Империя Демона (СИ)

30. Защитники Серии

На третий день миновала граница. Не будь Лины на спине, Диего бы смог сделать это и в два дня, но без нее было никуда. Она знала эти земли, знала потайные места, и стоило отбежать от границы, ближе к вечеру Диего остановился в разрешенной Линой местности, где, как предполагалось, не должно было быть врагов.

Когда Лина слезла с Диего, он зубами вытащил из своего пояса сверток и обратился в человека. Уже не так стеснялся это делать перед Линой, однако все равно не повод расхаживать перед ней голым, потому, распаковав сверток, он переоделся в подготовленную заранее одежду. И так каждый привал.

— Ну, мы на месте, — сказал он, натягивая рубаху и подходя к подруге. — Куда дальше?

— Впереди деревня, думаю, можно поспрашивать у местного кузнеца, но, возможно, все же придется проникнуть в столицу. Там уж наверняка найдется информация. До нее отсюда дня два, хотя на тебе быстрее получится, — поделилась мыслями Лина и поднялась, потянувшись и похрустев косточками. Всё-таки ехать верхом на вервольфе и на коне — разные вещи. На оборотне быстрее, но все тело затекает сильнее от напряжения, потому что приходится лучше держаться. — Но сначала отдохнем. Ты голоден?

Глупый вопрос, ведь они так долго были в пути, что Диего, наверняка, не только устал, но и проголодался. Сделав пару наклонов в стороны, Лина присела рядом с сумкой и достала последние два бутерброда. Она порадовалась, что рассчитала припасы правильно, ведь дальше они как раз попадут в города, где смогут закупиться едой. Оставалось только надеяться, что они не нарвутся на неприятности ни там, ни тем более за городом, где Диего обращается.

— Кстати, может, не стоит на территории Люция тебе менять облик? Если кто-то увидит, у нас будут неприятности, — спросила она его, вспомнив об этом. От человека его не отличить, а орден, который натренирован на это, в большинстве своем находится на войне, остальные же в монастыре, достаточно далеко на юге королевства.

— Пока мы в пути и в лесах, это прибавляет нам скорости, — ответил Диего, садясь рядом с Линой и беря свой кусок еды. — Но ближе к городу я перестану это делать. Однако, мне думалось, что лучше я останусь в лесу, а ночами буду выходить к тебе в город. Хоть сама ты и не почувствовала во мне оборотня в первую встречу, вдруг найдутся более опытные жрецы или люди с амулетами. Днем мне в городе быть тоже опасно.

Диего продумывал все это на ходу, но каждый вариант казался глупее другого. Это все, что он смог придумать. Было бы смешно надеяться на то, что в Люции будет амулет, который, наоборот, маскирует темную сущность. Продавали бы такие — продавца бы сразу в темницу заперли, считая, что он скрывает нечисть или работает на неё.

Диего мысленно усмехнулся своим фантазиям и откусил немного бутерброда. Но вдруг его волосы на шее шевельнулись от того, как напрягся оборотень, хоть по виду и не скажешь. Просто вместе с бутербродом, который подносил ко рту, он уловил еще один запах. Живой запах. Запах человека. А пока Лина думала о словах друга, он уловил и шорох в кустах.

— И вообще, — перебил Диего Лину на полуслове. Он хитро улыбнулся ей и, отложив бутерброд, подвинулся ближе, обнимая за талию. — Мы все о делах, о делах… А если я предложу тебе… — голос его стал томным, — заняться кое-чем интересным?.. — Он медленно наклонился к её уху и с улыбкой на устах прошептал так, что услышала только лишь она: — За нами следят, слева от тебя, где еловые шишки.

Хотя вряд ли в пути Лина была так наблюдательна, как зверь, если даже обратила внимание на то, где валяются шишки.

А она уже размечтаться успела. Не особо скрывая румянец, потянулась к Диего, а тут такие новости. За ними следят? Она даже не заметила. Хотя ее слух точно не сравнится с оборотнем, а в Люции нечисти практически нет, чтобы она могла её почувствовать поблизости. Это точно был человек, а раз Диего не схватил ее зубами и не тащил уже куда подальше, значит, всего один. Случайный путник или кто-то из деревни вышел за ягодами или травами?

Хихикнув, Лина отвернулась от Диего, будто бы он ее смутил, и из-под ресниц посмотрела налево, пытаясь понять, где там шишки и враг среди них. Естественно, разглядеть в густой листве кустарника хоть что-то было непросто. Хотя это и не потребовалось, потому что, блеснув красным в луче заходящего солнца, на них выскочил человек.

— Охотник! — только и успела вскрикнуть Лина, вскакивая с места и загораживая собой Диего. Как же им не везёт! Угораздило остановиться именно рядом с охотником. Благо он был всего один и не очень умный, раз выскочил сразу на двоих противников.

— Отойди от невинной девы, чудище нечистое! — выкрикнул охотник. Наверное, рассчитывал на пафосное появление и одним своим видом сразить врага.

Было бы здорово для Диего и Лины, но несмотря на глупость охотника, он мгновенно использовал слова против оборотня, желая заставить его принудительно обратиться, но Лина уже видела такое, когда на них напал Хабэк, и была готова отразить атаку. Следом в ход пошли мечи. Неизвестный охотник двигался быстрее Лины, потому что не был стеснен доспехом и, достав пару стилетов из-под плаща, прыжком накинулся на девчонку, которая посмела помешать совершить богоугодное деяние.

— Не мешай, дева. Я должен уничтожить мерзость, оскверняющую святую землю Суны, — заявил он, когда Лина остановила его клинки своим мечом. Будто он не собирался этой атакой навредить ей. Но что-то странное было в этом охотнике. Он вдруг остановился и спросил: — Лина?

— Гарен? — с сомнением уточнила она, смутно припоминая манеры своего знакомого. Они не виделись с ним с тех самых пор, когда оба стали охотниками, а тут такая встреча. Парень скинул капюшон, открывая улыбающееся лицо, и кинулся обнимать старую подругу, а та так и застыла, не зная, что делать.

Диего стоял и просто… Стоял, изогнув бровь и в омерзении приподняв одну сторону губы. Дело было даже не только в том, что они знакомы, а в том, как быстро охотник забыл про «чудище заморское и нечистивое», всего лишь увидев знакомую. Может, подыграть ему, чтобы впредь не забывал оставаться бдительным? А что? Урок мальцу на будущее, да и Лина пусть помнит, где теперь земля родная, а где нет.

