И аз воздам

— Когда это я до утра ходила! — Дита смыла грязные руки и мухой метнулась за дверь, оставив у входа ведро с золой до возвращения.

— Ох, молодость-глупость, — деланно заворчала опять Белия, расправляясь с овощами, — и когда только ум появится? Почистила наконец… пойду-ка я затоплю, а то без ужина останемся!

Пока она ходила за дровами, я протерла от черной пыли окружающее плиту пространство, вылила ведро и отмыла руки, ухватив по дороге кружку с приятным терпковатым отваром. Кухарка занялась растопкой плиты и готовкой, а я присела в гостиной на первом этаже, размышляя, почему вдруг Орвилл сжег выпрошенную у меня матрешку. Колечко от брелка я узнала сразу же по замочку — второй такой вещицы в этом мире наверняка не было и удивление Диты было в общем-то вполне обоснованным. Непонятные поступки рождали такие же непонятные предположения, начиная от аналогов культуры вуду в Лионии и кончая планомерным уничтожением вещей другого мира по загадочным соображениям. В голову опять полезли все более тревожные мысли о том, что о моей бирке до сих пор ни слуху ни духу, что надо как можно скорее добраться до Лиенвира и решить вопрос с моим запретом, что со дня моего возвращения еще ни разу сюда не заявились родители Орвилла… все эти проблемы начинали под вечер носить прямо-таки устрашающий характер и я дорого бы дала, чтобы избавиться хотя бы от небольшой их части!

Крайден ворвался в дом буквально сметая все на своем пути, так что Дита испуганно вскрикнула, когда он взлетел вверх по лестнице, толкнув ее у самого входа.

— Лерия, ты чем тут занимаешься?

— Да вот, зашиваю…

— Быстро бросай все, — оборвал он на полуслове, — что ты приготовила с собой из вещей?

— Платья, сапоги, штаны со скилой на всякий случай… что случилось, Орвилл?

— Быстро снимай с себя это платье, — приказал он, бегло осмотрев меня с ног до головы, — и одевай штаны и скилу. Дита! — заорал он, высунувшись в коридор, — иди сюда! Лерия, что ты застыла, сказал же, переодевайся и побыстрее!

Вчера он пришел так поздно, что я уже успела прикорнуть на кресле и спросонья никак не могла понять, кто ходит по комнате, ругаясь вполголоса и швыряя на стол книги из шкафа. На вопрос, где он так задержался, Орвилл ответил что-то невразумительное и отправил меня спать, а сам остался сидеть в кабинете, шурша страницами и поминая всяких сущностей явно не этого мира. Дверь оставалась приоткрытой и, просыпаясь не один раз за ночь, я видела свет, падающий через нее в спальню. Под утро он повалился поверх одеяла прямо в одежде, уткнувшись лицом в подушку и нервно дернулся, когда я погладила его по спине и поцеловала в небритую щеку. Понятно, что у него возникли проблемы, помочь в решении которых я была не в состоянии, но и делать вид, что сплю, я тоже не могла.

— Я могу чем-то помочь тебе?

— Нет. Спи, — ответил Крайден из подушки, но отодвигаться в сторону не стал, только подложил мою ладонь себе под щеку. — Отдыхай, пока еще есть на это время.

Ушел он как обычно рано и целый день я снова терялась в догадках, что происходит за стенами дома и почему он ничего не говорит… терялась до тех пор, пока он не пришел. Похоже, что над нами сгустились самые черные тучи, раз он наплевал на все условности и требует, чтобы я переоделась в харузскую одежду!

— Орвилл, мы пускаемся в бега? — натянуть то, в чем я ходила в Скаггарде, дело десяти секунд, это вам не платья шнуровать и степенно ходить, поддерживая пальцами подол!

— Сапоги уже одела, — кивнул он, — бери мешок и складывай туда то, с чем не можешь расстаться. Одно платье прихвати обязательно, остальное — на твое усмотрение. Дита, ну сколько тебя можно ждать?

— Господин Крайден, — начала оправдываться девушка, — как я услышала, так сразу и прибежала!

— Я толкнул тебя, — поморщился он, — извини, спешил очень. Слушай меня внимательно. Это платье, — снятая одежка полетела служанке в руки, — одевай на себя и ходи в нем сегодня и еще два… нет, три дня, но из дома не ногой! Чем больше ты просидишь, не вылезая на улицу, тем лучше. Двери никому не открывать, пусть хоть ломают… поняла? Кто бы это ни был, даже сам его величество Райделл, к дверям не подходить! Еда в доме есть, вам с Белией хватит, чтобы прожить взаперти хотя бы пару дней. К окнам ближе чем на три арда не подходить, иначе могут быть неприятности, а я не смогу помочь. Спросят, почему ходишь в платье госпожи Валерии, ответишь, что она бросила его, когда уходила, а ты подобрала и решила покрасоваться. На стуки не открывала, думала, что она вернулась и хочет отобрать красивую тряпку. Запомнила?

Дита кивала, как китайский болванчик, молча и вылупив глаза, а при последнем слове Орвилл ткнул ей в лоб указательным пальцем и она на мгновение застыла, а потом мило улыбнулась и, подхватив подаренное платье, выплыла из гостиной, плавно покачивая бедрами.

— С этим все, — посмотрел ей вслед Крайден. — Где то, что ты собрала?

— Вот, — я толкнула ногой мешок, напряженно глядя на мужчину перед собой. Что-то произошло, но вот что, хоть бы намеком услышать, чтобы быть готовой! — Это из-за моей бирки?

— Не совсем, — в мешке оставалось еще достаточно места и маг быстро пошел в свою комнату, где на краю стола лежали книги. Две из них он сунул с собой, а остальные поставил на полки и сдвинул так, чтобы между ними не оставалось явных просветов. — И без нее хватает… так, еще вот это заберу, — из стола в мешок полетели то ли книги, то ли тетради, — остальное уже без надобности. Пошли, у нас мало времени, но я все же надеюсь, что мы имеем приличный отрыв.

— Мы что… — выдавить слова оказалось страшнее, чем я думала, — сюда больше не вернемся?

— Не знаю. Не могу ничего предполагать, — вскинув мешок на плечо, Орвилл посмотрел на свою комнату, закрыл дверь и очертил по косяку прямоугольник. — Вдруг это поможет? Пошли вниз, надо выйти через кухню.

— Постой, — перед закрытой дверью я остановилась, — если у нас впереди дальняя дорога… или опасная, то давай присядем.

— Это тоже обычай твоего мира? — Крайден, вопреки ожиданию, не возмутился задержкой, а скинул мешок и обернулся в поисках стула.

— На мешок садись, так положено. Надо помолчать перед дорогой, тогда мы обязательно сможем сюда вернуться. — Прошла томительная минута, за которую я успела передумать многое. — Все, можно идти.

За распахнувшейся наполовину дверью светились последние лучи заходящей Верны и через улицу уже ложились густые тени домов, в которых мелькали редкие прохожие, в основном небогатого вида. Оглядевшись по сторонам, Орвилл скользнул в ближайшую тень, толкнув дверь ногой. Она закрылась, скрипнув напоследок и при этом странно вздрогнула, как будто кто-то попытался выйти изнутри.

— Это засов задвинулся, — пояснил он, — Белия спит, а Дита будет ходить по дому до самой полуночи. Пошли, вроде бы никого нет.

— Ты можешь пояснить, что случилось и от кого мы убегаем? — шагали мы споро, но говорить было вполне возможно. — И куда, кстати, тоже хотелось бы знать!

— Сейчас мы идем в храм Айди, там уже должны быть готовы листы для контракта. Оттуда — к порталу, будет уже совсем темно и нас вряд ли заметят по дороге.

— А моя бирка, ты же говорил, что пока она не уничтожена, ты не можешь…

— Это, конечно, плохо, но медлить я больше не могу. После подписания контракта ты будешь хоть как-то защищена, у тебя будет известная фамилия и определенный статус, против которого просто так никто не попрет, даже если захочет. В противном случае ты никто… почти никто в Лионии, — поправился Крайден, — а это для тебя опасно.

— Опасно? Это хуже Скаггарда?

— Возможно, хуже. Прибавим шагу, хоть храмы еще и не закрываются, но не хотелось бы подписывать все ночью. Все-таки это положено делать днем и при свете Верны.

— Тоже примета?

— Нет, но так у нас принято, — Орвилл прибавил шагу и мы свернули за угол.

Широкую улицу, по которой мы шли вдоль теневой стороны я узнала не сразу, но после очередного изгиба впереди показалась небольшая площадь, на которой стоял тот самый храм, в который я заходила до моей отправки в Скаггард и видела местную свадьбу.

— Господин Крайден, — из темной подворотни выступила безликая фигура, — если вы спешите в храм, то я не советую вам этого делать. Вас там ждут… и госпожу Валерию тоже.

— Чтоб тебя Нейди… — Орвилл явно опешил от услышанного известия и встал в нерешительности, отойдя в густую тень ближе к неизвестному посланнику, — устраивать скандал в храме? Они не пойдут на это.

— Вы одни, — возразила фигура, — если бы с вами были еще родственники или друзья, то при них затевать скандал ваши родители бы не стали. А вас только двое… думайте сами, господин Крайден.

— А вы, собственно, кто?

— Неважно. Меня послали передать вам кое-что, а я решил проявить инициативу и сделать шаг в сторону. Уходите из Делькора, Крайден, листы для контракта вам могут сделать и в другом храме, не обязательно в столичном, зато никаких прямых выступлений против рода. К тому времени, когда все узнают о происшедшем, будет уже поздно возвращать все вспять и им придется смириться с вашим решением.

— Что-то вы слишком рьяно отговариваете меня, — нерешительность сменилась подозрительностью, — я не заслуживаю такой заботы неизвестно с чьей стороны. В конце концов, это мое личное дело и дело моего рода, а не ваше! Благодарю за предупреждение, но я намерен идти туда, куда намеревался с самого начала. Лерия, пошли, со своими родителями я как-нибудь справлюсь!

— С родителями — возможно, — согласился посланник, — но они там не одни. С ними еще четверо, трое мужчин и женщина, к тому же они с минуты на минуту ждут Флойда… если я не ошибаюсь, то именно он сейчас у вас старший в роду?

— Флойда? Это точно?

— Точно, я слышал их разговоры и, кроме того, госпожа Арлетта достаточно четко произносила его имя, упирая на свое обращение к нему за помощью.

— Проклятье, — сдавленно прошипел Орвилл, — с ним я не готов встречаться… пока еще не готов! Мне бы еще три-четыре дня, ну хоть пару, тогда я бы имел кое-что в запасе, чтобы противопоставить ему.

— Сожалею, — неизвестный отступил подальше в тень, — мое дело было предупредить вас, а дальше вы уже сами принимаете решение. Возьмите, — Крайден что-то взял из протянутой руки и молча сунул в карман, даже не рассматривая, — если вы решитесь уходить, то делайте это быстрее, пока никто ничего не заподозрил.

— Уходим прямо сейчас. К порталу. Лерия, нам придется пойти в другой храм, пусть не сегодня, но мы пойдем туда все равно, даже если все вокруг будут против! Идем, у нас еще есть запас времени, который мы можем использовать!

— Удачи вам, — напутствовали сзади. — Спешите.

Вот теперь, отмеряя фарлонги мостовых, я могла уже не делать вид, что проблема рода и собственно родителей не существует… а теперь сюда еще прибавился неизвестный мне доселе Флойд, от которого тоже не будет ничего хорошего. Судя по реакции Орвилла, теперь можно задавать вопросы, сопоставляя ответы с уже имеющимися у меня фактами и делать выводы.

— Орвилл, я так полагаю, что у тебя есть какой-то план, какие-то соображения касаемо меня… нас и вообще всего происходящего, — разговаривать на ходу было не слишком удобно, но и молча проглатывать услышанное я не собиралась, — ты можешь все-таки раскрыть мне эту страшную военную тайну и просветить кое-какие подробности? Не хотелось бы чувствовать себя куклой на веревочках… я, конечно, понимаю, что ты умный и знаешь вашу жизнь куда как лучше меня, но то, что я только что услышала, настораживает. Кто такой этот Флойд, что ты опасаешься его? А твои родители, не пожалеешь ли ты потом о своей ссоре с ними? И куда мы сейчас идем?

— Сейчас мы идем к порталу, — Крайден прибавил шаг и я порадовалась, что без длинных подолов могу идти рядом с той же скоростью, что и он, — уйдем в Арсворт и получим пару нужных мне дней.

— Нужных для чего?

— Для того, чтобы мы сумели вывернуться из-под его руки. Ты слышала, что он старший в роду, значит, на настоящее время он самый сильный маг из Крайденов и он распоряжается всем, что происходит… да еще родители решили прибегнуть к его помощи, как к последнему средству!

Последнюю фразу он произнес с такой злостью, что сразу стало понятно — с этим самым Флойдом у него самые неприязненные отношения и гасить их он не будет ни за что. Престарелый родственник, желающий подмять всех под свою руку? Старики бывают очень упертыми и упрямыми, а если еще тут примешивается личная неприязнь, то жди беды, или наследства лишат из вредности или… чего тут, в Лионии, лишают еще? Силу отнимают у ослушников?

— Это все из-за меня… может быть, остановиться, пока не поздно? — высказанное осторожное предложение с моей стороны носило заведомо неискренний характер и услышать согласие со стороны Орвилла мне не хотелось до кончиков пальцев, но… надо было все-таки это сказать, хотя бы для того, чтобы удостовериться в его решении и не выглядеть форменной эгоисткой. Все-таки Арлетта и Энтони его родители, а они всегда остаются ими, поскольку родителей не выбирают, как и родину. Это с любимыми по-разному получается, а родная кровь куда как сильнее, чем все сердечные привязанности!

— Родственные отношения и подчинение старшим… да, у нас они очень сильны, когда дело касается важных для рода решений, — при этих словах подозрительно екнуло где-то в левой стороне груди, шаги рядом ускорились и тревожное ощущение пропало, — но останавливаться я уже не буду. Поздно. И ты здесь не причина, а повод… последний камень, который всколыхнул всех. Даже если кому-то и наплевать, что происходит, но принято поддерживать мнение старшего… Говорить на ходу неудобно, лучше всего сделать это в Арсворте, там я объясню тебе кое-что, раз уж дело дошло до этого.

