Империя Демона (СИ)

18. Развилка

Ночь выдалась просто волшебной, пусть и закончилась немного на грустной ноте. Но Лина нисколько не пожалела, что приняла приглашение Диего. Оборотни снова ее удивили. Она в который раз возвращалась к мысли, что в ордене ошибаются. Хотя слова Диего о том, что стая такая, потому что он такой вожак, тоже оставили под впечатлением. Если этот мужчина был способен направлять целую стаю, какая в нем должна быть сила? Не будь его, Зак, Чиж и остальные ребята могли быть не меньшей угрозой, чем вампиры. И все же ей сложно было это принять, когда всю жизнь думала, что любая нечисть — зло, и против него есть лишь одно оружие — святое слово и меч. Сможет ли она поднять меч против Диего и остальных, если придется? Ей никогда не хотелось вставать перед таким выбором.

Возвращаясь домой в приподнятом настроении, Лина мурлыкала себе песню под нос и не замечала, как она схожа с той, которую исполнял Диего. Солнце уже вовсю занимало место на небе, а ранние горожане торопились на рыночную площадь, чтобы успеть выложить свой товар в лучших местах. Ничто не могло испортить отличное настроение — так ей казалось. Открыв дверь, она встретила хозяина дома, но тот очень торопился. Лина не придала этому значения, как и странному взгляду, который тот на нее бросил. Пожелав ему хорошего дня, она вошла в свою комнату, как ее игривое настроение мгновенно испарилось. В комнате кто-то был и явно настроен против нее.

Это был среднего роста старик с бритой головой, но прикрывающий это красным капюшоном. В руке он держал оружие с заморских стран — яри. Он вальяжно сидел в кресле Лины, в котором она любила начинать день с чашки чая, но сегодня, предсказывал старик, вместо чая будет нечто крепче.

— Доброе утро, охотница, — приветствовал старик, приложив два пальца ко лбу, и, отвесив небольшой поклон, протягивал эти пальцы — знак приветствия их ордена, означающий, что пришел человек с чистыми помыслами и того же ждал от собеседника.

Помимо плаща и шеста, старик также имел не самое привлекательное лицо, но уважаемое в его кругах. Оно было покрыто шрамами от битв с разной нечистью, а его глаза были неестественно серыми, включая сам зрачок. Слепота, которую он компенсировал молитвой «Зрячих», но об этом мало кто знал. Также имел черную короткую бороду и усы, на лбу красовалась из-под капюшона диадема с голубым камнем — оберег от духовной нечисти.

— Ты ведь задержалась со своей охотой, и я, беспокоясь, решил проверить, всё ли с тобой хорошо. — Он подошел к Лине, но, несмотря на доброту в голосе, в нём держалась сталь, а в слепых глазах не выражалось ничего хорошего.

— Доброе утро, старший охотник Хабэк, — поспешила с приветствиями Лина, повторив жест за гостем, но склонилась гораздо ниже него.

Ее плечи подскочили, а глаза бегали из стороны в сторону, выдавая все напряжение. Она лишь молилась, чтобы он не почуял оборотней поблизости, а то ведь у слепого старика все чувства были обострены. Он не просто так был наставником многих новичков, в том числе и Лины. Можно сказать, он заменил ей отца, поэтому она меньше всего хотела, чтобы он увидел, как она сдружилась с оборотнями. Она ведь посылала письмо, что задержится из-за демона, а потом ее остановили вампиры, о чем она, конечно же, забыла предупредить орден. Проклиная себя за то, что так долго не выходила на связь, что даже Хабэк лично явился за ней, она выпрямилась, но голову продолжала держать склоненной уже из-за стыда.

— Прибыв в Серию, я обнаружила сильного демона, но позднее, когда вела охоту за ним, меня остановили вампиры, — спешила она оправдаться, чтобы как можно меньше было вопросов к ней. — Я посчитала, что мой долг, как охотника ордена, помочь очистить эти земли от скверны. Нижайше прошу меня простить, что оставила сопровождение господина Шнайштейгера. Надеюсь, он добрался благополучно? — Она подняла голову, пытаясь по выражению лица гостя понять, за что именно ей сейчас достанется и достанется ли вообще.

— Он добрался благополучно, — кивнул старик, опираясь на своё оружие. Он прошелся по комнате, осматривая её, будто что-то видел. Но его руки безошибочно обхватывали предметы, будь то книга или побрякушка вроде статуэтки. — Но разве ты не должна была охранять посла?

Спросил он, не повернувшись к Лине. В принципе, этот вопрос его не особо волновал — это его терки с королем. Потому что этот дурак уже не раз пользовался силой его охотников! Они должны быть направлены на уничтожение сил зла, а не для того, чтобы оберегать зажравшиеся зады людей короля!

Но холодность в Хабэке была вызвана другой причиной. И её он тут же озвучил:

— Лина, — вздохнул он, — если ты будешь гоняться за каждой нечистью, которую увидишь, ты будешь только дальше уходить от дома. Почему ты не призвала подмогу? Я чувствовал вампирской смрад за несколько миль отсюда — их тут тьма! Ты что же, собралась одна с ними возиться? — И вот тут охотник резко перевел взгляд на Лину, смотря ей в самую душу. — Почему ты опять взвалила всё на себя?! Почему ты одна выступаешь против вампиров, демона и оборотней?! — Он не мог их не почувствовать. Оборотни, если не символ Серии, то их боевая мощь, а её тут было предостаточно, чтобы охотник его уровня не смог не почувствовать. — Ты что же, поддалась греху гордости?! Считаешь себя самой сильной и единственной?

Каждое предложение старика для Лины было как удар плетью. И все они попадали по больным местам. Она мигом опустила голову вниз, а плечи то и дело дергались.

