На волоске

Глава 14

Глава 14

В комнате Фалеи что-то незримо изменилось, и я долго рассматривала детали, когда вошла. Фалея сидела на горке из подушек. В руке у нее была моя кукольная голова с париком. Я не смотрела на нее прямо, мне хоть и нужно было вернуться к Парамаю, но не сейчас, потому что пока мужчины покинули этот чертов дом, я могла бы подумать о своем будущем. Хотелось разузнать как можно больше об этом месте.

— Я хочу, чтобы ты знала, что деньги за тебя я уже вернула, - лицо Фалеи не выражало ни ненависти, ни желания сделать мне больно. – Это значит, что теперь ты наравне с остальными, и я могу больше не беречь тебя.

— А до этого, ридганда, вы меня берегли? – я не удержалась от колкости, о чем потом пожалела, ведь теперь у меня совсем иные планы.

— Да, и ты это почувствуешь еще, Малисат, - она сейчас никак не отреагировала на мои слова и даже бровью не повела. – Ты начнешь делать это, - она бросила мне шарик с париком из моих волос, и я его поймала в самый последний момент.

Кали, что сидела у ног своей хозяйки привстала и прошла к низкому столику, на котором дымилась какая-то фигня, запах которой заставлял все глубже и глубже вдыхать его. Я поняла, что дело именно в этой дымящейся траве. Голова вдруг стала совершенно пустой и легкой, но чувства опьянения не было.

— За это я хочу плату, ридганда Фалея. Знаю, вы скажете, что я – ваша собственность, но я и так останусь ею, буду ли я делать это или же откажусь, - нельзя было тянуть с этим, потому что, если я просто соглашусь, меня оставят в покое на время, пока я готовлю парик.

— И что же ты хочешь за это? – она указала на игрушку, которую я вертела в руках.

— Свободу, ридганда. Вы же сказали, что деньги за меня уже вернули, значит, расстаться со мной вам будет не сложно.

— Нет, Малисат. Свободу я тебе не дам, и мало того, если ты откажешься делать это, я прикажу слугам привязать Криту во дворе. Ее будут бить плетьми каждый день перед закатом, и никто не принесет ей даже воды, - спокойный голос этой твари не вязался с тем ее прошлым образом истерички, который хорошо впечатался в мое сознание.

Я понимала, что делать безэмоциональное лицо смысла нет. Она нашла слабые места во мне с первого дня, а своим поведением я доказала ее мысли. Палия стала хорошим проводником к моей душе. Я молча смотрела на дым, который тонким канатиком поднимался к потолку и понимала, что выхода у меня нет.

— Вам подойдут прямые волосы, ридганда, потому что ваши родные волосы – прямые, да и легче будет ухаживать за париком. Я предлагаю взять волосы Палии. У нее они отрастут, не переживайте. Пока она походит в тюрбане как у вас, - заявила я прямо. Во-первых, это правда – толстый прямой волос меньше запутывается и не будет вылезать из шва при расчесывании, во-вторых, я не то, чтобы хотела нагадить Палии, но все же надеялась, что жизнь ее примет иной оборот. Не тот, к которому она была уже готова.

— Хорошо. Завтра утром вас обеих приведут сюда. Что тебе нужно для работы? – ее ухмылка говорила и о том, что она довольна, и о том, что поняла мой ход с Палией. Не думаю, что мне удастся настроить девушку против Фалеи, но попробовать все же стоит.

— Как скажете, ридганда, только, работать я хочу одна. В одном из домов, и мне нужна помощница. Дайте мне Криту. Нужно разделять волосы и очень много перевязывать. Еще две руки в этом деле сильно ускорят процесс, - теперь я хотела получить хоть что-то, а точнее – возможность оставаться с Критой без лишних ушей.

— Бери кого хочешь, Малисат. Выбирай дом и принимайся работать сразу. Что нужно тебе для работы?

— Новые, очень острые ножницы, шелковые нити черного цвета и иглы. Тонкая ткань, похожая на цвет вашей кожи, воск и смола, - перечислила я все, о чем долго думала, мучаясь с кукольным паричком. Клея и эластичных тканей здесь не было, значит, придется долго соображать что-то с завязками.

