Могло бы быть и хуже

Глава 9. Дело

Нао сделала несколько глотков и тошнота начала отступать, затем потёрла опухшие от слез глаза и уставилась на собравшихся.

— Какого черта? Разве вы не знаете, что иногда человеку нужно побыть одному?

Виктория села рядом, обняла её и погладила по голове.

— Мы знаем, что экзамен прошёл неудачно. — сказал Ауст, с ревностью наблюдая как жена ласкова с подростком. — Но…

В комнате повисла тишина и Нао занервничала, что-то её смущало «но» из уст магистра.

— Что?

— Но почему ты сразу решила, что не прошла? — спросил Ауст.

— А разве это не очевидно? — не поняла Нао. — Профессор хирургии смотрел на меня как на идиотку, когда я объясняла ему строение костей… Я уже молчу про терапию и болезни…

Ауст потёр переносицу и вздохнул.

— Знаешь сколько людей за весь экзамен осмелились спорить с профессорами? — Ауст не стал дожидаться ответа. — Ни одного. Ни один сдающий, кроме тебя, не смог похвастаться достаточными знаниями, чтобы спокойно рассуждать на тему медицины.

Нао замолкла, так как никто не знал, что она всё-таки поспорила с тем толстолобым чурбаном насчёт костей.

— Так что? — неуверенно спросила она и опустила взгляд к полу.

— Магистрат коллегии единогласно принял решение, что твои знания соответствуют третьему году обучения лечебного дела. — серьёзно проговорил Ауст.

— Сегодня утром от коллегии пришёл запрос на получение разрешения от Императора. — довольно прошептала ей на ухо Виктория. — Поздравляю.

Нао еле нашла в себе силы дышать, пока по щекам текли слёзы.

Третий год обучения был последним перед переходом к практическим занятиям. Если Ауст говорил правду, то получалось, что всего через год Нао имела право подавать прошение на начало лекарской деятельности в стенах коллегии.

Виктория стёрла влагу с её щёк и поцеловала в лоб.

— У тебя определённо есть талант к медицине. — хохотнула Виктория.

Нао улыбнулась, но слезы радости никак не прекращались. Она всё же смогла достичь своей цели.

Император был рад новостям даже больше Нао, а слуги и знать поздравляли юного будущего лекаря со сдачей экзамена.

Так, незаметно для себя, Нао медленно, но верно, стала забывать о странном ночном госте, который так глубоко залез в её сердце. Учёба отнимала почти всё время и девушка появлялась во дворце только на выходных.

Другие студенты не видели в ней ничего особенно, а магистрат коллегии отмалчивался, когда профессора напрямую спрашивали, что на их лекциях мог забыть ребёнок.

Правду знали только те, кто принимал экзамен, но и они лишь разводили руками, говоря что все вопросы к старшим. Их дело принять экзамен и передать ответы на рассмотрение, не более.

Нао была как белая ворона в коллективе, но лично никто ей ничего предъявить не мог. Фамилия Императора отбивало у других студентов любые мысли об открытых насмешках. Хотя, как поняла Нао, слухи о её прошлом таки просочились, просто при ней все держали рот на замке.

Первый месяц выдался наиболее тяжёлым, так как в отличии от остальных, она поступила сразу же на третий год и находилась среди людей намного старше себя.

Однако магистрат был прав, заявляя что знаний Нао вполне хватало. Если бы экзамен включал в себя не только устную часть, но и практическую, то она бы могла претендовать на присвоение профессии прямо в момент общения с экзаменаторами.

Большая часть из того, что проходилась в образовательной программе была ей знакома. Она углублялась только в темы, которые не могла знать из-за особенностей мира, нежели из-за невежества.

Ей также приходилось посещать занятия магией, так как её ядро было достаточно пригодным для освоения элементарных заклинаний.

Нао охотно освоила самые нужные магические приемы, особенно простейшую регенерацию тканей. С учётом того, что она отлично знала как проводить операции, то умение заживлять наиболее опасные для здоровья раны на месте, делали её особенной в своей сфере.

Когда она проходила по широким коридорам, наполненными студентами, то ловила на себе такие взгляды, что хотелось забраться ещё выше и стать ещё лучше.

Через пол года профессора признали, что магистрат оправдал свое решение. Девушка действительно была неимоверно талантлива и щелкала знания, как орешки. Преподаватели практической части готовились грызть друг другу глотки, когда наступит момент распределения студентов, и все они хотели прибрать Нао к своим рукам.

Жизнь во дворце отражалась на ней положительно и, вместо хилой девчушки, она постепенно превращался в полноценную взрослую девушку, хотя тело всё ещё оставалось довольно слабым. Она стала выше и куда увереннее в себе.

