Мой испорченный рай

ГЛАВА 11

«Насыщайте себя объектом съемки, и камера сама возьмет вас за руку».

— Маргарет Бурк-Уайт

Утром я проснулась в объятиях Гранта, прижавшись щекой к его груди. Не знаю, кого из нас потянуло к другому во сне, но я была полна решимости выскользнуть из кровати до того, как он проснется и поймет, что произошло.

В комнате было еще темно, когда я схватила свои вещи и помчалась в ванную, чтобы подготовиться. Умытая, одетая и страдающая от легкого похмелья после вчерашнего, я захожу в комнату Джейка.

— Ты когда-нибудь спишь? — говорит Джейк мне сквозь зевоту, прежде чем откатиться от Куинн.

Я трясу ее за плечи, пока она не стонет.

— Просыпайся.

Она бормочет бессвязные слова, кажется, спрашивая который час.

— Пять часов. Утра, — добавляю я на случай, если ей нужно уточнение.

Еще один стон.

— Я сказала, — теперь ее слова звучат четче. — Отвали и сдохни. — Она переворачивается на другой бок и натягивает подушку на голову.

— Просыпайся, собирайся и пойдем со мной. — Я выдергиваю у нее подушку. — Мне нужна твоя помощь. — Снова трясу ее. — Поторопись, а то пропустим хороший свет. — Стягиваю с Куинн одеяло и снова накидываю его на нее, когда вижу, что под ним она голая. — Это была ошибка.

Озорная улыбка изгибает ее губы.

— Так тебе и надо.

— Джейк. — Я тыкаю пальцем в его голую спину, благодарная за то, что он хотя бы надел боксеры. — Могу я взять твою машину?

Он ворчит.

— Я расцениваю это как «да». — Я поворачиваюсь к двери и тащу за собой одеяло.

Куинн издает звук, похожий на стон умирающего животного.

— Встретимся внизу, когда будешь готова, — говорю я, не оборачиваясь.

— Ты злая! — говорит Куинн через открытую дверь.

Я бросаю одеяло у двери и направляюсь к лестнице. Движение в конце коридора привлекает мое внимание. Дверь спальни Матео открыта. Я втягиваю воздух и готовлюсь увидеть его. Но это не он тихонько выкрадывается из комнаты. Это женщина.

На ней белая футболка «Райкер Серф», в которой Матео был вчера вечером. Ее подбородок опущен, а длинные темные волосы закрывают лицо. Туфли свисают с ее пальцев, когда ей удается бесшумно закрыть за собой дверь. Она идет на цыпочках к лестнице и не замечает меня, пока чуть не врезается. Девушка резко поднимает голову, и я вижу, как паника в ее взгляде сменяется смущением и, наконец, узнаванием.

— Элси, верно?

— Д-да… — Я сглатываю, насколько могу, из-за пересохшего горла. — Кайя. Привет.

Кайя и Матео!

Они встречаются?

Нет, она бы не убегала тайком, если бы они были парой. Почему при мысли о том, что они встречаются, у меня в животе такое чувство, будто он набит кирпичами? Они тусуются вместе. Занимаются сексом. Не может быть, чтобы это был первый раз. Она выглядит слишком комфортно в его рубашке.

Кайя заправляет волосы за ухо, и ее щеки краснеют.

— Ну… как твое плечо?

— Намного лучше. Спасибо, — поспешно говорю я.

Весь этот разговор такой неловкий. Почему я веду себя странно? Почему она ведет себя странно?

— Я просто… — Она указывает на лестницу, которую я загородила своим телом.

— О, да. — Я ухожу с дороги. — Извини.

— Ничего страшного. — Она торопливо спускается по лестнице. — Было приятно увидеть тебя снова.

— Мне тоже, — говорю я в основном себе, потому что она уже выскользнула через раздвижные стеклянные двери.

Спускаюсь по ступенькам, пытаясь разобраться во всех своих чувствах. Какая-то часть меня хочет войти в комнату Матео и потребовать ответов. Но ответов на что? Встречается ли он с Кайей? Или хочу, чтобы он объяснил, что за заклинание использовал, чтобы так увлечь меня?

То, что он спас мне жизнь, и у меня возникла эта нездоровая влюбленность, не означает, что я имею право знать о его личной жизни.

