Хтономастер

Глава 5. Встреча на Атероне

Мы разомкнули руки. Брюн слегка потрепала меня по плечу. А Касси посмотрела на меня совсем иначе, не с прищуром, как на врага, а ласково улыбаясь. Я не знал, радоваться этому или пора начинать беспокоиться. С одной стороны, наверняка лучше быть ее другом, чем врагом, но с другой стороны, чувствовалось, что от этой роковой красотки исходит повышенная опасность.

— У вас нет предположений, кто мог отравить Дэниса? — спросил я.

— Да кто ж знает, — ответила Касси. — У охотника за головами должно быть много врагов. Если это хороший охотник.

— Тут не поспоришь, — согласился я. — Если Дэнис за время своей работы ликвидировал много преступников, то и врагов нажил немало среди их родственников и сообщников. Но мы не сможем узнать, в чем все-таки было дело?

— Сатевис огромный город, — ответила Брюн. — Тридцать миллионов только постоянных жителей. Нужно знать, чем Дэнис занимался в последнее время. У охотников нет никакой иерархии и начальства. Про гильдию «Мерсенар» я вообще не знаю, где у них офис или представительства. Похоже, это очень закрытая организация. Будь у Дэниса жена или подруга, близкие друзья или родственники, можно было бы поспрашивать.

— У него никого не было?

— Насчет друзей не знаю, но жены точно не было. И мы спросили управдома про контакты Дэниса. Она ответила, что никого не видела за полгода, как она там работает, — Брюн подумала о чем-то и после паузы продолжила: — Близких родственников у него нет. Он в сиротском приюте при госпитале ветеранов вырос. Его родители служили в гвардии и оба погибли в конце войны.

Она замолчала. Касси смотрела в окно, Марк вздохнул.

Я подозревал, что с родственниками Дэниса примерно так дела и обстоят, поэтому был готов и не сильно огорчился. Я же не он.

Но для порядка тоже вздохнул. Что тут скажешь. Думать о смерти не будем. Будем жить.

— Еще такой вопрос, — прервал я грустную тишину. — Вокруг что-то не видно никаких следов войны. Как это понимать?

— Там, где мы проезжали, и не было боевых действий, — ответила Брюн. — Но если подъехать ближе к Хтони, даже к Шестнадцатой, сразу увидишь. Машины инопланетян редко атаковали далеко вглубь территории. Они в основном защищались на захваченных рубежах — стремились как можно быстрее построить в Хтони базовые станции для своей глобальной Системы Контроля. Ее обломки и строительную технику скоро увидишь. Если посмотреть на глобусе, где номера Хтони расположены, тебе станет понятен их замысел. Потом покажу, как вернемся из экспедиции. В обсерватории Саргаса есть большая очень наглядная модель. Но в целом напоминает пчелиные соты.

— Понятно.

— Не видно следов войны? — в свою очередь спросила меня Касси. — А небо? Тучи эти видишь? Запах химии и тлена чувствуешь? Пепел до сих пор оседает, а ведь уже двадцать лет прошло. Мы другой жизни не знаем, как под этим мрачным небом. А детей видел в парке? Всех нас со школы воспитывают как будущих солдат объединенной армии Роксабора. Если вдруг повторится вторжение, каждый должен быть готов встать на защиту нашего мира.

— Понял-понял. Согласен, чувствуется в воздухе что-то такое. Мрачное, — сказал я и постарался перевести разговор на другую тему. — Ты еще говорила, многие утратили способности из-за войны. Способности к магии, видимо, да?

— Вот видишь, Брюн. Я тебе говорю, всё он понимает, — сказала Касси и повернулась ко мне: — Да. Раньше чуть не каждый второй обладал какими-то способностями. Но это для нас предания старины глубокой. Небылицы.

— Машины не сразу разрушили слой атмосферы, в котором значительная часть основы природной магии и содержалась, — объяснила Брюн. — Микрочастицы священной воды над океанами и флюиды вулканического огня над сушей, Борра и Рокс — так это называлось на древнем альфийском языке. Баланс был разрушен пришельцами. Вода испаряется, вулканы потухли.