— Было бы странно жить с тобой рядом и не интересоваться твоими родными. Кстати, а почему мы уходим именно в Арсворт? Это же первое место, где нас будут искать!

— В Арсворте долго жил мой дед, Террел Крайден, который долгое время был не только старшим в нашем роду, но и членом Совета. Его работы до сих пор не изучены полностью и я хочу пересмотреть кое-что из них. Пока Дита изображает тебя в Делькоре, все будут думать, что мы оба находимся там.

— А если догадаются, что нас там нет?

— Собью портал. Это даст нам день-два дополнительно.

— Портал же привязан к камню и не может никуда деться, я помню, что ты объяснял мне!

— Портал — это канал по линии силы, жестко прикрепленный между двумя камнями, концентрирующими силу. Но если к этому каналу в момент открытия пристроится другая линия, то произойдет сбой направления, который чаще всего принимают за неумение настраиваться на точку выхода. Это как ветер, сдувающий кинутый в цель камень… аналогия понятна? Дед рассказывал мне об этом и я проверил его слова на практике, это работает, а никто пока не догадывается о такой возможности.

— Ты хочешь что-то найти в его работах?

— Хочу, но пока не знаю, что. Смотри, городская стена уже близко, сейчас выйдем за ворота и там кто-нибудь довезет нас до портального камня. Прибыльное занятие, — вдруг рассмеялся Орвилл, — не все желают своими ногами добираться до него!

— Если надо, я и пешком дойду, не переломлюсь!

— Я тоже могу дойти, но сейчас нам дорого время, да и в Арсворт не хотелось бы заваливаться глубокой ночью.

Верна уже готовилась совсем опуститься за горизонт и с ее последними лучами через ворота стремились проскользнуть самые разнообразные личности как в Делькор, так и за его пределы. Стоящий на воротах почетный караул осматривал желающих просочиться в столицу куда как более тщательно, чем покидающих ее, но и на выходящих посматривали внимательно, разве чтоне высказывая особого удивления. Вот гости столицы — это да, особенно когда лица скрыты плащами или возница неохотно расшнуровывает полотно грубо сколоченной повозки. Такой народ всегда подозрителен сам по себе! Крайден толкнул меня локтем и резко разжал левый кулак в сторону странной повозки. Хлопнула ткань полога, а внутри что-то запищало и раздался хруст, как будто большая собака смачно грызла кости. Мужик, расшнуровывавший полог, не обратил на звуки никакого внимания, зато двое стражников придвинулись к повозке поближе, а от крепостной стены отделилась темная фигура и бодрым шагом направилась к вознице.

— Не останавливайся! Ходу в ворота, пока они заняты, — шепнул Орвилл, прищелкнув пальцами и в ответ на это сзади захрустели еще громче. — Проскочили, им не до нас сейчас!

— Что ты там наделал? — из любопытства я чуть не вывернула шею назад, но мельтешенье людей около злополучной повозки не давало возможности рассмотреть подробности. — Кого напустил-то?

— Вот еще — напускать кого-то, свою силу тратить на всякую ерунду, — фыркнул маг, — мыши там сидели, грызли что-то, вот я и усилил звуки, только и всего! Пока тот мужик расшнурует полог, пока все досмотрят в сумерках, знаешь, сколько времени пройдет? О нас никто и не вспомнит! Эй, ты свободен? — окликнул Крайден мужичка, восседавшего на высокой повозке, напоминающей нашу арбу, — до портала довези!

— До портала? — возница наморщил лоб, но показанная монетка заставила его быстрее соображать и очень скоро мы уже тряслись по дороге, подскакивая на мешках, аккуратно уложенных на самом дне этого чуда передвижения. Борта повозки были достаточно высокими и за них можно было держаться руками, чтобы не барахтаться на самом дне.

— Ничего, потерпи немного, — Орвилл сел в самый угол, — не так удобно, зато быстро и не доложит никому, что видел нас. Высадит у трактира, а сам домой поедет, вон как припозднился!

— Да, подзадержался у Бавина, — тут же откликнулся возница, — если б он не жмотился, то уже давно дома б пиво пил, а не трясся здесь в кромешной тьме! Как не подсунет мешок, так сплошь дырья одни, а в таком мешке ничего не увезешь, все как есть растеряешь! Жинка моя завсегда мешки проверяет допрежь отправки и не дай Айди, чтоб я худые назад привез, сгрызет, как есть сгрызет! Вот где такое видано, чтоб за мешок так грызли, скажите, господин хороший?

— Да сколько угодно, — на полном серьезе прозвучало из угла, — и не только за мешок, за любую дырку на штанах до вечера пилить будет! Недавно в грязь новым сапогом вступил, так она до ночи мне все грехи поминала, никак не успокоить было, — пожаловался каким-то дурацким голосом Крайден.

— Ну и зараза же у тебя, — сочувственно протянул возница, — я-то думал, хуже моей и нет никого! И ты с ней еще вместе ездишь?

— Ну не с ней, — сальность в голосе заставила мужичка сдавленно хихикнуть, — моя-то дома осталась, а я вот решил задержаться.

— И правильно это, — радостно заявил возница, — неча им нагибать нас за все! Гуляй, пока гуляется, чтоб твоя зараза искрутилась вся! Ежли что, я и не помню тебя, даже и глядеть не стану, чтоб потом врак не наговорить! И твою… тоже не гляжу, ссаживайтесь с миром да прощевайте! Н-но, — мужичок хлестнул свою лошадку и, не оборачиваясь, поспешил в темноту дороги, а мы направились в сторону слабо светившегося огонька, выхватывающего из мрака каменный забор и скат крыши над ним.

Дорога в этом месте делала широкий поворот, огибая неказистые строения и внутри описываемой ею дуги вовсю кипела жизнь… но только днем, ночью здесь было тихо и лишь за высокой оградой и плотно прикрытыми воротами были слышны голоса, ржанье лошадей, хлопанье дверями и прочие хозяйственные звуки. Под стеной лежали камни, вид и расположение которых навевали мысли о том, что днем здесь очень бойкое место, не иначе как рынок или зал ожидания!

— Нам туда? — ворота были добротными и достучаться до обитателей постоялого двора, по моему разумению, было почти невозможным делом.

— Нет, это уже все выросло рядом с порталом, — легкий ночной ветерок донес запах еды и Орвилл отвернулся в сторону, — нам только за угол завернуть. Это хорошо, что уже поздний вечер, меньше любопытных глаз.

Сам камень ничем не отличался от виденных уже ранее, разве что размеры его были повыше, а так — та же самая плоская сторона с выбитыми письменами, едва угадывающаяся в темноте арка и зеленая светящаяся точка с нервно расширяющейся границей, за которой сгустилась такая же темнота.

— Не ошибся адресом? — заглянув в темноту открывшегося проема, я обернулась, ища подтверждение правильности пути.

— Обижаешь, — насмешливо ответили сзади, — это кто следом пойдет, те ошибутся… заранее. Шагай, не бойся, я еще намереваюсь поужинать и отдохнуть в нормальных условиях!

Чуточку наэлектризованная щекотка пробежала по волосам, укусив за кончики пальцев и вот мы уже стоим в прохладном воздухе совершенно другой части Лионии, оглядывая темную дорогу и стену по правую руку. Тишина-то какая, разве что свистит кто на другой стороне дороги, да за стеной неумолчно шумит вода.

— Надолго мы сюда? — я остановилась в нерешительности перед крепко запертыми воротами, ища молоток или подходящий камень, чтобы постучать.

— Надеюсь, что навсегда, — под легким с виду нажимом ладони в одной из створок начала открываться неприметная в темноте калитка. — Дед очень любил Арсворт и предпочитал его Делькору, несмотря на дождливую осень в этих краях и долгую зиму. Он всегда говорил, что в его стенах он был по-настоящему счастлив и все начинания завершались удачей только с его помощью. Когда я был маленьким, то верил, что Арсворт живой и стоит его попросить о чем-то, как он поможет.

— Найти потерянные игрушки и не бояться темноты?

— И это тоже, — калитка сзади мягко закрылась и рассеянный листьями свет, проникающий через низкую ограду слева, создавал иллюзию романтики и тайны, — никто и не шелохнулся, как будто так и надо! Хозяин возвращается, а этим бездельникам лень зады поднять и выйти во двор!

Свет из больших окон второго этажа падал на камни яркими желтыми пятнами, полностью повторяющими конфигурацию проемов и переплеты отпечатались так четко, как я никогда не видела у себя дома, даже решетка на небольшом балконе над входными дверями обозначилась! А сами двери закрыты и первый этаж погружен во тьму, как и темное здание слева, над входом в которое едва заметным светом мигает зеленоватый камень.

— Орвилл? — непонятно откуда взявшаяся темная фигура материализовалась так неожиданно, что я чуть не вскрикнула от испуга. Не было ведь никого только что, а тут как будто сама тьма сгустилась и обрела человеческий голос! — Ну наконец-то я вижу тебя… и госпожу Валерию. Мое почтение, — Никомус вышел из темноты с поклоном в нашу сторону.

— Перестань, Ник, кроме нас тут никого нет. Кто-нибудь появлялся здесь в мое отсутствие?

— Никого, — мажордом как-то сразу подобрался и даже постройнел, — только слуги и я.

— Рада видеть вас, Никомус, — поприветствовала я его в образовавшейся паузе, тем более, что радость эта была совсем не наигранной, — я вернулась, несмотря ни на что. Могу только поблагодарить вас…

— За что?

— Что вы тогда в Скаггарде… я не узнала вас.

— Еще будет возможность это сделать, — совершенно серьезно отозвался мажордом. — Ушли-то тихо?

— Да, — Крайден двинулся ко входу в дом, — там Флойда ждали и я решил с ним пока не встречаться.

— И правильно, нечего мелкие стычки устраивать, уж лучше сразу решить все вопросы до конца. Пошли в дом, там поедите и поговорим заодно. До портала пешком, поди, шли?

— До стены только, за воротами нас подвезли. Ник, ты что-нибудь нашел?

— Сожалею, но ничего. Все исползал, в каждую щель заглянул, результатов никаких.

— Плохо.

— Плохо, — согласился Никомус, — остается предположить, что либо Флойд прибрал это все к рукам, либо она запрятала это так далеко, что нам не докопаться. Уничтожить могла?

— Вряд ли. Она не собиралась добровольно покидать этот мир, значит, предполагала, что еще воспользуется разработками деда. Надо искать, Ник.

— Хорошо, пойду по второму кругу.

За коротким разговором мы миновали просторный холл, где тут же загорелись матовые световые шарики и прошествовали в столовую, ожидая возможности кинуть что-то в желудок. Никомус исчез и вдалеке слышалась лишь тихая возня, подбадриваемая начальственным голосом. Как по мановению волшебной палочки на столе появились тарелки, бокалы и кувшин с легким парком над широким горлышком. Ну и правильно, нечего вином на ночь накачиваться, когда тут сплошные непонятки вокруг! Осталось под еду потрясти Орвилла на предмет нашего бегства из Делькора и прочих вопросов. А вопросов хватало…

— Как я уже говорил, мой дед в основном жил здесь, в Арсворте, здесь же он и работал, — начал Орвилл и Никомус присел рядом с ним, налив из кувшина себе в бокал местный чай, — даже когда уже не состоял в Совете. Нельзя заставить отключать свои мозги того, кто привык работать в основном головой, вот он и записывал свои соображения, а их у него было предостаточно. Одни так и остались отрывочными фразами, другие постепенно развивались и перерастали во что-то бОльшее, чем предположения. Так он работал с порталами, сбивая настройку и проводя опыты, где и на каком расстоянии можно делать это наиболее тихо или отклонять этот путь как можно дальше. Доносить свои мысли до широкой публики он считал преждевременным и многое наверняка или уничтожил или запрятал подальше от любопытных глаз. Последние годы его жизни здесь были достаточно бурными — к нему часто приезжал Флойд, который уже давно метил в старшие рода, но кроме всего прочего он еще пытался добраться до архива деда, а тот не подпускал Флойда ни к чему.

— Таким, как Флойд, нельзя давать в руки никаких знаний, — проворчал Никомус, — кроме вреда это ничего не принесет.

— Когда старшим в роду был дед, все вопросы решались как будто сами собой. Ни у кого не возникало желания идти наперекор его воле по одной простой причине — что бы не происходило, дед никогда не принимал решений единолично. Вызовет к себе, поговорит, послушает, что ему скажут и только тогда объявляет, что надо делать. Уговаривать кого-то менять свое решение или приказывать делать это… зачем восстанавливать против себя членов рода, когда можно убедить их в совершаемой ошибке и подтолкнуть к пути самостоятельного решения? У деда это получалось великолепно, под его управлением все прекрасно себя чувствовали… все, кроме Флойда.

— Кто вообще такой этот Флойд?

— А, я не сказал, — поморщился Орвилл, — это младший брат деда. Так получилось, что он ровесник моего отца… дед говорил, что они были в детстве неразлучны до тех пор, пока из Флойда не полез его характер. Ему надо было командовать всеми вокруг, он подминал под себя любого, кто пытался проявить хоть какую-нибудь индивидуальность и первым под него попал мой отец. С возрастом он так и не научился хоть как-то противостоять деспотизму Флойда, но со стороны это было почти незаметно и смотрелось абсолютно нормально для окружающих. Мне же никогда не нравились их отношения и я с детства относился к Флойду с опаской и подозрением.

— Зато женщины слетались на него, как ночные мотыльки, — язвительно заметил Никомус, — тут он просто купался в их обожании!

— Что есть, то есть. Мать до сих пор не может пересилить себя и перестать сравнивать отца и Флойда, глядя теперь на последнего с еще бОльшим обожанием, чем раньше! Донести до нее, что ему нужно от всех только одно — безоговорочное подчинение, просто невозможно. Думаю, что она когда-то составила себе портрет, не имеющий никакого сходства с оригиналом, кроме внешнего и до сих пор верит в это, не замечая больше ничего.

