Империя Демона (СИ)

29. Маленькая радость

Ральф бесил Айку еще несколько раз в последующие несколько дней. Одно его появление выводило из себя, да и его запах заставлял еду выходить наружу. Айка думала, что он это специально, отчего даже прогнала его святым словом с криком:

— Я сказала не появляться у меня на глазах!

Но когда Айку затошнило от запаха Генриха… Точнее, от его одеколона, тут уже у неё прозвенели в голове первые звоночки. И как выяснилось у лекаря — королева была беременна.

— Радость-то какая! — трепетала повитуха. — Наследник! Два года ждали, и…

— Я изгоню тебя из Серии и Летарта, если король об этом узнает, — прошипела Айка, но это было сказано настолько машинально, настолько злобно… Она слышала и внимала словам женщины, вот только головой была совсем не тут.

Ребенок! Айка беременна! Беременна!.. От Роберта. Не от короля она зачала, а от простого мужчины. И тут голова будто взорвалась от осознания стольких вещей! Она, черт возьми, беременна! Беременна не просто от Роберта — как бы не была зла, он по-прежнему был её любимым… Первой и последней любовью… Этот ребенок — плод их любви, а не просто взросшее семя, к которому не было ни чувств, ни любви. Таким бы был наследник Генриха, но не Роберта!

И он был продан.

Продан со всеми потрохами богине, которая обманула Айку. Но сделанного уже не вернешь, и плод любви должен был стать частью слуг богини смерти. «Не позволю», — мысленно прошипела Айка.

После переосмысления Айка взглянула на повитуху, которая так и застыла от ужаса от сказанного королевой. Айка попыталась ей улыбнуться, но…

— Если кто-нибудь украдет мой шанс порадовать его величество, я буду очень зла, ты понимаешь? — спросила она женщину.

Кажется, правдоподобно. Но что делать?

Целый день Айка провела в раздумьях, взвешивая все «за» и «против». «Говорить ли об этом Генриху? Наверное, нет», — так решила Айка. Генрих заставил Роберта уйти, не позволил ему забрать свою любовь. Значит, и ребенку он тоже мог что-то сделать. Не его сын мог предъявить права на трон, который Генрих так оберегал. А не своему сыну он точно его не отдаст. Но сейчас Айка плевала на то, получит её малыш трон или нет — она думала, как защитить его от богини. И…

«Как заставить Генри считать, что это его ребенок?» Оно и понятно, как. В ближайшие дни с ним переспать, а на малыша сослаться, что он родился недоношенным. Все верно, но это не защитит его от Грот. Богиня явится прямо сюда за своей долей, а Генри, какой бы демон ни был подле него, никогда не одолеет саму богиню.

Подумать над этим у неё будет еще восемь месяцев, и Айка решила, что, чтобы скрыть от Генриха правду, нужно было заставить его думать, что королева ждет истинного наследника трона Бартоломью.

***

Хороших новостей все не было. Отряды терпели поражение один за другим, большинство даже не возвращалось. Генрих был вынужден приказать, чтобы никто не вступал в открытый бой с противником — терять людей он больше не собирался. «Ядовитые клинки» единственные продолжали свои действия, но после объединения отрядов врагов были вынуждены вести лишь наблюдение на расстоянии. Из-за этого ближайшая деревня к границе была захвачена люцийской армией.

Никто не мог понять, что за страшное оружие, которое называли «Ружья», использовал Люций. Генрих лично экспериментировал, пропадая на тренировочной площадке. Вариантов было множество, вплоть до того, что в качестве снарядов использовали димитрий, хотя этот металл, имеющий антимагические свойства, встречался ещё реже сильверита. Генрих уже всю голову сломал себе и всем вокруг, пытаясь подобраться к ответу.

— Генрих, ступай отдохни, — негромко сказал Симонс, положив руку на плечо королю. — Оставь это магам, — кивнул он на их практические исследования, — ты должен заниматься вопросами поважнее.

— Что может быть важнее? — повысил голос Генри, скидывая с себя руку главнокомандующего.

