Империя Демона (СИ)

10. Поход веры

— Ваше величество, я вас умоляю! — кричал за дверью Диего. — Заклинаю вас, не вздумайте!

Долго Айка пыталась игнорировать своего верного оборотня, пока затягивала ремень на кожаных штанах, но всему приходит конец. Когда её обнаженную грудь скрыла белоснежная блуза, она подошла к двери и открыла её. Оборотень чуть ли не ввалился в комнату, но смог устоять на ногах, однако на королеву взгляда не поднял, а более того — упал на одно колено.

— Ваше величество, вы сами говорили, — как можно сдержаннее, но испуга своего не скрывая, начал Диего, — что королевство не может остаться без своего правителя.

— За замком и делами присмотрит Оскар, — отмахнулась Айка, возвращаясь к своим сборам. Хотя, в принципе, уже всё было готово: походный рюкзак, которым она в последний раз пользовалась в глубоком детстве, собран, теплая одежда и матрац, свернутый в рулон, были подвязаны к этому рюкзаку.

— Но…

— Меня не будет пару-тройку дней.

— Призовите его величество к ответственности!

— Думаешь, я не пыталась?! — разговор шел на повышенных тонах, но последнее взбесило Айку. Не сам Диего, а тема Генриха. И тише она объяснила то, что так удивило оборотня: — От него давно не приходят письма. Но, надеюсь, потому что не доходят мои.

Айка тешила себя надеждой, что Вильгельм просто перехватывает письма, но женская голова всегда сначала думает о самом плохом. Королева забросила рюкзак на плечо, повязала волосы в конский хвост и опустила голову, пряча свой страх и беспокойство.

— Тогда тем более нельзя оставлять королевство без вас. — Диего почувствовал ее горечь, но от своих слов не отказывался. Да и чего врать? Он ведь не только не хотел отпускать королеву, но и беспокоился за девочку, когда-то совсем маленькую девочку, которую в первый раз увидел в колыбельке. Он видел ее рост, взросление, становление личности… Да если бы не статусы, он чувствовал себя бы не меньше, чем старший брат. Вот только младшая сестра одним словом могла лишить его головы… — Пошлите жреца!

— Я и есть жрица. Не все поймут, что нужно найти.

— Пошлите лучшего жреца замка!

— Я и есть лучшая жрица!

— Тогда не вы ли говорили, чтобы лучшие оставались в городе и охраняли людей?!

Айке это просто надоело. Она теряла время, волка все равно не переубедишь. И потому, не сильно заботясь о его чувствах, Айка вытолкнула не смевшего ей препятствовать вожака и вышла из комнаты.

Но и двух шагов сделать не успела…

— Я присмотрю за ней, Диего, тебе нечего беспокоиться, — встретил их Роб, который тоже был собран в дорогу. Удивительно белый камзол был сменен на более сдержанный серый, на ногах вместо туфель красовались удобные сапоги, а в руках он держал сумку с припасами и дорожный плащ. — В замке останется маг из наемников, он сможет поддерживать с нами связь. Все дела я передал Оскару. Командованием наемниками займётся Симонс.

Не обращая внимания на удивлённые взгляды, Роб протянул руку и предложил взять сумку у Айки, как джентльмен. Она думала, что он не узнает о ее плане? На самом деле, он тоже подумывал поискать сведения в книгах, перерыл практически всю библиотеку во дворце и нашел упоминание старого храма. Конечно, это не огромная библиотека в академии Клементины, но хоть что-то.

— Кстати, мне принесли это сегодня утром, — вспомнил он и достал из-за спины мешок поувесистее, который бросил к ногам Диего. Раздался лязг и грохот, отчего Роб поморщился. — Передай, пожалуйста, Лине, что она должна мне тридцать монет. И накинь десяток за доставку.

— Так, так, так, а ну попридержи коней! — Если бы Диего не дернулся, Айка бы вообще так и осталась стоять в шоке. Да и даже когда всё произошло, она еще какое-то время стояла и переваривала. Разумеется, она не отдала свой рюкзак. — Ты куда это собрался?! Нет, не так. Тебя кто приглашал вообще со мной?

Это вообще что такое в замке творится? Какого черта тут её ставят ниже, чем она есть? Роб совсем офигел, распоряжаясь делами в замке, будто у себя дома? Он вообще не раз говорил, что не является жителем Серии, а тут?..

— И вообще, ты каким лесом тут приказы моим людям отдаешь? — Она резко повернулась к шокированному Диего, который уже хотел было опуститься за мешком. — Не смей! Лина не без ноги осталась, сама дойдет и заберет! — Нет. К ней сейчас ничего плохого не чувствовала, но Лина под горячую руку попалась.

