Хтономастер

Глава 4. Появление цели

— У меня накопились вопросы, — сказал я, когда мы поехали дальше.

Решил не спешить и не выкладывать то, что вспомнил про артефакт. Сперва надо проверить, работает ли это устройство.

— Конечно. Спрашивай, — кивнула Брюн.

Она сняла плащ и закинула ногу на ногу. Переднее пассажирское кресло разворачивалось на сто восемьдесят градусов. Касси села к нам лицом для удобного участия в разговоре. Маркус сосредоточенно рулил, траффик стал напряженным, на трассе появилось много попутных машин, в основном тяжелые грузовики-контейнеровозы.

— Вы бывали в Хтони? — задал я первый вопрос.

— Один раз. В прошлом году во время моих летних каникул мы с Касси записались на обзорную экскурсию, — ответила Брюн, — в ближайшую Хтонь, Шестнадцатую, в районе Реннирса. Это был довольно большой город километрах в ста семидесяти к западу от Саргаса. Два часа езды. Туда уже два года пускают всех желающих за символическую плату. Ничего особо интересного там нет, большая часть той зоны находится в чистом поле, а не в городской застройке.

— Я бы сказала, на пустоши, — поправила Касси. — Мне все равно понравилось. Местами даже дрожь пробирала — там, где миражи в небе видно. Они вверх ногами. Такие огромные!

Впервые произнесенное слово «зона» насторожило меня. Еще я понял, что хтони появляются не только в городах.

— Хтонью вы называете аномальные зоны? Что там за миражи?

— Хтонь — это Хтонь. Зонами отчуждения называют те ее номера, которые давно зачищены и полностью изучены, — ответила Брюн. — Можно назвать их аномальными, но у нас никто их так не называет.

— На тот момент были изучены, — опять поправила ее Касси. — Тогда еще не начались все эти новые метаморфозы, про которые столько разговоров в последнее время. Сейчас и там могут быть неожиданные перемены и непонятные, неизученные явления.

— Это вряд ли, — не согласилась Брюн. — Сверху вниз процесс идет, судя по сообщениям Центрального Управления Мониторингового Агентства. Перемены начались на сотых номерах, возможно, дошло до девяностых, но всё засекречено. Там и раньше оставалось много неисследованных явлений. В любом случае, не пускали бы народ в нижние номера, будь там какая-то серьезная опасность.

— Наверное, ты права, — пожала плечами Касси. — Но с Хтонью ни в чем нельзя быть уверенными.

— Так что про вашу экскурсию?

— В Шестнадцатой Хтони есть два разных участка. Один находится в западных кварталах Реннирса — заброшенные здания в аварийном состоянии. И тот, что на пустоши — зона отчуждения. Над ней постоянно появляются разные миражи. У Касси лучше получится описать.

Я вопросительно посмотрел на Касси.

— Каждый видит что-то свое, — сказала она. — Говорят, зависит от индивидуального восприятия. Но это не точно. Объемные цветные картины, бесформенные, немного похожие на кучевые облака, которые раньше встречались на юге, они как бы плывут по небу, но вдруг начинают меняться. Я видела три шагающие машины, каждая с двумя скорострельными орудиями. Шагоходы шли по небу вверх ногами и стреляли залпами по очереди, создавая непрерывную стену огня. Но все это беззвучно, понятное дело.

— Наши орудия? — спросил я, про себя отметив, что уже говорю «наши».

— Нет. Инопланетные, калибр сто восемьдесят шесть. Снаряды зажигательные, с плазмой. В Трофейном музее Саргаса стоит одна такая, сильно искореженная машина. Высотой с пятиэтажку, медно-зеленого цвета.

— Этот мираж я видела, — сказала Брюн. — Если рядом близко стоишь, то одинаковые миражи видишь. Стоило мне отойти на пару шагов, как что-то неуловимо изменилось и стало похоже на океан во время шторма. А снаружи зоны вообще ничего не видно, обычное небо, затянутое тучами. Странное место. Но стена огня мне тоже запомнилась — впечатляющая картина. Страшная.