Все это время у Феликса был козырь в рукаве, а он его проморгал! Должен же был догадаться ещё при встрече с послом, что у Люция что-то припрятано, раз они не боялись нанести оскорбление правителям Серии. Генрих злился на себя, на Феликса, на всю ситуацию в целом, потому что проигрывал всухую. Он только вернул Летарт и отбил Серию, а уже был на грани, чтобы все потерять. Но вымещать злость на Симонсе было неправильно и, заметив косые взгляды, постарался успокоиться.

— Поспи, а утром со свежей головой продолжишь.

— Прости, ты прав, Элиас, — вздохнул Генри и потёр переносицу пальцами. Он был благодарен бывшему профессору за заботу и помощь. Ещё бы Йеон мог без опаски находиться здесь… Мудрый совет ему сейчас не помешал бы. Но Генри знал, что, если бы у вампира была важная информация, он обязательно показался.

Обменявшись усталыми улыбками с Симонсом, Генрих направился в замок.

Поднимаясь на этаж царских покоев, вскоре, почти на самом верху, он услышал голоса. Это была Айка и, судя по стуку каблуков, шла она тоже наверх, но с ней был кто-то еще:

— Ты же знаешь, что с этим справятся «Ядовитые клинки». Пошли главу или еще кого-то… — Можно было успокоиться — это был всего лишь Диего. — Как глупо и бездумно посылать на секретную миссию одного из самых заметных бойцов.

— Мне некого посылать больше, — чуть повысила голос Айка. Ей явно не нравилось, что кто-то оспаривал её приказы, потому, судя по раздражительности, спорила с Диего она уже давно. — Все «Клинки» пытаются, пусть по одному, но убивать неприятеля. Генри еще не создал свой собственный отряд, а тем, кто есть в Летарте, доверять нельзя!

— Пусть Ральфа пошлет. Уж-то он…

— Диего… — Стук каблучков прекратился, как и раздражение в голосе Айки. Скорее усталость. — Ты пережил страшную трагедию. Это не только для тебя трагедия, но и для меня. Сейчас, в нынешней ситуации, оборотни в бой мною не будут допущены.

— Что? Королева!

— Потому что я не собираюсь терять и тебя, пока мы не узнаем, в чем дело! Генри на грани, никто ничего не знает, мы теряем отряд за отрядом, а я хочу послать того, кому доверяю! Черт возьми, Диего, ты мне нужен! Можешь и дальше отсиживаться у себя дома и создавать маленьких щенков, которые вскоре будут убиты, а можешь взять себя в руки и отомстить за убийство каждого волка, выполнив мой приказ!

Такое отчетливое рычание в сторону королевы Генрих еще никогда не слышал, но сейчас это происходило абсолютно точно. После слов Айки, пусть и на повышенном тоне, он отчетливо услышал рычание зверя.

Генрих прибавил шагу, перепрыгивая через ступеньку, чтобы скорее оказаться наверху. Ещё не хватало, чтобы приказы королевы кто-то оспаривал. К тому же Диего был в состоянии не лучше Генриха после случившегося, мало ли, звериная сущность возьмёт верх, и он сорвётся.

— Что здесь происходит? Диего, ты!.. — с ходу начал Генри, спеша на помощь к Айке, но стоило ему преодолеть последний пролет, как он остановился.

Диего, хоть и рычал, но стоял на коленях перед ней с низко опущенной головой. Генри точно требовался отдых, потому что глупо было думать, что Диего способен навредить Айке.

— Можно было и помягче с ним, — вздохнул Генри и подошел к Айке. Сам он не собирался пока трогать оборотней, позволяя им отдохнуть и прийти в себя после пережитого. Не считая того, что Лину он каждый день призывал, чтобы на ее щите проверять свои теории.

— Простите, что напугал вас, ваше величество, — прошептал Диего, и хоть стоял головой в сторону к Айке, его слова явно были обращены к Генри.

— Все хорошо, — устало улыбнулась Айка Генриху и положила свою ладонь на Диего. — Мы друг друга поняли?

— Я выступлю через три часа.

— Возьми с собой свою подругу, вожак. — Айка, разумеется, слышала, как над Диего все издевались, и хотела как-то тоже свои слова в шутку перевернуть, но только и у неё кисло вышло, и сам Диего особо не радовался. Не сегодня. — Она знает земли Феликса, может, подскажет чего или у знакомых выведает.