— Этот мешок мне кузнец принес утром и потребовал плату, она должна возместить! Я видел, как Диего навещал ее, поэтому и попросил его, раз уж мы уходим, — улыбнулся Роб, забавляясь ее реакцией. — Что касается вашего первого вопроса, у меня был четкий приказ его величества Генриха оставаться рядом с вами, ваше величество. Вам не отвертеться.

Ну вот, она снова была возмущена, а не грустила. Робу было приятнее видеть ее такой. Она все ещё переживала за народ, но хотя бы в таких мелочах он мог отвлекать от печальных дум. Да и не мог же он отпустить ее одну! И приказ Генриха здесь был ни при чем.

— Мы, кажется, куда-то торопились? — спросил он с усмешкой. — Вампиры сами себя не изгонят. А королеве покидать свой народ надолго — непозволительная роскошь.

А что Айка? Она так и стояла, раскрыв рот от возмущения. Но тут на помощь пришел Диего, хотя и без него королева поняла, что не отвертится.

— Заклинаю вас именем Саймана, ваше величество, не откажитесь хотя бы от помощи!

Айка медленно закрыла рот и со злостью посмотрела на Диего — того, кто стоит не на её стороне в этом небольшом споре. Ну зачем ей Роберт в дороге? Себе глаза мозолить и ему? Хотя, надо признаться, тут уже ничего не попишешь. Он может вечно прикрываться приказом Генриха — с ним Айка ничего не могла сделать.

— Ладно. Если будешь отставать, то дожидаться не стану. И если твоя еда кончится — делиться не буду. И уж тем более на матрац свой не уложу.

И что она хотела этим показать? Свою независимость от него? Как глупо и сейчас не к месту. Айка просто сдалась, показывая это глубоким выдохом воздуха сквозь зубы. Ладно, если поразмыслить холодной головой, опасность может разная подстерегать — лишняя рука и святое слово не повредят.

— Ладно. Пойдём, — сказала она уже нормальным тоном, не украшая его злостью и ехидством. Только прошла мимо Роберта, даже не взглянув на него. А вот Диего, как бы он ни относился к бывшей пассии королевы, взглянул на Роберта с благодарностью и склонил голову прежде, чем поднять мешок.

— Диего, — тихо позвал Роберт, пока не ушел. — Я велел магу связываться со мной каждый день. Если по какой-то причине я не отвечу, можешь бросать все силы на помощь ее величеству. Но я позабочусь о том, чтобы этого не произошло.

А как ростовщик, он всегда держал свое слово, иначе не удвоил бы состояние семьи Скайфорд с тех пор, как взялся за семейное дело. Кивнув капитану оборотней, Роберт поспешил за Айкой. Он больше не был тем слабаком, каким она могла его запомнить со времен традиционных зимних игр в академии. Тогда Летарт не раздирали войны, тогда он не думал, что жизнь его пройдет не в отдаленном монастыре в одинокой келье. С тех пор многое изменилось: его мысли, его взгляды на мир, деньги и веру. Осталась неизменной одна любовь к Айке.

— Значит, храм Грот? Я думал, что храмы богини смерти все скрыты, и отыскать их живым невозможно, — заговорил Роб, когда нагнал Айку. Откуда он узнал, что она собирается именно туда? В одной из книг в библиотеке он нашел пометки ее аккуратным почерком рядом с упоминанием этого храма. Затея опасная, но он был согласен: кто лучше богини смерти знает, как отнять жизнь? Даже у бессмертного.

— Только не потомкам жрецов того храма, — ответила Айка, выходя уже во двор замка, но свернула она именно к конюшням. Не пешком же идти! А этот прохвост Роберт уже подготовил своего коня! Разумеется, Айка видела его лошадь раньше. На ней он нечасто сюда добирался, когда с Генрихом действительно были важные дела, а не в гости приезжал. Видать, заранее коня потребовал сюда привести. Айка повернулась к Роберту и ясно дала ему понять взглядом, что она думает о его… предусмотрительности. Но начинать эту перепалку не стала. — Как ты уже знаешь, — она махнула рукой конюху, и тот понял — побежал подготавливать её лошадь, — жрецы Грот свое ремесло передают потомкам — такими жрецами стать нельзя. Но мне удалось разыскать потомка в нашем городе. Он не жрец уже три поколения, но своим долгом считает передавать свои знания.