Это было первое ее задание за пределами дома, и она так гордилась, что представляет орден в другом королевстве! Возможно, она и правда себя переоценила, решив пойти без подмоги против вампиров, но ведь она была не одна! Оборотни на их стороне в этой войне, но если она хоть попробует заикнуться об этом перед Хабэком, ничего хорошего из этого не выйдет. Он уже стар и многое повидал в своей жизни, что его взгляды вряд ли получится изменить.

— Все случилось слишком быстро, — попыталась она оправдаться, пока он не задал еще какой-нибудь неудобный вопрос. — Я поднимала вопрос о том, чтобы попросить помощи у ордена из Люция, с капитаном королевской стражи, но, пока король и королева в отъезде, он не может принимать такие решения.

Об оборотнях Лине хотелось меньше всего говорить с Хабэком. Надо было придумать, как уйти от этой темы, но в голову ничего толкового не шло. А если он еще узнает, что она была ранена, гнева охотника не избежать. Поэтому она просто акцентировала внимание на вампирах.

— Сейчас главной проблемой являются вампиры, — сказала она. — Они захватывают города и разоряют деревни. Стража и наемники практически не справляются. Я помогала им в битве при Северном Близнеце, но, в конце концов, пришлось спасаться через портал.

— Это что же за капитан такой? — Кажется, слова Лины чуть успокоили охотника, хотя он всё равно видел причины её отчитать за молчание. Столько времени прошло, неужели не могла выделить пять минут, чтобы написать ордену?

Но её слова о безответственности поражали сильнее. Слепец осмотрел комнату еще раз, что-то явно для себя отметив, после чего, опираясь всё на то же самое оружие, кивнул Лине в сторону входа. И неважно, что в доме не ночевали — он её давно тут ждал. Интересно, чем же она занималась всю ночь? Уж явно не за вампирами охотилась, судя по чистенькой одежде.

— Идём! — скомандовал он уже вслух. — Это возмутительно и безответственно! Короля нет несколько месяцев? И королевы? Это как же они никого после себя не оставили? — Хабэк был любителем побубнить, повозмущаться, поставить всех ниже себя, и он того не скрывал. Знал: он не просто главный охотник, но и лучший. Но то, что сейчас происходило в Серии, даже дурак не мог не увидеть — как это глупо! — Ты вообще предлагала свою помощь и помощь ордена?! — И его гнев вновь был направлен на ученицу, к которой он обернулся уже в дверях. — Они вообще в курсе, на что направлен наш орден? Веди меня к капитану стражи, немедленно! Как безответственно!

А вот Диего она подставить никак не хотела. Вести старого охотника к вожаку оборотней… Да Хабэк же убьет его на месте! Лина чуть было не схватилась руками за голову, но вовремя увидела, что Хабэк повернулся к ней. Она выпрямилась по струнке под пристальным взглядом слепых глаз.

— Может, сразу к генералу? — попыталась она переубедить старика, все еще не решаясь двинуться с места.

По крайней мере, Элиас Симонс был человеком, но приказ есть приказ, она не могла ослушаться слов наставника. Прихватив меч, который лежал у изголовья кровати, на всякий случай, она последовала за Хабэком.

— Конечно я предлагала свою помощь! С первого же дня, но… — Но ее то ли не воспринимали всерьез, потому что она девушка, то ли не доверяли люцийке. Однако заканчивать фразу Лина не стала, боясь навлечь еще больший гнев Хабэка на себя или Диего. — Короля Генриха и правда уже давно нет, он отправился решать проблему с Летартом, его советник, оставшийся здесь, точно знает про наш орден, но и его сейчас нет. Он вместе с королевой куда-то ушел пару дней назад. Они оба жрецы, — уточнила она, что вряд ли они ушли просто так, когда в королевстве такое положение дел.

Не смея опережать Хабэка, Лина пропустила его вперед, а затем вышла сама. Она всячески старалась тянуть время, надеясь, что Диего с ребятами уйдет куда-нибудь из города, но как же глупо было рассчитывать на это. Да и опасно — просто так они не уйдут, только на бой с вампирами. Но как бы она не оттягивала момент страшной встречи, старик подгонял ее показывать путь к казармам.

— Веди меня к генералу, — кивнул старик.

Оказавшись на улице, он тут же показал свою прыть. Заковылял пусть и маленькими шажками, но очень быстро. Потому что его переполняло возмущение. Но, если подумать, если приглядеться, да и многие его приближенные знали… Хабэк одержим нечистью больше, чем спасением жизней. Его можно было понять, потому что в лице нечисти он никогда не видел добра и справедливости, несмотря на свою долгую жизнь. Больше его жажда крови являлась местью, чем актом спасения добрых душ. Хорошо ли это? Если его не знали, как хорошего праведника и спасителя, то хорошо знали, как избавителя.

— Я слышал о трагичной участи королевской семьи, — мягче заговорил он, позволяя Лине обогнать себя, чтобы вести. — Но их дочь вышла замуж ещё при их жизни! Нехорошо говорить так о мертвых, но это была большая ошибка! Она молода и неопытна в правлении. Какой король или королева оставляет свой замок без советника?! И как можно пропускать мимо ушей помощь охотников?! Павшая королева, жрица Каролина, была сильнейшей посланницей богов! Она одним словом могла отбросить ад на пару километров, а ее дочь?! Тьфу! Ну ничего… Молодым глупость простительна. Лишь бы достучаться до разума ее окружения!

И всё-таки Хабэк стал спокойнее. Видимо, хорошо, что удалось сослать вину на то, в чем люди не властны. Ранее упомянутые неопытность и юношеская глупость. Он был уверен, что его опыта хватит, чтобы повлиять на неумную девочку, рано ставшей королевой.

— Ничего, Лина, — вдруг сменил он тему, поднимая взгляд с земли на спину ученицы. — Твоя слава ещё придет к тебе. Но на то мы и орден, братство! Мы должны помогать другу другу. Делить радость от победы и волнение из-за сильного противника. Твои братья и сестры очень обижены, что твоя гордость надоумила тебя поиметь славу себе. Но я вовремя пришел!