На глазах у всех ребёнок, который выглядел сильно младшего своего возраста, расцветал как вишня в преддверии летнего сезона.

На праздничных приемах гости подолгу не могли отвести от неё взгляда и вполне ожидаемо, что некоторые их них интересовались у Аартуса, когда он намерен искать дочери супруга.

Младший принц всячески увиливал от таких вопросов, ведь точно знал, что Нао будет не рада, если её принудят к браку.

А потом из-за слишком пристального внимания, Нао вовсе перестала появляться на публике. Да и история с Ильрамом вполне показала, что идея с браком обречена на провал.

Это произошло в праздник Чистого Единения, Нао как раз вернулась во дворец, чтобы поздравить магистра Тариса и Викторию, ведь их брачные клятвы, как выяснилось, были принесены в один из таких дней.

Она немного выпила и пошла спать, пока остальные члены семьи и гости наслаждались беседами и вечером. Подготовка к экзамену для перехода на практику выматывала, и она легла на кровать с надеждой, что проспит до самого обеда.

Но как назло именно в ту ночь наследник южной Империи, Ильрам Аманари, слишком перебрал с алкоголем и отослал стражу прочь, чтобы тихо зайти в комнату племянницы.

Бывшая рабыня давно вызывала в нём очень сильное желание, а схожесть с Викторией Вегнер усиливало желание в разы. Только если в случае Виктории он бы непременно отправился прямиком на тот свет, из-за замужнего статуса нахальной родственницы драконов, то вот с Нао всё обстояло по-другому.

Отец вряд-ли позволит казнить его из-за какую-то рабыня, да и запугать девушку не составит труда.

Вот, что думал Ильрам, придавливая своим весом спящеую Нао. Нао была слишком измотан физически, но проснулась от болезненного ощущения сзади. Оно было настолько знакомым, что сначала она не могла пошевелиться, ведь в голове всё заполнилось паникой и страхом.

Ильрам был больше и сильнее её, поэтому когда Нао попыталась освободить руки, то мужчина сжал их сильнее и прижал её лицо плотнее к кровати. Дышать было почти невозможно, а боль от грубых толчков в нежное нутро доводила до исступления.

Однако стоило Нао полностью осознать происходящее, как паника и страх исчезли.

Она выгнулась и позволила Ильраму входить на всю длину, задевая изнутри шрам, оставленный после генерала Мея. Её пошлые стоны и просьбы не останавливаться заставляли Ильрама ещё старательнее работать членом.

— Лицо…ах…хочу…видеть…ах… — простонала Нао и это окончательно лишило наследника самообладания.

Но как только он ослабил хватку, перевернул девушку на спину и снова вошёл, то вместо ожидаемых стонов услышал весёлых смех. Нао искренне и весело смеялаь от вида того, как Ильрам пыжиться, нависая над ней.

В этот момент в комнату ворвалась стража вместе с младшим принцем.

Наследника оттащили от кровати, а Нао всё не переставала смеяться. Наверное Аартус бы убил брата, если бы Нао не была для него куда важнее. Принц накрыл дочь простыней и помог ей сесть. Он сначала подумал, что Нао сошла с ума, раз смех никак не прекращается.

Ильрам до последнего находился в комнате, ему не позволили даже надеть штаны. Он никак не ожидал, что его прервут в самый ответственный момент, из-за чего его член всё ещё крепко стоял.

Аартус давно заменил стражу у комнаты Нао на своих людей, чтобы быть начеку. Поэтому, когда наследник отослал их прочь, то они не пошли отдыхать, а тут же поспешили к младшему принцу с докладом.

Через пару минут в комнату зашли обеспокоенные Кейра и Виктория. Вегнер с первого взгляда поняла в чём дело и сделала шаг назад, чтобы не дать увидеть всё мужу.

Тогда Ильрам бы точно не покинул комнату живым.

Когда Нао умолкла, то не выглядела как жертва. Она поблагодарила отца за простынь, устало почесала шею и спокойно попросила, принести ей горячей воды.

Ильрама отвели в темницу под дворцом, а утром обо всем узнал Император.

Наследника не приговорили к казни, только благодаря Нао, которая попросила правителя не пачкать руки кровью сына. А потом, при личной беседе, она рассказал, что очень давно, ещё когда была продана впервые, её разум просто отключал любую чувствительность, как только осознавал, что делают с её телом.

Она никогда не испытывала сексуального возбуждения вообще. Это и было её защитным механизмом, помогающим не сойти с ума.