— Скоро все это у тебя будет, Малисат. Когда твоя работа будет готова, и она меня устроит, я позволю приблизить тебя ко мне. Ты станешь моей помощницей, и больше тебе не придется работать, она говорила этот так, словно делала мне честь.

— Хорошо, ридганда, - ответила я и склонила голову. Раз так, я потяну время с париком, но все равно найду выход для себя и Криты.

Вернувшись в комнату к девушкам, я ничего не стала рассказывать Крите, только улыбнулась и сказала, что все будет хорошо. Вместе с подругой мы пошли на ужин, и я рассказала ей то, что поведал мне старик Парамай о Синцерии, о Гроссе и истории этого мира, больше напоминающей мифы и легенды. Мне казалось, что люди, живущие в таком средневековье, просто не могли жить тысячи лет, ведь что-то же могло измениться в лучшую сторону!

— Да, это правда, Малисат. Война разрушила Империю, в которой был лишь один канган. На окраинах империи, куда не доставала рука кангана и его посыльных, начинали появляться деревни, где люди даже и не знали об Империи. После раскола они создали свои небольшие канганаты и стали сильными. Только вот, когда стало очень много людей в этих станах, им пришлось договариваться с соседями и укреплять свои позиции еще сильнее. Для этого понадобилось золото, а получить его легко и сразу обменять на оружие можно лишь одним путем – работорговлей, - начала рассказ о другой стороне этого мира Крита.

— Почему ты начала это рассказывать? – я спросила, потому что мне и правда, было очень странно слышать это, ведь я не спрашивала ее о торговцах рабами.

— Потому что ты что-то не договариваешь, Мали. Я вижу, как изменился твой взгляд после того, как ты пришла от Фалеи. Ты решила бежать? Так вот, дослушай меня. Их называют унгарами. И их люди есть везде. Алавия огромная, и тянется от Алавийских гор до реки Бареты…

— Река Барета? – это название я слышала уже от Шоарана, но так он, как мне показалось, называл город.

— Да. Она берет свое начало из озера за Алавией и там, где в нее вливаются множество рек, заканчиваются границы Алавии. Там начинается Виелия, главный город Виелии тоже зовут Баретой, - рассказывала Крита.

— Оказывается, ты много знаешь об этом месте! - я не ожидала, что рядом со мной такой знаток географии. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне больше об Алавии и соседних канганатах.

— Горы, с которых вас привели – тоже земли Алавии, но дальше за ними, неплодородные территории. Там так много камня и такие сильные ветры, что даже деревце не может зацепиться корнями. Эти земли можно проходить несколько рундин, но ты не встретишь ни одного человека, только унгары, ведущие новых рабов, да огромные кошки, что живут в скалах.

— А я? Я же из Хиреты. Где эти земли? Я не помню, чтобы мы шли по каменистым землям, - я пыталась представить места, которые описывала Крита, но помнила лишь тот лес, в котором я очнулась в каменном домике.

— Она дальше. Вас вели очень долго, Малисат, и за вас отдали большие деньги. Фалея ждала вас как дорогой товар, о вас много говорили. Тот гидган, что забрал тебя… Он уже приезжал еще до вашего прихода и он спрашивал Фалею, скоро ли приведут девушек с темной кожей.

— Что? То есть, по сути, это он заказал меня?

— Да. Ты можешь не бояться, Фалея не отдаст тебя другому мужчине, - Крита хотела улыбнуться, но у нее это плохо получилось.

— Значит, я как лошадь для хозяина, у которого нет своих конюшен? – я поняла теперь что из себя представляет это место. Шоарану захотелось экзотики, и он заказал себе обезьянку, а вот держать ее дома – плохой тон. Значит, можно просто ездить сюда и любоваться своей обезьянкой, пока не надоест.

— Может и так, только дорогих лошадей хозяева всегда держат при себе.

— Ну, значит, мы дешевле лошадей, Крита, да это и не плохо. Значит там горы и открытая горная равнина, - указала я пальцем в ту сторону, откуда мы пришли, - а там озеро и соседний канганат, - указала я в другую сторону. – А что же в двух других сторонах?

