(не) девственница для дракона

Глава 30

Понедельник. Начало моей учебы в Академии драконов. Начало Отбора невест для Арденса.

Я шла по мощеной каменной улице в направлении моей новой Альма-матер. Артефакт не перенес меня прямо в учебное заведение, а "высадил" за квартал от него. Дарк, что заглядывал ко мне утром для вводного инструктажа, предупредил, что возможен такой сбой, поскольку вокруг самой Академии сильный магический защитный щит.

Улица была оживленной: спудеи спешили на пары, возле навесов с фруктами шла бойкая торговля, носились с поручениями мелкие подсобные рабочие, поскрипывая, ездили телеги. Шум, смех, разговоры и споры, иногда ругательства и просто возгласы — жизнь кипела и текла своим чередом.

Пожалуй, мне бы понравилось… Если бы я не осознавала, что я в Дракгарде — в самом сердце страны драконов. Но я осознавала это, и потому ощущала себя инородным, чужеродным телом. Если бы у меня был плащ, видит Всевидящий, я бы укуталась в него, как летучая мышь в свои крылья. Милая архитектура невысоких кирпичных зданий, украшенных цветами в горшках, сейчас вызывала отторжение, я ждала подвоха отовсюду. Даже от доброжелательного продавца сладостей, что любезно предложил мне медовый крендель, я отскочила, как от ядовитой змеи.

Когда же в высоте показался черный силуэт крылатого ящера, я шарахнулась под невысокий балкончик, и уже оттуда наблюдала, как звонкоголосая детвора радостно махала руками и приветливо кричала "Патрульный, смотрите, патрульный!". Вид летящего дракона ни у кого не вызывал ужаса, наоборот: все оживленно, с восхищением и благодарностью приветствовали его и называли "защитником". И лишь когда крылатый патрульный уже был далеко, я высунулась из своего убежища и позволила себе тайком рассмотреть его. Животным это древнейшее создание нельзя было назвать — это был сгусток чистой магии, мощной, исконной, неудержимой. Она клокотала у него вместо сердца, бежала по жилам вместо крови, и она, а не крылья, несла его по воздуху. "Какая красота!" — я, несмотря на всю мою нелюбовь, не смогла сдержать восторженного вздоха.

— Ай! — вдруг недалеко от меня раздался крик. — Ааай, ой мамочка, аай!

Я оглянулась: небольшой мальчуган лет двенадцати упал и держался за колено, при этом подвывая и взывая на помощь. Хм, травма у паренька была вовсе не велика, а вот его стенания были такими жалобными и громкими, что это вызывало подозрение — не жульничает ли он.

Однако, я все равно поспешила на помощь. И тут из-за поворота выскочила карета и, наехав на булыжник, подозрительно накренилась, грозя перевернуться прямо на моего пострадавшего. Парнишка же, забыв о своих прежних ранениях, резво отскочил… и угодил ногой в сточную канаву. Раздался хруст, а за ним душераздирающий крик. Проклятый Урх! Не было сомнений, что нога у парня сломана.

Мальчуган теперь перестал кричать, он обнимал ногу и покачивался взад-вперед, лишь тихо постанывая.

— Я целитель, я помогу! — я присела возле парня, даже не осознав, что уже отправила в его поврежденную конечность диагност.

— Эгрр, — сквозь зубы простонал мальчуган. От его былой театральности и след простыл. Теперь ему было действительно больно.

Я же, не стесняясь, зачерпнула силы Арденса (все же для его подданного стараюсь, а не для себя) и поставила воздушную шину. Сплела регенерирующее заклинание, обезболила — в принципе, этого было бы достаточно, чтобы нога нормально срослась.

— Готово! — я ободряюще улыбнулась. — две недели спокойствия, и будешь как новенький.

— Спасибо! — искренне ответил парнишка. Теперь из его глаз текли слезы, какие бывают, когда легчает после сильной боли. Он стыдливо вытер их грязным рукавом. — Вот только две недели отсиживаться мне никак нельзя. — Малолетний пройдоха обреченно покачал головой. — У меня завтра важное дело, нужно быть в форме.

Какое может быть важное дело в двенадцать лет!? А, ладно, все равно заняться мне здесь особо нечем…

— Хорошо, давай я тогда загляну к тебе домой вечером. Знаю я один прием, что завтра уже будешь бегать точно не хуже, а, может, даже быстрее, чем раньше, — я подмигнула парню. Он мне чем-то симпатизировал.

— Правда!? А вы можете!? — восторженно воскликнул мой пострадавший.

— Конечно, я все могу, — я серьезно кивнула.

— Ух ты! — а потом мальчуган нахмурился и взглянул с опаской. — Но у меня совсем нету денег.

— Это ничего. Как раз сейчас мне и не на что их было бы потратить.

Парень мне явно не поверил, однако переубеждать не стал.

— Вот только это… Ко мне домой никак нельзя, там в общем… нельзя, словом…

Я нахмурилась:

— Я буду учиться в Академии. Вот, — я протянула листок бумаги от Дарка, — вот здесь я живу. Если ты сумеешь пробраться на территорию, то…

Парень выхватил записку из моих рук.

— А-а-а, так это гостевые домики возле старого госпиталя. Вот так удача! В лечебницу может войти любой горожанин, так что проблем не будет! Я буду вас там ждать!

Малый еще раз меня поблагодарил и быстро поковылял прочь, видно опасаясь, что я передумаю или потребую плату.

Я же поспешила в Академию. И только возле самых ворот заметила, что остаток пути я проделала с улыбкой на лице, больше не ощущая себя такой чужой, и на недолгое время позабыв, что я в стане врага…

До первой пары еще оставалось время, чтобы заглянуть на мое новое место жительства. Артефакт перемещения позволял мне переправляться к Феликсу и обратно в Дракгард за считанные мгновенья, так что половину свободного времени я смогу проводить здесь, на своей личной территории, не опасаясь или же не надеясь, что в любую минуту может заглянуть Арденс…

Моим жилищем оказался отдельно стоящий домик, вплотную примыкающий к небольшому зданию с налетом легкой заброшенности на фасаде. "Вероятно, это и есть старая лечебница. Интересно, это просто совпадение, что она ко мне так близко?"

Внутри домика было всего лишь две жилые комнаты, возле одной из которых стояли чьи-то чемоданы, а возле второй возвышалась дородная женщина в чепчике и фартуке.

— Ну наконец-то! Хоть одна явилась! Быстро проходи и раздевайся!

Это мне!?

Женщина сдвинула очки на нос и уперла руки в боки:

— Милочка, если собираетесь ходить на занятия голой — ваше право. Если же нет, то поспешите, у меня осталось пять минут свободного времени!

А, это должно быть портниха. Точно, Дарк ведь предупреждал…

Я быстро разделась, а женщина придирчиво осмотрела меня сквозь полупрозрачную нательную сорочку.

— Так, с размерами понятно. Теперь выбирай цвет, — швея открыла перед моим носом каталог, в котором присутствовал аж один образец ткани — темно-коричневый, как моя старая форма.

Я огорченно вздохнула: этот цвет "съедал с моего лица все краски", как когда-то заметила Бекка.

— Это все?

— А тебе мало? — из-под очков взглянула на меня швея, хлопнув о колени своим блокнотом с замерами.

— Вы же сказали — выбирать. Значит, есть еще что-то…

Женщина закатила глаза и монотонно затараторила хорошо заученный текст:

- "Уставом Императорской академии боевых искусств Загорья предусмотрено два цвета ткани, который спудеи вправе выбрать на свое усмотрение: темно-коричневый и алый"…

— Алый!? — воодушевилась я.

— Вы первый день в Загорье!? Естественно, алый — это же цвет огненных драконов!

— Я хочу алый!

— Но никто не выбирает алый уже больше столетия! Это непрактично! Вот, — швея ткнула пальцем в образец цвета какаш… кхм, каштана. — Такой будет ваша форма.

— Ну уж нет! — я тоже уткнула кулаки в боки. Уж не знаю, что так зацепило меня: хамское поведение швеи или же желание быть красивой несмотря… нет, вопреки всем невзгодам, или же ассоциации с прекрасным нарядом от мадам Жюстин, — но просто так я уступать была не намерена. И я монотонно заговорила, копируя интонацию женщины. — "Уставом Императорской академии боевых искусств Загорья предусмотрено два цвета ткани"…

— Ладно-ладно! — недовольно зыркнула портниха. — Но учти, у меня отрез лишь на один наряд, остальное пришлю потом.

Женщина извлекла из вализки кусок алой плотной ткани, засверкала ножницами, при этом что-то бормоча и колдуя, казалось, всем телом… И через буквально пять минут я была облачена в эффектную, но в то же время очень удобную форму, что сидела на мне идеально. Да уж, должна признать, что несмотря на свой чванливый нрав, швея свое дело знала.