Не успела Лина расслабиться от того, что идти им надо к генералу, а не Диего. Оставалось лишь молиться, что оборотни отсыпались после ночи гуляний. Ее спина вновь напряглась, когда Хабэк опять заговорил о гордыне Лины. Она чувствовала, как он сверлил в ней дырку своими слепыми глазами, покачивая головой из стороны в сторону в неодобрении. Всегда так делал, стоило ей провиниться на тренировках или уроках. «Это все твоя заносчивость и гордыня», — он повторял это слишком часто, чтобы слова навсегда стали звучать его голосом в голове.

— Прошу прощения за мою недальновидность, — вновь склонила голову Лина, оборачиваясь лишь немного, чтобы краем глаза увидеть наставника. Оправдываться уже не было смысла, да и что бы она ни сказала, Хабэк поймет это по-своему.

Первое время так оно и было, Лина думала, что справится с демоном в одиночку. А потом вампиры и оборотни закружили ее в водовороте событий, что она, честно, просто забыла про орден. К тому же ее стало волновать, что братья могли сделать с оборотнями. Да и с ней в том числе, стоило им узнать о ее связи с ними.

Хоть Лина и повела Хабэка обходным путем, надеясь, что Элиас муштровал своих ребят на тренировочной площадке, но, как назло, его там не оказалось. Выругавшись про себя, она пошла дальше к казармам, но старалась держаться подальше от комнат оборотней, хотя только маленький ребенок, еще не ставший членом ордена, не почувствовал скопление нечисти поблизости. Почувствовав привычный холод внутри, Лина крепче сжала меч, который приносил ей уверенность. Что будет делать, если они встретят кого-то из оборотней, она не знала.

— Стой!

Не успели они даже подойти к казармам оборотней, как Хабэк положил острие на конце палки на ее плечо, чтобы она остановилась. Скомандовал тихо, ощущая зло вокруг. Он давно не ощущал такого, как если бы попал в гнездо детей Тали. Из-за слепоты, даже не из-за опыта, Хабэк ощущал нечистых острее, и сейчас ему казалось, что почудилось из-за вампиров, что ему сбили его «радары», потому что не может быть столько зла у замка. Но стоило войти, стоило шагнуть за ворота, разделяющие людей и оборотней, как все встало на свои места.

— В чем дело, не понимаю? — шептал он, не отпуская Лину, а подходя к ее спине. — Ты чувствуешь?

— Эй, подружка вожака!

— Аха, как ты после ночи-то?

— Не снились дикие звери?

— О, подружка вожака явилась!

Это увидевшие Лину молодые оборотни стали издалека подстёгивать, не особо заботясь, что она шла с человеком уважаемого возраста. Конечно, Хабэк не мог не уловить эти фразы, но больше он зациклился на слове «вожак».

— Лина, тут оборотни! — Со стороны это выглядело смешно. Говорить другому человеку то, что он и так знает. Если бы это был не главный охотник. — Они что, пробрались в самое сердце?..

— О, Лина, доброе утро! — «Нет, только не он!» Молодой Чиж не стал издалека издеваться над знакомой, а пошел напрямую к подруге. — Хотя, чего это я? Полчаса назад расс…

Но он не смог продолжить, потому что острие орудия Хабэка после одного кругового движения со всей силой ударилось о землю, создавая не только неприятный звук, но и неведомой силой отбрасывая Чижа прочь.

Лина пыталась показать жестами, чтобы они замолчали и не подходили, пока Хабэк стоял позади и не мог видеть этого. А когда Чижа отбросило, она невольно сделала шаг к нему. Но разве охотница могла подбежать к оборотню? Сцепив зубы, она осталась стоять на месте.

Именно этого Лина и боялась, поэтому не хотела ничего писать собратьям по оружию. Сейчас сюда должна была сбежаться вся стая. Что ей делать? Она не могла предать орден, но оборотни заняли слишком много места в ее сердце, особенно после этой ночи. «Простите, Чиж и все остальные», — мысленно извинилась она, стискивая меч уже обеими руками. Она привела к ним беду.

— Да ну, какие же это оборотни? — усмехнулась Лина, поднимая голову. Она не хотела их обижать, но это лучшее, что она могла попытаться для них сделать. — Это так, мелочь какая-то… — отмахнулась она, отпуская меч одной рукой и поворачиваясь к старику. — Мы еще успеем с ними разобраться, сейчас есть проблемы поважнее, вы так не считаете, главный охотник Хабэк? Идемте, кабинет генерала Симонса уже недалеко.

Лина очень надеялась, что другие оборотни окажутся умнее и, услышав это, не станут высовываться, а Хабэк все же продолжит путь. Она даже пошла дальше, рассчитывая на это. Потому что при любом другом варианте она не знала, сможет ли поднять меч против кого-то.

Но не успела Лина договорить, как что-то, а точнее кто-то со всей силой ударил её в спину так, что она подалась вперёд, но и шагу не сделала, так как последовал одиночный удар в колено, и ученица уже лежала на земле.

— Я думал, я здесь слепой, а не ты! — взревел Хабэк, отвернувшись от Лины, и начал в оборонительной стойке кружить вокруг неё. Хоть и уронил сам, но защищать был готов. — Неужели ты не чувствуешь, как их тут много? Вот он! Вот, вот, вот! — Он с точностью направлял своё оружие в лицо того или иного оборотня, пока те, в шоке от того, что происходило, смотрели на жреца.

Но никто не рисковал двигаться на защиту Лины. Не сейчас, не пока она не надела официальное звание подружки вожака. Да и понимали старшие, что, кто бы перед ними не стоял, они не имели права вступать в борьбу. Это должен был сделать главный.

— Да прольется серебряный свет на смрадную шкуру зверя! — закричал Хабэк и вновь ударил палкой по земле, но больше никто не отлетал. Было еще хуже: оборотни не по своему желанию вдруг обратились в зверей, причем, если в обычных обстоятельствах это не приносило им неудобство, то сейчас большинство из них выло от боли, а Лине довелось услышать хруст десятков костей оборотней. — Видишь?! — закричал Хабэк на Лину. — Видишь! Они дети Тали! Нелюди звериные! В самом сердце Серии!

