Мой испорченный рай

ГЛАВА 16

«Нужно использовать камеру, как будто завтра ты ослепнешь».

— Доротея Ланж

Я просыпаюсь утром, прижавшись щекой к теплой, упругой подушке, а в ухе звучит расслабляющий ритм ровного сердцебиения. Ветерок овевает мое лицо. Запах соленой воды, теплого песка и тропических цветов заставляет меня расслабиться еще сильнее. Еще десять минут…

— Ты проснулась, — говорит глубокий голос, подушка двигается под моей головой.

Мои веки распахиваются. Прошлая ночь проносится перед глазами в ярких красках.

Матео был пьян. Должно быть, я заснула в его постели.

Но как я оказалась в таком положении: нога закинута на его бедра, рука на животе, а щека прижата к его груди?

О, боже.

Я пытаюсь выскользнуть.

Его рука на моем бедре напрягается, чтобы удержать меня.

— Еще нет. — Его голос — не более чем робкий шепот.

Мои глаза широко раскрыты. Пылающий жар на моем лице и шее, должно быть, обжигает его кожу.

— Матео. — Его имя слетает с моих губ как предупреждение. Находиться рядом с ним вот так — слишком приятно. Слишком комфортно. Слишком… правильно.

Его рука на моей спине сжимается.

Пожалуйста, отпусти меня, или я сделаю что-то глупое, например, влюблюсь в тебя.

— Грант в ванной, — говорит он с холодной отстраненностью, которой не было, когда он заговорил в первый раз.

Ай. В моей груди зарождается тупая боль. Он не хочет, чтобы его застали со мной. Не хочет, чтобы кто-то увидел, как я тайком выхожу из его комнаты утром.

— Я не Кайя. — Мой тон резче, чем я намеревалась.

Кажется, парень затаил дыхание при упоминании ее имени.

— Я знаю это.

И вот мы снова занимаемся тем, что у нас получается лучше всего. Ссоримся.

Но я не хочу ссориться с ним, я просто… я… ну, думаю, самое близкое, что я сейчас чувствую, это боль от отказа. Даже ревность. Две вещи, которые я не должна чувствовать к тому, кто никогда не был моим.

Его внезапный уход вчера после фермы имеет гораздо больше смысла. По какой-то причине, из уважения к тому, что, по его мнению, происходит между мной и Грантом, или из-за его собственной гордости и репутации, он не хочет, чтобы кто-то знал, что мы друзья.

Я снова пытаюсь отползти от него, и на этот раз Матео позволяет мне это сделать.

— Не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы улизнуть незаметно.

Его пресс напрягается, когда парень садится, и я ненавижу то, как красиво он выглядит. Его темные волосы взъерошены так, что это выглядит намеренно, веки опущены в мечтательной сексуальной манере, и каждая выпуклость и впадина мышц кажется более четкой. Боже мой, разве он не должен ужасно выглядеть после прошлой ночи? Эти темные глаза сужаются еще больше.

— Ты не знаешь, о чем говоришь…

— Ты прав. — Я срываю одеяло со своих ног. — Не знаю. Потому что понятия не имею, что это между нами. В одну минуту ты ведешь себя так, будто хочешь меня убить, в следующую относишься ко мне как к хорошему другу, а потом снова отталкиваешь меня, и я почти уверена, что ты и Кайя вместе и это делает все эти чувства, которые я испытываю, очень хреновыми, потому что Кайя мне нравится!

Я задыхаюсь от напряжения, которое требуется, чтобы разглагольствовать шепотом-криком.

— Пожалуйста, потише, — говорит он сквозь стиснутые зубы.

Желание поспорить покидает меня. Я качаю головой, слезаю с его кровати и ищу свои вещи. Не хотелось бы оставлять улики.

Матео проводит двумя руками по волосам, а затем по лицу.

— У нас с Кайей ничего нет.

— Я видела, как она выскользнула из твоей комнаты. В твоей одежде.

— К черту. — Он сбрасывает с себя одеяло. — Я думал, ты другая, — бормочет он, вставая и направляясь к комоду.

— Что это значит?

— Забудь об этом. — Открывает ящик со слишком большим усилием.

Я машу рукой в его сторону с беззлобным смешком.

