— Это заберите, — приказала вишнёвая-рыженькая, ткнув пальчиком в одно из ведёрок и развернулась к компании флотских: — Не расстраивайся, морячок. В другой раз повезёт.
Ну всё, началось. Сработал худший вариант из возможных. Лучше бы она Менделееву отказала. Тот, кстати, надулся как токующий тетерев, наслаждаясь победой, и судя по выражению лица, не понимал, что его сейчас будут бить.
А что бить будут, я ни секунды не сомневался. Гормоны, молодость, девушки. Убойное сочетание во все времена.
Я прокачал ситуацию через «Весы». Дары применять нельзя — расценят, как использование магии и ссадят в Ново-Николаевске. Да ещё и в чёрный список внесут с запретом на перелёты. Придётся драться по старинке, руками. Кстати, «Весы» насчёт мордобоя почему-то ничего не показывали. Не то что пятьдесят на пятьдесят или тридцать на семьдесят — чаши болтались пустыми. Наверное, дар засбоил. Редко, но такое случается.
Шумно отъехав на стуле, я встал, схватил за горлышко бутылку «Ессентуков», с тем чтобы нахлобучить самого резкого… И тут же сел, услышав смех и подначки среди офицеров.
Отважный мореход даже не попробовал восстановить своё реноме или как-то уязвить удачливого соперника. Возможно, его просто остановило присутствие генерала, и морячок себя позже проявит, но сейчас он скис и, достав бумажник, начал раздавать приятелям деньги.
«Они там что, ставки делали?» — мысленно удивился я, но уточнять не стал.
Придвинулся к столу и долил в стакан минералки. Типа для того и вставал.
На самом деле развязка мне была непонятна. Хотя… я же на себя мерил. Вернее, на реалии моего старого мира. Тем более, я до сих пор не в курсе здешних великосветских обычаев.
На курьёз с шампанским, так или иначе, отреагировали почти все. Разве что клетчатый коммерсант так и не повернулся, да взъерошенный тип не отвлёкся от своих записей.
Генерал гневно зыркнул на флотских. Генеральша поедала мечтательным взглядом адъютанта. Генеральская дочка потихоньку зеленела от зависти к рыжим. Суровая тётка шипела на сыначку, что-то ему растолковывая. Крепкие парни вполголоса обменивались репликами. Бармен вернулся за стойку с полным ведром. Стюарды, поняв, что продолжения не последует, принялись разносить меню и принимать заказы.
Я как раз просматривал, что предлагали на завтрак, когда над ухом прозвенел девичий голос:
— Ну что, мальчики, давайте знакомиться?
— … ? — я поднял недоумевающий взгляд, вообще уже не понимая, что происходит.
Рядом стояла рыжая-фиолетовая, с бутылкой «Арман де Бриньяк» в правой руке.
В моём представлении великосветские девушки должны были себя вести немного не так. Да и Димыч похоже, тоже слегка растерялся.
— Присяду? — кивнула она на стул рядом со мной.
Вторая рыжая стояла над Димычем, но того долго упрашивать не пришлось. Он быстро пришёл в себя, вскочил и галантно помогал даме усесться.
Я просто пожал плечами: садись, если хочешь. Кто же тебе запретит. Да ей, собственно, разрешения и не требовалось. Спрашивала, только чтобы соблюсти этикет.
— Предлагаю сразу перейти на «ты», — с ходу предложила рыжая фиолетовая. — Анна, ты с нами?
Последняя фраза предназначалась Снежной королеве. Та закатила глаза, показывая своё отношение к выходке одинаковых подруг, нехотя встала, но всё же присоединилась к нам, усевшись на последнее свободное место. Попытку Дмитрия отодвинуть ей стул, она пресекла ледяным взглядом.
— О, брудершафт⁈ — воскликнула вишнёвая рыжая и щёлкнула пальцами. — Гарсон, бокалы!
Цветастый жилет бармена размылся пёстрым мазком, и на столе появились высокие, узкие, прозрачные как слеза.
— Откроешь?
Фиолетовая рыжая протянула мне бутылку с горлышком в чернёной фольге и золотистым пиковым значком на пузатом боку.
Поведение девушки было, мягко сказать, вызывающим, но мне импонировало. Вот здесь прямо-таки напрашивалось замечание Мишеньки о вульгарности и недостатке манер, но он промолчал. Да и хрен с ним. Не очень-то и хотелось выслушивать.
— Почему бы и нет? — пожал я плечами.
Через минуту хлопнула пробка, к потолку взметнулся пенный фонтан, фужеры накрыло белыми шапками.
— Мари. Младшая графиня Дибич, — представила сестру фиолетовая рыжая.
— Катрин. Младшая графиня Дибич, — отзеркалила фразу вишнёвая рыжая и с ухмылкой добавила: — Реверансов не ждите.