Решив, что показательный урок будет лучше для всех, секунды не прошло, как на Гарена набросилась вся туша оборотня. А Диего был оборотнем немаленьким, и голова охотника была аккурат помещена в его пасть. Он вдарил телом мужчины по земле на случай, чтобы тот и не смел даже пытаться произнести какое-нибудь заклинание. Каким бы оно ни было — Диего от боли ничего не мешало сжать пасть.

И в таком положении он поднял взгляд на Лину с осуждением. Она сама поняла, что перед ней охотник, как оказалось, знакомый. Но этот охотник мог быть и знакомым Хабэка. А мог и вовсе знать, с кем Лина теперь в паре. Опять же, благодаря тому же Хабэку.

Вот так и остался стоять. Пока не убивал, но… До этого очень недолго.

Все ещё шокированная, Лина оставалась на месте. Улыбка Гарена пропала из ее поля зрения, она опустила глаза и увидела, что сделал оборотень.

— Диего, отпусти! — Первым порывом было помочь охотнику, и, честно, она это выкрикнула прежде, чем успела подумать.

— Я знал, что ты не предатель, — прокряхтел Гарен, возясь на земле и стараясь выползти из-под огромной туши. Челюсти на голове тоже не доставляли ничего хорошего.

— Заткнись, я тебе не помогаю, — зашипела на него Лина и опустилась, вырывая стилеты из рук охотника. — Диего, ну отпусти, допросим его сначала.

Осторожно положив руку на густую шерсть на шее оборотня, она умоляюще заглянула в глаза Диего. Почему она защищала Гарена, сама не понимала. Уж если наставник, который, можно сказать, заменил ей отца, желал ее казнить, то рядовой охотник и подавно не стал бы на ее защиту на суде. Может, ей все ещё хотелось верить, что кто-то из старой жизни мог ее понять, хотя она прекрасно понимала, что для охотников это невозможно.

— Он может применить слово, — прорычал Диего, отчего его клыки при некоторых словах особенно хорошо и угрожающе давили на виски пойманного.

То, что они могут его допрашивать — Диего не сомневался, именно по этой причине человек все еще был жив. Но ему не нравилось, как Лина говорила «Отпусти». Точнее, как она сказала это вначале, но чем позже, тем отчетливее в ней проглядывалась верность ему и его оборотням. В первую очередь, ему!

Диего приоткрыл пасть, благодаря чему охотник мог выбраться спокойно, а после обошел Лину и встал на задние лапы ровно за её спиной, нависая огромной черной тучей. Что бы он ни сделал с Линой, Диего успеет перепрыгнуть и наброситься ровно в лицо. Так что выбора у паренька, кроме как слушать, просто не было.

— Ты из ордена, — прорычал Диего. Лина уже привыкла его слова понимать в такой форме, а вот для новичка оборотень говорил крайне медленно и старался по мере возможности четко. — Отвечай на наши вопросы. И останешься жить.

Не успел Гарен освободиться, как вновь был пойман, но в этот раз Лина применила на него «Святые цепи». Всё-таки она не недооценивала охотника. Слова словами, а если он не сможет двигаться, то и навредит меньше.

Оказавшись связанным, Гарен удивлённо посмотрел на Лину и Диего позади нее. Казалось, он до сих пор не мог поверить в ее предательство. Что он и подтвердил своими словами:

— Тебя заколдовали, — прошептал Гарен свою догадку и в ужасе округлил глаза. Лина еле сдержалась, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Где-то она уже слышала эту песню.

— Никто меня не заколдовал. — Все же от того, чтобы закатить глаза, она не удержалась.

— Можно подумать, ты бы об этом знала, — снисходительно заметил Гарен и поерзал, усаживаясь удобнее. — До меня доходили слухи, что ты застряла в Серии из-за вампиров, но я не верил в ту чушь, которую нес Хабэк о тебе и оборотнях. Или они тебя запугали и заставили помогать? Развяжи меня, и я помогу тебе от него избавиться.

— Гарен, включи голову уже. Видишь его? — Лина указала на злого, судя по рычанию, Диего, который скалился на охотника. Не хватало ещё капающей с пасти слюны для полной дикости картины. — Ещё одно слово не по делу, и он тебя загрызет.

Подняв глаза на чёрную тень, нависшую над старой подругой, Гарен сглотнул и закивал, мол, все понял.

— Ты здесь один?

— Да. До нас дошли слухи, что на севере кто-то помогает вампирам перебраться за море, и меня послали выслеживать тварей, — выдал все Гарен, а Лина подумала, что им правда повезло встретить этого болтуна.

— Поблизости ещё есть охотники на миссиях?

— Насколько мне известно, всех призвали на войну. Это правда, что король Летарта — демон?

— А ты почему тогда до сих пор здесь рыщешь? — Лина проигнорировала вопрос о короле Генрихе, но очень пожалела, что спросила именно это. Гарен запел старую песню Хабэка о том, что орден не участвует в политике и вообще выше любого короля; что важнее уничтожить зло, дабы оно перестало осквернять своим существованием священный лик Суны и все в том же духе. Всё-таки она хлопнула себя по лбу и посмотрела на Диего, как бы спрашивая, заткнуть ли Гарена?

«Нет, — усмехнулся Диего. — Подыграй ему».

— Ты всерьез считаешь, — медленно заговорил Диего с пареньком, обнимая Лину когтистой лапой, — она правда считает себя несвободной? О нет… Пытай её — не пытай, но она никогда не подвердит того, о чем ты догадался… — И будто издеваясь над пареньком, Диего, не мигая и не сворачивая взгляда, лизнул Лину от плечика до самого ушка, которое тут же обдал своим дыханием. А после произнес в оскале: — Она принадлежит нам! И вскоре весь твой поганый орден будет принадлежать нам. Ваши самки будут скулить под нами, а самцы говорить спасибо, что им отрубили их достоинства и позволили чистить наши когти!

После этого Диего нарочно пошевелил ушами, будто что-то услышал. Он спрятал оскал и повернул голову, откуда будто бы исходил какой-то звук.

«Я буду рядом. Не смей уходить в город без меня. Выведай информацию», — мысленно обратился Диего и невольно взглянул на её заколку, которая едва-едва подсвечивалась, принимая его мысли. Мысленно оборотень улыбнулся. Одно дело быть частью стаи, но другое дело не быть оборотнем — Лина не слышала голосов волков, когда они общались между собой. Как правило, это касалось тех юнцов, которые еще не доросли до двуногой формы, и Диего было принято решение это исправить. Он заказал ей заколку, которая бы принимала и передавала мысли стаи так же, как и мысли Лины оборотням.