Я не без удовольствия осмотрела себя в зеркале. Непозволительно короткое платье или же чересчур длинный сюртук с фигурным воротником, из-под которого выглядывала белая блуза, до талии был приталенным, а от талии и до колен ниспадал свободной юбкой-клеш. Но главное — к этому наряду полагались, представьте себе, штаны! Они плотно облегали ноги, не сковывая движений, чем напоминали тренировочные, но при этом имели другой крой со швами не по бокам, а спереди и сзади ноги. Я повертелась так и эдак, а потом неожиданно ко мне пришла одна идея…

Я подмигнула портнихе — от чего у нее нервно дернулся глаз — и заговорщицки произнесла:

— Уважаемая мадам, а можно платье сделать немного короче? При чем чтобы спереди было совсем коротко, а сзади удлинялось, вот так, почти до колена…

— Чего? — возмущенно протянула швея, но в глазах ее я заметила некий профессиональный интерес.

— Так ведь ходить удобнее, и бегать, и драться — боевая Академия ведь, все-таки…

— Да ну? — скептическое.

— Уставом это ведь не запрещено, — бросила наобум.

— Да нет…

— А с вашим мастерством это всего три секунды дела…

— Это да… — польщенное, с важным кивком головы.

— А я вам в благодарность морщинки вокруг глаз могу убрать. Я ведь целитель… — использовала я последний козырь.

— М-да? — заинтересованно. — Ну ладно. Раздевайся быстренько. А можно… Можно я вечером к вам еще сестру свою приведу, она здесь уборщицей работает. Что-то мне ее кашель не нравится.

— Приводите, — махнула я рукой, вспоминая о пареньке с переломом. — Вот по соседству заброшенная лечебница, вот там и обоснуемся как-то.

А через минуту я, вооружившись картой от Дарка, уже вышагивала по направлению к своему учебному корпусу. Всю дорогу я чувствовала на себе много заинтересованных взглядов, а у входа в здание, возле которого теснились спудеи, передо мной словно расступилось море — студенты отошли в стороны, пропуская меня вперед.

Все во мне — новая алая форма необычного кроя, гордая ровная осанка, распущенные волосы, острый взгляд — все это демонстрировало вызов. Я сама была вызовом. Что ж, видит Всевидящий, мне было комфортнее в амплуа серой мышки-невидимки, но те дни миновали. Я в стане врага и дружбу ни з кем заводить не намерена, а значит, не время быть незаметной, мягкой и покладистой — так либо затопчут, либо подомнут под себя (и хорошо, если только в переносном смысле).

Несколько шумных длинных коридоров, лестница на второй этаж… Возле своей аудитории я оказалась как раз к началу занятия. Я небрежно взмахнула рукой — и на ней засветилось сразу десять пар диагностов. Намереваясь использовать свою разработку отнюдь не в целительских целях, а чтобы сходу определить кто есть кто в моей новой группе, я решительно толкнула дверь.

— А вот и наша киска!

— Кыца-кыца-кыца!

— А ты горячая, не хочешь познакомиться с моим мышом поближе?

Я остановилась в дверном проеме и сходу веером разослала подготовленные диагносты. Только потом окинула взглядом аудиторию. Спудеи уже расселись по своим местам, ожидая преподавателя, но ввиду отсутствия последнего, вели себя расслабленно. Моими одногруппникам были в основном парни, девушек было лишь трое и чувствовали они себя королевами.

Когда я вошла, некоторые спудеи злобно нахмурились, словно встретили кровного врага — что ж, я их понимала и полностью разделяла их чувства, другие же просто проигнорировали мое появление, но большинство парней вскочили, отвешивая шуточные поклоны и восклицая "Леди кошка" или "Мистрес киска", потом же посыпались и другие оскорбительные выражения. Странно, а почему в них фигурирует кошка, это какое-то местное обидное ругательство, что ли?

Конечно, я могла вскинуть голову и с вызовом улыбнуться, или бросить шуточную, но колкую фразу, на манер "Спасибо за внимание. Можете присесть"… Но я решила не утруждаться и не отреагировала никак: еще раз спокойно осмотрела аудиторию, выискивая свободное место, и по-прежнему с гордой осанкой последовала к последней парте. Всех этих невоспитанных задир вроде и не существовало вокруг, значит — нет нужды и отвечать на их уколы. Другого приема, я, честно говоря, и не ожидала.

Присев на единственное свободное место я выставила руку вперед, впитывая назад свои заклинания.

— Пятнадцать драконов и восемь человеческих магов… — произнесла задумчиво.

— Неплохо! Как для отщепенца, естественно…

— … при чем все девушки — люди, — закончила я свою мысль, и только потом взглянула на своего соседа. Им оказался — слава Всевидящему! — человеческий маг. Это был вполне симпатичный молодой парень с пышной копной каштановых волос и… моими глазами. Клянусь, его глаза — и цветом и формой — были точной копией моих! Что за Урховы шутки!

— Как ты это определила? Ки…

— Если ты назовешь меня киской, пожалеешь! — негромко, но с нажимом присадила я своего соседа. Вся группа — одно дело, но "в ближнем бою" тактика игнорирования неприемлема полностью, пусть сразу знает, что фривольностей не потерплю.

— Эй, расслабься, сестренка. Я лишь хотел сказать, что я Кит. Но здесь все зовут меня Кот.

Всевидящий, снова какой-то кот! Вроде я шла в Академию драконов…. А очутилась в кошатне. Может, я где-то не там свернула? И что это за обращение "сестренка"!?

— Ты на кошачьи прозвища не обижайся. Это, считай, наше фамильное достояние. Но лучше сразу покажи свои коготки, тогда будешь "Кошкой", ато " Киска" звучит как-то двусмысленно и унизительно.

Я смотрела на парня широко открытыми глазами, беспросветно не понимая: это я разучилась воспринимать человеческую речь или же он несет непроходимую чушь. Нет, в его словах что-то есть, а я просто не улавливаю нить…

Стоп!

Я вскочила с места, словно ужаленная собственной догадкой, а потом резко плюхнулась обратно.

Это не может быть правдой! Не может, и все тут! Или все-таки может…

Всевидящий, какая я несообразительная! А еще считаю себя знатоком староурсского…

Все меня называют кошкой, потому что я и есть — "кошка"! Мое имя рода "Чаус" буквально означает камышовая кошка или же болотная рысь. Вот только я это полностью забыла.

И тут у меня в мозгах что-то щелкнуло во второй раз. Я с прищуром взглянула на своего соседа и спросила, хотя уже и так знала ответ — он был написан в его глазах:

— Ты хочешь сказать, что мы родственники?

— Родственники. Дальние, конечно, или древнее. Погоди, ты вообще ничего не знаешь? Дед тебе совсем не рассказывал историю нашего рода? — недоверчиво ухмыльнулся Кит.

— Ну почему же не рассказывал. Я только о войне с драконами от него и слышала…

— Война с драконами… Да уж, это он любитель. Чего только зал с портретами погибших стоит…

— Откуда ты это знаешь? — нахмурилась я.

— Из рассказов Луизы.

— Луизы!? — я снова едва не подпрыгнула. — Ты с ней знаком!?

— Она училась в этой группе. Мы, кстати, вот эту забавную вещичку вместе с нею делали, — Кит указал на мой медальон. — Вижу, он уже тебе пригодился… Только вот с подзарядкой у него проблемы, но я могу над этим поработать, если хочешь.

— Конечно, как только закончишь рассказ о том, каким боком мы родственники, так сразу артефактом и займешься, — нервно ухмыльнулась я, скрывая потрясение.

Тут дверь в аудитории отворилась и в нее вошел преподаватель. Им оказался мужчина в почтенном, но точно не определяемом возрасте, с налетом легкой небрежности в образе: покрытые пылью туфли, рубашка явно на размер больше, давнее пятно на камзоле, трехдневная щетина… и злющие глаза. Нет, не злющие, скорее — озлобленные. Создавалось впечатление, что он презирает и своих учеников, и свою работу, да и себя заодно…

— Это мистер Боурман. Странно, что именно его прислали к нам на замену, — прошептал мне сосед, не скрывая смеха в голосе. — Он псих неуравновешенный, хоть и гениальный.

— Как псих может быть целителем? — прошептала в ответ, наблюдая, как мистер Боурман достает из чемодана пустые листки бумаги и раскладывает их на столе. Да, уж странный он какой-то.

— А он и не целитель. Ему запрещено заниматься врачевательством после того, как он одному пациенту бороду сжег.

— Как же он вообще может преподавать целительство!? — удивилась я.

— Мистрес Чаус! — пара чернющих преподавательских глаз уставилась прямо на меня, обдавая льдом душу. Пока же мистер Боурман произносил мое имя, в его руке образовалось маленькое заклятье и стремительно понеслось прямо мне в лоб.

Все мысли мигом вылетели у меня из головы. Это же невероятно! Нет, не поступок преподавателя, хотя он тоже был весьма кхм, эксцентричным, а его заклятье! В полете оно стремительно увеличивалось, трансформировалось, приобретая новые формы, обрастая сложнейшими комбинациями вложенных подзаклятий, неожиданных соединений и связей… И это все великолепие за долю секунды врежется мне в лоб! Нет! Оно же тогда разрушиться и я не смогу его рассмотреть!

