Маг четвёртого ранга

Глава 8 — Будьте осторожны

Спустя три года и девять месяцев со дня поступления Тодда в магическую школу.

Ночь. По нижнему этажу школы магии бежит здоровенная крыса с шипастым хвостом. Иногда она останавливается, прислушивается, затем пищит чуть слышно и бежит дальше. Вот она достигает узкого коридора, сворачивает налево и устремляется до конца, где коридор заканчивается лестницей вниз. Крыса спускается по лестнице и внизу её ожидает новая дистанция с кучей извилистых коридоров, которые она быстро минует, не на миг не задумываясь и не останавливаясь. Крыса чувствует источник энергии, к которой её направил владыка, она ощущает его всей своей шкуркой.

И вот она оказывается перед дверью. Тяжёлой, из нескольких слоёв дерева, обитых металлическими вставками на заклёпках. Дверь заперта на массивный замок, испещрённый рунами. Пройти дальше нельзя, никому… кроме Крэя. Он проскальзывает в едва заметную щель между дверью и полом, на миг превратившись в тень, Крэй оказывается в небольшой комнате, без мебели и какого-либо убранства. Лишь рунный круг на полу мерно светится красным. Крыса подбегает точно к рунам и замирает.

В это время, в другой части школьного подземелья, сидит на полу голый Тодд, сидит среди глиняных табличек, дающих море света. Глаза мальчика абсолютны черны, как ночь, без радужки и зрачка, одна сплошная тьма. Вдруг он встаёт, его палец загорается проклятым огнем и тут же, на каменном полу он выжигает древнюю вязь рунного кольца. А в другой части школы в это время движется Крэй, давая владыке возможность разглядеть руны. Спустя несколько часов работы крыса бежит обратно, а у Тодда глаза становятся обычными, серыми и невзрачными. Только на этот раз он сидит в рунном круге, на ещё тёплом от начертания камне, по краям рунного круга выплавлены четыре крупных руны РУФУС, руны мерно пульсируют белым, питая рунный круг, символы которого медленно загораются красным.

— Так… — бормочет себе под нос Тодд, — круг завета я повторил, остался ключ, закрывающий клятву… был бы нормальным магом, то смог бы сейчас разрушить печать внутри простым импульсом, но раз я магический калека, то придётся действовать более… убого.

В руке Тодда оказывает крошечный ножик, который тут же воспламеняется зелёным. Тодд медленно вдыхает вонючий и затхлый подвальный воздух. Выдыхает… и вместе с тем подносит нож к своей груди и делает первый надрез, шипит, но лезвие не отнимает, а продолжает вести, кровь под лезвием ножа тут же чернеет и кипучими каплями стекает по костлявому телу на пол. Невольно из глаз Тодда текут слёзы, чтобы не закричать он решает улыбаться и губы его растягиваются в полубезумный оскал.

Спустя четыре года со дня поступления Тодда в магическую школу города Прамонд. Последний день обучения. Вечер. Бал посвящения в Маги.

В подземелья спускается Гримвел, в руках у него та же корзина, но на этот раз она кажется лёгкой, не оттягивающей руку старого гнома. Совершив уже привычный маршрут, он оказывается в ярко освещённой комнате, где на древней полуразрушенной кровати лежит юноша, читающий книгу.

— Время пришло, сын фермера, пора тебе выбираться на свободу!

Мальчик тут же перестал читать, вскинулся с кровати и в пару шагов оказался рядом с Гримвелом, где отвесил тому шутовской поклон:

— Я ждал этого тысячу лет, о великий гномий мастер!

— Всего-то четыре года, притворщик… — пробурчал недовольно гном, но при этом пряча улыбку в длинной седой бороде.

Гримвел сдёрнул тряпку с верхушки плетёной корзины, и пнув ту ногой, вывалил содержимое. На пол выпали вещи. Рубаха, поношенная кожаная куртка, какие носят путешественники, сапоги такого же вида, и вполне сносные штаны из тёмной бурой ткани, с поясом с металлической бляхой.

— Одевай, — велел Гримвел.

