Менделеев встретил меня обеспокоенным взглядом.
— Как прошло?
— Жив, здоров, без наручников, значит, нормально, — улыбнулся я, плюхнувшись рядом с ним на сиденье.
— Что князь сказал?
— Дал сутки, чтобы сдёрнуть из города.
— То есть, вмешиваться не будет?
— Нет. Прозрачно намекнул, чтобы сам выгребал. И, кстати, чуть ли не прямым текстом сказал, сваливать в Дикие Земли.
— Это знак, — рассмеялся Дмитрий. — Я тоже туда собирался.
— Тебе-то зачем?
— Титул. Забыл?
— Не забыл, но думал у тебя есть план попроще.
— Куда уж проще. Дикие Земли — самый быстрый путь к дворянскому званию. К тому же сразу двух зайцев убью… Даже трёх.
— Это каких?
— От барона на время сбегу. Получу титул — это второе. Ну и разбогатею по ходу процесса.
— Ты же говорил, что богат.
— Говорил, — кивнул он. — Вот только деньги лишними не бывают, а доступ к дядюшкиному наследству, боюсь, мне дорого встанет.
— И каким же образом ты собрался немыслимо разбогатеть, не говоря уже про всё остальное?
— Ты что, Дикие Земли… территория великих возможностей, — мечтательно закатил глаза Дмитрий и принялся загибать пальцы. — Демоны, монстры, всевозможные артефакты. Там разбогатеть, проще пареной репы. Ну, или япошек в интересную позу нагнуть, за это тоже вознаграждение полагается.
Судя по всему, Менделеев тему предварительно вентилировал, но подробности о демонах, артефактах и прочем я выясню позже. А пока решил слегка остудить его пыл:
— А ты не думал, что в процессе тебя самого могут в интересную позу нагнуть? Ну или банально убить.
— Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, — философски заметил он, пожимая плечами. — Титул за здорово живёшь не дают.
Я задумался. Менделеев только что огласил мои собственные цели. Сбежать, разбогатеть, вернуть титул. Я изначально не собирался тянуть его за собой, но раз так сложилось, то почему бы и нет? Парень, вроде, нормальный. В общении лёгкий. Не трус. Так что я получаю два в одном: товарища, кто сможет спину прикрыть, и банк информации, которой мне так не хватало.
— А не поехать ли нам вместе? — осторожно спросил я.
— Сам хотел предложить, — снова хохотнул Дмитрий. — Вдвоём и помирать веселее.
— Тьфу на тебя, — осадил его я. — Не накличь.
— Да пошутил я, — легкомысленно отмахнулся он. — Значит, договорились? Едем?
— Едем, — кивнул я и полез за газетой. — Видел где-то расписание поездов… Давай прикинем маршрут.
На самом деле у меня не было полной уверенности, что железнодорожное сообщение с Дальним Востоком здесь существует. У нас во времена Русско-японской войны работала Транссибирская магистраль. Хотелось надеяться, что она и в этом мире осталась.
— Поездов? — скептически скривился Дмитрий. — Терять две недели с остановками в каждом уездном городишке? Как думаешь, как быстро нас достанут? Да мы с тобой до Самары не доберёмся.
«Весы шансов» подтвердили его правоту, дав восемьдесят восемь процентов за подобный исход.
Мда, что-то я затупил. Не взял в расчёты людей Боде-Колычова и киллера от Несвицкого. Да те же жандармы. Объявят в розыск, по завершении отпущенных князем суток, и привет. Примут нас под белы рученьки ещё до Самары.
— Какие у тебя предложения? — спросил я, озадаченно почесав переносицу.
— Полетим дирижаблем, — торжественно объявил он. — Трое суток и мы на месте. И всего одна промежуточная посадка. В Ново-Николаевске.
— Дирижаблем? — задумчиво протянул я. — Дирижаблем я ещё не летал. А самолётом не быстрее получится?
— Шутишь? — хмыкнул Менделеев. — Сам же знаешь, что самолёты так далеко не летают.
Я сделал вид, что действительно знаю. Не летают и хрен с ними. Дирижаблем тоже пойдёт.
Вариант в самом деле выглядел круто. Мало, что экономия по времени, так ещё и преследователей можно запутать. Куда мы собрались, не знает никто. Меньшиков, разве, но он вряд ли станет делиться информацией с кем-то ещё. Нет, могут конечно и догадаться, раз Дикие Земли здесь так популярны. Тот же Несвицкий, к примеру. Но для этого надо знать меня настоящего. Пока же я для всех Мишенька. Перепуганный мальчишка-мажор без магии и возможностей рода. Выходку в суде вряд ли во внимание примут. Спишут на душевный порыв. Вспышку эмоций…
А вот это уже нехорошо — я ощутил укол чужого внимания.
