(не) девственница для дракона

Глава 15

На следующее утро меня снова разбудила Ребекка. Я с трудом поднялась с постели. Вчера Габриэль закончил тренировку, лишь когда я обессиленно свалилась на землю и не могла шевелиться. Так что сегодня от крепатуры не страдали разве что кончики моих ушей… Что же до синяков, их оказалось всего лишь два — то ли я переоценила свои болезненные ощущения, то ли костюм действительно спасал.

"Лорд Габриэль прав, Анна. Тебе нужно найти преимущества, которые ты можешь использовать в бою", — согласно кивала головой соседка, уминая припасенные для меня пирожки, пока я, распластавшись морской звездой на кровати, приходила в себя. Я-то надеялась, что Ребекка раскритикует методы Ректора, но соседка поддержала его по всем пунктам. "И что оружие настоящее используете — тоже хорошо. Тебе нужно побыстрее привыкать к нему, на муляжи нет времени". Сговорились они, что ли? Я тогда спросила, к чему такая спешка, а Ребекка ответила: "В прошлый понедельник король поднял налоги едва ли не в два раза. И дядя говорит, что его знакомый получил государственный заказ на двадцать тысяч алебард. Еще он слышал, что проводятся массовые скупки боевых артефактов. Что-то затевается Анна. И Ректор знает, что именно".

Габриэль не опоздал ни на минуту. Он вообще, на сколько я поняла, был жутко пунктуальным.

— Доброе утро, дамы. Анна, одевайся потеплее — сегодня будет дождь. Ребекка — вот расписание наших занятий. Хотя надеюсь, Лей все же одумается.

Ребекка побледнела лицом и дрожащей ручкой взяла красный конверт. Быстро кивнула и отвернулась к окну — чтобы мужчина не увидел ее внезапно увлажнившихся глаз.

Я бросила подруге ободряющий взгляд. Хотелось обнять ее или хотя бы сжать плечо, но я сдержалась: это бы задело ее воинскую честь. Вот когда мы наедине останемся, тогда и поговорим.

Накинув теплую зимнюю шаль, которая была частью формы, я отметила, что Габриэль так и ходит в своем плаще.

— С некоторых пор он мой любимый, — шепнул негромко, словно прочитал мои мысли, с удовольствием наблюдая, как я краснею. — Пошли, Анна, нужно торопиться. Смотри внимательно.

В этот раз во время телепортации я даже смогла проследить, как сворачиваются пласты реальности. Еще пара десятков таких перемещений, и я, возможно, и плетение заклинания отслежу — только вот зачем? Силы у меня никогда на такое не хватит…

Мгновенье спустя мы оказались прямо на оживленной улице Тринадцати с половиной святых, как раз возле входа в лавку готового платья мадам Жюстин. При этом люди обтекали нас стороной, не натыкаясь, но и не обращая лишнего внимания. Я присмотрелась внимательнее, и узнала сильно усовершенствованное заклинание отвода глаз. Какой же все же у Габриэля высокий магический разряд! Даже сильнейшие маги Араты сильно уступали ему, при чем не только в потенциале, а и в мастерстве, тонкости плетений. За последние сто лет мы сильно сдали назад, много заклинаний позабыли, а известные упростили до примитива. Может, именно поэтому король и пригласил Габриэля с Леем?

— Почему ты погрустнела? — мужчина уловил смену моего настроения.

— Да так, подумалось, что если бы сейчас началась война с Загорьем, то мы бы проиграли намного раньше, чем в прошлый раз…

— Откуда такие мысли?

— Ребекка натолкнула.

— Она у тебя молодец.

— Да. Скажите, нас действительно ждет война с драконами?

— Боюсь, это лишь вопрос времени.

- Урховы драконы снова хотят на нас напасть!?

— Нет, они не хотят. Гершандт хочет.

— Король Араты? — у меня отлегло от сердца. — Он самый миролюбивый старик, да и не дурак ведь: прошлый раз в войне с драконами Арата едва устояла.

Габриэль кивнул.

— Он хочет казаться слабым. Но это уловка, Анна. Стариков, как и женщин, не стоит сбрасывать со счетов.

Я нахмурилась, пораженная глобальностью новости и той простотой, с которой Габриэль ее произнес.