Я вскинула руки вперед, как щупальца выбрасывая десятки тончайших нитей силы, которыми подхватывала ключевые узлы и поворотные точки заклятья… Только бы успеть!

Есть! Магический сгусток завис за миллиметр до моего лица. Я восторженно уставилась на него, не веря своим глазам. И это я еще себя считала мастером в области плетений!? В Академии в Арате я, действительно, была лучшей. Сейчас же я поняла, что просто там не было особо с кем сравнивать, на кого ровняться.

Икота до конца пары, зуд под правым коленом — если у меня нет кожных заболеваний, если есть — то подергивание левого глаза и тому подобное в таком же духе… Ничего опасного, в сущности. Но само построение плетений! На такой каркас можно было навесить другие заклятья и с успехом использовать почти при любых заболеваниях, при этом учитывая индивидуальные особенности каждого пациента…

В реальность меня вернул ощутимый пинок в бок от Кита. Я встрепенулась и подняла глаза: внимание всех в аудитории было приковано ко мне. Я тихонько извинилась и спрятала свой "улов" под парту, попутно убирая в нем все подзаклятия, оставляя лишь универсальный "скелет" — позже обязательно его перерисую!

Мистер Боурман еще минуту смотрел на меня и только потом начал занятие.

— Он влюбился в тебя! — тихо шепнул мне Кит.

— Что!? — не поняла я сначала, а потом заметила: взгляд мистера Боурмана изменился, стал каким-то спокойным и умиротворенным, от прежней озлобленности не осталось и следа. Сам же преподаватель словно скинул целый десяток лет…

Лекция пролетела молниеносно, я даже почувствовала разочарование, что она так быстро закончилась. Огорченно вздохнув, принялась упаковывать вещи в сумку.

— Вижу, сестренка, у вас это взаимно, — подмигнул мне Кот.

Это "сестренка" здорово резало ухо, но я решила не исправлять пока.

— Ты о чем?

— Любовь с Боурманом…

— Дурак! — ответила беззлобно. — Он ведь и вправду гений! Но целительством заниматься не может, а вы его ведь совсем не понимаете, вот он и отчаялся совсем.

— Почему же, не понимаем? Вот то, чем он в тебя запустил, точно вызвало бы насморк, правильно?

— Икоту.

Кит нисколечко не опечалился из-за своей промашки:

— Зато вот ты его понимаешь, и все у него теперь наладится!

— Дурак…

Остальные пары прошли неплохо. У драконов был иной подход к многим вещам в целительском искусстве — что-то я считала полезным, что-то не очень, — но мистера Боурмана никто не сумел переплюнуть. Вот у кого я действительно могла многому научиться!

Мистер Боурман дал мне список дополнительной литературы по построению плетений, и теперь я с Китом, что вызвался меня провожать, направлялась в библиотеку.

— Твоя новая форма произвела фурор, сестренка! — присвистнул Кит, шутливо маша рукой спудеям, что просто пожирали нас заинтересованными взглядами. — Да и о твоем мастерстве в области магических плетений тоже уже слухи пошли. Все в Академии говорят о тебе! Все в лучших традициях нашего рода!

— Каких еще традициях рода? — я резко остановилась и потянула парня на скамью. — Я ничего не понимаю. Что за историю ты хотел мне рассказать?

Я пыталась улыбаться и выглядеть беззаботной, но сама целый день мыслями постоянно возвращалась к загадке Кита. Откуда у меня могут быть родственники в Загорье? Кто-то во время войны с драконами оказался предателем и перемкнул в стан врага? Это же позор! Неудивительно, что дедушка решил умолчать…

Мой "братец" вдруг сделался серьезным, выйдя из амплуа беззаботного весельчака, и даже возвел вокруг нас Полог тишины. Эх, у него вот с магическим потенциалом никаких проблем не наблюдалось…

— Это такая тайна? — иронично ухмыльнулась я, хоть саму уже начало потряхивать от волнения.

— Тайна не тайна, но в учебниках ты об этом не прочтешь: ни Араты, ни Загорья.

Я сглотнула:

— Не томи, я уже достаточно прониклась торжественностью момента.

Кит лишь поднял брови, говоря, что я все равно недооцениваю важность его рассказа. Помолчав еще минуту, он наконец сказал

— Ты наверняка уже слышала легенду об Избранной?

Мое сердце пропустило удар, а я отрицательно покачала головой.

— Жаль, я надеялся, что в Арате ты о ней успела разузнать, так как у нас она запрещена после множества летальных исходов. Да уж, хотелось бы ее услышать хоть раз, но не о ней сейчас речь… Словом, история рода Чаус началась еще задолго до событий, описанных в этом сказании, когда о Драке Всемогущем и его возлюбленной еще даже провидцы не прознали.

Я не удержала смешок:

— Это хотя бы после сотворения Мира было?

Однако Кит остался невозмутимым:

— Я не приукрашиваю, Анна. Наш род намного древнее, чем ты думаешь. Много веков назад драконы занимали все Аринейское плато по эту сторону Драконьих гор. Они были очень сильны и их могущество росло с каждым годом. Тогда Всевидящий решил создать очень сильных магов, как противовес расе драконов. Так и появился род Камышовых Котов, который потом стали именовать Чаус.

Я растерянно покачала головой. Рассказ "братца" даже легендой нельзя было назвать — слишком фантастический.

— Наш род и драконы стали непримиримыми врагами, так как ненависть к ним нашим предкам была привита самим Всевидящим. Кровавые войны продолжались бы и по сей день, но случилось так, что девушка из рода Котов, Арата, и сын правителя драконов полюбили друг друга. Они решили пожениться и тем самим прекратить многолетнюю войну. И, если род драконов поддержал этот брак, то род Чаус не был столь единодушным. Чаусы тогда перессорились и разделились на два лагеря: одни, в которых древняя кровь была не столь сильна, считали, что настал час прекратить войну, они остались в Загорье; другие же были непримиримы, они силой забрали с собой Арату и ушли за Драконьи горы. Чаусы были сильнейшими магами, так что их с радостью принял местный король, но при условии, что те никогда не будут претендовать на верховную власть. Со временем королевство стали называть Аратой, а Чаусы плотно укоренились в тех землях.

— Конечно, королевство названо в честь девушки из нашего рода. Я всегда об этом догадывалась, — поддела я иронично, но Кит пропустил мое замечание мимо ушей.

— Род Чаусов богател и множился, его влияние в стране росло с каждым днем. Твои предки никогда не претендовали на власть, однако их магический потенциал всегда превосходил королевский. Естественно, королей это не очень устраивало, но они не могли ничего сделать: Чаусы уговор исполняли, так что причин их выдворить или уничтожить не было. Поэтому и началась война с драконами.

— В смысле!?

— Не только поэтому, естественно. Сокровища драконов в казне тоже не были бы лишними… Но главная причина — это желание короля послабить влияние твоей ветви нашего рода в Арате. И если с сокровищами не сложилось, то вот первая цель была более чем достигнута. Древняя кровь Чаусов пробудила в них ненависть к драконам с прежней силой и все мужчины ринулись на войну. Да там и остались. Что было дальше — ты знаешь.

Моя же ветвь рода осталась в Загорье. С драконами конфликтов больше не возникало. Мы оказываем им магическую поддержку и служим в армии. У нас также есть несколько прибыльных винных виноградников на юге, пара торговых судов и еще несколько ниш помельче… Словом, все неплохо.

Время от времени мы предпринимали попытки помириться с вами, да все тщетно. Прошлым летом я уже думал, что настал мой черед ехать к вам с визитом, но Луиза сказала, что лучше подождать, пока ты приедешь в Дракгард.

— Что я сделаю!? — я потрясенно уставилась на Кита. Если всю его историю я воспринимала лишь как удивительную сказку и не более, то уверенность моей подруги в том, что я должна приехать в Загорье, шокировала. — Почему она решила, что я приеду к вам?

Мой братец снизал плечами:

— Не знаю. Но Луз была убеждена в этом. Я думал, что ты именно поэтому сейчас и появилась в Дакгарде, разве нет?

Я покачала головой:

— Не имею представления, о чем думала Луз, но сейчас я здесь точно по другой причине… Значит, она рассчитывала, что я вскоре приеду, и поэтому так поспешно прислала мне этот медальон, — я задумчиво покрутила артефакт, что все еще не восстановил свою прежнюю белизну. — При этом Луиза знала мою ненависть к ящерам…

— Полегче, сестренка, ты теперь в стране драконов.

— … и все-равно была уверенной в моем визите в Загорье.

— Да. И она настаивала, что появиться сюда ты должна уже с артефактом. Пусть и недоделанным. Мы, кстати, через эту спешку неуд едва не получили…

Я потерла виски и уставилась на свои колени, пытаясь успокоить башенное сердцебиение. Я уже было примирилась со смертью подруги, уверовав, что она умерла от родов, но сейчас подозрения и сомнения нахлынули с новой силой.

— От чего защищает этот артефакт, Кит? — спросила, сама удивляясь спокойствию голоса.