Матео встречается с Кайей. Это… хорошо. Они оба красивые. И ее доброта — идеальный баланс его враждебности.

Я завариваю кофе и пытаюсь выбросить из головы образ Матео и Кайи. Настоятельное желание убраться из этого дома возросло в десять раз, когда я узнала, что Матео здесь и, вероятно, спит, как и подобает сексуально удовлетворенному человеку.

Делаю тосты и заставляю себя думать о Гранте. Милый, веселый, добрый Грант. Сегодня утром он обнимал меня так, будто я была важна, и это было… приятно.

Просто приятно?

Приятно — это вполне достаточно для курортной интрижки. Грант горяч. Не такой сексуальный, как Матео, но… почему я думаю о нем?!

Переключаю свои мысли на работу, проверяю, что фотоаппарат полностью заряжен, а память пуста и готова к заполнению.

Мой пульс подскакивает, когда я слышу шаги, спускающиеся по лестнице. Начинаю копаться в своих вещах, думая, что смогу игнорировать Матео, если это он. Главное не смотреть на него. Не смотреть… Мои плечи опускаются, и воздух вырывается из легких, когда Джейк выходит из-за угла.

— Она почти готова, — говорит он с ухмылкой, которая выдает, что причина ее неготовности — это он.

Вопросы о Матео и Кайе тяжелым грузом лежат у меня на языке. Он должен знать, что происходит между ними. Все, что мне нужно сделать, это спросить. Но если спрошу, то Джейк поймет, что мне не все равно. Он даже может поверить в это.

— Как долго, по-твоему, тебя не будет? — Он берет кружку и наполняет ее кофе. Парень без рубашки, в шортах и босиком — домашняя униформа в «Доме Райкер».

— Я не уверена. К какому времени тебе нужно вернуть машину?

— Я помогаю дяде в полдень. — Он берет кусок тоста с моей тарелки и запихивает его в рот. — Куда собираешься?

— На водопад Ваймано. Это рядом с Перл…

— Я знаю, где это. — Он кривит лицо, как будто решает математическое уравнение. — Если поторопишься, то сможешь вернуться вовремя.

Все мое тело словно сдувается. Мысль о том, что я нахожусь на временной шкале, прямо противоположна тому, что я хотела сделать этим утром. У меня есть идея, поиграть со светом и тенью, и мне понадобится по крайней мере половина дня для работы. Но я не могу позволить себе быть переборчивой, и возьму то, что смогу получить, даже если это не идеально.

— Я постараюсь, что бы все сработало.

— Что сработало? — Грант сбегает по лестнице, одетый в домашнюю униформу «Дома Райкер», и будь я проклята, если у меня при виде него не текут слюни. Стройный, загорелый, поразительные голубые глаза, которые кокетливо смотрят на меня.

— Элси нужно съездить на день к водопаду Ваймано, — говорит Джейк Гранту, пока тот наливает себе чашку кофе.

Грант подносит кофейник ко мне и, подмигнув, наполняет мою кружку.

Я изо всех сил стараюсь не покраснеть.

Джейк смотрит туда-сюда между нами со знающей улыбкой. Конечно, все в этом доме наверняка думают, что мы спим вместе. Я напоминаю себе, что каждую ночь нахожусь в его постели, и, возвращаясь к тому, и он красавчик, вполне логично предположить, что мы трахаемся.

— Мы не спим вместе, — выпаливаю я, желая, чтобы Джейк знал правду.

Он поднимает руки вверх.

— Это не мое дело.

— Технически… — Глаза Гранта сверкают от восторга.

Я качаю головой и хлопаю его по бедру.

— Грант.

— Элси, — он подражает моему тону. — Джейк прав. Это не его дело.

— Скажи ему, что это не так.

Грант делает серьезное лицо очень несерьезным способом.

— Мы определенно спим вместе.

Я топаю ногой.

— Грант!

Он прячет ухмылку в своей кружке с кофе.

— Но мы не трахаемся.

Мой пульс подскакивает от его прямоты. Не знаю, что я ожидала от него услышать. Занимаемся сексом? Или любовью?

Джейк все еще улыбается.

— Спасибо, что разъяснил.

— Пока, — заканчивает Грант.

— О, боже. — Я шлепаю его по бицепсу тыльной стороной ладони и отказываюсь показать, как сильно это ранит костяшки пальцев. — Ты ужасен.