— Это точно, — произнесла Касси. — Как наши смогли победить в той войне? Всего было двадцать пять разных видов боевых машин пришельцев. Десять летающих, три морских, остальные сухопутные: шагоходы и на гусеницах. Тысячи штук каждого вида.

— Гусеничные орудия крутые, — подал голос Марк. — Ими по пять андроидов управляли, трудно убиваемые. Я всегда такого выбираю в сетевой игре. Называется «Сбой Системы».

— Тебе бы всё играть, — усмехнулась Касси и подмигнула мне. — Ребенок еще. За врагов играет. Мальчишка в коротких штанишках.

Кто бы говорил. Сама пацанка пацанкой.

Брюн хихикнула. Касси сдвинула брови, заподозрив меня в крамольных мыслях о ее возрасте.

— Когда мировые правительства разрешили патенты выдавать? — задал я следующий важный вопрос.

— Чуть больше месяца назад, с первого сентября, — ответила Брюн. — Учебный год закончился тридцатого, но мы готовиться начали сразу, как объявили. Руководство нашей Академии придумало преддипломную практику организовать в Хтони и выбрало для этого Тридцать Первую. Я решила, что в обычную экспедицию вместе со всеми не пойду.

— Как ты пройдешь практику без свидетелей, если пойдешь отдельно? — спросил я.

— Достаточно найти хотя бы один артефакт. Конечно, ценный нужен, не какая-то пробка от бутылки или гайка ржавая. И надо, чтобы инженеры-контролеры с блокпоста справку выдали, что именно в этом конкретном номере Хтони артефакт найден, а не куплен на черном рынке. Тогда зачет автоматом можно получить, — объяснила Брюн, — и не надо будет мучиться с рефератом и теорией. А дипломная работа у меня уже почти написана, защита в марте.

— Найти что-нибудь ценное в тридцатых номерах, шансов очень мало, — добавила Касси. — Там курсанты военных училищ за четыре последних года как пылесосом прошлись. Вся надежда на последние метаморфозы. Но ты представь, Варфи, идет большая факультетская группа, девки толкаются, истерят. Бегают по Хтони, как курицы без голов. Отстой.

— Шансы что-то ценное найти гораздо выше в сороковых номерах, — сказала Брюн. — Эти номера оптимальны и по затратам, и по рискам. В пятидесятые номера первой же экспедицией идти без опыта очень рискованно. Там и до метаморфоз инциденты случались даже после армейских зачисток, которые два года назад закончили. В сороковых номерах спокойнее.

— Ты одна такая умная, Брюн? В частную экспедицию идти?

— Конечно, нет, Варфи! Половина моего курса в частном порядке патенты купили, — ответила она. — Рефераты с практики будет принимать одна мегера из деканата. Замучаешься ей сдавать. Это даже посложнее защиты диплома. Зачем с этой старой каргой связываться, если можно просто принести артефакт?

— Теперь мне стало понятнее, — сказал я. — Хотя вопросы остались.

— Так задавай. Успеем обсудить по дороге.

— Брюн, мне надо подумать. Надо попробовать вспомнить, что за штука лежит в моей сумке. Артефакты как-то классифицированы? Есть каталоги какие-нибудь?

— Конечно, есть. Каждая крупная гильдия поисковиков выпускает ежегодные каталоги с перечнем найденных артефактов, — ответила она.

— Но такой вещи там нет, — сказал Марк, постучав по монитору на передней панели минивэна. — Я проверил через сеть, пока вы в парке были, просмотрел все фотографии в оружейных каталогах. Это же у тебя наверняка оружие какое-то. Ничего похожего не нашел.

У них тут и сеть имеется, в которую можно прямо из машины выйти. И гильдии поисковые.

— Кстати, что за гильдии? И зачем для приобретения патента нужен охотник за головами?

— Это только у нас в ИВСР нужно, чтобы в составе группы был лицензированный специалист, подготовленный по стандартам Министерства обороны, — сказала Касси. — В других странах можно просто курсы пройти ускоренные.

— Охотник за головами приравнивается к членам поисковых гильдий и спасателям Чрезвычайного Комитета, — объяснила Брюн. — Всех готовят по стандартам Минобороны. Но поисковики обнаглели и берут очень дорого за сопровождение.