Тодд не задумываясь скинул с себя мантию и исподнее, оказавшись перед гномом голышом. Ничего особенного в тщедушном подростке не было – скелет с белёсой кожей, где каждую кость можно потрогать и пересчитать. Но гном смутился и отвернулся.

— Давай живее, — попросил он через плечо.

— Угу… — Тодд принялся быстро натягивать на себя вещи, они, конечно, висели на нём балахонами, но не критично… в поношенных вещах было весьма удобно двигаться, разве что непривычно. Тодд успел привыкнуть к мантии, а тут снова обычная одежда…

— А почему вы принесли обычную одежду, учитель?Гримвел обернулся, Тодд в этот момент натягивал сапоги, те оказались ему немного велики, но опять же позволяли нормально двигаться.

— А ничего так… — Гримвел внимательно оглядывал Тодда. — Вполне сойдёт… итак, слушай меня внимательно. Ты теперь Шэн, юноша двадцати лет отроду. Твой учитель – Гасин, мой старый друг и хороший знакомый. Он обучал тебя магии как личного ученика, а сюда в школу прислал на бал посвящения, чтобы я оформил тебя как мага четвёртого ранга по закону королевства и, собственно, нашёл тебе господина, который согласится заключить с тобой контракт. Запомни, ты теперь Шэн – юноша весьма хмурый и необщительный, последние лета ты ухаживал за умирающим учителем и редко выходил на улицу, а так как вы весьма бедно жили, большую часть жалования ты тратил на ингредиенты и материалы, а на еду оставалось немного… это хоть как-то объяснит окружающим твою худобу и бледность… Так, теперь, что касается мастерства… основная специализация твоя – руны, думаю ты вполне в состоянии наложить базовое зачарование на оружие, либо броню или какую утварь, вроде той же фляги. Думаю, что какой-нибудь богатый ремесленник с радостью купит твой контракт, ведь для мастеровых такие маги ценятся, и особо не затратны. Всё запомнил?

— Ага, — Тодд кивнул, и чуть улыбнулся. — Спасибо вам учитель за всё! Меня бы давно убили, не спрячь вы меня в этом… подвале.

— Ха, а я думал, что ты будешь ненавидеть и презирать меня, как труса, что предал собственного друга…

— Ну что вы такое говорите?! — на лице Тодда ясно проступило смущение. — Я от всего сердца благодарен вам, магистр Гримвел!

— Ну и хорошо, — гном уважительно кивнул в ответ. — Пойдём наверх! Пора птичке вылететь из клетки… ах, совсем забыл! Вот ещё… твой медальон! — Гримвел протянул Тодду серебренную цепочку с кругом и звездой, что раньше принадлежала целителю Пракию. Этот медальон хранился у Гримвела все эти годы, потому что подобные светлые артефакты низшего уровня хорошо ощущаются другими светлыми магами и священниками, и было бы очень подозрительно, если бы из подвала магической школы вдруг стало фонить светлой силой, как раз после казни главного светлого мага сего града.

Тодд благодарно улыбнулся и принял свой старый медальон.

— Спасибо большое, магистр! Я совсем забыл про него!

Тодд тут же нацепил на себя серебряную цепочку. Гримвел посмотрел на него несколько мгновений. Внимательно, цепко, всматриваясь прямо в глаза, ожидая увидеть там показавшийся ему ранее красный огонёк… но ничего не произошло, и Гримвел направился вверх по ступеням, прочь из подземелья.

Тодд следовал за гномом. И когда они проходили особо тёмный участок, то мальчик чуть отдалился от Гримвела, и в тени учителя, куда не дотягивался свет факела, Тодд быстро стянул с себя цепочку и опустил её в карман куртки, от кожи его шёл невидимый во тьме пар, кожа вздулась волдырями, оставляя красный след на груди. Там, под одеждой парня, где проступали огромные чёрные шрамы идеальной геометрической формы, одна из вырезанных на живой плоти рун слегка светилась зелёным, но свечение гасло вместе с неприятным и едва уловимым шипящим звуком. Руна малой личины только что прекратила своё действие, и теперь скрыть следы шрамов на теле и шее будет невозможно.

Тодд поднял ворот куртки повыше.