Подумать только — война… Война!

Я очень испугалась. Большинство вещей, что казались мне важными до этого момента, утратили свою значимость. Неуд по ББП вообще казался детскими переживаниями.

Многие мальчишки мечтают о войнах, о ратных сражениях, но они глупы. В войне нет ничего романтического. Она искажает понимание добра и зла, правильности поступков. Она извлекает наружу самые худшие качества людей. Да, в ней есть место героизму. Но чаще всего именно герои и лучшие из лучших гибнут первыми. Это я успела хорошенько уяснить из многочисленных рассказов дедушки. И это была одна из причин, почему я не особо огорчалась в отсутствии у меня большого магического потенциала — быть боевиком я бы все равно не смогла.

— Я не хотел тебя напугать, Анна, — Габриэль прикоснулся к моему лбу, словно разглаживал морщинку. — Возможно, все обойдется. Надо всего лишь готовится, а переживать пока без толку.

— Именно поэтому вы взялись обучать меня? Чтобы учить защищаться?

Габриэль кивнул, внимательно за мной следя.

— Спасибо, — ответила со всей серьезностью. Я действительно была благодарной. — Я буду стараться.

— Анна, ты любишь Арату? — Ректор удержал меня за руку, когда я уже хотела войти в лавку.

— Да… Я не знаю. Наверное. Меня многое не устраивает, но я ведь здесь родилась… А почему вы спрашиваете?

— Да так, не бери в голову. Пойдем.

— Пойдем? Вы серьезно!? Вы собираетесь присутствовать при том, как я выбираю себе нательное белье?

— Конечно. Я ведь планирую разорвать как минимум одну твою рубашку, так что я вправе помочь тебе с выбором.

От такой наглости я опешила и растерялась.

— Знаете, я обещаю прилежно учиться на ваших допзанятиях, но не удивляйтесь, если я в один вот такой прекрасный момент, наподобие этого, использую все знания и навыки против вас же.

Габриэль сжал губы и посмотрел на меня так внимательно, проникновенно… Печально. Вся веселость враз покинула его.

А потом я вспомнила о той женщине, что ударила его в спину… Тем кинжалом, которым владею теперь я. Проклятый Урх! Но я ведь просто пошутила!

— Заходи, Анна. Не переживай, я лишь постою в сторонке.

Мадам Жюстин была известной личностью в Арате, но славилась она в основном своими широкими взглядами, весьма вольным трактованием норм законов, морали и этикета, а также экстравагантными нарядами на грани дозволенного. Прилежные адептки, вроде меня, старались избегать лавку мадам Жюстин и без крайней надобности вообще сюда не заглядывать. Разве что иногда, чтобы лишь взглянуть краем глаза… Зато, как говорят, многие столичные модницы, мечтающие произвести неизгладимое впечатление, обшивались именно у нее.

Когда мы вошли, мадам Жюстин читала за столом. Ее ноги были закинуты на стол, при этом платье сползло почти до самых бедер, оголяя стройные длинные ноги, обтянутые кружевными чулками. Ничего более непристойного и в то же время более притягательного я в жизни не видела.

— Мадам Жюстин, хорошего дня! — поздоровался Габриэль, склонив голову и сдвинув пятки вместе. Он же, кажется, непристойности вовсе не замечал.

— Ох! И вам хорошего дня! — мурлыкнула женщина грудным голосом и неторопливо, одна за другой, убрала ноги со стола. При этом не было заметно, чтобы она ощущала хоть какую-то неловкость. У меня же покраснели даже уши. Сама женщина была одета в роскошное платье, но с непозволительно глубоким вырезом и разрезом по самое бедро! У нее были белые вьющиеся волосы, что легким облачком обрамляли лицо. Глаза были подведены черной краской, а на губах алела помада. В руках же она держала мужскую сигару, но не зажженную, как будто ей нравился только ее запах.

— Не заметила, как вы вошли, — мадам Жюстин наклонила голову набок и, слегка прищурившись, медленно произнесла: — Ректор Габриэль, полагаю. Я права?

Габриэль кивнул и улыбнулся краешками губ.

