Летопись электричества

Глава 21. ЗАБЫТОЕ «ИЗВҌСТIЕ».

ВЕСТЬ об открытии гальванического электричества проникла в 1801 году и в Петербург.

Молодой профессор физики Петербургской медико-хирургической академии[11] Василий Владимирович Петров хотел произвести опыты в этой новой области науки, но в физическом кабинете академии не оказалось необходимых приборов.

Василий Владимирович Петров родился 19 июля 1761 года в городе Обояни Курской губернии. Грамоте он обучался у малограмотного дьячка. Способный мальчик быстро освоил азбучную премудрость, а потом настойчиво стал требовать, чтобы отец определил его к другому учителю. Родные отвезли Василия Петрова в Харьков и поместили в духовную школу повышенного типа, носившую название «коллегиум». Проучившись здесь некоторое время, Василий Петров в своих письмах стал настойчиво упрашивать отца перевести его в другую школу. Юноша имел горячее стремление серьезно изучить физику и математику. Он бросил Харьковский коллегиум, переехал в Петербург и стал студентом Учительской семинарии. Однако и эта школа не могла утолить научной жажды Василия Петрова.

В 1778 году, не окончив курса семинарии, Василий Владимирович уехал в Сибирь, в город Барнаул, на должность учителя физики и математики в Колыванско-Воскресенском горном училище.

Никогда еще до тех пор в Барнауле никто так живо и увлекательно не преподавал физику и математику. Молодежь полюбила молодого педагога. Слух о замечательном педагоге дошел и до столицы.

Спустя пять лет Василия Владимировича вызвали из Барнаула и назначили профессором Петербургского медико-хирургического училища, преобразованного в 1795 году в академию[12]. Василий Владимирович согласился променять Барнаул на Петербург лишь потому, что, как ему сказали, при училище имеется физический кабинет, где можно производить любые физико-химические опыты.

На деле оказалось, что этот физический кабинет выглядел весьма жалко. В продолжение нескольких лет Василий Владимирович вел войну с администрацией за средства на приобретение приборов и надлежащее оборудование. Эту войну молодой профессор академии вел из года в год настойчиво и небезуспешно. В конце концов Петров создал здесь лабораторию, нисколько не уступающую лучшим европейским.

Очередное сражение с администрацией произошло и в 1801 году, когда Петрову стало известно об открытии Вольта и понадобились новые приборы для проведения опытов.

Уступая настойчивым требованиям Петрова, ему разрешили сдать заказ англичанину Медхеру на изготовление гальванической батареи. Полученная от Медхера маломощная электрическая батарея, состоявшая из ста цинковых и медных кружков, не удовлетворила Василия Владимировича. После нескольких опытов с ней он приступил к сооружению «огромной наипаче» батареи, состоявшей из четырех тысяч двухсот медных и цинковых кружков. Никто из ученых всех стран никогда еще до Петрова не работал с такими большими батареями, никто не мог указать и правил пользования ею.

Помощников у сравнительно молодого еще физика не было.

23 ноября 1802 года Василий Владимирович Петров, работая со своей батареей, сделал замечательное открытие.

В этот день профессор пришел в физический кабинет утомленный, после нескольких часов лекций и лабораторных занятий, введенных им для студентов.

В физическом кабинете было холодно и неуютно. О неблагоустройстве кабинета и постоянном холоде Петров подал начальству несколько рапортов, но уже не первую зиму все оставалось без изменения.

Можно было бы заниматься опытами дома. Так иногда Василий Владимирович и делал. Но как перенести на квартиру гигантскую гальваническую батарею длиной в сорок футов?

Василию Владимировичу, подобно Джильберту и другим ученым, хотелось исследовать электрическую проводимость всех известных ему веществ. С помощью своей первой малой батареи он уже проделывал такие опыты. Тогда же им был открыт способ разложения воды на водород и кислород под действием электрического тока.

Затем Василий Владимирович решил изучить вопрос о проводимости льда. Вскоре было готово все необходимое для опыта. Два конца приготовленного им ледяного цилиндра профессор перетянул проволоками, которые он соединил с началом и концом батареи. Потом он стал проводить опыт, постепенно уменьшая число кружков. Так он дошел до пятьдесят седьмого кружка. Оказалось, что лед проводил электричество, пока Петров, постепенно уменьшая число кружков, не дошел до пятидесяти шести. Все это было ново не только для профессора, но и для всей науки об электричестве. Оказалось, что и лед можно считать изолятором.

Но и на исследовании льда Петров не остановился. Профессор давно хотел исследовать электрическую проводимость угля.

Вот что он потом писал по поводу результатов своих опытов:

«Если на стеклянную плитку или на скамеечку со стеклянными ножками будут положены два или три древесных угля, способные для произведения светоносных явлений посредством Гальвани-Вольтовской жидкости, и если потом металлическими изолированными направлятелями, сообщенными с обоими полюсами огромной батареи, приближать оные один к другому на расстояние от одной до трех линий[13], то является между ними весьма яркий, белого цвета свет или пламя, от которого оные угли скорее или медлительнее загораются и от которого темный покой довольно ясно освещен быть может».

Несколько секунд Василий Владимирович стоял словно в забытьи, с разведенными в стороны руками и щурился от яркого невиданного света, как от солнца. Он пришел в себя только в тот момент, когда раздался треск лопающейся стеклянной пластинки и белое пламя исчезло.

