Молот Пограничья. Книга IV

Глава 17

Да уж, неловко вышло. Мы с Галкой только что одолели саму магию. Вместе вступили в схватку с моей темной стороной, воспользовались древним ритуалом. И не только изгнали аспект Смерти, но и каким-то немыслимым образом сумели превратить его в Огонь. Можно сказать, сражались бок о бок, победили — и эта победа среди всех прочих лично для меня оказалась точно не из легких.

Но для Кати все, конечно же, выглядело несколько иначе. Я — голый по пояс, перепачканный пылью и пеплом, налетевшим на пол из горна, взъерошенный и с безумными глазами. Галка — с насквозь мокрой от пота рубашкой, прилипшей к телу, сидящяя рядом и сжимающая меня в объятиях. Оба измученные, однако довольные неизвестно чем. Ветхий плащ на полу, моя косоворотка на верстаке, явно брошенная в спешке и как попало…

Ничего себе картина.

— Это… это не то, что ты подумала.

Голова еще слегка кружилась, кузня плавала из стороны в сторону, но я все же сделал над собой очередной усилие и встал. Главным образом для того, чтобы ее сиятельство вредина смогла убедиться, что хотя бы штаны с ремнем у меня на месте. А Галка и вовсе одета с ног до головы, и вспотели мы исключительно оттого, что пламя в горне полыхало несколько часов подряд.

— Не то, что я думаю? — Катя опустила голову и демонстративно прикрыла глаза рукой. — Я вообще стараюсь не думать… Матерь милосердная, Игорь, ты в своем уме?

Галка тут же принялась едва слышно хихикать в кулак, а когда я бросил на нее самый суровый из всех возможных взглядов, стихла, но улыбаться не перестала. И пожала плечами, будто хотела сказать — ну, так уж вышло, князь.

Для нее все это наверняка было тем еще представлением. Вряд ли нравы в Тайге отличались особой строгостью. Там, где нет ни сословий, ни титулов, ни матушек из храма, назначенных стеречь честь и нравственностью юных дев, люди вполне могли и вовсе обходиться без браков. А уж на законы и традиции Пограничья Галка плевала с самой высокой сосны.

А вот Катя… Впрочем, она тоже не выглядела по-настоящему обескураженной. Удивленной, сердитой, может, даже слегка разочарованной — но не более. Я мог только догадываться, как развлекался пропавший в тайге брат Михаил, однако и он наверняка тоже не жил монахом — при том, что никогда не был женат. Да и дядя, совсем недавно разменявший шестой десяток, тоже вполне мог иметь… скажем так, подругу.

Вряд ли из прислуги — для этого он слишком дисциплинирован и осторожен. И не из Отрадного — слишком близко. Куда больше на роль дядиной пассии подошла бы какая-нибудь озорная вдовушка из Орешка или Тосны. Знать об этом Катя, конечно же, не могла, зато наверняка догадывалась.

Похоже, ее недоумение вызвал не сам факт, что ее драгоценный братец решил ночью порезвиться в кузне, а то… точнее, та, кто составил мне компанию.

— От всей души надеюсь, что мне это приснилось, — простонала Катя, жмурясь и медленно сползая плечом по дверному проему. — Игорь… Неужели ты хотя бы не мог выбрать кого-нибудь посимпатичнее?

— На себя посмотри, — тихо буркнула Галка. — Тоже мне красавица нашлась.

— Так, ну хватит! — Я протянул руку. — Пойдем. Болтать будешь потом.

Не хватало еще, чтобы нашу перепалку услышали снаружи. Катя не из тех, кто станет разносить слухи по всему Пограничью, гридни тоже умеют держать язык за зубами, но если неподалеку окажется кто-то из прислуги — жди беды.

— Как вам будет угодно.

Галка вцепилась в мою ладонь, рывком встала и направилась к двери. Но от хулиганства, конечно же, не удержалась: в Катину сторону даже не взглянула, зато откуда-то точно знала, что та сама будет смотреть вслед — и принялась при каждом шаге слегка покачивать бедрами. И уже у выхода на улицу вдруг обернулась и вроде бы шепотом — но так, что наверняка было слышно даже в Тайге за Великановым мостом — произнесла:

— Спасибо тебе, князь. Эту ночь я никогда не забуду.

