На волоске

Глава 26

Глава 26

На подъеме я решила заняться уборкой: отмыла и натерла стекла на обоих этажах, отмела снег от порога, отмыла все поверхности от пыли. До зубовного скрежета мне нужны были эти чертовы деньги. Просить монеты у Валии было неудобно, у Криты оставались сущие «копейки». Бешено размышляя, я плелась за усталой Критой. Уже затемно мы вернулись домой и, покормив ее, уложила спать, велев всем ходить на цыпочках.

Дома стало приятнее, хоть побелить стены пока было нечем и не на что. Я не слышала почти ничего, о чем говорили за чаем Лафат, Палия и Дашала. Только когда Палия толкнула меня в плечо, я поняла, что они что-то пытаются со мной обговорить.

— Что с тобой, Мали? Крита рассказала, что ты сегодня удивила и ее, и хозяйку. Если бы она не хотела спать, я бы выведала у нее все до капельки. Почему ты такая грустная? – Палия смотрела на меня обеспокоенно. Ее лицо начало снова округляться, волосы еще чуть и станут ниже плеч. «Надо закончить парик и порадовать девочку», - пронеслось в моей голове.

— Да, сегодня у меня были первые две женщины в нашем салоне, - не особо радостно принялась рассказывать я, понимая, что девчонки сидят в четырех стенах, и им интересно все. – Завтра я пойду туда с раннего утра и вы тоже, скорее всего, пойдете со мной. Я буду учить вас мастерству. Это нужно начать сейчас.

— Зачем? Ведь мы и ножницы в руках держать не умеем! – прошептала испуганно Дашала.

— А вам и не надо, - улыбнулась я, рассматривая тонкую щель в стене. Лафат старался сделать наш дом уютнее, и все неровности на штукатурке затирал небольшим поленом. Комки глины с черт-те чем смешанные мастерами по чуть отваливались.

— Как это? – Палия смотрела мне в рот, дожидаясь разъяснений.

— Пока я делаю прически. Вы будете смотреть и помогать. Вы должны уметь то же, что и я.

— Это хорошо, но почему ты такая грустная? – не унималась Палия, подсев ко мне.

— Сейчас нужны монеты, чтобы купить необходимое для работы. Мне нужна хорошая жаровня в комнату, где я принимаю женщин. Нужны хорошие чайники для мытья головы… камни для завивки и сушки волос, - продолжала я, смотря в одну точку и вспоминая что бы такое «вытащить» из прошлой жизни и продать здесь быстро и один раз.

— Ты можешь продать мои волосы, - совершенно спокойно и без какой-либо подоплеки, сказала Палия, и у меня в ушах зазвенело.

— Нет. Это твои волосы, и они будут с тобой. Я обещала, Палия, - я встала, давая понять, что разговор закончен.

— Нет, Мали, так нельзя. Нам всем это нужно. Лафат перевел из-за нас через Большую пустошь караваны, Крита работает за самые мелкие монеты целый день, а иногда и ночь. Ты весь день придумываешь салон, - теперь в ее голосе чувствовался накал. Какой-то разгон, словно перед моментом, когда она сорвется и начнет говорить громче, громче и закричит. – Я тоже должна что-то делать для помощи всем. Я знаю, что ты не хотела брать меня с собой, но не отказала. Значит, я тоже должна чем-то помочь всем нам.

— Завтра мы должны проснуться рано, и всем пора спать, - прервала я спич Палии и улеглась рядом с Критой.

Вариант с париком очень облегчил бы всем нам жизнь, потому что эти дни балов могут решить многое. Но я решила оставить этот вариант на самый крайний случай.

Девочки по дороге к салону и в салоне просто не могли сосредоточиться на чем-то одном. Они вертели головами, как сороки, и охали от восхищения. Город и правда был красивым, а для них казался еще и сверх современным. Валия уже ничему не удивлялась, заметив, что народу в моем салоне прибывает.

Конечно, женщин, кроме тех двух, на сегодня не было, да и вернутся ли они – большой вопрос. Монеты, которые я получила вчера были истрачены на сахар, шпильки и эль. Нет, я не собиралась его пить, хотя страшно хотелось попробовать.