— У тех, кто в гильдиях состоят, в принципе никакого интереса посторонних любителей в Хтонь водить, — сказал Марк. — Задешево так вообще смысла нет.

— Спасателям запретили, у них своей основной работы в высоких уровнях хватает. Вот и получается, что проще всего охотника за головами найти, — сказала Касси. — Ну, или военного, офицера какого-нибудь в отпуске. Только они незнакомым наверняка откажут. В отпуске отдыхать надо, а не снова в Хтонь идти.

Я понял, что армия занимается исключительно зачисткой аномальных зон, несмотря на то, что двадцать лет прошло после войны. И спасатели им помогают. Веселая у них тут жизнь.

— Почти у всех с моего курса, кто патенты сами купили, родственники как раз из армии, — сказала Брюн. — У меня тоже есть, два кузена с маминой стороны. И у Касси есть, но они все заняты до февраля. Неудачно по срокам отпусков вышло.

— Ясно. А охотники за головами кого ловят-то вообще?

— Как это кого? — хором удивились Брюн и Касси.

Даже Марк вскинул брови, глядя на меня в зеркало заднего вида.

— Преступников? — спросил я.

— У вас преступлений нет что ли, в твоем мире? — спросила Касси. — Как такое возможно? Или вы превентивно всем моральным уродам лоботомию делаете? А может, научились определять еще в младенчестве потенциальных преступников и сбрасываете их в море на скалы? Ты же был охотником? Расскажи.

Интересные у нее предположения о методах профилактики. Как в древней Спарте.

— Конечно, преступность у нас есть. Но бороться с ней должны специальные органы. А я не был охотником за головами в вашем понимании. Немного другим занимался. Алайсиаги ваши что-то перепутали.

— Алайсиаги не наши, и они не могли ничего перепутать, — сказала Брюн. — С ними можно общаться только образами. Я представила себе отважного и сильного героя. Так что не скромничай.

Я открыл рот, но не нашел, что сказать, и закрыл.

— Так и у нас тоже для этого полиция есть, и имперская безопасность, — сказала Касси. — Но они охотно ловят мелких воришек, жуликов и казнокрадов, а опасных преступников и убийц… как–то без огонька, что ли.

— Пользуясь терминологией, что я вижу в твоих мыслях, можно сказать — хреновенько ловят, — сказала Брюн. — Вот и считается, что лучше наемному охотнику поручить поимку особо опасных преступников. Результат в таком случае гарантирован. Чаще всего так гораздо экономнее выходит. Не нужно тратиться на суды, тюрьмы и бюрократов.

— В смысле, охотники могут ликвидировать преступников? — спросил я.

— Конечно, — кивнула Брюн. — Охотникам разрешено применять оружие против тех, кто в списках разыскиваемых, в случае сопротивления при аресте.

— Охотники и не заморачиваются, стреляют сразу на поражение, — сказала Касси. — В отчете пишут, что преступник оказал сопротивление и был убит при задержании. Главное же, подтвердить, что вопрос закрыт.

— Как подтвердить?

— Голову принести, — Касси провела пальцем по шее. — Не тащить же все тело в суд.

Как интересно. У них тут, как в американских вестернах про Дикий Запад. Охотники буквально за головами охотятся. Настоящие Headhunters. Теперь меня уже не так удивляет, что кто-то отравил Дэниса Варфолло.

— К полиции не применимы стандарты Минобороны, — добавила Касси. — Для патента полицаи бесполезны, а импбезопасность никогда не станет этим заниматься. Для них это слишком грязная работа. Так понятно?

— В общем, да, — кивнул я. — Ценная у меня профессия.

— И довольно рискованная, — улыбнулась Брюн. — Как ты уже очень верно подметил.

— Ты сказала, мой призыв дороговато обошелся.