— Вот смотри, сейчас он полупрозрачный, значит, он израсходовал часть своей силы или же еще полностью не восстановил ее. Это говорит о том, что он совсем недавно активировался. Я же теперь могу сделать так, что восстанавливаться он будет моментально, только тебе для этого понадобится еще один артефакт-накопитель — твоей-то силы явно не хватит…

— От чего он защищает, Кит!? — перебила я парня, делая нажим на каждом слове. Теперь мой голос дрожал и я едва сдерживалась, чтобы не перейти на крик.

— От ментальной магии. И он, между прочим, уникален, так как нейтрализует любые ее проявления…

У меня в голове зашумело, удары сердца набатом зазвенели в ушах. Ментальная магия! Ведь на конюшнях использовали именно ее! Теперь ясно, почему мы смогли улизнуть: я прикоснулась к Арденсу и артефакт нейтрализовал искажающее заклятие, которое блокировало бы любые попытки перенестись… Подарок Луз спас нас всех и удержал Арату от объявления войны…

Нужно все рассказать Арденсу! При чем срочно! Только где его найти? В своем особняке он, видимо, решил вообще не появляться… Да и неизвестно, вернулся ли он с южных границ… Единственное, что я знала наверняка, это что он точно появится на Отборе — сегодня вечером ведь первый этап.

Проклятый Урх, я точно не предполагала, что добровольно пойду смотреть, как Арденс выбирает себе жену. Да вот, похоже, придется…

Чувствовала себя измученной. В библиотеке мы с Китом проторчали около часа, так как книги из списка мистера Боурмана не пользовались особой популярностью, а половина из них была из закрытого отдела. Теперь же Кит помогал нести мне этот "груз знаний", скрашивая наш путь забавными историями из прошлого нашего рода, которые я слушала лишь вполуха — меня больше интересовало настоящие. Точнее — ближайшее будущее. Еще точнее — Отбор. От осознания того, что сегодня первый этап Отбора, и я должна его посетить, и я увижу Арденса — Арденса, выбирающего жену — меня порядком потряхивало.

— Ты это слышала? — вдруг братец остановил меня за локоть.

— Извини, я немного задумалась…

- Вот, снова! Там, в кустах… Какой-то иностранный язык и… мяуканье.

И точно: из-за небольшой живой изгороди доносилось едва слышное нервное бормотание. Только вот это был не иностранный язык, а формула обычного заклятия регенерации. Магу, по-видимому, было очень трудно, и, чтобы не заплутаться, она произносила все вслух. За шепотом целительницы едва слышно различалось слабое мяуканье, больше напоминающее стон или плач.

Кит решительно раздвинул кусты. Я поспешила за ним, уже приблизительно представляя, что мы увидим. И я оказалась права: сразу за изгородью лежало раненое животное — огромный кот, над которым склонилась юная адептка. Кот, судя по всему, угодил в магический капкан для крыс, у него были сломаны передние лапы и пара ребер. Девченка же пыталась помочь, но она сильно волновалась. От напряжения у адептки тряслись руки и бежали слезы, однако ее заклятье расползалось и не держалось целого, просачиваясь сквозь пальцы, словно морская медуза.

Я присмотрелась внимательнее: узор заклятья был по сути верным, вот только плетение было дряхлым, да и поворотные точки нужно лучше зафиксировать… Вот так!

Я подтянула несколько нитей — и узор заклятья сразу же замерцал, наливаясь силой целительницы. Кот тут же задышал спокойнее и одарил меня и его спасительницу взглядом — осмысленным, словно у человека, преисполненным благодарности.

Ты погоди еще, пушистый! У тебя же, как и у моего утреннего знакомого паренька, тоже наверняка много важных дел и некогда отлеживаться две недели…

Я взмахнула кистями рук — и на каждой из них заискрились два разных заклятья. Да уж, еще пару месяцев назад я бы потратила по минуте на каждое из них, теперь же мне было достаточно просто представить нужный узор плетения и напитать его силой. Приятное ощущение, надо сказать…

Кот, преисполненный энергией и жизненной силой, кивнул нам и скрылся в кустах. Кит уважительно похлопал меня по плечу, но особого восторга не высказал — конечно, для боевиков более ценно проявление грубой силы. А вот целительница смотрела на меня расширенными от восхищения и потрясения глазами:

— Это… Это было… В общем… Спасибо вам, — наконец смущенно проговорила она.

— За что ты благодаришь меня? — не совсем поняла я.

— За то, что не распустили мое заклятье. Я же вижу, что вы могли сотворить куда лучше моего за одну секунду…

— Не люблю тратить силу впустую, — "Тем более, не мою" — добавила про себя. — И давай на "ты", мы же ровесники.

— Конечно, просто я так впечатлена… А можно еще посмотреть, как ты колдуешь… — робко предложила девушка.

— Да, если тебе так хочется…

— Очень, очень хочется!

— Ну ладно, мы как раз идем в сторону старой лечебницы… Присоединяйся, — проговорила довольно смущенно. Да уж, не думала, что у меня когда-то появятся почитатели…

— Что это за люди? — удивленно спросил Кит, когда мы наконец добрались к моему новому пристанищу.

— Эм… Сама не знаю, — я не менее удивленно смотрела на небольшую группу мужчин в капюшонах возле открытых дверей лечебницы. — Отнеси, пожалуйста, все книги в дом, увидимся завтра на парах.

— Это все твои пациенты!? — тихо, но от этого не менее восторженно, прошептала Дана.

Я же, нахмурившись, поздоровалась со всеми незнакомцами и вошла в лечебницу… Да так и застыла: вместо заброшенной комнаты, которую я ожидала увидеть, я попала во вполне пригодное для работы помещение. В нем все еще кипела работа: в центре комнаты стоял уже знакомый мне мальчуган и палкой, которая заменяла ему костыль, указывал другим парням постарше, куда и как двигать мебель. Кроме парней в приемной трудились и женщины, умело орудуя тряпками и щетками — этим батальоном руководила бойкая портниха.

— О, леди Анна! — швея увидела меня, энергично схватила под локоть и заговорщицки прошептала, словно мы уже были давними знакомыми: — Сегодня ко мне поступило целых пять заявок от первых модниц Академии о смене цвета и фасона формы — все хотят такую же, как у вас! Но я всем заявила, что ткань будет лишь на следующей неделе, так что вы пока вне конкуренции!

— Благодарю, — я кивнула, хоть вопрос уникальности формы меня сейчас нисколечко не заботил. — Вы лучше объясните, что здесь происходит.

— О, это, леди Анна, все тот хромой паренек организовал, ну и мы с сестрой и ее подругами подключились. Еще минут пять, и можно начинать прием. На выходных еще покраской займемся, другие комнаты доведем к уму, а потом уже к фасаду приступим.

— Но кто все эти люди? И те, снаружи…

— Я — Мыш, — прытко подскочил парень с переломом. — Я утром не успел представиться. Немного странное имя, вы не будете смеяться? — смутился сорванец.

— Ну что ты, у меня вот братца все называют Котом…

Парень приосанился и продолжил:

— Это Хромой, а это Молчаливый Бен и Сытый Эрни, — они мои коллеги по цеху. А там на улице тоже мои знакомые, но они здесь инкогнито, им статус не позволяет уборкой заниматься, — потом же Мыш заозирался по сторонам и вкрадчиво прошептал, словно делился страшной тайной: — Они из Гильдии.

— А этот твой цех… Ремесленный? — с подозрением поинтересовалась я.

— Можно и так сказать, — подмигнул Мыш и кинулся указывать своему "коллеге" куда нужно ставить кушетку.

Я же потерла виски и сокрушенно вздохнула, вспоминая, какие цехи и гильдии, по слухам, бывают в Загорье.

— Мадам…

— Велеска… — подсказала мне портниха.

— Мадам Велеска, скажите, что он говорит о цехе ремесленников и гильдии купцов?

— Боюсь, что нет, — мадам Велеска приподняла очки, как бы удивляясь моей несообразительности.

— Но тогда это…

— Именно, — подтвердила швея мои наихудшие опасения.

Цех воров и Гильдия убийц!

Как!? Как меня могло угораздить!? Теперь ясно, какого рода важное дело не дает Мышу отлежаться пару недель… Он и все его коллеги — воры, а снаружи, значит, несколько наемных убийц…

— Мадам Велеска, — прошептала внезапно охрипшим голосом. — А в Загорье помощь преступникам не считается пособничеством?

— Им помогать запрещено, вы правы. Но только не здесь. Мы же на территории Народной лечебницы. У нас такие есть — раньше были — у каждого учебного заведения с целительским факультетом и в некоторых монастырях. По традициям, здесь помощь может получить каждый, независимо от рода деятельности, сословия и положения. При чем, что немаловажно, все посетители могут не открывать свое имя. А вознаграждение целителю — на усмотрение пациента. В таких лечебницах можно встретить фактически все слои общества — от нищих попрошаек, которым нечем платить за лечение, до представителей высшей знати, которые не хотят огласки. И, естественно, сюда приходят все, которым закрыт вход в другие городские больницы. Но это и неплохо, не бойтесь, — мадам Велеска мне подмигнула. — Иногда очень полезно иметь связи и в весьма специфических кругах. Погодите, а разве вы этого всего не знаете?