Изначально он планировал использовать руну личины чтобы быстро сбежать из города, когда появится такая возможность слегка изменить цвет глаз и волос, добавить пару морщин… просто на тот случай, если бы старый гном обманул его и всё же сдал чиновникам и дворянам Прамонда. Но гном, кажется, оказался честным малым… только вот держал его в подвале годами, словно крысу.

Они поднимались по тёмным лестницам, и Тодд бросал назад цепкие взгляды, ведь там, позади него, в кромешной тьме, остались напитанные маной огромные настенные руны. Их не разглядеть отсюда, никто не знает про их существование, никто кроме Тодда… ах да, теперь его зовут Шэн. Вряд ли кто-то из старых знакомых признает его теперь… низкорослый, с горбатой спиной, с глубокими морщинами на лбу, чуть подслеповатыми глазами, и с неровной грязной шевелюрой за спиной. На его остром подбородке чуть проступала небольшая борода. Он не напоминал теперь мальчишку, скорее изморённого голодом и работой каторжника. В нём ничего не осталось от Тодда, даже голос теперь другой… теперь его будут звать Шэн. Ученик бедного, недавно почившего, мага.

«Как славно! И не так уж далеко от истины», — подумал про себя Тодд поднимаясь по многочисленным ступеням. — «Интересно, выживет ли старый гном? Я слышал, что гномы хорошо переживают обвалы… ведь камень – это их стихия… надеюсь удача будет на его стороне».

Вскоре они поднялись на первый этаж, и шли по празднично украшенным коридорам. Тут и там весела ярко разукрашенная ткань, стояли вазы с цветами. Парили под потолком мерно-сияющие пучки света (знаменитые магические светочи, простейшее заклинание, которой удерживается в пространстве несколько суток, давая вполне приличное освещение).

Тодд щурился, и глубоко дышал. В коридоре пахло цветами и ароматом едкого парфюма веяло от разноцветной ткани. Дышалось на удивление легко. Гораздо легче, чем в подвале!

Они шли по коридорам, то и дело им встречались прислужницы, что кланялись Гримвелу, а на Тодда смотрели лишь мельком, без капли интереса. И не удивительно, сейчас Тодд больше походил на наёмного работника или бедного авантюриста, но никак не на мага. Без привычной серой мантии и ярких искорок разрядов маны, что периодически вспыхивают в глазах…он казался простолюдином. Какой-то нищий юноша, и всё на этом. И никто не замечал, как колебалась под ногами этого юноши тень, как то и дело мелькал в этом тёмном пятне резвый длинный хвост, усеянный шипами.

Вдвоём они вошли в обеденную залу, столы в которой стояли у стен и были полны жаренного мяса. В помещении царил цветочно-съестной аромат, неимоверно кружащий Тодду голову.

Помимо еды, в первую очередь, привлекшую внимание голодного парня, в зале так же было много людей. Сильно выделялись выпускники, ещё не взрослые люди, но уже и не дети. Тодд смотрел на лица вокруг, постепенно узнавая старых обидчиков, и удивляясь, насколько эти холёные высокомерные хари сейчас безразличны ему. Ведь теперь ему не нужно искать у них одобрения, они больше не его товарищи. Они просто люди, которые скоро понесут своё наказание…

Пару раз выпускники взглянули на него, но тут же отводили взгляды.

Тодд на бок наклонил голову и пытался разглядеть в этой толпе Чака, и он его нашёл. Хотя тут же об этом пожалел. Чак был там, улыбчивый и громкий. Он стоял рядом с невысокой девчушкой, сам выделяясь в толпе высоким ростом и фигурой неповоротливого увальня. С лицом похожим на оплывшую жиром шаньгу, и потускневшими зелёными глазами. Чак даже не заметил его, не обратил внимание, и это очень славно… потому что Тодда и без того скрутил приступ дикого истеричного хохота, он склонился над каким-то мясным блюдом и сделал вид, словно в горле першит и это кашель вырывается из него, а не придушенный смех…

Гном откланялся. Непонятно куда он ушёл, не предупредил он об этом и Тодда, который теперь сам себе старался привить имя Шэн, хотя совершенно никто не обратил на него внимания, никто не подошёл к нему и не задал не единого вопроса о его биографии. И Шэн начал догадываться, что четыре года – это достаточный срок, чтобы все забыли о каком-то мальчишке-изгое. Возможно, после смерти магистра Рена, когда многих людей, по словам гнома, утаскивали в казематы, пытали и закапывали в тихую… может в ту пору его благородные товарищи и учителя решили, что Тодда всё же настигло правосудие, и он тихо и мирно сдох под пытками?

