечку кофе «Гейша Джульет» и принесла с обворожительной улыбкой.

В этот город я приехал впервые. Поэтому меня неприятно удивили слова, которые я услышал, не успев выпить и половину кофе. Слух у меня отличный.

— Это точно тот самый охотник за головами? — спросил высокий плечистый парень в темном костюме у своего спутника, солидного седого мужчины с тростью. — Я думал, он намного старше.

— Точно он, — кивнул седой.

Они стояли рядом с главным входом и смотрели как бы по сторонам. Других мужчин в лобби не было, значит, говорили обо мне. Интересно, давно меня пасут? Серьезная фирма. Не то, чтобы неожиданно, бывали и не такие случаи. Ничего не поделаешь, надо выкручиваться самому, помощи ждать неоткуда.

В личных беседах я избегал любых упоминаний о том, чем занимался, тем более, никогда не представлялся охотником за головами. Звучит нелепо, как будто я — Дин Джарин или вообще злодей вроде Кэда Бэйна.

Этой мыслью я себя слегка приободрил.

Седой мужик по кличке Понты Корявые, которую я ему дал из-за идиотской тросточки, пестрого шейного платка и печатки с ониксом на мизинце, точно считает меня злодеем. Вон какую рожу состроил. Глазами зыркнул, скривил губу. Возможно, он про меня знал заочно через деловые связи в других городах. От кого-то из хозяев тех фирм, что пострадали в результате моей работы.

Или служба безопасности этого холдинга моментально среагировала на мой звонок на прямой номер объекта и смогла отследить.

В первом случае вывод такой, что я стал знаменит, и пора менять внешность или подумать о другой работе.

Дальше ваши рыжие кудри примелькаются, и вас просто начнут бить.

Во втором, есть вопросы к аналитическому отделу насчет непроверенного телефонного номера-ловушки.

Алло, это прачечная?

Борьба за хорошие кадры пошла серьезная. А у меня при себе только тактическая авторучка, замаскированная под обычный «паркер», и заточенная монета на удачу. Даже перцовый баллончик остался в номере, не говоря о других спецсредствах. Как неосторожно и непредусмотрительно!

Но ничего не предвещало такого поворота. Никакой слежки за эти дни я не заметил, и интуиция не сработала. Должен был усилить бдительность после того, как нарвался на секретаршу. Зачем-то уточнил, кто она, назвав ее так. Она через губу ответила, что ее зовут Анна, и она личный помощник господина Петрова.

Короче, сам виноват.

Седой мужик с тростью ушел. У главного входа появились еще два молодых крепких парня в темных костюмах. И один точно так же одетый здоровяк, фигурой и лысым черепом смахивающий на Дуэйна Скалу Джонсона, перекрыл путь к лифту. Пока никаких действий четверо парней не предпринимали, но понятно, что никуда они меня не отпустят без «разговора по душам». Ждут, наверное, когда в лобби немного рассосется. Здесь закончился местный съезд какой-то сетевой секты женщин-косметологов, которые решили устроить тимбилдинг и пропустить по стаканчику.

Против двоих, даже хорошо подготовленных, парней я смог бы справиться, но одному против четверых ловить нечего. Я вздохнул и отодвинул блюдце с чашкой.

Как уже известно, в этих краях дела ведут жестко. Допрашивать будут с особым пристрастием: кто такой, назовись; кто твой заказчик? Пользуясь случаем, приветы начнут в Москву передавать. Не очень-то хотелось получать травмы средней степени тяжести, но это был бы для меня не самый плохой исход.

Я отправил своим людям условное сообщение. Два эмодзи — пионерский горн и череп с костями. В том смысле, что дело труба, все явки провалены.

Еще раз взвесил все «за» и «против». Решил, что лучше отступить. Планировку я изучил заблаговременно. Подпрыгнул, перескочил барную стойку и вломился в дверь, ведущую в подсобное помещение. Проскочил через склад дорогого бухла, следующую дверь, кухню ресторана и рванул к служебному выходу.

Но они перекрыли и черный ход. Меня встретили два коренастых и упитанных мужика с красными мордами и бычьими шеями. По виду бывшие штангисты, ныне сильно принимающие на грудь. Таких я прохожу за счет скорости. Пришлось сильно бить авторучкой в болевые точки, добавить коленом и локтем в мясистые носы.

Наверное, мне удалось бы уйти, если бы первый парень из лобби среагировал не так молниеносно и не бросился за мной со всех ног, а чуть подотстал, рассчитывая на толстяков у черного входа. Когда он увидел, как эти упали, словно мешки картошки, а я резко ускорился через паркинг к бульвару за деревьями, решение пришло к нему чисто на рефлексах.

