Король гнева

ГЛАВА 26

Данте

Я всегда контролировал свои эмоции, по крайней мере, публично. Мой дед с детства подавлял во мне любые импульсивные проявления эмоций.

По словам Энцо Руссо, эмоции — это слабость, а в жестоком корпоративном мире нет места слабости.

Но Вивиан. Черт.

Вчера был момент, когда я подумал, что могу потерять ее. Эта перспектива вызвала такой уровень страха, какого я не испытывал с пяти лет, когда смотрел, как уходят мои родители, думая, что больше никогда их не увижу. Что они растворятся в эфире, оставив меня с ужасающе суровым лицом деда и слишком большим особняком, чтобы его заполнить.

Я был прав.

В конце концов, я потеряю и Вивиан, каким-то образом, но я справлюсь с этим днем, когда он наступит.

Странное чувство сжало мою грудь.

Я не знал, как все сложится после того, как правда выйдет наружу, но после прошлой ночи — после того, как я попробовал, какая она сладкая, и почувствовал, как идеально мы подходим друг другу, — я знал, что еще не готов отпустить ее.

— Это то, о чем я думаю? — голос Вивиан вывел меня из моих мыслей.

Она уставилась на вывеску ретро-закусочной над нашими головами, выражение ее лица было в равной степени заинтригованным и озадаченным.

— Moondust Diner. — Я стряхнул с себя нехарактерную для меня меланхолию и открыл дверь. — Добро пожаловать в дом лучших молочных коктейлей в Нью-Йорке и любимое место моего двенадцатилетнего «я» в городе.

Я не заходил в закусочную уже много лет, но стоило мне ступить внутрь поношенного интерьера, как я перенесся в свое детство. Потрескавшаяся линолеумная плитка, оранжевые кожаные сиденья, старый музыкальный автомат в углу... это место было словно законсервировано в капсуле времени.

Меня охватила ностальгия, когда хозяйка подвела нас к пустой кабинке.

— Лучший — это высокое звание, — поддразнила Вивиан. — Ты завышаешь мои ожидания.

— Они будут оправданы. — Если только закусочная не изменит свои рецепты, а для этого у нее нет причин. — Поверь мне.

— Признаюсь, это не то, чего я ожидала от нашего первого свидания. — Губы Вивиан изогнулись в небольшой улыбке. — Это непринужденно и я приятно удивлена.

— Хм. — Я пролистал меню больше по привычке, так как уже знал, что закажу. — Может, мне не стоит упоминать о частной вертолетной экскурсии, которую я заказал на потом? — ее смех утих, когда я поднял бровь.

— Данте. Ты не упоминал…

— Ты помолвлена с Руссо. У нас так принято. Закусочная — это... — Я сделал паузу, подыскивая подходящие слова. — Прогулка по дорожке воспоминаний. Вот и все. — Сегодня я должен был играть в теннис с Домиником, но когда Вивиан попыталась уйти тем утром, все, чего я хотел, это чтобы она осталась. Свидание в закусочной было первым, что пришло мне в голову.

Идея с вертолетом пришла позже, и для ее реализации потребовался всего один звонок.

— Мне нравится. Это очаровательно. — Вивиан одарила меня озорной улыбкой. — Пожалуйста, скажи мне, что ты воспользовался музыкальным автоматом, когда был моложе. Я бы убила за фотографию двенадцатилетнего тебя, пьющего молочный коктейль и танцующим.

— Извини, милая, но этого не случится. Я не любитель музыкальных автоматов. Даже когда был пубертатным.

— Я не удивлена, но ты мог бы позволить девушке помечтать подольше, — сказала она со вздохом.

Пришло время заказа и я остановился на своем верном черно-белом коктейле, в то время как Вивиан колебалась между клубничным, арахисовым маслом и шоколадом.

Я откинулся на спинку кресла, очарованный тем, как она нахмурила брови, изучая меню.

Вчера я был в Вашингтоне, встречался с Кристианом и обсуждал, как уничтожить Фрэнсиса Лау. И вот теперь я здесь, веду его дочь на блины и молочные коктейли, словно мы подростки из пригорода на первом свидании.

У жизни было поганое чувство юмора.

Вивиан наконец остановила свой выбор на клубничном, и я подождал, пока наш обслуживающий персонал уйдет, прежде чем снова заговорить.

— Что это за кризис на работе, о котором ты говорила раньше?

На этот раз вздох Вивиан был более тяжелым.

— Первоначальное место проведения Бала Наследия было затоплено. — Она вкратце рассказала мне о том, что произошло, ее плечи становились все более напряженными, чем дольше она говорила.

Это была дерьмовая ситуация. Места такого размера и калибра бронируются на месяцы, а то и годы вперед. Найти такое место в столь позднее время было все равно, что пытаться найти озеро в пустыне.

— Ты пробовала посетить музеи? — спросил я. В таких местах, как Метрополитен и Уитни, регулярно проводились благотворительные вечера и балы.

