Мечты

Глава 34.

На следующее утро при входе в свой кабинет, куда и уложили спать юного пьяницу, Раст состроил зверское лицо. Будет воспитывать!

- Ну,- рыкнул он, влетая в кабинет,- Где тут главный пьяница департамента?

Щенок даже не дёрнулся. Медленно открыл глаза, сел, уставился на него. Так же смотрели на него его собственные дети, когда были маленькими: спокойно, доверчиво. Раст устыдился. Сел рядом, обнял за плечи:

- Пить тебе нельзя, вот что. Или парней проси, чтобы контролировали. Ладно, сам скажу. По этажам сегодня не бегай, тут сиди. И в лаборатории ни ногой.

Опять этот спокойный, доверчивый взгляд.

- Ты, что же, ничего не помнишь?

- Наверное, нет. А что я сделал?

- Напился. Гран приводил тебя в чувство, а ты расколотил половину его лаборатории,- прямо ответил Раст.- Он убить тебя готов. Потому и посиди в отделе пару дней, пока не поутихнет.

Парень повёл себя странно. Он вздохнул, чуть пожал его руку в знак благодарности, снял её с плеча и встал. Повернулся к нему, спокойно сказал:

- Не утихнет,- и направился к двери.

- Ты куда?- остановил его Раст.

- Умоюсь и работать. Спасибо, что сказал, начальник.

Вышел за дверь.

Он и дальше удивлял Раста. Ходил по департаменту со спокойным и безмятежным лицом. Где только не был за день. На насмешки не реагировал и смотрел с недоумением. Откуда выдержка такая у молокососа? Даже парни из отдела не удержались, подрались пару раз.

Чем больше смотрел Раст на гоблёныша, тем больше сомневался, что он слаб. Такой выдержкой, по крайней мере, мало кто мог бы похвастаться. И она приносила плоды. Через несколько дней издёвки стали затихать и даже Гран перестал смотреть на Фина так, словно хочет убить на месте. Вряд-ли они будут друзьями, но хоть так.

Теперь, когда они шли с ребятами в трактир, перед Кирой стояла самая маленькая чарочка, наполненная наполовину. Талун не побоялся и сходил к Грану. Спросил его, сколько можно пить одному конкретному гоблину, чтобы оставаться в рамках. Тот вскипел и высказался, что тому самому гоблину уже ничто не поможет, ибо мозгов у него нет, вероятно, с рождения. Потом, правда, смягчился и добавил, что больше одной чарки самогона ему нельзя. Другой алкоголь и вовсе не давать, неизвестно ещё, что туда намешали. Гномы хоть за качеством своего продукта следят. А парень у них хлипкий...

Раз хлипкий, то дозу ему уменьшили ещё наполовину. Кира и того не хотела. Но иногда она так уставала! В основном, от необходимости притворяться, что она не знает тех, кого знает, что ей дела нет до них. А иначе нельзя. Ведь ей надо во что бы то ни стало добраться до "чердака". До того, как заговорщики ударят снова.

***

Добраться до "чердака" у Киры вышло довольно скоро.

Шеф собирал общее собрание глав отделов и каждый из них был вправе взять с собой нескольких подчинённых. Секретари резко заболели почти полным составом. Почему? Да потому, что на последнем таком собрании сыщики подрались с представителями отдела внутренней безопасности. Те позволили себе усомниться в лояльности кого-то из них. Мебель пришлось менять, секретарей лечить. А потому они "заболели" теперь превентивно, заранее, так сказать.

Мэтр Кван прибежал к Расту в состоянии близком к истерике:

- Выручай! Я, конечно, разберусь с забастовкой, которую устроили мои, но от того не легче. На сегодняшнее собрание нужно минимум три секретаря, а у меня только один тот, который справится. Я пойду вторым, а третьим дай твоего Фина!

- Нет!- инстинкт защищать своё у оборотней не меньше, чем у драконов. По сути ведь, те и другие оборотни.

- Лерис, пожалуйста!

Раст заскрипел зубами. Своё нежное имя, которое дала ему не в меру романтичная матушка, он терпеть не мог. Но и другу надо помочь. За такой косяк шеф с него голову снимет.

- Ладно! Приведу.

Кван испарился, Раст отправился к клетушке секретаря. Постучал, вошёл. Парень так зарылся в бумажках, что одна зелёная макушка торчала. Поднял голову. Удивился. Начальник почти никогда не заходил сюда - терпеть не мог замкнутые пространства.

- Собирайся. Будешь третьим секретарём на сводном собрании. У Квана там забастовка...

И вот Кира поднимается наверх по той самой лестнице, по которой раньше бегала вверх-вниз по многу раз в день.

- Как быстро вышло оказаться здесь у кошки и как не скоро у двуногого. Ну, ладно, кто-то бы сказал, что быстро, что я везунчик,- даже про себя Кира всё чаще называла себя "он". Привыкала?..

И вот она сидит в уголке отведённом для секретарей. Остальные тоже ждут. Наконец, пришёл Шеф, уселся на своё место.

Сколько уже она не видела его? Почти три месяца. Как он? Кира тайком, но жадно рассматривала своего прежнего "хозяина". Того, по кому так скучала. Остальных она видела хотя бы мельком, но не его. Похудел. Под глазами тени. Что с ним? Драконы ведь не болеют! "Но они страдают",- прошептал внутренний голос.

- Из-за кошки?- удивилась она.

И сама себе ответила:

- Из-за одиночества.

Она же помнила, как тяжело он переносил его раньше. Потом появилась Кошка и ему стало чуть легче. Теперь он лишился её и одиночество вернулось.

- А ведь домашние, наверняка, так и боятся соприкоснуться с ним. Все, кроме Кастора и Ивонны. Ходит как чумной среди них, а они шарахаются по сторонам!

