Муза для темного мага

Глава 62

Пауза затягивалась, и ректор Брайс махнул рукой в сторону свидетеля в серой накидке, подзывая его к столу. Фигурка боязливо приблизилась и откинула капюшон.

– Силеста… – прошептала я.

Бывшая лучшая подруга на меня и не взглянула, она нервно тискала обтрепанные рукава казенной накидки и грызла губу.

– Камми Пэй, вы главный свидетель по делу. Расскажите комиссии, что вы знаете!

Силь заговорила тоненьким голоском. Не припомню, чтобы она прежде изображала такую тихоню.

– Моя соседка по комнате камми Луан после первого дня практики сбежала от своего работодателя луксура Таэра и призналась мне по секрету, что он вел себя по отношению к ней неподобающе.

– Ты врешь! – крикнула я.

– Тише, Шайни, у тебя будет возможность оправдаться! – «Каменная дева» вскинула на меня строгий взгляд, буквально пригвоздивший меня к месту.

– Неподобающе – это как? Ну же, Силеста, не стесняйтесь.

– Он ее хватал, кусал… На плече Шайни остался след, я сама видела! Я все это рассказала, чтобы помочь ей, оградить ее от приставаний! Вот. И других девушек тоже!

– Ты все это рассказала, потому что не можешь жить без сплетен! – снова вырвалось у меня.

Ректор постучал ладонью по страницам моего раскрытого дела, поглядел на луксурию Меви.

– Других свидетелей нет?

– Да что мы с ней церемонимся? – влез в обсуждение луксур Фелан. – Лично у меня дел по горло, кроме того, чтобы носиться с девицами, которые не могут сдержать своих телесных порывов. Дело проще пареной репы. Проверим эту, с позволения сказать, музу на камне правды. Ей всего лишь надо ответить на один вопрос – и обойдемся без свидетелей.

– Камень правды – последняя мера! Лишь отъявленных преступников… – начала было луксурия Нерина, но ректор поднял руку, обрывая ее.

– Луксурия Меви, не могли бы вы принести с кафедры камень правды? – распорядился он.

У декана затвердело лицо, она быстро взглянула на меня, едва заметно качнула головой, что могло в равной степени означать: «Мне жаль» и «Ну как же ты так меня подвела, Шайни». Луксурия Меви обо всем догадалась еще тогда, в мобиле, после нашего разговора.

Камень правды выглядел как обычный серый булыжник, испещренный трещинами. Он покоился на ониксовой подставке. Этот древний артефакт без проволочек позволит отличить правду от лжи. Я попалась.

– Шайни, будь добра, положи руку на поверхность камня, – доброжелательно попросила моя преподавательница музыки. – Ну же, не бойся. Ты вся дрожишь, бедняжка.

Я подошла к столу и всего на миг повернула голову к Силь, посмотрела ей в лицо. Не знаю, что она увидела в моем взгляде, но бывшая подруга отшатнулась.

Что же, пропадать, так с музыкой.

Я стиснула губы и положила ладонь на шершавую поверхность. Камень загудел, из трещин полилось голубоватое сияние.

– Шайни, ты знаешь, как он работает? – продолжала луксурия Нерина. – Я хочу продемонстрировать. Ответь на вопрос: как тебя зовут?

– Шайни Луан, – прошептала я.

Вверх ударил столб синего цвета.

– Правда, – констатировала преподавательница. – Теперь солги. Как тебя зовут?

– М-м-м… Николь Браун.

В потолок поднялся фонтан ярко-алого сияния.

– Ты спала с Ларсом? – тут же, не церемонясь, грубо и резко спросил луксур Фелан. – Ну же, отвечай немедленно.

Меня затрясло, из глаз покатились слезы. Невыносимо стыдно. Вот так, при всех…

За моей спиной распахнулась дверь, и с такой силой, что ее створки стукнулись о стены.

– Не смейте применять к ней камень правды! Шайни, убери руку!

Я оглянулась на родной, самый любимый голос. Сердце щемило от боли и от предстоящей разлуки. Потому что… Ну как иначе?

Ларс в темной мантии и черной рубашке, гладко выбритый, подтянутый и стремительный, с острым взглядом синих глаз казался карающей десницей Творца из древних легенд. Те воины, говорят, могли убить одной силой мысли.

