Мост

Глава 30 Вмешательство

Джон с разинутым ртом уставился на него, потом на Джейдена.

Даже сейчас он видел на лице Джейдена только гнев, но не страх. Эта ярость сменилась ненавистью, когда Джейден схватил пальцы Ревика на своём горле.

— Какого хрена ты с ней сделал? — выплюнул Джейден, пиная ноги Ревика. — Проклятое чудовище! Что ты с ней сделал?

Джон поднял руку, пытаясь встать между ними.

— Господи… Джейден. Остановись! Он ничего не делал! Он этого не делал, ясно? Сдай назад. Отвали немедленно!

— Катись ты тоже нах*й… Джон, — выплюнул Джейден, свирепо глядя на него и всё ещё сопротивляясь хватке Ревика. — Что? Вы в эти дни создали счастливый тройничок? Тебя действительно устраивает, что этот парень поломал разум Элли и превратил её в чёртову террористку-убийцу?

Джон почувствовал, как ещё одна волна гнева погасила свет Ревика, и снова встал между двумя мужчинами. Он взглянул на Ревика, но видящий не смотрел на него в ответ.

Джон повернулся к Джейдену, который извивался, как кролик в силках.

— Джейден! — Джон повысил голос. — Успокойся, чёрт возьми, ладно? Ревик! — рявкнул Джон, взглянув на элерианца. — Отпусти его! Сейчас же!

Последовала короткая пауза.

Рука Ревика разжалась. Джейден выпал из его хватки, кашляя и отплёвываясь, и его лицо сделалось ярко-красным, когда он шатко приземлился на ноги, почти упав на Сасквоча, который стоял позади него.

— Мудак-убийца! — выплюнул он.

Джон решительно встал между ними, почувствовав, как свет Ревика снова вспыхнул.

— Джейден! Заткнись! Ты не знаешь, о чём говоришь…

— Чёрта с два я не знаю! — Джейден повернулся и с неверием уставился на Джона. Он указал на Ревика, не отрывая взгляда от Джона. — Этот ублюдок — Сайримн, чувак! Ты историю в школе не учил? Ты серьёзно не понимаешь этого?

Сасквоч посмотрел на Джона, словно прося о помощи, подняв руки ладонями вверх. Большой самоанец попытался взять Джейдена за руку, но тот сердито отдёрнул руку.

— Джейден, — сказал Сасквоч низким, обеспокоенным голосом. — Чувак, типа… остынь. Сейчас не время для этого…

— Заткнись! — рявкнул Джейден, резко поворачиваясь к нему.

Сасквоч отступил на шаг, его широкое лицо покраснело.

— Эй! Типа, не убивай гонца, чувак. Я только пытался…

Но Джейден снова начал кипеть в адрес Джона.

— Не могу поверить, что ты защищаешь этого придурка! Я знаю, что ты членосос, а он здесь главный, но это твоя сестра, чувак. Твоя сестра! Или ты был слишком занят игрой в пидора-террориста, чтобы помнить об этом? — Он яростно махнул в сторону Элли рукой с кольцами на пальцах. — Посмотри на неё, чувак! Посмотри. На. Неё!

— Я её видел, — отрезал Джон.

— Тогда как ты можешь защищать этот кусок дерьма? Как ты можешь…

— Говорю тебе, он этого не делал! — крикнул в ответ Джон, повысив голос, чтобы заглушить Джейдена. — Ты обвиняешь не того человека, чувак! Ты это слышишь? Ты можешь позволить этому проникнуть в твою тупую башку?

— Конечно, — Джейден издал ещё один невесёлый смешок. — Конечно. И ты это знаешь, потому что… что? Потому что он такой столп доброй воли и…

— Я знаю это, потому что это сделал я! — прорычал Джон.

Он выкрикнул это без единой мысли, но как только слова слетели с его губ, их тяжесть обрушилась на него, и ему стало трудно дышать.

— Это сделал я, — повторил он упавшим голосом.

Слёзы навернулись на его глаза, заглушая слова и ещё сильнее сбивая дыхание. Его руки сжались в кулаки.

— Ты хочешь кого-то обвинить, Джейден? Обвини меня. Только не Ревика. Не кого-то другого из этих «террористов», которых ты, кажется, считаешь ответственными. Они этого не делали. Это сделал человек. Я. Я это сделал…

— Нет, твою ж нах*й мать, ты этого не делал!

Эти слова вырвались у кого-то, стоявшего позади Джона.

Голос потряс его, настолько знакомый, что у него перехватило дыхание, хотя ярость в этих словах заставила его отпрянуть почти в страхе. Он даже не заметил, как другие видящие вышли из толпы и встали позади него.

Когда он повернулся, тяжело дыша и всё ещё ощущая в груди что-то похожее на камень, он оказался лицом к лицу с Врегом.

Врег стоял с потемневшим от ярости лицом.