— Да. Их календари заполнены.

— Я могу позвонить. Освободить место.

— Нет. — Вивиан покачала головой. — Я не хочу ставить кого-то еще в такое же положение, в каком оказалась я, заставляя музей отменить встречу с ними.

Типичная Вивиан. Я не был уверен, впечатлиться мне или возмутиться.

— Нью-Йоркская публичная библиотека? — предложил я.

— Тоже забронировано.

Очевидно, все обычные подозрительные отели тоже были свободны.

Я провел большим пальцем по нижней губе, размышляя.

— Ты могла бы провести его в Вальгалле. — Брови Вивиан взметнулись вверх.

— Они не разрешают проводить сторонние мероприятия.

— Нет, но Бал Наследия очень престижен. Большинство, если не все, члены клуба будут там. Они подумают об этом, если я попрошу их.

Управляющий комитет закатит чертову истерику по этому поводу, но я смогу их убедить.

Может быть.

— Я не могу просить тебя об этом, — настороженно сказала она. Она не была членом клуба, но она жила в нашем мире. Она знала, что за такие вещи платят не деньгами, а одолжениями.

И иногда услуги стоили больше, чем все, что можно купить за деньги.

— Ничего страшного. — Я могу справиться с комитетом по управлению и со всем, что они мне подкинут.

— Это огромное дело.

— Вивиан, — сказал я. — Я разберусь с этим.

Комитет требовал единогласного голосования для утверждения всех решений. Я был «за». Кай, скорее всего, скажет «да». Оставалось убедить еще шесть человек.

У меня было много работы, но я всегда ценил хороший вызов.

Вивиан прикусила зубами нижнюю губу.

— Хорошо, но я все равно рассматриваю альтернативные варианты. Вальгалла будет последним.

— Не позволяй никому из клуба услышать это от тебя, иначе ты действительно попадешь в черный список. Даже я не смогу спасти тебя от девяноста девяти уязвленных самолюбий.

— Принято к сведению. — Ее смех поселился где-то в глубине моей груди, прежде чем утихнуть. — Спасибо, — сказала она, ее лицо смягчилось. — За предложение помощи.

Я прочистил горло, мое лицо странно потеплело.

— Не за что.

Официант вернулся с нашими заказами, и я наблюдал, напрягая мышцы, как Вивиан сделала первый глоток.

— Ух ты! — в ее глазах вспыхнуло удивление. — Ты был прав. Это потрясающе.

Я расслабился.

— Я всегда прав.

Мое пожатие соответствовало ее чувствам. Я боялся, что это блюдо не оправдает моих детских воспоминаний, но оно оказалось настолько хорошим, насколько я помнил.

Наш разговор вскоре перешел от работы и еды к эклектичной смеси тем — музыка, кино, путешествия, — пока не перешел в комфортную тишину.

Трудно было поверить, что мы с Вивиан так часто враждовали друг с другом. Если отбросить мою сильную неприязнь к ее семье, общение с ней было похоже на дыхание.

Легко. Без усилий. Незаменимо.

— Ты же знаешь, что для меня дело не в деньгах, — сказала Вивиан, когда мы допили свои напитки и собрались уходить.

Я поднял вопросительную бровь.

— Это. Наша помолвка. — Она жестом показала между нами. — Я знаю, что ты думаешь о моей семье, и ты не совсем ошибаешься. Деньги и статус много значат для них. Моя свадьба с Руссо... ну, это высшее достижение в их глазах. Но я не моя семья. — Она покрутила кольцо на пальце. — Не пойми меня неправильно. Я люблю красивую одежду и шикарные отпуска не меньше, чем другие люди, но брак с миллиардером никогда не был моей конечной целью в жизни. Ты нравишься мне из-за тебя, а не из-за твоих денег. Даже если ты иногда выводишь меня из себя, — язвительно добавила она.

Тепло в моих венах быстро умерло при упоминании ее семьи, но возродилось после ее признания.

Ты нравишься мне из-за тебя, а не из-за твоих денег.

Кулак сжал мою грудь.

— Я знаю, — тихо сказал я.

Это была самая невероятная часть. Я действительно поверил ей.

Когда-то давно она была Лау.

Теперь она была Вивиан. Отдельная, неповторимая, способная заставить меня усомниться во всем, что, как я думал, я хотел.

Самосохранение подсказывало мне держать ее на расстоянии. Мы шли к неизбежному столкновению, и наши новые границы ни черта не будут значить, когда правда о ее отце станет известна.

Но я уже пробовал дистанцироваться, и все, что это дало, это заставило меня хотеть ее еще больше. Ее смех, ее улыбки, блеск в ее глазах, когда она дразнила меня, и огонь в ее ответах, когда я выводил ее из себя. Я хотел всего этого, даже когда знал, что не должен.

Моя голова и сердце вели гражданскую войну друг против друга, и впервые в жизни сердце победило.

