Левая рука Белого Тумана

Глава 20. Что ты делаешь с собственной дочерью, извращенец?!

Ксенон-сити. Мировой (в прямом смысле) логистический центр. Заслуженно вторая из трех столица.

Отвечающая за добычу, производство и транспортировку девяноста процентов ресурсов и потребительских товаров, «Группа Сильда» изменила родительский когда-то небольшой городок под свою стать — в огромного, раздувшегося гиганта из заводов, складов и портов разного сорта. Хоть населением Ксенон уступал Перигелию в три раза, но вот площадью превосходил почти во столько же. Большую часть времени, кроме особенно ветреных дней, он был погружен в полумрак из-за полотна густого смога, что превосходил даже наблюдавшийся в Сити-17. Если в маленьком городке респиратор был скорее необязательным атрибутом заботы о собственном здоровье, то вот в столице для того, чтобы за несколько минут не отравиться, людям приходилось надевать противогаз. Естественно, что из обычных людей мало кто в здравом уме будет жить в таком месте, из-за чего город практически на треть состоял из вязов, половина которых были скаварийцами.

Пока для всех остальных столица являлась воплощением порочного влияния технологий, для них она представала раем на земле. В Ксеноне можно было достать любой материал, любую деталь или технологию, какую только пожелаешь, лишь бы деньги имелись. С учетом того, что развитые скаварийцы могли легко избежать пагубного влияния местной атмосферы (про ключников говорить не будем, они выживают), город естественным образом стал центром сбора большинства представителей этого Истока в ВОСТОРГе.

А чем он подкупал Фокусника еще больше, так это полным отсутствием камер. Смысл их ставить, если на каждом шагу хакер доморощенный? Который, впрочем, с легкостью использовал бы электронные глаза в своих интересах. Можно было спокойно бродить по улицам и не бояться, что особо исполнительные офицеры безопасности решат подойти и спросить с «подозрительного гражданина».

Вот он и бродил, наслаждаясь грязными рожами работяг с завода и довольными техников, постоянно путешествовавших от своего забитого изобретениями подвала до ближайшего блошиного рынка, что наросли по всему городу словно грибы.

К одному из таких техников он, собственно, и пришел. Небольшой трехэтажный магазинчик ничем не отличался от окружающих зданий — небоскребы настроены только в центре (и то их всего пара десятков), а полноценные аркологии вовсе сравнимы с мифическим зверем. Вывеска над металлической дверью, что в окружении закрытых на бронированные ставни окон, довольно явно выражала ассортимент внутри: латунная шестерня, собранная из множества шестеренок поменьше, была окружена несколькими часами — как старомодными карманными, так и поновее, но без единого следа электроники.

Йер милостивый, он действительно повесил часы? Фокусник только сейчас обратил внимание. Что же, видимо, клиентов привлекает (в чем он крайне сомневался).

С открытием двери в узеньком павильоне зазвенел… будильник. Такой из старомодных и механических. Как-то позабылось о такой-вот особенности как данного заведения, так и его держателя. Магазин всевозможных часов и подобных механизмов был буквально полон ими. С улицы магазинчик, казалось, имел метров шесть-семь в ширину, но внутри для потенциальных клиентов оставался только узенький извитой проходик в противоположную входу часть. Все остальное пространство было заставлено стеллажами с понятно, чем — часами. Самых разных форм и видов, настолько, что, казалось, некоторые вовсе не из этого мира (а с Мер-Карата, например, у них там система отсчета прикольная — четверичная).

Кое-как протиснувшись сквозь почти восемь метров завалов, Освальд вышел к совсем маленькой свободной области два на два метра с установленным небольшим столиком (тоже заваленным часами), за коим сидела миловидная девушка лет восемнадцати в белом платье, которую, однако, легко было спутать со школьницей из-за миниатюрного телосложения. Несмотря на то, что в пути он случайно задел и скинул несколько механизмов, она никак не реагировала, сохраняя то выражение лица, что в народе принято называть «мертвым спокойствием».