— В эмоциональном плане и в энергозатратном. А патент и расходы окупятся, если мы сходим в Хтонь хотя бы два раза, — ответила она. — Из нас может получиться эффективная команда. Поэтому я и спросила твое согласие на два месяца. Надеюсь, ты согласишься и дальше с нами ходить, когда увидишь результаты. На одну экспедицию будет уходить в среднем дней десять. Из первой мы принесем артефакт для моего зачёта, а все остальное можно продавать через любой аукцион.

— Не через любой, — строго сказала Касси, подняв вверх указательный палец, — а через Главный аукцион Торп’с.

— Почему? — спросил я.

У меня уже успела вылететь из головы фамилия Касси.

— Это наш семейный. Моя мама и ее брат, мой дядя, всеми делами заправляют в аукционном доме, — она подмигнула мне.

Кажется, я ошибался, что не нравлюсь Касси. Она уже второй раз мне подмигивает. Похоже, поменяла свое отношение за короткое время.

— Так. Стоп, — я поднял ладонь. — Это у нас коммерческое предприятие получается?

— Ну, да. А ты как думал? — удивилась Брюн.

— Думал, на общественных началах совмещаем приятное с полезным, — пошутил я. — В общем, я не против заодно и заработать. И как мы назовем это предприятие?

— Если по алфавиту, то можно назвать «Варфолло, Мортансерро и Торпс», как вам? — спросила Брюн.

— Нормально. Можно хоть завтра зарегистрировать фирму, — ответила Касси.

— Почему вы так уверены, что из нас получится эффективная команда, и наш трест будет прибыльным? — лично у меня такой уверенности не было.

Какое-то все несерьезное. Даже делая скидку на странность этого мира.

— Сейчас объясню, — ответила Брюн. — Ты у нас охотник за головами с лицензией и опытом походов в Хтонь. Я — видящая, можно сказать, редкая птица. Касси — отменный стрелок. Маркус — отличный водитель. Он у нас уже три года профи в гоночной серии Ралли-2. Вот и получается…

— Погоди. Что значит, ты — видящая? — спросил я. — В смысле, телепат? Или как? Я не понял.

— Телепат — это само собой, это входит в более широкое понятие видящей, — ответила Брюн. — В применении к поиску артефактов, такое определение, как видящая, не требует дополнительной расшифровки.

— В смысле, ясновидящая?

— У нас нет такого слова, — сказала Касси. — Но мне нравится. Брюн, я теперь так и буду тебя называть — ясновидящая!

Брюн состроила забавную гримасу, скривив губы в сторону.

— То есть, ты умеешь находить артефакты? — уточнил я.

— По идее и в теории, да. Просто я еще не пробовала. В Шестнадцатой ничего нет, я не чувствовала никаких вибраций, — Брюн помахала ладонью перед носом. — Но в любой экспедиции видящий нужен. Не только, чтобы находить артефакты, но и предчувствовать угрозы и предсказывать возможное появление неизвестных монстров.

— Ладно, понял. А Дэнис с кем ходил в Хтонь? — задал я третий важный вопрос.

— Он дважды ходил в пятидесятые номера и один раз в Хтонь-шестьдесят седьмую, — ответила Брюн, — когда служил в армии, в инженерных войсках. Он же окончил военное училище, стал лейтенантом, но потом уволился из армии. Видимо, тогда же сдал экзамен на охотника. Там какая-то льготная программа раньше была для офицеров, уволенных в запас.

— Да! Сейчас сложно такую лицензию получить, — сказала Касси. — Очень строгие требования и трудный экзамен. Но я хочу попробовать, когда мне двадцать один год исполнится. Это минимальный возраст, чтоб на учебу записаться.

Весьма подходящее занятие для хорошего стрелка, спортсменки и просто красавицы. Работать ради денег ей не нужно, можно чисто за идею охотиться на моральных уродов. Отличный выбор профессии.

Брюн улыбнулась, увидев эту ироничную мысль.

— Почему он уволился из армии? — спросил я.

— Понятия не имею, — пожала плечами Брюн. — Дэнис никому про это не рассказывал, насколько я знаю от Гвен. Возможно, что именно экспедиции в Хтонь послужили тому причиной. Многие новички выходили из средних номеров Хтони в таком состоянии, что не могли больше служить в армии.