Эльфы или их аналог здесь все-таки есть, точнее, были. И понятно теперь, что значит Роксаборр. С двумя «р» на конце. Огонь-вода.

— Не сразу, но все же разрушили? — уточнил я.

— Они это сделали на второй год войны, когда поняли в чем сила наших боевых магов, — ответила Касси. — Война превратилась в затяжное противостояние, хотя в первый год наши объединенные войска добились больших успехов и разбили планы врага по быстрому созданию Системы. Жаль, что мы не смогли в первый год запечатать все порталы, через которые пришельцы ворвались в наш мир.

— Порталы? А сейчас они запечатаны?

— Да. На разгром машин и запечатывание порталов и ушло двадцать лет максимального напряжения всех сил. И вот теперь способных к магии рождается примерно один человек на сто тысяч, как наша Брюн. И то… магия очень часто работает непредсказуемо, если вообще что-то работает. Поэтому я и не верила, что у Брюн получится призыв. Рада, что ошиблась.

А уж я-то как рад. Но мне, как человеку из мира без магии, показалось, что даже один одаренный на сто тысяч — это много. В тридцатимиллионном Сатевисе по статистике должно быть минимум три сотни? Если Брюн только учится, то что могут сильные маги и ведьмы?

Еще не очень понятно, кто тогда учится в Академии Ковена Темных Швей? Обычные девушки наравне с одаренными? Или юных ведьм со всей Империи собирают?

Хотел уже спросить у Брюн, но меня опередил Марк.

— Я вам напомню, чего еще лишилось человечество, — сказал он. — Раньше были технологии, которые перестали работать совсем. Самый яркий пример — воздухоплавание.

— Точно, — сказала Брюн. — Мы не можем летать на тех транспортных средствах, которые были сорок лет назад. Из-за сильной турбулентности даже на небольших высотах корпуса разрушаются, двигатели взрываются. Это пришельцы первым делом создали такие условия, чтобы мы не могли с воздуха их атаковать. И мы так ничего и не можем с этим поделать.

Печаль. Про космодесант можно забыть. Какой космос, если здесь даже самолеты не летают?

Я понял, что многого еще не знаю. Хотя уже узнал достаточно.

Этот магический мир столкнулся с сильным врагом, сумел выстоять и отбить вторжение машин, но ценой серьезных потерь. И сохраняется угроза нового нападения.

Что ж, я могу попробовать стать хтономастером, чтобы помочь этому миру подготовиться к новой войне. Не для этого ли меня сюда и призвали? Пусть это и выглядит случайной частной инициативой, вызванной нежеланием Брюн связываться с какой-то мегерой из деканата. Забавно, конечно. Я улыбнулся.

На этот раз Касси не нахмурила брови, а улыбнулась в ответ.

Брюн положила ладонь на мою руку и слегка сжала.

— Очень рада, что призвался такой хороший и умный парень, как ты, Варфи, — сказала она. — Если вспомнишь, как тебя звали в той жизни, скажи.

Я кивнул.

Но имя напрочь стерлось из того, что можно назвать моей памятью. Наверное, это называется частичной амнезией. Некоторые второстепенные вещи я вспоминаю, когда появляется повод, а важные не могу вспомнить, как не напрягаю, чуть было не подумал — мозг. Тогда что я напрягаю? Где, в каком сосуде тела находится мое сознание?

Брюн должна была увидеть эту мою мысль, но она повернулась налево к окну и смотрела на застывшие над деревьями косматые тучи.

Мы довольно быстро добрались до той развилки, не доезжая километров пять до Индикорса, про которую говорила Брюн. Марк свернул налево на второстепенную дорогу, которая не была асфальтированной, как широкая главная трасса в четыре полосы, а представляла собой узкую двухполосную бетонку. Скорость движения, соответственно, сразу упала до пятидесяти километров в час.