— Прошу проявить снисхождение, Ваши Светлости, — со смущённым видом вскочил Менделеев. — Я позволил себе лишнего, но ваша неземная красота не могла оставить меня равнодушным.
— Ой, вот только давайте без этого, — отмахнулась Мари.
— Не при дворе. Лишние расшаркивания необязательны, — добавила Катрин.
Но, судя по румянцу, покрывшему щёки с ямочками, комплимент Дмитрия доставил им удовольствие.
«Ёкарный бабай, не перепутать бы, — подумал я, стараясь запомнить девушек по цвету. — Мари — вишнёвая. Катрин — фиолетовая».
Их фамилия мне ни о чём не сказала. Герб — золотой щит, три поля, орёл, лиса с петухом в зубах и три чёрных орлиных крыла — тоже. Поэтому я не стал заморачиваться и просто назвал имя приятеля и своё:
— Менделеев Дмитрий. Смолл. Мишель.
После чего мы с девушками сплелись руками, пригубили шипучего напитка и чмокнулись в губы. В носу тут же защекотало от запаха медных волос и фиалок — наверное, такие духи. И сочетание мне понравилось. Дмитрий же был на седьмом небе от счастья.
— А ваша подруга? Вы её не представите? — спросил он, отставляя бокал.
Я посмотрел на блондинку, зацепился взглядом за родинку на щеке и попытался вспомнить, где её мог раньше видеть. И перстень с гербом, разделённым на четыре поля — два красных с орлом и два бело-синих с медведями — тоже показался знакомым.
— Я вполне могу представиться и сама, хоть и не одобряю такого вопиющего несоблюдения этикета, — вспыхнула Снежная Королева. — Анна. Княжна Хованская. И прошу запомнить, на «ты» с вами я не переходила.
Она, чуть кивнула, выделив интонацией «на ты» и «с вами». Причём последнее прозвучало уничижительно.
«Ах вот оно, что. И в самом деле похожа. Мать? Или тётя?»
В памяти всплыл Суд Чистой Крови и княгиня Хованская в военном мундире. Но уточнять не стал. Меня задел её пренебрежительный тон.
— А что так? — спросил я, лениво приподняв правую бровь.
— Не считаю возможным, — высокомерно заявила та, вскидывая подбородок.
— Не поясните, княжна? — продолжал настаивать я.
— Вижу, вы с приятелем украшений не носите, — проговорила она, как бы между прочим, мазнув взглядом по пальцам моим и Дмитрия, и поправила перстень на своём.
Намёк на разницу в статусе был более чем прозрачен, но на меня такое не действовало. И Менделеев, кстати, тоже ничуть не смутился.
— И что с того? — усмехнулся я, изобразив безразличие.
— Не обращай внимания на кузину, Мишель, — вмешалась Катрин, которую я пока ещё воспринимал, как фиолетовую рыжую. — Она только что выпустилась из Смольного. Нахваталась столичной спеси.
— Но мы быстро выбьем из неё эту дурь, — подключилась Мари (вишнёвая рыжая) и, обняв Анну за шею, жёстко зажала в сгибе руки и взъерошила волосы. — Да, бледнолицая?
— Мари, что за выходки⁈ — вырвалась та с негодующим восклицанием, поправляя причёску. — Что о тебе подумают люди?
— Что подумают? — вишнёвая рыжая приняла озадаченный вид, после чего просветлела лицом. — Так ведь можно спросить. Дмитрий, Мишель, вот вы что сейчас обо мне подумали?
— Давайте лучше закажем еду, — примирительным тоном пробубнил Менделеев. — Человек ждёт.
Стюард, с любопытством слушающий нашу пикировку, подался вперёд и приготовил блокнот с карандашиком. Записал пожелания и убежал. А вскоре вернулся с заказом.
Снежная королева и тут выпендрилась. Ей принесли яйцо всмятку в специальной серебряной рюмочке, со специальной серебряной ложечкой. Тост. И апельсиновый фреш. Остальные заказали английский завтрак и чай с молоком. Я — так сразу две порции. Жрать хотелось, как медведю бороться.
Какое-то время работали ложками и челюстями.
Пока княжна ковыряла своё яйцо и цедила сок, аристократично оттопырив мизинчик, я расправился с первой тарелкой и принялся за вторую.
— Тоже не любишь фасоль? — спросила Катрин, заметив, что та осталась нетронутой.
— Му-гу, — промычал я с набитым ртом, с усилием протолкнул откушенную сосиску в пищевод и добавил: — я больше по мясу.
— Наш человек! — рассмеялась она и панибратски хлопнула меня по плечу.