Если местный эль хоть чуточку похож на наше пиво, дело с волосами пойдет куда веселее, чем с сахаром, ведь сахар нужен был лишь для сложных конструкций. Пиво помогло бы закрепить объем.

Моя первая клиентка пришла, как только прозвенели колокольчики у Храма. Я озвучила цену. Ту же, что и второй клиентке. Она согласилась. Девочки быстро поняли для чего мне нужна теплая вода, почему нужно часто менять тазы, и как я использую горячие камни. Палия, побегав вверх-вниз, похоже, еще больше уверилась в своей правоте.

Когда клиентка ушла с совсем другой прической – волнами на проборе, большим цветком из волос и струящимися из него локонами, мои помощницы с огромными от удивления глазами в голос сказали, что готовы учиться и делать все, что я скажу.

Палия настояла на парике. Я сдалась. Они рассматривали ткани и помогали чем могли Валии, а я принялась писать на обрывках бумажек рекламу. Она была не для читателей, а для слушателей. Дашала все еще была похожа на мальчишку, и если отправить ее с Палией ближе к Храму, то, скорее всего, хоть пара женщин да заглянет в мой салон. Жаль, нет фото, чтобы показать, что я умею. Да и картин в этом мире я не видела.

Рассказав девушкам что от них требуется, проводила до места и показала пример:

— Первый в Синцерии салон красоты для самых красивых ридганд. Ваша прическа будет лучшей на балу. Первая прическа почти даром! - страшно фальшивя и стесняясь, выкрикивала я.

Девочки должны были провожать заинтересовавшихся, передавать их мне, греться чаем, и продолжать свое выступление.

За платьями к Валии женщины шли каждые пару часов. Но пока она не смогла больше ни одну уговорить подняться ко мне. Мое настроение начало падать, а в голове закрутились мысли, вроде «ведь может ничего не получиться», которые я отгоняла, как назойливых мух.

Ажиотаж на первом этаже достиг своего апогея, когда в салон к Валии вошла женщина в дорогой меховой шубе и шапке. Я смотрела на нее в окно. На сегодня посетительниц больше запланировано не было, значит, какая-то случайная женщина или старая заказчица. Но такая богатая!

Выглядела я, как Крита и Нилена, поэтому вполне могла затесаться среди них, играя роль белошвейки. Платок был снова на голове, потому что после испытания эля наружно на волосы и пары глотков внутрь, это гнездо нужно было чем-то прикрыть.

Я хотела аккуратно рассмотреть женщину. Такая точно оценила бы мой труд, а может, даже согласилась бы о нем рассказать своим подругам. Только вот… предложить ей что? Денег у нее явно достаточно. Значит, я должна постараться и уговорить ее. Смахнув невидимые пылинки с подола юбки, я шагнула на лестницу. Эль точно сделал меня бесстрашной. Уверенность прибывала, хоть колени и тряслись.

Когда я шагнула на последнюю ступеньку лестницы, внутри салона и снаружи началась суета. Незнакомая ридганда развернулась и заторопилась на выход. Наши движения совпали, и ее локоть, зацепившись за мой, свалил меня назад.

Я уселась на лестницу с каким-то дурацким бравым видом, и на ум пришла фраза из «Бриллиантовой руки».

— Чьорт побьери, - брякнула я, и если бы не появившаяся слабая боль, рассмеялась бы от души.

— Гипс снимают, клиент уезжает, - ответила женщина, на лице которой я отчетливо увидела чувство вины. Она как-то наспех помогла мне подняться, отряхнула мой подол и, извинившись, заторопилась на улицу.

В эту секунду меня словно окатили ледяной водой. Мурашки, размером с хорошего таракана, поползли по спине. Я часто видела в фильмах героев, у которых якобы отрубает «звук». Он слышит или звон, или шипение, как в радио. Теперь я отчетливо могла описать это. Вокруг меня суетились девочки, а я стояла и не могла даже моргнуть.

«Гипс снимают, клиент уезжает» - она сказала это хоть и тихо, но отчетливо. Новая волна мурашек прокатилась аж до колен, во рту пересохло. Это могло быть миражом, я могла придумать или изменить в сознании ее слова, подбирая нужные, но не так. Не после крылатой фразы «Черт побери»!

