Муза для темного мага

Глава 39

Далеко кэммин Найф не убежал. Стражник на выходе сбил его с ног и привел голубчика, скрутив руку за спиной. Хозяина кота усадили на табурет, дознаватель и темный маг угрожающе склонились над ним.

– Я же говорила! Я предупреждала! – всхлипывала женщина, и в унисон ей хныкал младенец; малышка, забросив игру, тоже ревела белугой, не понимая, почему папа крушит мебель и зачем в дом заявились незнакомые дяди. – Я сразу сказала, что надо идти в городской дозор! Теперь тебя посадят, а мы с детьми умрем от голода-а-а-а-а!

– Откуда вам знаком этот медальон? – процедил луксур Таэр, и от его голоса веяло могильным холодом,.

– Я во всем признаюсь! – крикнул кэммин Найф, затравленно вертя головой. – Творцом клянусь, моя вина не так уж велика! У меня есть смягчающие обстоятельства!

– Где и когда ты видел Викторию? – Темный маг наклонился к самому лицу бедолаги, который все больше съеживался под его тяжелым взглядом.

– Я не знаю никакой Виктории! Только медальон! Творцом клянусь! – заорал тот и закашлялся.

– Ларс, не дави на него, – приглушенно попросил дознаватель, оттаскивая мага за локоть на полшага назад. – Если его сейчас кондратий хватит, тебе придется потом с его духом беседовать. Зачем тебе лишние хлопоты?

Похлопал по плечу бледного кэммина Найфа.

– Давай по порядку, приятель. Налить тебе воды?

На подоконнике обнаружился стеклянный графин. Я тоже налила воды в щербатую чашечку и отнесла ее хозяйке, присела на пол рядом с чумазой девчушкой и кивнула на разноцветные лоскутки:

– Можно?

Та вытерла рукавом мокрый нос и заинтересованно кивнула. И вот под потолок взлетели бабочки из обрывков тканей: синяя бабочка в полосочку, белая бабочка с красными крапинками и зеленая бабочка с бахромой. Девчушка зачарованно наблюдала за их полетом, малыш хлопал в ладоши и тянулся ручонками. Теперь луксур Таэр сможет спокойно расспросить хозяина дома, не отвлекаясь на рев.

Я шевелила пальцами, управляя магией, а сама тоже прислушивалась.

– Стоял дожденник тысяча шестьсот восьмидесятого года. Осень выдалась холодной, а нам не на что было купить дров. Малышке Марте исполнилось два месяца. Такая малютка. Она расхворалась, горела от жара, а я не мог заплатить целителю! Хорошо, что у нас был Ларс, он ложился в колыбель к дочке и согревал ее своим теплом. Он всегда был самостоятельным котом, сам добывал себе пропитание. Как-то он зачастил уходить из дома, надолго пропадал, приходил сытый, довольный, а в один из вечеров принес на шее этот медальон…

Кэммин Найф с мольбой посмотрел на дознавателя.

– Я знаю, что должен был отнести медальон в управление городского дозора. И жена так же говорила! Дело-то явно нечисто, ведь наш кот не сам себе надел на шею дорогую вещицу. И да, я отправился в управление, но не дошел до него. Вместо этого я пришел…

– В ломбард, – закончил за него предложение луксур Таэр. – Верно?

Меня будто молния прошила. Вот оно что! Перед нами сидел тот самый мужчина, который пять лет назад холодным осенним вечером пришел в ломбард кэммина Крукса, чтобы сдать медальон Виктории.

Хозяин кота выпучил глаза и обалдело закивал головой.

– Да-да. Знаю, что я поступил дурно! Возможно, та девушка, Виктория, отправила медальон с нашим котом, чтобы подать знак, послать весточку… Но я ведь не знал! А деньги, вырученные от украшения, дали нам продержаться на плаву.

Маг потемнел лицом и отошел к стене, позволяя дознавателю закончить допрос.

– Да-да, Ларс гулял самостоятельно и где хотел, – отвечал кэммин Найф. – Но на ночь всегда возвращался домой, так что вряд ли уходил далеко… А? Нет, только медальон, никакой записки не было. Или она выпала по дороге, не знаю. Какое было число? Я не помню, но через несколько дней выпал снег.

Малыш на коленях матери, налюбовавшись бабочками из лоскутков, снова захныкал.

– Ну что ты, что ты! Скучаешь по Ларсику, да? Он тебя всегда так веселил! Да еще и погремушка твоя любимая куда-то затерялась…

Тряпочные бабочки попадали на пол, а я сделала стойку. «Мягонький. Звяк-звяк. Под кровать. Упрыгал. Плакает. Хнык-хнык», – будто наяву произнес в моей голове мурлыкающий голос.

Я шлепнулась на живот и под недоуменное восклицание ошарашенной хозяйки полезла под кровать. В самом углу, среди пыли и паутины, рядом с несвежим мужским носком – как теперь его развидеть? – лежала погремушка с намалеванной веселой рожицей. Я дотянулась до игрушки и, извиваясь будто угорь на сковородке, сдала задом.

Марта стояла на четвереньках у кровати и смотрела на меня с восторгом на чумазой мордашке. Я ползла-ползла и уперлась во что-то. Резко обернулась и выяснила, что воткнулась в темного мага.

– Все в порядке! – бодро отрапортовала я.

Я вскочила на ноги, оправила подол, заодно избавляясь от пыли, стараясь не думать о том, какой вид открылся сверху моему работодателю, пока я ползла.

– Погремушка! – пояснила я и, дабы не осталось никаких сомнений в моей вменяемости, задорно добавила: – Звяк-звяк!

Луксур Таэр изогнул бровь, краешек губ дрогнул в усмешке. Я же протянула малышу его потерянную и найденную драгоценность.

– Это тебе от Ларсика! Он очень переживал, что ты грустишь без своей погремушки.

Мальчишечка вцепился в игрушку и радостно загукал. Что же, теперь котик Ларс может со спокойной душой отправиться на радугу: мы завершили его незаконченное дело.