«Вряд ли они расстроились!» — заключил Шэн, отрывая крылышко у копчёной куропатки, политой медовым соусом.

Он успел вдоволь насытиться, когда в обеденную залу стала поступать толпа богато одетых людей. Сначала зашёл бочкообразный мужчина с похабным взглядом и сиреневого цвета шляпе с пером, его толстые пальцы были усеяны перстнями. Следом за ним плыла плавной походкой пожилая дама в тёмном старушечьем платье и с тростью с серебряным набалдашником, крепко сжатую в сухоньких руках. А потом людей стало слишком много, чтобы присматриваться к каждому. Они входили в залу, как к себе домой и вставали у противоположного края от выпускников, внимательно разглядывая юных магов, а те в ответ разглядывали их, оказывая уже куда больше внимания, чем на невзрачного Шэна.

Вскоре появился Гримвел. Гном вальяжной походкой прошёл в середину залы, вслед за ним шёл учитель Агюст, лысеющий пройдоха ничуть не изменился, всё такой же липко-приторный тип с ленивыми презрительными глазами. Агюст держал в руках кипу листов с письменными принадлежностями. Вскоре появились и слуги, несущие пару стульев, и кучу подушек. В стороне от пирующих устроили стол, поставили стулья, Агюст сразу же расположил на столе листы с контрактами.

Все вокруг замолчали, по одну сторону зала стояли юные маги, по другую незнакомые, но явно богатые и влиятельные люди. По середине замер Гримвел с Агюстом, и чуть в стороне глодал здоровенный окорочок Шэн, ничуть не смущаюсь всеобщего напряжения.

Заговорил Гримвел, заговорил громко и чётко, басом на всю округу, да так, что эхо огромной обеденной залы подхватило его глас и вбило каждому из присутствующих напрямик в черепную коробку:

— Добрый день господа и дамы! Этим чудным вечером я, магистр школы магов города Прамонд, Гримвел «Рокот Земли», хочу поздравить вас, стоящих здесь выпускников, с посвящением в маги четвёртого ранга! С этого дня вы являетесь полноправными магами, и можете использовать свой дар на практике. Позади меня стоят достопочтенные вельможи, купцы и ремесленники, что готовы заключить с вами контракт на службу. Эти контракты обязательны, каждый кто прошёл обучение в магической школе обязан отплатить за знания звонкой монетой, и если вы не готовы заключать контракт и отрабатывать потраченные на вас время и силы, то пусть ваши семьи отплатят за обучение золотом. Если такие найдутся, то пусть подходят к мэтру Агюсту, в остальных же случаях разговаривайте с нанимателями, коих видите, господ пришло не мало… и каждый из них готов нанять юного мага! Некоторые даже нескольких… так вот, если вы сумеете договориться, то подходите уже ко мне, и мы обсудим условия контрактов и заключим договора, а теперь… ещё раз поздравляю вас! И примемся за дело.

Гримвел с Агюстом прошли к столу, уселись на стулья, причём гному пришлось запрыгнуть на кучу подушек, чтобы быть вровень с мэтром Агюстом, и тут же две девушки служанки поднесли к ним кувшины с вином и бокалы.

Юные маги растерялись на миг, не зная, что дальше делать, однако с другой стороны, будущие наниматели являлись людьми деловыми, потому многие из них сами поспешили подойти к магам поближе, рассматривая товар лицом и задавая вопросы о специализации. Вскоре отошли от ступора и те маги, что были из богатых семей, они неровной толпой подошли к Агюсту, вызвав у того недовольную гримассу, ведь ученики оторвали его от распития вина… гном на это только весело хекнул, к нему пока никто не спешил. Толпа в зале перемещалась и тут и там слышались резвые голоса.

Шэн тем временем медленно дожирал окорочок, задумчиво пялясь в пол.