Сердце застучало сильнее, внутри образовался ком, из-за которого сложно было дышать. Я облизала пересохшие губы и увидела, что Нилена подает мне кружку с водой. Большими глотками я выпила почти всю.

Дверь открылась, впуская холодное облако. За ним появилась та самая женщина, но теперь в компании мужчины. Странный старик, внешне похожий на людей с тех земель, откуда родом Палия. Я назвала бы его Стариком Хаттабычем, только одет он был, как многие мужчины здесь, в Гордеро.

Женщина что-то говорила Валии, потом на тарабарском языке принялась молоть с Хоттабычем, а мне все это казалось каким-то сумасшествием. Слова, которые я хотела произнести, жгли мне горло и губы. Я просто хотела спросить, откуда она знает о «Бриллиантовой руке»?

Но я молчала, потому что боялась нарушить сказку, убить надежду, только-только родившуюся во мне. Я боялась даже мечтать о том, чтобы здесь оказался кто-то еще, знающий о Земле, о мороженом, о фильмах, о картинах великих художников.

— Малисат, если ты меня понимаешь, не подавай вида, - в тарабарской речи я вдруг четко выделила русские слова. Зацепившись сначала за произнесенное имя, я только потом поняла, что это мой родной язык.

Внутри оборвалась какая-то ниточка, которая связывала меня с реальностью, не давая полностью погрузиться в этот волшебный придуманный моим разумом островок надежды. Все закружилось, но я четко понимала, что это не обморок, а расшалившиеся нервы. Нет, мне точно не показалось.

— Семё-он Семёныч! – только и смогла ответить я.

В голове снова зашумело. Ридганда, которая так много раз дала понять, что мы из одного места, похоже, тоже несколько разнервничалась. Я присела обратно на лестницу, но тут ко мне подлетел тот самый Хоттабыч и принялся массировать мое лицо.

После этого мысли стали прозрачнее, появилось ощущение реальности происходящего. Вскрикнувшая ридганда полностью привела меня в чувство. Я так и не поняла, что случилось, но она потирала ладонь, будто стукнулась или прищемила пальцы.

Валия и девочки так и стояли, растерянно наблюдая за ними, не понимая что происходит, и мне пора было дать понять, что со мной все хорошо. Столько внимания нам явно было не нужно. Теперь надо как-то уговорить темноволосую незнакомку подняться ко мне, но я все еще боялась начать разговор.

— Вы в порядке? – ее голос вывел меня из задумчивости.

— Вполне, - ответила я и улыбнулась, посмотрев на нее уже более внимательно. Шапки на ней теперь не было. Видимо, в суете она ее обронила или сняла, потому что в небольшой мастерской стало жарко от печи и толпы.

Когда она сделала первый шаг, согласившись на прическу, я выдохнула. Значит, она тоже понимает, что мы должны поговорить. То есть, это все мне совсем не кажется.

Я встала и с помощью Палии начала подниматься на второй этаж. А незнакомка приступила к примерке костюмов. Нам обеим сейчас нужно было отдышаться, но я чувствовала себя, как ребенок, которому привезли коробку с подарками, но она должна постоять до того времени, пока все не соберутся за столом. И радостно, и нетерпеливо одновременно.

Девочки носились с очередными чайниками, я, сняв платок, сполоснула пропитанные элем локоны, причесалась, умылась и присела. В этот момент поднялась незнакомка. Девочки называли ее ридгандой. Я так и не узнала, как ее зовут.

— Ну что, давай знакомиться заново! Меня зовут Света Косицкая. Помнишь писательницу из маршрутки? – присев рядом со мной, с улыбкой сказала она. Я тогда все никак не могла вспомнить, где видела эту женщину. Конечно, на обложке сзади. Ее книги о попаданках читала моя сноха и привозила их мне на дачу. Так я и «подсела» на эти сказки. А ведь даже и не подумала бы, что попаду в подобный переплет.

— Шатенка в очках? – я все еще не чувствовала реальности, и для того, чтобы убедиться, провела по своей щеке пальцами, чуть смяла нижнюю губу и почувствовала хоть и не сильную, но точно боль. Это все было правдой!

— Да, она самая. А ты? – Светлане явно наша встреча далась легче. Либо нервы у нее были как канаты, либо она знает больше меня и ей уже удавалось встречаться с такими, как мы.