Таксист грел уши без зазрения совести и, пока не посмотрел в зеркало заднего вида, оставался мной незамеченным. Лишний свидетель? Но не убивать же его из-за этого. К тому же есть методы заткнуть ему рот. Правда на время. И потом его надо учитывать, как возможную переменную.
— Куда прикажете, господа хорошие? — смущённо откашлялся тот, понимая, что однозначно спалился.
— В Бристоль, — распорядился Дмитрий и добавил уже для меня. — Багаж заберу, потом на вокзал.
— Ты же сказал, полетим? — уточнил я, когда машина тронулась с места.
— Из Смоленска прямого сообщения нет. Сначала надо в Москву. Ну или в Санкт-Петербург, но туда дальше.
— Как скажешь. Я, кстати, тоже в Бристоле остановился.
— Удивительно, как мы раньше не встретились.
— Удивительно, что мы вообще встретились. Ты зачем из столицы в Смоленск попёрся, стратег? Сразу не мог улететь?
— Боде-Колычовских псов хотел со следа сбить, — смущённо признался Менделеев.
— Сбил?
— Мда, немного перемудрил, — скривился он, тронув живот, куда пришёлся кулак баронского головореза, но тут же снова разулыбался. — Зато с тобой познакомился. Это того стоило.
Он говорил искренне, без дальних пробросов, и я невольно… нет, не растрогался. Просто мне захотелось сделать что-нибудь приятное в ответ. Душевный порыв накатил, если хотите.
— Как я понял, рукопашник из тебя никакой, — усмехнулся я, скрыв за усмешкой истинные эмоции.
— Никакой, — подтвердил он, ничуть не обидевшись. — Больше тебе скажу, боевой магией тоже не владею.
— Тогда держи. — я расстегнул сумочку на жилете и отдал ему пистолетик. — Стрелять хоть умеешь?
— Как бог, — без тени сарказма заявил он и тут же загорелся восторгом. — Ух ты! Дерринджер филадельфия! Артефакторный!
— Да вот ещё запасные патроны, — достал я браслетик с зарядами. — Немного, правда, и водяные. Пороховых не было.
— Пороховых. Смешно, — фыркнул Дмитрий и тут же осёкся. — Но… как же ты?
— Как-нибудь разберусь, — отмахнулся я. — Ты бери, бери, не обижай отказом.
— Спасибо, Мишель, — душевно поблагодарил Менделеев.
Тут же нацепил браслет на запястье и с видом мальчишки, которому подарили немецкую железную дорогу, принялся рассматривать пистолетик. Весь остаток пути он баловался с новой игрушкой. Переламывал, смотрел в ствол, дул в ствол, целился, заряжал, разряжал. Наслаждался, короче.
Водитель не гнал. На этот раз двойной оплаты не обещали, и он ехал спокойно — притормаживал на поворотах, со светофоров не рвал, пропускал пешеходов. Тех, кстати, на улицах заметно прибавилось. Похоже, попали в местный час пик.
Спокойная езда расслабляла. Плюс принятое решение, пусть и промежуточное, слегка успокоило нервы, подарив понимание, что и как именно делать. Плюс фора, обещанная Меньшиковым. Плюс я устал как собака. Многочасовое и, считай, непрерывное применение Дара не самым благоприятным образом сказывалось на организме. Всё это наложилось одно на другое, и я не заметил, как задремал.
Дмитрий растолкал меня, когда мы добрались до места.
Опасности я не почувствовал, но на всякий случай просканировал округу Дарами. Люди, те, кто находились поблизости, светились широким спектром эмоций, но жестокости и тем более готовности убивать не проявляли. Наш водитель, рассчитывая на хорошие чаевые, уезжать не торопился. Так что на его счёт тоже не стоило беспокоиться. Можно высаживаться.
— Ты пойдёшь? — спросил Дмитрий, открывая дверь.
— Нет, у меня всё с собой, — покачал головой я, похлопав ладонью по саквояжу.
— Тогда жди, я быстро. Одна нога там, другая тут.
Он убежал, а я вылез из такси, чтобы размяться и подышать. Дело шло к вечеру, воздух стал гораздо прохладнее.
В гостиницу возвращаться, действительно, смысла не было. Можно, конечно, забрать остаток депозита — путь предстоял неблизкий и деньги не помешали бы. Но сто рублей меня не спасут (там вряд ли больше осталось), а лишний раз общаться с лощёным портье желания я не испытывал. Да и не хотелось портить образ тайного богатея — мистера Икс. Ребячество, конечно, но тем не менее.