Оправдывать его я не хочу, но другого объяснения у меня нет, почему он выстрелил мне в спину. Это уже слишком даже для данной местности.

***

Беспокойные сны мне снились часто, но кошмарами их не назовешь. Хотя иногда я просыпался весь в поту и в полном смятении.

Этот сон не сильно отличался от множества других подобных. Я долго искал выход из огромного лабиринта с высоченными бетонными стенами — мышонок, со всех ног убегающий от огромной кошки ростом с пятиэтажный дом. Мне удалось в последний момент найти узкую дверцу и ускользнуть от рыжего монстра.

Снаружи лабиринта со всех сторон меня окружали другие здания с темными стенами, невысокие, этажа три-четыре, и порядком потрепанные. Я очутился в трущобах ночного города. Судя по душной влажности и характерным миазмам, где-то в Юго-Восточной Азии. То ли в Джакарте, то ли в Дакке, но это мог быть любой крупный город в этом регионе. Я оказался здесь не один, а в группе парней в черном. Мы бежали по темным улицам, тесным переулкам, захламленным дворам, на бегу отстреливаясь от погони. Я нес на плече какое-то тело, не слишком тяжелое. Наверное, худенькую женщину или подростка с черным мешком на голове. Мои мысли путались и перескакивали с одного на другое, ноги гудели от напряжения, бандана пропиталась потом, перед глазами мелькали неясные тени.

Мы потеряли двоих парней, но смогли немного оторваться от преследователей. В конце пути я сгрузил тело в небольшой вертолет, который сразу взлетел, а мы с парнями остались на пустыре и плотным огнем из автоматов прикрывали эвакуацию. Что-то явно пошло не по плану. Второй вертолет, побольше размером, который должен был забрать нас, так и не прилетел…

На меня внезапно обрушилась тишина, и в черной пустоте я поплыл куда-то в невесомости, переворачиваясь и кружась так, что меня затошнило.

Это продолжалось целую вечность, пока рядом не промелькнули две неясные тени в струящихся шелковых одеяниях черного цвета и с золотистыми шлемами на головах. — Не так я представлял себе ангелов.

Впереди зажглась одинокая звезда и начала притягивать меня к себе. — И черные дыры представлялись мне иначе.

Мое тело вытянулось в струнку, полет плавно ускорился. Тошнота прошла, я успокоился, чувствуя, что вот-вот проснусь. — Как только упаду за горизонт событий.

Но сон продолжался.

***

Я лежал на холодной земле, высоко над головой в рваной туманной дымке качались голые ветки деревьев. В прорехи серого тумана видно лиловые тучи, из которых падали редкие капли дождя. Я открыл рот, высунул пересохший язык, поймал пару крупных капель и увидел, как сверху медленно опустилась фигура в темно-красном плаще с накинутым на голову капюшоном. Она присела рядом на одно колено.

— Очнулся? — приглушенно спросил женский голос из-под сплошной черной маски с миндалевидными прорезями для глаз. — Слушай меня, Дэнис Варфолло. Я, Брюнхильда Жизель Мортансерро, дарую тебе исцеление, но сначала ты должен принять мои условия и стать моим компаньоном на ближайшие два месяца. Если в принципе согласен, кивни. Детали обговорим позднее.

Никакой я не Дэнис Варфолло и даже не Денис Варфоломеев, если подозрительная незнакомка коверкает это имя на свой лад. Меня зовут…

Как же меня зовут? Не помню. Я вообще ничего не помню! Голова трещит, словно зажатая тисками; невидимая железная рука сдавливает горло, и я не могу произнести ни слова.

Нужно быстро решить, что делать — кивнуть или послать эту женщину в маске подальше, закрыть глаза и погрузиться обратно в свои сны внутри сна? Но когда она спросила: «Очнулся?», я сразу почувствовал сильную боль под левой лопаткой. Всё тело ломало и корежило просто невыносимо. На сон что-то не похоже.

Два месяца в общем-то не так уж много. Компаньоном, к тому же. Не слугой или рабом.

Мысли опять путались, туман сгустился.

Пусть даже это сон, жить-то охота. А если не сон, никогда не поздно и наяву пойти в отказ, если что-то меня не устроит. Что там за детали, интересно? Я даже не догадывался, для какого рода занятий мог понадобиться этой незнакомке с вычурным именем.