Диего кивнул с неохотой, но что-то подсказывало Айке, что её слова вразумили оборотня. Он покинул этот этаж, а Айка обратила взор на Генри. Сам он на себя не был похож — слишком уставший, слишком вымотанный. Таким он даже в школе не был, а там стресса было не меньше.

— Пойдем, Генри, — позвала королева своего короля в покои, куда, собственно, сама и направилась — они уже успели подняться на нужный этаж. Осталось лишь по коридорам пройтись. — Прими ванну, а я спою тебе успокаивающую молитву. Тебе она явно сейчас нужна.

— А что за приказ ты отдала? — спросил Генрих резче, чем хотел изначально. Оборотни всегда принадлежали Айке, и в целом, как королева, она имела полное право раздавать приказы их людям наравне с королем, но он предпочел бы, чтобы любые поручения касательно войны проходили через него. Однако ругаться он сейчас хотел меньше всего, поэтому просто махнул рукой. — Лучше завтра об этом. Одно прошу: не обсуждай мое состояние с нашими подданными.

Устало улыбнувшись, как бы показывая, что вовсе не злился, он открыл дверь в королевские покои и пропустил Айку внутрь. Ее песня действительно будет как нельзя кстати. Ему не помешает хорошо выспаться, чтобы завтра с новыми силами и чистой головой придумывать, как же им одолеть столь грозного противника. Проклятый Феликс!

Генрих не прибегал к помощи слуг, когда хотел помыться, и кажется, они только спасибо ему за это сказали. Черт знает, как реагировал Вильгельм, если вода была недостаточно горячей или наоборот. У Генри была магия, чтобы самому и воду достать, и нагреть ее. В последнее время он даже купальню редко посещал, предпочитая не тратить лишнее время и мыться с помощью магии. Вот и в этот раз быстро ополоснулся, высушил себя почти целиком, оставив только слегка влажные волосы, потому что из-за сушки магией они сильно пушились, и Генри превращался в льва с пышной гривой. Закончив все свои дела, он лег на кровать и стал наблюдать, как Айка готовилась ко сну.

Пока он мылся, Айка хотела с ним поговорить через дверь, но, видя его состояние, не решилась, а просто медленно привела себя в порядок. Точнее в беспорядок — не торопясь, она отстегнула украшения за туалетным столиком, сняла серьги, всякие безделушки, половина из которых была амулетами. Причесалась, сняла макияж, без которого она все равно оставалась эффектной.

И когда вышел Генри, Айка спрятала улыбку от его вида, хотя она явно была в отражении зеркала.

— Прости, больше не буду, — сказала она по поводу еще тех слов про его состояние, хотя вряд ли Генри понял, за что она извинялась. — Хоть ты и сказал, что дело откладывается на завтра, я все же поведаю о своих планах сейчас, потому что завтра тебе будет не до того. Да и тем более… — сняв последний браслет с запястья, Айка поднялась из-за столика и подошла к стулу, снимая с себя одежду, — у меня сейчас больше сил на спор. Предчувствую свою победу, если вдруг ты воспротивишься моему решению.

Айка не стеснялась своих форм, потому без зазрения совести в одном нижнем белье подошла к шкафу и надела полупрозрачный любимый розовенький халат, который больше походил на… на одежду в первую брачную ночь? На самом деле, просто её любимый, в котором она не раз представала перед Генри. Но ночь обещала быть прохладной, потому сверху она надела еще один, уже более нормальный халатик, пусть и короткий. Ну и попутно рассказывала план:

— Мы ничего не можем добиться вот уже несколько дней, Генри. Только зря своих людей теряем. Я дала Диего задание проникнуть на земли Феликса и просто выведать напрямую, что это за «ружья». Рискованно, верно. Но либо так, либо и дальше вслепую бросаться хорошими воинами.