— Матео говорит расплывчато. Какой сюрприз.

Парень быстро разворачивается.

Я отшатываюсь на шаг назад.

Его глаза прищурены, горят черным пламенем, а мышцы челюсти пульсируют.

— Я думал, ты человек, который видит вещи, который видит людей. — Он качает головой. — Я ошибался.

— О чем ты говоришь?

— Ты будешь верить в то, во что хочешь верить. И видишь, то что хочешь увидеть. Ничто из того, что я скажу, не убедит тебя в обратном. Вот о чем, — говорит он, указывая пальцем на меня. — Ты такая же, как и все остальные.

Я качаю головой, надеясь, что это поможет его словам обрести смысл.

— Я видела, как Кайя выскользнула из твоей комнаты в твоей рубашке. Поверь мне, видеть ее позорную прогулку из твоей спальни было последним, что я хотела увидеть. Но не стану отрицать того, что видела.

Все его тело словно сдувается.

— Я не сомневаюсь в том, что ты видела, Элси. Я говорю, что твоя интерпретация была неверной.

Только идиот поверит в это. Его бывшая девушка провела с ним ночь, ушла в его рубашке, но они ничего не делали, только спали? Ага, конечно.

— Спасибо за прошлую ночь, — холодно говорит он. — И знаешь, что? Я был не слишком пьян, чтобы трахнуть тебя, если это то, чего ты хотела.

Матео уходит, захлопнув за собой дверь.

— Где ты была утром? — Вопрос Гранта встречает меня, когда я врываюсь на кухню, свежая после душа и одетая для этого дня.

В отличие от Матео, Грант выглядит так, будто у него похмелье, достаточное для них обоих. Его золотисто-загорелая кожа имеет бледно-зеленый оттенок, губы пересохшие, и если бы храп прошлой ночью не выдал его, я бы подумала, что темные круги под глазами означают, что он не спал. Парень отхлебывает кофе, его челюсть твердеет, и он заставляет себя сглотнуть. Прижимает кулак ко рту.

— Ты в порядке?

Он качает головой, закрывает глаза и дышит через нос.

Я отхожу в сторону на случай, если ему понадобится бежать до ближайшего туалета.

Грант опускает кулак.

— В порядке.

— Кофе настолько плох?

Он указывает на бутылку «Джек Дэниелс».

— Опохмел.

Я морщусь, и мой желудок сжимается. Виски и кофе с похмелья — звучит ужасно.

— Мне жаль.

Он кивает, затем делает еще один глоток.

Проспав до восхода солнца и пропустив лучший свет, я решаю, что сегодня самое время посмотреть на крошечный остров Моколии на закате. Я читала, что до него можно добраться на каяке из парка Куалоа. А пока я решила прогуляться до магазина и запастись едой, может, Куинн захочет пообедать.

— Ты не видел Куинн? — Я заглянула в комнату Джейка, но там было пусто.

Он качает головой.

— Где ты была сегодня утром?

Я могла бы сказать ему правду. Объяснить, что Матео был в плохом состоянии и что я помогла уложить его в постель и уснула. Но слова Матео, сказанные ранее, свежи в моей памяти.

Ты будешь верить в то, во что хочешь верить. Так же, как и все остальные.

Грант не поверит, что между мной и Матео ничего не было. А я не хочу причинять ему боль. Он мне нравится. Не так всепоглощающе, навязчиво, как Матео, но я не хочу терять Гранта.

— Работала. — Я потрясена тем, как легко ложь слетает с моих губ. Мое выражение лица остается бесстрастным, и я удерживаю его взгляд. — Я плохо спала из-за всего этого шума, исходящего из твоего рта.

— Без камеры?

Я моргаю, смущенная, как будто пропустила часть разговора.

— Что?

— Ты работала без своей камеры? — Его голубые глаза прищурены, и на лице написано подозрение.

— Я работала на ноутбуке. — С чего он взял, что я должна ему что-то объяснять? Он спал на пляже с Зои буквально на днях, а теперь я должна проявлять какую-то лояльность? Может, мне стоит сказать ему правду? Если не поверит, это его проблема.

— Где ты работала на ноутбуке? — Он наклоняет голову, словно провоцируя меня на ложь. Как будто уже точно знает, где я была.