Главное, надо держать язык за зубами, чтобы не выдать свои секреты. Вполне возможно, я не помню ничего, потому что моя спецподготовка предусматривала рефлекторную автоамнезию в случае попадания в плен. Сейчас очень похоже на такой случай. Под личиной незнакомки может скрываться мастер ведения допросов из конкурирующей фирмы или даже из контрразведки какого-нибудь вражеского государства.

Для сна, конечно, очень странные мысли. Но вдруг это враги таким сложным способом проникают в мое подсознание? Наводят тень на плетень.

Нужно сосредоточиться. Пожалуй, проще всего согласиться и посмотреть, что будет дальше.

Прошло целых пять секунд, она ждет ответ.

Я кивнул.

— Хорошо, что согласен. Значит, договорились. Открой рот, эту таблетку надо положить под язык, — Брунгильда-как-ее-там-дальше, протянула крупную желто-коричневую капсулу, держа ее между указательным и большим пальцами левой руки.

Мои подозрения на изощренный допрос могли бы усилиться при виде этой таблетки явно фабричного производства, но тут я заметил перстень из белого металла на ее среднем пальце. Вообразить кольцо такой сложной витой формы и необычного приглушенного блеска я бы не смог. Зачем мастеру допроса через подсознание, будь он каким угодно перфекционистом или извращенцем, изображать настолько детализированный предмет? Слишком сложно.

И мы в лесу, а не в камере для допроса.

Всё страньше и страньше, как сказала бы Алиса.

Алиса? Какая Алиса? Фамилии я не знал. Но в голове начали всплывать неясные обрывки воспоминаний.

Меня опять затошнило. Я сморгнул с ресниц капли дождя и посмотрел на перстень. Шестью изящными металлическими когтями к нему крепился большой продолговатый камень небесно-голубого цвета с красными и золотыми прожилками. Он мерцал в полумраке, и в его синеватом свете я разглядел глаза женщины в прорезях маски — желто-оранжевые с вертикальными черными зрачками, как у кошки.

Это вставки в маске или линзы такие маскировочные?

Контрразведчикам вообще-то не свойственен столь буйный полет фантазии. Конечно, всякое может быть, но я понял, что слишком усложняю.

За три секунды подумав всё это, я послушно открыл рот и взял капсулу под язык.

Моя голова лежала на чем-то мягком вроде свернутого полотенца, я мог видеть руки, ноги, и не узнавал свое тело, ни по ощущениям, ни по внешнему виду.

Закрались первые сомнения в том, что я — это я; что все эти мысли думает не кто-нибудь другой, а тот я, который настоящий. Или первоначальный. Даже не знаю, как поточнее сформулировать.

Но мое сознание упорно отказывалось допускать возможность того, что оно находится в другом теле и в другом мире. В мире, в котором женщины с кошачьими глазами, в венецианских масках и красных мантиях появляются из ниоткуда, обещая подарить исцеление от смертельных ран.

— Называй, как хочешь. Сознание, душа, личность, — произнесла Брюнхильда, встала и отряхнула полы плаща. — Мне сказали, ты тот, кто мне нужен.

Она умеет читать мысли? Опасная какая. Контрразведке такое и не снилось.

Мне наконец-то удалось проглотить огромный комок в горле, мешающий дышать и говорить. Желтенькая капсула подействовала невероятно быстро. Железная рука, сжимающая горло, исчезла, и боль под лопаткой прошла. По всему телу мягкими волнами разливалось тепло. Это было очень приятное ощущение. Только что я замерзал от пронизывающего жуткого холода, и вот — спасён.

Достаточно всего одной таблетки. Волшебной. Надо узнать, где можно достать такие, и сколько они стоят.

— Кто сказал? — чужим голосом спросил я.

— Алайсиаги, присматривающие за тем миром, откуда я призвала тебя.

— Алайсиаги? — я наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где слышал это слово. — Какие алайсиаги?!

Те две тени в черном шелке и в шлемах с крылышками? Они мне не привиделись? Где я? В этой, как ее… Вальгалле?

— Тебе назвать поименно? Какой в этом смысл? Их древние имена ничего тебе не скажут.

Она взмахнула правой рукой в перчатке с обрезанными кончиками пальцев. Из ее ладони или из широкого рукава плаща, не разберешь, выпорхнуло облако маленьких красных треугольников, похожих на лепестки роз. Они тут же начали распадаться и стали жидкими, как кровь. Газообразное облако мельчайших алых брызг окутало меня с ног до головы. В следующее мгновение оно испарилось, и я почувствовал мощный прилив сил и энергии.