Говорила Айка медленно, будто сказку какую-то рассказывала. Разумеется, Роберт всё это знал, но слышать её приятный голос, да еще и когда три года она пыталась этого избегать — сердце от тоски сжималось. Пусть лучше будет говорить только она и ему слово не позволит вставлять. Увы, эта мечта была несбыточной.

Её вороную лошадь подготовили быстро, так как сама Айка заранее просила её оседлать. И вот, прикрепив свой рюкзак к седлу, Айка взобралась на неё и приказала идти к выходу из двора замка. Пока они в городе, особо не разгонишься.

Последовав ее примеру, Роб повел свою лошадь медленно, отставая лишь на полшага от королевской. Ее слова он внимательно обдумал. Найти жреца Грот — огромная удача, но ему было бы спокойнее, если он сам узнает те же сведения, чтобы быть готовым ко всему. Но это еще успеется.

— Повезло, — улыбнулся он. — Надеюсь, мы найдем, что может пригодиться против вампиров. И, ваше величество, у меня к вам просьба: если в храме опасно, я должен пойти один. Серия не может потерять вас.

«Я не могу», — добавил он про себя. На Айку не смотрел, да и лицо его ничего не выражало. Роб догадывался, что в старых храмах бывает опасно, особенно у таких богов. Вряд ли нужные сведения им дадутся просто так, у всего есть цена. И ему было страшно, какую цену может запросить богиня смерти. Лучше уж он заплатит, чем она.

— Нет, — коротко и холодно, как она умеет повелевать.

Вот еще… Ещё он на рожон будет лезть, а она сидеть и терзать себя во сто крат сильнее, чем все эти три года!

— Роберт, ты навязался сам, — пояснила она свой отказ. — Тебя никто не звал, так что…

Честно, ей нечего было ему сказать. Уговаривать отказаться от идеи самопожертвования (разумеется, Айка тоже знала, что там опасно, но она-то была хотя бы готова к встрече с опасностью. Зря рюкзак собирала?) было бессмысленно. Айка вновь тяжело вздохнула. Даже как-то устало.

— За пределами города оставим формальности, — сказала она через какое-то время, оставляя ранее незаконченные слова. — Уж тогда я тебе всё выскажу. — А сказать было что! Но статус не позволял. Да и… честно сказать, когда она с короной на голове, лишние эмоции проявлять было нельзя. И любая холодность, которую она могла сказать Роберту, могла не просто ударить, а сильно ранить. А этого она категорически не хотела. Высказать всё, как на духу, но не оплевать безразличием. Она не хотела от него скрывать, что у неё тоже на сердце что-то было. Наконец-то этот шанс появился, вот только рада ли она ему? Нет. Лучше бы и дальше она скрывалась от его глаз. Того и глядишь, когда-нибудь он бы оставил старую жизнь.

— Как прикажете, — с усмешкой отозвался Роб, прекрасно понимая, что не подчинится ни одному ее приказу, если это пойдет вразрез с его убеждениями. Она королева, богиня, но он служил только Генриху.

В тишине они выехали из города. На удивление, погода сегодня была чудесная и совсем не соответствовала состоянию людей в столице. Солнце светило ярко, играя бликами на мокрых листьях деревьев, и чистое голубое небо отражалось в лужах после проливного дождя. Роберт обернулся на город, будто старался запомнить его на тот случай, если не вернется. Покидая Серию, он делал так каждый раз, обещал себе, что больше не приедет, но всегда возвращался. Потому что здесь навсегда осталось его сердце. И он следовал за его зовом.

Обернувшись на Айку, он пришпорил коня, чтобы не отставать. Наконец-то он мог побыть с ней, пусть сердце и разрывалось от тоски, потому что не имел права к ней прикасаться, даже когда вокруг ни души. Если бы только Генрих не забрал ее у него… Тогда у Роба было недостаточно сил, чтобы бороться, а сейчас… Уже нет той обиды на друга. Поэтому он довольствуется лишь мимолетными взглядами, короткими разговорами и капельками тепла, которые иногда проскакивают в голосе Айки.

— Расскажи подробнее, куда нам, — попросил Роб, приказывая коню идти рядом с ее жеребцом.

— Как мне рассказала Эйша, на юге от замка есть сгоревшая мельница. Я её знаю, земли там недобрые, потому никто и не думал о том, чтобы снести её и возвести новую. Теперь-то ясно почему. Под мельницей должен быть небольшой подземный храм богини.

Айка боковым зрением заметила, как Роберт приблизился и пошел наравне, но голову к нему так и не повернула.

