Мечты

Глава 7.

Вдруг Кирия выгнулась дугой и застонала сквозь сжатые зубы. Началось!

Варг кинулся к ней. Наткнулся рукой на кинжал, который до сих пор лежал на коленях. Отбросил его. Он никогда не причинит девочке вреда, что бы ни было! Бросился перед кроватью на колени, скрутил ей руки.

Это мало помогало. Она была не в себе, рвалась куда-то. Молчала. Что-то раскручивалось в ней и ударило, наконец!

Срыв могущественного мага - это всегда отдельный вид острых ощущений. Ведь никогда не знаешь, куда его понесёт и какой скрытый потенциал раскроет стресс. Кирия удивляла в очередной раз. Варг с грустной улыбкой подумал о том, что слава о его могуществе грянет ещё громче и дальше. Просители будут теперь заикаться от ужаса при виде него, ведь вокруг домика не останется ничего. В каком радиусе? Это ещё неясно... Хорошо, что он, однажды, не пожалел сил и намертво зачаровал дом и частокол от разрушения. А то и домика бы не осталось...

Грянул гром и одновременно с ним сверкнула слепящая молния. У Варга заложило уши. Он тряхнул головой. Это будет очень долгая ночь... За грозой, ударил мороз и налетела метель. Звери и птицы, он чувствовал, удирали прочь так, что только лапы или крылья мелькали. Правильно! Всё только начиналось...

Он не вмешивался, не считая того, что фиксировал ученицу. Убежит куда-нибудь или портал откроет, ищи её потом... Силы берёг. Неизвестно, что она выкинет ещё.

Силы ему пригодились. Когда вокруг домика начал раскручиваться смерч, он напрягся. Смерч набирал силу и стоял на месте. Они, в их домике, были в "глазу бури" - спокойном месте внутри урагана. Варг готовился вмешаться, если смерч пойдёт на человеческие поселения. А потом ужаснулся. Смерч стал наливаться огнём... и скоро стена бушующего пламени отделяла их от всего мира. Дом не сгорит, зачарован, но если этот ужас вырвется к людским сёлам... их самих потом поджарят на костре. Или придётся прятаться и уходить отсюда. Как это вообще возможно?! И как он потушит это? Нет у него сейчас власти над огнём, раз его пламя выгорело!..

Варг затряс Киру за плечи. Никакой реакции! Он тряс и тряс её, пока она не открыла, наконец, глаза. Они были абсолютно бессмысленными и светились тем же светом, что и пламя за окном.

Волосы зашевелились от ужаса у Варга на голове, но он, боевой дракон, в прошлом, взял себя в руки и гаркнул:

- Кирия! Убирай смерч!

Она закрыла свои горящие очи, собираясь отключиться снова... Нет уж! Варг встряхнул её с большей силой и закричал:

- Огонь! Убери огонь!

Девочка вдруг потянулась к нему и схватила его за руку. Выражение ужаса и отчаяния в сияющих глазах сломало что-то в душе Варга. Другая его рука потянулась к её голове, замерла, дрогнула... А потом он погладил её по волосам так осторожно, словно боялся сломать.

- Погаси его, девочка. Нет смысла бунтовать... Всё равно ничего уже не изменишь...

Выгоревший голос его был словно присыпан пеплом. Как хорошо понимал он её...

Кирия ответила так тихо, что пришлось наклониться ещё ниже, чтобы услышать:

- Пусть сгорит...

- Что?

- Пусть всё сгорит!- выдохнула Кирия и закрыла глаза.

Огненный шторм бушевал вокруг ещё некоторое время, а потом его хозяйка решила, видимо и правда, сжечь всё в округе. Когда огненный вал стал двигаться, Варг начал колдовать...

Ему удалось погасить это непотребство, но сил потянуло немеряно и он отключился там же, на полу.