Вокруг были невысокие пологие холмы с густым кустарником и лиственным лесом, поэтому самого Индикорса я так и не увидел. По словам Касси, это большой и очень красивый город, который почти полностью отстроили заново после войны. Она настоятельно советовала мне съездить туда на экскурсию.

Впрочем, я подозревал, что она меня разыгрывает, судя по сдержанной улыбке Брюн. Там запросто могла царить полная разруха и запустение, насколько я успел узнать Касси.

Да мне и некогда разъезжать по экскурсиям. Бесцельный туризм я никогда не понимал. Вот если по работе надо будет посетить Индикорс, тогда другое дело. Например, отрезать голову кому-нибудь из списка разыскиваемых преступников.

Посмотреть бы еще этот список.

Жаль, что связь тут ограничена городской чертой. То есть, сообщение между крупными городами есть — по военному кабелю дальней связи, закопанному глубоко вдоль главной дороги. Но радиосвязь возможна только вблизи городских вышек. В общем, в дороге нельзя на мониторе минивэна увидеть никакой информации, и меняться сейчас местами с Касси смысла нет. Мы съехали с главной трассы, впереди никаких больших городов, поэтому я отбросил намерение расширить кругозор с помощью сети.

Сотовая связь здесь тоже отсутствовала из-за помех, созданных при вторжении пришельцев, а про спутниковую на Роксаборе никто и не мечтал.

Если сравнить с Землей, то технологический уровень в чем-то соответствовал примерно концу восьмидесятых или началу девяностых годов двадцатого века. Судя по тому, что я уже видел: здания, дороги, пистолеты Касси, общепит и заправки с мойками. Плюс-минус то же самое.

Но в некоторых деталях этот мир опережал даже двадцатые годы двадцать первого века: футуристические машины на дорогах; салон минивэна, как в звездолете; парализатор «Робустор», как будто из арсенала Робокопа. Или взять ту же таблетку явно фабричного производства, которая вернула тело Дэниса к жизни. Наверное без магии тут не обошлось. Вернее, того, что от нее осталось. Хотя это могла быть какая-то медицинская супертехнология.

А еще они разводят мутантов в животноводческих фермерских хозяйствах. Диетическая монстрятина, одобренная Министерством здоровья, пришлась мне по вкусу.

Вдоволь насмотревшись на меня, Касси развернула кресло и о чем-то тихо разговаривала с братом.

Я снял пальто и разобрал некоторые вещи из своего кофра. Ремень с кобурой, в котором лежал заряженный пистолет Крюгер-9, похожий на HecklerKoch USP, я надел на пояс. Парализатор «Робустор», по внешнему виду очень высокотехнологичное изделие цвета оружейного металла, стреляющее специальными иглами, аналогов которому в прошлой жизни я не знал, тоже решил держать под рукой и положил во внутренний карман пальто.

Раз здесь есть преступность, требующая таких мер, как лицензированные киллеры, лучше быть наготове.

Артефакт, который я решил пока назвать транклюкатором, положил в удобный, глубокий и вместительный карман штанов на липучке.

Нашел в сумке большой наручный компас со встроенными электронными часами. Установил время, как на плавающих в воздухе красных цифрах над панелью минивэна. Сверил направление движения, теперь мы ехали к переправе через Атерон, на северо-запад по почти прямой бетонке, проложенной через лес, похожий на сибирскую тайгу с высокими лиственными деревьями.

За бортом снова начался дождь.

Я неожиданно для себя задумался о судьбе основной массы старой магократии, которая сейчас не при делах и практически целиком превратилась в обычных граждан.

Конечно, у семей богатых аристократов сохранились финансовые ресурсы, заработанные в прежние времена, но без магических способностей приходилось конкурировать с бизнесом обычных людей. И не привыкшие к такому положению вещей аристократы за последние двадцать-сорок лет значительно утратили свои позиции.

