Левая рука Белого Тумана

Глава 11. Здесь была мудрость, но лезть в пасть тигру(дракону) веселее

Цивилизация нашлась быстро, всего то потребовалось две недели бродяжничества по лесным массивам.

К сожалению, этой самой цивилизацией оказалась небольшая деревенька, местные жители которой были не слишком дружелюбно настроены к оборванцам из леса. Одному оборванцу и одному аккуратному мужчине на отдыхе, если точнее. По заветам предков встретили их с вилами наперевес.

Никаких сил, артефактов или еще чего такого Фокусник решил не использовать, ведь это рушило всю комедию. Смотреть за молодым некромантом с костяной кошечкой на плечах, убегающим от непонятно почему разъяренных крестьян, одно удовольствие. Давно он так не развлекался.

Какая-то садистская жилка в нем просыпалась, когда доводилось брать попечение над молодыми и незнающими.

Негостеприимное село было покинуто довольно быстро. Пока бедняга-некромант спасал свои нежности, сам он разговорил одного очень доверчивого паренька, от которого узнал направление в ближайший городишко.

К превеликому сожалению кошатника никаких ярмарок в обнесенных частоколом паре десятков домиков не наблюдалось. А ведь он очень желал побывать на подобном, прямо-таки мечтал на всю улицу. Не будь Фокусник в добром расположении духа, этот галдеж изрядно бы подбешивал.

Зато оказалось кое-что иное — некий Охотничий дом (больше смахивавший на будку), а для Кона — «Гильдия приключенцев». Описать восторг парня в тот момент можно только ситуацией, когда спустя неделю ломки сидящий на одноименном веществе наконец добирался до столь желанной дозы.

«Наконец-то стану настоящим исекайщиком!» — данное восклицание, перепугавшее кучу народу с улицы, вполне характеризует тогдашнее состояние некроманта. И думать глупо, что Кон пройдет мимо.

Силы в подобном аграрном обществе, как это, приравнивались к проявлениям демонических чар. Особенно такие неоднозначные для простого люда, как некромантия, из-за чего всячески преследовались. Именно поэтому младший вяз оказался вынужден играть в шпионские игры с так зваными «инспекторами» при Охотничьем доме.

И зачислили парня в носильщики… Шутка, недалекая от истины — он стал самым обыкновенным новичком, едва коснувшимся Истока. Неестественная для его комплекции сила от бытия великим ключником объяснялась абстрактными тренировками в горах у мудрого старца, что отправил доброго молодца мир поведать да друзьями обрасти. Наивный, но перспективный юноша в пути встретил добродушного вяза, что также желал начать зарабатывать большие гроши, рискуя жизнью. Простенькой легенды оказалось достаточно, дабы получить лицензию на истребление всяческой агрессивной флоры и фауны.

Хотя, учитывая их «занятия», какой-либо серьезной работой даже не пахло. Скорее тем самым типично-исекайным приключением, разве что младший некромант-мальчик молодой ни с кем так и не станцевал. Хотя на балу был, да с принцессой общался…

Да уж, затянулись их «приключения». Начальницы Сестер уж как три месяца названивает, зная, что даже в таком захолустье у него ловит сигнал. Сам Фокусник не ожидал, что так втянется во все эти подземелья, пещеры с монстрами и спасение королевских земель от роя принцесс-перевертышей. Принять на себя роль эдакого фэнтезийного наемника было интересным опытом.

Историй также набралось немало, Фокусник точно будет рассказывать их всем, кому не лень. Как пример одной из его любимых история о том, как Костику довелось попробовать так называемый «Тиранидовский суп». Стоит ли говорить о том, какая вонища потом стояла? Аж обои от стен отклеивались. Или когда тот напился какой-то хмурой браги по секретному рецепту исключенного из института алхимика… Почему-то самые веселые истории связаны с тем, что некромантишко что-то да сунет в рот, что совать не рекомендуется.

С первым лучом солнца, на пятый месяц, в спальне княжны Востока… Ан нет, это история на другой раз.

Катализатором всяких эксцессов стабильно выступал непоседливый некромант: то безголовую курицу в церковную семинарию пустит, то скелет с университета украдет по причине «Айнзу нужна подружка». Скелет, естественно, кошачий — других друзей он не признает. Почему владыка Оал Мяун не получил в спутницы суккубу он так и не удосужился объяснить, отмолчавшись бредовым бормотанием об излишне похотливых вампиршах.