— Подожди меня здесь, моя сладкая самочка, — прорычал Диего в ухо Лины. Ах, как хотелось лизнуть её в губы, но они еще не обсуждали личные прикосновения, когда он был в таком облике, потому все, что он смел себе позволить, это боднуть её ласково головой в плечо и, сделав пару шагов, обтереться телом. — Кажется, неподалеку есть не менее сладкая лань.

После чего Диего рванул вперёд, тут же скрываясь во тьме леса и прячась в шелесте листьев.

***

Некоторое время назад, в один из дождливых дней, который не был описан, далеко от родного дома умирали оборотни. Смерти хуже придумать нельзя, но главное, они были вместе — они не шли в земли Морро в одиночестве, как и полагалось стае. Но, прежде чем богиня их заберет, они должны выстрадать свою дорогу к раю.

Зак мысленно умолял забрать его. Умолял умереть быстрее, потому что боль в животе порой была нестерпимой. Ни он, ни братья не могли ни есть, ни пить. И только холодные капли дождя мочили сухие губы и, черт возьми, продолжали эти мучения.

Кому-то, кто остался, чтобы не задерживать остальных, было легче. Если можно так сказать. Их было единицы, кто был ранен «Ружья» в ногу или в руку, но и те со временем будто отравлялись самой страшной ягодой. И умирали.

Зак дышал тяжело в облике вервольфа. Он лежал под деревом, укрывшись от ливня, открыл пасть и дышал. Дышал отрывисто, с трудом. Его кости так ломило, словно он попал под оползень, а тело трясло от жуткой лихорадки. Забавно, что оборотни вовсе лихорадки не испытывали. Теперь, судя по описанию людей, он понимал, что это.

Это же состояние его тревожило во сне. Он и не спал, как ему казалось. Просто вырубался, но и во сне продолжал ощущать боль. Справа выл волчонок Пиро — совсем еще щенок по сравнению с Заком, и он почти отгрыз себе лапу. Ему не мешали. Понимали, что парень делал хоть что-то, чтобы облегчить свою боль. Да и ускорял неизбежную смерть. Поляна заполнилась запахом его крови. А то и хорошо, ибо тройка молодых братьев со слабыми ранами не успевали захоранивать умерших. Поляна пахла смертью, гнилью. И что еще более устрашало перед смертью — умереть вот так, вдали от дома не в бою, а смертью слабака, который не смог увернуться от удара.

— Зак, — услышал печальный голос брата бывший заместитель вожака. — Мэл принес куропаток. Может, хоть ты поешь?

Зак на миг замер и открыл глаза, видя перед собой еще одного молодого парня с рыжей шевелюрой, которая из-за дождя прилипла к лицу. Спрятав высунутый язык и закрыв пасть, Зак попытался подняться, но боль тысячами игл пронзила его тело, и он упал обратно.

— Спасибо, Емис, но… — сказал Зак с большими перерывами между слов, — ешь сам и уходи. Сам видишь… Еще сутки, и нас уже здесь не будет. А тебя твоя уже заждалась.

Рыжий волчонок тяжело вздохнул и опустил голову. Зак понимал. Он не хотел бросать своих умирающих одних, но и видеть, как они умирали, не имея возможности даже куска в глотку запихнуть — не менее болезненное зрелище. Но он не бросил стаю… Он хотел проводить их до конца. Наверное, именно это он хотел сказать:

— Зак, я…

Но уши оборотней уловили неестественный для этой поляны звук. Укус железа, которого здесь просто не должно быть. И Зак, и Емис невольно обернулись на этот звук, который издал тот малыш, грызущий свою лапу. Уже добрался до кости, и пачкая всего себя в крови, но… Он отвернул морду от лапы и выплюнул что-то. Судя по звуку… не кусок своей кости.

— Пиро? — позвал брата Емис.

А малыш Пиро скулил, тяжело дышал, но вместо того, чтобы продолжить грызть лапу, он стал… её зализывать?

«Все хорошо, — ответил щенок. — Стало легче».

— Легче?

«Легче?»

И те, кто был в звериной форме, и те, кто был в человеческом обличье — все невольно повторили такое сладкое слово… «Легче». Ах, как же они молили, чтобы и им стало легче… Но «легче» стать не могло. Просто не могло.

Зак зажмурился и попытался снова встать, но когтистая лапа была так слаба — он просто не мог хотя бы чуть-чуть опереться о неё. Емис был рядом, и одного взгляда Зака хватило на Емиса, чтобы рыжий оборотень подошел и осмотрел траву, куда Пиро что-то выплюнул. Он не мог ошибиться. Он выплюнул что-то инородное, но из своего тела ли? Стая тоже была свидетелем всего этого, и кто мог, пододвинулся к Заку ближе, чтобы серый оборотень смог выдвинуть свой вердикт.

Емис руками поворошил траву и очень быстро что-то нашел, а когда вернулся, положил перед мордой Зака что-то крохотное и черное. Поднять голову Зак не был в силах, но он глубоко вдохнул воздух, и картина перед его глазами была яснее, как если бы он смотрел.

Свинец. Стойкий запах самого обычного свинца. Отвратительный соленый запах крови был очень силен — запах Пиро, не только шерсти — собственной крови! Не было никаких сомнений, именно это он выплюнул. Но откуда взял? Из своей раны?

— Пиро? — еще раз позвал малыша Зак. — Правда легче?

«Больше не болит… Болят мои укусы… Тяжело очень, но больше не зудит… Не рвет на части», — ответил щенок. Зак и Емис переглянулись, и так как рыжий был в человечьем облике, он смог нахмуриться, хоть Зак и сделал бы точно такое выражение лица. Неужели?..

— Проверь, — приказным тоном сказал Зак Емису. Тот сначала не понял, что именно, но, когда осознал, насколько просьба была жестокой, распахнул глаза и аж на пятую точку сел, словно Зак его ударил.

— Что? Как?! Ты с ума сошел? Я же…

— Проверь на мне! — оскалился Зак. — Я все равно уже труп! Но если это окажется правдой, мы спасем оставшихся! — Все поняли, что случилось. Да только это еще нужно было доказать. Факт, насколько возросла надежда, был неоспорим. Даже те, кто готовился отойти в мир Морро, отсрочили этот миг и навострили уши, держась из последних сил. — Дайте Емису кинжал! Емис, моя рана была вот здесь… Режь!

***

С ухода Диего прошло примерно полчаса. Гарен упорно молчал, не желая отвечать на вопросы Лины. Ей даже показалось, что болтун все это время отвлекал их внимание враньём, а сам ждал, когда к нему придет подмога. Но эта нервозность быстро проходила, стоило вспомнить Гарена ещё во времена, когда они оба были послушниками в ордене. Впрочем, если она сильно изменилась с тех пор, то и он мог.