— Нет, впервые слышу.

— Тогда прошу меня простить. Утром, когда вы пригласили сюда меня и мою сестру, я подумала, что вы собираетесь возродить лечебницу. Когда здесь я увидела других посетителей, то утвердилась в своей догадке. Что ж, пойду скажу двоим преподавателям, что ожидают снаружи, что я ввела их в заблуждение. Перед "коллегами" с Гильдии пусть Мыш объясняется, это он ведь их сюда привел, — портниха сердито сдвинула брови и круто развернулась на пятках.

— Погодите, не стоит, — я нерешительно придержала мадам Велеску за рукав.

— Вы таки возрождаете лечебницу?

— Нет! То есть… — я прикрыла глаза руками.

Вдруг стало очень страшно. Ведь все это настолько было похоже на осуществление моей мечты, что… пугало. Всевидящий, я грезила о собственной лечебнице, в которой смогу воплотить свои задумки, но когда-то, в неопределенном будущем, да и точно не в Загорье, когда и так вокруг происходит слишком много всего. Только вот, с другой стороны, это ведь прекрасный шанс, а идеального момента может и не случится. В Дракгарде я пробуду минимум полгода, почему же не попробовать?

Я расправила плечи и произнесла уверенно: — То есть, да, мадам Велеска. Я решила возродить эту лечебницу.

Последняя фраза прозвучала в полной тишине. Все взглянули на меня, потом же спокойно продолжили свои занятия. Но я была уверенной, что уже к завтрашнему вечеру эту новость узнает вся столица.

Через полтора часа я стояла возле окна и смотрела на улицу Дракгарда. Я была… счастливой. Да, пожалуй, именно счастливой. Усталой, конечно, но усталость эта была приятной. Пять минут назад закрылась дверь за последним посетителем. Признаюсь, я сначала жутко нервничала, особенно когда подошла очередь ожидающих снаружи. Но потом я приказала себе сконцентрироваться лишь на целительстве, не задумываясь, кем может оказаться мой пациент.

Ужасно хотелось обо всем рассказать Арденсу. Тем более что он, помимо всего прочего, еще единственный, с кем я поделилась свои планом относительно лечебницы… Да вот только он будет слишком занят выбором будущей супруги…

— Спасибо тебе большое, я пойду.

— Конечно, Дана, — я улыбнулась девушке, пребывая в абсолютной уверенности, что увижу ее и завтра. У нее много чего не получалось, но она была упертой и горела целительством также сильно, как и я. Что ж, раз я решилась открыть лечебницу, то такие помощники мне не помешают

.

Когда за девушкой закрылась дверь, я плавно потянулась и выдернула шпильку с волос, позволяя им рассыпаться по спине. До Отбора оставалось меньше получаса, но я ведь не стремилась попасть на его начало и увидеть танцы всех конкурсанток, так что я еще могу даже перекусить…

Вдруг я ощутила, что в комнате я не одна. Присутствие незнакомца разливалось подавляющей волю аурой власти и могущества, заставляющей леденеть душу. Захотелось резко обернуться, но я придушила это желание, как и внезапный возглас. Даже если у моего нежданного посетителя самые худшие намерения, удара в спину мне не стоит опасаться — в спину бьют только опасного противника и только трусы или слабаки. Я же опасным противником для незнакомца не являлась при всем желании, да и он слабаком точно не был…

Не меняя позы, я послала в сторону визитера диагност, и уже через мгновенье получила первую информацию. Дракон. Вот только об этом я догадалась и без заклинания. Диагност же мне подсказал, что это был не простой дракон, уж очень он мне кое-кого напоминал… Что ж, я думала, что Отбор — последнее и самое трудное испытание на сегодня, как же я поторопилась с выводами!

Я плавно выдохнула, едва удерживаясь от того, чтобы разгладить на форме несуществующие складки, вздернула подбородок и медленно обернулась, приседая в глубоком реверансе:

— Ваше Императорское Величество!

Когда же я увидела своего посетителя, то тут же поняла, насколько ужасно, даже катастрофически ошиблась! Нет, не в личности нежданного визитера — это таки был император, данные диагноста не могли быть неверными, — а в своем поспешном приветствии.

Отец Арденса стоял в нескольких метрах от меня — облачен в темный плащ с глубоким капюшоном, в проеме которого, надежно скрывая лицо, клубился черный туман. Именно так одеваются, когда хотят надежно скрыть свою личность.

— Леди Анна Сигизмундовна Чаус, — император Загорья говорил неспешно, спокойно, словно убаюкивая. Да только я прекрасно знала, что это напускное. Дракон был зол. И сильно. Аура его силы волнами расползалась по комнате, грозя раздавить меня, как букашку. — Премного о вас наслышан. Однако, признаюсь, удивлен, что вы так хорошо ознакомлены с моей скромной персоной.

Несмотря на сковывающий волю страх, я не сдержала легкой улыбки. Скромная персона, что б его! Хотя я вполне понимала и сарказм Его Величества: в Загорье очень щепетильно относились к конфиденциальности всей правящей семьи и их портреты не висели в каждом помещении. А я узнала его не глядя. Проклятый Урх, это не сулит ничего хорошего!

— Бесконечно рада приветствовать Вас в моей лечебнице. Это для меня честь и…

— Не стоит, леди Анна, — голос тихий, но от этого не менее угрожающий. Теперь ясно, у кого Арденс перенял эту привычку — шептать, когда закипаешь от ярости. А Багратион Загорский (слава Всевидящему, я хоть имя его смогла вспомнить!) закипал, его сила бурлила, порываясь освободиться, но воля монарха была сильнее и он держал себя в узде. Пока. — Как вы узнали, кто я?

— Случайно, — я тоже отвечала медленно, стараясь взвесить каждое слово. — Я лишь использовала слабое и безобидное заклятье, предназначенное для…

- Заклятье!? — едкий смешок. — Которое я даже не почувствовал? Сомневаюсь. Но пусть так. Может вы удивитесь, но использование магии ко мне без моего ведома карается смертью. Впрочем, в Арате аналогичный закон относительно короля тоже существует.

— Нет, что вы, — я мило улыбнулась и склонила голову, хотя сердце уже готово было дезертировать из моей грудной клетки. — Я лишь подумала, что вы очередной пациент и послала диаг…

— Ложь! — рыкнул император, давая волю своей ярости.

Меня же вдруг сбило невидимой стеной — так показалось сначала. Нет, это точно не стена… Я попала внутрь силового поля Багратиона, в котором, казалось каждая молекула воздуха весила не меньше булыжника.

Нет, император не использовал силу прямо, целенаправленно, не плел никаких заклинаний, а словно перестал ее скрывать, позволил ей влиять на окружающее, демонстрируя истинную мощь.

Собрав всю свою волю, я поднялась из кушетки. Сложно, невероятно. Щиты Арденса не помогали, ведь прямого воздействия силы не было, лишь влияние ее магического поля. На меня словно давили тысячи тонн воды, подстрекая стать на колени. Звон в ушах, кровь в глазах, мышцы как будто превратились в огонь, а легкие сжались, не в силах захватить новую порцию кислорода… И я чувствовала, что преклони колени, тут же все закончится. Но я продолжала стоять. Из упрямства, или гордости, или ненависти… Стояла, дрожа всем телом, однако и не смея что-либо противопоставить для защиты, а тем более для нападения. Терпела, пока не ощутила, что комната вокруг меня стала рушиться: из окон повылетали окна, кушетки, столы, стулья жалобно заскрипели, вот-вот готовые превратиться в труху… Ну нет! Мои пациенты — с переломами, язвами и воспалениями — полдня потратили на то, чтобы привести тут все в порядок, а сейчас все просто разрушиться к Проклятому Урху!

— Мяу! — панически-истеричное проникло в самую мою душу, а я ощутила прикосновение чего-то мягкого к ноге.

Кот!?

Не знаю почему, но я была уверенной, что это тот раненый кот, которого подлечили мы с Даной. Да его же точно раздавит в лепешку!

Ну все, это последняя капля! Ни император драконов, ни сам Всевидящий не имеет права пренебрегать трудом моих пациентов и угрожать моему коту!

Я вскинула руки вверх и развела ими в стороны, вдоволь зачерпнув силы Арденса — пусть простит мне, но все же это его отец первым начал — и вокруг меня образовалось мощное магическое поле, подобное тому, что демонстрировал Багратион.

Стоило мне это сделать, как дракон тут же свернул свою силу, отчего мое поле взметнулось далеко за пределы комнаты, а я едва не упала.

— Как интересно, даже потрясающе… Сила Арденса. Признаюсь, когда сын сообщил, что ты можешь использовать его силу, мне представлялось все более скромным, — задумчиво сказал Багратион, обращаясь словно к самому себе.

И это все!? Да он едва все здание не разрушил, и даже не пытается это как-то объяснить!?