— Составила портрет… может, она просто влюбилась в него?

— Возможно, — Крайден пожал плечами, — когда я пытался раскрыть ей глаза, она обвинила меня в ненависти, зависти, ограниченности и еще в сотне подобных грехов. Больше я подобного не делал, пусть она сама решает, какими должны быть ее отношения с отцом, а какими с Флойдом. Я получил от нее хороший урок и запомнил его надолго. Потом была Дайлерия… подозреваю, что они тоже быстро нашли общий язык, уж очень они похожи по складу характера, но тогда я даже не подозревал об этом.

— Молод был да влюблен, чего еще было надо? — прокомментировал мажордом. — Это потом ты начал голову включать, а поначалу и слушать ничего не хотел, от каждого слова на дыбы вставал.

— Вставал, — согласился Орвилл, — а кто из нас включает голову, когда и так считает себя самым умным? Наперед я и не заглядывал, это сейчас я думаю головой, а тогда… потому все так и получилось. Всем хотелось быть самыми сильными и умными, но у Флойда это выглядело просто болезнью. Он не мог пережить, если кто-то поступал не так, как он считал единственно правильным. Правильно, не правильно — значения не имело, главное лишь бы было так, как указывает он. Дед сдерживал его до самой смерти, поскольку был куда более сильным магом и, в отличие от других, видел его насквозь. После смерти Террелла Флойд взял все бразды правления в свои руки и все восприняли это, как должное.

— Не все, — поправил Никомус, — ты же не захотел, несмотря на все требования Арлетты и Энтони, подчиняться во всем ему? Да еще Дайлерия, — он искоса посмотрел на меня, — тоже приняла его сторону, мотивируя незыблемостью семейного уклада.

— Они все держались так сплоченно, как будто им нравилось, что ими управляют, как куклами. Мне это было не по нутру, но открыто на конфликт я не лез, понимая, что я один не смогу противостоять всем остальным. Так все и продолжалось до тех пор, пока не началась эта история с вилтами, вылившаяся в покушение на его величество Райделла. Я жил то в Арсворте, то в Делькоре, Дайлерия тоже сновала между столицей и Арсвортом, а Флойд то и дело появлялся здесь, когда меня не было.

— Архив Террелла ему покою не давал, вот он и зачастил к Дайлерии, намереваясь подобраться к нему поближе. Сдается мне, что она обнаружила кое-что, но делиться ни с кем не захотела и припрятала для себя найденное. Последний ее опыт по обмену сознанием очень хорошо вписывается в этот расклад, если она обнаружила нечто подобное в записях твоего деда, то могла этим воспользоваться в своих интересах. Нашел же ты заметки, где он описывал свои предположения как можно маскировать ауру?

— Это были не заметки, Никомус, а всего лишь мысли, как это можно было бы сделать, чтобы обмануть… да и то смысл я понял после того, как мне в руки попалась игрушка из сумки Лерии. Матрешка… помнишь? До этого я и Грегор были совершенно уверены, что это все притащил ей Райшер, чтобы использовать Дайлерию в своих целях, но, как видно, мы ошибались. Дайлерия или имела полный текст или, надо признать, оказалась умней и по нескольким фразам поняла, что надо сделать. Признаю, ей это удалось — никто не признал мою ауру год назад в Арсворте, даже Деннель, иначе бы нам не дали уйти. Они все были уверены, что имеют дело с настоящим вилтом…

— Изучать архив надо было, а ты полистал его да и убрал до лучших времен, а теперь даже вспомнить не можешь, что там вообще было, — попрекнул мажордом, получив в ответ неопределенное хмыканье. — Не зря его твой дед спрятал подальше.

— Мало что было конкретного, чаще всего отдельные фразы, заметки, наблюдения… ну и размышления на всякие темы. Отложил на потом, когда время будет!

— Одна фраза может иной раз натолкнуть на решение проблемы, над которой ломают головы все окружающие, — назидательно постучал согнутым пальцем по столу Никомус, — и слово «потом» тут не подходит.

— Может, я и неправильно поступаю, прерывая вас, — влезла я в вечер воспоминаний и откровений, — но я уже в общих чертах поняла, кто такой Флойд и что тут происходит, а вот больше всего в данный момент меня интересует, как и что будет дальше. Почему бы нам просто не уехать? Нету нас и нету, не побежит же Флойд за нами в Бернир?

— Не побежит? В одиночку, может, и не побежит, а если уверит остальных, что это необходимо, то они могут и сделать это сообща. Во внутренние дела рода не вмешивается никто, даже королевский суд, а под этим предлогом можно проделать что угодно, лишь бы подвести достаточное обоснование. Потому я и пытаюсь найти заметки деда, чтобы противостоять Флойду, чтобы он не придумал. Иногда его мысли были столь оригинальны, что никому и в голову бы не пришло подобное!

— А ведь Кордел Стеррел говорил что-то такое о поведении и непредсказуемости Дайлерии, — вспомнился мне давний разговор в лесной избушке. — Может быть, она уже давно пользовалась наработками твоего деда, только ты об этом понятия не имел?

— Я постараюсь найти ответ и на этот вопрос, — Орвилл переглянулся с Никомусом и тот понимающе кивнул в ответ. — Пошли спать, Лерия, с завтрашнего утра я начинаю поиски по второму кругу.

Как происходят подобные поиски дома, я могла предполагать — архив не иголка и найти толстую папку с листами заметок дело кропотливое, но выполнимое. Здесь же поиски происходили совсем в другом ключе — к стенам, полу и потолкам прикладывались ладони, уши и нос, Орвилл прижимался лбом и даже нюхал особо важные, по его мнению, места, но дальше этого дело не шло — ничего не открывалось и никакие листы ниоткуда не вываливались. Никомус шустрил чисто по-человечески, то есть с ножом в руке пытался открыть или влезть в каждую щель, но и здесь он не добился успеха и к вечеру оба сидели в столовой расстроенные и злые, приводя друг другу причины неудач именно в этой части дома. Получалось, что поиски надо продолжать, а времени на это оставалось все меньше и меньше. Вообще меня очень интересовал вопрос, а что такое произойдет, если все члены рода Крайденов ополчатся на Орвилла? Это по мне можно было прокатиться тяжелым катком, выкидывая из головы неугодные этой семейке воспоминания, но я для них никто, даже не законная подданная лионской короны, а он все-таки сын и к тому же старший, будущий наследник рода! Помнится, он говорил, что самое страшное наказание — лишить ослушника поддержки семьи, но если уж у нас можно выжить и в одиночку в любом городе, то здесь это вполне возможно тоже. Деньгами не будут помогать? Не составят протекцию? Откажут в приглашениях на балы? Лечить не будут? Чем еще можно запугать и заставить поступать по чужому требованию? Силу, то бишь резерв просто так не откусишь, даже если очень захочешь — вон, какие непредсказуемые последствия были, судя по рассказу Зары, да и сам Орвилл говорил о подобном факте, который надо было проводить где-то подальше от людей. Скорее всего дело сведется к дележке очередного наследства и отказа в финансировании, а это не самое страшное. На осторожные расспросы о родителях Крайден, как всегда, увёл разговор в сторону, явно не желая обсуждать эту тему. Единственная информация, которая вывалилась из него, состояла в том, что они полностью подчиняются Флойду и без его санкции не делают ни одного самостоятельного шага, пока он не одобрит высказанное решение и, обрезая все дальнейшие вопросы, тут же объявил, что он ни на какие переговоры с Флойдом не ходил и не пойдет. Согласна, родственнички могут выедать мозг так, что даже обструкция воспримется, как благо, если правильно расставить акценты!

— Скажи пожалуйста, Никомус, случайно, не твой дальний родственник? — я пристроилась поудобнее на плече у Орвилла и решила, что сейчас самое время разузнать еще кое-что. — Помнится, когда я попала в Арсворт по договоренности с Дайлерией, с самого начала приняла его за обыкновенного слугу только повыше рангом, чем остальные. Он так прикольно бегал от меня с бутылкой и выпячивал живот, что его никак было не заподозрить в уме и проницательности.

— И когда же ты его заподозрила в этих непозволительных для слуг грехах?

— Да на следующий день только, при подготовке к приему. Ну я же рассказывала тебе не один раз об этом, помнишь?

— Было что-то, когда мы еще к Корделу шли…

— А, ну да, у тебя же тогда все уши были шерстью заросшие, вот и застряли слова! Все началось с того, что мне совершенно не хотелось изобретать никаких новых блюд и кормить целую ораву гостей…

Держу пари, что Орвилл прекрасно все помнил и сам, несмотря на свое тогдашнее положение и вид, но вспомнить еще раз свои потуги не ударить в грязь лицом и не дать слугам вредных измышлений о том, что их хозяйка вдруг сошла с ума было очень интересно. Правда, тогда я еще обломила того смазливого паренька… как его звали-то… уже не помню, да и Райшера не допустила до вожделенного, о чем потом вспоминала с превеликим удовольствием. Не каждый день удается вот так удачно ставить на место красивых наглецов!

— В тот вечер ему не повезло, — фыркнул Орвилл, еще раз выслушав весь рассказ, — мало того, что из постели погнали, так еще и хозяином здесь покрасоваться не дали! Он уже наверняка решил, что обоснуется в Арсворте и я ему больше не соперник!

— Этот напыщенный петух? Да он тебе и в подметки не годится! Нашел соперника… мать… ерш… — от возмущения я разразилась матюгами, но быстро прикусила язык, помня отчитывания Крайдена за такое выражение эмоций. — Как ты только подумать мог такое? Меня буквально трясет от его наглой рожи, так и хочется вцепиться в нее ногтями или залепить пощечину при всех! Знаешь, как я была счастлива, когда он остался стоять посреди зала с протянутой рукой, а я пошла приглашать на танец коменданта Бернира! Правда, тогда я не знала, что это комендант, мне просто надо было выбрать хоть одно непредвзятое лицо мужского пола желательно не молодого и не красивого. Все и вышло, как нельзя лучше! Конечно, я бы предпочла танцевать с тобой, но в тот раз…

— Лерия, — вторая рука очень быстро прикрыла мне рот, — по-моему мы уже договорились не поднимать эту тему.

— Извини, — я потерлась щекой об его ладонь в знак примирения и накал страстей постепенно стал спадать, — больше не буду.

Занесло немного… не удержалась. Вроде бы уже и позади все, но при воспоминаниях иногда кусала незаслуженная обида, которую я старалась давить как можно быстрее. Нельзя все время потыкать Орвилла совершенными когда-то ошибками, да и не ошибки это были, это их образ жизни, воспитание, нормы поведения, через которые сложно перешагнуть тому, кто живет этими самыми нормами всю свою жизнь. Хорошо, что он нашел в себе силы сделать этот шаг и благодаря ему я не осталась в Скаггарде на прописанные мне пять лет. Впрочем, как выяснилось, крепость еще не самое плохое место в здешней жизни, только вот Крайдена при обещанном мне раскладе рядом со мной не было бы никогда. Возможно, был бы другой мужчина, здесь уже сомнений не возникало никаких, но… это был бы не Орвилл и я постоянно сравнивала бы их, а зачем мне это надо? Никто, кроме него, мне уже не нужен.

— Ты как-то очень ловко увел разговор в сторону, — вспомнив, с чего все началось, я вернулась на прежние позиции, — вообще-то я спрашивала о Никомусе.

— Ты не считаешь, что разговор в постели о других мужчинах несколько неуместен?

— Что-о? — я чуть не подавилась услышанным. — Значит, о Райшере можно говорить, а о Никомусе нельзя?

— О Райшере можно, потому что ты ему утерла нос, а Ник — это совсем другое дело.

— Не поняла… он что, глубоко законспирированный разведчик?

Помолчав время, строго определенное для поддержания собственного имиджа и важности момента, Орвилл все-таки решил выдать мне строго дозированную информацию относительно Никомуса. Строго дозированной она была по совершенно непонятным мне причинам ибо когда мажордом поставлен хозяином на это важное место исключительно в целях отследить действия второй половины и иже с ней, то ничего ужасного в принятом решении я не видела. До Никомуса в Арсворте всем заправляла Мирина, которую Дайлерия решила перетащить с собой в Делькор, а на ее место Орвилл водворил Никомуса, служившего когда-то в протекторате вместе с ним. То, что мажордом не являлся магом, было даже на руку и с лихвой замещалось его опытом и интуицией. Судя по рассказу, Никомус был то ли отставником, то ли хорошим знакомым Крайдена и в расследовании о покушении на его величество играл не последнюю роль, по крайней мере держал под контролем все, что делалось вокруг Дайлерии в Арсворте, помогая составлять общую картину происшедшего своими наблюдениями и докладами. Как ни странно, маги не обращали на него и прочих слуг особого внимания, считая себя на голову выше простых людей, ну и вел Никомус себя соответственно дабы не рассекретиться раньше времени. Эта часть была мне очень понятна — к слугам вообще отношение свысока, даже у нас высокое начальство смотрело на многих подчиненных как на пустое место, так что удивляться тому, что маги в Лионии зачастую презирают тех, кому от рождения отказано в силе? Не удивлюсь, если они и по службе частенько присваивали себе чужие заслуги, хотя если человек много лет просидел на одном месте, то его опыт может на порядок превышать силу любого мага! Кое-что из услышанного было для меня не в новинку, до других соображений я додумалась сама, сопоставив разрозненные факты, потому и не вызвал этот рассказ у меня бурного удивления. Очень хорошо, что Никомус оказался надежным человеком, на которого можно положиться в трудную минуту.

— Между прочим, ты своим поведением за те три дня внесла значительную сумятицу в его соображения относительно своей личности, — подсластил мне пилюлю Крайден. — Он никак не мог понять, что это вдруг произошло с хозяйкой и такая явная смена манеры поведения его заинтересовала не на шутку.