«Не так я представлял себе выход в свет, ох не так… и как же бесит этот мирный размерный покой у них тут на верху, пока я всё это время прозябал во тьме, жрал ещё живых крыс и жаждал единственное что – так это оказаться наверху, а они здесь, сука, жирные черти, мирненько так существуют!»

Шэн думал о нехорошем, в то же время чисто внешне оставаясь максимально спокойным. Едва заметная улыбка на устах. Серые глаза разглядывают людей вокруг. Внимание привлёк тревожный мужик. Стоит недалеко, спиной наклонившись на стенку, на теле сизый камзол с длинным и жёстким воротом. Видно, что ворот мешает, впивается в широкую могучую шею, больно так впивается, до красных пятен. Мужик морщится, поправляет воротник, а тот снова впивается ему в кожу. И нервничает он не на шутку, смотрит на магов заинтересованно и тут же передёргивается плечами, перекатывается с ноги на ногу, поправляет воротник и тяжёлую позолоченную цепь на груди.

«Нужно действовать… а этот человек кажется вполне подходящим… только вот я разучился говорить с людьми, а подбирать слова и шаркать ножкой по полу у меня совсем нет времен!»

Шен, который Тодд, направился к мужику у стены быстренькой и простой походкой, по пути увернувшись от парочки плеч, ловко обходя разговаривающих о чём-то дедулю и высоченную деваху в сером балахоне, у которой свободная ткань мантии каким-то образом умудрилась обтянуть весьма внушительную задницу. Шен взглядом обвёл манящий, обтянутый ткань, объект, но скорости походки не сбавил и быстро добрался до тревожного мужчины с могучим профилем. Отвесил тому шутовской поклон, это когда ногу вперёд выставляешь, носок кверху, а сам всем телом делаешь что-то вроде дамского книксена, удерживая одной рукой несуществующее платье. Шен при этом улыбался, и думал о шикарной заднице, улыбался и думал:

«Вот это формы!»

Тем не менее, он быстро заметил ожидающе-задумчивый взгляд мужчины с золотой цепью на груди и вернув себе самообладание, поздоровался:

— Доброго вам вечерка, нервозный господин! Наймите меня пожалуйста на работу!

От слов про нервозность мужик аж замер, и уставился на Шена уже более цепко, с неким возмущением. А Шен в то же время внимательно глазел на мужика, подмечая широкие плечи, мускулистые с мозолями, руки.

«Ему приходится часто пользоваться оружием… и в отличие от всех окружающих господ, носить камзолы он не привык, что-нибудь попроще, вроде стальной кирасы…»

— Ты знаешь меня мальчик? — глаз с Шена не сводит, верно думает, что тот подошёл к нему по чьему-то совету, однако говорит в разы увереннее, чем выглядит.

«Ох уж не для тебя эта обстановка мужичок! Как и не для меня…» — подумал Шен, в то же время мило улыбаясь:

— Нет, господин. Впервые вижу вас, хотя заметно издалека, что обстановка местного заведения вас не прельщает, куда более подошёл бы кабак или кровавая свара, не так ли?

Он подобрался как-то махом, вытянулся, каждая мышца напряжена, глаза потеряли фокус, обхватывая Шена целиком, сменился и голос, и постановка слов:

— Ты маг? Непохож. Балахона нет. На местного не похож. А ведёшь себя не то шут, не то разбойник и грабитель. Кто ты?

Шен обвёл взглядом округу, подмечая смотрит ли на него кто-нибудь. Никто не смотрел, а нет… старый гном то и дело искоса бросал взгляд в их сторону, отвлекаясь от бумаг и людей, которые уже успели договориться и в этот миг подписывали у него контракт о найме.

Шен снова посмотрел на мужика, который явно был опытным и умелым воином, раз сумел дожить до своих лет. А судя по небольшой бороде, седых висках и помятости лица, – лет ему далеко за тридцать, причём года эти он прожил явно не лёжа на мягкой кровати.

— Я Шен, господин. Мой старый учитель послал меня сюда перед смертью, сказав, что по знаниям и умениям я соответствую званию мага четвёртого ранга. Он велел пойти мне в Прамонд, к его старому другу Гримвелу, чтобы я отыскал здесь себе работу и призвание… я вижу, что вы мне подходите. Наймите меня, а!