Я скрещиваю руки на груди.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Он кладет руки на столешницу и опирается на них. Каким-то образом из-за этой позы парень кажется выше, шире в плечах, более устрашающим.

— С кем ты трахаешься, потому что чертовски уверен, что точно не со мной?

Мой пульс подскакивает, а глаза сужаются.

— Боже мой, Грант. Ни с кем. — Он знает, что прошлой ночью я была с Матео?

Его губы изгибаются, обнажая зубы.

— Лгунья, — выплевывает он.

— Иди в задницу.

— Я не подбираю объедки. — Его ухмылка — чистое зло. Или, скорее… ненависть. Он отталкивается от столешницы и выскакивает из комнаты.

Теперь я понимаю, почему Матео не хотел, чтобы Грант видел, как я выхожу из его комнаты. Грант предположил обо мне самое худшее.

Разве я не предполагала то же самое о Кайе?

Ирония не ускользает от меня.

Запускаю руки в волосы и стону.

Во что, черт возьми, я ввязалась?

— Мне так много нужно тебе рассказать, — шепчет мне на ухо Куинн, когда мы рука об руку выходим с террасы на песок.

Она пришла с пляжа вскоре после того, как Грант оставил меня одну беситься на кухне. Джейку нужно было на работу, поэтому мы с Куинн ушли пообедать.

— Что? — спрашиваю я, но она качает головой, как бы говоря, что не здесь.

По дороге к фургонам с едой я рассказываю ей о своем дне в пещерах, а затем о местной ферме, опуская упоминание о Матео. Она знает, что я была с ним, и я вполне ожидаю шквала вопросов, но, как и она, я бы предпочла оставить этот разговор на потом, когда нас не будут подслушивать.

Мы берем поке-боулы и две диетические колы, затем идем на пляж и садимся на песок. Если бы кто-то сказал мне, что однажды я буду есть сырую рыбу из фургона на Гавайях, я бы рассмеялась ему в лицо. После этой поездки я уже никогда не буду смотреть на фургоны с едой как прежде.

Что заставляет меня задуматься, на что еще я никогда не посмотрю, как прежде.

На пляже не слишком многолюдно, не больше, чем обычно в будний день. Мы ставим наши банки с содовой на песок и балансируем бумажными мисками на согнутых коленях.

Волосы Куинн собраны в два очаровательных рыжих пучка по обе стороны головы, и я вижу, что она не накрашена за своими солнцезащитными очками «кошачий глаз». Для женщины, которая никогда бы не появилась на людях без подводки, я задаюсь вопросом, не заставляет ли эта поездка и ее смотреть на вещи по-другому.

— Итак? Что случилось? — Я сую в рот несколько кусочков из своей миски и не могу ждать больше ни секунды.

Она жует, глотает и делает глоток колы.

— Помнишь тот поминальный ритуал вчера? Ну, это превратилось в вечеринку на пляже.

Я так и подумала, учитывая состояние Гранта вчера вечером и сегодня утром. Матео был там? Поэтому он был также пьян прошлой ночью?

Подруга сует в рот еще кусочек и говорит с полным ртом.

— Я чувствовала себя странно, находясь там. Как единственная чужая на семейном празднике, понимаешь?

Могу себе представить. Не думаю, что я бы пошла.

— Но Джейк умолял меня остаться. — Она слегка пожимает плечами. — Помнишь девушку, которая помогла с твоими ранами? Кайя?

Забуду ли когда-нибудь… Я запихиваю в рот кусочек поке и киваю.

— Она была там. Я была рада увидеть знакомую девушку, поэтому пошла поговорить с ней, но она была не в том состоянии. Она выглядела так, будто плакала несколько дней. И была не настроена на светскую беседу. Джейк ничего не говорил мне, но я уловила кое-что, просто слушая разговоры.

— Грант был там?

Она жует и кивает.

— Да.

— А Матео?

Подруга хмурит брови.

— Матео? Нет. Его там не было.

Хм… значит, он напился в другом месте.

— Тот парень, который умер? Его звали Эштон. — Ее глаза расширились за солнцезащитными очками. — Он брат Кайи.

Моя вилка застывает на полпути ко рту. Бедная Кайя. Куинн мне как сестра, и я не могу представить, что потеря ее сделает со мной. Я возвращаю вилку в миску.