Джон едва узнал его. Он узнал больше его голос, чем лицо.

Там же стояли Балидор и Джораг, а также Юми, Ниила и Иллег, Деклан и Викрам, Радди и Анале. Должно быть, они последовали за ним через толпу после того, как Джон послал вспышку в общую конструкцию.

Недоуменно оглядев лица, Джон обнаружил, что возвращается взглядом к китайскому видящему, который стоял ближе всех к нему, и видит слёзы в глазах Врега, ярость, которая так и стояла там, пока он смотрел на Джона. Врег также задышал тяжелее.

— Ты этого не делал, Джон! — прорычал Врег, сильно толкнув Джона в грудь.

Джон споткнулся и чуть не упал.

Он удержался в полуприседе, всё ещё глядя на Врега, и едва понимая ярость, которую он увидел на лице другого мужчины.

— Никто из нас тебя не винит! — Врег зарычал ещё громче, делая ещё один угрожающий шаг к нему. — Никто из нас! Только ты так думаешь, Джон! Только ты!

Джон почувствовал, как у него напряглись челюсти. Он не отводил взгляда от Врега, но его голова как будто сама по себе качала в знак отрицания. Он вспомнил Ревика, нависшего над ним, кулак Ревика, поднятый, чтобы ударить его, когда он нашёл Джона, возящегося с Элли, пока она спала…

— Ты вытащил её! — рявкнул Врег. — Ты вытащил её!

— Нет, — Джон покачал головой. Это было единственное, что имело для него смысл. — Нет.

— Даже Нензи не винил тебя! — рявкнул Врег. — Ты единственный, кто когда-либо думал об этом, Джон. Даже когда он был в самом худшем состоянии, Ненз не винил тебя. Ему было так чертовски грустно, что он не мог не винить кого-то. А ты был только рад принести себя в жертву как грёбаного агнца…

— Винил, — выдавил Джон. — Он винил меня…

— Чушь собачья! — рявкнул Врег, снова толкнув его, на этот раз чуть не отшвырнув на Джейдена. — Ты что, думаешь, что ты всемогущий Оз? Ты можешь заглянуть в сознание каждого и точно знать, что происходит? Все остальные знали. Мы чертовски хорошо знали, о чём думает Ненз. Он не винил тебя. Он винил себя. Злиться на тебя было просто легче.

Кадык Врега шевельнулся в затруднённом глотке. Он покачал головой, тяжело дыша.

— Боги, Джон. Мы все это видели. Вы оба обвиняете себя в том, что сделала эта психованная сука… что сделал этот Тень. Они сделали это с вами обоими так же, как и с твоей сестрой. И ты берёшь на себя вину за этих ублюдков? Ты берёшь на себя вину за Касс? Даже сейчас? После всех этих лет?

Джон открыл рот, чтобы заговорить. Но прежде чем он успел это сделать, Балидор перебил его:

— Он прав, — сказал лидер Адипана.

Джон перевёл взгляд на Балидора, не веря своим ушам.

Он вздрогнул, когда увидел гнев в глазах Балидора.

— Это должно прекратиться, Джон. Немедленно, — голос лидера Адипана граничил с холодным, открытым предупреждением. Он так же сурово посмотрел на Ревика. — Мы достаточно долго потакали вам обоим. Вы оба ни в чём не виноваты, — его челюсть напряглась, когда он посмотрел на Ревика, а затем указал на тётю Кэрол и дядю Джеймса. — Им вы тоже должны сказать. Вы знаете, кто это сделал. Почему вы защищаете её? Почему вы оба защищаете Касс?

Ревик нахмурился, его глаза выражали лёгкое ошеломление. Он посмотрел на семью Элли и Джона, потом снова на Балидора, и в его прозрачных глазах появилось понимание.

Балидор не стал ждать. Он опять перевёл взгляд на Джона.

— И ты тоже. Тебе нужно перестать прятаться за этим самобичеванием, чтобы не чувствовать ничего.

— Прятаться? — изумлённо взорвался Джон.

— Да! — яростно рявкнула Юми. — Прятаться!

Джон повернулся и посмотрел на неё, опешив ещё сильнее.

Сделав это, он тут же застыл, потому что увидел слёзы в её глазах.

Она сердито вытерла их со своего татуированного лица, сжав челюсти, прежде чем посмотреть на него.

— Врег прав. Никто из нас не винит тебя, Джон, — её голос сделался хриплым. — И ты можешь думать, что вымещаешь это на себе… но ты вымещаешь это и на всех нас тоже.

Джон оглядел ряды лиц, внезапно почувствовав себя окружённым.

Он резко подпрыгнул, когда сзади его коснулись пальцы. Тяжело дыша, он повернулся.

Там стояла Элли.

Она отпустила тётю Кэрол и теперь стояла рядом с ним, улыбаясь почти застенчиво.

Глядя на неё, Джон почувствовал такую сильную боль в груди, что у него перехватило дыхание.