— Нет… Хватит… — шептала Лина, со слезами на глазах смотря, как мучаются оборотни. Они спасли ее, а она им так отплатила.

Но что она могла сделать против своего наставника, названного отца? Он вырастил ее, научил всему, что знал сам. Пусть он всегда был строг с ней, но бывали моменты, когда ей удавалось вызвать гордость на его лице. А как он был рад, когда она получила свой заслуженный меч, который продолжала сжимать в руке. Она просто не могла обнажить его против Хабэка, но и смотреть, как мучились оборотни — тоже.

— Хватит, прошу вас, учитель! — взмолилась Лина, бросаясь на его руку, в которой он держал оружие, попыталась выбить его. Пусть лучше избивает ее за то, что она посмела ослушаться учений ордена — заслужила. Но оборотни здесь были не при чем. — Им позволено находиться здесь по воле королевы. Они помогают в борьбе против вампиров. Они… не такие! Прошу, не причиняйте им вреда, я вернусь в орден и понесу наказание за свои слова и поступки, но не заставляйте меня идти против этой стаи! Они спасли мне жизнь!

Ей уже было все равно, что с ней сделают в ордене. Она знала, чем грозит ее поступок сейчас. Ее изгонят, и это в лучшем случае. За предательство и нападение на главного охотника ее могли казнить.

— Что? — Эти слова настолько поразили Хабэка, да и сам поступок Лины, отчего оборотни перестали мучиться. Кто-то полуобратился, кто-то полностью, но отовсюду слышался скулеж и вой, а где-то и перешептывания.

— Позови Диего! Шин, а ты Симонса…

Эти слова старик услышал, и он поймал взглядом человека с хвостом и ушами, который рванул мимо него к выходу, но прежде, чем тот успел добежать до ворот, Хабэк направил острие на него. С конца тут же ударил свет, но на него бросился бурый волк и тут же упал не то замертво, не то бессознательно. То, что творилось вокруг, пугало зверей просто от безысходности. Они смотрели на всё это и просто не знали, что делать, как себя защитить.

Малыш удрал, а Хабэк осмотрел стаю.

— Я уничтожу любого, кто посмеет двинуться с места! — Кто-то оскалился, но, повинуясь рассудку, не двигался, пока главный охотник переводил взгляд на ученицу. Так, как сейчас смотрел на неё старик, никто и никогда не смотрел. — Что ты сейчас сказала? — спросил он, вырывая палку из рук Лины и тут же ею ударяя по рукам. — Ты что, с ума сошла? Тебя околдовали, признавайся! Оборотни — такие же ублюдки ночи, как и вампиры! Они жрут скот и человечину, когда им вздумается, и все не могут нажраться! Волчий взгляд околдовывает, и ты, видимо, поддалась этому! Потому что я не могу найти иной причины твоего предательства!

Громкое слово, но оно было верным! Лина не только не атаковала врага, не только помешала, но и ничего не сделала! Они спасли ей жизнь?! Какая ложь и глупость! Оборотни не спасают! Они жрут! Жрут всё вокруг! Они не создают, а только разрушают!

Хабэк вновь уронил Лину ударом палки по спине.

— Услышь себя, неразумное дитя! — ругался он. — Ты собралась идти против правил ордена? То, что эти чудовища околдовали королеву и короля, должно было быть еще большим поводом вызвать сюда орден для полной очистки!

— Меня… никто… не околдовал. — Лина приподнялась, сплевывая пыль, которой наглоталась, когда упала лицом вниз. На трясущихся ногах она выпрямилась, придерживая ещё не заживший бок, который опять разболелся из-за резких движений и ударов. — Я не глупая — держу при себе амулеты от сглаза и прочего.

В отличие от Хабэка, Лина не кричала. Она видела за его спиной, как за дверью скрылся оборотень, которого послали за подмогой. Но сейчас между охотником и стаей стояла только она.

— Один хороший парень сказал мне, чтобы я доверилась Суне. И если она — это любовь, что живёт в наших сердцах, то я не верю, что она пожелала, чтобы мы убивали тех, кто спасает жизни людей! — Она надеялась достучаться до сердца Хабэка, потому что не хотела, чтобы кто-то ещё пострадал. Пусть его гнев падёт только на нее. Перехватив меч поудобнее, чтобы можно было отбить следующую атаку, она показала всю серьезность своих намерений, но лезвие продолжало покоиться в ножнах. Они оба знали, что она не сможет направить оружие против него. — Прошу, поверьте мне, учитель. Они спасли меня от вампиров дважды. Один из них отдал жизнь за это! Орден и Люций не во всем правы.

Глаза старика расширились от удивления. Не оглох ли он? Слышал ли он то, что сейчас Лина произнесла? Нет, показалось… Но вот только её взгляд разубеждал раз за разом.

***

— Ну, может… Раз ты все поняла…

— Аха, ты что, с отсталой собакой говорить собрался?!

— Нет, ну не пугать же моим предложением.

— Раз она ночью от нашего вида не съехала, то все нормально! — Тяжелый вздох собеседника. — Эй, ещё и на спину тебе полезла! Она возбудилась, признайся!

— Зак…

Замечая, что Диего уже был на грани, друг замолчал, хоть и не переставал улыбаться. Они шли через улицу после небольшого утреннего патруля, после которого Диего навострил нос не в замок, а совершенно в другое место. Зак, уже прекрасно зная, куда он собрался, не мог не сопроводить и не «помочь» вожаку. Он волновался, Зак это видел. Будь любая другая самка оборотня, никто бы не сомневался — они и сами вешаются на сильного духом Диего. Но Лина была человеком, а людям нужно что-то больше, чем дух, которого они даже не ощутят. Внешность, сила физическая, интерес в словах.