— А мне казалось, что я очень хорошо замаскировалась и никто ни о чем не догадался! Попугала слуг на всякий случай, — вспомнила я ночной горшок и процессию любопытных, — да, видать, не получилось из меня Салтычихи.

— Слуги и не догадались ни о чем, тут ты можешь быть спокойна, странности увидел только Ник. Она никогда не любила сидеть у источника, не разговаривала на равных ни с кем из слуг, а уж спрашивать чьего-то мнения и совета и вовсе считала за унижение. Можешь себе представить его удивление Ника, когда ты расспрашивала его о вилтах!

— М-да, прокололась по полной. Не вышло из меня шпиона!

— Лерия, дело даже не в расспросах. Ник служил в протекторате с восемнадцати лет, начинал с самой нижней ступени, с тайников, натаскивал молодежь и был одним из лучших… на своем месте. Выше не получилось, потому что он не маг, а служить под началом бездарного юнца он не захотел. Но мы нашли с ним общий язык и он согласился мне помогать да и подучить кое-чему. У него огромный опыт и только поэтому он буквально шестым чувством уловил, что с ней что-то не так. Правда ему все-таки оказалась тогда не по зубам, но это лишь дело времени…

— Неужто сам догадался? — ахнула я.

— Не знаю, во всяком случае мне он ничего не говорил на эту тему. Может, тебе расскажет? После суда это уже не тайна, но у меня складывается совершенно твердая уверенность, что он давно понял все, что произошло с ней.

— Был у нас один такой сыщик… то бишь протектор, так вот он говорил, что если откинуть заведомо невозможные версии, то оставшаяся и будет правильной, как бы фантастична она не была. Что-то мне подсказывает, что изменение поведения Дайлерии он воспринимал как невозможную версию, а прочее вполне допускал до существования.

Не исключаю такую возможность, что Никомус допер своим умом до сути — уж больно внимательно он иногда рассматривал меня, но никаких намеков не делал, и на том спасибо! Главное, чтобы он и Орвилл работали вместе, поддерживая друг друга, а я уже дело второе и не обязательно тыкать в меня пальцем, как в элемент этакой магической головоломки мадам Дайлерии. Что она знала, то хорошенько спрятала от чужих глаз…

Кстати, называть по имени свою покойную жену Крайден вообще перестал, ограничиваясь отчужденным местоимением «она», в каком бы контексте оно не звучало. Щадит меня, что ли?

— Все равно я не понимаю, как вообще такое стало возможным! — размышления на тему достопамятного опыта Дайлерии то и дело занимали воображение. Да, я сама являюсь самым ярким примером этой возможности, у себя дома я слышала о подобных «чудесах», когда вдруг маленький индийский мальчик стал утверждать, что он совсем другой человек и даже называл людей и события, свидетельствующие об этом… вроде бы не один был такой случай, хоть ни о какой магии у меня дома речь и не шла. Вряд ли это был чей-то эксперимент, не дорос еще мой мир до таких технологий… получается, что невидимый глазу сгусток энергии, именуемый сознанием, может сам собой перемещаться в пространстве? Но не от душевного же подзатыльника он вылетел от прежнего хозяина и по какой причине решил переместиться в чужую голову? А что причиной-то было?

— Любое воздействие, в результате которого сознание покидает свою материальную оболочку. Самым распространенным из таких воздействий является смерть прежнего носителя этого сознания…

Орвилл продолжал пространные рассуждения на эту тему, я кивала, вспоминая, что новое сознание индийского мальчика вроде бы принадлежало умершему человеку, а потом сам собой всплыл вопрос — вот если в одной голове столкнутся два таких сознания, кто верх-то одержит, старый хозяин или новый?

— Безусловно, старый, — вопрос показался Крайдену непонятным и он поспешил объяснить свою… или научную?… точку зрения. — Сознание помнит свою материальную оболочку и стремится вернуться в нее любыми путями. Манера поведения, привычки, рефлексы, множество мелочей, которые незримыми нитями удерживают их в едином целом и при первой же возможности притягивают назад. Второе сознание будет слишком слабым по сравнению с сознанием хозяина тела и, как только представится хоть малейшая возможность, оно будет безжалостно выкинуто в окружающую действительность. Что с ним произойдет потом, неизвестно. Скорее всего, уйдет туда, куда уходят все после окончания своего земного пути, но не исключен и тот вариант, что зацепится в окружающем мире. Может быть, это одна из разновидностей дейтов, все зависит от настроя и внутреннего содержания такой неупокоенной души. Тем не менее, для нее одна дорога — уйти из этого мира любыми способами, чтобы все живое вокруг не ощущало на себе тяжести от такого соседства. Это ведь уже не человек…

Перед глазами почему-то возникла картина годовой давности — следы страшного удара машины на стволе ели и мент, укоряющий меня за лихачество без ремня безопасности. А еще фраза Дайлерии, что она вернется в свое тело при любом раскладе и ее слова Орвиллу, что я получу свое… И ведь получила бы, если б не наша, отсталая с их точки зрения медицина, да её ненависть после провала тщательно продуманных планов. Что ей стоило потратить свои силы на себя, а не пытаться убить его там, в Рифейских горах? Не сходи она с ума от злости, еще неизвестно, как все сложилось бы в дальнейшем.

— Ты… знал? — язык не поворачивался продолжить фразу.

— О чем?

— Что произошло с ней там, в моем мире. Она попала в аварию, но причин для этого практически не было, все вокруг не понимали, как такое могло произойти. Как будто специально разогналась посильнее… а ее зажало в единственное свободное пространство. Мне сказали, что я была в коме…

— Ваш уровень развития давал надежду, что лекари смогут тебе помочь выжить. Если бы твое тело погибло, то она вернулась бы сразу. Но этого не произошло, значит, тебе было куда возвращаться. Если бы ты сразу сказала мне, что услышала от провидца…

— Вряд ли это повлияло бы на дальнейшее. Ты вот тоже не сказал, что услышал от него!

— Сказал… только не все. По его мнению я имел два пути и поэтому выбрал Кристалл… до Академии мог бы оттуда и не добраться. Второй путь был для меня неприемлем, поэтому в озвучивании не нуждался. У тебя тоже было два пути?

— Нет. — Давнишние предположения о втором пути оказались правдой, раз Орвилл даже сейчас, спустя год, не хотел говорить о нем. Убить меня, что ли, предложил оракул? — Он не дал мне выбора, вопрос был лишь в днях — на второй, седьмой и еще какой-то очень долгий срок. Но путь был только один и я боялась, что если начну затягивать время, то никогда не решусь на предложенное. К тому же провидец сказал, что она жива там, у меня, и я тоже буду жить… кто ж знал, что жить можно по-разному? Я же не знала, что буду чуть ли не инвалидом…

Неприятные воспоминания всколыхнули память, но это уже осталось в далеком прошлом и не надо вытаскивать на белый свет заново всё плохое, что произошло год назад. Это уже история, которую надо помнить, как факт, но не переживать заново, поминая тех, кто давно покинул этот мир. Пусть земля ей будет… я-то жива и здорова, хоть будущее и представляется достаточно туманным и непонятным! Да, кстати, а вот ещё вопросик назрел…

— Можешь ответить, только честно? Когда ты забирал меня в Лионию, это был билет в один конец или нет?

— Лерия, без нашей помощи…

— Только «да» или «нет», очень тебя прошу!

— Да, — Орвилл выдохнул и напрягся, — в один.

— Спасибо, — поцелуй в щеку удивил его, но я рассмеялась и напряжение спало. — Спасибо, что сказал правду. Ты для меня все равно лучше всех…

Не думаю, что всё было так, как он говорил сейчас. Полгода — большой срок, за это время могло произойти многое, а ставить на чаши весов его желание представить суду ценного свидетеля и вытаскивание этого самого свидетеля из состояния полуинвалидности… смотреть, какая чаша перевесит? Тогда он пытался всеми силами перетащить меня в Лионию, упирая именно на излечение, а про суд не сказал ни слова. Побоялся поднимать неприятную тему, как частенько делают все мужчины? Какие бы ни были первоначальные устремления Крайдена, я уже не буду копаться в этом, отыскивая настоящие причины, по которым он пришел за мной. Прошло время и он изменился, как изменилась и я сама, согласившись остаться здесь навсегда. Иногда действительно лучше не знать, чем продиктованы те или иные поступки, даже если очень хочется это сделать.

С утра все началось по программе предыдущего дня, то есть поели на скорую руку и пошли дальше в поисках утраченных знаний. Точнее, пошли Орвилл с Никомусом, продолжая исследовать стены и места предположительных тайников, а я, бездарно потеревшись рядом, решила больше не действовать им на нервы своим присутствием. Проходя мимо комнат Дайлерии, постояла у закрытой двери, даже руку на ручке подержала… подержала и отпустила. Заходить в ее апартаменты не было ни малейшего желания, как будто дух хозяйки до сих пор еще витал за этими стенами. Вряд ли она прятала толстые папки с записями у себя в комнате, но кто знает, о чем она думала в тот момент? Повторить ее шаги, как и ход мыслей, я была не в состоянии — дома мне даже в голову не приходило что-то прятать, вон, паспорт и тот не удосужилась спрятать подальше, как и свидетельство о праве собственности на квартиру, дурында этакая! Деньги я тоже не имела привычки засовывать во всякие щели, даже разговоры о квартирных ворах не могли заставить меня подыскать мало-мальски подходящий тайничок для иностранных купюр и того минимума золотых и серебряных украшений, которые я имела. Можно было расценить это как разгильдяйство, но я придерживалась иного мнения, считая, что этим обижу Лешика… за что и поплатилась по первое число. Интересно, имея за плечами такой опыт, научусь ли я делать захоронки? Большой вопрос… Назад уже ничего не вернуть, но и понять непостижимую логику поиска потайных мест… как бы это представить себя ею? Попытки войти в образ той Дайлерии, которую я себе очень хорошо представляла закончились полной неудачей — даже отдаленно ничего не влезло в голову, где бы она могла устроить тайник. Нет, не получается, слишком мы с ней разные! Это Ленка могла на два щелчка находить тайники своего бывшего мужа, который прятал от нее свои заначки и страшно удивлялся, что они оказываются пустыми. На вопрос, как она доходила до этого, приятельница пожимала плечами и уверяла, что тут нет никакого секрета, а Витек прост в этом плане, как доска и придумать что-либо исключительное не в состоянии. Диванные подушки, пространство под нижним ящиком комода, щель за вешалкой… мне подобные места и в голову не приходили в качестве сейфа, а Ленка фыркала от смеха и обещала найти в моей квартире пару десятков подобных мест за время распития банки пива.

За целый день группа поиска попадалась мне на глаза исключительно в доме, обследуя коридоры и комнаты, поэтому я была порядком удивлена, встретив обоих во дворе.

— Решили на улице поискать?

— Проветриться решили, — Никомус разглядывал снаружи балкон второго этажа над входом, — заодно и снаружи посмотреть.

— Вряд ли может быть что-то спрятано здесь, — раздраженно буркнул Орвилл, — все-таки двор на виду и от глаз слуг здесь мало что укроется.

— Много пропало-то? Я имею в виду, какой объем, в палец толщиной, в локоть… может, там вообще два листочка всего, так их можно хоть за портрет заложить или в книги, а искать до конца света!

— Трудно сказать, сколько, но количество листов существенно поубавилось с тех пор, как я видел их последний раз. Дед нумеровал листы даже если записывал только обрывки мыслей, он считал, что так можно будет восстановить очередность записей да и в случае потери сразу будет ясно, сколько листов отсутствует.

— Жаль, что он не вел связный дневник, так бы можно было продолжать его рассуждения… ну не мне, естественно, а тем, кто в этом понимает больше, например, тебе… — утешение было слабое и мне еще раз напомнили, что Террел записывал только идеи, приходящие ему в голову в любое время дня и ночи. — Между прочим, ты говорил, что очень долго верил в детстве, что Арсворт живой, так почему бы вам не попросить у него помощи? Твой дед его очень любил, ты тоже вырос тут… может произойти такое, что он откликнется на твою просьбу?

— Если бы он действительно был живой, то уже открыл бы нам все тайники, которые только существуют в его стенах, — заметил Крайден, — а мы уже второй день исследуем все внутри дома, не говоря о том, сколько Ник уже обследовал без меня! Думаешь, я не пытался обращаться к этим стенам? У неживых вещей тоже есть память о прошедших событиях, свидетелем которых они были, но в данном случае ничего не получилось… или в этих стенах ничего подобного не происходило.

— А ты проверь, вдруг вы просто неправильно спрашиваете? Например, в твоей комнате, когда я впервые зашла туда, лежало много пепла и Никомус сказал, что Дайлерия сожгла все портреты, даже где вы с ней вдвоем… можно же спросить, как это все происходило, заглянуть в память стен, или чего-нибудь еще, что находилось в тот момент рядом?

— Я что, волшебник? Знал бы, как заставить стены говорить, не стоял бы тут! Ник, пошли, хватит отдыхать!

Никомус с сожалением посмотрел на Орвилла, вздохнул и приготовился к дальнейшим свершениям, еще раз окинув цепким взглядом двор и стены. Представляю, сколько квадратных метров он уже исследовал, вот так и наши экспроприаторы когда-то шарили по особнякам в поисках золота-бриллиантов свергнутого класса, это Крайден с помощью магии ищет, а мажордом — с помощью интуиции и логики. Что лучше поможет, не знаю, но оба полны решимости довести эти поиски до конца.

— Может, в тюрьме стоит посмотреть? А кто ее, кстати, построил, не твой дед часом?

Спросила я из чистого любопытства, уж очень интересно было, кто и для чего соорудил такие подземные казематы, да и что там вообще в ней… содержится. Не слуги же, поди, наказанные? В ответ я получила короткий экскурс в историю, из которого стало ясно, что раньше на месте Арсворта стояло более древнее строение, разрушенное в одну из прошлых войн много лет назад и подземные казематы тоже наследство из далекого прошлого, когда магически измененных существ было значительно больше, чем теперь. Выводили на устрашение врагам и держали до поры до времени под землей? А то, что сверху надстроено? А вот сверху надстроено уже одним из пращуров Орвилла, а именно его прадедом, который втихую здесь и занимался то выведением вилтов, то изучением особенностей отловленных экземпляров какой-то дряни, время от времени шастающей по здешним лесам.