Нао умолчала, что единственным человеком, с которым ей хотелось стать ближе, носил фамилию Энфил. Но даже с ним, её половой орган сохранял спокойствие.

Иногда она просыпался с грязным нижним бельём и следами смазки на ткани, но это скорее было потребностью организма, при котором Нао выступала только свидетелем итога.

Словосочетание «физической оргазм» было для неё лишь термином, которое она не могла ощутить лично. Она пару раз прикасалась к себе и ласкала, но ничего не получалось, ничего приятного она не испытывала, а чувствительность сходила на нет.

Ей пришлось смириться и забыть о глупой идее. Секс ведь не так важен и любовь вполне может быть чисто платонической. Только бы найти такого человека…

Так Нао ещё больше погрузилась в учёбу, а наследник Юга был посажен под домашний арест и принёс клятву богине плодородия, отказываясь от родового статуса старшего супруга.

Рунхар Аманари был всерьёз настроен организовать брак с родственницей Императора Востока, дабы в последствии укрепить политические отношения.

По сути, это было фактически прямой передачей роли наследника Аартусу, ведь Дирим был адептом коллегии и автоматически лишался прав на трон.

Но официально наследником младший принц стал бы только после заключения брака Ильрама.

Своим безрассудным поступком Ильрам лишился почти всего, но зато сохранил жизнь и относительно высокое положение в обществе.

Нао в любом случае не была бы наследницей после Аартуса, так как крови Аманари в ней не было, но Император не торопил младшего сына и его супругу с зачатием ребёнка.

А когда всё же подтвердилась помолвка Ильрама с сестрой Ян Феня в качестве младшего супруга, то внутри знатных кругов произошёл коллапс.

Все итак считали Аартуса лучшим претендентом на трон, но теперь это подтвердил и сам Император.

Приближенные к Рунхару люди считали, что несмотря на все подготовки Ильрама к управлению государством, младший принц заслужил слишком сильное и надёжное уважение со стороны народа.

Всего одно чересчур неверное решение избавило Империю от возможности гражданской войны. Никто не знал точной причины, но подозревали, что во всем замешана приёмная дочь Аартуса.

Все были хорошо наслышаны, что последний раз представитель правящей семьи лишился права на статус старшего супруга более семидесяти лет назад, когда изнасиловал дочь знатного господина с Запада. Девушка была замужем за южанином, но члена семьи Аманари помиловали, и только потому что он являлся единственным сыном своих родителей.

Нао же ещё никогда не выходила в свет, именно как кандидат на заключение брака и не заявляла о готовности вступить в отношения, из-за чего считалась ребёнком.

Поэтому у знати оставался только один вариант.

Ильрам Аманари принудил к близости того, кого по закону трогать не имел право. А это либо замужний человек, либо ребёнок, коих в стенах дворца было не так много.

Вряд-ли бы Ильрам осмелился коснуться хоть пальцем, слегка пугающую супругу брата, которая, по некоторым слухам, была наделена даром управлять душами.

А вот новоиспеченная племянницв, к тому же бывшая рабыня, да ещё в довесок жившая в борделе и находившаяся так близко…

Аартус был верным псом Империи и вряд-ли бы осмелился предать родную кровь. Поэтому со временем разговоры о Нао становились очень и очень неоднозначными.

Ее считали очень хитрой и расчетливой, ведь немудрено, что она могла специально соблазнить дядю, чтобы потом выставить всё как изнасилование. А целью как раз являлось передача наследования приёмному отцу.

Возможно так она пытался показать свою благодарность за усыновление и новую жизнь, а возможно просто хотела получить ещё больше влияния в будущем.

Но как бы не были сложны и удивительны слухи, они оставались слухами. На деле же все мысли Нао были заняты учёбой и подготовкой к началу практики.

Юный возраст оказывал сильное влияние на мнение окружающих, а когда это напрямую связано с профессией, то внешняя молодость могла привести к недопониманию.

Так получалось и с Нао.

Внешность нежной девушки играла с ней злую шутку, когда она впервые отправилась с другими студентами на осмотр пациентов. Они пришли просто посмотреть и понять, как всё происходило на деле, поэтому занятие не считалось практическим.

И некоторые пациенты в храмах богини жизни позволяли себе лишнего. Будь то похабные фразочки о вульгарном цвете губ или кожи, как у лучших наложниц Императора Востока, но все они носили примерно одинаковый смысл.

Но вот когда всё зашло так далеко, что один из пациентов, внешне похожий на жителя Севера или Запада, начал распускать руки и ударил Нао по лицу, приговаривая, что с лицом шлюхи хорошим лекарем не стать, нервы Нао чуть не лопнули.