Анна скривилась, будто нюхнула нашатыря. Я же никак не отреагировал — уже отметил, простоту общения сестёр. Да, замашки где-то мужские, но выглядело это органично, без показной грубости и нарочитой вульгарности. Скорее всего, была тому причина, но мы пока недостаточно знакомы, чтобы её выяснять.
Близняшек же, похоже, условности не смущали.
— Чем занимаетесь, господа? — в лоб спросила Мари и, судя по новой гримаске княжны, вопрос выходил за рамки приличий.
— За какой надобностью в наши края? — вторила сестре Катрин, с таким видом, словно Дикие Земли принадлежали лично ей.
— Денег хотят заработать, что непонятно, — буркнула Анна в сторону, но так, чтобы мы услышали.
— Отнюдь, — включился в разговор Дмитрий, нацепив на лицо выражение сибарита. — Денег у нас более чем достаточно.
Приятель обобщил, а я не стал поправлять. Это сейчас у меня финансы поют романсы, но у Рода-то денег овердохрена. Впрочем, родственника Монте-Кристо из себя строить не стал, отдал инициативу приятелю. Он лучше знал, как здесь общается молодёжь. Тем более, молодёжь знатная.
— Погоди, — округлила глаза Мари. — Менделеев? Тот самый?
Она повторила мои слова, когда мы с ним познакомились, но, скорее всего, вкладывала иной смысл. Впрочем, Дмитрий понял вопрос правильно.
— Нет, всего лишь любимый племянник, — многозначительно улыбнулся он, выделив интонацией предпоследнее слово, и добавил для пущей важности. — Ещё заводчик, купец второй гильдии и немного учёный. Так что сами понимаете, в средствах я не стеснён.
— Да уж понимаем, — протянула Катрин, одобрительно покивав.
— Но зачем вам тогда в Дикие Земли? — не сдержала любопытства Мари. — Нервы пощекотать?
— Всё просто, — не стал создавать интригу Менделеев. — Мне нужен титул.
— Титул за деньги не купишь, — вставила реплику Анна и перевела на меня взгляд, полный презрения: — Вы тоже? За титулом?
Поведением она очень напоминала Мишеньку и уже начала раздражать. Я открыл было рот, чтобы поставить её на место, но Дмитрий ответил вместо меня.
— Мишель? За титулом? — расхохотался он. — Побойтесь бога, княжна. С чего вы взяли, что он ему нужен?
— Ну как… — растерялась та, но тут же нашлась. — Что-то я не припомню фамилии Смолл в рескриптах Геральдического департамента.
— Это потому, что он путешествует инкогнито. Мишель знатен как османский султан, но из дружеских побуждений составил мне компанию. Но поверьте, своим происхождением он может поспорить даже с вами, княжна.
С происхождением Димыч немного переборщил, но в целом был прав. Отец, насколько я знал, входил в Совет Высших Родов наряду с княгиней Хованской. Перегнул Менделеев ещё и в другом. Его слова придали мне лёгкий флёр романтичности и разжёг у рыжих сестёр нешуточный интерес. По крайней мере, в глазах Катрин его я увидел.
Тем временем Менделеев с княжной продолжали препираться. Анна пыталась уязвить Дмитрия, он, в свою очередь, — поставить её в неловкое положение. А мы с рыжими превратились в зрителей и с удовольствием наблюдали за представлением.
— Голословное утверждение, — вспыхнула княжна, обидевшись, что меня с ней поставили на один уровень. — Где доказательства? Назовите хотя бы имя.
— Имя не назову, но могу растолковать вам смысл слова «инкогнито», — ответил Дмитрий с небрежной ухмылкой. — Не думал, что в Смольном так плохо преподают. Или вы прогуливали занятия?
— Не стоит рассуждать, о чём понятия не имеете. Ваша, так называемая дружба уже о многом мне говорит.
— Вот именно, не стоит, — парировал Дмитрий. — О дружбе, судя по всему, у вас тоже самые поверхностные понятия.
Княжна пошла пятнами гнева, но сдаваться не собиралась и привела убойный, как ей казалось, аргумент.
— Думайте что хотите, — с вызовом заявила она. — Но магию вам не получить ни за какие заслуги.
— Зато я умный, — без ложной скромности возразил он. — И наверняка найду, чем компенсировать такой недостаток.
— И чем же?
— Да той же химией, например.
— Пф, — пренебрежительно фыркнула Анна. — Псевдонаука. Кому нужна ваша химия, когда есть артефакты?
— Ну, не скажите. Вам, может быть не известно, но артефакты далеко не каждому по карману. А за мой, как вы изволили выразиться, химией великое будущее.
— Это вы спиртовые заводы своего дядюшки имели в виду?