«Это что получается… Мы все, кто был в маршрутке… Все погибли и попали сюда?» - вдруг поняла я и перед глазами пронеслись все лица спутников. Причем, я видела их так четко, что стало немного не по себе. Те молодые девочки, у которых впереди вся жизнь, парень в очках, его портрет, нарисованный девчонкой, хорошенькая блондинка в наушниках, водитель, громогласная дама в дорогом пальто…

— Лена, - я назвала свое имя и выдохнула. В комнату вошла Крита, взгляд ее был озабоченным, она явно переживала за меня. В тот момент, когда Света сообщила ей, что не хочет, чтобы кто-то наблюдал за процедурой, я успела улыбнуться и мотнуть головой в знак, что все хорошо, и они могут не переживать. – Я та самая женщина с короткой стрижкой, что сидела напротив. Я рассматривала ваши волосы. Это у меня профессиональное, - засмеялась я.

— Чтобы не вызвать еще большего подозрения, тебе, все же, придется что-то сделать с моей головой, - сказала Света и опустилась на кресло.

— Конечно, только ты не особо надейся на что-то удивительно красивое, - засмеялась я. – Руки до сих пор трясутся. Я сделаю пару «колосков». Уходовые средства у нас, как понимаешь, те же самые, что употребляют в харчевне мужики. Голову потом мыть придется до морковкиного заговенья.

— Делай, что хочешь, только не пропадай. Я ищу тебя уже слишком долго, - ответила Света и принялась рассказывать о том, что здесь, вероятнее всего мы все. Все, кто был в пути. Мои подозрения подтвердились, и от этого стало то ли спокойнее, то ли теплее на душе. Потому что это был единственный момент, когда «гора сама пришла к Магомеду». Раз уж я не могла попасть назад домой, в привычную мне жизнь, эти люди пришли сюда.

— Я долго была в рабстве. Знаешь, это что-то навроде публичного дома, но не для всех, - я хохотнула и сама поразилась тому, что теперь могу спокойно говорить об отрезке жизни, который лучше скрывать. Света напряглась под моими руками, плечи немного поднялись, но я положила на них руки и уверила ее, что все обошлось хорошо. – Мы сбежали, купили небольшой домишко. Я решила, что в самом большом и развитом по местным меркам городе легче спрятаться и открыть салон красоты. Я не умею ничего, кроме причесок и париков.

— Ты должна поехать со мной. У меня есть огромный дом, у меня есть целая деревня. Так будет легче, Лен, - Света повернулась ко мне и посмотрела внимательно прямо мне в глаза. Я вспомнила то ее лицо и улыбнулась – она тоже была совсем другой, как и я. Ничего этот мир не оставил нам от нас прошлых, видимо это было очень надо какому-то провидению.

— Нет. Я счастлива, что не одна здесь, рада, что мы нашлись, и теперь мне точно будет легче и морально…

— И материально, - перебила меня Света. – Я вижу, что тебе нужны деньги, и ты хватаешься за каждого клиента. Хозяйка и девушки что только ни сделали, чтобы уговорить меня «сделать прическу», - стараясь не обидеть меня, сказала моя землячка.

— Знаешь, я буду рада помощи, но обязательно все верну. Сейчас как раз такое время, когда необходимы монеты, - ответила я. – Ты кого-то еще встречала? – с надеждой спросила я.

— Да. Помнишь Наталью? Ну, руководителя нашей поездки?

— Конечно! Она здесь? – сердце мое забилось снова так часто, что силы опять решили оставить меня на пару минут. Руки опустились.

— Зде-есь. И ты даже не представляешь, как она теперь выглядит, - засмеялась Света. – Судя по твоему облику, ты тоже была ошарашена, узнав, что больше не светлокожая?

— Да. Это был номер! – засмеялась я.

Света долго рассказывала свою историю, а я внимательно слушала о новой жизни человека, который был мне теперь ближе всех. Ведь незнакомы были в прошлом, а как радуешься встрече! Это тебе не люди из одной области, встретившиеся на Красной площади, или соотечественники, встретившиеся где-то на заграничном курорте. Это «Земляне»!