— Так-то это крайне опасное занятие было, да и сейчас тоже остается. Тем более, в шестидесятых номерах и выше, — сказала Касси. — Ты, можно сказать, герой. Я лично ни с кем не знакома, кто ходил бы даже в пятидесятые номера.

— Туда из богатых семей никого не берут, чтобы потом не отвечать перед родственниками, если что случится, — сказал Марк. — Вот ты и не знаешь никого. И я тоже.

— Такая большая разница в уровне сложности между сороковыми и пятидесятыми номерами? — сомнений у меня прибавилось.

— Конечно. Это только кажется, что разница небольшая, — ответил Марк. — На самом деле, между ними пропасть!

— Вот как? — я задумался, но тут же вспомнил про артефакт в своем кофре. — В армии не принято сдавать найденные в Хтони вещи?

— Дэнис никак не мог вынести эту штуковину из армейских походов, — ответила Брюн. — Он был в Хтони три раза в официальных экспедициях, о которых есть записи. Но явно же ходил туда еще.

— Когда? С кем?

— Нам про это ничего неизвестно. Я не знала, что у него лицензия охотника есть, пока мне Гвен не сказала по секрету. Если прятал артефакт в сливном бачке, то нашел его в нелегальном походе.

— Зачем ходить в Хтонь нелегально, имея лицензию охотника? — спросил я.

— Патент дорогой. Всё, что найдешь, надо зафиксировать в журнале блокпоста, при продаже отдать комиссию аукционному дому. Это только самые простые причины, — ответила Брюн. — Существует куча других причин.

Про эту кучу надо запомнить и спросить потом, что за причины. Сейчас меня интересовало другое.

— Значит, любой артефакт выгоднее продать на черном рынке? И не регистрировать в журнале находок?

— Продавать на черном рынке противозаконно, — ответила Брюн. — Рискуешь лицензией. Не вижу смысла охотнику нарушать закон. Но верно и обратное: через аукционы не продашь без справки блокпоста. Он решил оставить эту штуку себе. Наверняка так и было — Дэнис ходил в Хтонь нелегально, чтобы найти там что-нибудь для личного пользования.

— Это тоже противозаконно, — сказала Касси. — Но доказать нарушение сложно, практически невозможно. Любой скажет, что купил с рук, если у него обнаружат какую-то вещь неизвестного происхождения. Если не хвастаться и не показывать всем подряд, то никто и не узнает. Повторю еще раз — жаль, что ты ничего не помнишь.

Я не стал говорить, что кое-какие воспоминания в виде неясных образов у меня начали появляться.

Вещь, которая лежала в моей сумке, походила на оружие, это точно.

Я бы даже рискнул утверждать, что на очень серьезное оружие. Что-то вроде дезинтегратора птаввов или транклюкатора плюкан. Скорее всего, чем-то подобным она и была.

— Мы хотели заехать в лес, — вспомнил я.

— Ага. Чтобы проверить, кто из вас быстрее и точнее, — кивнула Брюн.

— Как проверять будем?

— Брюн подкидывает вверх бутылку с водой на одну и ту же высоту, она умеет. А мы стреляем, кто больше раз попадет, пока она падает, — ответила Касси. — Могу я первая стрелять, чтобы ты попробовал повторить. У тебя в сумке я видела пистолет Крюгер-9, хорошая модель. Но против моего Ястреба-50 тебе ничего не светит.

Она похлопала по правой кобуре.

— Сдаюсь сразу, — сказал я. — Я же ни разу не стрелял из этого крюгера. Просто думаю, надо проверить свой артефакт. Но тут нужен склон горы или насыпь, потому что мощность выстрела мы не знаем.

— Ты знаешь, как им пользоваться?! Откуда? — спросила Касси.

Брюн и Марк тоже посмотрели на меня с большим интересом.

— Нет, не знаю. Поэтому и нужна преграда надежная, как на военном полигоне.

— Хм, — произнесла Касси. — Если он вообще функционирует. Не слышала про действующее оружие пришельцев. У них же встроенные предохранители, которые ученые так и не могут взломать. Похожая технология использована в твоем парализаторе, никто, кроме тебя, не может им воспользоваться из-за блокировки.