— Дрянь-то, поди, живая была, когда ее сюда притаскивали для изучения?

— Не знаю, — маг дернулся, как от незримой пощечины, — дед такими вещами не занимался, да и я тоже. Вот прадед… и то это лишь слухи. Флойд очень интересовался, чем занимался прадед, но дед так почистил все внутри после смерти своего отца, что кое-где даже стены оплавились.

— Значит все здесь было одновременно построено? — посмотрела я еще раз на приземистое одноэтажное строение.

— Сам замок был перестроен еще при прапрадеде. Тогдашний Совет завершил одну из локальных войн и Крайдены осели здесь. Герберт, прапрадед, привел Арсворт в жилой вид, вывел в сад источник и при нем здешние земли не знали, что такое бояться ночного леса.

— А его сын построил этакий виварий… откуда камни-то брали? Вроде вокруг одни леса, каменоломен нету, остатками от восстановления замка воспользовались?

— Камни? — Орвилл нахмурился и озадаченно посмотрел на Никомуса, который пожал плечами. — Мне никогда не приходило в голову интересоваться этим… у тебя есть какие-то мысли?

— Никаких, честно. Только они не такие, как на всех остальных постройках. Если предположить, что сам Арсворт строился из местных материалов, то почему для тюрьмы использовался совершенно другой камень? Магический какой-нибудь?

— Конечно, его обрабатывали уже здесь, в процессе стройки, — выдал Орвилл, как само собой разумеющееся, — чтобы он мог сдерживать чужие выбросы силы. Делал это прадед, как самый сильный маг рода, наверняка ему помогали… но поискам архива это не поможет. Что еще?

— Да ничего вроде…

— Тогда мы пошли дальше… Ник, давай по подвалу пройдем!

— Сейчас подойду, только умоюсь, — мажордом повернул в сторону источника и я пристроилась рядом, намереваясь использовать полученную возможность для интересующего меня вопроса.

— Никомус, а что произошло с Эбери? Орвилл рассказал в двух словах, что заболела и спасти не успели…

— Эбери… хм… — шагу он не прибавил, даже скорее приостановился, раздумывая над тем, что выдать в ответ, — Эбери… Её привезли в Арсворт шесть лет назад, староста привез. Меня тут еще не было, но Вирия, которая на кухне, говорила, что Дайлерия поначалу даже слушать не хотела, так в воротах и разговаривала, а уж потом смилостивилась и пустила их во двор. Староста тот и бумаги ей передал, что на девочку приложены были, она прочитала все и очень недовольна была. Вирия потом слышала, как Дайлерия ругалась вполголоса на свою семью за такой подарок. Так что Эбери, как не крути, ее родственница. Родные-то у нее все погибли, а вот Эбери случайно жива осталась, поскольку мать ее то ли услали, то ли выгнали из их дома, когда прознали о ее положении.

— Значит, ее отец был магом? А кто он был, отец Дайлерии или кто-то из ее семьи? И она сама имела силу?

— Вот кто отец, она никогда не говорила, и бумаг тех я тоже не видел. Все шушукались в Арсворте, что Эбери на самом деле сестра Дайлерии, но разве ж докажешь такое, — развел руками Никомус, — а сила у нее была, хоть и небольшая. Мать у нее простудилась шибко и умерла, а старосте передала письмо и бумагу, где про девочку все было отписано. Жила она здесь получше, чем служанки, но и не на положении госпожи, учить ее тоже никто ничему не учил, разве что характером девочка была ну полная противоположность Дайлерии, добрая да услужливая.

— И как же получилось, что она умерла? Заболела, что ли?

— Эх, — Никомус искоса взглянул на меня, — вышло так… молодая была совсем, глупенькая, вот и влюбилась в господина Орвилла. Цветы ему приносила, смотрела, как на саму Айди, только что не таяла от счастья, когда он приезжал сюда. Что он не скажет, первая неслась делать… да прошло бы все с возрастом, одна она, что ли, такая? — фраза прозвучала так, будто он убеждал в этом и себя и меня. — Уж кто ей наговорил, что надо непременно в самый первый весенний день, когда он ночи равен, цветок снежника искать, не знаю, но вернулась она из лесу лишь к ночи. Счастливая такая была и букетик принесла… м-да… да слишком долго ходила, замерзла здорово и промокла вся. Весна — она же штука коварная, днем Верна припекает, а тучи набежали и пролились дождем. И Дайлерия, как на грех, в тот день вместе с господином Орвиллом отбыла в Делькор. Обещалась через день вернуться, а сама только через десять дней… только и успела, что последнее дыхание поймать.

— А цветы снежника для чего собирают? Для приворотов? — основную фабулу произошедшего я ухватила, а нюансы… да какая разница, что там было истинной подоплекой, ревность, чувство собственничества или просто желание избавиться от ненужной родственницы. Как просто — не оказать во-время помощь и спокойно жить себе дальше…

— В деревнях верят, что если подарить цветок снежника, то он помогает в любви. Примета такая, — вздохнул Никомус, — а для приворотов снежник не годится, ядовит очень.

Мажордом уже ушел в сторону небольших ворот, ведущих на скотный двор, а я вернулась в сад к источнику. Одноэтажное здание во дворе почему-то не давало мне покоя, было такое чувство, что оно состоит из двух частей, изначально противоречащих друг другу — надземной и подземной части. Причем, если подземная часть смотрелась органично, хоть и страшновато, то надземная отличалась архитектурой стандартного бетонного каземата и только при виде унылых серых стен, глухих дверей и крошечных мутных окошек внутри поднималась волна какого-то животного ужаса. Не в этих ли стенах доискивались до тайн внутри живых организмов, пусть и созданных с помощью магии? Одно дело — держать их внизу, а другое — удовлетворять исследовательский зуд. Почему Террел Крайден после смерти своего отца выжег все в надземной части до оплавившегося камня? Неизвестный вилт, участвовавший в покушении на короля, вернулся в леса около Арсворта… а если предположить, что его сюда тянуло, как магнитом, потому как он здесь и появился? Дайлерия, что ли, руку приложила к его созданию? Нет, она была по другой части, ей больше импонировали скрытые возможности управлять окружающими и демонстрация собственной силы, а вы, Валерия Павловна, слишком утрируете портрет своей соперницы, сделав из нее графиню Винтер. Да и не соперница она вовсе, глупо ревновать к ней Орвилла спустя столько времени после ее гибели, а во мне говорит чисто женская черта, требующая окончательно втоптать в грязь давно умершую женщину. Хотела же она уничтожить своего мужа с моей помощью и ей этот обман вышел боком! Ну и мне срикошетило…

Весь остаток дня и поздний вечер по всему замку горел свет, а Орвилл и Никомус заявились в столовую еще более уставшие и злые, чем вчера. Быстро сжевали то, что подсунула им под нос Тарина и исчезли, даже не уведомив о ходе поисков. Впрочем, если бы они что-то нашли, то сами не сдержались бы от проявления эмоций, а так… что говорить, если неудача была просто написана на их лицах?

Орвилл повалился в кровать уже поздно ночью, а утром исчез ни свет ни заря, оставив после себя одно воспоминание. Понятно, что неудача не вдохновляет никого и от лишних расспросов будет рождаться лишь глухое раздражение, но я все-таки ждала хоть каких-то слов… не дождалась и оставалось только бродить по замку, чувствуя кожей нарастающую напряженность. И помочь-то я ничем не могу, уж больно проблема специфична! Оставалось лишь читать книги да перебирать возможные варианты поиска пропавшего архива. Все версии, то и дело рождающиеся в голове, я стремилась тут же проверить, но каждый раз убеждалась, что они несостоятельны изначально и возвращалась назад, убеждая себя, что надо еще хорошенько подумать… а вдруг я случайно натолкнусь на правильное решение?

Проснувшись и протянув руку, я убедилась, что Орвилла рядом нет. Странно, куда же он пропал, не так давно я слышала, как он пришел и лег рядом, обнимая меня. Я сделала вид, что сплю, но он так и лежал, даже дыхание ничуть не изменилось, как будто не засыпал вовсе. Видимо, я задремала, а он за это время опять умудрился исчезнуть в поисках утраченных страниц. Пришел уже глубокой ночью, ушел тоже… ночь на дворе, он вообще спал или нет?

Сна уже не было ни в одном глазу, я покрутилась на широченной кровати, пытаясь уйти в призрачный мир, но ничего не получилось и, подняв голову, поймала первые проблески зари из окна. При виде розоватых бликов на стене нахлынуло тяжелое состояние полной безысходности, от которого хочется рыдать в голос. Никогда не понимала тех, кто встречает рассвет! Устаешь, хочется спать, косметика уже размазана, первые лучи выявляют все внешние недостатки не хуже рентгена… на мой взгляд, это самый опасный час, что бы про него не говорили любители романтики. В предутренней тишине где-то далеко раздалось низкое глухое ворчанье. Гроза, что ли, собирается? Так где же Орвилл? И себя не понимаю, вроде не с похорон приехала…

Тревога резанула так, что я буквально подскочила на кровати и попыталась выйти в кабинет. Ни хрена… дверь не открывалась. Ладно, попробуем еще раз, одеться бы не помешало, а платье я, как на грех, бросила на стул за дверями. Плечом, ногой, задом… дверь стояла насмерть. Кто это сделал? Заметавшись по спальне, я дернула окно, но оно стояло не хуже двери, даже прозрачная пленка не поддалась. Так, в платье я много не навоюю, надо бы что-то попроще одеть… взгляд остановился на полуоплавленном проеме в апартаменты Дайлерии. Зацепка?

Почти целый час я выносила то, что осталось от двери, соединяющей их комнаты, отбив себе пятки и плечи. Мне бы еще стать этой бешеной кобылы да ее силы, тогда и дверь высадила бы без вопросов, а тут… вроде и подавалось все, трещало то вверху, то внизу, но открываться решительно не желало. Кувалды рядом не лежало, пришлось использовать кресло и выбивать спекшиеся доски, пыхтя и ругаясь. Доски держались чрезвычайно крепко и даже креслу поддаваться не хотели, но упорство и труд сделали свое дело… я пролезла в комнату Дайлерии в небольшое отверстие на уровне коленок и огляделась по сторонам. Ничего не изменилось, как будто все здесь законсервировалось с самого последнего дня. Сухие букеты, незастеленная постель, разбросанные вещи… в рассветном сумраке сгустились тени по углам и по контрасту с розовеющим небом оставляли особенно тревожное впечатление. Даже сам воздух в комнате как будто сгустился и дышать стало тяжело да еще слышалось неясное бормотанье, в котором было не разобрать ни слова, но голос был явно женский. Бросила взгляд на кровать и на секунду похолодела от ужаса, увидев на ней очертания женской фигуры под одеялом и длинные пряди белых волос. Остро закололо в кончиках пальцев и зашумело в голове. Тьфу, это же такой спертый воздух, что я после выбивания дырки никак в себя придти не могу и отдышаться, а на кровати просто откинутое одеяло создает такой эффект, усиленный моей близорукостью! Неужели почти за год сюда никто из слуг не заходил для уборки или Орвилл тайный фетишист с мазохистским уклоном? Да нет, скорее всего он отгородился от проблемы, закрыв за ней дверь, а если не отдано прямых указаний, то никто и не подумал не то, чтобы очистить эти апартаменты, но и убраться по минимуму. Пожалуй, поговорю-ка при случае с Крайденом, пусть выкинут отсюда все ее вещи, а еще лучше — сделают ремонт с перепланировкой. Ну, если и не выкинут, хоть в дальнюю кладовую снесут, нечего им тут глаза мозолить! Мужики не слишком задаются такими вопросами, это чисто женское дело — наведение порядка… стоп, зачем я сюда влезла, забыла, что ли?

Несмотря ни на что, одеяло на кровати я все-таки встряхнула и разложила, как полагается, убирая из-за спины тревожащий меня вид. Пусть и глупость, но мне так спокойнее. Бормотанье так и не прекратилось, создалось впечатление, что сменился голос на более низкий. На привидения не похоже, они, вроде, не разговаривают. Прошлась еще раз по комнате, установив, что у одной из стен звуки голоса стали более различимы и обладатель этого голоса ужас, до чего недоволен. Прислушавшись, уловила еще одну фразу на повышенных тонах, стало быть призраки тут не при чем, а где-то говорят живые люди. Интересный эффект, наверняка Дайлерия пользовалась этим углом для подслушки! Но мне не разобрать отсюда ни словечка, нечего и время терять на всякую ерунду. Сдернула занавеску, обернулась в нее и поспешила покинуть комнаты, переключившись на другие задачи.

Дверь в коридор я высадила плечом, подивившись, как хлипко она держится. Вылетела в тускло освещенное пространство и застыла, соображая, в какой стороне находится моя комната. В занавеске не побежишь на поиски кого бы то ни было, надо бы одеться в платье попроще, а еще лучше — в харузскую одежку.

Зайдяв полутемную комнату я с удовлетворением отметила, что ее не пришлось штурмовать, а стопочки одежды так и лежат на кровати нетронутыми. Подумала секунду и все-таки вытащила простенькое платье из тех, что могу одевать сама. Приучили меня здесь в них ходить, что ни говори, а штаны и скилу оставлю лежать до поры до времени. Плохо только, что про обувь не подумала и единственные туфли остались в спальне Орвилла. Ладно, не по стеклу ходим, зато шаги будут не слышны совсем. Подозрительная тишина сгустилась в коридоре и я спустилась на первый этаж тише бесплотного духа. Что там такое происходит, раз освещены и столовая и большая гостиная? У нас гости?