Он смел на пол древний артефакт, загрохотавший как самый банальный булыжник, и, заслонив меня собой, оперся затянутыми в перчатки ладонями о стол, наклонился вперед, в упор разглядывая ректора Брайса.

– Что за цирк вы здесь устроили? Что за суд инквизиции?

– Мы следуем протоколу, Ларс, – прошипел луксур Фелан.

– Если у тебя какие-то претензии ко мне лично, Норсис, куда правильнее разобраться один на один, а не втягивать студентку!

– Луксур Таэр, луксур Фелан, я требую тишины! – взвился ректор. – У нас заседание комиссии, а не, простите, цирк, как кто-то из вас изволил выразиться. Если камми Луан невиновна, ей принесут извинения. Камень правды – самый простой и легкий способ узнать…

– Да, мы провели вместе ночь! – рявкнул Ларс.

В малом зале повисла глубокая тишина. Я услышала стук собственного сердца и срывающееся дыхание. И, прежде чем кто-то что-то сумел произнести, а я уже успела заметить сочувствующий взгляд луксурии Нерины, торжество на лице луксура Фелана и то, как декан сокрушенно качает головой, понимая, что теперь для моего спасения ничего нельзя будет сделать, Ларс продолжил:

– Я имею полное право провести брачную ночь со своей женой!

«Что? Что-что-что?» Я по-прежнему видела только спину Ларса, а мне так хотелось сейчас взглянуть в его лицо. Что он такое говорит?

– Но… Как? Практика? – Ректор потерял нить рассуждений и мямлил хуже первокурсника, еле собрал мысли. – Что ты несешь, Ларс! Камми Луан проходила практику в твоем доме! Какая жена! Когда вы успели пожениться?

– Давайте по порядку. Практику выпускница может пройти в течение лета в любой месяц. У нее еще достаточно времени, чтобы пройти практику. В моем доме она жила на правах невесты, а после – жены.

– Ты это прямо сейчас придумал, придурок? – процедил крайне недовольный луксур Фелан, обескураженный таким поворотом дела еще больше меня. – Кто же вас поженил? Где свидетельство?

– Я имею право сам заключать браки, поэтому я поженил нас сам, – спокойно заявил Ларс, и я решила, что кто-то из нас явно тронулся: я, он, мы все вместе с членами комиссии, даже вон Силь смотрит так, будто у нее кукуха поехала. – А свидетельство…

Он придвинул к себе протокол заседания комиссии и прямо поверх него что-то неразборчиво написал своими неловкими пальцами, я смогла прочесть только свое имя и, кажется, слово «жена». Да что происходит-то?

– Ты рехнулся? – почти весело поинтересовался луксур Фелан.

Вот только ректор Брайс и декан переглядывались без тени смеха, будто неожиданный и крайне возмутительный поступок луксура Таэра действительно можно было воспринять всерьез.

– Он имеет право заключать браки, – сказала луксурия Меви ректору Брайсу. – Какой интересный, необычный прецедент…

– Почему этот клоун имеет право заключать браки? – взорвался Фелан, теряя последнее терпение.

– Потому что я, – прошипел Ларс, наклоняясь к самой физиономии негодующего преподавателя, – младший сын короля. Незаконнорожденный, но не лишенный очереди на престол. Я не хотел никогда пользоваться этим именем и этим правом. Я взял другую фамилию, я отказался от всех привилегий. Но ректор Брайс знает, кто я такой на самом деле.

– Знаю, – кивнул ректор. – Впрочем, все здесь присутствующие знают, кроме, похоже, вас, Норсис.

– Эта девушка – моя жена! И вы не имеете никаких оснований ее судить здесь сейчас!

Ларс медленно повернулся, и я наконец посмотрела на его побледневшее лицо. В глубине темно-синих глаз сквозило чувство вины: «Прости. Прости, что так!» Он не мог говорить вслух и очень переживал, что не спросил моего разрешения, а поставил перед фактом: мы женаты. Но я, хоть была ошарашена новостью – несколькими новостями сразу! – едва сдерживалась, чтобы не кинуться ему на шею, прижаться изо всех сил, зацеловать.

Теперь я имела на это полное право!