Катя закатила глаза. Спектакль получился куцым, но, похоже, все-таки весьма убедительным. Пускаться в объяснения я в любом случае пока не собирался, так что оставалось только подхватить плащ с крюка, натянуть его прямо на голое тело, и отправиться наружу. Чтобы объяснить кое-кому, как следует себя вести, если хочешь переехать из уютных апартаментов в подземелье.

— Жди… жди здесь! — бросил я на ходу, обернувшись. — Сейчас вернусь.

Катя не ответила. Зато проводила меня взглядом, который стоил тысячи слов. Выводы о моем воспитании и не самых выдающихся умственных способностях сестра, похоже, уже сделала, и теперь в ее глазах отражалась только тревога. Что коварная пленница навредит бестолковому и легковерному братцу, что стащит из кузни какую-нибудь драгоценную железяку — или просто сбежит.

А ведь Галка могла. Если не прирезать меня втихаря, то удрать — уж точно. Бегала она куда быстрее меня, а прятаться умела так, что ее не отыскала бы и вся дружина с собаками. Шагая к выходу, я даже успел засомневаться…

Но — зря. Галка терпеливо дожидалась прямо за дверью, чуть поеживаясь от холодного ветра. После жара кузни даже ей утро ноября наверняка показалось промозглым и хмурым.

— Не бойся, не убегу, — усмехнулась она, будто прочитав мои мысли. — Сама не знаю, как так вышло, но я теперь с тобой надолго.

— Вот как раз этого я и боюсь, — со вздохом отозвался я. И тут же сдвинул брови. — Какого черта ты творишь? Неужели нельзя вести себя прилично?

— Можно. — Галка пожала плечами. — Только скучно. А так хоть какое-то развлечение. Видел, какие у нее глаза были? Боевая у тебя сестрица, князь, даром, что малолетняя еще. Я уж думала — сейчас мне все волосы повыдирает.

— Смотрю, тебе неймется. — Я сложил руки на груди и оперся спиной на бревна оружейни. — Хоть обратно в подвал сажай.

— Неужто не стыдно, князь? Я тебе, можно сказать, жизнь спасла, душу твою бессмертную, а ты… — В голосе Галки прорезались насмешливо-плаксивые нотки. — Опять княжну в подземелье запрешь, где ни ветра, ни солнышка.

— Ну, солнышка, допустим, теперь и снаружи немного. — Я указал взглядом на низкое серое небо. — А княжне неплохо бы научиться себя вести.

— Да ладно тебе. Уже и пошутить нельзя.

— Нельзя, — отрезал я. — Если уж ты хочешь быть в моем доме гостем, а не пленницей — изволь соблюдать правила.

— Дом… Не нравится мне тут, князь. Не только в подвале, а вообще. — Галка поморщилась. — Теснота, срубы эти кругом. Как вы вообще так живете?

— Да нормально живем. Отлично даже. Электричество, горячая вода. Цивилизация, представь себе. — Я потянулся, разминая плечи. — Не Новгород, конечно, но и не в Тайге в сугробе спать.

— А вот я бы лучше в сугробе, — едва слышно проговорила Галка. И вдруг жалобно посмотрела мне прямо в глаза. — Отпусти меня, князь. Обратно за реку. Всеми богами клянусь — не сбегу. Буду с гриднями твоими в крепости службу нести — наравне. Хоть в карауле стоять, хоть кашу варить, хоть портянки штопать, если прикажут. Только отпусти!

В тихом голосе вдруг зазвучала такая тоска, что меня накрыло ею с головой. Галка не врала, не пыталась юлить или торговаться — скорее наоборот, в первый раз говорила то, что было у нее на уме. И я, пожалуй, только сейчас понял, чего ей стоило просидеть взаперти чуть ли не целый месяц.

И каково это — в одночасье сменить бескрайний простор Тайги, где сам воздух пропитан магией, на душное и сырое подземелье. Галка не боялась ни меня, ни смерти, на даже черта, однако сама мысль о возвращении за решетку, похоже, была для нее невыносимой.