Голоса в большой гостиной становились все слышнее с каждым шагом и я постепенно вычленяла отдельные слова, боясь даже громко дышать. Кто же это приперся ни свет ни заря? Вваливаться туда с приветственными возгласами рановато, самое время прислушаться, с кем ведется спор, а потом, сообразно обстановке, или тихонько линять или вступать в полемику. Сейчас мужчина говорит, а до этого я слышала женский голос…

… - ты взрослый мужчина и должен понимать, что такое долг перед семьей и родом. Разве мы ограничивали тебя в чем-нибудь, когда ты рос? Лучшие учителя, которых мы только могли найти, учили тебя всему, чтобы ты мог продолжить свое образование в Академии, как и все в нашем роду. Ты старший в семье и должен понимать, что для Каспара и Флорины ты всегда должен быть образцом для подражания во всем, и не только в стремлении быть лучшим учеником, но и самым сильным в роду!

— И сколько должно быть самых сильных? — язвительный голос Орвилла я ни с чем не перепутаю!

— Все должны быть ими, — прорезал пространство за портьерами надменный женский выпад, — это основная задача каждого в роду, а остальное не имеет значения!

— Даже личные желания?

— О каких личных желаниях можно говорить, когда превыше всего стоит род и его честь? Мало набраться знаний за время учебы, надо уметь применить эти знания в жизни, чтобы за тебя не было стыдно никому, — поучающе изрек еще один незнакомый голос, — а ты только и делал, что потакал своим сиюминутным прихотям, а тебя в этом поддерживал Террел, пользуясь собственной неограниченной властью.

— Дед никогда не пользовался ею, чтобы добиться полного повиновения со стороны всех членов рода и ты это знаешь лучше других, Флойд, — парировал ледяной ответ Орвилла. — В первую очередь он должен был отучить тебя пригибать остальных, например, его!

— Он никогда не пригибал меня! — повысил голос Энтони, которого я узнала по интонациям, — это тебе до сих пор мерещатся подростковые обиды, от которых ты не в состоянии отрешиться!

— Не смей так разговаривать со старшим рода, — приказ, отданный женщиной, был полон сдержанной злости, — пока что ты подчиняешься ему и укороти свой язык!

— И сколько я должен молчать? До седой бороды? А когда можно будет говорить и начать учиться принимать решения самостоятельно?

— Когда тебе разрешат это делать, — отрезал Флойд, — а до тех пор ты, как член рода Крайденов, должен вести себя, как и все.

— То есть подчиняться исключительно тебе и не иметь собственного мнения ни в чем, так? А если ты умрешь, кто будет решать за всех, что им делать? Отец, который боится сделать шаг в сторону из опасения, что он не понравится кому-то? Каспар, каждое движение которого согласовывается со всеми? Про Флорину я и вовсе молчу, вы уже давно превратили ее в послушную куклу…

— Наглец! — в один голос взвизгнула Арлетта и прошипел Флойд.

— Наглец тот, кто заставляет остальных тупо повиноваться ему, пользуясь имеющейся властью.

— Это кто, я, по-твоему, наглец?

— Ты сам это сказал, Флойд, а не я.

В гостиной послышались сдавленные междометия, долженствующие означать, что собеседники то ли молча волтузят друг друга, то ли сдерживаются и спускают пар.

— Должен тебе заметить, — Энтони все-таки разговаривал более сдержанно, чем остальные, — что ты уже давно перестал советоваться со всеми нами относительно своих действий. Прежде, чем принимать какое-либо решение, надо всесторонне обсудить его с теми, кто имеет больше жизненного опыта и не склонен впадать в крайности. Мы не понимаем, какую цель ты преследуешь своими поступками и это нас всех очень беспокоит.

— Моя цель была всегда одна — научиться самостоятельно принимать решения относительно самого себя и не бегать к вам за разрешениями по любому поводу. Я начал с малого, чтобы потом не пасовать перед большим.

— С малого? — Арлетта явно была возмущена. — А когда ты решил остаться в Хилане, о чем ты думал? Ты прослужил там почти год, этого вполне достаточно, чтобы уступить место другому выпускнику, а самому вернуться в Делькор! Целый год провести в таком месте, где вокруг одни осужденные бродяги, невежественные солдаты и сосланные на их потребности женщины… да любой нормальный человек должен бежать оттуда как можно быстрее, чтобы не опуститься до их уровня! А что сделал ты?

— Подписал контракт еще на три года. Не вижу в этом ничего предосудительного, да и обстановка в Хилане не настолько страшна, как вы тут себе все представляете. Между прочим, это наша граница и кто-то должен там находиться для ее защиты. Вы же постоянно твердили мне о долге перед королевством, о предназначении каждого перешагивать через свои личные желания и о том, что нам, магам, чаще всего приходится выполнять всякую грязную работу, защищая прочее население.

Судя по дьявольскому сарказму во второй части высказывания, у Орвилла были какие-то свои соображения относительно семейных традиций и эти споры начались не вчера.

— Можно подумать, ты не понимаешь, о чем мы говорим с тобой, — поддержал претензии Арлетты голос Флойда. — И тогда говорили и объясняли, да ты уперся так, что твои родители не знали, что и делать! Ты же слушать ничего не хотел, упирая на эти глупости о защите. Ну, погибнут селяне или солдаты, что тебе за дело до них? В деревнях рожают каждый год, посмотри, сколько у них детей бегает по улицам. Вырастут новые солдаты, которые заменят убитых, всегда будут те, кто захочет пожить за чужой счет и побродить по дорогам… им тоже прямой путь на южную границу. О них, что ли, ты решил так трогательно заботиться? В первую очередь надо думать, как сохранить себя, не растратить полностью данную тебе от природы силу и как поддержать свой род, а все остальные проблемы уже не стоят такого внимания. Твои родители не знали, как убедить тебя не совершать подобных глупостей, обивая порог королевской канцелярии и приемной ректора Академии, а ты следовал каким-то глупым мальчишеским устремлениям, забыв об отце и матери!

Похоже, что система двойных стандартов известна не только у нас, раз этим тут потыкают так беззастенчиво!

— Если бы не мы, ты до сих пор бы гнил в том безжизненном углу, если бы вовсе остался в живых, — укоризненно заметил Энтони. — Хоть бы спасибо когда сказал, да разве дождешься от тебя благодарности? Спасибо Дайлерии, если бы не она, то ты так и не вернулся бы оттуда.

— Бедная девочка целый год потратила, уговаривая тебя вернуться, только за это мы уже благодарны ей, — сменила тон Арлетта, — как все-таки жалко, что ее уже нет с нами…

Ответом послужила короткая пауза, в течение которой слышалось шуршание материи и скрип дерева, а где-то в стороне от входа — глухое низкое ворчанье. Судя по накалу страстей, пререкания и споры здесь шли уже давно и было непонятно, чего добиваются обе стороны. А кто кому противостоит-то, неужто вся семейка ополчилась на Орвилла?

— И уговоры сопровождались тщательно продуманным планом, который вы претворили в жизнь за моей спиной. Каждый получил желаемое, вы добились моего возвращения в Делькор, Дайлерия вошла в наш род и получила от него право защиты, Флойд приобрел еще один голос в свою поддержку…

— Не надо обвинять нас в своей слабохарактерности, — прервал обвинения голос Арлетты, — никто не заставлял тебя ничего делать насильно. Ваша совместная жизнь с Дайлерией была твоим лично решением, а не нашим. Мы лишь… дали понять, что она для нашего рода более предпочтительна, чем кто-либо еще и за столько лет нам не пришлось об этом ни разу пожалеть! Тебя же все устраивало в вашей совместной жизни, пока не началась эта дурацкая история с вилтами… жил бы и дальше спокойно, закрывая глаза на то, что не нравится лично тебе. Живут же остальные, не замечая вокруг неприятных вещей! Даже мэтр Леонардо сказал, что вся история с его высочеством Мервиллом могла бы кончиться совершенно по-другому, если бы в дело не вмешался ты… хочешь сказать, что он неправ? Не надо было ломать все так грубо, поговорил бы с кем надо… например, с нами. Общими усилиями мы нашли бы выход из положения, пока все еще не успело дойти до его величества, и ты бы не остался без наград и Дайлерия была бы жива. А что ты имеешь теперь?

— Себя. Я поступил так, как подсказывал мне долг и могу честно смотреть всем в глаза.

— Госпожа Арлетта, — я получила при этих словах ощутимый тычок в спину и меня за локоть втащили в гостиную на обозрение всем присутствующим, — вы убеждали меня, что род Крайденов будет единолично решать щекотливые вопросы, являющиеся его внутренним делом, а тем временем слуги нахально суют свой нос в ваши дела! Признаться, мы устали сидеть в ожидании окончания ваших споров и решили немного размяться, зато это оправдалось поимкой нахальной служанки… передаю ее вам в полное распоряжение!

— Бейрис, — Арлетта поморщилась, как будто укусила лимон, — это не служанка, это… та самая Валерия. Отпустите ее.

— Валерия??? — Райшер дернул меня за локоть, чтобы удостовериться в словах Арлетты, заглянув в лицо, — вот уж кого я не ожидал увидеть в коридоре, так это ее! Госпожа Валерия, вас не пригласили на этот совет рода и вы решили проследить за ним из коридора?

— Райшер, руки убери от нее. И побыстрее, — лениво процедил из кресла Орвилл, развалившийся там с самым надменным выражением, — ты что, оглох? Валерии больше пристало быть в курсе наших дел, чем тебе, — при этих словах раздался легкий треск, а Бейрис очень шустро отдернул от меня руку.

— Очень приятно видеть вас в добром здравии, — благодушно улыбнулся Энтони, но вдалеке прокатился низкий раскат грома и все замолчали, ожидая, когда он затихнет.

— Присаживайтесь, Валерия, — приветствовали меня откуда-то сбоку, — раз уж вы пришли сюда сами.

Ретироваться из гостиной, куда меня так бесцеремонно втащили, было уже поздно, оглядев поле битвы, я выбрала свободное кресло и прошествовала туда. Бейрис оглядел присутствующих и тоже хлопнулся в кресло, которое жалобно скрипнуло под его весом. Энтони бросил вопрошающий взгляд на жену, которая милостиво улыбнулась Райшеру и не выказала никакого осуждения его действиям. Несомненно, сегодня Арлетта постаралась выглядеть на славу и ее красоту еще больше подчеркивало высокомерное выражение лица и прямая, как доска, спина. Они с Энтони смотрелись не хуже королевской четы, сидя рядом на небольшом диванчике с изогнутыми ножками напротив входа в гостиную. Слева от них, у торцевой стены, в глубоком кресле сидел Орвилл с видом наследного принца, попавшего совершенно случайно в придорожный кабак, а справа от входа расположился еще один человек, за спиной которого высились две сумрачные фигуры. Почему-то при взгляде на них мне стало нехорошо и причина этого была настолько непонятна, что я рассматривала их гораздо дольше, чем того, кто сейчас рассматривал меня почти в упор. Вроде бы это слуги должны быть или телохранители, судя по их местонахождению и темной простой одежде, но самыми примечательными все-таки были лица! В гостиной было светло, но несмотря на это оба казались смуглыми до такой степени, как будто их специально покрасили. Среди этой неприятной темноты поднимался холмик носа, угадывалось месторасположение рта, а в верхней части лица мощные надбровные дуги скрывали глубоко посаженные глаза, изредка блестевшие, когда мужчины переводили взгляд. Короткая стрижка у обоих одинаково топорщилась на головах, открывая плотно прижатые уши и мощные шеи. От обоих веяло недюжинной силой и я была уверена, что встретив поздно вечером эту пару на пустынной улице, девяносто девять прохожих из ста предпочтут обойти подальше. Нет, я понимаю, что для охраны надо набирать тех, кто подходит для этой роли больше всего, пусть это будут даже представители каких-то неизвестных племен и народностей, но эти двое не шли ни в какое сравнение с теми, кого я видела даже в боевиках! С трудом переведя взгляд на человека в кресле, я еще раз испытала некоторый шок и появилось желание посмотреть на Энтони, чтобы сравнить свои впечатления — тот, кто сидел напротив, куда более подходил на роль отца Орвилла или, на худой конец, старшего брата! Разнились лишь прически — Флойд, а сидевший в кресле мог быть только им, судя по подслушанному разговору, носил длинные волосы, связанные в низкий хвост и выглядел лет на пятьдесят, но моложаво и подтянуто, разве что морщинки у глаз и губ придавали особый шарм обветрившемуся лицу да глаза у него были льдисто-голубые.

— Я вижу, вы рассмотрели меня очень хорошо, — голос Флойда, несомненно, заставлял женские сердца трепетать и по сию пору, но это все длилось до того момента, пока не смотришь ему в глаза. Возможно, я слишком впечатлительная натура, но когда от человека ощутимо веет ледяным холодом и обаятельная на первый взгляд улыбка напоминает змеиную, то от такого мужчины надо держаться как можно дальше! — На моих слуг не обращайте внимания, они не стоят того, чтобы их так долго рассматривали. Будем знакомы, я Флойд Крайден, старший в роду, а вы — Валерия, о которой я уже достаточно наслышан. Любите подслушивать?

— Обстоятельства бывают разные, — было неприятно, что меня застали врасплох да еще продемонстрировали это собравшимся, но надо же как-то выходить из положения?

— От любопытства извелась? — Райшер обрадовался возможности безнаказанно укусить и не преминул этим воспользоваться. — То-то босиком стояла, чтобы не услышал никто!

— Ошибаешься, — Флойд указал на пару у себя за спиной, — они уже давно почуяли, но я не считал нужным опасаться кого бы то ни было в этом доме. Да и девушка могла испугаться ненароком, если бы я приказал схватить ее. Вилты сейчас большая редкость, хотя слуги из них получаются отменные. Вы видели когда-нибудь вилтов, Валерия? Впрочем, о чем я спрашиваю, вы же участвовали в том достопамятном эксперименте Дайлерии и даже шли какое-то время рядом с вилтом, так что вам это не впервой. Но тот был неудачным образцом, хорошо, что его все-таки уничтожили! Смею заметить, что мои гораздо лучше по всем параметрам, особенно в плане подчинения. Да, не сравнивайте так непосредственно меня и Орвилла, это лишь фамильное сходство по мужской линии. Энтони тоже больше похож на своего деда, только и всего.