Диего знал, что Лине нравилась его внешность. Она даже не отвернулась от его черного зверя, и более того, она действительно возбудилась, сидя на оборотне. Диего чувствовал именно этот запах, но ни страха, ни отвращения.

Но это все, что он знал, что ей нравилось в нем. Отчего же он вообще решил идти к ней этим утром? Да все просто… Он выбрал. Не как в сказках — одну и на всю жизнь. Но она ему подходила.

Даже так: стая и то понимала, что она ему подходит. Они ее избрали раньше, чем он сам!

В Лине тоже был сильный дух. Ее тело было способно вынести здоровое потомство (волк не волк, если об этом тоже не будет думать). И, банально, но Диего выбрал ее по запаху. Не сразу. Он примерялся, обнюхивал ее незаметно и часто. Он не мог не подойти к выбору пары со всей серьёзностью — это его самка, альфа, королева. И раз уж ее выбрала сама стая…

Вот только Лина человек, что Диего прекрасно знал. И потому волновался. Она могла его с лёгкостью отвергнуть, и, быть может, была одна из причин, почему он пригласил ее на выпивку. Диего хотел быть с ней честен, на что именно она могла согласиться, переезжая в Серию. Верно, а кто ей позволит вернуться, если она станет его?

— Диего!

Вожак поднял голову на зов. Впереди на него мчался молодой парнишка, ещё даже не воин, но житель казарм, своего рода оруженосец. Совсем испуганный и подбитый — слева на лбу у него была ссадина, как если бы он лицом проехался по земле.

— Что такое, Таки? Опять с Видом обязанности не можете поделить? — усмехнулся Зак, а Диего его поддержал.

Потому что никому и в голову прийти не могло, что случилось что-то страшное — иначе бы их вызвали более старшие воины.

— Там подружка вожака привела какого-то певчего! — улыбки Диего и Зака тут же спрятались. — Он страшно буянит и избивает её!

Даже не переглядываясь, старший воин и его лидер, кладя руки на мостовую, бросились к казармам.

***

— Как смеешь ты ставить под сомнение учения ордена? — не веря своим ушам, прошептал Хабэк. — Мы растили тебя, ты клялась великой Суне в верности, и что я слышу?

Кончено, Хабэк не внимал её словам. Суна — светлая богиня, и никто и ничто не имело права осквернять её лик на светлой земле. В мире любви и процветания не должно быть грязных созданий! А оборотни таковыми и являлись. Хабэк с презрением осмотрел оборотней и, видя, что Лина готова была отбить атаку, швырнул в её глаза носком сапога пыль и, пользуясь её слепотой, ударил по плечу.

— Дети Тали и других темных богов должны быть там, где им самое место, — тихо причитал Хабэк, обходя Лину. — Не имеют права они класть глаз на детей Суны. Не имеют права ходить подле них. Нет в их сердцах добра. Только зло ночи и кровожадные пороки!

Один удар, на этот раз Лина его отбила, что повергло старика в еще больший шок! Его ученица, охотница, отказывалась принимать положенное ей наказание? Несмотря на возраст, старик был резв, и ему одного финта хватило, чтобы лезвием зацепить меч Лины и отбросить его в сторону, затем новый удар уже по спине.

— Это ли моя ученица? — ошарашенно, но на грани гнева спросил Хабэк. — Ты хоть понимаешь, на что обрекаешь себя своим поступком? Ты… Нет! — Хабэк резко повернулся к оборотням, словно увидел в них нечто новое, нечто более страшное, но в голове у него просто прозвучали те самые страшные слова. «Подружка… Чья?» — Ты что, с ними еще и дружишь? Нет… Ты с ними предаешься греху?!

Осознавать это было слишком больно, а главное, омерзительно. Крикнув от переполняющего чувства отвращения, Хабэк поднял палку, готовый ударить по спине девушку так, как бьют только убийц! Но её преступление было сродни убийству. Убийству преданности! И палка камнем упала вниз, произошел удар — он отчетливо слышался всем, кто здесь был рядом, но своей жертвы он так и не достиг. Вместо тяжести святого оружия Хабэка Лина ощутила, как сверху на неё ниспадала черная длинная шерсть, а по обе стороны от её головы появились знакомые лапы, размером с её собственную голову. А прямо над лицом черная морда оскалившегося зверя.

— Нет, Диего! — с ужасом округлила глаза Лина. Такой удар должен быть очень болезненный, и он принял его за нее. — Уходите отсюда, пожалуйста, — произнесла она шепотом просьбу.

Если они уйдут, она отвлечет на себя Хабэка. Но она не сможет смотреть, как кто-то умирает у нее на глазах, даже Хабэк. Она осторожно коснулась его шерсти, и вокруг него заискрился золотистый щит, хотя против святого орудия он был бесполезен. Поставила его неосознанно, желая защитить Диего. Лина знала: если останется один на один с Хабэком, живой не выберется. Вся сила его ярости падёт на нее, но она готова была заплатить эту цену за то, что предала орден и встала на защиту оборотней. Глаза снова наполнились влагой, ей не хотелось верить, что Суна так жестока, потому что послала ей любовь к тому, в кого она не имела права влюбляться.

— Этот бой — мой.

За огромной мордой вервольфа было трудно что-то разглядеть, но Лина знала все приемы и уловки своего наставника, она пользовалась точно такими же. Одним ударом он не ограничится, замечая краем глаза движение, она выставила меч, который нащупала на земле поблизости, поперек шеи Диего, держа двумя руками по обе стороны от него, и в тот самый миг на него рухнул ещё более сильный удар. Два священных орудия встретились, высекая подобие молнии при соприкосновении. Это было противоестественно для них — биться друг против друга. Но каждый отстаивал свою правду и свою веру.