— Не будет мне тут жизни, — так же тихо продолжила она. — Да и не жизнь это вовсе — в клетке сидеть. И тебе за рекой от меня пользы всяко больше. Я ж в Тайге и человека, и любую тварь за версту чую. Охотиться могу, следы читать обучена… Там мое место, князь. — Галка легонько коснулась моего локтя. — Ну сам посуди — какая из меня тут служанка выйдет, если я без ружья будто голая?

— А с ружьем, значит, одетая? — усмехнулся я. — Ладно, поглядим, что к чему. Пока при мне будешь, а там, может, и отпущу за реку. За хорошее поведение.

— Как пожелаешь, князь. — Галка покорно склонила голову. — А сейчас-то мне что делать?

— Да ничего не делай. — Я с тоской покосился на дверь оружейни. — Вернусь — поедем в крепость. Проверим, что там к чему.

Когда я вошел обратно, Катя даже не обернулась. И продолжила ковыряться в металлических потрохах Святогора — будто уже успела забыть, что видела всего несколько минут назад. Оправдываться я, конечно же, не собирался, однако ситуация и правда получилась… скажем так, необычная.

— Если тебе интересно, — вполголоса проговорил я, — мы ничем таким не занимались.

— Вот вообще не интересно, — буркнула Катя. — Глаза бы мои не видели.

Сестрица явно была не в восторге. Но пускаться в объяснения я не стал — иначе пришлось бы заодно рассказать и про аспект Смерти, и про контур, и уж тем более про то, что я, хоть и косвенно, все же допустил Галку до святая святых Гром-камня — чар, связавших горн в кузне с алтарем в подземелье господского дома. Катя наверняка заметила, что половина запаса маны куда-то исчезла.

Но вопросов задавать не стала — во всяком случае, пока.

— Ну, раз не интересно, то и хорошо. Главное, дяде с бабушкой не говори. — Я на мгновение смолк, задумавшись, и добавил: — И Полине тоже. Незачем ее лишний раз волновать.

— Это точно. — Катя, наконец, обернулась. Смерила меня суровым взглядом, но потом все-таки заулыбалась — Ну ты даешь, конечно. Вот никогда бы не подумала, что ты…

— Катерина Даниловна!

— Ладно, ладно. Молчу.

Ее сиятельство вредина явно была не против еще немного позубоскалить, однако куда больше, чем мои не-совсем-амурные приключения ее интересовал Святогор. Я уже давно не заглядывал под брезент, и за это время гигант из стали и кресбулата…

Нет, не преобразился полностью, но все же стал выглядеть куда свежее. Не реликтом ушедшей эпохи, а боевой машиной. Пусть видавшей виды, усталой и слегка заржавевшей, однако вполне рабочей. Не знаю, сколько сил и времени Кате пришлось потратить, чтобы разобрать каждый сустав волота, однако теперь все до единого подвижные сочленения брони поблескивали отполированным металлом и свежей смазкой.

— Шевелятся? — зачем-то уточнил я, проведя пальцем по стыку между шарниром колена и толстым щитком на голени.

— Еще спрашиваешь. Сама все проверяла. — Катя умудрилась гордо приосаниться, не поднимаясь с колен. — И движители теперь на месте. Ну, то есть, которые уже поставила. Пока он без рук, считай.

Разглядывая ноги и могучий торс Святогора, я не заметил, что великан лишился обеих верхних конечностей. Одна лежала на верстаке, а вторую Катя, похоже, разобрала полностью: в тисках тускло поблескивала здоровенная перчатка, а остальные детали отправились то ли на доработку, то ли еще куда-то. Вместе с ними исчез и левый наплечник, из-за чего волот казался скособоченным, хоть и стоял — точнее, сидел — ровно.

— Ничего себе ты его обкромсала, — вздохнул я, разглядывая оставшиеся вместо рук отверстия с торчащими, будто обломки костей, креплениями. — Обратно поставить сумеешь?

— Ну, снизу-то сумела. Ты пока в крепости своей за Невой сидел, я тут все чуть ли не до винтика разбирала, — ответила Катя. — Внутрь не лазила только, там и чары, и энергетическая схема такая, что сам черт ногу сломит.

— А снаружи?

— А снаружи — проще некуда. Это, считай, то же самое, что вы с гриднями носите. Самые обычные доспехи. — Катя для пущей убедительности постучала отверткой по металлической груди волота. — Только большие. А под ними — скелет. И провода всякие.