— Флойд, мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать каких-то вилтов, — напомнила Арлетта чарующим голосом со своего диванчика, — нас с Энтони больше интересует наш сын и мы находимся здесь именно по этому поводу!

Если они собрались здесь семейным советом, то какого хрена сюда заявился Райшер да еще так нагло расселся в кресле? Он что, их родственник или настолько бесцеремонен и невоспитан?

— А вы разве еще не все обсудили? — тут же влез в разговор Бейрис, — мы с Тракером успели прикончить уже вторую бутылку того азонского и порядком устали ждать… сколько вы уже тут сидите, часа три, не меньше?

— Бейрис, — Орвилл смерил наглеца тяжелым взглядом, от чего тот сделал вид, что устраивается в кресле поудобнее, — а что ты здесь делаешь, позволь узнать? Кто тебя сюда звал? Флойд, разве он числится в нашем роду? И вообще, что ты делаешь в моем доме без приглашения?

— Это дом нашего рода, — вскинулась Арлетта, — а если мы не живем здесь, это не значит, что он не принадлежит и нам тоже! Мы можем являться сюда когда нам угодно, не испрашивая ничьего разрешения! Просто никто из нас не любит эту глушь, предпочитая Делькор и Неймар, да и климат тут отвратительный.

— Я говорил не о вас, а о нем, — презрительно мотнул головой Орвилл. — Кстати, когда я приходил в ваш дом, то извещал о своем визите заранее. Это вежливость и уважение, которое никто не отменял. Итак, я жду объяснений.

— Бейрис сопровождал нас, — Энтони пришел на помощь жене и осторожно погладил ее руку, — у нас были кое-какие обстоятельства, в результате которых нам потребовалось сопровождение двоих гвардейцев.

— Сопровождение двоих гвардейцев, — из кресла донеслось только фырканье, — для двух магов? Придумай что-нибудь поинтересней, отец!

— Тебе мало услышанного? — Арлетта чуть не взвизгнула, потеряв свой величавый вид, — как ты смеешь так разговаривать с отцом? Да, я лично попросила двух гвардейцев о сопровождении и не понимаю твоей подозрительности по этому поводу! У нас к тебе куда больше вопросов, но ты не желаешь отвечать нам ни на один!

— Моя подозрительность родилась не на пустом месте, — огрызнулся Орвилл, — и тебе это прекрасно известно. Если ты делаешь вид, что не понимаешь, то могу напомнить кое-что. Например, твой договор с Дайлерией, когда я уехал на южную границу. Еще надо продолжать?

— Орвилл, но это же было сделано только для твоего блага, — Энтони поискал взглядом поддержки у Флойда и Арлетты, — если бы не она…

— А кто спросил меня, нужно ли мне это? Мое мнение вообще в расчет не принималось? Вы все решили, что будет для меня лучше, заключили взаимовыгодный контракт, в результате которого Дайлерия вошла в наш род со всеми вытекающими, а я узнал обо всем спустя девять лет и то благодаря случайности. Если бы не ее увлечение инфузией и кое-какие разработки мэтра Прейна, моя жизнь сложилась бы совершенно по другому! Он, — длинный палец указал на Райшера, беспокойно заерзавшего при этом в кресле, — тоже результат ее деятельности, только вы закрываете на это глаза и делаете вид, что не в курсе некоторых подробностей. Ей нужно было покровительство сильного рода и она его получила, невзирая ни на что, а дальше…

— Дайлерия была сильным магом и умной женщиной, — перебил Флойд, — за это ей можно было простить многое. Одной фразы, одного намека ей хватало, чтобы дальше развивать чужую идею! Ты же не интересовался архивом Террелла, как она, зато когда у нее стали рождаться гениальные идеи, встал на дыбы и отобрал все записи!

— А ты не подумал, на что будут направлены ее гениальные идеи? Дед предупреждал меня, что с его архивом надо обращаться осторожно и не все достойно быть продолженным после его смерти. Я только выполнил его волю, но она все равно нашла архив и припрятала для себя его часть. Не за этим ли ты наезжал в Арсворт в мое отсутствие? Райшер, ты уйдешь отсюда или тебя надо выкидывать силой?

— Да сдались мне ваши разборки, — повинуясь знаку Флойда, Бейрис нехотя покинул кресло и вальяжно пересек гостиную, что-то говоря себе под нос про долгую пустую болтовню присутствующих.

— Как старший рода я имею право получить архив в свое личное распоряжение, — изрек Флойд, когда шаги Райшера замолкли вдалеке.

— У нее и спрашивай, разве она не делилась с тобой ничем? По-моему, вы прекрасно дополняли друг друга, а я вообще оказался здесь лишний, — заметил Орвилл. — Ну и жил бы с ней дальше, за чем дело-то стало?

— У меня есть другие задачи, — скривился Флойд, — не хватало еще, чтобы я тратил себя на женщин! Где архив, Орвилл?

— А вот это видел? — протянутая в сторону фига красноречиво свидетельствовала о разрешении вопроса об архиве и старший рода даже заскрипел зубами от злости.

— Как старший рода Крайденов, я требую передать мне архив, — медленно стал чеканить слова Флойд, — свидетелями я беру госпожу Арлетту и господина Энтони. Архив, Орвилл! Я приказываю передать его мне.

— А я отказываюсь это сделать, — оба мага уставились друг на друга, только старший с откровенной ненавистью и явным желанием порвать за неподчинение младшего, который в ответ надменно рассматривал его в упор.

— Ты идешь против рода?

— Ты не весь род, — от холодности ответа разве что иней не осел по стенам. — Дед взял с меня слово, что ты не получишь ничего и я это слово сдержу. Можешь пользоваться тем, что успела прикарманить она, если, конечно, вы пользовались одним тайником на двоих!

Тон Орвилла стал откровенно издевательским и я не могла понять, почему он так себя ведет. Провоцирует Флойда на срыв, испытывая терпение родителей? На его месте я бы постаралась свести конфликт к минимуму, гася возмущения второй стороны, но может быть у него свои соображения, которых я не знаю? Для чего-то они втроем приперлись сюда, да еще с двумя вилтами… или тут без охраны нигде ходить нельзя? И Райшера зачем-то притащили… Арлетта позвала, сама призналась…

— Она, между прочим, имела имя и была твоей женой, — родители решили свернуть разговор на более волнующие их рельсы и снова первым выступил Энтони, подталкиваемый под бок второй половиной. Флойда эти вопросы явно не интересовали так остро, как чету Крайденов, потому что после выпада Орвилла он погрузился в размышления, откинувшись на спинку кресла и как будто вообще выпал из реальности.

— Можно было хотя бы ради уважения к нашему роду не вести себя так в обществе, — поддержала Арлетта, — водя с собой совершенно незнакомую никому девушку, да еще во всеуслышанье называя ее своей будущей женой. Дайлерия была магом, а она… — презрительное пожимание плечами закончило фразу.

— Моя первая жена была магом и я сыт этим по самое горло, несмотря на все подписанные контракты. Повторения ошибок больше не будет и это мой выбор, а не ваш.

— Но… — Энтони даже задохнулся от последней фразы и долго подыскивал подходящие слова, — тебя даже не интересует наше мнение? Ты не хочешь обсудить с нами этот шаг?

— Не хочу. Один раз вы уже все решили за меня, думая, что совершаете благодеяние, да и сейчас вы не понимаете, о чем я вам говорю. Я сам буду принимать решения относительно себя, в чем бы они не выражались.

— Поэтому ты подал прошение о твоем переводе в Бернир? — очнулся от раздумий Флойд.

— В Бернир? — У Энтони отпала челюсть, а Арлетта зажала рукой рот. — Простым протектором? Орвилл Крайден пойдет простым протектором в очередной захолустный угол Лионии? Да ты хоть понимаешь, что ты наделал? Крайдены никогда никому не подчинялись, это им подчинялись другие, да как тебе это в голову пришло? Тебе прочили место в Академии, сколько сил положили, чтобы вытащить тебя из Хилана, и все надо начинать сначала?

Энтони и Арлетта голосили, то перебивая друг друга, то слаженным дуэтом выкрикивая очередную обвинительную фразу и от их воплей у меня даже зазвенело в ушах, а Флойд оглядывал всех по очереди и выражение его лица не сулило ничего хорошего. Встретившись со мной взглядом, он как-то очень внимательно задержался, но очередной душераздирающий вопль матери буквально разрезал воздух над головой. Что-то она там помянула про честь рода и мнение об оном при королевском дворе…

— Мы смирились с тем, что ты служишь в столичном протекторате, хотя все вокруг недоумевали, почему ты занимаешься этими грязными делами, — продолжал наседать Энтони, уже весь красный и мокрый, — неужели ты не понимаешь, как низко ты опустишься, уехав в какой-то захолустный порт да еще по собственному желанию! Как мы можем смотреть в глаза окружающим и стыдиться твоих поступков… хоть вообще больше не ходи ни на какие приемы и это только благодаря тебе! Наверняка вам уже отказали в большинстве домов Делькора!

— Вы слишком утрируете происходящее, — крики родителей Орвилл выслушал как истинный стоик, даже в лице не изменился, — никому уже давно не интересно, кто и где служит или просто болтается от безделья. Поговорят и забудут, переключатся на другие вопросы. Сейчас это волнует больше всего вас, да десяток ваших знакомых, а остальным и дела нет, куда и когда поедет представитель рода Крайденов.

«Ах, боже мой, что будет говорить княгиня Марья Алексевна!» — пришла на ум строка из бессмертной комедии Грибоедова и напыщенные фразы четы Крайденов показались мне плохим театром. Только непонятно, чего они так завелись по поводу Бернира, помнится, что это самая грандиозная стройка в королевстве и находиться там не хуже, чем на южной границе! Или… они преследуют тоже какую-то свою цель, уж больно неестественно вопят и возмущаются. Но какую? Кто в этой троице главный, Флойд? Он будет принимать решение? О чем? Ох, не нравится мне его молчание…

— Это не твое решение, — Арлетта выдохлась и стала медленно цедить фразы, — ты сам до этого бы никогда не дошел. Это все она, — рука, унизанная перстнями, протянулась в мою сторону с многообещающим взглядом, — как только в твоей жизни появилась эта… девушка, — с легким оттенком брезгливости выдавила дама, — ты вообще стал другим! Посмотри на нее внимательно и подумай, что она тебе может дать? — сорвалась она опять на повышенные тона. — Мало того, что она вообще не маг, она до сих пор даже не подданная Лионской короны и у нее нет сильного рода за плечами, как у тех, кто приближен к королевскому двору! Даже сюда она попала только благодаря уму Дайлерии, хоть ты и не хочешь до сих пор в этом признаваться!

— Она дала мне гораздо больше того, что имела, а другим я стал уже давно, только вы все старались этого не замечать, — выпрямился в кресле Орвилл, показывая, что намеревается закончить разговор.

— Как это понимать, — уцепился за непонятную фразу Флойд, — твой ответ не имеет смысла! Не похоже на тебя, Орвилл, где логика? У нее нет ничего да и все время, что она жила в Лионии, а тем более у тебя, — состроил он самое презрительное выражение лица, долженствующее олицетворять отношение сильных мира сего к бедным иностранным содержанкам, — она жила только за твой счет. Платья, украшения… даже еда в конце концов и та оплачена тобой! Или она принесла тебе единственное сокровище юной красавицы и ты оплатил его щедрой рукой?

— Не все меряется на деньги и силу, — ледяным тоном отрезал Орвилл, произнося слова так, что всем стало сразу понятно — он едва сдерживается, чтобы не сорваться.

— Может, у тебя этого и полно, — встрял Райшер от дверей, просунув в проем свою наглую физиономию и скабрезно ухмыльнулся, глядя на собравшихся, — а мне лично еще бы не помешало! От полновесных дитов я никогда не отказывался, из чьих бы рук они мне не падали, а уж про силу я и говорить не буду — с удовольствием попользуюсь, коли дают бесплатно! И не про силу тоже… что она там тебе дала-то, может, поделишься? Не много будет одному?

При этих словах Орвилл что-то прошипел сквозь зубы, сделав короткое движение правой рукой и в косяк рядом с головой Райшера влетело нечто маленькое, разлохматив твердое дерево на мелкие щепки, осыпавшиеся на пол. Не дернись Бейрис в сторону, наверняка он был бы задет… или убит?

Завизжала Арлетта, подскочив на месте и снова прижимая руки ко рту, поднялся с места Энтони, глядя расширенными глазами то на косяк, то на Орвилла, глухо заворчали вилты за креслом Флойда, а их хозяин поднял растопыренные ладони перед собой на уровень груди, как будто защищаясь от нападения.

— Так мы не договаривались! — Райшер метнулся в гостиную за спины вилтов, чуть не запнувшись за ноги Флойда, который в этот момент вытянулся всем телом вперед, разглядывая Орвилла. — Куда вы все смотрите, — возмущенно завопил он, — еще немного и он бы меня просто размазал по стене!

— Не паникуй раньше времени, — похоже, что выпад Орвилла был неожидан для всех и Крайдены пытались спешно сообразить, как им реагировать на случившееся, а старший и вовсе озадачен. — Бейрис, ну-ка возьми вот это, — откуда-то в руках Флойда появилась небольшая палочка, которую он потянул за концы, увеличив почти до метра и по всей ее длине побежали короткие радужные змейки, — тебе представляется хорошая возможность ответить ударом на удар. Ну, что же ты медлишь, никогда не пользовался трастом? Он недавно заряжен, — при этих словах Крайден-старший нехорошо ухмыльнулся и посмотрел на Орвилла, оценивая его действия со стороны.

— Отдаешь свой траст? — Флойду вернулся аналогичный взгляд. — И не боишься?

Со стороны траст выглядел как шпага, Райшер покачал ее на руке и… получил незримый удар, который траст принял на себя, как будто поглотив направленную в него силу. Оценив уровень защиты, Бейрис радостно осклабился и начал наступать на Орвилла, который отбивался от его наскоков ломаными движениями рук. По гостиной засвистели воздушные вихри, что-то влетало в стены, осыпалось крошеное дерево и штукатурка, мелькали ярко-синие огоньки, гаснущие на конце траста, но оба противника не уступали друг другу ни на шаг. Странное сражение привлекло внимание кого-то из коридора, заглянувшая голова громко ойкнула и послышался удаляющийся топот ног.