— Ну а эта прелестная молодая особа… Дайте-ка я подумаю… Неужели это мистрес Анна Чаус!? Искренне рада вас видеть, милочка! Признаюсь, я восхищаюсь вами! — Мадам действительно выглядела жутко обрадованной. Я же была крайне удивленной. С такой реакцией мне еще не доводилось сталкиваться. — Нужно иметь немалую смелость, чтобы сделать то, что сделали вы. По крайней мере, в наше время. И в нашей стране.

— Поверьте, смелость тут ни при чем. Дело-то, как оказалось, нехитрое, — я была совершенно сконфужена и не знала, как себя вести. Мадам Жюстин мне понравилась, да и как было не симпатизировать ей, когда она так открыто выказывала благосклонность ко мне? Но при этом я была не готова обсуждать с нею настолько деликатные темы. К тому же, в присутствии Габриэля. Поэтому я попыталась отвечать пространственно и шутя, делая вид, что это вовсе не я мечтаю провалиться сквозь землю.

Мадам Жюстин рассмеялась:

— Главное, чтобы повезло с партнером, ведь так? — она мне подмигнула, я же попыталась применить заклятие перемещения — тщенто. Потом женщина спросила совершенно серьезно: — Ты ведь не жалеешь?

— Нет, — ответила твердо и, что самое интересное — правдиво. Я действительно не жалела. Уже нет.

И тут я неосторожно бросила взгляд на Габриэля. Он тоже посмотрел на меня, не скрывая интерес. Я в очередной раз смутилась и быстро отвела взгляд… чтобы встретиться глазами с Жюстин. Та удивленно приподняла бровь, прекрасно поняв наше с Габриэлем переглядывание.

Проклятый Урх, вляпалась на ровном месте!

— Не переживай, Анна. Все в порядке. Никто не узнает вашу тайну. И знай, что ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, что бы не случилось. Или просто поболтать о том о сем! — мадам Жюстин мне весело подмигнула и обвела рукой зал, — проходи осмотрись, если понадобится помощь — дай знать.

— Непременно, — ответила я и постаралась как можно быстрее пройти в дальний угол зала, там как раз располагался отдел нательных рубашек. Честно говоря, подмывало и вовсе улизнуть из магазина, но я сдержалась. Мадам Жюстин вызывала противоречивые чувства. Я и восхищалась ее образом и легкостью в общении на щепетильные темы, но и одновременно считала непозволительно раскрепощенной.

Мне пришлось сделать над собой усилие и напомнить себе, зачем я вообще сюда явилась.

Когда я "включила" глаза, то увидела невероятно восхитительную вещь. Это абсолютно точно была нательная рубашка — но какая! Тонкая, словно дымка, с невесомыми кружевами, на ощупь — восхитительно нежная и прохладная. Она притягивала к себе взоры даже на витрине, когда же она будет надета на обнаженное женское тело, мое тело… "Нет, Анна, — одернула я сама себя, — она точно тебе не по карману! Можно даже не смотреть на ценник…" И все же повернула желтую бумажку… Что ж, она мне не по карману раза два… двадцать.

Со вздохом сожаления отошла в конец отдела, туда, где предлагались рубашки подешевле. Выбрав простую белую, без магии и украшений, вернулась к хозяйке лавки.

— Вот эту мне, пожалуйста, — на Габриэля я старалась не смотреть даже, словно его тут и нет.

— Хорошо. Анна, ты уже думала над платьем на бал в честь Дня прощания с зимой?

Конечно, нет! До него еще больше двух месяцев! Вслух же сказала:

— У меня есть платье. Я его уже второй год одеваю, оно неплохое… — платье в впраду было сносным. И тут я обмерла, — Но оно белое…

Мадам Жюстин участливо покачала головой, давая мне самой справиться с очередным потрясением.

По традиции, на бал в День прощания с зимой все девушки одевают белые платья — как символ зимы, собственно, а еще чистоты и невинности. Замужние дамы могли выбирать цвет наряда на свое усмотрение. В Академии же все адептки будут в белом. Я же больше не смогу его надеть, все точно не упустят возможности ткнуть меня в это носом. Если же я где-то раздобуду платье другого цвета, то буду выделяться, как белая ворона. Точнее, как раз не белая — вот такое печальный каламбур.