Закончив свои слова, она наконец-то нырнула под одеяло и, взглянув на Генри, мягко ему улыбнулась. Он выглядел ужасно уставшим. Но сейчас королева не нашла ничего лучше, чем просто положить свою ладонь на его «гриву» и мягко погладить. Уж хорошо поглаживать она научилась — «животных» в королевстве было много. А чуть погодя, запела, окутывая Генри магией Индры и её теплыми объятиями через слова молитвы.

— Спи, мой супруг, дочь и сынок,

Защищу от невзгод, мир так шаток, далек.

Принесу я вам сны, что так теплы и сладки,

Пусть и спокойные дни так коротки.

— Ты настолько хочешь выиграть спор, что решила просто усыпить меня? — усмехнулся Генрих и повернулся на бок к Айке, а не от нее, как обычно это делал. Сон и правда навалился почти сразу. Виной тому молитва или поглаживания Айки, он не знал, но перехватил ее руку, чтобы остановить и то, и другое. — Хорошая идея. Я так хотел докопаться до истины сам, что напрочь забыл, что можно просто послать шпиона. Спасибо тебе.

Он с искренней благодарностью посмотрел на Айку, а затем поднес к губам руку, которую все ещё держал в своей. Обещал же, что постарается исправиться, а с тех слов так ничего и не изменилось. Но Генри был из тех, кто держит свое слово, поэтому ненадолго отпустил ситуацию с Феликсом и сосредоточился на другом, не менее важном для будущего деле. Тем более она тут в таком соблазнительном виде расхаживала перед ним. Почему он никогда раньше не замечал ее?

Ответ был прост: Риз. Но Риз снова сделала выбор за них обоих, исчезнув из его жизни во второй раз. Она приняла решение жить дальше без него, значит, и ему пора отпустить ее, наконец.

— Айка, знаю, сейчас не лучшее время… — заговорил Генри, поднимая потемневший взгляд на жену. — Мои советники наперебой твердят о наследнике. Особенно Винсент с Евой. Хотя вот они, мне кажется, больше хотят, чтобы мы родили друга их сыну, нежели заботятся о будущем королевства. — Он испустил короткий смешок и покачал головой, прогоняя мысли о друзьях. Ласково проведя ладонью по белоснежным волосам Айки, он продолжил: — Каким дураком я был, что не замечал такую прекрасную женщину подле себя. Я не обещаю, что буду любить тебя, как он, но могу попытаться. Если ты позволишь.

Айка смерила Генриха долгим взглядом. Его руки были настолько… инородными для неё. И вот такой Генри, намекающий на соитие, был тоже таким инородным…

— Я, конечно, понимаю, что королевство в королевах всегда видело инкубатор, но никогда не думала, что ты во мне это увидишь, — с холодной обидой ответила Айка и отвела взгляд от Генриха.

Бедолага принял это оскорбление за чистую монету, и только хотел было убрать свою руку от её волос, но теперь уже Айка перехватила ладонь и тихо засмеялась.

— Генри, я пошутила. — Все-таки Генри предлагал ей то, что она планировала. Но согласись она слишком быстро… Вряд ли бы король что-то заподозрил, но в своем репертуаре она должна была остаться. — Я понимаю, наследник необходим. И сейчас время как раз наилучшее, потому что впереди война, оружие, которого мы не знаем. Высок риск, что ты можешь погибнуть. — С этими словами она вновь перевела взгляд на супруга, но на этот раз уже без улыбки. Каким бы сильным он не был… Ральф не всегда будет защитой. — Не отрицай этого. И если такое случится, без наследника ни ко мне, ни к твоей памяти никто не будет относиться серьёзно.

Ей комплимент был таким… чужеродным. Было ощущение, что Генри сказал это, чтобы скорее убедить себя, а не чтобы Айка поверила в его первую попытку любви. Потому, честно признать, она не восприняла комплимент серьёзно. Хотя бы потому, что знала, что Генри был в такой же ситуации, как она сама.

— Будем честны, Генри. Ты меня никогда не полюбишь так, как он, как и я не полюблю тебя, как она. Попробуем, — пожала она плечиками. — Не получится, то давай хотя бы не будем носить маски, хорошо? Я знаю, что я красива, но для тебя красота совсем другая.