Ко второму месяцу путешествия у Фокусника проклюнулись давно убитые (насмерть) учительские инстинкты. Как любящая мать он следил за тем, чтобы дурковатый парнишка не ограничивал себя в своей способности влипать во всякие казусы, ведь умение выходить сухим из воды крайне важно в современном мире. А где не попрактиковаться, как в песочнице? Естественно, иногда он давал и дельные советы, а не ведущие к скользким ступенькам. В основном таковыми были подсказки по «развитию», как бы он не любил это богомерзкое слово: как лучше сбалансировать расход и производство истока, про сильные и слабые стороны каждой из семи энергий и тому подобное. В общем, все, что в полной мере постигается лишь с опытом. Идеи по направлению развития связи и соображения по новым узлам для открытия, что неизбежно приходили в голову в силу обширного опыта как бытия вязом, так и работы с ними, Фокусник старался держать при себе, дабы не спутать молодую кровь с собственного пути своими не к месту копейками. Впрочем, несколько раз желание брало свое и он устраивал «испытания» юной крови, благодаря коим, как он надеялся, дарование додумается до чего-нибудь полезного.

По соображениям безопасности они, естественно, никаких спутников не набирали, да и не нужно было. С чем не справится неплохо управляющийся великий ключник и старый искрящий в деревне? Разве что с «Древним Надзирателем», но это еще они посмотрят. Фокусник как раз под конец путешествия собирался наведаться к старому знакомому, из-за которого однажды чуть не лишился Ласточки-красавицы.

Собственно, вот они и стояли перед огромной пещерой у подножия вулкана. Место обитания дракона клишированнее некуда — в воздухе витал крепкий запах тухлого сюжета. Или это сера?

— Ос, а ты уверен, что хочешь к нему лезть? Как бы все понимаю, машина дорогая, но стоит ли оно того? — за пролетевшие месяцы можно сказать, что они сдружились. Сначала это были странные мутуалистские путешествия, затем отношения учитель-ученик (но только для Освальда, некромант все также считал его засранцем), которые в конце преобразовались в здоровую мужскую дружбу с приколами, которые в приличном обществе принято не рассказывать. Хотя сейчас они все же на стадии приличных приколов.

По схожему шаблону развивались отношения со всеми его друзьями, на кого не посмотри — Морт, Клок, Авгур, Вернон, в некоторой степени Ленни, хотя с ним уж скорее спортивный интерес. Это уже не интересное совпадение, а целая закономерность. К ним теперь почти впритык подобрался (не)уважаемый некромант.

Провести однажды, что ли, ночь покера? Такое он не пробовал…

Впрочем, то мысли об отдаленном будущем, не настоящем. Сегодня он будет бить морду наглому дракону. Но для начала диалог, куда ж без него. Он ведь не псих какой сразу с кулаками кидаться?

— Знаешь, тебе стоит находиться как минимум в паре сотен метров отсюда. У ящерки хоть слабых, но две искры. Мне нормально, но вот у твоей некромантской тушки дополнительных жизней пока нет. На твоем месте я бы надежно спрятался где-нибудь.

Когда нужно, он бывает убедительным. А еще Фокусник действительно не хотел, чтобы мелкий некромант умер по-настоящему до того, как умрет наполовину. Вот когда по заветам старых мастеров с их фабриками немертвых оболочек он достигнет данной формы псевдобессмертия, то можно будет брать нетерпеливого веселиться. Вариант с наращиванием сырой мощи до приемлемых значений он не рассматривал и Константину не советовал — способности банально неподходящие. Некроманты больше похожи на скаварийцев с их обширными механизированными комплексами, нежели на привычных заклинателей, к которым сразу хочется их отнести.

Дождавшись отхода парня, Фокусник взвалил тяжелого Малыша на плечо. В обширной пещере, слегка подогреваемой бурлящей за слоем породы магмой, окруженный статуями различных форм и размеров отсыпался пятнадцатиметровый дракон с покрытой камнем чешуей. Оформленный в красивые бюсты и ровные геометрические изгибы мрамор окружал переросшего ящера словно заборчик. По углам логова были установлены целые монументы в четыре-пять метров высотой, за которыми явно ухаживали.

В отличии от собратьев с Дрейга, данный индивид усмирил свои горделивые позывы и уделил внимание контролю испускаемой энергии, не став формировать вокруг жилища домен, иначе бы весь вулкан давно превратился в огромную жеоду истокового хрусталя.

«Точно скрывается от кого-то могущественного. Или настырного. Оскорбил патриарха?» — пронеслось в закромах сознания у рассматривавшего тонкие изгибы женских тел Фокусника. Статуи действительно качественные, сделанные с душой и мастерством. Так сразу и не поверишь, что добыты они вымогательством и «крышеванием» мира.

Справедливости ради, Великий Защитник (или Хранитель? Освальд подзабыл точный его титул) действительно защищал окружающие земли от негодяев-искрящих и особенно опасных представителей неразумной фауны.

Долго скрывать он себя не мог (хотя и не пытался), так что дракоша проснулся. Поначалу сонный, его яркие оранжевые зрачки сжались в узкие щелочки в момент, когда тот заметил проводящего инспекцию драгоценных скульптур незнакомца.