— Эштон был своего рода вундеркиндом в серфинге. Типа чемпионом по серфингу. Всемирно известный или вроде того. В любом случае, ему было всего двадцать три, когда он умер.

— Как он умер? — На ум приходят самые распространенные смерти в нашей возрастной группе — наркотики, автокатастрофа, огнестрел.

— Он утонул.

Я чувствую, как мои губы раздвигаются в шоке. Лучший серфингист в мире… утонул? Я видела плавательные навыки этих серферов воочию. Они передвигаются по воде так, будто она маневреннее воздуха. Подумать, что кто-то из них может утонуть, кажется невероятным, если не невозможным.

Она скребет остатки из своей миски, запихивает в рот, затем засовывает ее под ноги, чтобы не унесло ветром.

— Теперь понятно, почему Кайя была в таком состоянии. Там все были вдрабадан. Выпивка, травка, некоторые делали дорожки кокаина на кофейном столике. Таблетки передавали по кругу.

— Господи…

— Нет, он только пил.

— О, нет, я… — Я качаю головой. — Забудь об этом. Продолжай.

— Я была в другом конце комнаты, когда увидела, как Грант направляется к Кайе. Я подумала, что он собирается ее утешить. Она была довольно взвинчена, и я предположила, что она отмахнется от него, а он пойдет выпить еще, и конец истории. Но нет… — Одна бровь приподнимается над очками. — Я не слышала, что они говорили, но потом они начали ругаться.

Грант… и Кайя?

Я уже привыкла думать о Матео и Кайе вместе, но Грант тоже?

— Она толкнула его. Он швырнул свой стакан через всю комнату и кинулся к ней. Трем парням удалось оттащить Гранта назад. Она стала бить его в груди и кричать: «Пошел ты, пошел ты!», а он такой: «Нет, пошла ты!». В общем, начался настоящий ад!

— Боже мой, — шепчу я. Что за чертовщина там произошла?

Как будто Куинн может читать мои мысли, она отвечает.

— Я спросила Джейка, что, черт возьми, произошло между Грантом и Кайей.

— И?

Она вздыхает и наклоняется вперед, чтобы обхватить руками голени.

— Он сказал, что не знает. И все.

— Ты ему веришь?

— Ни капельки.

Я смотрю на разбивающиеся волны и пытаюсь собрать воедино то, что знаю о Гранте. О Кайе. О Матео. А теперь и об Эштоне.

— Там есть какая-то история, — говорит Куинн. — Сегодня утром я погуглила. Серфер, Эштон, утонул.

— И что?

— Ничего. Как это возможно, что лучший серфер в мире утонул, и об этом нет ни одной статьи в новостях? Что-то тут нечисто, — говорит она.

— Согласна. — Но разве это наше дело? Нет. Мы здесь на отдыхе, а не для того, чтобы вмешиваться в чужие травмы.

— Это было безумие. Грант выглядел готовым к убийству. Джейк вытащил нас оттуда вскоре после этого.

— Это объясняет, почему он так хреново выглядел сегодня утром. — Теперь я понимаю, что в его голубых, налитых кровью глазах я видела не просто похмелье. Он выглядел готовым к драке. На грани срыва. Но… почему?

— Хватит об этом, — оживляется Куинн. — Расскажи мне о твоем вчерашнем свидании с Матео.

— Это было не свидание.

— Полагаю, он не полный придурок, раз ты провела с ним весь день.

Я хочу сказать ей, что вчера он показал мне совершенно другую сторону себя. Хочу похвастаться его волонтерской работой на ферме. Рассказать ей о том, как все его там любят. Он никогда прямо не просил меня держать его историю в секрете, но мне кажется, что это неправильно, потому что это не моя история.

Как и история Гранта и Кайи.

Мне нужно сменить тему. Сосредоточиться на причинах, побудивших меня приехать сюда в первую очередь.

— Есть шанс, что ты согласишься на прогулку на байдарках на закате? — спрашиваю я Куинн.

Она сдвигает солнцезащитные очки на голову, и ее глаза блестят от возбуждения.

— Да, черт возьми!

— Отлично, — выдыхаю я. — Давай сделаем это.