— Лин, слушай меня внимательно. Ты находишься под чужим воздействием, просто поверь мне, мы же друзья. Развяжи меня, — развеял Гарен все ее сомнения в его умственных способностях. Как оказалось, он просто ждал, чтобы Диего отбежал подальше, и ничто не мешало поговорить с Линой наедине. Он бочком придвинулся к ней поближе, чтобы вызвать доверие, напомнить, кто ее настоящий друг.

Лина, которая к тому моменту успела развести костер, с раздражением посмотрела на Гарена, но отодвигаться не стала. Им нужна была информация, и, как сказал Диего, она подыграет, чтобы Гарен ответил на все вопросы.

— Даже если это и так, что на самом деле нет, то в любом случае в ордене меня ждёт только казнь, я не смогу вернуться ни при каких обстоятельствах, — устало вздохнула Лина и поворошила хворост в огне.

— Я вступлюсь за тебя.

— Гарен, твое слово против слова главного охотника. Кого, думаешь, послушают? — Она обернулась на охотника и отпрянула, внезапно осознав, насколько близко он уже сидел. Оттолкнув его рукой от себя, она спросила: — Лучше расскажи, что нового. Что это за «ружья» такое?

— Ружья? — переспросил Гарен, не понимая, почему она не знает о столь простой вещи. А потом его вдруг осенило. — Ах, ты же как раз уехала с послом! Огнестрельное оружие — новая разработка от Леманнов. Молодой лорд просто гений! Не знаю, как это работает, но для ордена изготовили специальные пули из сильверита, чтобы они действовали против нечисти тоже. Но такие раздали только главным, — расстроено протянул Гарен, но печалился он недолго и, оживившись, снова заерзал. — Посмотри, у меня есть обычный. Тебе понравится.

Он снова придвинулся к Лине и очень настойчиво тёрся о нее бедром, на котором был закреплен странный карман. Она осторожно вынула из него «Г»-образный предмет и осмотрела. Это не было похоже на те ружья, которыми пользовались рыцари.

— Это называется пистолет, — продолжил свой рассказ Гарен, уже чуть ли не в ухо дыша Лине. — А те, про которые ты спрашивала, ружьями. Они больше и мощнее, но требуется чаще перезаряжать. Развяжи, и я покажу, как им пользоваться. Всадим пару пуль в голову того лохматого грязного оборотня.

Лина как завороженная слушала голос Гарена, но стоило ему оскорбить Диего, как она тут же вернулась в реальность и опустила пистолет. «Охотник… Что с него взять?» — Она мысленно закатила глаза.

— Он не лохматый и не грязный, и следит за шерстью, между прочим, — буркнула она в защиту Диего. Конечно, Гарену было не понять, он не жил среди оборотней, как она. Это все ошибочные учения ордена.

Снова воцарилось молчание на несколько минут. Лина разглядывала так называемый пистолет, но действовала очень осторожно, чтобы не нажать ничего лишнего и не привести в действие оружие, которое положило столько стайных. Наверное, одного этого было уже достаточно, чтобы вернуться в Летарт, и она ждала возвращения Диего, чтобы обрадовать.

— А помнишь, как мы обнесли оружейную охотников? Тогда ты приметила свой меч, — вдруг вспомнил Гарен и усмехнулся. — Было весело.

— Ага, до тех пор, пока нас не поймали. Ты сбежал, и мне пришлось получать за нас обоих.

— Ну, кто-то же должен был подносить тебе лёд. — Этот гад оставался невозмутимым в любой ситуации. Идиот непрошибаемый. — Мне всегда было интересно, тот поцелуй… Я был первым у тебя?

— К чему такие вопросы? — смутилась Лина и отодвинулась от парня, который опять оказался непозволительно близко. Увидел бы это Диего — разорвал наглеца.

— Знаешь, когда тебя отослали, я думал о тебе, — серьезным тоном сказал Гарен и пристально посмотрел на подругу. — Надеялся, что, когда ты вернёшься, мы могли бы…

— Отношения между охотниками не приветствуются, — отрезала Лина и поднялась, чтобы оказаться подальше от него.

— Орденом много чего не приветствуется, но мы с тобой не раз нарушали их правила, так что…

— Нет, мы не могли бы!

— Почему? — не унимался Гарен. — Разве оборотень лучше меня? Это же отвратительно. У него хвост и блохи наверняка имеются.

— Замолчи, — тихо, почти рыча произнесла Лина. — Диего во всех смыслах лучше тебя… Лучше любого из ордена! Он ни разу меня не обидел, не причинил боль. Мне плевать, что он оборотень, мне это даже нравится. А оскорбишь его ещё раз, я пущу в ход это. — Она направила пистолет на Гарена. Может, и не знала, как им пользоваться, но в голосе и взгляде было достаточно угрозы, чтобы он заткнулся.

— Мне интересно, какие правила вы там нарушали? — спросил выходящий из темноты Диего. Если черный кот в черной комнате закроет глаза, его не будет видно ровно до тех пор, пока он не появится прямо перед носом. Вот и Диего так же. Он был очень близко… А когда пошел, с невозмутимой мордой взглянул на Лину. — Мне приятно, что ты делаешь комплимент моей шерсти, но этот момент, не сомневайся, мы с тобой обсудим.

Переведя взгляд с подруги на человека, Диего оскалился. Он был не глупым мальчиком. Понимал, что в интимной сфере он точно был у неё первым. Но понимать, что кто-то такого низкого умственного статуса смел прикасаться к её губам… Диего было намного проще решиться на свой дальнейший поступок:

— Лина, возвращаться нам дня два-три. Ты должна понимать, что, если мы сохраним ему жизнь, за это время его найдут, он позовет на помощь или, что еще хуже, умрет более мучительной смертью, так что…

Гарен, кажется, понял, к чему все шло, и с мольбой в глазах взглянул на Лину. Увы, это последнее, что он смог сделать — потому что черная масса набросилась на него, и жизнь вместе с криком ужаса уплыла сквозь ветки деревьев подобно ветру. А Диего, вкусив крови человека, размозжив в пасти его череп, сплюнул остатки крови и мозгов, не посмел в таком виде повернуться к Лине. Ведь он даже не позволил ей ответить на свои слова.

— Прости, — грозно, но с настоящим сожалением ответил он. — Это нужно было сделать.

Ведь, кем бы Лина ни была, любое существо все равно испытывает хоть какое-то чувство к месту, к людям, где и с кем росло; с кем обучалось и делило новые… чувства.