Айка вздохнула и вновь смерила Генри взглядом, но на этот раз она думала, как к нему подойти. Если сейчас кто-то из них что-то ляпнет, момент может быть отстрочен, а то и вовсе пропасть. А ей нужно было торопиться — недели идут, её маленькое сокровище растет.

— Если эта сволочь нас потревожит, клянусь богами, Генри, я убью его, а тебя сделаю импотентом.

И с этими словами она нагнулась к нему и поцеловала. Поцеловала так, чтобы он даже не смел ей хоть слово протеста сказать. И пусть будет уверен — свою угрозу она исполнит.

Айка тотчас же взяла все в свои руки, как она и привыкла. Вести, но не быть ведомой, задавать темп, а не плестись за кем-то в полшага. Просто это сделать и забыть. Закрыть глаза и представить Роберта, но…

Это был не он. Не те губы. Слишком опытные, слишком умелые. Не тот язык, слишком активный, слишком своевольный. Перед ней не её белый пушистый котик, а лев, который желал власти над всем не меньше, чем Айка.

О Ральфе она могла не беспокоиться. Здесь, как и в Серии, ему было запрещено заходить в королевскую спальню. Всё-таки Генри уважал нежелание Айки видеть демона рядом с собой, да и расставаться с ним раньше времени не хотелось бы.

На самом деле Генрих выдохнул с облегчением, когда она предложила не притворяться друг с другом. Он не знал, как она вообще отреагирует на его попытки сблизиться, поэтому хотел завоевать расположение, но Айка — умная женщина и быстро раскусила бы. Так что быть честными — для них лучший вариант. Время покажет, кем они станут друг для друга. Может, она права, и в этой войне он погибнет, в таком случае он должен убедиться, что ее положение, как королевы, будет прочно закреплено.

Это был не его маленький храбрый мышонок, который с замиранием сердца отвечал на ласки. Не было здесь и демона, который помог бы забыть обо всем и просто-напросто отдаться похоти. Хоть и решился раньше, но Генри с трудом преодолел себя. Помогло, что Айка сделала шаг первой. Однако он всегда и во всем был ведущим, это правило оставалось неизменным даже в постели.

Генрих умел быть терпеливым и нежным, но сейчас был не тот случай. Наверное, ему так же, как Айке, хотелось сделать это побыстрее, а потом посмотреть, что будет дальше. Его рука скользнула под халат, желая возбудить женское тело лишь для того, чтобы облегчить процесс, а не принести больше удовольствия. Он не хотел ласкать ее, не сейчас, когда их сердца тянуло в разные стороны, но понимал необходимость этого.

Пальцы быстро отыскали белье и рывком стянули его. Было даже похоже, будто он боится, что она может передумать в любой момент. Или передумает он? Разведя полы халата в разные стороны, он бегал глазами по белой, без единого изъяна коже, будто пытался найти то, что могло бы ему напомнить о шрамах Риз. Но он заставил себя забыть о ней. В конце концов, перед ним женщина, перед красотой которой многие мужчины преклоняли колени! Только вот эта красота ничего не значила для него. Закрыв глаза, он запечатлел поцелуй на груди Айки и вызвал в себе те ощущения, которые навевал Ральф, когда находил для своих утех новую жертву.

Было даже немного смешно от того, что у них получилось. Никто не хотел отдавать ведущую роль, однако оба хотели с этим покончить как можно быстрее. И соперничество им помогло в этом — то Айка окажется сверху Генри, не желая сходить со своего пьедестала, то Генри подомнет её под себя. И это их тайно злило. Злило, но возбуждало животным инстинктом. Каждый получил от этого соития удовлетворение, но, увы, далеко не душевное. Напротив, на душе у каждого стало как-то… паршивее, что ли. От осознания, что это все. Остались они друг у друга; те, кто никогда не сможет принести бурю эмоций и растормошить сердце так, что оно было готово из груди вырваться.

Но перед сном Айка сдержала свое обещание и усыпила Генриха, а наутро строго-настрого запретила беспокоить короля. Хотя бы сегодня он должен был отдохнуть. А ей нужно было отвлечься. Пока не придет Диего, ничего в войне было не решить, потому королева направила свои силы на восстановление Серии.