— Какой наглый… — мужчина улыбнулся самым краешком губ, при этом позы не сменил, а пальцы на руке вытянул так, словно рука готовилась метнуться к поясу с оружием… которого сейчас на нём не было.

Заметив это Шен улыбнулся ярко, хищно, мелькнули белёсые клыки.

— А оружие то вы с собой не захватили господин, чего ручку то тянете… никак привычка давняя?

Мужик бросил взгляд вниз, и тоже видимо не нашёл там оружие. Хмыкнул, улыбнулся уже более видимо, но по-прежнему блекло, однако при этом и позу чуть расслабил, что гораздо важнее.

— Я Вильмах «дробящий черепа», главарь банды наёмников. Ты уверен, что хочешь наняться именно ко мне, мальчик?

Шен засмеялся, открыто, забавно так, обеими руками зажимая рот, но не в силах сдержать смешок… Вильмах стоял и глупо краснел, не зная, что делать с таким позором. А Шен отсмеялся, смахнул слезу из уголка глаза.

— Ох, господин Вильмах… я так искренне извиняюсь! Просто я сразу подумал о том, что вы мужчина боевитый, производите впечатление угрозы… — на последнем слове вся весёлость слетела с Шена, словно её и не было, глаза потемнели, он смотрел на Вильмаха из-под опущенных бровей, взглядом тёмным и тухлым как зловонный труп, — вы мне подходите, господин Вильмах, я хочу убивать.

Вильмах кивнул, и всмотрелся в Шена уже куда как с большим интересом.

— Ты точно маг, мальчик?

— Да господин Вильмах, я специализируюсь на рунах, и с их помощью могу зачаровать оружие, сделать его легче или… смертоноснее, а так же в целительском искусствен кое-что могу… и зовите меня Шен, не люблю я всех этих фамильярностей!

— Хотя сам ты их буквально источаешь… ха-ха… хорошо, Шэн. Добро пожаловать в отряд наёмников под моим предводительством! Ты первый маг, что появился в нашем отряде, надеюсь, что проживёшь подольше и не разочаруешь.

Пожали руки. У Вильмаха рука оказалась жилистой и тёплой, у Шена костлявой и грязной. Но Вильмах не смутился, молча о штанину вытер заляпанную мясным жиром ладонь, и они уже вместе прошли к столу, за которым сидел старый гном. Дождались своей очереди, внимательно наблюдая за подписывающими контракт. Шен уловил суть – контракт на бумаге был необычным, с рунами чуть заметными по краям. Руны эти были Шену хорошо знакомы, он такие видел на рунном круге где-то внизу, в школьных катакомбах. Стоило выпускнику и нанимателю подписать такой контракт, как руны чуть заметно пульсировали, подтверждая свою активацию, и затем ученик прокалывал тонкой острой иглой палец, оставлял внизу листа отпечаток, и руны вспыхивала чуть заметно алым.

Шен едва смог сдержать смех, эти ушлёпки только что гасили клятву внутри учеников, активируя ключ. Они подавляли её, позволяя передать новоиспечённого мага в полное пользование нанимателя, фактически делая того рабом. Ослушайся маг владельца контракта, попробуй убить или хотя бы слегка навредить нанимателю, магу тут же порвёт сердце на ошмётки. Забавно, а как давно стали наносить магам такие печати? Как давно стали так жёстко их контролировать… на это Шэн ответить не мог, ведь он, по закону, магом стал только сегодня.

Очередь подошла к ним, Гримвел обвёл взглядом Вильмаха, затем посмотрел на Шэна.

— Ты уверен, что хочешь пойти к наёмникам, Шэн?

Агюст сидящий рядом заинтересовался и взглянул на Шэна, ожидая ответа, как и Вильмах с Гримвелом, при этом главарь наёмников волновался, перекатывался с ноги на ногу, и его волнение хорошо подмечали остальные. Наверняка не часто наёмники приходят заключить контракт с только что вылупившимся магом.

Шэн кивнул.