— Молли, помнишь меня? Мне к владельцу.

— Конечно, мистер Освальд, — голос девицы также был довольно высок, еще больше вводя заблуждений по поводу её реального возраста, — Проходите, мастер на рабочем месте и уведомлен о вашем прибытии.

Теперь осталось только пройти в, угадайте, куда? Верно, в подвал. Каждый техник обязан был обустроить себе подвал. Это что-то вроде традиции (а техники, несмотря на вид деятельности, народ старомодный) или даже некоего инстинкта использовать мрачные подземные помещения вместо нормальных комнат.

Какая, все-таки, приятная девушка. Не сравнится с Митти, но, как минимум, подбирается к уровню. Даже имена схожи.

Можно подумать о том, какую хорошую продавщицу нашел себе владелец магазина, если не знать, что та была роботом, сделанным в соответствии с личными (настолько ли личными?) вкусами создателя. Ничто не выдавало в ней машину, но она ею являлась. С ней даже заигрывали случайные посетители и, что самое жуткое, о чем не хотелось думать — у Молли был постоянный кавалер. Уже пять лет. Фокусник с ним общался и худшим было, что тот не догадывался. По крайней мере тогда, около года назад.

Клокрим проделал великую работу, хоть изначально хотел себе просто меха, стоящего за прилавком. Посетители, однако, напрягались разговаривать с грузной металлической оболочкой, даже если знали, что приходят не за «выставочным товаром». Так и родилась Молли.

Неприятного чувства в животе добавляло знание, что в целом здании не было ничего живого. Крысы и даже насекомые, скребущие где-то под горами деталей, являлись лишь механизмами, точно повторявшими оригиналы, в том числе поведением. Именно поэтому Фокусник поспешил-таки к стальной лестнице.

Сам техник показался почти сразу, сидя позади высокой груды недоделанных вещиц и отдельных компонентов, одному создателю известно, как до сих пор не упавшей на рабочий стол вяза. В отличии от верха, здесь свободного места для постановки ног не было совсем, так что пришлось идти прямо по слою мелкого хлама, достигавшему добрых пяти сантиметров в толщину.

Он сидел на простом деревянном табурете, склепанным еще при дедушке Ленове и в чем-то, как всегда, копался, совершенно не обращая внимания на происходящее за пределами его рабочего места.

— Даров, Клок.

— Переместись на семнадцать точка пятьдесят четыре миллиметра правее, — даже не повернувшись, ответил укутавшийся в какой-то потрепанный балахон, больше напоминавший побитую жизнью тряпку, техник.

Фокусник без вопросов сдвинулся на примерно требуемое расстояние. Глазомер его все же не сравнится с системой высокоточных камер, наверняка понатыканных по всей мастерской. Небольшой, менее сантиметра в диаметре лучик света, который не преграждал его цилиндр, вновь упал на миниатюрный механизм, в котором Клок копался множеством напоминавших габаритами иглы инструментов.

Проследив за источником света, гость обнаружил миниатюрный фонарик, зачем-то примотанный к потолку скотчем.

В действиях техников часто прослеживалась понятная только им логика, из-за чего сложность постижения сих загадочных сущностей только возрастала. Вот и он не мог понять, как сей экземпляр дошел до необходимости фонарика под потолком, учитывая, что по подвалу было развешано множество лампочек.

Спустя десяток секунд молчаливого ожидания техник закончил с созданием небольших часов, что с точностью до погрешности отсчитывали… что они только не отсчитывали. Тогда же Фокусник и подошел к рабочему столу механика, поставив на край того виноградный Fuzzo в честь встречи спустя долгое время.

— Я понимаю, что ты таким странным образом показываешь привязанность, но, пожалуйста, — на середине фраза на мгновение прервалась сильным ударом едва созданными часами о дубовый стол, из-за которого несколько деталек звонко попадали, — не оставляй в мастерской вещи, собирающие конденсат. Важные детали могут стать непригодными из-за покрытия оксидом железа три.