Одной из особенностей драконов как расы являлась помешанность на каком-либо предмете, который конкретная особь вынуждена коллекционировать. Желание это столь навязчивое, что ни один ящер не мог сопротивляться жадности. Часто объекты навязчивости были непосредственно связаны с природой сил дракона, из-за чего всякие огненные лизарды предпочитали жидкости для розжига, а ледяные — холодильники. Каждый из них ревностно защищает свою коллекцию и не терпит любых чужеземцев, способных как-либо навредить ей. А если уж два дракона с одинаковым «увлечением» оказываются в одной комнате…

В ответ на пристальный взор Фокусник поблескивал массивной пусковой установкой.

— Еще хоть пальцем тронешь, и я не отвечаю за себя, — глубокий голос раздался по пещере. Насквозь сквозящий угрозами, он вызвал падение нескольких клуб пыли с потолка.

— А то что? Предлагаешь выйти? — в воздухе повисло ощутимое напряжение. Для полного фарша не хватало камеры сбоку снизу и характерных иероглифов.

— Предлагаю, — оглядев горы своего добра, ящер согласился, что разбираться в отношениях лучше снаружи.

Не стоит сомневаться, что он узнал давнишнего обидчика. Такую блестящую махину на плечах ни с чем не спутаешь. Впрочем, этого Фокусник и хотел. Обидевший Зираэль должен знать её владельца в лицо.

Не беспокоясь за открытую спину, Фокусник медленно поплел на выход из пещеры. Первым делом найдя Кона, он оценил расстояние до него как «приемлемое»: не идеально, но серьезных ран тот не должен получить. А все, что не серьезно, то несерьезно — так ему один старый знакомый говаривал. Умный был мужик, сомневаться в его словах не стоит.

Вскоре выбрался и «партнер». Несмотря на массивность, в шагах живой горы ощущались легкость и сила.

— Прелюдии будут или перейдем сразу к делу?

Остановившись примерно между пещерой и прячущимся некромантом, мужчина в гавайской рубашке, голубой панаме и солнцезащитных очках поправил полутораметровую трубу с тротиловым эквивалентом небольшого склада боеприпасов внутри. Впрочем, почти сразу после спрятал её в собственном теле. Слишком опасно использовать Малыша на таком незначительном расстоянии. Он достал-то его больше для устрашения, нежели реальных действий.

Покрытый камнем ящер испустил волну постепенно усиливающегося давления Истока. «Готовая» энергия, не сдерживаемая пассивными узлами и ненасытными искрами, в непосредственной близости от ящера иссушила выносливую вулканическую траву, в конце концов превратив ту в рассыпающиеся ископаемые. Мелкие камешки, как и сама земля, дрожали под лапами многотонного ящера. Будь здесь обычный человек, то уже бы потерял сознание, а вскоре и вовсе стал одной из статуй во владении дракона, только некрасивой.

— Сразу и без смазки, а ты не из терпеливых, — игнорировать потуги партнера Фокусник никак не мог. Можно было, конечно, оставить это представлением одного, но в таком случае так званая «драконья честь» была бы уязвлена, из-за чего представитель особо чувствительного к таким вещам народа совсем потерял бы голову.

От небольшого человека, на фоне живой скалы больше походящего на букашку, излилась белая волна сырого эфира, а не готовой энергии. В отличии от соперника, она сразу же была в своей полной силе, из-за чего ближайшие камешки и травинки попросту сдуло. Хоть никакого видимого влияния сила не вызывала, окажись рядом кто-то слабее малого ключника, то в мгновении ока лишился бы головы. Таково бремя Эфира — взрывать мозги слабых, в отличии от более гуманных (нет) методов умерщвления иных истоков.

В момент столкновения двух аур не произошло ни взрыва, ни какой-либо борьбы. Молочная ударная волна без лишних возмущений подвинула земляную, как Фокусник ныне подтвердил, силу. Под давлением чужеродной энергии массивный уроженец Дрейга дал слабину, но почти сразу выпрямился, не позволив самому себе прогибаться под кем-то столь незначительным, как человек. Как бы не хотел признавать, но в данной схватке он проиграл. Впрочем, это ничего не значит, ведь мощь так званой ауры не коррелирует с реальной силой. А уж в последней он был уверен. Посему, не став дожидаться каких-либо действий со стороны противника, ящер примерил на себя роль неостановимого танка.

Фокуснику не оставалось ничего иного, кроме как приготовиться к столкновению, ведь так просто все не закончится. Из ладони правой руки выдвинулись три игральных карты, ловким движением оказавшиеся меж пальцами. Три совершенно разных рисунка одинаково отдавали некой загадочностью и неестественным существованием.