Лина даже крик из себя выдавить не смогла. Она с ужасом смотрела на то, что осталось от Гарена. Вот он только что разговаривал с ней, намекал на свои чувства, а в следующую секунду был мертв. Все его мечты и надежды на будущее уже никогда не сбудутся. Она рассталась с орденом и не сожалела об этом, но смотреть, как на ее глазах убивают каких-никаких, но все же старых друзей, было больно.

— Зачем? Мы же… Он же…

Гарен был тем ещё тупым козлом, но смерти не заслужил. От него могли быть проблемы, она прекрасно понимала, и поступок Диего выглядел как единственно верный, и все равно ей было трудно принять это.

— Нет, ты прав, это нужно было сделать, — повторила Лина и наконец-то смогла перевести взгляд на Диего. Он слышал весь разговор? Глупо было думать, что он оставил ее одну с врагом. Но если даже так, то, о чем они говорили с Гареном, — дела давно минувших дней. Она обошла Диего, стараясь держаться в стороне от тела, и показала пистолет. Лучше думать о задании. — У него было это. Королева будет довольна, когда мы доставим его ей.

— Я все слышал, — сказал он, но имел в виду именно пистолет.

Он слышал её сердцебиение, видел, как она отводила взгляд и держалась подальше от трупа, да и прекрасно понимал, что её первый порыв — возмущение от поступка Диего. Его Красная Шапочка была еще юна и не нюхала войны. Честно признать, для Диего эта война такого масштаба тоже была в новинку, но он все равно понимал, что нужно делать.

— Крепись, моя девочка, — порычал он, просовывая нос под её руку, чтобы ладонь оказалась на его макушке. — Обдумай все хорошенько и представь, что было бы, оставь мы его в живых. Только тогда ты осознаешь, что иначе нельзя. Мы на войне. Либо он. Либо мы. Я. И ты. А будь на нашем месте кто-то из братьев, этот человек сделал бы ровно так же, как я. Ты это понимаешь, моя маленькая.

Ей было тяжело, сердце не сбавляло свой ход. Это было не просто убийство. Это было хладнокровное убийство, когда враг даже не мог защититься. Низкий ход, особенно со стороны, казалось бы, благородного зверя. Но Диего не мог рисковать ни собой, ни своей самкой, ни тем более королевством.

— Нам нужно вернуться к границе, — решительно сказал он, подставляя свою спину. — Если тебе нужно побыть одной, я пойму.

— Нет, я понимаю, — шепнула Лина и вместо того, чтобы забраться на него, просто обняла. Крепко-крепко. — Либо он, либо мы. Я давно сделала свой выбор.

Она сама угрожала убить Гарена, если тот продолжит оскорблять оборотней. Смогла бы она довести дело до конца или нет — уже не узнать. За нее это сделал Диего, и, наверное, надо сказать ему спасибо за это. Она должна стать сильнее. Ради Диего, ради их совместного будущего. В следующий раз ее рука не дрогнет.

— Поспешим.

Лина быстро побросала в сумку пистолет и стилеты Гарена — хорошее оружие всегда пригодится, затоптала костер и бросила последний взгляд на мертвого охотника. Он заслужил хотя бы последнее слово.

— Твоя охота окончена, venandi, — шепнула она и взобралась на спину Диего. — Нам пора домой.

***

Они сделали перерыв довольно скоро, почти у самой границы у реки, ведь из-за Гарена они так и не отдохнули. Диего мог еще держаться, а вот Лина — все-таки человек. Когда он затормозил, подруга с него слезла, а Диего сделал то, чего так давно хотел — умыл шерсть от крови человека. Ему-то плевать, но не при девушке же с таким расхаживать.

— Отдохни так, — прорычал Диего, — не разводи костер. Я тебя согрею.

Без каких-либо намеков, но на костер тоже нужно было время, а их бутерброды канули в лету. Утром Диего планировал поохотиться и добыть немного мяса. В принципе, он отсюда чувствовал яйца в каком-то гнезде, но опять же — пока добежит, пока достанет, пока костер… А на Лине лица уже не было.

— Ты в порядке? — прорычал он, когда собственным носом перестал чувствовать запах крови на своей морде. Обеспокоенный её удручающим (сонным?) состоянием, Диего подошёл ближе к Лине и вновь просунул нос под её руку, а после, как бы её рука обнимала его, лизнул шею.

— Да. В целом, да, просто… — кивнула Лина и тяжело вздохнула, смотря куда-то в воду, хотя в темноте уже почти ничего не было видно, кроме отражения звёздного неба на темной глади. — Не думала, что так отреагирую на смерть кого-то из ордена. Мы на войне, я понимаю, по другую сторону, жертв не избежать, и все равно… — Она замолчала, что-то припоминая, улыбнулась и крепче обняла Диего. — Нам было по четырнадцать, подростковый возраст, гормоны и все такое. Мы украли ключи у Хабэка и залезли в оружейную. Тогда я познакомилась со своим мечом и поняла, что пройду через все испытания, чтобы заполучить его. Гарен вечно влипал в неприятности, но каким-то непостижимым образом всегда выходил сухим из воды. Мне же пришлось дважды оказаться наказанной, чтобы понять, что с ним не стоит водиться. Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю.

Она тихо засмеялась и глубже зарылась в шерсть Диего. Он был мокрым, и кому-то это показалось бы противным, но Лина, хоть и кривила носом, была рада, что он рядом и позволял тискать себя. Уж очень ей нравилась его гладкая шелковистая шерсть. Она зарывалась в нее пальцами, носом. Тот же Гарен назвал бы ее ненормальной за такую любовь к оборотню, но ей было все равно, что подумают другие. К сожалению или к счастью, ей так и не удалось толком пообщаться с другими женщинами в стае, которые не являлись оборотнями. Со времён вампиров война будто и не прекращалась. Хватило одной Ульи, которая без стеснения делилась подробностями своей жизни в стае, да и подколы бойцов не миновали ее. Ей было интересно, к другим необоротням в стае относятся также? И что чувствуют люди, которые решили связать свою судьбу с волками? Хотя для себя она решила, что любая ее реакция будет нормальной, если собственное сердце принимает это. Как и говорил Диего, надо довериться своим ощущениям. А те говорили, что ничего плохого они не делали.

Он хотел её подколоть на тему: «Чем вы там таким занимались?», но ворошить её память сейчас, после того, как он лично убил её друга из прошлого, явно не стоило. Потому Диего улыбнулся, насколько позволяла его пасть и притянул Лину к себе крепче, прижимая подбородком плечо. Он бы хотел с ней поделиться, что он точно также провожал в путь своих братьев, которым, по человеческим меркам, было и четырнадцать, и пятнадцать… Но опять же — сейчас не стоило. Она только-только засмеялась в его ухо, и хвост Диего предательски завилял от её нежных прикосновений и обниманий. Уже не скрывал, хотя столь ребяческое поведение для вожака было смешным. Благо из стаи никто не видел.