В физическом кабинете снова стало темно. Когда глаза профессора освоились с полумраком, он подошел к столу и, держась за изолированный провод, осторожно поднял остаток угля, упавший на стол.

Василий Владимирович осторожно стал приближать остаток угля ко второму, лежавшему на стекле. Когда угли соприкоснулись, послышался легкий треск. Он стал их разводить. И вот на расстоянии 2–3 линий (4–6 миллиметров) между углями проскочила голубая искра, и снова вспыхнуло ослепляющее пламя. Профессор стал еще более раздвигать угли. Выгнутое дугой пламя чуть-чуть растянулось и погасло.

«Угли сгорели! Надобно положить целые…»

После замены углей между ними снова проскочила голубая искра, и кабинет снова озарился ярким белым светом. В пламени этого света легко раскалились, а потом и вовсе сгорели железная проволочка, гвоздь и тонкая медная пластинка.

Так русским физиком Петровым было сделано замечательное открытие электрической дуги впоследствии названной «вольтовой дугой». Так был открыт самый мощный после солнца источник света.

Открытие профессора Петрова подняло авторитет физики как науки в стенах академии. Благодаря этому открытию Василию Владимировичу удалось добиться средств на переоборудование физического кабинета и пополнение его новыми приборами.

Петров тщательно изучал все, что было написано до сих пор о гальваническом электричестве. И только убедившись в том, что никто из ученых не производил опытов, сколько-нибудь похожих на его опыты с углями, он ознакомил со своим открытием профессоров академии.

Проделав серию опытов, уточнивших первоначальные результаты, Василий Владимирович счел своим долгом ознакомить с ними всех русских физиков. Он стал работать над книгой «Известие о Гальвани-Вольтовских опытах, которые производил профессор физики Василий Петров».

Эта замечательная первая русская книга об электричестве вышла в Петербурге в 1803 году.

«…Сколько мне известно, — писал в предисловии ее автор, — доселе никто еще на Российском языке не издал в свет и краткого сочинения о явлениях, происходящих от Гальвани-Вольтовской жидкости, то я долгом моим поставил описать по-российски и расположить в надлежащем порядке деланные самим мною важнейшие и любопытнейшие опыты посредством Гальвани-Вольтовской батареи».

Василий Владимирович продолжал опыты с электричеством и в следующем году. Замечательный русский физик доказал, что металлы (железо, чугун, ртуть и другие), если их изолировать, то есть устранить их связь с землей, можно наэлектризовать трением. С этой целью Василий Владимирович изобрел и построил точный прибор и стал стегать металлы мехом лисицы, песца, кошки, шелковой кистью и даже птичьим крылом. Результаты своих опытов он изложил в отдельной с длинным названием книге:

Однако как эти книги, так и другие его труды, вышедшие в России, оставались неизвестными зарубежным физикам.

Ученые труды на русском языке ученые Европы не читали. Тогда научные сочинения печатались на латинском языке.

Долгое время о замечательных наблюдениях профессора Петрова даже и в России не вспоминали. Хотя Василию Владимировичу 27 августа 1808 года в присутствии императора Александра I «пожаловали» звание академика, тем не менее этого выдающегося русского ученого, когда он заболел в феврале 1833 года, неожиданно уволили в отставку с ничтожной пенсией. Горько переживал это Василий Владимирович, и вскоре, 22 июля 1834 года, забытый всеми, великий русский ученый скончался.

Постановление конференции Академии наук о сооружении на могиле академика Петрова надгробного монумента осталось невыполненным.

Через год после смерти Петрова Академия наук приняла еще одно решение:

«Почтить память ревностнейшего из бывших членов и полезную его при Академии службу другим приличным способом».

Однако и это решение осталось на бумаге.

Великого русского ученого, открывшего источник сильного электрического света — вольтову дугу и способ получения высоких температур, ученого, впервые разложившего на составные части воду и другие химические вещества, изобретшего изоляцию проводов и сделавшего много других важнейших наблюдений, из которых позднее родились целые отрасли наук, — этого замечательного ученого вскоре забыли даже и на родине. Многие открытия Петрова были вновь сделаны иностранными учеными. Так, например, через восемь лет после Петрова вольтову дугу открыл английский ученый Хэмфри Дэви; через двадцать пять–тридцать лет было изобретено изолирование проводов; много позднее ученые стали исследовать прохождение электричества через разреженные газы, тело животных и человека, стали применять вольтову дугу для освещения.

В тяжких условиях царского строя России судьбу Василия Владимировича Петрова позже повторяли многие гениальные русские физики.

Глубокий интерес к открытиям великого русского физика В. В. Петрова и достойное всенародное почтение его памяти на родине проявлены были впервые лишь после Великой Октябрьской Социалистической Революции.

В постановлении Центрального исполнительного комитета СССР, принятом в Кремле по предложению т. Орджоникидзе 8 июня 1935 года, сказано было:

В ознаменование памяти Василия Владимировича Петрова его земляки внесли такие предложения, принятые пленумом Обоянского городского совета 24 ноября 1934 года:

В годовщину столетия со дня рождения замечательного русского физика впервые в больших тиражах были переизданы книги Петрова и книги о нем самом; появились улицы и аудитории, названные именем В. В. Петрова.

Но самым великим памятником первому русскому электротехнику является расцвет электрификации родины Петрова, рост и развитие всех отраслей многогранной советской электротехники.