Крита постучала в двери и мы замолчали. Она принесла горячие камни, которыми я сушила волосы. Хорошо, что мне пришлось намочить лишь кончики, иначе, после такого Свете пришлось бы ходить с кудрями неделю. Как только Крита ушла, Света продолжила рассказ:

— Ой, чуть не забыла, что я не одна…

— Кто-то из «наших» тоже знает обо мне? – радостно спросила я.

— Нет, как раз не из наших, - она села, несмотря на то, что я еще не закончила. Видимо, почувствовала, что руки мои дрогнули. – Когда хозяйка дома возле Святого источника рассказала о тебе и продекламировала стих, я была на седьмом небе от счастья. Но потом, прямо перед нашим отъездом туда пришли обозы, и один из мужчин, ридган… Он спрашивал о тебе. Назвал твое имя, сказал, что ищет тебя…

— Она сказала ему, куда мы идем? Как он выглядит? – я хоть и задала вопрос, уже знала на него ответ. Шоаран. Неужели он знал, что я еду в одном караване с ним? Он не видел ни разу моего лица, не слышал голоса. Просто поехал в Гордеро и решил на всякий случай узнать? Слишком уж много совпадений!

- Ну, здоровый такой мужик. Черноволосый, черноглазый, высокий. Одет в какую-то странную стёганую тужурку, вроде наших земных пуховиков. Сверху, кажется, атласную с меховой оторочкой…

— Эти тужурки продаются на выходе из пустыни. Он ехал в одном караване с нами, - каким-то не своим голосом ответила я и, уложив Свету на кресло, продолжила сушить волосы.

- Лен, если тебе нужна защита – только скажи, – вдруг совершенно серьезно сказала Светлана - Потому что раз мы смогли тебя найти, то и он, думается, вскорости сделает то же самое. Парень твой - преследователь явно настойчивый. Чего он вообще за тобой гоняется?

Я закончила заплетать волосы Светы, взяла чайник, в котором Крита заварила травы и, налив две кружки, посетовала, что кофе здесь я так и не встретила.

— Если ты не торопишься, теперь я расскажу свою историю, - сказала я, присев напротив землячки, и подала ей кружку. – Рассказ будет длинным…

Перед нашим расставанием Света призналась, что за Шоараном уже ведется слежка. Она предложила сделать так, чтобы нашей встречи не случилось, но я решила раз и навсегда решить все сама. Найдет – узнаю, зачем были эти поиски, не найдет – нашим легче.

Дома с нами всегда Лафат, да и человек моей новой подруги не должен отступить от него ни на секунду.

Где-то глубоко я хотела встречи с ним, потому что сейчас я понимала отчетливо – зла мне он не делал, а еще я помнила то, как меня тянуло к совершенно незнакомому человеку. Все ночи вместе с ним мы провели в разговорах, и он был в них хорошим слушателем и рассказчиком. Наверно, тянуло к нему не меня, а молодую Малисат. По крайней мере, мне так думать было спокойнее.

А еще, что немаловажно, Света рассказала о снах, в которых она и Наталья видели местных богов. Они все это устроили, вернее не саму их смерть, а вторую жизнь их душ. Мне показалось это странным. Мистика никогда не касалась моей жизни, и даже теперь, совершив путешествие в новое тело со своим прошлым разумом, я все еще относилась к таким сказкам скептически.

Проводив Свету, я закрылась в своем салоне и думала только об одном – лишь бы это все не оказалось сном. Было проще и логичнее поехать с ней, придумать там себе занятие, но идея создания профессионального учебного заведения захватила меня полностью. Мне необходимо было закрепиться именно в Гордеро.

Денег, оставленных моей новой подругой, хватит с лихвой на дооборудование салона и аренду нового помещения. Теперь не было надобности развивать сначала только салон. И в момент, когда он станет приносить прибыль, задумываться о своей «профессиональной школе».

Светлана должна была зайти завтра. Для прикрытия ее посещение будет снова оформлено как «для прически», но ее поход в гости был самой первой нашей совместной обширной рекламной акцией.

— Валия, мне нужен большой дом. Я хочу арендовать его, но потом, думаю, будет смысл его выкупить, - сказала я хозяйке, как только спустилась. Девушки уже ничему не удивлялись после сегодняшнего случая, который до сих пор остался для них самым загадочным происшествием.