Вообще нужно сказать спасибо, что все прошло настолько гладко. Они без потерь и даже без драки смогли завладеть «Ружья». Или, как он там сказал? Пистолетом. Изучить его, если это не магическая вещь, хватит суток, так что Диего выполнил задание, и ему стало на душе намного легче. Теперь братья в его сердце могли покоиться с миром.

Диего на радостных чувствах, которые испытывал, стал вылизывать Лину. Самый обычный жест для стаи — ухаживать друг за другом посредством приведения в порядок шерсти и успокаивать через ласки и бодания головой. И сейчас на подсознательном уровне то же делал Диего. Он приобнял когтистой лапой Лину и по её плечику прошел гладкий язык… Плечико, шея — самые такие места, до которых не мог достать «собственный язык».

Лина хихикала из-за щекотки, фикала и шутливо отталкивала от себя морду Диего, но ей очень нравилась эта игра. Понравилась ещё тогда, когда они вдвоем были у художника. На душе ещё было тяжело после случившегося, но постепенно первое впечатление опадало и оставалось лишь неприятное воспоминание, которое оттесняли на задний план нехитрые действия оборотня. Она уже не задавалась вопросом, нормально ли испытывать такое влечение к вервольфу в его зверином облике, а просто приняла это. Пусть она будет немного ненормальной, зато самой счастливой.

Диего уловил исходящий от её тела сладковатый аромат, и на миг замер, принюхался. Правда ли это? Она увлеклась им… пока он… такой? Ей нравилось, хотя она и отбивалась в этакой игровой форме? Но обоняние Диего никогда еще не подводило, и он вновь улыбнулся, лизнув Лину намного ниже, чем находилась её шея и отошел.

«У тебя есть ровно минута, чтобы убежать от страшного черного волка, Красная Шапочка, — передал он ей свои мысли и повернулся спиной. — Я начинаю отсчет. Один… Два…»

Она что-то там, смеясь, хотела запротестовать, но отсчет шел, а Диего и не думал его заканчивать. Он сказал ей поиграть, но не предлагал. Это сделает их ночь намного забавнее, а Лина отогнит все мысли о том человеке. Все мысли, которые могли бы её поддеть, заставить одуматься, тут же улетучились.

И если её запах от этого усилится… Диего посмеет к ней прикоснуться.

— Ты что, собираешься съесть меня? — притворно ахнула она, прикрывая лицо руками от того, что смутилась своих же слов. Почему-то ей в один миг вспомнились все угрозы вылизать ее, и ей представилось, как он будет поедать ее как какую-нибудь карамельку, медленно слизывая слой за слоем. А уж языком он умел работать, это она знала непонаслышке.

Что ж, она приняла условия игры. Вскочив на ноги, огляделась. Конечно, она прекрасно знала, что в темноте ее зрение ни за что не сравнится с ним, но было забавно поиграть. Словно они маленькие дети. Забавно было представить себя героиней старой сказки, которая известна каждому ребенку.

— Я иду по тропинке в темном лесу, у меня тут корзинка с гостинцами, — напевала Лина себе под нос, ускакав к ближайшим деревьям и спрятавшись за одним из них. Знала, что для Диего не составит труда отыскать ее, даже если зайдет дальше. Но сбегать далеко не хотелось, ведь цель была в том, чтобы он ее нашел. Уж не знала она, какой запах испускала в тот момент, но ее определенно интриговала игра. В темноте был зверь, который охотился за ней — это придавало некой остринки моменту. Где-то на грани сознания снова прозвонил колокольчик, но тут же успокоился, не обнаружив ничего подозрительного поблизости.

— Шапочка, шапочка… — где-то в лесу прозвучал голос. Раз! И голос прозвучал уже совсем в другом месте: — А далеко ли ты путь держишь?

Оборотень притаился. Он чувствовал целую гамму ароматов от Лины. И возбуждение, и видел азарт в её глазах. Но он-то думал, что она станет его ланью, а не человечком, который решил сыграть дурочку в лесу. Но, может, так даже лучше?

— А что ты в корзинке несешь? — прорычала тень уже в третьем месте. Передвигаясь во тьме тихо, как самый настоящий хищник, Диего умел заинтриговать. После одной такой манипуляции уже не было ясно, откуда должен был выскочить вервольф. И когда Лина наконец-то оглянулась по сторонам, Диего возликовал — она его искала! — Куда ты путь держишь?

И наконец, поймав момент, когда Лина была к нему спиной, Диего выскочил из своего укрытия и тут же повалил бедную девушку, но успел подставить когтистую руку под голову, чтобы она не ударилась при падении. Зверь рычал, но Лина не боялась, рычание это лишь смех мужчины, который таился за этим обезображенным зверем.

— И не сочтешь ли за грубость отведать твоих гостинцев? — прорычал Диего и опустил голову, уже не скрывая того, как он ее обнюхивал. Её возбуждение от игры действительно возросло — инстинкт жертвы, которая получила сильную дозу адреналина, сработал — его девочка вошла во вкус в этой игре, и оборотень не смог устоять. Держа её второй лапой за руку, он опустил морду ниже и коснулся мокрым носом её области ниже пупка, а после высунул язык и протянул влажную дорожку по всей её одежде, пока не замер у самой щеки. Он и сам сильно возбудился, но при всем положении не позволял Лине этого увидеть, чтобы не напугать её.

Его пташка замерла, затрепетала, как лист по осени на дереве. Она волновалась? Пугалась? Но тот мускатный запах не уходил, а продолжал пьянить оборотня. И на Лину больше не смотрело оскаленное чудище. Ей в глаза смотрел чистокровный оборотень, не предпринимая никаких более действий. Он изучал её, обнюхивал втихаря, чтобы уловить первые нотки запаха страха, чтобы тут же отпустить её. Но таковых не было, и он рискнул спросить напрямую?

— Ты боишься?

— Нет.

— Мне продолжить?

— Не останавливайся.

Если честно, ситуации вызывала некое волнение, но страха, как такового, не было. Сердце Лины билось, наверное, даже сильнее, чем в их первую ночь, но это только потому, что то, что сейчас происходило, тоже было впервые. И вызывало намного больше эмоций: все грани волнения, заинтригованности, предвкушения, чего уж скрывать, но никак не страх. Диего никогда ей не навредит, как бы страшно ни выглядел. Да и страшным она никогда его не считала, даже в такой форме.