Чертова Алавия тянулась и влево, и вправо достаточно, чтобы попасться. И если пойти по пути караванов, то впереди будет та самая пустыня, через которую пройти можно только с проводниками. А в обратную сторону от пустыни пара недель пешего пути приведет к морю. Именно так все описала Крита, которая живо общалась с девушками в первые дни, когда ее привезли сюда. Ее земли, которые назывались Орландия, были за землями Шоарана.

Я не почувствовала каких-то изменений в своем теле, но точно не была уверена, что этот дикарь не воспользовался мной. Этот сок… а еще та трава, которая дымила в покоях Фалеи… Здесь явно умеют пользоваться наркотиками, а может, даже и не понимают еще их вред. Мне хорошо запомнилось то мое состояние полного счастья и незыблемости, и как легко принималось все, что меня окружает.

Я потрясла головой и посмотрела на Криту. Та что-то еще рассказывала, но заметив, что я не с ней сейчас, замолчала.

— Где ты витаешь, Мали?

— Этот мужчина опоил меня каким-то соком. В последнюю ночь. И я не знаю, что он сделал со мной, - опустив глаза честно ответила я. На город опускалась тьма, и надо было уже уходить в комнату.

— Они поят этим соком всех, Малисат. С ним девушки более податливые, только вот, некоторые, возвращаясь через три – четыре ночи, с нетерпением ждали, когда же в дом вновь вернутся мужчины, - шепотом ответила Крита. – Я не пила, хоть мне и было страшно, Мали, я не пила. Я делала вид, а потом просто закрывала глаза и сжимала зубы, как могла.

— Крита, не вини себя, главное ты жива, главное – тебя не отправили в эту пустыню. Я не знала об этом напитке и выпила всю кружку. И сейчас я не знаю, что со мной было, - я подняла на нее глаза.

— Ты же сама говоришь, что главное – остаться здоровой и не попасть в пустыню. Расскажи мне, что сказала тебе Фалея, - она подтолкнула меня в сторону каменного домика с душем. – Я постою снаружи, будто жду тебя.

Я вошла в душ и с радостью скинув рубашку, облилась из деревянного ковша. Прохлада еще только-только начинала опускаться на землю, прогоняя дневной зной, и вода казалась блаженством.

— Мы с тобой будем жить в одном из домиков, Крита. Мы будем делать кое-что для Фалеи…

— Я ничего не буду делать для нее, Мали… - перебила меня Крита достаточно громко.

— Если не будем делать, она меня убьет, Крита, а если будем, у нас будет время, чтобы все обдумать, - шептала я. Частое дыхание подруги за шторкой я слышала хорошо, но сказать ей, что от этого зависит не моя, а ее жизнь я не смогла.

— Ты хочешь бежать? – еще тише прошептала она.

— С тобой, Крита. Вместе мы обязательно что-то придумаем. Живя в домике, у нас будет больше возможности говорить без лишних ушей, а еще мы сможем смотреть что здесь происходит ночами, - я откинула шторку и вышла.

На лице моей новой подруги светилась улыбка. Она указала мне на то, что моя рубашка прилипла к телу, но я только улыбнулась – прохлада была столь желанной, что отсутствие полотенец были мелочью.

Рано утром, еще до завтрака, за мной пришла служанка. Я уже привыкла к утренней раздаче подзатыльников, но тут вспомнила, что меня ждет начало новой работы.

Фалея расхаживала по комнате в легком платье, которое можно было принять за рубаху. На голове был все тот же тюрбан.

— Что ты говорила о воде? – резко спросила она меня, как только я вошла.

— О какой воде? – удивленно переспросила я.

— Ну, если лить ее каким-то образом на голову, то болеть она перестанет, - голос ее был таким, словно ей было неприятно говорить со мной в принципе, но приходилось.

— Нужно лить очень теплую воду, почти горячую, но только на заднюю часть головы, а еще, массировать точку. Видимо, у вас высокое давление, но если голова болит с самого утра, это плохой знак. Нужно рассмотреть весь ваш день.

— Слова Хирга из твоего рта! – закричала она, и я узнала ту Фалею, которую знала с первого дня. – Я ничего не поняла из того, что ты сказала! – она с размаху села на высокие подушки и откинулась назад.