Чтобы не стоять без дела, я в который раз достал «Смоленский Вестник», нашёл расписание поездов и только принялся его изучать, как сработало «Чувство опасности». Правда, пока без конкретики — угроза потенциальная. Но она нарастала.
— Да ёкарный бабай, это сегодня закончится? — проворчал я, спрятал газету в карман и, не увидев никого поблизости, снова активировал суб-способности. «Панораму», «Обнаружение жизни» и «Эмоциональный окрас».
Источник неприятностей я выявил сразу. Тёплая компашка из пяти человек, подкрашенная аурой злобной агрессии, двигалась по соседнему переулку. Кто такие, понять было сложно — их пока скрывали дома, но направлялись они явно сюда.
«Светлейший не сдержал обещания?» — мелькнула первая мысль.
Но вскоре выяснилось, что Меньшиков здесь ни при чём. Уровень не его.
Компашка вырулила на улицу, свернула к гостинице, и я узнал одного из пяти. Модник. Он уже раздобыл себе новую шапку. На этот раз не лётчикский шлем, а шофёрскую кепку из кожи, но опять же с массивными гоглами. Его приятели — тоже здоровые, в жилетах, широких штанах и башмаках на шнуровке — несли в руках биты. Плоские. Для лапты.
Как они меня вычислили? Вряд ли специально. Скорее всего прочёсывали город по квадратам, в том числе и гостиницы, вот и наткнулись. Банальнейшее стечение обстоятельств. Просто не повезло. Но, как бы то ни было, ситуацию уже не исправить.
Бежать нельзя — Менделеев может нарваться. Прятаться поздно. Придётся разбираться с ними на месте.
А вот меня уже и заметили.
— Вон он, — завопил Модник, приседая от возбуждения и хлопая себя ладонью по бедру. — Вон тот урод, кто у нас лавэ слямзил. Держи его, ребзя.
— Ты ещё забыл сказать пацанам, что я отметелил вас с лысым, как дворовых собак. И шапку у тебя, придурка, забрал, — крикнул я.
Злил специально. Выводил из равновесия, заодно тянул время и прикидывал план действий.
— Я тя ща на ремни распущу! — вскипел тот, вытягивая из-за голенища нож.
Новый. Старый, что я затрофеил вчера, лежал у меня в сумочке. Вот с него и начну.
Убивать не собирался, чтобы не вешать на себя ещё и полицию, но вывести из строя — почему бы и нет? Я вытащил свой клинок, подкинул и, подхватив в воздухе «Метателем», швырнул его в Модника. Попал куда и хотел — в бедро. В правое.
Бандит заблажил, осел на колено, роняя финку на тротуар. Та не упала. Я подхватил и её, усилием мысли загнав лезвие в задницу одному из громил. По самую рукоять. До упора.
Такой демонстрации силы должно было хватить, но это для умных. У оставшейся на ногах троицы мозгов явно не хватало. Они заорали в три глотки и понеслись на меня, занося для удара плоские биты.
В ответ я лишь ухмыльнулся.
Ну, бегут и бегут. Я сознательно подпускал их поближе, чтобы не распыляться и сразу всех достать Даром Псионика… В драку неожиданно вмешался Мишенька. Бедняга так перепугался, что преодолел барьер, или что его там сдерживало и получил контроль над телом. Слава богу, частичный пока.
В районе пупка разлилось тепло, правая рука вытянулась раскрытой ладонью вперёд, мизинец и безымянный подогнулись особым образом… И с пальцев сорвалась смолянистая плюха. Прямо в рожу первому из атакующих. Она, похоже, была ещё и горячая, потому что тот заорал как ошпаренный, выронил биту и принялся судорожно сдирать липкую массу с лица.
— Неплохо, малой, — поразился я результату. — А ну, дай я попробую.
Мишенькины движения я запомнил, внутренние ощущения тоже, и, перехватив инициативу, попытался их воспроизвести.
Живот чуть втянул — разлилось тепло у пупка. Бросил руку вперёд — ладонь охватила щекотка. Осталось подогнуть пальцы. Вот так… Тягучая плюха слетела с ладони и облепила башку второму громиле. Заорали мы оба. Он — от боли, я — от восторга.
— Получилось!
Я так обрадовался, что чуть не выхватил битой от третьего. Или пятого, смотря, как считать.
За спиной скрипнула дверь. Тут же коротко пыхнуло. Бита с деревянным стуком грохнулась на брусчатку вместе с отстреленными пальцами мордоворота. Тот взвыл, зажимая окровавленные обрубки уцелевшей рукой, и потерял всё желание драться.