— Ага… А человек там как помещается? — Я склонил голову, пытаясь заглянуть в полуразобранное брюхо. — Это ж целый час надо, получается — сначала залезть, потом броню нацепить…

— Не час. Поменьше, наверное. — Катя на мгновение задумалась. — У него там на спине вроде как створки. Тоже крепить надо, в одиночку не справиться, но зато быстро. Руки-ноги просунул, попал, куда надо, потом подшлемник. Голову закрепил, сзади закрутили — и все. Можно воевать.

Чего-то такого и следовала ожидать. Святогор изрядно уступал гигантскому штурмовому доспеху, который я носил в прежней жизни, однако назначение у них было одно. Как и принцип конструкции — с той лишь разницей, что там все делала изящная и хитрая автоматика, а владелец этой машины нуждался в паре-тройке помощников только чтобы забраться внутрь.

— Примерить бы его, конечно. — Я протянул руку и коснулся места, где намертво закрепленная голова волота переходила в могучую грудь. — Хоть проверить, что там внутри еще работает, а что развалилось.

— Да ничего не развалилось. Провода я поменяла, где надо, а основные блоки — чего им сделается? Сейчас… — Катя убрала отвертку в карман, приподнялась и чуть ли не по самое плечо залезла рукой в брюхо волота. — Где там этот переключатель? Как раз на груди с той стороны, чтобы изнутри можно было…

Под кирасой что-то тихо щелкнуло, и пустые глазницы шлема вдруг засияли голубоватым светом. Даже без рук и половины брони Святогор выглядел весьма убедительно, и я с трудом подавил желание сгрести Катю в охапку и рвануть отсюда подальше — на тот случай, если восставший от столетнего сна гигант взбунтуется.

Но мгновение шло за мгновением, и единственным признаком жизни оставалось едва слышный пульсирующий гул, доносившийся из-под доспехов. Будто где-то там, под сталью и кресбулатом, билось электронное сердце.

Собранная древними умельцами система работала, но я почти физически чувствовал, как тяжело ей гнать энергию по металлическим жилам волота. Что бы ни было источником магии, ее едва хватало пробудить Святогора — однако двигаться он не мог.

— Ты что туда засунула? — проворчал я, вытирая со лба выступивший пот.

— Малый жив-камень. В кабинете в столе взяла. — Катя виновато втянула голову в плечи. — Извини…

— В следующий раз спрашивай. — Я погрозил пальцем. И, не удержавшись, спросил. — А если средний поставить? Пойдет?

— Вряд ли. Ты видел, какие у него там провода внутри? Маны целое море сожрет и не поморщится. Большой кристалл нужен, другой не потянет… Ну, это как севший аккумулятор в грузовик воткнуть. Фары кое-как горят, — Катя указала на светящиеся в полумраке оружейни глаза Святогора, — а мотор попробуй заведи. Тока не хватит.

— Понятно, — вздохнул я. — Ладно. Значит, будем искать. А пока неплохо бы разобраться, как этой штукой управлять.

— Вот уж чего не знаю — того не знаю. Я рабочих волотов только в кино видела. — Катя снова полезла рукой под броню — видимо, выключить систему, чтобы не тратить ману почем зря. — А этот и при дедушке Мише еще тут сидел.

— Лет сто не включали, — кивнул я. — А может, и больше.

Видимо, с тех самых пор, когда кто-то из наших с сестрой славных предков решил, что семье куда нужнее деньги, чем древняя боевая машина. И то ли продал жив-камень, то ли заложил, а потом не сумел выкупить обратно. Мне куда приятнее было бы думать, что Святогор потерял свое сияющее сердце в бою, но центральный блок под кирасой явно не получал серьезных повреждений. Во всяком случае, с тех времен, когда эти части волотов еще умели чинить.

Теперь таких мастеров уже не осталось. Катиных талантов хватило перебрать доспехи Святогора, однако лезть внутрь она побоялась. А припомнить, как устроена система управления, мог разве что человек, который жил на свете достаточно долго, чтобы хоть раз наблюдать волота в деле. Не на экране телевизора, а своими глазами.

И одного такого человека я знал.