— Я не пойду, — я покачала головой, поднимая руки вперед, как будто защищаясь, и сделала шаг назад.

Мадам Жюстин печально вздохнула:

— Девочка моя, тебе придется. В этом году ведь Отбор, а значит — приедет и Король с сыновьями. Пропустишь этот бал — нанесешь обиду лично главе государства. Да плевать на вечно скулящего старика Гершандта! Ты не должна прятаться! Будь смелой, иди до конца! — женщина мне подмигнула. — Не буду тебя убеждать, но скажу так: надумаешь идти — дай знать. И я сделаю так, что даже королева тебе позавидует. Нет, куда там королеве, я сделаю тебе такое платье, что кое-что встанет даже у стариков и импотентов!

— Что встанет? — не поняла я.

Жюстин закатила глаза:

— Вопрос встанет, Урх его побери.

Я же наконец догадалась, что она имела в виду, но сама себе не поверила: ведь не может женщина такое произнести вслух! Даже если лишь намеком. Уловила ухмылку Габриэля и поняла: оказывается, может.

— Благодарю, буду иметь в виду. До свидания, — я чинно склонила голову и покинула лавку, давая себе зарок, что ноги моей здесь не будет.

— Как тебе мадам Жюстин? — поинтересовался Габриэль, когда мы оказались на улице.

— Не знаю, — призналась честно. — Я совершенно растеряна. Она слишком раскованная — меня это притягивает, но и пугает одновременно. Но она незабываема — это точно. И красивая очень. Соблазнительная. А вы что о ней думаете?

— Мне она понравилась.

Я споткнулась.

— Ревнуешь?

— Нет, просто неровность на дороге.

— И правильно. Не ревнуй. Лучше хорошо запомни местоположение ее лавки. Жюстин предложила тебе помощь, а такие, как она, слов на ветер не бросают, хоть иногда и кажутся очень ветреными особами.

Я кивнула, умолчав о том, что повторное посещение этой лавки не входит в мои планы.

— Вы сейчас отправите меня домой?

— Нет. Сейчас мы пообедаем, потом у меня встреча, а когда освободимся, я хочу показать тебе одно интересное место. Ты не против?

Целый день с Габриэлем? Я, наверное, не должна была радоваться, но вже очень обрадовалась и не смогла сдержать довольной улыбки.

— Вообще-то, меня ждал увлекательнейший день за исследованием вашего кинжала, но, так и быть, я им пожертвую. Только не вздумайте в меня влюбляться, у меня очень скверный характер и вообще, я не положительный персонаж в вашей истории.

Габриэль ухмыльнулся:

— Рад, что ты иногда запоминаешь, что я тебе говорю.

— А вы сомневались? Между прочим, перед вами почти отличница, если вы не знали.

— Знаю. И как же ты справляешься фактически без магии?

Тем временем мы подошли к единственной открытой харчевне и Габриэль открыл передо мной дверь. Зал был пуст — все же не сезон туристов, а местные предпочитали есть дома.

— Так как? В чем твой секрет? — допытывался Габриэль. Вот настырный.

— Вообще-то я умная. Не мудрая, конечно, настолько, чтобы сгодиться в невесты для дракона, но все же не глупа. Да-да, это я тоже запомнила! — улыбнулась я. — У меня собственный метод работы с магией. Я оттачиваю каждое плетение до совершенства и стараюсь зацикливать структуру. Таким образом, для работы плетений мне нужно только дать начальный импульс — дальше сила пульсирует по кругу и заклинание поддерживает само себя. Зацикленность работает не со всеми заклинаниями, конечно, но большинство целительских я все же переиначила под себя. В результате я трачу каплю силы, в то время как другие для достижения такого же результата израсходуют целые потоки. Ведь им незачем экономить то, что в них в излишке. Как видите, в моем мизерном магическом потенциале есть и свои плюсы, ведь благодаря этому, я теперь одна из лучших в Академии по мастерству плетений, — у меня было хорошее настроение и я не стала скромничать. Хотя нет — все же я скромничала, ведь в тонкости плетений я не одна из лучших, я самая лучшая, даже среди преподавателей.