Из короткого разговора с Брюн я понял, что старая магия, которая еще работает, находится под охраной специального международного ведомства — Агентства охраны природного наследия Роксабора. По сути оно представляет из себя секретную службу с очень широкими полномочиями и следит за тем, чтобы магию не расходовали по пустякам или, тем более, в криминальных целях.

Вот почему никто не должен знать, что Брюн провела обряд призыва и использовала при этом контрабандный препарат из какой-то отдаленной страны под названием Узаллир. Это древнее королевство пострадало меньше всех от вторжения машин, потому что находилось на отшибе в высокогорной труднодоступной местности. И там магия низких уровней сохранилась процентов на десять, что и позволяло производить разные лекарства по старинным рецептам.

Брюн дала мне еще одну желто-коричневую таблетку.

— Вот, снова положи под язык, — сказала она. — Вечером еще одну дам, последнюю. На этом курс исцеления можно будет считать законченным.

Я закинул капсулу в рот и спросил:

— Сколько стоит такая таблетка?

— Семь тысяч империалов за штуку.

— Это же дорого, я прав?

— Прав, Варфи, это очень дорого. И мне еще скидку сделали знакомые контрабандисты. С ценника в десять тысяч.

Выяснилось, что Брюн тоже из очень состоятельного семейства. По факту, после смерти прадеда и раздела богатства семьи между всеми прямыми наследниками, Брюн располагала на данный момент намного большими средствами, чем Касси и Марк, которые только на бумаге были гораздо богаче. Но все финансы в их семье распределены через систему трастов, и молодые члены семейного клана получали ежемесячные выплаты, которых им хватало на безбедную жизнь.

Я не стал уточнять порядок сумм, но понял, что речь идет о десятках тысяч империалов в месяц.

Зато у Брюн на руках оказался пакет разных акций семейных фирм и корпораций. Она продала процентов десять от своего пакета акций главного предприятия и положила пару миллионов на счет в банке, а один миллион империалов обратила в наличные и стала главным спонсором всего нашего проекта.

В общем, мне не просто повезло, а повезло очень сильно. Ни о чем беспокоиться в первое время не нужно, как какому-нибудь голодранцу-выживальщику в зомби апокалипсисе.

К тому же, я нашел во внутреннем отделении кофра две упаковки золотых монет столбиком, спросил у Брюн, что это и сколько стоит. Она ответила, что это старинные коллекционные монеты, и каждый столбик равен пятидесяти тысячам империалов. Что в принципе неплохо для парня моих лет, выросшего в сиротском приюте. Но странно, что Дэнис хранил их вот так, а не в банке.

Для Брюн, может и странно, но я понимал Дэниса. Человек, живущий, как он, на съемной квартире и занимающийся по жизни отстрелом преступников, всё своё носил с собой или хранил в одной сумке, чтобы легко сорваться с места.

Пока его не отравили какие-то злодеи.

Еще Брюн сказала, что по словам врачей, Дэнис сам пришел в больницу, где и потерял сознание три дня назад.

— У меня вопрос, — спросил я. — Какое у нас есть оружие и снаряжение для экспедиции?

— Парочка автоматических винтовок у нас с Марком, — сразу развернула кресло и переключилась на любимую тему Касси. — У Брюн компактный пистолет-пулемет и штурмовой дробовик, который ты можешь забрать себе, она все равно им не пользуется. Плюс у меня револьвер и пистолет, пистолет у тебя. Патронов мы взяли побольше, но всегда можно пополнить запас в магазинах базового лагеря и торговых лавках опорных пунктов.

— Где эти пункты и базовый лагерь?

— В каждой Хтони есть базовый лагерь с гарнизоном и медицинским санитарным центром и несколько небольших опорных пунктов. В Сорок Пятой Хтони таких четыре штуки примерно на равном расстоянии от базового лагеря, — ответила Брюн.

— Похоже на квадрат с точкой в центре, — добавила Касси. — И на входе в каждую Хтонь есть большой блокпост с заправочной станцией, госпиталем и прокатной конторой.

Здесь даже прокатные фирмы на входе в аномальные зоны. Всё для людей.