В течение следующей недели мы с Вивиан освоились в нашей новой динамике. Она переехала в мою комнату, я каждый вечер приходил домой на ужин, и мы пробовали воду, как пловцы после шторма, с равными долями надежды и осторожности.

Переход оказался не таким трудным, как я ожидал. У меня уже несколько лет не было ни времени, ни желания встречаться как следует, но быть с Вивиан было так же легко и естественно, как возвращаться домой после долгого путешествия.

Оставалось сделать еще одну остановку.

Я прислонился к машине и смотрел, как Хит выходит из своего арендованного в Верхнем Вест-Сайде дома с вещевым мешком, перекинутым через плечо, и белой марлей на носу. Он выглядел хуже некуда, но будь моя воля, он получил бы нечто большее, чем просто сломанный нос.

Ты не хочешь выходить замуж за Данте. Мы оба это знаем. Ты с ним только из-за родителей.

Ярость кипела в моих венах. Я не двигался, но Хит, должно быть, почувствовал жар моего взгляда.

Он поднял голову, и его шаг прервался, когда он увидел меня.

Я улыбнулся, не обращая внимания на гнев, клокочущий в моей груди, хотя это было скорее обнажение зубов, чем настоящая улыбка. Если я буду слишком долго размышлять о том, что он сказал или как он загнал Вивиан в угол, то испорчу прекрасный пятничный день убийством.

— Как нос? Надеюсь, заживает. — Мое приветствие можно было бы сравнить с незаточенным ножом, холодным и достаточно острым, чтобы резать.

Хит посмотрел на меня, но у него хватило здравого смысла держаться на расстоянии нескольких футов. По словам моей команды, он был в городе для деловых встреч и должен был вылететь обратно в Калифорнию этой ночью.

— Я все еще могу подать в суд за нападение, — сказал он, его язык тела был не таким смелым, как его слова.

Его костяшки пальцев побелели на ремне вещевого мешка, а ноги постоянно переставлялись, словно он готовился к бегству.

— Да, ты можешь. — Я оттолкнулся от машины. Я редко ездил на машине в городе, так как парковка была сукой, но я хотел, чтобы сегодняшняя встреча осталась между мной и этим засранцем передо мной. — Но ты этого не сделаешь.

Хит напрягся, когда я подошёл к нему, мой шаг был медленным и неторопливым. Я остановился достаточно близко, чтобы увидеть четвертьразмерные зрачки, затемняющие его глаза.

— Хочешь знать, почему? — мягко спросила я.

Он сглотнул.

— Потому что ты умный человек, Хит. То, что ты сделал в моем пентхаусе, было глупостью, но у тебя хватило мозгов, чтобы развить свою компанию до того уровня, на котором она находится сейчас. Ты же не хочешь, чтобы с ней что-то случилось перед большим IPO?

Костяшки пальцев Хита сжались еще сильнее.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет. Я даю совет. — Я обманчиво дружески похлопал его по плечу. — Угрожая тебе, я бы предупредил тебя держаться от Вивиан подальше, если тебе дорога твоя жизнь. — Мой голос оставался мягким. Порочным. — Я говорил тебе на прошлой неделе, и я скажу тебе снова. Она моя невеста. Если ты еще раз приблизишься к ней, если ты хоть дыхнешь в ее сторону...

Боль пробежала по его лицу, когда я сжал его плечо.

— Я сожгу тебя, твой дом и всю твою гребаную компанию дотла. Понял?

Несмотря на ветер, на его волосах выступили бисеринки пота. На улице было тихо, и я практически слышал, как страх и обида сгущают его сбивчивое дыхание.

— Да, — прохрипел он.

— Хорошо. — Я отпустил его и отошел назад. — Видишь, вот что бы я сказал, если бы угрожал тебе. Но мы не дойдем до этого, не так ли? Потому что ты останешься в Калифорнии, получишь свой хороший IPO и потеряешь номер Вивиан так, как это сделал бы умный человек.

Его челюсть сжалась.

— Сейчас... — Я проверил свои часы. — Я бы остался и поболтал подольше, но у меня свидание с невестой. Ужин и прогулка на закате. Ее любимое блюдо

Я ушел, оставив на тротуаре разъярённого, потерявшего дар речи Хита.

Я подождал, пока дойду до Пятой авеню, прежде чем позвонить Кристиану. Он был маленьким дерьмом, ответственным за беспорядок Хита, и пришло время ему убраться.

Просто подожди до моего IPO, хорошо? Отложите свадьбу.

Мой кипящий гнев дошел до полного кипения. Я сдерживался раньше ради Вивиан, не желая портить наши новые отношения госпитализацией ее бывшего, но если я позволю Хиту отделаться лишь разбитым носом, я не буду Данте, мать его, Руссо.

— IPO, о котором мы говорили, — сказала я, когда Кристиан взял трубку. Я не стал утруждать себя приветствием. — Убей его.