Когда очнулся, его вывернуло от слабости. Так погано он не чувствовал себя никогда! Потянул за какую-то тряпку, обтёрся. Голова кружилась. Он подполз к кровати и рывком забросил тело на неё.

Хорошо, что катаклизмы выкосили всё живое на несколько вёрст вокруг. И по горячим углям вряд-ли кто-то сунется к ним. Потому, что они совершенно беззащитны сейчас. Он слаб, как новорожденный котёнок, а она пусть и не настолько слаба, но всё ещё не в себе и нестабильна.

Пусть спит... Он улёгся удобнее, потянул на себя край покрывала, чтобы укрыться. Его знобило от слабости, хоть в комнате и было тепло. Почувствовал, что Кирия подкатилась к нему под бок и нашла его руку. Вложила в неё свою. Он не стал её отнимать. Пусть спит...

***

Попав во дворец дракона, Кирия, первым делом, увидела отражение сестры в зеркале.

Она была просто ослепительна. В белоснежном платье, что сверкало замысловатой вышивкой словно инеем, в роскошных украшениях, с распущенными волосами. Погребальное убранство...Так хоронили у них девушек не вышедших замуж: в белом платье, простоволосыми. То, что она не имела права на белое платье, с точки зрения многих, Любаву не волновало. Она вычеркнула дракона из памяти и жизни. Это всё просто кошмар... Затянувшийся на четыре года...

Любава почувствовала сестру, улыбнулась ей, кивнула. Дракон был в комнате, поэтому она молчала.

Увидев сияющую улыбку Любы, он, видно, решил, что она предназначалась ему, или просто не смог устоять, и подошёл к ней. Встал сзади, обнял за плечи.

Они были бы красивой парой... Оба светловолосые, прекрасные, как мечта. Если бы всё сложилось как-нибудь иначе... Дракон смотрел на сестру с неописуемым выражением лица, Кира хорошо видела его в зеркале. Вряд-ли она сама смогла бы смотреть на неё с большей любовью... Почему Люба не видела этого? Почему осталась равнодушной? Ведь что-то можно было бы изменить, если бы она попыталась понять его...

А сейчас поздно для всего! Он слишком часто поначалу вёлся на её подначки и пил её. Зачем она провоцировала его?.. Вольная птица?.. И сама выбрала свой путь, и свой конец...

- Ты надела мои подарки. Впервые... Почему?- спросил дракон Любаву бархатным голосом, целуя в шею.

Люба словила его взгляд в зеркале и улыбнулась. Холодной и злой была эта улыбка.

- А чтобы знал ты цену своим подаркам,- ответила она непонятное.

Он нахмурился, а она отвлекла его. Повернулась к нему и поцеловала. Сама. В первый раз.

Вместо того, чтобы наброситься на неё, дракон отпрянул, пристально глядя на неё. Пусть он даже догадывается! Любава хорошо знала свою власть над ним. А потому она опять улыбнулась, зло и остро, и потянулась к нему. Прильнула к его губам. Поцеловала. Снова.

И он сдался. Впился ей в губы с пылом и страстью, обнял сильнее, удерживая.

Кира увидела... Любава была не так равнодушна к дракону, как показывала. Нельзя было бы объяснить эйфорию, охватывающую её от поцелуя, только влиянием драконьей магии. Тут смешалось так многое: ненависть и жажда, презрение и потребность, обида и решимость. Этот горько-медвяный напиток пила Любава пьянея всё больше. Не беспокоило её то, что сестра узнала её тайну. Это уже не имело значения...

Плавясь от удовольствия, счастья и печали, уплывая прочь, она мысленно прошептала:

- Прощай, Кирушка! Не печалься! Люблю тебя... Люблю...

Дракон держался, но когда Люба зарылась пальцами в его шевелюру, погладила, он потерял контроль... Хищно впился в её губы, словно от этого зависела его жизнь... Потянулся к ней всем существом. Любава не была обученным магом и не понимала, насколько он открыт перед ней. Кира понимала...