— Что можно взять в прокат?

— Стандартный набор в каждой Хтони. Плюс разные навороты, характерные для каждой конкретной зоны, — ответила Касси. — В стандартный набор входят оружие, снаряжение, аптечки, одежда и транспорт.

— Какой транспорт?

— Электро квадроциклы, — ответил Марк. — Но нам не нужно, мы на этом «крампусе» поедем. Клиренс подниму, колеса увеличу в два раза, как вездеход-багги станет.

Ничего себе. Надо будет не пропустить процесс этого апгрейда.

— В любом случае, в Хтони много пешком придется ходить, — сказала Касси. — Разобьем лагерь или найдем свободный вагончик, а дальше ножками.

Про вагончик я решил не уточнять. Наверное, после армейских зачисток остались на местах. В общем, всё оказалось намного проще, чем я думал.

— Это в нижних номерах так, до сорок девятого, — сказала Брюн, прочитав мои мысли. — Щадящий режим для начинающих. В Шестнадцатой даже гостиница есть трехэтажная, торговый центр и временный детский сад.

— Наша Хтонь на территории города какого-то? — спросил я. — Или в лесу?

— Часть в городе. Полностью весь Пертис захватила Хтонь. Там жило тысяч двести до вторжения. Большинство людей погибли, остальных эвакуировали. Остальная часть зоны в окрестностях города — холмы, лес, озеро и две реки. Общая территория Сорок Пятой почти двести квадратных километров, — объяснила Брюн. — Но мы в лес не пойдем, вряд ли что-то можно найти в нижних номерах.

— Ну, почему, всё может быть, — сказала Касси. — Метаморфозы тем более. Если за неделю в городе ничего не найдем, можно и в лесу попробовать.

— Посмотрим. Трудно за неделю весь город обойти.

Брюн кивнула вперед. Касси повернулась, я тоже посмотрел в сторону показавшейся из-за поворота широкой темной реки.

— Паромная переправа, — объявил Марк. — Приготовьтесь покинуть борт! Пассажиры отдельно должны находиться, вон там.

Он показал на правую сторону приближающегося с другого берега двухуровневого парома с крышей. Несколько десятков людей стояли, опираясь на поручни верхней палубы, или сидели на скамейках на нижней. На автомобильной палубе стояли три грузовика, два двухэтажных автобуса и один джип пятнистой бежево-коричневой окраски.

Где-то я похожий паром видел. В фильме «Дежавю» с Дэнзелом Вашингтоном! Там паром взорвал какой-то дебильный террорист.

— Надо перекусить, — сказала Брюн.

— Автобусы в Индикорс едут, на праздник, — Касси показала на детей с флажками. — Грузовики за продуктами, а вояки наверняка за спиртом и табаком.

— И никого, кто возвращался бы из экспедиции? — спросил я. — И на ту сторону никого, кроме нас нет?

— Мы специально пораньше с утра стартовали, к первому по расписанию парому на ту сторону, — ответила Брюн. — И сегодня же праздник, без толпы поедем.

— А в Хтонь обычно очередь и толпа?

— Если честно, не знаю про Сорок Пятую. Мало про нее слышно, она далеко в стороне от основных дорог. Мне хочется наверняка найти что-нибудь ценное, я поэтому эту Хтонь и выбрала. Шансов больше.

— Я смотрел справочники поисковых гильдий, — сказал Марк. — Посещаемость здесь средняя. Двадцать групп было за сентябрь, как начали патенты выдавать. За две недели октября всего шесть зашло и пять вышло. Одна группа до сих пор там.

— Понятно, — сказал я. — А это что за люди? Рыбаки?

Я показал направо на три здания в стороне от причала, возле которых стояло человек двадцать разного пола и возраста.

— Местные жители, — ответила Касси, — на пароме работают, в магазине и в таверне. За тем лесочком поселок. Рыбачить в принципе никто не запрещает, но есть рыбу не стоит, она вся заражена паразитами. Никто и не ест.