— Да, похоже, я недооценил вас, адептка Чаус, — моя веселость передалась и мужчине. Он снова улыбался. И Всевидящий, пускай он проводит допзанятия и с другими адептками, но, я уверенна, так открыто улыбаться он может только со мной!

— Так, может, все же доверите мне свою рану? Ну пожалуйста, я взгляну лишь одним глазочком!

— Только после того, как ты разгадаешь секрет кинжала. Если, конечно, ты тогда еще захочешь мне помогать… Как, кстати, у тебя успехи?

— Дело сдвинулось с мертвой точки. Я уверенна, что все делаю правильно. Вопрос сейчас лишь во времени. Работы много, а у меня часто под вечер уже совсем не остается магии. И, конечно, я захочу разобраться с вашей раной в любом случае. Я ведь вам обещала. И я целитель, так что лечить я должна невзирая ни на что. Я даже Бовему немножко помогла, хоть и злилась на него.

— Вообще-то Бовем не такой уж и плохой. Не особо умный, но все же не безнадежный. Он стихийник в первом поколении. Самородок. И пока не может контролировать свою силу, она у него спонтанная. Также нестабильный потенциал парня влияет и на его самоконтроль и скачки настроения.

Да уж, я слышала, что самородкам очень тяжело. Ведь остальных с детства готовили к судьбе мага, а когда просыпалась их сила, то постепенно, шаг за шагом учили ее контролировать. У магов же первого поколения потенциал был нестабильным, он то разгорался сильно и резко, как пожар, то неделями не отзывался. При этом сами маги страдали перепадами настроения от буйной радости до неконтролируемой ярости. Что ж, парня, это, возможно и оправдывает, но еще не значит, что я тут же должна его простить.

— Постойте, его стихия — земля!? Верно?

Габриэль кивнул.

— Именно поэтому у него камни в почках! — я подскочила от восторга. Так и захотелось сейчас же отправиться в лечебницу и немного поколдовать над парнем. — Вот бы еще с водниками поговорить, может, и у них есть схожие проблемы — с отеками, к примеру? А если в нестабильных огневиков, скажем, бывают изжеги, так это же вообще прелестно. Это так захватывающе!

— Уверен, они разделяют твой восторг, — Габриэль уже улыбался во весь рот. — Потерпи до завтра, сегодня как ни как воскресенье.

Я заставила себя сесть обратно.

— А как вы попали на Отбор? В смысле, как вас угораздило выбирать претенденток? Вы знакомы с женихом!?

— А давай лучше о камнях в почках Бовема поговорим?

— Поздно.

— Да, я знаю, кто он, — вздохнул Ректор.

— И кто же это? — спросила с придыханием, хоть и была уверенной, что мужчина не откроет секрет.

Габриэль внимательно посмотрел на меня. Всю его веселость как рукой сняло. Неужели скажет!? Нарушит тайну и признается мне!?

— Это второй сын Императора Загорья, Анна.

— Верховный Главнокомандующий… — пораженно прошептала я. Традиционно, первый сын Императора занимался политическими вопросами, второй же заведовал войсками, третий — внутренней безопасностью.

Во мне вскипела буря чувств:

— Каков подлец! Негодяй! Да как он только смеет!? И как вы можете подбирать невест для него!?

Габриэль тяжело выдохнул и помассировал переносицу. Наконец поднял взор на меня: грустный и какой-то… не знаю, обреченный:

— Почему ты решила, что он подлец и негодяй?

— Ну как же!? Если вы и Ребекка правы, то мы на пороге войны с Загорьем. Он направит свои войска на наши земли, он будет командовать убивать наших солдат, уничтожать деревни и города… Из-за такого, как он, погибли почти все мужчины моего рода! И при этом он хочет взять в жены одну из нас! Да он олицетворение всей моей ненависти к драконам! И я очень рада, что точно не попаду на Отбор. Не представляю, как будет его жене, он ведь будет прикасаться к ней… Да я бы содрала из себя кожу, только бы смыть следы его ласк!

Габриэль резко поднялся и с силой задвинул стул под стол. Я даже вздрогнула. Потом же мужчина отошел к окну и забросил руки за голову. Молчал.

— Почему вы молчите? Разве я не права?

— Не совсем. Но я не собираюсь оправдываться, Анна. Ты уже доела? Пошли, у меня скоро встреча.