Как сказал бы один мой товарищ: колдунство очень высокого уровня. Да уж. Совершенно непонятная магия. Интересно, откуда черпается мана? Или закон сохранения энергии здесь не действует?

С другой стороны, известно, что любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии.

Ну, конечно. А еще бывают умелые иллюзионисты, разного рода мошенники и коварные манипуляторы. С этой женщиной нельзя расслабляться. Того и гляди, впарит неприлично дорого какую-нибудь хрень ненужную, как цыганка, владеющая гипнозом.

Вопросы накапливались, не забыть бы потом, что хотел спросить. Хотя у кого спрашивать? У этой подозрительной тетки в маске? Ни лица, ни настоящих глаз не видно, фигура скрыта под плащом до пят, а имя похоже на сценический псевдоним актрисы из бродячего цирка.

В любом случае, сейчас надо притормозить с расспросами и осмотреться. Какие-то вопросы отпадут сами собой, если проявить терпение и наблюдательность.

Я почувствовал себя гораздо лучше, можно сказать, просто отлично. Резко сел и огляделся.

Пожелтевшая трава и опавшие листья покрыты росой и каплями дождя, темно-серые деревья в светло-сером тумане частоколом расходятся вокруг, закрывая обзор на все триста шестьдесят градусов. Но на дремучий лес все равно не тянет.

Откуда-то справа доносились далекие звуки автомобильных гудков и шелест шин множества машин, движущихся на большой скорости по мокрому от дождя шоссе. Выхлопные газы долетали сюда от дороги и перемешивались с запахами какой-то забористой химии с другой стороны. Больше всего это походило на городской парк в слегка запущенном состоянии, неподалеку от дорожной развязки, широкого проспекта и фабрики по производству краски.

Я поднялся на ноги и оглядел себя. На мне была непривычная одежда черного и темно-бордового цветов: плотные штаны, шерстяной свитер, длинный кожаный тренч, ботинки с высокой шнуровкой и на толстой подошве. Я понял, что тело точно не мое, в прошлой жизни у меня были совсем другие руки и пальцы, не такие длинные ноги, ростом я стал повыше сантиметров на восемь. Мне стало жаль моих дорогих лоферов и сшитого на заказ костюма. Часы на ремешке из кожи аллигатора тоже канули в Лету. Но я уже забыл названия торговых марок своих прежних вещей.

Что вообще я помнил из своей прошлой жизни? Практически ничего.

Память — странная штука. Она избирательна. Плохие моменты часто стирает бесследно. Оставляет только хорошие — солнечный день в ослепительных снах, крылатые качели, подмосковные вечера, звезду по имени Солнце.

Память изобретательна. Она сама рисует картины, которые человек готов принять. Я вроде бы помню, как все произошло, но действительно ли случилось именно так? Возможно, это всего лишь защитная реакция психики? А на самом деле все было иначе? И я погиб при других обстоятельствах, а все эти сны — лишь плод моего воображения? Работа подсознания.

Голова начинала адски болеть при малейших попытках что-либо вспомнить. Пока надо оставить такие попытки и просто принять, как данность, то, что мое сознание перенеслось в тело этого Варфолло.

Пора прервать затянувшуюся паузу:

— Где это я?

— Милости просим на Роксабор! — не самым гостеприимным тоном ответила Брунгильда.

— Роксабор, значит. А я Дэнис Варфолло? И кто я такой?

Она смотрела на меня, чуть склонив голову к левому плечу. Высокая девушка, мы с ней практически одного роста — примерно метр восемьдесят шесть, если я верно ориентируюсь в этом новом пространстве.

— Среди твоих вещей, которые мы забрали в больнице, где ты лежал в реанимации, я нашла документы: лицензию магистрата и верительную грамоту гильдии «Мерсенар». Твоя специальность — охотник за головами.

Большая капля дождя упала за шиворот, я вздрогнул от холодного прикосновения. Похоже, что двусмысленность определения, игра слов, подмена понятий и трудности перевода сыграли свою роль в выборе алайсиагами именно меня.

«Тебе нужен охотник за головами, Брунгильда? Щас, пять сек!»

Через пять секунд кто-то жмет на спусковой крючок, хотя в этом не было никакого смысла.

«Всё, забирай! Только что склеил ласты! Свеженький!»

Как-то криво присматривают эти алайсиаги за моим миром. Не могут отличить сотрудника кадрового агентства от какого-нибудь мандалорца. Но эта Брунгильда однозначно ведьма. Кто еще смог бы перенести мое сознание в этот мир?