— Не только…
Я слушал их пикировку, и внутри постепенно нарастал дискомфорт. Смутное беспокойство, без очевидной причины. Хотя, казалось бы, чего дёргаться? Мы в относительной безопасности, в приятном обществе, развлекаем себя разговорами…
Разговоры!
Внезапно меня осенило.
Дмитрий с княжной столько успели наговорить, что Мишенька точно бы влез со своими репризами. Шанса уесть Менделеева и поддержать Хованскую он бы не упустил. Особенно когда затронули статус и магию. Но он по-прежнему сохранял молчание.
«Мелкий, ты там живой, вообще?», — мысленно спросил я.
В ответ тишина.
В принципе, я бы не сильно расстроился избавлению от надоедливого альтер-эго, если бы не одно «но». Без Мишеньки мне будет непросто освоить магию Рода. И если с ним что-то случилось, вернуть себе имя будет сложней.
Мысль прочно засела у меня в голове и не давала покоя. Как заноза. Не критично, но раздражает. Естественно, я захотел закрыть этот вопрос побыстрее.
— Мне надо идти, — я встал со стула и кивком попрощался.
— О боже, манеры, — тут же закатила глазки Хованская.
Но этикет меня меньше всего беспокоил.
Очутившись в каюте, я тщательно запер все двери, задёрнул шторы и уселся в центре ковра. Дальше — всё как обычно: мантра, мудра, поза лотоса. Минут пятнадцать понадобилось, прежде чем открылся третий глаз.
Древо даров окончательно почернело, впитав в себя магию Смолокуровых, набрало мощь и обросло новыми ветками. «Визор» перерос седьмой уровень, а третья почка была готова раскрыться, но с нею — та же история, что до этого со второй. Сначала необходимо произвести активацию, но как это сделать, я, понятно, не знал. Попробовал, конечно, но обычные методы опять не сработали. В прошлый раз мне помогло стечение обстоятельств, будем надеяться, поможет и в этот.
Отдельно порадовали «Кинетик» с «Псиоником». Они уже вплотную подобрались к пятому, а значит, можно пробовать ментальную активацию даров и тренировать новые суб-способности. «Взлом» и «Локус контроля» лишними в Диких Землях точно не будут. В этом я ни секунды не сомневался.
С ростками непосредственно «Интуита», всё было несколько хуже. «Инсайт» пересёк границу своего третьего уровня, но до следующего ему ещё было далековато. Нет, так-то его суб-способности уже спасли меня несколько раз, но вторая нить — «Модуль» стронется с места ещё очень нескоро. Впрочем, тут уж ничего не поделаешь — нужна постоянная практика, причём боевая. Но думаю, в ближайшее время у меня её будет более чем достаточно.
Закончив с Древом Даров, я принялся за вторую проблему. За Мишеньку.
Нашёл его быстро. Он тоже, если так можно сказать, медитировал. Воспринимался призрачным силуэтом, тзастывшим у Хранилища магии, бормотал себе что-то под нос и сплетал призрачные пальцы в призрачные же фигуры.
Я прислушался, стараясь его не спугнуть.
— … живот чуть втянуть. Выбросить руку вперёд. Подогнуть мизинец и безымянный…
Последовательность мне показалась знакомой. Точно. Смоляной шар! Если так сделать, в противника полетит сгусток смолы! В идеале, горящей. Мишенька проговаривал формулы заклинания. То, что доктор прописал! И я принялся слушать дальше. Да чего уж там — нагло подслушивать.
— … дыхание задержать. Соединить кисти в лодочку. Жест, словно воду зачерпываешь. Жест, словно воду выплёскиваешь…
Что получится в результате, Мишенька не сказал. Ну, или я прослушал, но формулу постарался запомнить.
— … левую руку согнуть в локте, закрыть лицо, ладонь от себя, пальцы растопырить веером. Правую руку выбросить перед собой, ладонь от себя пальцы сомкнуты. Делать в конце долгого выдоха…
В ответ на каждую фразу Мишеньки Хранилище магии бурлило кипящей смолой, магические каналы пульсировали и прирастали в длину. На считаные миллиметры, но глазом заметно.
Я только что узнал три заклинания и был в полном восторге. Жутко чесалось их тут же опробовать и посмотреть, что получится. Но Мишенька уже начал проговаривать четвёртое.
… Вдохнуть. Руки сложить у пупка, пальцы вперёд. На выдохе…
В дверь постучали, будто непосредственно в лоб. Концентрация сбилась. Мишенька продолжал повторять формулы, я же слышал только обрывки фраз и не понимал смысл. Третий глаз задрожал в нервном тике. Картинка смазалась, и меня вышибло из внутреннего пространства.
— Ёкарный бабай, Димыч, ну что опять приключилось?
Ругаясь, я встал, открыл дверь, но там оказался не Димыч.
На пороге стояла Катрин — фиолетовая-рыжая.