— Ты хочешь уйти от нас? – в голосе моей новой знакомой была нотка ревности. Уж ее-то я не спутаю ни с чем.

— Нет, салон останется здесь. Завтра я закажу мастерам большую двойную вывеску.

— Но дом стоит огромных денег, Малисат, - она улыбнулась так, словно пыталась успокоить умалишенную.

— Да, я знаю. Свет… Ридганда, что была сейчас здесь… она даст, сколько нужно. Я рассказала ей о своих планах. Она согласна вложить деньги в … Она готова платить.

— Это очень опасно, Малисат. Доверять человеку, которого ты знаешь один день. Или вы с ней знакомы? - ее прищур говорил о том, что она заподозрила меня в чем-то, да тут и дурак понял бы, что дело нечисто. Я вела себя, как школьница, падая на лестнице с частотой мешка с мукой, поставленного нерадивым грузчиком на самый край.

— Я не несу никакой ответственности. Просто, она будет платить мне за то, что я все организую, - я старалась отвести подозрение, как могла, но Валия, хоть и сделала вид, что поверила, дурой не была. С ней нужно было вести себя очень аккуратно. Если она почувствует обман, ни за что не простит, а мне ее дружба была дорога. Не потому, что нужно было место под салон, а потому, что такие люди – большая редкость.

Всю дорогу домой и дома я рассказывала своим девочкам о планах, о школе, о том, что такие дома могут появиться по всему Гордеро. Да что там, по всей Синцерии. И люди, которые получат там профессию, смогут легко найти работу или даже стать банганой, ксинтой, франга.

Я плохо помнила все эти глупые для меня должности, и мне пришлось описывать девочкам профессии, и они говорили, как они называются здесь. Банганой оказался чиновник, который знает законы, хорошо и быстро пишет. Ксинта – самая нужная для моей школы профессия. Это учителя. А франга – врач. К слову, Светлана предложила своего старика Хоттабыча на должность учителя. Она начала выпускать учебники по медицине, и эта часть моего университета будет уже снабжена самым необходимым.

Я рассказала, что учиться смогут не только дети ридганов, не только те, кто имеет монеты. Рассказала, что такое экзамены, и как мы будем отбирать людей для учебы. Через несколько лет люди начнут заранее готовиться к тому, чтобы поступить в эти университеты, будут бороться за знания, чтобы получить профессию именно у нас.

— Я могу научить водить караваны. Я знаю Великую пустошь вдоль и поперек, - вдруг вставил Лафат, до этого лишь слушавший меня молча.

— А как же твоя семья? Ты так переживал о том, что они не знают, где ты… Мне было стыдно, что тебе пришлось остаться с нами, - с доброй улыбкой ответила я и, протянув к нему руку, положила свою ладонь на его кулак.

— Если я не буду мешать вам… Я могу привести сюда свою семью.

— Но ты говорил, что девочки не переходят пустыню, - я боялась, что он сделал этот выбор только потому, что боялся за нас.

— Мы перейдем ее навсегда, Малисат. Я вижу, как счастлива здесь Дашала. И твой рассказ мне нравится. Моя жена отлично готовит, и может учить девочек своему мастерству. Дочери будут ей помогать и учиться всему, о чем ты говоришь. Мой сын будет учиться у меня, а вместе мы будем учить других. Чем больше людей будут водить караваны, тем безопаснее будет путь, - вполне логично объяснил он свое решение. И довольный, выдохнул.

— Если ты уверен, Лафат, мы будем только рады.

Мне нужно было сказать девочкам о Шоаране, но я решила не портить этот день, испугав их. Но как только они улеглись, я попросила Лафата выйти и рассказала ему все. Пришлось врать и изворачиваться, представив Свету случайной клиенткой, которая просто сопоставила мое имя с тем, что произнес незнакомец в доме у Святого источника.

Лафат сжал кулаки так, что его костяшки побелели, и сказал, что теперь будет провожать нас до Храма, а потом встречать. Я решила, что говорить о покупке небольшой кареты рано. Он поймет, что я вру, а зародить в нем недоверие я хотела меньше всего. Придет время, и он узнает, что теперь у нас есть деньги на все.