— Мне рассказывать всё или ты достаточно науськал моих людей, чтобы тебе обо всем на свете доложили? — Не удержалась. Повернулась, чтобы выразить всё свое недовольство. Ведь он не мог знать из тех же книг, в какой именно день и в какое время она собиралась уходить! Конюх знал, Диего знал, а с ним и еще кто-то. Оскар…

— Они волнуются за тебя, — с улыбкой ответил Роб, вспоминая слуг и подданных из замка, с которыми успел тесно познакомиться. Все любили королеву с детства и переживали о ней. — К тому же я представляю его величество Генриха и бла-бла-бла. Разве такому душке можно отказать?

Роб ослепительно улыбнулся, показывая, как своим очарованием сражал людей. Научился от отца. Ростовщик всегда должен уметь располагать к себе людей, выявлять их потребности и держать слово во всем, будь то заключение сделки или выбивание долгов — вот главные правила его дела. Скайфорд-старший называл это техникой продаж. В других сферах жизни она тоже прекрасно работает.

— Не вини их и не злись. — Он так и не назвал никого, потому что сдавать своих информаторов не собирался. А то, мало ли, Айка опять подпишется на какую-нибудь самоубийственную идею. — Это все мои манипуляции. Легко управлять людьми, когда знаешь, чего они хотят. Здесь с тобой я помогаю им. Значит, мельница, — перевел он тему. — Я не очень много знаю о храмах Грот. Надеюсь, эта Эйша тебе рассказала обо всех возможных препятствиях, которые нам могут встретиться? Ловушки, проклятия, надписи на древних языках?

Айка ответила не сразу, но все это время она долго сверлила в Роберте взглядом дырку. А всё потому, что она ведь его совсем не знала. Не знала, каким он стал за последние три года. И сейчас в этом убедилась. Это уже не тот скромный мальчик, который хотел стать настоящим жрецом и служителем храма. Он больше не стеснительный и тихий, а напротив. В меру болтлив, дай ему только волю. Пусть сейчас и в шуточной форме, но себе цену знает.

Это был уже совершенно другой человек. Это уже был мужчина.

— Разумеется, она мне всё рассказала, — фыркнула Айка своим мыслям и отвернулась. — Эйша, как и её мать, сменили веру, дабы попасть в мир светлого бога после смерти. Грот, конечно, не Тали, но к светлому лику она не принадлежит. Там в больших количествах будут голодальщики, потому что им в первую очередь давали подношения. А те, по словам Эйши, должны были передать дар Грот. А вот про ловушки она не знает — сама там не была. Но…

Айка остановила коня и опустила голову, вспоминая странные слова девушки. Над их смыслом она давно ломала голову, как только узнала, но даже близко не смогла подойти к разгадке.

— В её семье передавались такие слова: «Коль захочешь проведать свои истоки и дать подношения смертельной, но прекрасной, помни, что смерть спасёт тебе жизнь». — Айка подняла вопросительный взгляд на Роберта. — Наводит на какие-нибудь мысли?

— Жертвоприношение? — первым пришло в голову Робу, и он тоже нахмурился.

В древности темные боги славились этим. Они уже сталкивались с таким обрядом, тогда им чудом удалось спасти подругу. Жаль, жертв было все равно слишком много. Но это уже было, а впереди их ждала встреча с новой опасностью. Голодальщики сами по себе — уже плохо, на него, как служителя Индры, они первым обратят внимание. Ведь он способен дарить жизнь, которой они питались. Связаны ли те слова с ними? Или это предостережение имеет более глубокий смысл?

— На всякий случай стоит словить пару кроликов или куропаток, — размышлял Роб. Он подстегнул коня, чтобы тот продолжил путь, но медленно, и не мешал думать. — Возможно, потребуется жертва, чтобы войти или выйти. Надо быть готовыми к этому. Попробуем поискать на месте другие подсказки.

Также не стоило исключать, что жертв понадобится две или более крупные, но Роберту не хотелось думать об этом сейчас. На крайний случай у них были лошади, и, как он ранее говорил, в случае смертельной опасности он просто не даст Айке совершить самопожертвование. Даже если это спасет всю Серию.

— На этот счет я думала об олене. Благо в это время года как раз они особенно активны. Словить в лесу рядом не составит труда.

О лошади Айка думала, и хоть этого коня было жалко, но в её сердце навсегда будет конь из детства, который умер от старости. Все последующие и рядом не стояли с дерзким рыжим Босяком.

— Роберт, — вздохнула Айка, поворачивая голову к парню. — Неужели ты действительно считаешь, что я бы пожертвовала собой, если вдруг придётся принять решение? Признайся, я вижу в твоих глазах, как ты буквально кричишь о том, что не позволишь этому случиться.