— Да, магистр Гримвел. Я уверен в своём выборе. — не говорить же ему правду, что он просто торопится сбежать из этой дыры как можно скорее. Что просто до безумия жаждет вдохнуть в себя холодный уличный воздух. Впервые за три года увидеть небо. Не говорить же старому гному, что он выбрал Вильмаха лишь потому, что тот стоял в стороне и дико волновался, напоминая собой изгоя. Не говорить же ему, что Шэн теперь питает большую родственную связь к изгоям, видя в них «своих людей», с которыми только и можно иметь какие-либо дела… столько всего промелькнуло в голове Шэна за тот краткий миг, пока Гримвел переваривал его ответ. На лице Шэна за этот полный переживаний миг отразилась лишь улыбка. Радостная такая. Поддельная, ведь печать личины на животе успела впитать в себя капли маны и вновь заработать.

Наконец Гримвел кивнул, и они подписали договор. Шэн капнул кровью, приложил палец, оставляя на рунной бумаге своё кровавый отпечаток, и тут же ощутил, как нехороший такой подавляющий импульс ползёт от его пальца по каналам маны прямиком к сердцу, это был краткий миг, но Шэн, что за годы тренировок превратил своё тело в точнейший манипулятор маны, ощущал каждую манипуляцию чужой силы в своём теле. Он явно чувствовал, как сила добралась до его сердца, как она попробовал изменить печать клятвы, начертанную на его сердце, да только… не успела, как другая, куда более страшная на вид руна, выжженная на груди Шэна, впитала силу в себя, забирая крохи энергии на своё поддержание. Никто не заметил. Шэн даже виду не подал, а на губах его всё так же отражалась лёгкая улыбка. И никто из окружающих не смог увидеть, скрытый личиной, дикий ликующий оскал.

— Поздравляю Шэн, теперь ты полноправный маг четвёртого ранга! Следующие полгода ты по условиям контракта вынужден работать с господином Вильмахом, служи ему достойно, чтобы твой учитель, Гасин, гордился тобой! — гном чуть помедлил, не спеша отдавать в руки Шэна туго свёрнутую трубку пергамента с печатью магической школы на ней. — Помни, Шэн, ты служишь своему нанимателю всего полгода по условиям договора со школой, всё это время половина твоей платы будет выплачиваться школе через господина Вильмаха и он может платить тебе лишь оставшуюся половину из причитающего. Такой же контракт заключён и с другими учениками, однако твой отличается более коротким сроком… раз ты прибыл к нам недавно, и школа не платила за твоё обучение, то ты должен нам лишь за оформление бумаг, подтверждающих твой статус. Этот Манускрипт и есть подтверждение его. Другие ученики вынуждены отрабатывать долг школы несколько лет, после заключения контракта, твои же шесть месяцев истекут быстро… и дальше ты можешь продолжить службу с уважаемым Вильмахом на равной основе и будешь получать плату всю целиком, долг перед школой будет оплачен… однако, господин Вильмах, раз вы наёмник, то не сможете платить школе на регулярной основе, потому что будете находиться в пути… — Гримвел ожидающе уставился на Вильмаха, тот лишь кивнул, чуть расстегнул камзол и вытянул из его внутреннего кармана мешочек, метнул его на стол. В мешочке звякнуло. Гримвел мгновенно схватил его. Раскрыл, и стал ловко пересчитывать золотые монеты извлекая их из внутренностей мешочка. Отсчитал пару десятков, крупные блестящие монеты сияли на столе. Гримвел завязал тесёмки мешка и протянул оставшееся обратно Вильмаху, тот слегка удивлённый подержал мешочек в руке, а затем быстро закинул его обратно во внутренний карман. Верхнюю пуговицу застёгивать не стал. Шэн кивнул на прощание гному и выдал простую фразу, лаконичную и быструю, никто не заметил её, никто не придал ей значения, кроме Гримвела, которому фраза и была предназначена:

— Будьте осторожны… в вашем возрасте стоит беречь себя, магистр.

Вильмах и Шэн вышли из залы под внимательным взглядом старого гнома.

Когда Шэн впервые за четыре года оказался на улице, то он вдруг заметил, что почти ничего здесь не изменилось. Была осень. Покрапывал дождь. Улицы пахли влагой, каждый дом пугающе отталкивал, словно ловушка, к которой не стоит приближаться.

