Король гнева

ГЛАВА 7

Вивиан

— Я была законопослушной гражданкой, но если кто и мог довести меня до марицида, так это мой будущий муж.

Я ненавидела его высокомерие, грубость и насмешливое обращение — mia cara.

Я ненавидела, как бьется мой пульс от его грубой руки на моей шее.

И я ненавидела то, что он всегда казался больше жизни, как будто молекулы любого пространства, в которое он входил, должны были складываться сами собой, чтобы вместить его.

Все ясно? Его сводящий с ума голос эхом отдавался в моей голове.

Все было ясно. Было ясно, что Данте Руссо — это Сатана в хорошем костюме.

Я заставила свои легкие расшириться от гнева. Вдох, раз, два, три. Выдох, раз, два, три.

Только когда давление пришло в норму, я открыла дверь в свою новую комнату, вместо того чтобы искать самый острый нож, который только смогла найти.

Как и было обещано, визитка с номером ассистента Данте и черная Amex лежали на тумбочке рядом с характерной красной коробочкой с кольцом. Когда я открыла крышку, мне подмигнул бриллиант в шесть карат.

Я провела пальцами по ослепительному драгоценному камню. Пять каратов, редкая огранка «Ашер» с более мелкими бриллиантами «багет» украшающими каждый изгиб.

Я должна была быть в восторге. Кольцо было потрясающим и, судя по цвету и чистоте бриллианта, стоило не менее ста тысяч долларов. Это был тот тип кольца, за который большинство женщин готовы были бы убить.

Но когда я достала его из коробочки и надела на палец, я не почувствовала... ничего.

Ничего, кроме прохладного блеска платины и тяжести, которая больше напоминала тюрьму, чем обещание.

Большинство обручальных колец были символом любви и преданности. Мое же было эквивалентом подписи на контракте о слиянии.

Странное чувство сжало мое горло.

Я не должна была ожидать чего-то большего, чем то, что дал мне Данте. Некоторые браки по расчету, как у моей сестры, перерастали в настоящую любовь, но в целом шансы были невелики.

Я опустилась на кровать. Теснота распространилась от горла до груди.

Было глупо грустить. Что с того, что Данте сделал предложение самым безличным образом? Я знала с нашей первой встречи, что мы не будем вместе. По крайней мере, он был честен в своих намерениях и границах.

И все же какая—то часть меня надеялась, что наше предыдущее общение было случайностью и мы постепенно потеплеем друг к другу, но нет. Мой будущий муж был просто придурком.

Жужжание нового сообщения прервало мои размышления.

Я подняла трубку, ожидая очередного поздравления или напоминания от Изабеллы, чтобы пригласить ее в гости, как только я устроюсь.

Вместо этого я увидела сообщение от человека, от которого я меньше всего ожидала получить весточку.

Хит: С Днем тыквенного горячего шоколада :)

Я уставилась на слова, ожидая, что они исчезнут, как будто я их случайно наколдовала. Но они не исчезли.

Мой желудок скрутило.

Из всех дней, когда он мог написать ни с того ни с сего, это должно было быть именно сегодня, сразу после того, как я переехала в дом Данте.

У Вселенной больное чувство юмора.

Я хотела сказать миллион вещей, но остановилась на чем-то безопасном и нейтральном.

Я: У них есть такие в Калифорнии?

Хит: Тыквенный горячий шоколад? Неа.

Хит: Здесь разрешено пить только смузи и зеленые соки, иначе тебя вышвырнут с острова.

Моя маленькая улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

Мы не должны были разговаривать, но я не могла заставить себя заблокировать его.

Хит: Я каждый день пишу в Бонни Сью с просьбой открыть магазин в СФ, но пока безрезультатно.

При упоминании Бонни Сью меня пронзила боль.

Это было популярное кафе рядом с Колумбийским университетом, где мы с Хитом учились. Оно славилось своим сезонным тыквенным горячим шоколадом, и хотя я не любила тыкву, а он не любил горячий шоколад, мы каждый год приходили на его ежегодное возвращение в середине сентября.

Забудьте об осеннем равноденствии; настоящий первый день осени был днем, когда этот напиток снова появился в меню Бонни Сью.

Я: Это случится. Настойчивость всегда побеждает.

Чувство вины раздувалось в моей груди, пока мы с Хитом вели светскую беседу. Он спрашивал о моей работе и городе, я — о его собаке и погоде в Сан—Франциско.

Это был наш самый долгий разговор за последние годы. Обычно мы писали друг другу только по праздникам и дням рождения, а по телефону никогда не разговаривали. Так было проще притворяться случайными знакомыми, хотя на самом деле это было совсем не так.

Хит Арнетт.

Мой лучший друг в колледже. Мой бывший парень. И моя первая любовь.

Когда-то давно я думала, что мы поженимся. Я убеждала себя, что мы преодолеем возражения моих родителей и будем жить долго и счастливо, но наш разрыв два года назад доказал, что мои надежды были именно надеждами. Хрупкими и необоснованными перед лицом гнева моих родителей.