— Развлекаешься? Почему без меня?
Менделеев стоял на пороге гостиницы с саквояжем в одной руке, Дерринджером в другой и по-ковбойски дул на парящий ствол пистолета.
— Не жалуйся, ты тоже успел поучаствовать, — усмехнулся я и, заметив, что таксист собирается по-тихому смазать лыжи, рявкнул: — Замёрз!
Водила застыл в позе, в которое его накрыло «Внушение». А дальше по улице прокатился полицейский свисток. Я бегло оглядел поле боя. Трупов не было. Максимум, что нам могли предъявить — превышение пределов самообороны и телесные. Телесные — тяжкие. Но выяснять нюансы Уголовного кодекса этого мира не хотелось совсем. Да и пистолетик у нас, скорее всего, незаконный.
— Димыч, валим отсюда, — приказал я, а когда мы оказались в машине, разморозил водителя. — А вот теперь гони, родной. Нам на вокзал.
Дважды повторять не пришлось. Таксист выжал тапку, вывернул руль и просвистев шинами по брусчатке, умчался вниз по улице. Как раз вовремя. С противоположного направления приближался полицейский в экзо-броне.
— Кто это был? — спросил Менделеев на втором перекрёстке.
— Да так, гопники местные. Закусился вчера в «Раскольников Траст».
Врать приятелю не хотелось, но и посвящать в подробности тоже не стоило. Одно дело — самозащита, второе — вооружённое ограбление. Мало ли как он на такое посмотрит.
Дмитрий всё понял правильно и отреагировал без лишнего чистоплюйства.
— Ого, — удивлённо присвистнул он. — Умеешь ты себе друзей заводить.
— Да ладно тебе. Обычные бандиты.
— Обычные? Вот здесь ты сильно пальцем в небо попал. Раскольников главный ростовщик страны, у него конторы по всей империи. И репутация… — Дмитрий многозначительно покрутил пальцами в воздухе. — С ним не каждый аристократ осмелится пойти на конфликт.
— Ну я же в данный момент не аристократ, так что мне можно, — попытался отшутиться я, но шутка не прошла.
— Мда, на знатного мажора ты действительно непохож, — протянул Менделеев, посмотрев на меня, словно впервые увидел. — Разговариваешь необычно, держишься слишком уж по-простому, несведущ в элементарных вещах… Странный ты.
— Тебя это напрягает? — я прищурился и посмотрел ему прямо в глаза.
— Нет, что ты, — смутился тот, отводя взгляд.
Было видно, что он уже пожалел, что поднял эту тему, но я решил расставить все точки над «i». Мы, как бы, не на пикник собрались и все недомолвки надо оставить на берегу. Чтобы потом боком не вылезло.
— Димыч, давай так, — начал я, добавив в голос убедительных интонаций. — Ты меня только что спас, как минимум, от сотрясения мозга, так что счёт у нас ровный. Никто никому ничего не должен. Если появились сомнения, ты просто скажи. Мы взрослые люди, пожмём друг другу руки и разбежимся.
— Нет, Мишель, я коней на переправе менять не привык. Решили вместе, значит, вместе, — неожиданно твёрдо ответил он, но потом снова замялся. — Просто непривычно, чтобы аристократ так себя вёл…
— Привыкай, — закончил я разговор и добавил с полуулыбкой: — Тебя ждёт ещё много чудесных открытий.
— Да не дай бог, — шутливо перекрестился Дмитрий, и я понял, что тему закрыли.
Менделеев замолчал, зато в голову ворвался Мишенька.
«Требую немедленно развернуть автомобиль и ехать прямиком к Его Светлости, князю Меньшикову», — заявил он тоном, не допускающим возражений. — Хочу оспорить статус изгнанника, раз уж вы не смогли!'.
Таким его я раньше не видел. Сейчас он не ныл, не гундел, а именно требовал. Похоже, недавнее проявление магической силы помогло справиться ему с горем и добавило уверенности в себе. И меня, гадёныш, не забыл уколоть, но я не стал реагировать.
«Погоди, мелкий, не мельтеши. Хотеть не вредно, но какие основания ты приведёшь?»
«Вы идиот? Магия же вернулась. Вы сами видели. И даже пробовали».
«Ты язык-то попридержи, — процедил я начиная потихонечку закипать. — Магия вернулась, но не в полном объёме. Какое заклинание ты применил?»
«Смоляной шар», — немного сбавил обороты Мишенька.
«Я так понимаю, из самых простейших?»