Она смотрела в его чарующие, горящие огнем глаза. Магическая заколка в волосах засветилась слабым светом, ведомая желанием Лины передать все те эмоции, которые она испытывала к Диего. Она сделала это неосознанно, просто проскочила мысль, что хотелось бы, чтобы он узнал. Благо тот вихрь разрозненных фраз, который сопровождал чувства, не полетел дальше ее собственной головы. А стоило ткнуться носом в его морду, как в голове осталось лишь одно слово: «Ещё», которое благодаря магии и полетело в чужую голову.

Ей хотелось, чтобы он лизнул ее снова, и не просто по одежде, а разогнал своим шершавым языком целое стадо мурашек по всему телу. Было странно, что над ней навис волосатый монстр, но она видела перед собой только прекрасного мужчину, ее мужчину. Ей было трудно представить, как это будет отличаться от обычного раза, но оттого не менее интересно испробовать, узнать что-то новое. Ни один человек не подарил бы ей столько новых эмоций. Уж точно не Гарен.

Получив разрешение, Диего прикрыл глаза и, ведомый уже скорее своим желанием, лизнул её. Не лицо, те места, которые уже прекрасно его знали — шея и плечи. Но эти ласки отличались от обычных вылизываний. Это были медленные и нежные прикосновения, будто сам оборотень наслаждался вкусом и запахом кожи. Сейчас он был осторожен, и дело было в основном в его силе и опасности — у него были длинные когти на здоровых руках и ногах, острые клыки, которые могли случайно задеть. Каждое свое движением он взвешивал. Обхватывая талию Лины, он думал о силе своего захвата, а поднимая сорочку, оголяя сладкий животик, думал о том, чтобы когти держались на расстоянии.

Заполучив новый оголенный участок кожи, Диего принялся пробовать на вкус и его. Мягкие, едва уловимые влажные дорожки давали Лине познакомиться с новыми ощущениями. С тем, как мурашки сопровождали эти ласки от самого низа живота до груди, где страшная пасть с осторожностью ребенка особенно задержалась на сосочке, а после и обхватила его. Это были вполне обычные для ребенка-зверя движения — посасывая груди, высасывая молоко, но сейчас те движения были направлены лишь на попытку принести удовольствие. Диего ощущал передними зубами, как сосок касается их, но они не царапали его, не приносили боль, как он на это надеялся.

Своими лапищами он приподнял Лину, а потом вовсе усадил на себя, пока сам устраивался на земле. Сейчас она в полной мере могла увидеть разницу в их размерах, как бедной девушке приходилось сильно наклоняться назад, хоть руки зверя и помогали держаться. А все для того, чтобы сгорбленный оборотень более-менее мог с комфортом ласкать нежную нетронутую грудь любимой.

Лина ощущала себя тряпичной куклой в руках Диего. Ей все ещё не хватало опыта, чтобы отвечать на подобные ласки мужчине, а уж зверю и подавно. Она все также оставалась отзывчивой и выгибалась в спине, как того требовала ситуация. От таких простых действий внизу живота уже собрался напряжённый клубок, который был готов разорваться в любой момент.

Боги, да после этого она не сможет спокойно ездить на нем! Ей ещё в первую поездку было дико стыдно сидеть верхом на разумном существе, на Диего, а теперь она не сможет даже просто сидеть на нем, так и будет представлять эту ночь и осторожные ласки зверя. И не даст Суна заколке случайно передать ее мысли стае, от шуток потом не отделаются.

Стоило зубам коснуться затвердевшего соска, все непрошенные мысли наконец-то улетучились. Лина вздрогнула, но больше от неожиданности, и когда Диего попробовал отстраниться, обхватила его крупную голову руками, не позволяя. Кажется, ему нравилось, когда она водит пальцами ему за ушами, и отыскав их в темноте, она принялась повторять эти движения. Облизнуть его в ответ, наверное, было бы неприятно, и она не стала это проверять, лишь слегка приподняла его голову, чтобы покрыть невесомыми поцелуями морду, начиная со лба и медленно передвигаясь к влажному носу. Вот в нос разочек лизнула, где не было шерсти, и легонько засмеялась от такого поступка, отпуская его и позволяя дальше продолжить столь приятные ласки.

Диего не просто нравилось, его успокаивало то, что Лина пыталась ему ответить ласками. Но она просто не знала как, где…. Такая маленькая и еще не опытная… Оборотень рычал на её поцелуи, как бы мурлыкая, и когда Лина взглянула на него, он уткнулся носом в её щеку и провел им до самых волос, с любовью прижимаясь своей щекой к её щеке.

Постепенно движения Диего становились более уверенными, и когда от Лины стал исходить аромат возбуждения, да такой, будто она молодая волчица в течке, Диего уже не мог сдержаться и перешел к следующему шагу. Без её рук не вышло бы расправиться со штанами, и он позволял крохотным пальчиками сделать то, чего не смогли огромные лапища с когтями, которые, напротив, могли её только поцарапать в столь нежном месте под пупком.

Когда же Лина лишь слегка приспустила штаны, отчего вновь пришлось слезть с оборотня на землю, Диего тут же пригвоздился носом к её лону, вдыхая страшно заводящий аромат. Его член уже давно вышел из мешочка и был готов ко всем действиям, но с трудом держался.

Лина издала свой первый настоящий стон, и Диего высунул язык, подготавливая свою крошку новыми, не менее острыми ласками между ножек. И это действие было длительно-мучительным. Он не просто готов, он получал своего рода кайф от запаха, от вкуса… И чем больше Лина возбуждалась, тем сильнее соки наполняли её лоно, и тем усерднее Диего вылизывал. Порой Лина так забавно дергалась, все еще смущалась, наверное, что к ней прикасался зверь, потому, чтобы она не мешала ни себе, ни оборотню, Диего обхватил лапами её лодыжки и не позволял отползти от него ни на сантиметр. Даже более того, он порой в прямом смысле насаживал охотницу на свой язык.

То, как шерсть щекотала оголённые ножки, иногда отвлекало, но чем дольше продолжались ласки, чем шире Лина раздвигала ноги, тем меньше обращала на это внимание. Смущение тоже постепенно покидало разум, оставляя место только удовольствию. Диего делал все, чтобы в ее глупой голове не оставалось лишних мыслей, которые могли бы помешать насладиться моментом в полной мере. Оборотень, человек… Да какая разница, если им так хорошо вместе?

Каждый раз с ним открывалось что-то новое, и она знала, что это не предел. Его язык не первый раз ласкал, но первый раз такой. Он доставал туда, куда не смог бы дотянуться любой другой мужчина. Да ей и не нужны другие. Лишь Диего, ее мужчина, ее оборотень.