Я сжала кулаки, пытаясь унять свой гнев, да как раз в это время вернулся диагност с полным отчетом — и ярость мою как ветром сдуло. Отчет был… тоже интересными и даже потрясающими, но в плохом смысле. Да уж, будь я на месте Багратиона, тоже бы подозрительно относилась ко всем вокруг. Вот только в этот раз я придержала язык за зубами, остерегаясь выдавать свою осведомленность о состоянии здоровья императора.

— Что ж, — продолжил Багратион, — ты тесно знаешь Арденса и, будучи целителем, вполне могла определить во мне его отца. Возможно, это и к лучшему — не придется играть театр одного актера.

Говоря это, Его Величество небрежным взмахом руки убрал черный туман, скрывающий его лицо… чтобы продемонстрировать мне очередную маску. Медальон Луизы был все еще не полностью заряжен, поэтому на доли секунды я увидела вполне здоровый облик мужчины, который был результатом ментальной магии. Потом же мне открылся его истинный, плачевный вид: кожа императора была желтовато-бледной, тонкой; лицо же имело резкие, заостренные формы, вокруг глаз залегли синие круги, склера в глазах также имела желтоватый оттенок. В общем, имея данные диагноста, ничего другого я и не ожидала. И в этот раз я снова приложила все усилия, чтобы император верил, что я вижу лишь маску здорового человека, которую он хотел мне продемонстрировать.

— Ваше Императорское Величество, — я была сама учтивость, словно это не меня с котом его магией едва не раздавило в котлету пару минут назад, — могу предположить, что вы удостоили меня вниманием, желая получить анонимную целительскую помощь…

— Мне не надо ничья помощь, девочка, — грубо перебил меня монарх. Потом же снова заговорил неспешным тихим голосом: — Леди Анна, не буду скрывать, что единственная цель моего визита к вам — личное знакомство. Меня немало заинтересовала ваша персона, особенно ввиду вашей роли в последних событиях межгосударственного значения и обстоятельствах, при которых вы попали к нам в страну. Я изучил ваш психологический портрет из вашего личного дела в Королевской академии магии, а пять минут назад мои люди принесли мне отчет вашего первого дня в нашей Академии. И что же я наблюдаю — полное несоответствие. Страсть к целительству — вот, пожалуй, все, что объединяет вас с той девочкой из Араты. Но вы действительно леди Чаус, ваше родовое сходство очень заметно, да и этот юный камышовый кот появился неспроста — это наверняка знак.

Мы с Его Величеством одновременно повернули голову к окну, возле которого устроился мой пушистый знакомый. Теперь он лениво наблюдал за голубями, демонстративно отвернув от нас голову, давая понять, что толстые птицы интересуют его гораздо больше, чем мы.

Я же снова почувствовала себя чрезвычайно глупо, ведь приняла его за простого особо крупного кота, не опознала в нем животное, в честь которого, как я сегодня узнала, назван мой род. А вот император не только узнал чауса, но и усмотрел в этом какой-то знак.

— Итак, подведем итоги, — Багратион говорил, продолжая смотреть на кота. — За первый день в столице вы, леди Анна, умудрились положить начало новой моде среди спудеев, обзавелись гениальным учителем — это я о мистере Боурмане, а также преданной ученицей — это я мистрес Диниэле Загорской говорю, — тут император сделал паузу, позволяя мне осознать, что Дана является частью императорского рода, чему я несказанно удивилась, — возобновили работу лечебницы, завели связи в теневых кругах нашего славного города, обзавелись собственным котом, познакомились с императором, при этом раскрыв мое инкогнито путем использования неизвестной магии, чем вполне заслужили на смертную казнь, улови я в вас хоть малейшую угрозу… Плодотворный день, надо сказать. А еще вы используете магию моего сына, легко, как дышите и, предполагаю, именно вы в ответе за жизнь принца Феликса, не так ли?

Я судорожно вспомнила, что Арденс ведь не упоминал имя отца в числе людей, посвященных в тайну местонахождения Феликса. И все же отнекиваться и лгать императору, как и игнорировать прямой его вопрос, было чревато еще одной смертной казнью, так что я решила незамысловато послать его… к Арденсу:

— Со всем уважением, Ваше Императорское Величество, но дела принца Феликса — это вопрос внешней безопасности Загорья, коим заведует ваш сын.

— О, мистрес Чаус, — Багратион повернулся ко мне и приподнял руки, — я не собираюсь устраивать вам допрос. Арденс, руководствуясь своими не ведомыми мне мотивами, не посчитал нужным посвящать меня в сию тайну. Но у меня есть своя голова и я могу обо всем догадаться и сам. Однако учтите, леди, что раз я догадался, то и другие на это способны. Только им догадок будет недостаточно и они придут за доказательствами. Что ж, не смею больше отягощать ваш вечер своим присутствием, у вас, должны быть, свои планы. Не удивлюсь, если вы и на Отбор еще решите заглянуть. Увидимся на балу в честь Дня прощания с зимой — он у нас, в отличие от Королевской академии магии в Арате, проходит точно по календарю, — император вдруг подмигнул мне и, не дожидаясь моего реверанса, решительно открыл дверь.

Я же зажмурилась, сжала кулаки и облизала пересохшие губы. Сейчас я, возможно, заработаю еще одно смертельное наказание, только на этот раз вполне реальное. Однако я не могла отпустить отца Арденса, не могла промолчать.

— Не увидимся, — прошептала негромко, но достаточно, чтобы Багратион услышал.

— Что ты сказала? — дракон задержался в дверях.

Я снова сглотнула и произнесла отчетливо:

— Не увидимся, Ваше Императорское Величество.

— И почему же? — император плавно развернулся ко мне.

— Потому что до Бала прощания с зимой целый месяц, — сказала, смотря на кончики сапог монарха.

— И? — Багратион нетерпеливо приподнял бровь, раздраженный тем, что из меня приходится вытаскивать каждое слово.

Тогда я наконец набралась смелости и взглянула ему в глаза:

— А вам осталось жить недели три.

Я замерла, ожидая настоящего гневного шторма, но Багратион лишь смотрел на меня внимательно, испытывающе, при этом что-то напряженно обдумывая.

— Прекрасно! — выдал он наконец и счастливо улыбнулся.

Да что б его! Это все мужчины такие или только этой семьи — костьми лягут, до смерти себя изведут, а помощи не попросят!?

— То есть вы знаете, что вместо завтрака, обеда и ужина поглощаете какой-то яд, что вашей печени вскоре не хватит даже для фуа-гра для гнома, но это вас нисколечко не смущает!? Или у вас нет толковых целителей!? — и тут меня осенило. — Вы им не доверяете, не знаете, кому можно верить, в этом дело? Почему же вы не обратились к другим врачам?

— Это спугнет отравителя.

— Но должны же быть надежные! Мистер Боурман точно…

— Нет, девочка! Ты здесь лишь день, — снова взвинтился император, поглаживая свой подбородок. Идеально выбритый подбородок, без следа даже корня волос… — Так что не смей…

— Мистер Боурман сжег вам когда-то бороду, и вы поэтому отказываетесь от помощи лучшего целителя вашей страны!? — я едва удержалась, чтобы не обозвать императора злопамятным мальчишкой.

— Теперь это и не нужно, — Багратион снова был само спокойствие. — У меня есть план. И осуществить его поможешь ты.

— Я?

— Поклянись, что поможешь мне, — взгляд острый, пронизывающий, заставляющий трепетать и повиноваться. Вот только я уже на своей шкуре не раз испытала, что взгляд — даже самый острый — лишь взгляд, а ранит по-настоящему только сталь.

— Не поклянусь, пока не узнаю, в чем дело.

Багратион причмокнул губами и ухмыльнулся:

— Теперь я понимаю Арденса. Но плана открыть не могу, я еще сам до конца не все продумал. Могу лишь сказать, что от этого будет зависеть не только моя жизнь, а будущее всего Загорья. Я знаю твое отношение к драконам, Анна, поэтому подумай хорошо. И соглашайся.

Я стояла неподвижно, не скрывая, что это решение для меня не из легких. Трудно отказать императору, да и опасно. Но играть в его игры, в его стране, по его привалах, вслепую — это же верх безумства.

Вдруг я услышала пружинистый удар мягких лап о пол — это кот соскочил с подоконника, прошествовал к императору, потерся о его ноги и скрылся за дверью.

Знак? Нет, я не верю в знаки…

— Соглашайся, Анна, я ведь император Загорья.

… разве что совсем немножко.

— Вы ведь отец Арденса. Я согласна.

— Что ж, леди Анна, пусть так. Позаботьтесь тогда о принцах двух стран и придумайте, как меня можно быстро и окончательно убить.

— О, это несложно, — ответила скептически, небрежно махнув рукой. Голова уже шла кругом. Тут один из двух вариантов: Багратион или безумец, или гений.

— Не спешите, леди. Дальше самое интересное…

Я ошиблась: был третий вариант — безумный гений. Ведь план Его Величества был хорош, но безумный от начала и до конца.

Спустя минуту за императором Загорья закрылась дверь, а я легла на кушетку и уставилась в потолок. Отец Арденса не провел у меня и получаса, но, казалось, забрал весь остаток сил. Я позволила себе н о чем не думать целых пять минут, а потом резко встала и, больше не медля, покинула лечебницу. Отбор вот-вот начнется, а мне еще к центральной площади добираться нужно.