— Полегче, Южная Дакота. — Он целует меня в макушку. — Или я передумаю везти тебя к водопаду.

Мой желудок сжимается.

— Ты не должен этого делать. — Я смотрю на Джейка в поисках помощи, но он слишком увлечен своим кофе.

Грант пожимает плечами.

— Я знаю.

— Джейк разрешил мне взять его машину. — Как мне сказать Гранту, что я не хочу, чтобы он отвлекал меня, не чувствуя, что бросаю его доброту обратно ему в лицо.

— Но тебе нужно вернуть ее к…

— Я отвезу тебя. — Грант выплескивает в раковину все, что осталось в его чашке. — Давай я оденусь, и поедем.

— Уверен, что хочешь этого? Это может отнять у тебя большую часть дня.

— Я ведь сам предложил, — говорит он.

— Нам придется идти к водопаду. — Мне действительно нужно перестать отговаривать себя от бесплатной поездки.

Медленная ухмылка растягивает его губы.

— Очень романтично.

Куинн спускается по лестнице. На ней леггинсы и спортивный лифчик, волосы собраны в очаровательный узел.

— Что романтично?

Джейк раскрывает руку, чтобы она могла прижаться к его боку.

— Грант приглашает Элси на свидание.

Ее идеальные брови высоко поднимаются над сверкающими глазами.

— Правда?

— Грант везет нас на место, которое я хочу снять. Мы пойдем пешком к водопаду…

Глаза Куинн расширяются.

— Ты ничего не говорила о пеших прогулках.

— Это тропа для начинающих, — признаюсь я.

— Тебе необязательно идти. — Джейк гладит ее по виску. — Грант будет с ней.

Понимание мелькает на лице подруги, и она резко кивает.

— Я хочу пойти.

Она не хочет. Но я люблю ее за эту ложь.

Грант не кажется мне опасным, но я не знаю его достаточно хорошо, чтобы чувствовать себя комфортно наедине с ним в отдаленном месте.

— Отлично! У меня есть вода, закуски и все мое оборудование… — Я закидываю лямку сумки для фотоаппарата вместе с рюкзаком на плечо. — Нам нужно отправляться, пока не пропустили хороший свет.

Грант настаивает на том, чтобы я ехала спереди в красном «Шевроле Тахо» с логотипом «Райкер Серф» на боку. Куинн удобно устроилась сзади, положив ноги на центральную консоль между нами, и я не могу не задаться вопросом, не делает ли она это в качестве напоминания Гранту о том, что она наш сопровождающий.

Я включаю навигатор в своем телефоне и Грант кладет руку на мою.

— Это не нужно.

— Ты знаешь, куда мы едем?

Вместо того чтобы убрать свою руку, он переплетает наши пальцы и сжимает их.

— Конечно, знаю.

Я высвобождаю руку под предлогом того, что она мне нужна, чтобы убрать телефон и в десятый раз проверить снаряжение.

— Сколько месяцев в году ты живешь на острове? — спрашиваю я, надеясь отвлечь его мысли от меня.

— Три. Плюс-минус. Зависит от обстоятельств.

— От чего?

Уголок его рта приподнимается с одной стороны.

— От того, кого я встречу. — Он протягивает руку и берет меня за руку.

На этот раз я не отстраняюсь.

Я смотрю на профиль Гранта. Прямой нос, сильная челюсть, пухлые губы и ямочка на щеке. Он взял выходной, чтобы побыть для меня в шофером. Я не влюбляюсь и не планирую нашу будущую свадьбу, но в том, что касается интрижки, Грант — совершенство.

Совершенство, которое в итоге может прекрасно отвлечь.

На щеке Гранта появляется ямочка, напоминающая мне, что я все еще пялюсь на него. Перевожу взгляд вперед и пытаюсь сосредоточиться на задаче на сегодня. На ум приходит местная легенда, которую мне рассказал Матео.

— Знаешь какую-нибудь местную историю, связанную с водопадом Ваймано?

Он морщит нос.

— Я из Вентуры.

Я пожимаю плечами.

— Это не значит, что ты не можешь знать историю места, где живешь три месяца в году.

Парень хмурится, но это больше похоже на надутие губ из-за его пухлой нижней губы.