— Боги, Элли.

Он не пошевелился, когда она взяла его за руку, и внезапно он почувствовал вокруг себя клочки её света. Он чувствовал больше, чем позволял себе всё то время, пока они были в Сан-Франциско, больше, чем позволял себе, даже после того, как они вчетвером оказались связаны. Он чувствовал там и Мэйгара, и Ревика — но сильнее всего он чувствовал свет Элли.

Она по-прежнему была там.

Бл*дь, она по-прежнему была там.

— Элли… боги, — он задыхался этими словами. — Мне жаль. Мне так жаль.

Он пытался сказать что-то ещё, не в силах видеть её, сжимая её руку в своих ладонях. Она стискивала его в ответ, но он больше не видел её лица.

Он ничего не видел.

— Мне очень жаль, Эл. Мне так жаль, бл*дь.

Он просто стоял, и долгое время никто не произносил ни слова.

Казалось, весь вестибюль погрузился в ту же тишину, и Джону захотелось завопить, крикнуть среди всех них, сделать что угодно, лишь бы нарушить это безмолвие.

Но этого он тоже не мог сделать.

Он стоял на полпути между Ревиком и Джейденом, держа пальцы Элли в своих и ощущая на себе все эти взгляды. Он чувствовал себя в ловушке. Как будто они посветили на него мощным фонариком, а он мог только стоять там, подвергаясь их оценке.

В следующее мгновение Ревик встал возле него.

Прежде чем Джон успел что-то сказать или хотя бы отступить, руки элерианца стиснули его с такой силой, что у него перехватило дыхание.

Затем Ревик прижал Джона к груди, почти причиняя ему боль, покачивая его вместе со своим длинным телом. Слова пришли в голову Джона, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что они тоже исходят от Ревика. Видящий тихо заговорил в его разуме, посылая тепло, похожее на извинение. Слова проникали более медленно, а когда всё же проникали, то притягивали его как низкая, баюкающая череда, почти песня.

«Они правы, брат. Они правы. Послушай их. Они все правы. Я был неправ в этом. И ты тоже был неправ. Но они правы».

«Прости…» — начал Джон.

«Не надо извиняться, — заверил его Ревик, крепче сжимая в объятиях. — Я люблю тебя, Джон. Ты моя семья, и я люблю тебя. Мне так жаль, что я позволил тебе взять вину на себя. Это была не твоя вина. Это никогда не было твоей виной».

Джон не мог думать. Он не мог говорить.

Он чувствовал, что всё ещё противится их словам, по какой-то причине желая держаться за другое, возможно, потому, что это хотя бы имело для него смысл.

Винить себя, клясться самому себе, что он никогда больше не сделает ничего подобного, что он никогда не позволит этому случиться снова, по крайней мере, давало ему что-то, за что он мог бы держаться, что-то, что он мог уложить в своём сознании.

Что-то, что он мог контролировать, осознал Джон. Он хотя бы мог притвориться, что имеет над этим контроль.

Вместо этого он просто стоял там и качал головой.

Как только он это сделал, тепло света Ревика проникло в него, неумолимое, неотвратимое.

Он также почувствовал присутствие Элли и крепко зажмурился.

Рыдание вырвалось из его горла, прежде чем он смог остановить его. Он схватил Ревика свободной рукой, другой не отпуская ладонь Элли. Он плакал, уткнувшись в грудь другого мужчины, и вдруг почувствовал себя десятилетним мальчишкой. Он опять почувствовал себя семнадцатилетним, когда ему сказали, что отцу осталось недолго жить. Он чувствовал себя потерянным, как будто ему больше не за что держаться, как будто весь его мир безмолвно рухнул к его ногам.

Как будто они его бросили. Как будто его бросали, снова и снова, без конца.

«Мы никогда больше не позволим им приблизиться к тебе, — тихо пообещал ему Ревик, по-прежнему посылая этот жар в его свет. — Мы никогда больше не подпустим их к тебе, Джон. Обещаю, не подпустим».

Джон мог только кивать, чувствуя, как боль в груди усиливается, и стараться сделать следующий вдох.

Он крепче стиснул Ревика, сжимая в кулаке рубашку другого мужчины, ощутил руки на своей спине и плечах, и понял в некотором шоке, что это были другие. Юми положила свою руку на него, и Джораг, и Викрам, и Иллег.

Врег тоже обнял его, и посмотрев на него, Джон увидел слёзы в тёмных глазах мужчины и что-то похожее на облегчение.

Даже Балидор стоял там, и его свет сливался со светом других видящих, которые сгрудились вокруг Джона в оборонительном круге, защищая его от остальной части комнаты.

Долгое время вокруг него никто не двигался и не произносил ни слова.

Где-то в глубине сознания Джон вдруг сообразил, что Элли до сих пор держит его за руку.

Он почти чувствовал, как она улыбается.

Он не повернул голову, чтобы посмотреть.