«Ну да. Правда, не совсем получилось. В идеале шар ещё гореть должен».
«Вот видишь. Первая ступень. А к Меньшикову надо идти с Аргамаком. Смекаешь, о чём я?»
«Смекаю», — угрюмо проворчал Мишенька.
«Вот и иди. Тренируйся».
Тот не ответил. Наверно, пошёл. И надеюсь, он хотел оспорить статус изгоя, не для того, чтобы поскорее вступить в право наследства. Да, возникла у меня и такая мысль.
Угомонив мелкого, я снова поймал настороженный взгляд Менделеева.
— Чего?
— С тобой всё в порядке? — спросил он. — Ты замер с открытыми глазами. И взгляд такой… словно внутрь головы смотрел.
— Задумался просто, — отбрехался я. — Не обращай внимания.
Открываться я, пока не готов. Да и не факт, что Дмитрий сможет принять попаданца из параллельного мира. Мало ли, какие здесь предрассудки. Особенно если вспомнить, как Мишенька хотел натравить на меня отца Никодима с его обрядом изгнания. Меня уже один раз изгнали. Хватит пока.
Мишенька и ушёл бы, но идти ему некуда.
Узник в собственном теле. Изгой, лишённый Рода и магии. Теперь сирота.
Раньше Мишеньку душило отчаяние. Грызла жалость к себе. Ножом резала горечь утраты. Да много чего душило, грызло и резало. Теперь же все эти чувства переродились в одно. В ненависть. В жгучую ненависть к конкретному человеку.
Мишель Смолл. Вор без чести и принципов. Мерзавец, которого надо изжить.
Он первопричина всех бед. Он вероломно захватил разум и тело. Он принял решение, которое прав не имел принимать. Он виноват в смерти родителей. Он обязан понести наказание.
Раньше Мишенька поплакался бы маменьке, и та всё решила бы. Но сейчас маменьки нет и придётся всё решать самому.
И Мишенька будет готов. Когда появится шанс, он его не упустит.
Ненависть бушевала всесжигающим пламенем, требуя выхода. Ещё немного и она выжгла бы Мишеньку до самого дна. Или с ума бы свела. Но выход нашёлся.
Хранилище магии отзывалось на каждую вспышку эмоций. Клокотало кипящей смолой. Бурлило. Лопалось пузырями. И напитывало силой каналы.
Мишенька этого не мог не заметить. И теперь точно знал, как ему поступить.
На вокзал приехали за полчаса до отправления поезда — расписание я всё-таки уточнил по дороге. Дмитрий сразу убежал к кассам. Я задержался. Расплатиться и принять меры предосторожности. Стереть память таксисту я не мог, но заставить замолчать на определённое время — полностью в моих силах.
— Держи, — я отсчитал и протянул водителю двадцать синих бумажек.
— Благодарствую, ваша милость, но здесь слишком много, — пересчитал деньги тот.
— Компенсация за неудобства, — усмехнулся я, активируя «Внушение». — Ты не проронишь ни слова сорок восемь часов, начиная с этой минуты. Ни единого. А если станут расспрашивать, даже жестом не дашь понять, что нас видел. Уяснил?
— М-му-гу, — промычал он, показав тем самым, что суб-способность сработала.
Такой интервал я выбрал совсем неслучайно. Заблокировать его на большее время у меня сил не хватало, а на меньшее было нельзя. Нам до промежуточной посадки ориентировочно полтора дня лететь. Плюс, пока до Москвы доберёмся. И если на водилу выйдут, а на него обязательно выйдут, то он всё расскажет. И неважно кому. Результат будет один. Враги у меня достаточно могущественные, чтобы организовать перехват даже в Ново-Николаевске. А вот после него… С Диких Земель выдачи нет. И как я понял, там законы другие. Так что двое суток — оптимально-необходимый минимум.
Закончив с таксистом, я подхватил саквояж и отправился догонять Менделеева.
На входе в вокзал чуть напрягся. Там стоял полицейский в экзо-броне и крутил головой в зеркальном шлеме, придирчиво всматриваясь в лица отъезжающих-приезжающих. Городовой, с бляхой 12545, сказал, что ориентировки пришли ещё утром, так что у меня могли возникнуть проблемы.
Но похоже, Меньшиков сдержал обещание. Полицейский встретился со мной взглядом, замер на миг и демонстративно отвернулся.
Я прошмыгнул мимо него в зал ожидания, огляделся. Нашёл кассы. Дмитрия. И понял, что проблемы у нас всё-таки будут.
Приятель растерянно смотрел на табличку перед закрытым окном.
«Билетов нет».