Собрание началось, а потому времени на праздные мысли не осталось. Обсуждение набирало обороты. Агенты снова шумели, пытались кинуться друг на друга. Их, конечно, накажут, как и любого такого нарушителя, но что такое взыскание или штраф, когда инстинкты прут?

В какой-то момент Кира поняла, что в неё что-то летит и чуть отодвинулась. Потом прилетело опять, она уклонилась. Снова. Наклонилась и чашка разбилась о стену над её головой. Не прекращая писать, Кира другой рукой стряхнула осколки с волос. Пока хватит и так.

И тут раздался дикий рёв кого-то из "её " оборотней:

- Ты что это нашего секретаря обижаешь?

Руководитель внешней разведки, лорд Вист, лощёный как все в его вотчине, пропел:

- Всё потому, что секретарь у вас какой-то необыкновенный! Я своих ослов и близко так выдрессировать не могу!

Оборотень всё-таки не выдержал и бросился на него. А Кира лихорадочно соображала:

- Идиотка! Так проколоться! Во второй раз! И что делать теперь?

В первый раз она прокололась, когда выпила во второй раз в жизни. Случилось это в той же таверне. Чарка была маленькой, сознание она не потеряла, а вот разум, да. Талун, огромный как медведь, когда выпивал, то желал "побороться" с кем-нибудь. Мало кто соглашался потому, что парень был невероятно силён и, даже в шутку, бока мог намять знатно. Вот и тогда он вышел на середину зала, поднял руки вверх и, пританцовывая, вызывал желающих.

Ну, Кира и вышла. Ржали все. Фин ему чуть ли не по пояс был. Пока они ржали, Кира под шумок ткнула парня в определённую точку и отошла, чтобы не зашиб. Когда он упал с диким грохотом, уже Кира заплясала с поднятыми руками.

А на следующее утро разыгрывала очередную амнезию. Не помню, не знаю! После того случая, она и не пила. Так, язык мочила, чтобы пахло, а остальное под стол.

Вот сейчас это всё всплывёт, соберётся вместе. Умник Азарк проанализирует и, привет, Фин!

Или не проанализирует. Дарос, конечно, не собирался делать ничего такого, но невольно спас её. Заговорил своим странным холодным голосом, который невозможно не слушать:

- Я слышал, что секретарь у сыщиков необыкновенный. И даже убедился в этом. Их отчёты теперь можно читать, как поэму: высокий слог! Молодец!.. Нам тут тоже с архивами разобраться не помешает, так что: милости просим! Завтра же!

Собрание закончилось на диво мирно и все разошлись. Гран остался и без спроса ввалился в кабинет к Даросу:

- С какой стати ты потребовал гоблёныша себе?

- Кого?- рассеянно спросил Дарос.

Он стоял у окна и смотрел на что-то внизу.

- Кто-то из оборотней обозвал Фингарда. Так и прилипло. Он, похоже не обижается.

- Он, похоже, ни на кого не обижается,- так же рассеянно ответил Дарос не отворачиваясь от окна.

Гран выглянул тоже.

Толпа молодых оборотней вывалилась из дверей и по двору шла к воротам. Мощные, красивые. А между ними смешной, плюгавый гоблин. Они все что-то бурно обсуждали... В какой-то момент, гоблёныш зацепился за брусчатку и стал стремительно заваливаться вперёд. Он неминуемо расшиб бы себе лоб, если бы не шедший рядом громила. Он с такой силой дёрнул паренька, что тот просто взлетел вверх. Другой парень подхватил его и аккуратно поставил на ноги, похлопал по спине так весомо, что юный гоблин чуть не упал носом вперёд снова. Всё это время он смеялся. Все они смеялись. Беззаботные!

Молодёжь уже ушла, а драконы смотрели в окно. У них не было такой юности и радости, таких друзей. Зрение и память у обоих были абсолютными и, конечно, они запомнили каждый момент падения и полёта юного гоблина. Он был очень некрасив со своими маленькими глазками и несуразным лицом, и, в то же время, прекрасен. В своей свободе, радости, доверии другим. Не бояться упасть, чтобы взлететь... Способен ли на это хоть кто-нибудь из драконов?

Гран быстрее сбросил морок и вернулся в реальность. Кашлянул и спросил деловым тоном:

- Зачем он тебе?

- Он странный,- ответил Дарос, усаживаясь в своё кресло.

- Это не ответ.

- Почитай его отчёты и протоколы. Парень - гений. Он не только выправляет стиль и манеру речи наших ищеек, но и делает анализ услышанного, выделяя наиболее важные моменты. То есть, каждый такой документ - это, по сути, аналитическая записка. Которую он создаёт сходу, даже не задумываясь. Сколько бьётся над этим наш аналитический отдел, ты знаешь... Такую скорость обработки информации я видел только у Азарка.

- И у тебя,- добавил Гран.

- И у тебя,- не остался в долгу Дарос.- Мы-то понятное дело, а он? Откуда?

- Ты подозреваешь его?

Дарос пожал плечами:

- Необычность и гениальность всегда подозрительна. По сути, каждого, кто сейчас работает на "чердаке", я однажды подозревал.

- Будь осторожен с ним!- не удержался Гран.- Он странный. Очень.

Дарос как-то ласково улыбнулся:

- Ты потому бегаешь от него? Злишься после той истории?.. Почему ты бегаешь от него, но и не отводишь от него глаз?

Лекарь отвернулся к темнеющему окну и ответил:

- Он странный. Такой несуразный, страшный, слабый. Но при этом такой счастливый. Свободный. Это искушает, не находишь? Почему мы не можем так?

Дарос подошёл к нему, положил руку на плечо:

- Однажды мы поймём, и исправим эту оплошность. Не сомневайся!