— Наверное.

Я искала в интернете любую информацию об этом месте и почти ничего не нашла, кроме упоминания старой больницы для «слабоумных» неподалеку. Она была основана в 1919 году и закрыта уже более двадцати лет.

Наверняка у Матео нашлась бы история о духах, бродящих по водопаду.

— Почему бы тебе не рассказать мне историю? — Одной рукой он держится за руль, другой обхватывает мою и улыбается мне с такой искренностью, что мы, наверное, выглядим как пара.

— Какую историю? — спрашиваю я.

— Расскажи ему о том, как купалась нагишом с солистом той эмо-группы в бассейне отеля, — кричит Куинн с заднего сиденья.

Он хихикает.

— Да, пожалуйста, расскажи мне об этом.

Куинн наклоняется вперед, и ее лицо оказывается между нами.

— Он написал о ней песню «Хлорная мечта». Давай, Элси. Расскажи ему!

— В свое оправдание скажу, что мне только что исполнился двадцать один год. — Я морщусь от смутных воспоминаний о той ночи. — И это был первый и последний раз, когда я пробовала Молли²⁶.

Грант разражается смехом.

— Ты все это выдумала.

— Хотела бы я. — Я стону, а Куинн хохочет на заднем сиденье, как сумасшедшая сучка, какой она и является.

— Также в ее защиту, — говорит Куинн, когда наконец успокаивается. — В детстве она была очень ответственным ребенком. Когда ей исполнился двадцать один год, она пошла в разнос. Мы называем это годом пофигизма.

— В детстве? — Грант смотрит на меня, умудряясь при этом не отрывать взгляд от дороги. — Как долго вы двое дружите?

— С детского сада, — говорю я, вспоминая девочку, которая дала Чарли Моррису по яйцам за то, что он назвал меня «тупой». С тех пор мы были неразлучны.

— Хм. — Кажется, он немного заблудился в своих мыслях.

— У тебя никогда не было друга так долго?

— Был, вообще-то. — Он прочищает горло. — Один.

— Вы двое все еще общаетесь?

Его губы сжаты вместе, когда он качает головой.

— В том месте самые лучшие чизбургеры. — Грант указывает на маленькую голубую хижину на углу сельской улицы. — Мы должны остановиться на обратном пути.

Мне хочется разузнать больше о его друге, но парень явно не хочет говорить об этом, поэтому я оставляю эту тему.

— Это невероятно. — Положив руки на бедра, Грант смотрит на водопад, пока мы стоим на краю сверкающего пруда.

Не удивительно, что такой человек, как Грант, который проводит свою жизнь, путешествуя по миру, все еще способен испытывать благоговение перед красотой острова. Не могу представить, как можно устать от этого.

Я поворачиваю камеру от Куинн, которую фотографировала, и делаю пару снимков его. Ранее солнце заливает скалы сиянием, от которого все вокруг кажется золотым. Роса сверкает на яркой зеленой растительности, а туман от водопада создает мягкий фильтр.

Я нахожу, что в таких местах легко получаются потрясающие фотографии. Но будоражащие мысли и таинственные, или провокационные? Я не чувствую этого из-за объектива.

Давай, Элси. Думай лучше.

— Я устала, — говорит Куинн, расстилая полотенце на клочке сухой земли под солнцем.

— Быть красивой мучительно утомительно. — Я навожу объектив на водопад и делаю снимок.

— Тебе ли не знать, — бормочет Грант только для моих ушей.

— Дело не в этом. — Куинн зевает. — Джейк ненасытен. Я никогда не знала парня, который так быстро может снова стать твердым.

Грант кашляет от неожиданного приступа смеха.

— Знаешь, необязательно было этим делиться. — Я закрываю крышку объектива на своей камере, чтобы сделать перерыв.

Она ухмыляется.

— Завидуешь?

Я пью воду из бутылки, поэтому не отвечаю, не то чтобы она этого ожидала.

Грант поднимает бровь в мою сторону, как бы интересуясь моим ответом.

Я закатываю глаза, заставляя его рассмеяться.

— Давай поплаваем! — Он стягивает футболку через голову и бросает ее на землю.

Загорелая кожа ловит солнечный свет, и я поднимаю фотоаппарат, чтобы сделать снимок. Парень снимает свои кроссовки, и я успеваю нажать на кнопку спуска затвора как раз в тот момент, когда он плавно ныряет в воду.