В этот раз под ней не было того, что могло бы пострадать, лишь вырвала пару клочков травы, когда вцепилась в нее пальцами на пике удовольствия. Мир снова сузился до одной точки внизу живота, а затем фейерверк раскрасил ночь в яркие цвета. Лина выгнулась в спине, сотрясаясь мелкой дрожью.

Ощутив её содрогающуюся волну тела, Диего облизнулся и медленно подполз к её лицу, и только в этот момент Лина впервые ощутила его естество в таком облике. Не менее горячий и нежный, не изуродованный шерстью, но более заостренной формы и толще — хотя неудивительно из-за размеров носителя.

Он примерялся к ней, делал поступательные движение, лаская её лобок, позволяя привыкнуть к такому, но когда у самого не было сил уже терпеть, Диего приподнял Лину за ягодицы, едва-едва втыкая когти в нежную кожу, после чего медленно вошел. Она была для него готовенькая, влажная, но все еще такая узкая. Оборотень не смог сдержать рычания от удовольствия, после которого он уткнулся в её шею и вылизал её, как бы говоря спасибо за возможность взять её своим истинным обликом.

В такой позе, честно признать, было неудобно, но это уже большее, чем Диего мог только представить. Когда его член входил легче и быстрее, он обнял Лину за спиной и поднял её, принимая ту позу, в которой изначально хотел её взять. Опустив на себя осторожно, позволяя прочувствовать его длину и ширину по полной, Диего коснулся лбом лба своей подруги и вдохнул через нос, хоть зубы все равно были видны из-под губ. Помогая ей двигаться на нём, Диего вкушал её тело еще и через свои прикосновения. Шерстяная рука поглаживала спину, а коготки порой проходили вдоль позвоночника от шеи до самого копчика, но не царапая, ни в коем случае. Возбуждая её, задевая точки, к которым не прикасались еще мужчины — только он. Но точки еще настолько оголенные, что раз за разом будто в первый раз.

В такой позе он ощущался больше, глубже, острее. Держась за его плечи, Лина старалась двигаться осторожно, привыкала к ощущениям, познавала глубину его вхождения. Постепенно, подгоняемая его незаметными движениями, она ускорялась, узнавая, как ей приятнее всего. Прильнув к его груди, она терлась о него сосками. Было странно, но легкая щекотка, вызываемая шерстью, возбуждала сильнее.

Рычание Диего помогало определить, нравится ли ему. Каждый раз, когда она слышала этот утробный звук, она улыбалась и повторяла то, что делала перед этим. То, что он позволил ей управлять процессом, немного сковывало, но лишь поначалу. Движения становились увереннее, руки безнаказанно бродили там, где им вздумается, зарывались в шерсть, иногда несильно тянули ее, когда Лине было особенно приятно. Только лицо не знала куда деть и просто уткнулась в шею Диего, потерлась щекой о его щеку, кажется, начиная перенимать его повадки.

Его член внутри доставлял ни с чем не сравнимое удовольствие. Она даже пожалела, что в первый раз отказалась принять его таким, хотя тогда она вряд ли справилась бы с его размерами. Ей и сейчас было немного не по себе, когда в порыве она сильнее насаживалась, и он проникал особенно глубоко. Хотя быстро нашла в этом особенное удовольствие и уже без опаски опускалась резко и до самого конца.

Прежде, чем выносливый оборотень испустил семя, прошло еще два оргазма Лины, во время которых он подвывал от того, как стенки внутри сжимали его член. Он замирал, позволяя её организму приносить ему неописуемое удовольствие. Но и Диего не мог сдерживать себя до самого утра.

Он чувствовал свой конец с более трудным вхождением — его член заметно набух, но когда голова кружилась, а пространство леса слилось в один сплошной цвет, он не думал, больно ей от нового размера или нет. Он просто машинально ускорился, вгоняя свой член в неё до предела, не без труда всасывая его до упора. Теперь уже зверь владел ситуацией, и ему хватало лишь просто держать Лину «в воздухе», пока его бедра подавались вверх, ускоряясь с каждой секундой.

И когда наступил момент высвобождения энергии, скопившейся в низу его живота, он схватил Лину за плечо зубами и сжал. Не больно и не доставляя ей неприятных ощущений, хотя ему пришлось с трудом побороть инстинкт, когда самец не позволял двигаться самке до тех пор, пока в неё не войдет все его семя для точного зарождения потомства.

Так и сейчас. Диего держал её, вошедший до упора, он выпускал свое семя долго, и когда уже внутри бедной девочки не было места, сперма полупрозрачной тягучей жидкостью вытекла из их «сцепки». Он рычал от удовольствия, скулил от дискомфорта, но болезненно приятного; замер на несколько минут, пока его член внутри Лины наконец-то не обмяк и не стал прятаться в мешочек.

Тогда же и пришло осознание, что все закончилось. Пелена наслаждения медленно спала, а язык ощущал вкус кожи в пасти. Оборотень тут же отпустил плечо Лины и с усердием зализал его, извиняясь за свой порыв. Он слизывал её пот с шеи, груди, опускался мордой ниже, выискивая сквозь затуманенный взгляд её лоно, намереваясь извиниться и там, если вдруг сделал больно.

В экстазе Лина ещё не осознала до конца, что произошло. Было лишь чувство наполненности внутри и приятная истома, что даже двигаться не хотелось, чтобы не разрушить этот момент. Отголоски боли ещё настигнут ее позже, но сейчас лёгкая усталость пыталась утянуть ее в объятия сна.

Почувствовав его язык внизу, Лина вздрогнула, что-то невнятно промычала и попыталась перекатиться на бок. Было приятно, очень, но она не была уверена, что выдержит ещё один оргазм. Всё-таки она не оборотень, хоть выносливости ей, как воину, хватало. Холод ночи коснулся разгоряченной кожи, остужая ее, и Лине катастрофически стало не хватать теплой шерсти ее мужчины.

— Диего, — тихим полустоном позвала она. Отыскав его голову внизу, схватилась, кажется, это было ухо, и потянула легонько вверх. Сил на что-то большее просто не хватало, — обними меня.

Диего уложил её на мягкую траву поудобнее и с урчанием лег рядом, приобнимая её лапами, прижимая к себе, чтобы не надуло со спины, пышного хвоста вполне хватило, чтобы прикрыть её поясницу и ножки. Он был доволен проделанной работой и тем, как устала его девочка. Он и сам устал, и с приятной усталостью оборотень и его Красная Шапочка уснули в прохладной ночи на границе меж двух враждующих государств.