Он тянулся к Любаве, как умирающий к воде... и неизбежно потянул из неё силы... Кира потянула тоже... И шёлковая нить жизни Любавы порвалась с тонким звоном...

Оба мага поняли это мгновенно. Ещё не успели глаза Любы закрыться навечно, дракон закричал. Хрипло, страшно... Его ноги подломились и он упал, удерживая тело Любавы на весу.

Вбежали воины. Поняли всё. И удивили Киру. С глубочайшим сожалением и нежностью смотрели они на её сестру, не как на бесправную наложницу, вещь... Оказывается, её любили, в том далёком мире...

Дракон поднял голову, посмотрел на своих людей, и они отпрянули. Глаза его золотились, наливались огнём, разгорались на лице, как восход на небе. Хрипло и отрывисто приказал он им:

- Открывайте порталы и уводите всех. Пять минут. Дольше я не выдержу...

Люди исчезли мигом. А дракон, не сдерживаясь уже, целовал Любаву. Застыл над ней. Видимо, отсчитывал время. Всё тело его было сведено судорогой. Как пружина.

И вот она лопнула... Вокруг стал разгораться огонь, и сам он был огнём. Мужчина полыхал и смотрел как горит тело Любавы у него в руках. Когда оно осыпалось пеплом, он страшно закричал и мир вокруг взорвался...

Зря Кира волновалась, что горе не позволит ей влезть в разум дракона. Зря. Она, оказывается, становилась только собранней в патовой ситуации... Очень полезное свойство... Она без препятствий пробралась в мозг дракона. Да что там! Можно сказать, что вошла через широко открытые двери...

Варг был прав: дракон безнадёжно потерял контроль и терял его всё сильнее и сильнее. Дело сделано и можно было уходить, но Кира не могла. В огненном безумии, что полыхало вокруг, ей, необъяснимым образом, было легче. И дракон был для неё сейчас самым близким существом во всём мироздании. Ведь боль у них одна на двоих...

Мало кто понял бы это. Варг бы понял. Любава нет. Прости, дорогая, но я сижу у него в голове и вижу его мысли! Дракон хотел умереть. Всем сердцем. Если бы эти твари не были такими неубиваемыми, он бы сделал с собой что-нибудь, без сомнения. Он знал, что это невозможно, и бесновался, не в силах вынести душевную боль. Воздух вокруг него дрожал от невыносимого жара. Он выплёскивал всё, что держал в себе, пока угасала Любава. Весь свой страх, боль и вину.

Врут твари! Врут! Если это не любовь, то что же?! Варг вон забыть свою Асту не может несколько веков. И этот не забудет. Только бы убивать не начал направо и налево, как Варг! Любава бы огорчилась. Она ведь тоже...

У Киры в голове вертелась и крепла уверенность в том, что последнее "люблю" сестры, было адресовано вовсе не ей. Почему же молчала, дура! Зачем мучила обоих! Сколько бы времени ни было, а всё их было бы! И он бы не дёргался и берёг её больше...

Кира наблюдала, как дракон выжигал всё вокруг. Видела его глазами, слышала его ушами. И боль у них была одна на двоих. А потому она не выдержала. Растеклась лёгким облачком в его разуме, укрыла, обняла, утешила. Нельзя так страдать одному. Живое же существо!

Дракон бессильно опустился туда, где ещё недавно стоял дворец. От него остались только оплавленные руины. Их не восстановят никогда. Для всех и навсегда это - табу, место скорби. А скорбь у них уважать умели. Слишком много её было в жизни каждого...

Он свернулся калачиком среди горячего пепла и бессильно опустил голову. Гнев ушёл, накатила апатия. Устроил голову на лапах и немигающими жёлтыми глазами уставился в ночь.

Заговорил, словно она могла его услышать:

- Ты права. Мои подарки, любовь и нежность несут только смерть. Мы убиваем всё, к чему прикасаемся... Зачем?!.