Я все еще боюсь купаться в океане, но этот маленький пруд кажется безопасным. Я снимаю обувь, шорты и майку, а затем неуклюже пробираюсь по скользким камням к воде.

Грант держится на плаву в середине пруда с такой легкостью, как будто стоит на твердой земле.

— Плыви ко мне.

— Мне нельзя мочить рану, — говорю я, показывая на пластырь на плече.

— Встретимся у водопада! — Грант ныряет под воду и создает волну, плывя к основанию водопада, напоминая о том, что серферы — сильные пловцы.

Слава богу, иначе Матео никогда не смог бы вытащить меня на берег в тот день.

Его имя возвращает меня к сегодняшнему утру и Кайи, тайком выбирающейся из его комнаты. Неприятное, кислое чувство скручивается в моем желудке. Зависть. Я краснею от осознания этого. Я не завидую Куинн. Я завидую Кайе. И это хреново, потому что я решила проводить время с Грантом.

Грант — это тот, кто мне нужен.

Грант.

Я держусь периметра и умудряюсь добраться до водопада, не поскользнувшись. Брызги воды покрывают мою кожу легким блеском, который в сочетании с солнечным теплом вызывает мурашки.

Грант ныряет под водопад.

— Круто. Здесь есть выступ!

Я ищу способ пробраться сквозь водяную завесу, не намокнув слишком сильно. Понимая, что немного воды не повредит, я с визгом ныряю под поток, и Грант подхватывает меня под мышки, чтобы поставить на уступ. Его большое, мокрое тело прижимается к моему, так как уступ достаточно велик только для одного. Парень обхватывает мои бедра, прижимая меня к себе, его теплое дыхание касается моего лица. Его губы шевелятся, но я не слышу его за шума воды, который эхом отражается от каменной стены.

— Что?

Он опускает подбородок и приближает свои губы к моему уху.

— Можно я тебя поцелую?

Когда отстраняется, в его голубых глазах отражается смесь похоти и предвкушения. Целоваться с горячим парнем за водопадом — это то самое дерьмо, о котором снимают фильмы.

Это то, чего я хочу.

Он — то, чего я хочу.

Вместо того чтобы ответить словами, которые он, вероятно, все равно не услышит, я обхватываю его ногами и приникаю к его рту. Я чувствую, как его стон вибрирует на моих губах, а затем и на моем языке. Прохладная вода водопада смешивается с теплом его рта, когда он вырывает дыхание из моих легких. Как будто я ничего не вешу, Грант, держа меня за бедра, перемещает меня так, что моя спина оказывается прижатой к скалам. Он наклоняет голову, углубляя поцелуй, и двигает бедрами навстречу мне. Поскольку между нами нет ничего, кроме тонкой ткани моего купальника и его плавок, я чувствую жар его возбуждения. И ахаю в его рот, чувствуя его твердость и желание. Его рука перемещается к моей челюсти, где приподнимает мой подбородок, чтобы командовать поцелуем и контролировать его. Я позволяю себе погрузиться в ощущение его, большого, теплого и желанного, пока парень держит меня неподвижно и берет то, что ему нужно.

Я хочу этого. Хочу чувствовать все это.

Большой, высокий, красивый Грант. Я закрываю глаза и чувствую его губы на своем горле. Запускаю руки в его волосы. Сжимаю в кулаке шелковистые черные пряди между пальцами… Мои веки распахиваются.

Черные пряди?

Нет. Я снова закрываю глаза и чувствую в своих руках выбеленные солнцем волосы Гранта. Он освобождает мою грудь, и его рот смыкается вокруг моего соска. Лижет и сосет, пока тот не становится камешком на его языке.

Я представляю его глаза, темные, как полночь, когда он любуется моим телом…

Черт. Не темные глаза. Голубые. Голубые, как небо, глаза, в которых кипит вожделение. Мускулы его челюсти, пульсирующие от сдержанности, и толстые мускулистые руки, покрытые чернилами. Эти губы, которые выглядят так, будто их изваяли из мрамора, и воздух опасности, который заставляет все между моих бедер пульсировать и сжиматься.

Матео.