— Но мы здесь второй завтрак устроим в таверне, дальше цивилизации не будет по дороге, — сказала Брюн. — Все поселки там расположены намного левее вдоль старой трассы на Пертис, а мы прямиком поедем по военной бетонке через лес. Выходим.

Брюн, похоже, любит покушать. Вон как улыбается и руки потирает. Мы же недавно завтракали, и я не успел проголодаться, но тоже с радостью вылез из минивэна, надоело сидеть даже в таком шикарном кресле.

На стоянку возле одноэтажного среднего здания администрации паромной переправы из забегаловки справа вышел сморщенный старый мужчина в живописных лохмотьях.

Ко мне первому он и обратился.

— По вашему пальто вижу, уважаемый, — низким голосом сказал старик, — что вы наемник из «Мерсенара». Лет тридцать назад и я там был не на последних ролях. Помогите ветерану, чем можете.

Он протянул ко мне худую руку.

— По твоему гламурному тряпью вижу, что ты профессиональный нищий, пройдоха и лжец, — сказала Касси. — Таких коротышек в наемники никогда не брали. Корягу грязную убрал и на счет два потерялся! А то в ногу выстрелю.

Она направила ствол револьвера на ступню старика.

— Погоди, — я мягко отвел ее руку в сторону. — Спросим у него про гильдию.

Брюн подошла и встала рядом со мной, ей тоже стало интересно.

Старик был ниже нас на голову и смотрел исподлобья, сделав шажок в сторону от Касси.

— Что ты знаешь про «Мерсенар»? — спросила Брюн и слегка наклонила голову к левому плечу.

Я понял, что она считывает мысли нищего. Брюн через пару секунд махнула рукой, посчитав, что старик в самом деле пройдоха и лжец. Хотя я этого не почувствовал, несмотря на свою способность видеть ложь.

Может, старик и не соврал, просто сейчас толку от него никакого, все-таки тридцать лет прошло?

— Извините меня, уважаемые, — нищий поклонился и отступил в сторону.

Догадался, что никто ему не подаст. Но держался он с достоинством.

Мы пошли догонять Марка, который стоял на крыльце и держал дверь в таверну открытой.

За этой картиной наблюдало несколько человек, но они тут же отвернулись. Сообразили, что никакого шоу со стрельбой тут не случится.

Только одна девушка не отвернулась, а наоборот пошла за нами.

Я заметил ее боковым зрением еще снаружи и внутренне подобрался, когда она подошла к нашему столику в углу.

— С праздником! — сказала она. — Вы едете в Сорок Пятую? Не подбросите меня до третьего километра? А то с утра ни одного транспорта в ту сторону, автобус только поздно вечером назад поедет. Мне очень надо.

Касси сделала большие глаза, смотря прямо перед собой. Брюн наклонила голову к плечу, а Марк во все глаза разглядывал девицу. Судя по всему, она его ровесница, вряд ли старше восемнадцати. Я не знал, что за третий километр, и зачем ей может быть очень надо туда. Поэтому ждал вердикта Брюн.

— Кто ты и что тебе нужно там? — спросила она.

— Меня зовут Роми ван Дален. Нашей семье сообщили, что мой старший брат Питер получил травму во время экспедиции. Его группа находится в базовом лагере. Я оказалась ближе всех и хочу узнать точно, что случилось и в каком он состоянии. Родители уже выехали из Рекорсы, но они не скоро доберутся.

— Почему тогда ты просишь довезти тебя до Третьего километра? — удивилась Касси. — А не до блокпоста?

Роми посмотрела по сторонам и тихо ответила:

— Мне еще нет восемнадцати, в Хтонь меня не пустят. Говорят, на Третьем километре есть проводники, которые помогают проникнуть внутрь нелегально. Деньги у меня есть. Подбросите?

Касси и Брюн переглянулись, что-то быстро решили, поговорив шепотом, и Брюн спросила меня:

— Что скажешь?

— Я не против.

Марк дал понять, что тоже совсем не против. Роми ему очень понравилась.