Король гнева

ГЛАВА 22

Вивиан

— Будь внимательна, Мичетта, а то отрубишь себе палец. — Грета неодобрительно хмыкнула. — Никто не хочет видеть человеческие куски в своем ужине.

— Прости, — пробормотала я.

Я попыталась обуздать свои блуждающие мысли и сосредоточиться на текущей задаче.

Если бы мама увидела меня сейчас, измельчающую чеснок в старом кашемировом свитере и джинсах, у нее случился бы приступ коронарии. Лаус не трудилась на кухне и не носила одежду прошлого сезона, но я наслаждалась бездумным комфортом готовки.

Я пригласила Изабеллу и Слоан на ужин, и мы решили, что девичник будет веселее, чем официальные посиделки.

Мы были правы.

На кухне пахло, как в задней части деревенского тосканского ресторана. На плите кипел томатный соус, на полках стояли миски с травами и приправами, а искрящаяся терпкость свежих лимонов придавала аппетитным ароматам дополнительную изюминку.

В другом конце кухни Изабелла нарезала стручковую фасоль, а Слоан готовила нам свой фирменный мартини. Грета, которая отказывалась оставлять нас без присмотра, порхала по комнате, проверяя дюжину разных вещей и ругая нас, когда мы неправильно готовили еду.

Здесь было уютно и нормально, как в настоящем доме.

Так почему же я чувствовала себя не в своей тарелке?

Может быть, потому что вы с Данте все еще не в ладах, — дразнил голос в моей голове.

Мы посещали обязательные светские мероприятия, отмечали День святого Валентина в Per Se и ходили на представление в Линкольн-центре, посвященное лунному Новому году, но наши отношения дома были холодными и отстраненными с момента визита Данте в офис.

Я не должна была удивляться. Данте отстранялся, когда что-то шло не по его сценарию, а я была слишком раздражена чрезмерной реакцией на цветы, чтобы искать его.

Итак, мы снова оказались в тупике.

Я нарезала чеснок с большим усилием, чем нужно.

— Вот. — Слоан появилась рядом со мной и поставила на стойку яблочный мартини. — Когда закончишь с резкой. Выглядишь так, будто тебе это нужно.

Я изобразила небольшую улыбку.

— Спасибо.

Платиновые волосы Слоан были закручены в фирменный пучок, но она сняла пиджак и вынула телефон из руки. В ее мире она вполне могла бы танцевать босиком на барной стойке на Ибице.

— Где твой будущий муж? — спросила Изабелла. — Все еще дуется из-за цветов?

Она была полна решимости доказать, что к свадьбе мы с Данте превратимся в настоящую любовную пару, и говорила о нем при каждом удобном случае. Я подозревала, что она поспорила со Слоан о том, кто окажется прав, поскольку мнение Слоан о любви находилось где-то между ее признанием крыс Нью-Йоркского метро и людей, которые носят сандалии с носками.

— Он не дуется. — сказала я, прекрасно зная о присутствии Греты. — Он занят.

Он был занят уже три недели. Если Данте в чем и преуспел, так это в избегании серьезных разговоров.

— Он дуется, — в один голос сказали Изабелла, Грета и Слоан.

— Поверь мне. Я растила Данте с тех пор, как он был в пеленках. — Грета проверила соус. — Вы никогда не встретите более упрямого и твердолобого человека.

Разве я не верю в это?

— Но... — Она помешивала кастрюлю деревянной ложкой. — У него также большое сердце, даже если он этого не показывает. Он не... хорошо разговаривает. Его дед, да упокоится он с миром, был хорошим бизнесменом, но не очень хорошим собеседником. Он передал эти черты мальчикам.

У меня в горле образовался комок. Именно поэтому я еще не отказалась от Данте. Он был ужасным коммуникатором, а его горячее и холодное отношение заставляло меня рвать на себе волосы, но под всем этим скрывался человек, которого стоило ждать.

— Ты говоришь так, потому что он установил для тебя телевизор на кухне? — легкомысленно спросила я.

Глаза Греты сверкнули.

— Когда кто-то предлагает тебе взятку, невежливо не принять ее.

По кухне разнесся смех, но он быстро угас, когда в дверях появились Данте и Кай.

Я выпрямилась, мой пульс бился в горле. Изабелла перестала резать стручковую фасоль, а Слоан потягивала свой напиток, ее холодный взгляд изучал новоприбывших, словно они входили в ее дом.

— Данте, я не знала, что ты будешь дома к ужину. — Грета вытерла руки о полотенце для посуды. — Еда почти готова. Я поставлю на стол еще две тарелки.

— Нет необходимости. Мы заехали только для того, чтобы забрать некоторые документы. Сегодня мы будем ужинать в Вальгалле. — Данте не отрывал взгляда от Греты. — Завтра я тоже лечу в Вашингтон по делам. Меня не будет неделю.

— Понятно.

Грета посмотрела на меня.

Я переориентировалась на свой чеснок.

Объявление Данте было явно в мою пользу, но, если он не был достаточно зрелым, чтобы обратиться ко мне напрямую, как к взрослому, я не стала доставлять ему удовольствие своим признанием.

Рядом с ним Кай перевел взгляд с меня и Слоан на Изабеллу, которая сидела на табурете, стоявшем ближе всего к входу. Ее кожаная юбка, серьги и сапоги на шпильках были полной противоположностью его костюму, очкам и шелковому платочку, засунутому в нагрудный карман.

Она вскинула бровь на его пристальный взгляд, затем взяла помидор черри из стоящей рядом миски и отправила его в рот. Она не отводила от него взгляда, придавая этому невинному в остальном движению почти сексуальный характер.

Кай наблюдал за ее шоу с безучастным выражением лица, как человек, ожидающий очереди на почте.

Рядом с ним Данте оставался в дверном проеме, молчаливый и неподвижный.

Часы тикали, приближаясь к получасу. На плите булькали и шипели соусы, а мой нож отбивал ровный ритм о разделочную доску.

Напряжение было почти таким же плотным, как фирменные фетучине Греты.

Грета прочистила горло.

— Ну, счастливого полета в Вашингтон. Привезешь сувенир или два, а? Я уверена, что люди в семье оценят это.

Она бросила еще один взгляд в мою сторону.

Помягче, Грета.

— Я буду иметь это в виду, — жестко сказал Данте. — Приятного ужина.

Он ушел, не удостоив меня взглядом.

— Дамы. — Кай наклонил голову и последовал за ним.

Их выход снял напряжение, державшее нас в заложниках.

Я уронила нож, а Грета бормотала что-то себе под нос, пока вынимала мясо из духовки.

— Мне нужно немного воды.

Изабелла соскользнула с табурета и направилась к холодильнику, ее щеки порозовели.

Я уставилась на разделочную доску, пытаясь разобраться в своих эмоциях.

Уже должна была привыкнуть к командировкам Данте, но новость о его предстоящем путешествии задела меня больше, чем следовало. Даже если мы не разговаривали, его присутствие было теплым и успокаивающим в квартире.

Когда его не было дома, всегда было немного холоднее.