Сколько они так могут еще противостоять друг другу? Или кончится заряд или силы… кто поддастся первым? Больше всего мне хотелось со всей силы пнуть Райшера, до которого мне было не больше двух метров, но между им и мной носилось нечто, от контакта с которым надо было воздержаться во что бы то ни стало. Воздух в гостиной наэлектризовался и теперь траст уже почти полностью был покрыт радужными змейками, отчего Бейрис чувствовал себя куда как более уверенно, чем поначалу. Он то и дело менял позицию, ловя концом то, что летело прямо в него, а потом пытался преодолеть последнее расстояние между собой и Орвиллом. Ну уж нет, если он начнет последнюю атаку, то наплевать на всё и всех — я не дам ему одержать верх! Вцеплюсь в волосы, дам пинка, расцарапаю глаза… да мало ли что можно еще сделать, чтобы хоть ненадолго вывести его из строя!

Атаки Райшера становились все уверенней, а Орвилл постепенно переставал опережать своего соперника и стал медленно отступать к выходу, тщательно обороняясь от ударов. С конца траста соскользнул голубой светящийся шарик и чуть не задел висок мага, который отмахнулся от него неловким движением руки. Шарик пролетел до стены и на ней осталось черное обугленное пятно, а на трасте погасла почти четверть радужных сполохов.

— Идиот, — разозлился Флойд, — он же так тебя сомнет через три-четыре файера! Сам, сам давай, не скидывай больше! Ну что ты делаешь, — чуть ли не застонал он, когда очередной шарик просвистел под рукой Орвилла и пропал в коридоре, — сам бей!

Услышав ругань со стороны и пожелания иметь побольше мозгов, Бейрис усилил выпады и под его натиском оба выдвинулись в коридор. Ах ты ж гад какой, ну подожди…

Присмотрев себе приличный кусок стула, попавшего под один из невидимых снарядов, я метнулась к нему, намереваясь схватить и воспользоваться им как можно быстрее, но на пути к проему, в котором уже не было видно никого, меня перехватила за локоть железная рука одного из вилтов. Кусок стула разлетелся окончательно при третьем ударе о плечо, но никакого действия это не произвело — хоть бы на миг разжались пальцы! По-моему, он даже не заметил, что я била по нему со всей силы… В рожу, что ли, вцепиться, в глаза, например?

Первая же попытка провалилась с треском — рука соскользнула с лица, как будто оно было намазано маслом и, подняв взгляд на порождение магии, я поняла причину — вся открытая поверхность кожи была покрыта гладкой коричневой шерстью, по которой скользили и руки и ногти. Недобро сверкнули глаза и в безгубом рту мелькнули клыки, как у собаки.

— Не старайтесь, все равно у вас ничего не выйдет, — издевательски мягко прозвучал рядом голос Флойда, — с ними не справится даже взрослый мужчина. Пока он просто держит вас во избежание ненужного вмешательства в мужские дела. Не мешайте им закончить и вас никто не тронет.

— Закончить? Что закончить, вы столкнули их друг с другом и ждете, чтобы кто-то был убит?

— Убит? — непонимающе воззрился со стороны дивана Энтони, а Флойд расхохотался почти искренне. — Ну, вы насмешили меня, — я еще раз подверглась внимательному осмотру, — разве кто-то говорил здесь об убийстве? Просто один окажется сильнее, чем другой, а мы воспользуемся этим.

— Кто окажется сильнее? — несмотря на все предупреждения я все же потихоньку пробовала на прочность руку вилта, так и этак пританцовывая на месте, как будто от нетерпения. — Райшер?

— А кто же, — неподдельно удивился Крайден-старший, — мой траст сильная вещь и только совсем безголовый не может использовать его по назначению! Как вы уже имели возможность убедиться, не обязательно быть магом, достаточно получить в руки траст старшего и можно одолеть любого противника без особых усилий. Он отлично поглощает направленные на него выбросы силы и даже помогает своему хозяину… или тому, кто получил его с дозволения хозяина. Как видите, Орвилл не может им воспользоваться, даже если захочет, а вот сил потратит много и больше не сможет спорить с нами, как раньше.

Последняя фраза мне страшно не понравилась, потому что прозвучала она в полной тишине и непонятно было, почему речь в ней шла о спорах. Ну будет спорить и будет, только вот какой-то намек в ней послышался, от которого стало холодно спине. Что там в семьях магов происходит, о чем боятся даже говорить?

— Они во дворе, — Энтони выглянул в окно и сделал Флойду знак рукой, — пока твой траст оправдывает себя.

— Отлично, — Крайден-старший поднялся из кресла и, не торопясь, рассматривал происходящее внизу, — можем спускаться во двор.

Все, что происходило в гостиной, наталкивало на мысль, что это был хорошо срежиссированный спектакль, окончание которого известно всем собравшимся здесь, кроме меня. Чем можно сорвать уже написанный сценарий? Стул мне не помог, проклятый вилт держит за руку не хуже стального браслета и не даст даже подойти близко с тем, чтобы помочь… чем я могу помочь Орвиллу? Плюнуть в наглую рожу Флойда? Чем вывести из себя Арлетту или Энтони? Мать, ерш, сукины коты… ну дайте же мне хоть какую-то подсказку, хоть малейшую зацепку для помощи! Что задумали эти паразиты, почему выпустили сюда Райшера для затравки? Нет, с Райшером-то все ясно, даже какой-то траст не пожалели и только для того, чтобы вымотать Орвилла побольше… что же придумать… что же… что…

Пока мы шли к выходу следом за Флойдом, я лихорадочно прокручивала в голове самые различные комбинации, но все они умирали, как только дело доходило до реальной обстановки. Надо дойти и увидеть своими глазами, что там происходит, может быть тогда что-то будет зависеть и от меня? Ну помогла же я когда-то в пещере, кинув туфлей в противника Урбана!

Ситуация во дворе наводила на крайне печальные мысли — проклятый Райшер продолжал наседать на Орвилла, который, судя по всему, уже почти выдохся — с таким трудом он отмахивался от нацеленного на него траста. Уже не свистели по двору незримые снаряды, разбивая камень, почти не срывались голубые искры с длинных пальцев и с каждым шагом маг спотыкался или запинался, двигаясь спиной к зданию тюрьмы, куда отчаянно теснил его Бейрис.

Арлетта и Энтони встали на ступенях, наблюдая за происходящим и выражения лиц у них были совершенно одинаковые — напряженные и решительные. Флойд рассматривал двор с ленивым интересом, совершенно не сомневаясь в исходе и, когда Орвилл очередной раз споткнулся, дал отмашку вилту и тот отпустил мой локоть. Было понятно, что Райшер пытается притиснуть своего противника к стене, до которой осталось не более двух метров и только упорство мага не дает ему сделать это быстро и эффектно на глазах изумленной публики. Покосившись на Крайденов, я прикинула расстояние до спины Бейриса, глубоко вдохнула и, подобрав подол платья, ринулась на помощь, намереваясь хоть дать ему пинка, если больше ничего не получится. Нагретые камни двора немного скользили под босыми ногами, но бегу это не мешало, пока… пока я со всего маху не влетела в прозрачную преграду, которая отфутболила меня без всякого сожаления. Чуть не упав от неожиданности, я ощупывала неожиданное препятствие, намереваясь найти границу, но проклятая преграда как будто уходила в обе стороны до бесконечности, отрезая меня от последней возможности хоть чем-то помочь Орвиллу. Разозлившись, я двинула по ней кулаком, ногой, но она только пружинила, не пуская меня ни на сантиметр, а на локте опять сжалась железная рука, оттащившая меня под серую стену Арсворта.

— Я же просил вас не вмешиваться, — изрядно разозлился Флойд нарушением своих установок, и вилт, повинуясь неслышному приказу, почти прижал меня к стене. — Дальше я вам не разрешаю двигаться, будете ожидать здесь.

— Сволочь… — выдохнула я едва слышно, но или слух у Крайдена-старшего был нечеловеческий или он по наитию понял собственную характеристику, не знаю, зато в ответ я получила змеиную усмешку победителя.

Вилты заняли свое место за спиной хозяина, стоящего на широких ступенях рядом с четой благодарных родственничков, а мое место ограничилось квадратным метром у основания фундамента и границей снова служила незримая пружинящая стена. Попинав магический ограничитель по трем сторонам, я в изнеможении прислонилась спиной к горячим серым камням. Незримая преграда не мешала слышать все, что происходит во дворе — резкие выдохи и тяжелое дыхание у самой стены тюрьмы, щелканье отбрасываемых сапогами камешков и даже редкие радостные возгласы Райшера, которыми он морально добивал Орвилла и меня. Изящная невысокая фигура все ближе и ближе подходила к приоткрытым дверям за своей спиной, теснимая плечистым гвардейцем, который был почти на голову выше мага. Мелькнуло сравнение Орвилла с Юриком и в пространстве двора я услышала свой собственный голос:

— Орвилл, осторожно! Сзади ступенька!

Предупреждение последовало вовремя и он не упал, как ожидалось, а поднялся опять-таки спиной вперед, почти уперевшись в тяжелую дверь.

— Все! — радостный вопль Райшера подвел итог, назначая победителя, — ты проиграл и здесь, Крайден! Последний шаг ничего не меняет! У тебя не хватит сил удерживать меня!

Траст, приставленный к горлу Орвилла, ярко сверкнул радужными сполохами и маг запрокинул голову, прижавшись затылком к стене у темной щели приоткрытой двери и широко расставив ноги, чтобы не упасть от слабости. Скользя руками по резной поверхности, он пытался опереться, но даже мне с другого конца двора было видно, что руки у него дрожат, а дыхание сбилось и он ловит воздух приоткрытым ртом, закрыв глаза. Смотреть на то, чем заканчивается этот странный поединок было выше моих сил… я сползла на землю по стене и привалилась к ней щекой и плечом, проклиная про себя собственную никчемность. Ну почему я не маг, почему я ничего не могу в этом мире, даже помочь любимому отвоевать самого себя у проклятой семейки? С каким бы наслаждением я налетела бы на Райшера или Флойда, будь они самыми обыкновенными мужиками, досталось бы обоим по первое число! Но в этом проклятом мире, где маги рулят везде, я ноль без палочки, пустое место и неоткуда ждать помощи…

— Отлично, — Флойд дождался окончания и двинулся к застывшей на крыльце тюрьмы паре, охраняемый со спины мрачными фигурами вилтов, за которыми начали спускаться и Энтони с Арлеттой.

Мне остались только злые слезы бессилия… Арсворт, Орвилл так любил тебя, он верил в детстве, что ты живой и обязательно поможешь ему найти пропавшее, неважно, где оно было потеряно! Тебя любил неизвестный мне Террелл, который выжигал огнем результаты страшных экспериментов в этих стенах… как ты мог допустить такое за своими воротами? Арка на входе призвана не допустить зло вовнутрь, а как быть со злом, которое родилось именно здесь? Оно должно быть уничтожено, так кому это делать, если не тебе? Почему ты не помогаешь своему хозяину сражаться с негодяями и победить их? Или ты на самом деле каменно равнодушен ко всему, что происходит на твоей территории? Остальные Крайдены не живут здесь, ты им не нужен, им неприятны даже твои стены, не говоря уже о источнике, после которого как будто очишается все внутри… ну очнись же, Орвиллу так нужна твоя помощь!

Резкие крики во дворе прозвучали слишком возмущенно и недоумевающе, чтобы их можно было просто так проигнорировать. Что-то пошло не так и благородная семейка возмущена происходящим? Четкие очертания происходящего по-прежнему продолжали расплываться от нахлынувшей влаги, но сквозь нее я разглядела, что на ступеньках нет ни Орвилла ни Райшера, а закрытую дверь в ярости дергает Флойд и посреди двора застыли Арлетта и Энтони. Проклятья и угрозы посыпались от Крайдена-старшего не хуже, чем от портового извозчика, а мне почудилось, что все от каменных стен Арсворта отделились их прозрачные подобия и выгнулись, как картонные. Одна лишь тюрьма продолжала мрачно стоять в самой середине этого сумасшедшего сюрреализма и на пороге, перед закрытыми дверями, бесновался Флойд, пытаясь всеми силами пробить себе путь вовнутрь. Полупрозрачные очертания стен тем временем неумолимо сдвигались, давя собой одноэтажное мрачное строение и под их натиском оно медленно сложилось, как карточный домик, и рухнуло, извергая к солнечному свету клубы пыли. Я сошла с ума…

Пыль лезла везде — в нос, в уши, в глаза, от нее было невозможно спрятаться и она скрипела на зубах и сыпалась с волос. Не задохнуться бы только, мелькнула мысль и я задрала подол платья, закрывая лицо, пытаясь отдышаться и не закашляться. Как медленно она оседает…

Я не сошла с ума — действительно тюрьма лежала в развалинах, только вот понять, что за видение посетило меня и было ли это в действительности, пока не представлялось возможным. Крайдены стояли теперь у входа в сад, отряхиваясь от последствий, а из приоткрытой двери дома выглядывала мордашка Катарины, которая сделала большие глаза и непонятные знаки, увидев меня по-прежнему сидящей на земле. Поднявшийся ветер закрутил пыльные бури, и, воспользовавшись этим обстоятельством, я придвинулась ближе к двери, с удовольствием ощутив исчезновение прозрачной границы.

— Катарина, что…

— Госпожа Валерия, ох, горе-то какое, — зашептала она, показывая глазами на рухнувшее здание, — там же господин Орвилл остался и тот, второй!

— Ты это точно видела? — слезы высохли моментально, как только до меня дошло, что произошло во дворе.

— Клянусь, я сама, своими глазами видела, как тот высокий гвардеец хотел убить господина Орвилла, да ничего у него не вышло, а хозяин в дверь заскочил и того втащил за собой!