Симонс уже был не в тех годах, чтобы поспевать за молодежью, но ему все ещё хватало прыти, чтобы отстаивать звание лучшего воина в трёх королевствах. Догнать оборотней он не мог, но явился на тренировочное поле перед казармами как раз вовремя, чтобы предотвратить беду. Он не особо хотел разбираться, да и не в его полномочиях это было, но он не просто генерал. Здесь, на плацу он король и бог для солдат, а его слово — закон.

— Вы что здесь устроили с утра пораньше?! — рявкнул Элиас, перекрикивая весь шум. Он увидел незнакомца, напавшего на его ребят — оборотни были частью армии Серии, а значит в его ответственности — и этого ему было достаточно. — Взять его! — приказал он солдатам, которые были с ним. — Диего, приведи себя в человеческий вид и потрудись объяснить. Вы все, — обвел он пальцем собравшихся, — получите у меня выволочку за то, что разбудили перед утренней тренировкой. Разошлись быстро! А вы, милейший, — обратился он к старику, — не сопротивляйтесь, если не хотите проблем.

— Опять глупые солдафоны! — прорычал старик, но от Лины и Диего шаг назад сделал. — Как смеешь ты препятствовать храму? Потрудись объяснить ты, милейший, почему в сердце Серии столь много нечисти?!

Больше всего Хабэк не любил военных. Потому что они всегда воевали против людей, против себя же, и такие войны старик считал самыми глупыми, но в них не влезал. Король Феликс позаботился, что боевая мощь храма и армии никогда не состыковывалась.

Диего несознательно лизнул Лину в шею, как обычно собратья делали, успокаивая друг друга. Это было незаметно для других, он был к ней так близко, что смог это сделать, не двинув головой и просто высунув язык. И только после этого он медленно превратился, выламывая свои кости обратно. Не самый приятный звук, особенно от того, что он происходил прямо над Линой. Для оборотней было сшито специальное кожаное обмундирование от гномов, которое хорошо тянулось и не рвалось. Оттого человек был уже в одежде, когда поднялся с колен и осмотрел своих братьев.

Пока Хабэк гневно зырил по сторонам, а иначе как зырканьем это было не назвать — бешеный и беспокойный взгляд, Диего коснулся плеча Лины и отошел от неё к Симонсу.

— Будь бдителен, — прошептал он генералу. — Видишь? На нём знак ордена Лины — он из Люция.

А это означало, что, как и с послом, с этим нужно было разговаривать осторожно. Храму светлых богов указ — лишь король их королевства. Его даже под стражу было нельзя взять. А если этот придурок воспользуется положением и вызовет свой орден — беда будет, если Айка не поспеет.

— Подруга вожака. — Ну, хоть этот додумался произнести это тихо. Зак подкрался к Лине, позвал её и, приобняв за плечи, повел в стаю. Но только его путь тут же перегородила невесть откуда взявшаяся молния.

— Не смей прикасаться к ученице моего ордена, отродье! Лина, немедленно подойди сюда! — рявкнул Хабэк.

Только идиот не ощутил бы напряжение Диего. Он тут же метнул взгляд медовых глаз на Лину и привычным ему приказным взглядом говорил: «Не смей». Она не понимала того, что оборотни понимали между собой, но отчего-то раз Диего показалось, что она смогла его понять. Быть может, поймет и сейчас. «Мы защитим тебя. Не бойся. Подойди ко мне».

Лина дернулась и испуганно обернулась на Хабэка. Сейчас она больше походила на нашкодившую ученицу, чем на гордую воительницу. Она поймала взгляд Диего, но перевела глаза обратно на своего наставника. Закусив губу, сделала шаг, другой… Она все ещё боролась внутри, одна часть ее хотела броситься в ноги Хабэку и молить о прощении, а другая понимала, что это равнозначно сунуть голову в петлю. Если не убьют, то нацепят ошейник, от которого она уже не сможет избавиться. Потому, вопреки ожиданиям Хабэка, она остановилась на полпути к нему, выпрямила спину и крепко сжала меч, будто опять была готова к схватке.

— Я больше не ваша ученица, — громко сказала она, будто он был глухим, а не слепым. — Спасибо, что вырастили меня, но дальше я пойду своим путём. С лёгким сердцем и верой, что сделала правильный выбор. Прошу вас последний раз, оставьте этих оборотней в покое. — Договорив, она поклонилась и решительно подошла к Диего, чтобы, если и достанется, то хотя бы за ней не будет никого из стаи.

— Гребанные святоши, — проворчал Элиас, но кашлянул, скосив глаза на Лину, потому что она могла его слышать. Кивнув своим парням, которые уже окружили Хабэка, он приказал им остановиться. Плохо будет, если они разожгут конфликт между Серией и Люцием в отсутствии короля и королевы. Он вышел вперёд, чтобы вести разговор, а не бой. — Эти оборотни находятся под протекцией Мольтер, правящей семьи Серии, уже не первое поколение. Они — не нечисть, а наши союзники. Нападение на них равносильно нападению на военный отряд нашей армии. Я, как главнокомандующий войсками Серии, буду защищать своих людей. И нелюдей. Вы здесь по приказу короля Феликса? Мы не получали официальных извещений. Ввиду напряжённых отношений между нашими королевствами, рекомендую вам прекратить агрессию и покинуть Серию. Немедленно!

Хабэк даже прослушал слова Элиаса, потому что все его слепое внимание было направлено на ученицу. Он прекрасно видел её, видел, как черное пятно взяло её за руку и завело за свою спину. Старик сжал рукоять своего оружия, но вовремя вспомнил, сколько здесь нечисти и людей, которых та обворожила.

— Я здесь от имени великой богини любви, таинственной и обворожительной Суны, — громко объявил Хабэк, ударяя оружием о землю в подтверждение его слов. — Я глава ордена охотников, и пусть наш дом находится в королевстве Люций, мы несем наставление Суны по всему миру! Для нас нет границ — наша граница таинственная и обворожительная! Наше слово не знает запрета и не подчиняется слову короля! Мы выше короля! Наша королева — Суна! А теперь вы не только преградили путь моей миссии, но и укрываете предательницу нашего ордена и королевства! Немедленно отойди, нижайшее существо! Она понесет наказание, должное предателям и изменникам.