И он говорит это, пытаясь разбить только собранный механизм?

В конце техник повернулся лицом и, о боже, лучше бы он этого не делал.

— Йер милостивый, Клок, когда ты сменишь эту жуткую маску? Сделай уже себе нормальное лицо, не пугай до белочки, — отстранился Фокусник, едва подавив желание убежать посмотреть на настоящих людей.

— Не вижу потребности. Для контакта с поставщиками и клиентами достаточно этого временного варианта, который стал постоянным. Тем более основную работу делает CP760, — ответил он, жутко открывая рот, словно кукла. Над Фокусником полностью властвовал эффект зловещей долины из-за довольно детализированной, но не доведенной до ума силиконовой маски. Вместе со слегка механическим синтезированным голосом происходящее смотрелось вдвойне пугающе.

В голове сами собой всплывали мысли о восстании машин.

— Не стоит все время надеяться на робота. И не называй её так, у Молли есть имя и разум.

— Она остается роботом, а у роботов должен быть серийный номер, — холодно ответил тот, вернувшись к тестированию изобретения на прочность посредством ударных манипуляций.

В отличии от своего творения, создатель был тем самым жутким роботом, как телом, так и, во многом, разумом, хоть тот и содержался в последнем оплоте жизни посреди механической обители — мозге. Скрытом в стальной оболочке, но все равно настоящем мозге из плоти и амниотической среды, являвшемся последним свидетельством изначально человеческой природы «существа» перед ним.

В этот момент где-то на периферии сознания у него возникло резкое желание исправить положение дел, что он и сделал:

— А ну дай сюда! — схватился Фокусник за края явно не слишком надежно прикрепленной маски, а затем с силой потянул.

Даже мощи его слабого энерготела хватило, чтобы отсоединить этот ужас. Возникало ощущение, что лицо было прикреплено на клей ПВА. За маской же показалось слегка липкое, но, тем не менее, нормальное и даже по-своему привлекательное угловатыми чертами роботизированное лицо. А горящие глаза! Ух, как же они хороши.

Честно говоря, он больше ожидал увидеть поверхность утюга.

— Да ты под ней красавчик! Почему носишь это уродство? — Фокусник, по правде говоря, никогда не видел «это» лицо. Видел промежуточные варианты и ту жуткую маску, но никогда это.

— Больше похожу на [людей].

— Поверь мне, на людей ты походил так же сильно, как те куклы от «Новый ты» на заре карьеры. Или сделай нормальное лицо, или не носи его вовсе.

— Коль так считаешь, — Клок согласился. В плане подобных взаимодействий он справедливо больше верил другу, нежели самому себе.

Так-то лучше. Зрела уверенность, что Молли наверняка поблагодарит за «решение проблемы» с лицом техника. Последнему же, кажется, было до лампочки, так как тот как ни в чем не бывало продолжил насиловать стол. Посему сам Фокусник вернулся к тому, чего хотел изначально:

— Я зачем пришел вообще — хочу забрать Толстяка с ремонта. Ты ведь закончил?

— Сто шестьдесят четыре суток шесть часов тридцать семь минут и сорок восемь… девять… пятьдесят секунд назад.

— У тебя в мозгу секундомер стоит что ли? — на заявление человек-робот выразительно посмотрел своим невыразительным металлическим лицом, — Да, точно. Глупый вопрос, признаю.

— Но я действительно установил модуль отслеживания, времени в том числе. Так что, технически, ты не ошибся.

Фокуснику на сие заявление оставалось лишь отнестись с пониманием. У всех ведь есть такой друг, с которым, вроде, довольно приятно, но при этом крайне сложно общаться из-за особенностей его мышления, что довольно сильно отличается от привычных норм? Вот у него таковым являлся Клокрим.

Иногда Фокуснику хотелось носить с собой табличку «сарказм». А еще «ирония» и «шутка».

— Так где Толстяк?

— В правом углу лежит. Рядом с разобранным циклическим осциллографом и коробкой лазерных указок.