"Я здесь по делу!"

"У меня есть неотложная информация, которую я обязана сообщить Арденсу".

"Это действительно важно!"

Эти фразы я повторяла про себя, как мантру, когда подходила к центральной площади Дракгарда. Традиционно, кроме последних этапов, что предполагали личные встречи и непосредственное общение, Отбор для членов императорской семьи проводился открыто и на него могли прийти посмотреть все желающие. Здесь считалось, что коль жены всех сыновей императора, включая будущую императрицу, должны опекать и заниматься вопросами благосостояния простого народа, то этот простой народ вправе непосредственно влиять на выбор избранницы. Будущий же муж обязан не только смотреть на невест, но и слушать голоса толпы, чтобы понять, как относится люд к той или иной девушке.

Центральная площадь Дракгарда была огромной, однако ее оказалось недостаточно, чтобы вместить всех желающих поглазеть на Отбор, поэтому все примыкающее улицы были забиты людьми. Первым этапом традиционно был танец, и чтобы все зрители могли насладиться представлением участниц, сцена магически проектировалась высоко над зданием ратуши.

Ужасно захотелось остаться в уюте одной из узких улочек, но Арденса я здесь вряд ли встречу. Так что пришлось вновь настырно шептать, что я исключительно по делу, что это важно, что это никак не связано с нашими личными отношениями, а тем более с нашей последней встречей, наполненной злобой и болью разлуки… и любовью, и страстью, и испепеляющим желанием, и наслаждением — острым, пронзительным, на грани… В котором мы сливались и были единым целым. И это.. ох…

"Я по делу, я по делу, я по делу…"

Однако долго толкаться локтями в тесной толпе мне не пришлось. Стоило лишь ступить на кромку площади, как я увидела его: Арденс стоял немного впереди и слева от меня, так что я могла легко видеть его профиль, не боясь быть замеченной. Он смотрел на сцену, но как-то рассеянно, больше интересуясь разговором с мужчиной, что стоял по левую руку от него. Арденс собой закрывал своего собеседника, да я и не особенно интересовалась им, больше обращая внимание, как мой… бывший ректор реагирует на выступление девушек. Только когда Арденс кивнул и отослал своего собеседника, я смогла вскользь заметить его профиль и светлую слегка вьющеюся, как у Бахтиеора, шевелюру.

Девушка на сцене поклонилась — и площадь взорвалась аплодисментами, а потом громкими обсуждениями и возгласами. Казалось, все вокруг меня желали высказать свое мнение, почему эта невеста подходить или нет на роль будущей императрицы. Я же обрадовалась, что пропустила большинство выступлений: слушать комментарии оказалось не особо приятно.

Потом на помосте показался глашатай и огласил, что следующей свой танец для сына императора представит девушка, которой выпал жребий под номером одиннадцать, леди Райвен.

Ну почему я не пропустила выступление Райвен!? Кто бы сомневался, что ее танец окажеться совершенным? В нем было все: и страсть, и красота, и сила… "Уличные эксперты" неистовствовали, в этот раз все были более единогласны, считая, что именно такой и должна быть мать будущего наследника трона Загорья. Арденс же по-прежнему выглядел рассеянным… А я почувствовала какое-то торжествующее удовлетворение, даже отругала его мысленно, мол, что девушка старалась, душу вложила, а он даже толком и не смотрит.

Имя же последней невесты оказалось для меня полной неожиданностью, так как я не видела ее на балу и не заметила на газетных снимках. Ею оказалась моя одногруппница — Варвара Лаурская.

Варвара!? Во мне что-то болезненно заныло и сдавило горло, пришлось моргнуть, чтобы прогнать непрошенную слезу. Даже не знаю, что так сильно меня зацепило… Добрая, но решительная; тихая, но волевая; умная или даже мудрая русоволосая девушка с морскими глазами — мы не дружили, но у нас было негласное взаимное уважение и симпатия друг к другу. Мы с ней чем-то были погожи… Магический потенциал у Варвары, естественно, был гораздо выше чем мой, но все равно очень низкий; боевая подготовка — четверка по меркам целителей, для боевиков даже к двойке близко не дотягивает. И Арденс взял ее на Отбор. Почему? Проклятый Урх, мы ведь с нею так похожи… Так, может, именно поэтому?

Когда Варвара затанцевала, весь шум на площади стих. Это мало походило на танец в классическом понимании этого слова… Девушка то трепетно падала, умирая, словно осенний лист, то несмело летала, словно только что вылупившаяся робкая бабочка, что восторженно знакомится с цветком и сама превращается в цветок… Это было волшебно… Так трогательно и волнительно, до слез… Я не могла оторвать взгляда… И, клянусь, если Арденс и сейчас рассеянно зевает, то я лично отругаю его за невнимательность… Но Арденс смотрел, так же как и я — внимательно, завороженно.

Я резко отвернулась, закрывая лицо руками — слезы таки выступили из моих глаз. Всевидящий, у меня не день, а сплошное испытание… Вот бы послать все к Урху и укрыться, передохнуть хоть минутку, набраться сил… Бросить все и умчаться к Феликсу, вдруг у него что-то случилось?

Но я знала, что с моим другом все в порядке, и хоть как бы не было тяжело, у меня действительно важное дело. Пришлось применить один из приемов Ребекки, сделать пару резких выдохов, чтобы обрести хоть подобие самообладания. Собравшись с последними силами, я обернулась — и наткнулась на пристальный взгляд. Арденс выглядел удивленным, да уж вряд ли он думал, что я приду любоваться Отбором… Мы простояли так несколько мгновений, пока еще открытые, не спрятанные под масками безразличия, пока не стихла музыка Варвары.

Как только в воздухе угас последний аккорд, Арденс решительно направился ко мне, молча взял за руку, и легко, словно на площади вовсе не было людей, повел меня обратно в узкую улочку.

"Милая, но хрупкая" — "Просто чудо!" — "Нет, чересчур узкий таз, для родов не подойдет" — "Она лучшая, выбирай ее", — под возгласы многоголосой толпы, мы поспешили укрыться в уютное, сейчас пустующее кафе. Арденс было направился в сторону отдельных кабинок, но передумал — очевидно не хотел, а может просто боялся, оставаться со мной наедине — и мы расположились в самом центре зала. Впрочем, сразу же вокруг нас замерцал Полог безмолвия.

— Варвара… Я удивлена. Но… она замечательная, — выдохнула я, хотя планировала начать сразу же из изложения причины нашей встречи — максимально лаконично и кратко.

— Ты советуешь, кого мне взять в жены? — брови Арденса удивленно-насмешливо взметнулись верх, но взгляд и голос при этом были удивительно теплыми, даже нежными.

Я смутилась, ведь я ожидала, что мужчина будет держаться максимально нейтрально и отчужденно. Или со злостью — все-таки во время нашего расставания он был взбешен.

— Нет. Конечно же, нет, — произнесла грустно. — Я вообще не считаю, что на основе танца можно сделать какой-то выбор.

— Я тоже так считал раньше.

— Да? И что заставило тебя изменить свое мнение? — спросила уязвлено, ожидая, что услышу имя одной из невест.

— Твой танец, — Арденс загадочно улыбнулся.

— Мой!? Ты видел меня танцующей лишь на балу с Феликсом. Я никогда не танцевала для тебя.

— Ошибаешься. Ты просто не помнишь. Но поверь, после твоего танца, вся эта блажь о том, что танец раскрывает суть человека, внезапно приобрела смысл.

— Вздор! Как я могла забыть!? Разве что… — я прикрыла лицо руками, краснея от стыда, однако вскоре рассмеялась и взглянула на мужчину смущенно, исподлобья: — Это когда мы с Ребеккой напились и использовали откладывающее похмелье заклятье?

— Именно, — Арденс даже не пробовал скрыть веселья.

— А… — мне снова пришлось трусливо спрятать лицо в ладошки, подглядывая на своего визави сквозь щелку между пальцами: — А твоя поломанная кровать — это моих рук дело?

— Скорее ног.

— Извини.

— О, не стоит. Это мизерная цена за твое представление. К тому же, та кровать — собственность Араты.

— Что еще я тогда делала?

— Поверь, ничего, что тебе стоит вспомнить. И ничего, что я мог бы забыть.

Мы одновременно рассмеялись.

Я откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Я соскучилась по простым разговорам с Андерсом, как в те времена, когда у нас были дополнительные занятия в Королевской академии. Возможно, мы могли бы стать друзьями… в какой-нибудь другой реальности, в которой он — не дракон и мы еще не успели переспать… Однако я тайком провела взглядом от скулы Арденса, по покрытому легкой щетиной подбородку, по стойкам камзола к завязкам рубахи, которые мужчина как раз послабил, словно в особо жаркий день… и вновь прикрыла глаза. Нет, друзьями мы точно не смогли бы быть.

Сейчас особо остро ощущалось, что мы с Арденсом не вместе, хотя именно сейчас невыносимо сильно хотелось подойти к нему поближе, забыть — лишь на несколько минут — что он дракон, что он почти женат, просто обнять его и помолчать…

— У тебе все хорошо? — тихо выдохнул мужчина, ловя мой взгляд в плен своего.