— Пусть принесут горячую и холодную воду. Большой кувшин горячей, половину кувшина холодного, и небольшой таз. Я покажу, - коротко и по делу сказала я и подняла глаза.

Фалея махнула рукой Кали, и та зашептала что-то служанке, которая вышла из-за портьеры.

Пока не принесли воду, Фалея молча полулежала, сжав виски. Высокое давление я знала именно по этой вот позе. Голова разрывалась так, словно в области висков и лба должна была лопнуть, как лампочка накаливания.

Я показала Кали куда поставить таз, отлила лишнюю холодную воду прямо в него и дала понять, что нужно снять тюрбан.

Фалея вновь махнула рукой и Кали вывела служанку. Потом вернулась и закрыла за собой двери. Девушка сама сняла со своей хозяйки ткани, накрученные на голову. Я добавила кипяток в холодную воду, развела так, чтобы рука терпела, но хотелось выдернуть ее побыстрее.

— Наклоните голову чуть назад. Я буду поливать на затылок, - я показала на себе, куда нужно лить воду. Хоть я и старалась не смотреть на ее голову, чтобы не злить, но взгляд постоянно возвращался к голове. От этого моего взгляда грудь Фалеи вздымалась – это для нее было позором.

— Если ты вздумаешь мне навредить, Кали убьет тебя в тот же миг, Малисат, - она уселась, как я просила, и посмотрела на меня так, как смотрят на врага, убившего всю твою семью.

— Если это не поможет, я ничего не смогу сделать, но мне помогало раньше, - ответила я и встала за ее спиной с кувшином. Рядом стояла Кали и наблюдала за каждым моим движением. Чем она меня собиралась убить я так и не увидела, но проверять не хотелось.

Тонкой струйкой я начала лить из кувшина воду. В первую секунду Фалея вздрогнула, но потом расслабилась. Я помнила, как это работает: сначала горячо, а потом вода отвлекает от боли в виске. Вторую руку я завела под голову и нащупала ямку у основания черепа сзади. Большим пальцем достаточно жестко я начала делать круговые движения. И с каждым новым кругом сильнее и сильнее нажимала. Я чувствовала, как она терпит, но в какой-то момент я заметила, как ее плечи расслабились.

Я поставила опустевший кувшин и протянула руку к Кали, которая держала в руке ткань. Аккуратно накрыла голову и показала, что таз нужно убрать. Кали попыталась начать наматывать тюрбан, но я помотала головой.

Служанка, вошедшая по приказанию Кали вынесла таз, Кали снова закрыла двери за ней.

— Не двигайтесь сейчас. Просто лежите так, закрыв глаза. Днем пейте только воду, но немного – когда сильная жажда. Не поджигайте никаких трав. Ешьте еду без соли и приправ. Один день. Если голова больше не заболит, значит, именно так и нужно жить, - сказала я, пытаясь понять, смотрит ли на меня Фалея сквозь щелку глаз.

— Иди, я позову тебя и Палию потом, - голосом, полным дремы, но без злобы, сказала Фалия. Она явно засыпала. Значит, боль отходила.

Кали вытолкнула меня наружу, где служанка сразу подтолкнула к двору.

— Я на секунду зайду к Парамаю? – я указала на ворота, которые были сейчас закрыты.

— Иди, нельзя ходить туда, куда не велела ридганда, - ответила женщина и зашагала быстрее, подталкивая меня в сторону кухни, где уже во всю шла готовка завтрака.

— Я испугалась, когда тебя увели, Мали, - Крита увидев меня присела и потянула к себе.

— Перестань, все хорошо. Я, вроде, вылечила нашей змее головную боль, - шепнула я прямо в ухо Крите, косясь на спящую Палию. – Сегодня у нас появится еще один враг, дорогая подруга, но игра стоит свеч, - я засмеялась и увидела, что Палия проснулась и недовольно уставилась на меня.

— О чем ты? – переспросила меня Крита.

— Ты все скоро узнаешь, Крита, а сейчас идем, нужно подкрепиться, - потянула я ее за руку, наблюдая, как Палия сильнее укуталась в покрывало и снова задремала.