Двухметровая махина, способная запускать ракеты калибром 75 миллиметров, действительно ждала своего владельца в углу, успев подсобрать небольшой слой пыли. Наконец-то Фокусник воссоединился со своей тяжелой артиллерией. С тем, чтобы прятать и доставать Толстяка имелись некоторые трудности, но вот мощь… Существуй конвенции по контролю оружия, Толстяк был бы в списках одним из первых.

— Кстати, а зачем тебе столько этих лазеров пальчиковых? — поинтересовался Фокусник, когда действительно увидел коробку, наполовину заполненную оными.

— Делал гранату для одного заказчика. Остался неиспользованный материал.

Он даже спрашивать не будет, почему тот мастерил гранату именно из этих слабеньких лазерных указок. Не его это дело, не его. А то ведь умрет от обилия математики, коль Клок пустится объяснять. Уж если тот начинал, то не останавливался, пока полностью не описывал техпроцесс со всеми формулами и графиками. Заткнуть не выйдет, он пытался.

— Да, раз ты зашел, — внезапно механик прервал довольно продолжительную серию ударов о стол, — техосмотр Софии.

Техник развернулся и протянул руку в сторону гостя, будто прося милостыню, но делая это как-то слишком… пассивно-агрессивно.

— Нет уж, — нет уж! Фокусник был категорически не согласен отдавать дорогую Софию в лапы этому… железяке!

— Да уж. Техосмотр.

— Ты будешь мацать её своими машинными пальчиками в непотребных местах!

— Техосмотр.

— Нет.

— Техосмотр.

— Никаких. Осмотров. Я. Отказываюсь.

— Техосмотр. Техосмотр.

— Тебя заело или что?

— Техосмотр.

— Да будь ты проклят Мертвым Морем…

Он ведь не остановится, будет ходить за ним! И все из-за йерового осмотра. Худшие минуты каждого визита к технику.

Скрипя сердцем и зубами, Фокусник достал катану в черных, покрытых серебряными витками лоз, металлических ножнах. Клокрим же бесцеремонно вырвал её из рук, вернувшись к своему рабочему столику.

— Ты такой грубый.

— Если ты собираешься начать возмущаться, что я, [не дай бог], поцарапаю изделие, то заблуждаешься сильнее, чем создатель инструкции VVX-512.

И он продолжил надругательство. Каждый раз Освальд смотрит на это и каждый раз сердце кровью обливается. Словно дочь в школе прижимают к стенке, а сам он при этом связан и вынужден сидеть рядом. Трясется, вырывается, пытается прыгать, но все без толку.

Примерно так же он боролся с собой внутри.

— Хм… Ты вообще использовал её с прошлого осмотра? — спустя некоторое время задал вопрос Клок, сделав некоторые выводы.

— Нет, валялась в подсобке.

— Не говори, что ты все время её заряжал?

— Нет, она не лежала на зарядке, сколько раз можно спрашивать. Не делаю я так. И вообще, ты сам говорил, что оставлять на зарядке безопасно.

— Ну вот и хорошо. Просто перепроверяю, — последнюю часть реплики Фокусника техник явно проигнорировал.

Затем он оголил лезвие.

Что ты делаешь с собственной дочерью, извращенец?! Положи одежду на место! В смысле, надень назад!

Черный клинок одним своим видом вызывал уважение любого достаточно образованного в сфере мечника. Серебряные витки и само лезвие по всей длине переливались в свету потолочного фонарика, испуская тонкое намерение убийства (не путать с термином садоводов), бритвенно-острый край же сочился ночным холодом.

Дважды оценив орудие с каждой стороны, техник спрятал меч в ножны и вернул владельцу.

— Хорошо, ты её не сломал.

Не сломал… Да как он смеет извергать такие кощунственные речи! Да ни в жизнь он сломает её!

Фокусник молча принял катану обратно, поспешив ту надежно спрятать в эфирном пространстве подальше от загребущих лап этого грубияна.