Я отмахнулась от воспоминаний о том дне и попыталась переключиться.

Я: Как поживает твоя компания?

После нашего разрыва Хит переехал в Калифорнию и расширил свое приложение для изучения языков, превратив его в мощную компанию. В последний раз, когда я проверяла, оно входило в пятнадцать самых скачиваемых приложений в США.

Хит: Довольно удивительно. В конце этого года мы выходим на биржу.

Хит: Мы ожидаем большого IPO. Возможно...

Три точки, указывающие на то, что он набирает текст, появились, исчезли, затем появились снова.

Хит: Мы можем пересмотреть ситуацию после того, как это произойдет.

Мое чувство вины переросло в ужас.

Он не знал о помолвке. Я не писала об этом в Интернете, у нас больше не было общих друзей, а Хит не следил за светскими страницами, что означало, что я должна была сказать ему. Я не могла лгать без умысла и позволить ему думать, что у нас есть шанс снова быть вместе.

Хит: Если ты хочешь, конечно.

Я практически видела, как он проводит рукой по волосам, как он всегда делал, когда нервничал.

Мои зубы впились в нижнюю губу.

Я знала, что отчасти он так усердно работал над стартапом, чтобы доказать, что мои родители ошибаются. Они были в ярости, когда узнали, что я скрывала от них наши отношения в течение многих лет, и еще больше они были в ярости, когда узнали, что Хит не из подходящей среды.

В то время он хорошо зарабатывал как инженер-программист, который работал над своим приложением на стороне, но он не был Руссо или Янгом. Мой отец угрожал отречься от меня, если я не покончу с Хитом, и в итоге я выбрала семью, а не любовь.

Хит, вероятно, думал, что мои родители изменят свое мнение после того, как его компания станет публичной и он станет миллионером. У меня не хватило духу сказать ему, что они этого не сделают.

У моей семьи было много денег, но мы были нуворишами. Неважно, сколько мы жертвовали на благотворительность или сколько нулей было на наших банковских счетах, определенные слои общества всегда оставались закрытыми для нас... если только мы не выходили замуж за старых богачей.

Хит никогда не будет старым, а это значит, что мои родители никогда не одобрят его как любовную пару.

Просто скажи ему.

Я глубоко вдохнула воздух в легкие, прежде чем решиться.

Я: Я помолвлена

Это был не самый гладкий переход, но он был коротким, четким и прямым.

Я не поддалась детской привычке грызть ногти в ожидании ответа.

Он так и не пришел.

Я: Это случилось несколько недель назад. Мои родители все подстроили.

Я: Я хотела сказать тебе раньше.

Мне следовало бы остановиться, но я не смогла сдержать свою текстовую версию словесной рвоты.

Я: Свадьба будет через год.

Сверчки.

Прошло пять минут, но мой телефон оставался темным и безмолвным.

Я издала небольшой стон и отбросила его в сторону.

Я не должна чувствовать себя виноватой. Мы с Хитом давно расстались, и, честно говоря, я была удивлена, что он хочет получить второй шанс. Я бы подумала...

Тихий стук прервал хаос моих мыслей.

Я втянула в себя еще один глоток воздуха и сгладила выражение своего лица до вежливого нейтралитета, прежде чем ответить.

— Входите.

Дверь открылась, открывая взору серебряные волосы и идеально отглаженный черный костюм.

Эдвард, дворецкий Данте.

— Мисс Вивиан, мистер Данте просил провести для вас полную экскурсию по дому, — сказал он с британским акцентом, таким же безупречным, как и его одежда. — Сейчас подходящее время или вы хотите, чтобы я вернулся в удобное для вас время?

Я посмотрела на свой телефон, затем на холодную, красивую комнату вокруг меня.

Нравится мне это или нет, но теперь это был мой дом. Я могла запереться в своем номере, устроить вечеринку жалости и мучиться над прошлым, а могла попытаться извлечь максимум пользы из своего положения.

Я встала и вызвала улыбку, которая казалась слегка принужденной.

— Сейчас все идеально.

В тот вечер мы с Данте впервые ели вместе как пара.

Я имела в виду это в самом свободном смысле слова.

Я носила его кольцо, мы жили под одной крышей, но пропасть между нами делала Большой каньон похожим на обычную дыру в земле.

Я предприняла доблестную попытку закрыть ее.

— Мне нравится твоя коллекция произведений искусства, — сказала я. — Картины прекрасны. — За исключением той, которая выглядит как кошачья рвота. Эта картина под названием «Магда» была настолько неуместна в его галерее, что я ахнула, когда увидела ее. — У тебя есть любимая работа?

Это была не самая вдохновляющая тема, но я хваталась за соломинку. До сих пор я вытянула из Данте шесть слов, три из которых были мимо соли. По сути, он был в двух эволюциях от того, чтобы стать хорошо одетым мимом.

— Я не играю в любимчиков. — Он разрезал свой стейк.

Мои зубы сжались, но я проглотила свое раздражение.

С момента нашего не слишком удачного общения во время переезда я прошла стадии шока и гнева и смирилась.