— Вот оно что.

Как это обычно бывает, всё не так просто, как мне казалось.

Интересно, на чем основана технология? На формуле ДНК или просто по отпечаткам пальцев?

— Здесь долина, — тем не менее сказала Брюн. — На том берегу Атерона будет, где проверить. Ты что-то вспомнил?

— Пока не могу понять. Мозгов-то у меня нет. Откуда этим воспоминаниям появиться?

— Ты смешной, — улыбнулась Касси. — Покажи мне, у кого мозги есть.

Брюн засмеялась.

Маркус поднял руку.

— У меня!

— Ты последний, братец! — сказала Касси, — на кого я подумаю.

На меня накатила накопившаяся усталость, хотя вопрос: когда она успела накопиться? Я погрузился в состояние странной прострации и не обращал внимания на разговор, который продолжали вести девушки про то, где лучше остановиться и проверить, работает ли мой артефакт.

Что-то все время ускользало из моих размышлений, какой-то очень важный момент. Какой вопрос я должен задать?

Сосредоточиться не получалось. Но я решил проявить упорство и расписать все, что знаю, по пунктам.

Первое — Брюн ясновидящая. Она хочет найти ценный артефакт в аномальной зоне, чтобы сдать зачет за выпускной курс ведьмовской академии. Звучит бредово, но здесь всё такое.

Идем дальше.

Второе — в дальнейшем, она хочет продолжать ходить в экспедиции в Хтонь по купленному патенту. Сколько он стоит, не важно. А вот на какой срок его выдают? Надо сразу уточнить, пока эта мысль не ускользнула.

Все мои мысли имели свойство быстро исчезать. Ну, да. Без мозга им негде задерживаться. Я тут как Страшила с соломенной головой.

— Патент у нас на какой срок?

— На год, — ответила Брюн. — Если все хорошо пойдет, мы за год можем норматив сдать на вступление в серьезную гильдию.

— Что?

— Суть идеи пускать в Хтонь всех желающих по спецпатентам в том и состоит, чтобы усилить составы действующих гильдий, — ответила Брюн. — А самых лучших поисковиков по итогам года привлекают в главную организацию всего Роксабора по поиску артефактов.

— Орден Хтономастеров! — с благоговением произнесла Касси. — Это же мечта! Но сколько времени уйдет, чтобы пройти отбор и вступить в ряды лучших из лучших? Три года? Пять лет?

— Боюсь, пяти лет у нас нет, Касси, — вздохнула Брюн. — Инопланетяне раньше нападут.

— Ты это как видящая утверждаешь, официально? То есть, ясновидящая, — усмехнулась Касси. — Ты пессимистка и всёпропальщица! Может, и не будет никогда никакого второго вторжения?

— Сама говорила, что мечтаешь сразиться с пришельцами, — усмехнулась в ответ Брюн. — Покажешь им, где крабы зимуют.

— Эй! Мне было десять лет тогда, — сказала Касси. — Лучше не надо больше вторжения пришельцев. Мне миражей хватило выше крыши. До сих пор просыпаюсь вся в поту, когда такой кошмар снится. Но попасть в Орден Хтономастеров было бы круто!

— Так это и есть наша главная цель, — тихо, но твердо произнесла Брюн.

И тут я понял, что, кажется, тоже хочу вступить в ряды этих самых хтономастеров. При явном отсутствии в мире Роксабора цветовой дифференциации штанов, должна же быть у меня какая-то цель в новой жизни.

Компания для решения этой задачи подобралась вроде бы подходящая. По крайней мере, для первого, начального, этапа. Брюн взглянула на меня искоса и изогнула правую бровь. Потом протянула руку. Касси положила свою ладонь сверху ладони Брюн. Я подумал, и тоже положил сверху свою ладонь.

— Маркус! — позвала Брюн.

Он оглянулся и поднял сжатый кулак.

— Как хорошо, что Гвендолин вспомнила про тебя, Варфи! — сказала Касси.

— Вовремя, ага. Еще несколько часов, и было бы поздно призывать новую душу, — согласилась Брюн.