— Что-то еще? — прервал продолжительные гневные тирады (естественно, внутренние) техник. Даже нормально молча повозмущаться не дает! Ужас! Какой плохой сервис. Одна звезда.

Впрочем, вспомнив еще кое-что, Фокусник успокоился.

— Есть новости. Похоже, я ввязался в некоторую потенциально смертельную авантюру.

…

— Вот как.

— Да. Что думаешь?

— Хм… Скорее всего это, как бы ты выразился, «доморощенный» какой-либо скрытой могущественной организации с обилием ресурсов. То, что он возвысился и об этом не узнали в ВОСТОРГе, говорит о том, что сделал он это по другую сторону Отца, а данные об аномальных энергиях в межмирье полностью подтерли…

— Или же он это сделал до начала наблюдений, — дополнил напрашивавшуюся мысль Фокусник.

— Или до наблюдений, верно. Точнее узнать не получится. Я склоняюсь ко второму варианту, потому что первый стал бы прецедентом. Где-то информация обязана просочиться. Причем настолько, что даже искать не пришлось бы.

Он явно имеет дело со старым игроком… Времени с возвышения прошло не меньше двух сотен лет (потому что примерно тогда и начали систематически следить за межмировым космосом), а Возвышенному поди все пятьсот и больше. Учитывая всевозможные догадки, организация может иметь за плечами целое тысячелетие истории, что повышает сложность любой затеи (особенно агрессивной) в их отношении на порядок. Объем доступных им ресурсов, вероятно, зашкаливает.

Фокусник действительно собрал комбо усложняющих факторов, от осознания чего так и хотелось помассировать переносицу.

— Есть советы? — от некоторой безысходности обратился он к другу. Ему сейчас нужна была не помощь по ментальному здоровью, а холодный математический расчет, который Клок и мог предоставить.

— Кроме «не лезь туда»? Разве что полностью исключить применение грубой силы. Ты, как бы силен ни был, ограничен текущим уровнем. С Возвышенным тебе не справиться ни при каких обстоятельствах. А самым лучшим способом не встречаться с этим самым Возвышенным будет действовать настолько скрытно, насколько это возможно. Помнишь 1404-й?

— Как тут забудешь…

— Вот тебе нужно будет провернуть нечто похожее.

— У меня нет столько времени и возможностей на внедрение. Я даже не знаю пока, где они находятся.

— Вот именно поэтому похожее. Чуть больше риска, чуть меньше следования плану. Все-таки ты не можешь знать, где именно будут держать Сандей, разве что проведешь тотальную разведку, на которую, как ты говорил выше, не способен. Особняком стоит путь побега — над ним нужно будет поработать особенно тщательно. Ты понимаешь, почему.

Естественно, понимал. Каким образом он выведет девушку, если не продумает надежное отступление? У него было не так много способов провести кого-то с собой — разве что усиленный Могильщик. Спрятать девушку в эфирное пространство не выйдет, ведь она не мертва. А холодным трупом она ему не нужна будет, да и, справедливости ради, никому другому тоже.

— Ты ведь не против, что я буду периодически скидывать тебе наброски плана на анализ? — спустя непродолжительную паузу на обдумывание, попросил Фокусник. Клокрим был самым лучшим среди всех его знакомых, когда дело касалось логического анализа. Наверное, потому что был единственным из всех скаварийцем, к тому же довольно развитым — целых 3 искры. Еще одна и он сможет попробовать возвыситься (но вряд ли будет это делать. Возвышение и так процесс на грани, а с четырьмя искрами вместо полноценных шести вероятность летального исхода достигала каких-то астрономических высот).

— Нет, конечно. Найдется часик провести расчеты.

— Спасибо.

На этой ноте Фокусник попрощался. Он бы посидел еще немного, пообщался со старым другом, но мысли о предстоящем полностью захватили разум. Да и сам Клокрим не был особенно требовательным в этом плане — того, что он просто пришел и немного поговорил, подвальному технику хватит с головой на целый год. А в ближайшее время им придется контактировать сильно больше, к нерадости механического затворника.