Одновременно с этим из левого рукава рубахи выпали черные металлические ножны с гравировкой серебряных лоз, отливавшие холодом в ярком полуденном солнце. В момент, когда пыль и грязь почти запятнали элегантную черноту, глянцевый металл завис над землей, позволив своему владельцу схватить себя. В верхней части ножен с обеих сторон виднелось по серебряному клейму в виде правой половины шестерни, выполненной из множества меньших шестеренок, и левой половины извитого круга из таких же лоз, что покрывали собой остальную поверхность шедевра. Две разные части органично перетекали одна в другую по вертикали.

Плоть, Повар, Упырь. Одна зеленая и две коричневых карты, они засветились белым одна за другой. Сильная Плоть нужна, чтобы выдержать фальшивую жизнь — сырая энергия недостаточно тверда для этого. Повар же подготавливает все ингредиенты, прежде чем начать готовить, дабы накормить ненасытного Упыря, королевскую супругу голода. Сам Упырь обладает невероятной силой и стойкостью, но быстро умирает, разлагаемый изнутри. Впрочем, тех минут будет достаточно.

Тело осветилось белым трижды. Внешне никак не изменившись, теперь Фокусник испускал гораздо более «тяжелое» присутствие, нежели минуту назад. Сейчас его вполне можно спутать с цианом — настолько он стал похож на владельца Ци, окутывающегося кинетическими барьерами.

Ящер в своем непреклонном наступлении дрогнул. Аура этого человека изменилась. Не «физическая», тоже поменявшаяся несколько секунд назад, а «ментальная» — то самое ощущение опасности, что можно ощутить вблизи гегемонов пищевой цепи вроде тех же драконов. Особенно патриархов. Но чтобы такое чувство исходило от незначительного человека…

Он засомневался. Внутреннее чувство подсказывало, что не стоит эскалировать конфликт. Лучше засунуть свою гордость куда подальше и извиниться за нападение, совершенное потехи ради. Пригласить внезапного незнакомца выпить королевского ликера, принесенного в качестве дани пару десятков лет назад, да мирно разойтись.

Но вторая, «драконья» его часть хотела сражаться. Возвратить потерянное достоинство, отыгравшись на букашке, посмевшей прервать его дрему. Что он, такой маленький, сделает? Ударит? Не смешите его чешуйки. В них десятки тонн разницы. Скорее на Дрейге его вновь примут, нежели таракан остановит натиск дракона.

Расстояние стремительно сокращалось. На пятидесяти метрах Фокусник совершил легкий шаг и сжал кулак. На сорока в мгновение ока отрастил за спиной молочно-белые крылья, подозрительно похожие на драконьи, только более элегантные и тонкие, нежели перепонки мчащегося врага. На тридцати подвернул корпус направо для замаха и напряг четырехметровые кожистые крылья, из-за которых он больше походил на демона, нежели человека.

На двадцати метрах единожды взмахнул крыльями назад, пулей направившись прямо в грудь замешкавшегося чешуйчатого. Массивная грудь проломилась внутрь, послышался громкий треск, будто рвется падающее дерево. Натиска как не бывало, а от энергии удара огромная туша откинулась и проскользила по земле десяток метров. На километры вокруг живность во мгновение затихла.

Оружие даже не понадобилось. Впрочем, Фокусник всегда любил перестраховаться дважды, даже если и дураку ясно, что это не нужно.

Подойдя поближе, он оценил состояние чешуйчатого. Сознание потерял, но жить будет. Впрочем, помощь ему не помешает: Древо быстро поднимет его на ноги. Зеленая карта коснулась развалившегося тела, обдав то знакомым белым светом, после чего рассыпалась. Не прошло и пяти секунд, как ребра полностью срослись, гематомы рассосались, а сознание пришло в норму ценой времени жизни, в течении которого повреждения исцелились бы сами собой. Вязу, а тем более дракону, не страшно потерять недельку жизни.

— Зачем ты пришел? — вернувший осознанность приподнялся. В его глубоком басу слышались нотки страха и почтения. Таким «подчиненным» тоном драконы обращаются разве что к старшим по виду. Редко, когда представитель гордой расы снизойдет до кого-то помимо земляка.

— Потому что могу.

Ответить иначе было бы крайней степенью унижения для дракона, потому Фокусник решил пожалеть уязвленную гордость, не став как-либо оправдываться. Ему просто хотелось отомстить за сам факт покушения на Ласточку, и он это сделал.

Дело закрыто, дольше оставаться в мире нет смысла. Подозвав сверкавшего после представления глазами некроманта, который обязательно осыпет его вопросами, Фокусник покинул логово, вокруг которого осталось удивительно мало разрухи.

Лишь по прошествии десятка минут, когда почти вся энергия от сражения рассеялась, прежде неизменные травинки в сотне метров вокруг эпицентра проросли белыми игольчатыми кристаллами, окропленными клеточным соком. Следующей весной на месте эфирного воздействия взойдет лишь пустота.