Но ни один мускул не дрогнул на лице Диего. Он смотрел с не меньшим презрением на певчего, но к его словам относился не больше, как к словам обычного фанатика. В Серии были храмы разных богов. Его королева и бывшая королева были жрицами. И Диего прекрасно понимал, кто есть истинный певчий, а кто — лишь жалкий крикун и убийца.

Он вышел вперёд, вставая наравне с Элиасом, и если оборотни приняли это как знак к действиям, то один взгляд вожака заставил их замолчать.

— Как вам уже и было сказано главнокомандующим войск Серии, не усложняйте и без того сложные отношения между нашими королевствами. Если вам будет угодно, я скажу иначе: верховная жрица Серии — Айка Мольтер, дочь верховной жрицы Каролины Мольтер. Хотите говорить с кем-либо на уровне посланников богов, вам придется подождать. До тех пор пев… охотница Лина выступает в роли союзника в борьбе против вампиров. Не устраивает? Возвращайтесь в Люций, берите весь свой орден и явитесь к ее величеству Айке с угрозой святой войны. Но я бы искренне не хотел, чтобы вы познали праведный гнев её величества.

— Ди-диего! — Лина аж поперхнулась его словами. Она-то знала реальную силу ордена, поэтому вероятность святой войны казалась ей каким-то безумием. Это по одному охотники не представляли угрозу, но если они объединятся — станут страшной силой. И несдобровать тому, против кого повернутся их мечи.

— Ну-ты-перегибаешь-палку, — почти не размыкая губ процедил Элиас.

И кто только что говорил, что с этими ребятами надо быть осторожнее? Диего ни капли не был осторожен в словах. Элиас вдруг задался вопросом: насколько Генрих стал сильным магом, сможет ли он предотвратить войну? Старому вояке захотелось на покой. Но перед главным охотником он продолжал держать лицо и показывать силу.

— Вы нас услышали. Стража проводит вас до дома, где вы можете остановиться, если решите подождать. Если нет — покажут выход. — Он кивнул, и двое здоровых парней обступили старика с двух сторон. Поворачиваясь спиной, Элиас положил руку на плечо Диего и сказал уже ему достаточно тихо, чтобы его слова не слышали посторонние: — Сходите к лекарям. Сегодня у вас выходной, но завтра патрулируете как обычно, ничего не произошло. К девчонке я приставлю охрану.

— Сами себе подпишете смертный приговор! — прошипел Хабэк, но со стражниками тягаться не собирался, потому, явно что-то запоминая в Элиасе, он неотрывно смотрел именно на него, и только после перевел взгляд на Диего. — Допляшетесь, что будет как с вампирами! Им дали права, место в нашем мире… И чем они отплатили? Кровью! И продолжают платить! С оборотнями неизбежна та же ситуация, помяни моё слово, генерал!

Провожали его с явным скептицизмом, а Диего даже с чувством, что его оскорбили. Сравнивать детей Тали с детьми Морро? Да этот придурок даже не знал о других богах, что он тут стоял и требовал? Кому и что он пытался тут доказать своими ничтожными познаниями?

— О нашем здравии не волнуйся, — тем временем уже вслух и громче, чем Элиас, Диего обратился к генералу. Он осмотрел своих бойцов, но ни один не пострадал сильно. По крайней мере, не так, чтобы нужно было тащиться к лекарям. Его последний взгляд остановился на Лине. Она сделала свой выбор в пользу Серии, что не могло не заставить улыбнуться. Но улыбки не было, потому что пока королевы и короля не было, его стая в опасности. — Лина, что нам ожидать от него? — спросил Диего, но не просто так. Был смысл оборотням оставить город и убежать в леса. Стражники доказали, что своим присутствием совершенно не мешают Хабэку творить тут бесчинство. — Он будет нападать на ребят по одному в городе?

— Да не о тебе говорю, балда, — тихо усмехнулся Элиас и кивком головы указал на Лину, которая в этот момент наблюдала, как уводили Хабэка с территории казарм. Она придерживала свой бок и хмурилась, Элиасу казалось, что от боли. Но стоило ей заметить, как мужчины на нее смотрят, тут же выпрямилась, как ни в чем не бывало. Симонс еще разок хлопнул Диего по плечу и отправился на утреннюю тренировку, ворча себе под нос. Как раз время подходило, и из казарм выползали сонные солдаты и горожане, которых он обучал. — Эх, не ради святой войны я согласился вернуться на службу. Эта молодежь меня в могилу сведет.

— Пока учитель здесь, от него лучше держаться подальше, — ответила Лина, когда они остались вдвоем. — Он хоть и стар уже, но мало кто из охотников может сравниться с ним по силе. Страшно представить, что он мог сделать с ребятами, если бы я не вмешалась. Диего, простите меня за это. Он хотел видеть генерала, я не могла ослушаться приказа старшего. С моей стороны было глупо надеяться, что все обойдется.

Желая выразить всю глубину своего сожаления, Лина склонилась перед Диего, надеясь, что таким образом ее извинения дойдут и до всей стаи. Она с трудом разогнулась обратно, все тело начинало зудеть от побоев, а плечо, на которое пришелся один из ударов, сильно пульсировало. Словно в прошлое вернулась, в те времена, когда Хабэк избивал ее на тренировках, после которых ей часами приходилось отлеживаться в корыте со льдом, чтобы хоть как-то унять боль.

Диего внимательно следил за ней, потому что увидел, о чем говорил Симонс. Он даже не слушал Лину, а просто тяжело вздохнул из-за ее попытки геройства.