Он знает, что она сильная. Айка знает, что и сильный Роберт. Они друг друга никогда не недооценивали. И причина, что он за неё переживает, одна из тех, которую озвучила королева. Потому что наставить на себя щит и спокойно пройтись мимо голодающих сможет любой третьекурсник. А продержать этот щит более, чем несколько суток, такие сильные жрецы как Роберт и Айка могли прекрасно. Потому больше ответа на своё предположение Айка не находила.

— Неужели я такая дура?

— Ты не дура, — ответил Роб и с самым серьезным видом посмотрел на нее. — Но ты слишком любишь свой народ. Я не слепой, Айка, и видел, с каким лицом ты снимала боли у людей. Ни одного не пропустила. Поэтому и переживаю.

Именно в этом была причина, почему Роб отправился с ней — чтобы она не натворила глупостей из-за любви к народу. Он не боялся, что она могла пострадать, в ее силы верил, но вот что касалось того, что если придется выбирать между своей жизнью и жизнями нескольких тысяч — он сомневался, что Айка сделает правильный выбор.

Да и если Генрих узнает, что он отпустил ее одну, шею намылит. А Роберт не хотел лишать ее шанса найти выход для своего королевства. Мог бы запереть ее, нашел бы управу, даже Диего был бы с ним согласен наверняка, отправил бы наемников проверить вместо нее, но не стал. Потому он здесь, рядом с ней.

— Есть идеи, что мы там можем найти? — спросил Роб, когда они въехали по тропе в лес.

— Зато ты дурак, — всё же вставила она своё слово прежде, чем перейти на другую тему разговора. — Вампиры — дети Тали. По легенде, Тали убивала в угоду своим желаниям. Ей нравятся страдания и боль. В то время как её сестра-близнец чтила равновесие между жизнью и смертью. Между богинями давнее противостояние, и Грот — её главный враг. Я надеюсь получить от богини смерти какое-то оружие против детей Тали.

Половину из этого Айка придумала на ходу. С какого перепугу у Грот будет оружие против вампиров? Но, может быть, в храме будут свитки или заклятия с тем, чем можно бороться с созданиями злой богини. В принципе, как жрица, Айка знает молитвы других богов, но ни одно святое слово не было так действенно на вампиров, как хотелось бы. Вечное отогнать, принести боль, но не уничтожить. Вампира можно убить, но не то количество, которое окружило Серию.

— В общем, Грот — одна из самых неизученных богинь, а жрецов её лика с каждым годом становится всё меньше, — подвела итог Айка. — Я рассчитываю на то, что у нас будет новое знание. Если оно будет направлено на смерть вампиров, а богиня Грот — именно богиня смерти, даже неубиваемые ей должны быть подвластны.

«Дурак?!» — Роб так и остановил коня, замерев на месте с открытым ртом. Давно его так никто не называл, кажется, с академии. Он ей признался, что переживает за нее, а она его дураком обозвала! Роб был оскорблен, поэтому даже пропустил ее экскурс в историю богов.

Все ещё возмущенный, Роберт направил коня дальше. Вторую часть ее слов он слышал, думал о том же, но, как жрецу Индры, ему было страшно использовать молитвы богини смерти, если они найдут что-то подходящее. Он не был уверен, что справится с этой задачей, но если встанет вопрос между ним и Айкой, то выбор очевиден.

— Ладно, сначала найдем вход, — вздохнул Роб. — Нам ещё оленя поймать надо. Кстати, на ночлег где остановимся? Или успеваем до мельницы добраться?

— Нет, ночлег нам будет нужен. Мельница почти у берегов океана, но дело не в том, что путь дальний, а что нам придется поднакопить силы из-за неизвестности. Да и не знаю, как тебе, но мне не хочется лезть в логово богини смерти ночью.

Айка взглянула вбок, а после удивленно повернулась назад — Роберт отстал по какой-то причине, и Айка усмехнулась, не успевая спрятать ухмылку, когда отворачивалась и переводила взгляд вперёд на дорогу.

— Оленя можно и с утра поймать. Я сейчас хочу для начала уйти вглубь леса, подальше от людных мест, а потом уже думать обо всем остальном. Или ты куда-то торопишься?

Роберт мог ясно понять, что теперь ему в каждый момент будет брошен намек на то, что, раз жалуешься, сам пошел, а что-то не нравится, иди домой. Не сказать, что Айка действительно хотела от него избавиться, но ведь без него она бы шла куда более спокойно, и сердце не стучало бы с каждым его словом как сумасшедшее.