— Куда мы пойдём дальше, господин Вильмах?

— За стену, Шэн. И называй меня просто главарь, понял?

— Хорошо, главарь. А что там, за стенами?

— Расквартирована моя… а теперь уже наша с тобой банда наёмников. Неплохие ребята, нас почти пару сотен. Славимся тем, что выносливы и когда надо можем дать жёсткий отпор… на последнем задании по защите караванов мы хорошо нажились золотом, но и потеряли прилично. Несколько тварей и банд разбойников встретились нам на пути… почитай десятки три моих кабанчиков полегло… а золота заплатили чуть ли не мешками. Вот и получилось, что монеты остались, а отряд изрядно ослабел, вот тогда и пришла мне мысль взять в отряд мага, если честно, то надеялся на какого-нибудь крепенького старца, или вообще никого думал не найду, припёрся сюда как разряженная цаца… эх… славно, что ты мне попался, очень славно!

Пока Вильмах болтал, Шэн улыбался. Он давно уже привык сдерживать боль улыбкой, так проще. Вроде как сам себя обманываешь. На его теле в этот момент прожигалась на мясе руна, обугливалась кожа вокруг, покрываясь хорошо прожаренной корочкой. След останется в виде пятна шрама на боку, однако, что поделать… руна сия была одноразовой.

Они подходили к воротам, быстро пройдя большую часть и без того небольшого города, когда позади вдруг громыхнуло. Вильмах резко обернулся, смотря назад, где в небо поднимался поток пыли и дыма.

— Что за чертовщина там случилась… — Вильмах стоял напряжённый, явно раздумывая броситься ли обратно и узнать, или уходить прочь. И первый вариант явно пересиливал любопытного от природы наёмника. Но тут его легонько по плечу похлопала костлявая рука Шэна.

— Нам стоит поторопиться, главарь. Если там что-то страшное произошло, то стража может быстро набежать, и… могут быть проблемы с тем, чтобы выйти за ворота.

Вильмах отвесил Шэну оплеуху.

— Не смей трогать меня, парень! В следующий раз руку отрублю… есть правило у наёмников, без спросу к ветерану не лезть, иначе можно расценить как нападение, уяснил?

— Уяснил, — покорно согласился Шэн.

И Вильмах тут же стушевался, он на миг успел забыть, что имеет дело с магом.

— Ну ничего… научишься ещё Шэн! И ведь ты прав, пора сваливать, а то мало ли что… Хотя в той стороне ведь ваша магическая школа находится?

— Ага.

— Может кто напал, или маги учудили какую-нибудь неконтролируемую ворожбу?

— Может быть.

— Ну да ладно… идём скорее из этого города, что-то он мне совсем не нравится.

Через ворота их пропустили быстро, без лишних вопросов. Стража особо и не рассматривала их лица, прочли лишь бумагами Вильмаха и свиток с контрактом Шэна, да молча подняли решётку. Страже было не до них, они во все глаза тревожно смотрели на клубы дыма и медленно оседающую пелену пыли, в том месте, где располагается известная в Прамонде и окрестностях магическая школа.

Ворота открылись. Двое вышли из города, по щиколотку утопая в грязи. Над Плечом Шэна медленно плыл за ними магический светоч, освещая путь. Одно маленькое заклинание выбило из него добрую половину собственного резерва и почему-то заставило обожжённую пятно на боку, там, где чуть ранее была печать, гореть немилосердно острой болью.

Однако внешне Шэн выглядел очаровательно и вполне мирно, внутри в то же время торжествуя. Он только что расплатился с городом Прамондом, и магической школой, сполна. Огромные настенные руны, начертанные в тёмных школьных катакомбах, в местах, где никто никогда не ходит, кроме крыс… сработали, выдав весь, накопившийся за долгие годы импульс. Вековые каменные опоры рухнули, дробя пол и стены, обрушивая огромную каменную махину глубоко вниз, туда, где бултыхается накопившееся за столетия дерьмо.

Впереди мерещились солнечными зайчиками костры. Слышались чуть расслабленные мужские голоса. Шлёпали пухлыми губами лошади, и ткань палаток бухала на ветру.