— Пойдем, — только сказал он, — отведу тебя к лекарю. А будешь возражать, в зубах потащу. Не испытывай судьбу, я могу, ты знаешь. — Но он был ласков, улыбался ей и говорил таким добрым голосом. Не понесет в зубах. Максимум — на руки возьмёт, но на ее теле и царапины от него не будет. — Элиас! — Но прежде чем генерал ушел, Диего окликнул его. Не просто же так он спросил о Хабэке. — Я распускаю стаю. На время пребывания этого человека в городе, оборотням лучше охранять стены врат. Людям придется надеяться на себя.

Сам он уходить не собирался. Он связь братьев тут и в лесах. Пусть Симонс возмущается сколько угодно, Диего ставил его наравне с собой, готов был выказать почтение за его подвиги и гибкий ум, без которого человек не смог бы достичь вершин. Но он здесь для людей. Диего не отказывал ему в обучении его молодняка, но своим руководителем не считал. Слишком долго он в Серии был лидером (люди к нему просто не обращались и их к нему не ставили), чтобы подчиняться приказам приглашенного воина.

— Как знаешь, — крикнул в ответ Симонс, но даже не обернулся. Он и не претендовал на звание командира всех и вся. Генрих его сразу предупредил, что оборотни подчиняются лично Айке. То, что он сказал Диего ранее, был не приказ, а больше совет. Он не хотел, чтобы святоша почувствовал свою власть здесь, а потому, по его мнению, было бы разумно продолжать работу в обычном режиме. Но за безопасность оборотней отвечал Диего, ему и принимать окончательное решение. Симонсу оставалось только отдать нужные приказы людям, чем он и занялся, громогласно подзывая к себе старших воинов.

— Да не нужно, у лекарей и так работы полно! А я льдом обложусь, как ра… ньше, — отказалась было Лина, но прикусила язык, делая шаг от Диего. Он ведь и правда мог, разрешения не просил. Просто закинет на плечо и потащит, сил ему хватит. Потерев шею, она опустила взгляд и как-то грустно вздохнула. — Я выгляжу такой побитой? Мне стоило дать отпор раньше, но орден… — «вся моя жизнь». Она вдруг в полной мере осознала, что натворила. Будто впервые вышла на дорогу и не знала, куда она ее поведет.

Диего все это время не сводил с неё пристального взгляда, а когда она закончила говорить, тяжело вздохнул, сделал один шаг по направлению к ней и просто взял на руки. Крепко. Так что любые её попытки спрыгнуть вызывали лишь отрезвляющую боль.

— У каждого своя роль в жизни, Лина, — тихо заговорил Диего, направляясь ко дворцу. Он потащил её именно к королевским лекарям. — Кого-то жизнь такая не утраивает, но он молчит, а кто-то со временем пытается найти то, что ему лучше. Ты сейчас не выглядишь побитой. Скорее сильной в моих глазах. Ты вырвалась из оков прошлого, а это уже первый шаг.

Говорил, будто знал её всю жизнь, но достаточно было услышать это «как раньше» и увидеть, как спокойно Хабэк бил её, а она принимала. Сначала. Если орден растил её с малых лет, то вполне нормально, что её усадили в рамки, где орден решал, что хорошо, а что плохо. Что ты терпишь, а когда имеешь право говорить. Из этих рамок трудно выбраться, кому, как не стайному существу об этом говорить. Но кто смог — тот счастливчик и по праву назывался сильным духом.

— Всё хорошо, — опустил Диего голову и улыбнулся Лине. — Теперь всё будет хорошо, так не считаешь?

— Да, ты прав, — тихо ответила она, завороженно наблюдая за его улыбкой. Ему хотелось верить, и она верила. Обняла бы его, если бы рука не болела, а второй не приходилось придерживать меч.

Даже в такой ситуации, когда, казалось бы, сейчас вообще не до этого, ему удалось ее смутить своей близостью. Когда он пришел и защитил ее, она испугалась за него, но в то же время почувствовала облегчение, что ей не нужно больше драться одной. Это ощущают все стайные? Что они не одни. Что рядом всегда есть верный друг и брат, который подставит плечо, если ты начнёшь падать. Он был первым мужчиной, который подставил спину, чтобы принять удар вместо нее. В ордене считалось, что, если наставники кого-то бьют, он это заслужил, и никто не имел права вмешаться, иначе тоже получал наказание. Орден спас ее от жизни попрошайки на вонючих улицах столицы, но был ли он ее домом на самом деле?

— Спасибо, Диего, за все, — улыбнулась Лина ему в ответ. Где-то вдалеке на воображаемой дороге появился он, и она сделала шаг ему навстречу. Конечно, он уже был не первым, но в этот раз осознанным. Она была очень рада, что не упала в его глазах ещё ниже, чем обычно, и все же обняла его одной рукой за шею, отпуская меч, который перестал быть цепью, тянущей ее назад. И положила голову ему на плечо, шумно вдыхая его запах, который в последнее время все больше ей нравился. — Подумать только, меня опять спас оборотень. Да я за всю жизнь с вами не расплачусь! Надо поспешить, а то жизнь-то короткая, учитывая, что для ордена я теперь враг номер один, — отшутилась она, прикрывая слезы, которые подступили к глазам. А то ещё расчувствуется, расплачется у него на глазах, хотя понять ее можно было — она одним поступком отрезала от себя огромный кусок своей жизни. Но ничуть не жалела об этом.

А он-то подумал, что слезы эти от пережитого; от того, что она распрощалась с теми, кто всё-таки считался семьей. И его улыбка пропала, только Лина уже этого не увидела, а он приложил щеку к её голове и ускорил свой шаг.

Видимо, придется отложить своё предложение. Из-за этого старика у него прибавилось проблем и дел, на которые он никак не рассчитывал. Несмотря на слепоту, старик его явно хорошо видел в толпе. Значит, он мог просматривать что-то более духовное — проследить за ним своими бойцами нормально не получится, но это сделать нужно будет. Пока Лина лечится, Диего планировал зайти к Симонсу и попросить у него о слежке за певчим. У Лины тоже должна быть охрана, а еще ни одно письмо не должно было уйти в Люций.