Я застряла с Данте, нравится мне это или нет. Я должна была извлечь из этого максимальную пользу. Если мы не сможем...

Образы холодных дней, одиноких ночей и фальшивых улыбок заполнили мою голову.

Мой желудок сжался от беспокойства, прежде чем я сделала глоток воды и попробовала снова.

— Каковы твои ожидания наедине?

Его нож и вилка остановились над его тарелкой.

— Прости?

Заметная реакция. Прогресс.

— Ранее ты сказал, что мы будем играть роль любящей пары на публике, и предупредил меня, чтобы я, цитирую, избавилась от романтических представлений о том, что мы можем влюбиться. Но мы никогда не обсуждали, как будет выглядеть наша личная жизнь, помимо отдельных спален, — сказала я. — Ужинаем ли мы вместе каждый вечер? Обсуждаем наши рабочие проблемы? Ходим за продуктами и спорим о том, какую марку вина купить?

— Нет, нет и нет, — сказал он категорично. — Я не хожу за продуктами. —

Конечно, нет.

— Мы будем жить отдельно. Я не твой друг, психотерапевт или доверенное лицо, Вивиан. Сегодняшний ужин — это просто потому, что это твой первый вечер, и я случайно оказался дома. — Его нож и вилка снова пришли в движение. — Кстати говоря, у меня скоро деловая поездка в Европу. Я уезжаю через два дня. Меня не будет целый месяц.

С таким же успехом он мог бы ударить меня по лицу.

Я уставилась на него и ждала, что он скажет, что это была шутка. Когда он этого не сделал, прилив негодования смыл все мои попытки играть вежливо.

— Месяц? Что за деловая поездка требует, чтобы тебя не было целый месяц?

— Та, которая приносит мне деньги.

Возмущение переросло в гнев. Он даже не пытался. Может быть, командировка была законной, но я переехала, а он уехал на месяц? Время было слишком удобным, чтобы его игнорировать.

— У тебя и так много денег, — огрызнулась я, слишком раздосадованная, чтобы говорить без умолку. — Но ты явно не заинтересован даже в том, чтобы вести себя вежливо, так почему ты здесь?

Данте приподнял бровь. — Это мой дом, Вивиан.

— Я имею в виду здесь. Эту помолвку. — Я жестом показала между нами. — Ты избежал моего вопроса в первый раз, но я спрашиваю снова. Что ты можешь получить от нашего матча, чего ты не смог бы получить сам?

Lau Jewels была большой компанией, но Russo Group затмевала ее в десять раз. Это не имело смысла.

Мой отец сказал мне, что это как-то связано с доступом к рынку в Азии, что, конечно, было сильной стороной Lau Jewels и слабой стороной Russo Group, но было ли это настолько важно для Данте, чтобы ради этого ломать свою личную жизнь?

Выражение его лица стало жестким. — Это не имеет значения.

— Учитывая, что это причина, по которой мы вместе, я думаю, что имеет.

— Нет, не имеет. Почему тебя волнует причина, по которой мы вместе? — Его голос стал холодным, насмешливым. — Ты выйдешь за меня в любом случае. Послушная дочь, которая делает все, что говорит ее папа. Я могу отсутствовать весь следующий год до нашей свадьбы, и ты все равно пойдешь на это. Не так ли?

Ледяные когти шока вырвали дыхание из моих легких.

Я не знала, как разговор обострился так быстро, но каким-то образом, не пытаясь, Данте ударил меня прямо в самую уродливую, самую нежелательную часть меня самой. Часть, которую я ненавидела, но не могла избавиться от нее.

— Теперь я понимаю. — Я боролась за спокойствие, но гнев пробивался сквозь дрожь. — Брак по расчету — единственный способ заставить кого-то выйти за тебя замуж. Ты такой... такой... — Я с трудом подбирала нужное слово. — Ужасный.

Не самая лучшая моя работа, но сойдет.

В его глазах промелькнуло темное веселье. — Если я такой ужасный, тогда скажи своей семье, что свадьба отменяется. — Он кивнул на мой телефон. — Позвони им прямо сейчас. Мы перевезем тебя обратно в твою квартиру, как будто этого никогда не было.

Это был в равной степени вызов и соблазн. Он не думал, что я сделаю это, но его голос был таким богатым и уговаривающим, что почти заставил меня подчиниться.

Мои пальцы обвились вокруг вилки. Металл впился в мою кожу, холодный и неумолимый.

Я не прикоснулась к телефону.

Я хотела этого даже больше, чем выплеснуть вино в самодовольное лицо Данте, но не могла.

Гнев моего отца. Критика моей матери. Неудача, если я не пойду на свадьбу...

Я не могла этого сделать.

Веселье Данте исчезло в напряженной атмосфере. Что-то сверкнуло в его глазах. Разочарование? Неодобрение? Это было невозможно определить.

— Именно. — тихо сказал он.

Окончательность этого слова резанула глубже, чем свежеотточенный нож.

Мы закончили ужин в тишине, но мой стейк потерял свой вкус.

Я запила его еще вином и позволила теплу разъедать мой стыд.