Я не могу не видеть его, когда Грант теплыми губами скользит по моему горлу. Это неправильно. Думать о другом мужчине, когда тот, что напротив меня, невероятно сексуален…

О, боже, он ласкает и сжимает мою грудь.

Я сцепляю руки за его шеей, прижимаясь к нему, притягивая парня к себе. Обхватываю ногами его бедра, открываясь навстречу его нетерпеливым толчкам.

— Да, — выдыхаю я между поцелуями.

Мои плавки-бикини отодвигаются в сторону. Это единственное предупреждение перед тем, как два пальца заполняют меня. И я откидываю голову назад, когда по позвоночнику пробегает волна удовольствия.

Череда ругательств вырывается из моего горла. Его гладкий, горячий язык проникает в мой рот. Моя ноющая грудь освобождается от пут купальника, и парень покусывает и тянет зубами ее кончики. Еще больше удовольствия, ноющая восхитительная боль.

— Не останавливайся. — Я кручу бедрами с каждым его толчком. Выгибаюсь навстречу его рту. Дыхание сбивается. Я так близко.

Он двигается между моими грудями, зубами и языком, посасывая в ритме, от которого у меня за веками вспыхивают звезды.

Его пальцы опустошают, его рот — чистая пытка. Мой оргазм касается поверхности, но не прорывается наружу. Я в отчаянии, нуждаюсь в чем-то большем, так восхитительно близка к тому, чтобы освободиться, но момент все не наступает.

— Черт, ты невероятная, — говорит он, погружая пальцы все глубже.

Я тянусь, гонюсь, и ничего.

В памяти всплывают темно-карие глаза с тяжелыми веками и злобной улыбкой. Матео. Его имя шепотом звучит в моей голове. Пальцы, заполняющие меня, становятся его. Рука, обхватывающая мою задницу — его. Язык, который ласкает мой сосок, зубы, которые тянутся к моим губам — все это его.

Оргазм накатывает на меня с невероятной силой. Несется сквозь меня. Каждый мускул напрягается против натиска, я пульсирую и растворяюсь в нем. Вибрация у моего горла заставляет меня задаться вопросом, кончил ли он тоже, хотя не уверена, как это возможно, ведь я даже не прикасалась к нему. Его пальцы медленно проникают в меня, пока я не начинаю неконтролируемо дрожать, и он надежнее удерживает меня на выступе.

Мои глаза все еще закрыты, когда до меня доходит реальность того, что только что произошло.

Я только что кончила. Сильно. Думая о Матео.

Стыд обжигает мое лицо и шею, где Грант прислонился лбом, переводя дыхание. Я поправляю нижнюю часть купальника и заправляю грудь обратно в лиф.

Он бормочет что-то, чего я не могу расслышать.

— Что? — кричу я сквозь шум воды.

Парень отстраняется, и его щеки розовеют.

— Мне нужно помыться, — громко говорит он.

Я смотрю вниз, чтобы увидеть его очень впечатляющий беспорядок после оргазма.

— Ты…

Он закатывает глаза.

— Это не моя вина, — кричит он близко к моему уху. — Ты чертовски неотразима. — Грант целует меня в щеку, затем ныряет через водопад в пруд.

Я откидываю голову назад на камни и стону. Какая же я сволочь. Меня влечет к Гранту. Но я не могу контролировать свои мысли. Потираю лицо и вздыхаю. Что со мной не так?

Отказываясь корить себя за это, я позволю себе эту единственную ошибку. Но больше никогда. Грант — это тот, кто мне нужен.

Убедившись, что выгляжу презентабельно, я придерживаюсь камней и умудряюсь вернуться на мелководье, не погрузившись в воду по плечо.

Грант плещется в воде, но я избегаю смотреть на него, боясь, что он увидит стыд в моих глазах. И каким-то образом поймет, что в моей голове был Матео, а не он.

К счастью, Куинн крепко спит на полотенце, так что мне не приходится объяснять ей последние десять минут.

— Есть еда? — говорит Грант, выходя из воды и выглядя совершенно незатронутым тем, что произошло между нами. — Я нагулял аппетит. — Он подмигивает, затем опускается на полотенце рядом со мной, так близко, что наши бедра соприкасаются.

Я наклоняюсь и целую его влажные губы. Его взгляд теплеет, и парень улыбается.

Это правильно.

Верно?