— Да… Просто я слегка устала. День сегодня слишком насыщенный. И мне немного одиноко.

— Ты, как я понял, со своей соседкой еще не встречалась? — снова загадочно улыбнулся Арденс.

— Нет. А что? Постой, — "соседкой"? Ты знаешь, кто это?

В ответ Арденс лишь хитро развел руками, предлагая мне угадать.

Я думала недолго, так как вариантов было немного:

— Бекка!? Правда? Ты пригласил Ребекку в Загорье!? — Я вскочила с места и едва удержалась, чтобы не запрыгать от радости, как малый ребенок. — Спасибо, для меня это важно. Да и она, поди, в восторге и от учебы и от встречи с лордом Бахтиеором, — но тут меня озарила не слишком приятна догадка. — Погоди, раз ты это организовал, то что еще ты подстроил в моем первом дне?

— Не закипай, пожалуйста, — Арденс примирительно поднял руки. — Я лишь немного помог…

— Мыш? — перебила я дракона.

— Кто? — искренне удивился тот.

— Парень с переломом.

— Переломом!? — и снова искренне.

— Ну да, перелом, возможно, вышел действительно незапланированным. Парень с ушибом, которого я якобы случайно встретила корчащимся от боли как раз по пути в Академию. Из Цеха воров.

— Цеха воров!?

— Арденс… — произнесла с нажимом.

— Хорошо, мальчуган с небольшой травмой был в самом деле подстроенным. Я думал, немного любимого дела поможет тебе войти в колею и почувствовать себя частью Дракгарда… — Нехотя сознался Главнокомандующий. Что ж, признаюсь, в этом он оказался прав. — Только я не знал всех деталей, этим Дарк занимался.

— Ладно… Что еще? Мистер Боурман?

Повинный кивок:

— У вас схожи таланты в области плетений. Он гений, которому некому передать свои умения. А на замену все равно нужно было кого-то ставить.

— И всегда Главнокомандующий занимается вопросом замены преподавателей в Академии?

— Лишь в особо важных случаях.

Я выдохнула, пряча за вздохом "спасибо". Такого учителя, как мистер Боурман больше не сыщешь не в Загорье, не в Арате, не на всем белом свете. Но неужели весь мой такой удивительный и, признаюсь, в целом приятный день был лишь хорошо спланированным спектаклем, в котором я просто как кукла отыграла свою роль? Что там было дальше?

— Мой далекий братец, Кит Чаус?

— Отчасти. В его группе есть свободное место, так что грех было не воспользоваться шансом познакомить тебя с родственником.

— А раненый кот и моя ученица Дана?

— У тебя уже есть ученица? Дана? Погоди, леди Даниэлла Загорсская? Моя кузина? — брови Арденса удивленно взметнулись вверх.

— Именно. И камышовый кот… Камыш, — имя для кота само сорвалось с уст.

— Камышовый кот? Тот, что символ твоего рода? — Брови мужчины поползли еще выше, как и мое настроение. — Нет, это точно не ко мне.

— А мадам Велеска? Швея?

— Нет.

— Открытие лечебницы?

— Ты открыла лечебницу!?

— Да, — произнесла, пряча удовлетворение и гордость. Искреннее удивление и восхищение Арденса, признаюсь, были чрезвычайно приятны. — Там кипит ремонт и у меня уже были первые восемь пациентов.

— Я лишь поселил тебя рядом, в расчете, что через год или около того тебя заинтересует возможность возрождения Народной лечебницы. Я и предположить не мог, что ты справишься за день!

— Год!? — выделила я для себя главное. — Я не собираюсь оставаться в Загорье на год! Лечение Феликса — это пара месяцев, полгода до полного восстановления. Так ты подстроил мне интересную жизнь, чтобы смягчить заключение в твоей стране!? — я обессиленно рухнула назад на стул. — Но зачем? Скажи, зачем тебе все это? Зачем тебе я? Мы ведь порвали, ты сам поставил точку. Всевидящий, да твоя будущая жена еще не успела отдохнуть после первого этапа Отбора!

Арденс не торопился с ответом, словно подбирал слова. Под конец просто вздохнул:

— Потому что мне небезразлично твое будущее.

Какие знакомые слова.

— С этого мы начали, этим и закончим, — отрезала я сгоряча.

Я злилась, потому что это объяснение снова рвало и так не зажившие раны. Злилась оттого, что Арденс опять пытался устроить мое будущее, в котором мы будем не вместе, хотя и рядом. В день его женитьбы я ведь умру, как он этого не понимает? Но я смогу возродиться и попробовать кое-как жить дальше за Драконьими горами, вблизи же от него я так и останусь горсткой пепла. Но сильнее всего я злилась потому, что вдруг идея остаться в Загорье больше не казалась мне такой ужасной, несмотря на два предыдущих пункта…

Сейчас бы развернуться и уйти выплакаться куда-то в ночь, но проклятые дела… Ведь знала, что нужно было начать именно с них… Ими же и закончить.

— Это благодаря мне мы смогли переместиться из конюшен, — выпалила сходу.

— Да, я знаю, — Арденс кивнул.

Знает? То есть моя сверхважная новость, оказывается, не новость вовсе и я зря искала с ним встречи?

— Ты нечувствительна к ментальной магии.

— И давно ты догадался?

— Только что. На мне магическая маска, а ты все равно как-то меня узнала.

Я взглянула на медальон: точно, после встречи с императором он все еще был дымчатым, сейчас же стал почти прозрачным. Силы в нем совсем не осталось.

— Все благодаря вот этому артефакту — это подарок Луизы. Их с Китом разработка. Только он сейчас разряжен.

— Нужно зарядить его как можно быстрее. И сделать еще несколько, если Кит сможет. Только тихо, без суеты и лишних ушей. За провокацией стоит ментальный маг и он продолжит действовать. Их не так уж много, но нужно искать среди самых приближенных.

— Да, твой отец тоже подозревает кого-то из семьи.

— Отец!? Ты говорила с императором, — утвердительно кивнул Арденс. — Впрочем, я уже не удивляюсь…

— Немного. И… я не могу рассказать.

— Да уж, клятвы о неразглашении — в стиле отца.

— Арденс, — я собиралась хоть как-то намекнуть мужчине, на что я подписалась, но язык отказывался произносить запрещенные слова. Пришлось думать о чем-то отвлеченном, далеком от моего договора с Багратионом, чтобы сказать хотя бы что-то: — Не верь в то, что произойдет. Все будет абсолютно наоборот. И все окажется поправимым.

— Ради Великого Ода, не говори, что он втянул тебя в свои интриги!? — Арденс выглядел взволнованным. И не зря. Задумка императора Загорья была опасной для меня не в меньшей степени, чем для него самого. И чем больше проходило времени от встречи с Багратионом, тем яснее я осознавала, на какое рискованное безумство согласилась.

— Просто запомни мои слова.

Арденс кивнул. Вдруг перед ним возник желтый вестник, мужчина открыл его и с явной неохотой поднялся из-за стола:

— Это от Баха. Очередное срочное дело. Будь осторожной, Анна. Скоро увидимся, — Арденс наклонился было ко мне, будто бы хотел поцеловать… Поцеловать? Да нет, точно нет, с какой стати ему целовать меня? Наверное, просто хотел что-то еще сказать… Но замер, развернулся на пятках и направился к выходу.

"Скоро увидимся" — повторила я про себя и вновь откинулась на спинку стула, прикрывая глаза. Моя же непослушная часть души, та, которой было наплевать, что Арденс почти женатый ненавистный дракон, последовала за мужчиной, как влекомый светом огня мотылек. Эта часть души желала остаться в Загорье, чтобы хоть изредка видеть Арденса и сгорать от ожидания этих встреч, она не ведала гордости или гордыни, ее не тревожили мои мертвые предки… А также она знала, что не за Драконьими горами, не за Ледяным океаном я не смогу разлюбить Арденса — никогда и не взирая ни на что. Она не хотела жить, просто отказывалась жить без этого мужчины и постоянно возвращала мои мысли к легенде об Избранной.

Я понимала, что все это ерунда, выдумки… Ну а что, если нет? А вдруг? И пусть я не знала самой истории, но уже по названию можно было догадаться, о чем она. Арденс говорил, что многие девушки разбивались, пытаясь взлететь. Очевидно, они надеялись обрести крылья, стать драконицами… Нет, я все же, как выяснилось, из рода древних драконоборцев, и эта сказка точно не обо мне.

И все же приятно было представить, что я прыгаю с какой-нибудь высоченной скалы и… взлетаю прекрасным созданием, воплощением магии. А если нет — то пусть и разобьюсь, если я не Избранная Арденса, то лучше уж так. Да уж, это звучало так сладко, притягательно… Теперь я прекрасно понимала, о чем думали юные жертвы неразделенной любви… Я же позволила себе увлечься фантазией, потому что знала, что это лишь фантазия. В реальности я никогда так не поступлю. Я всегда буду бороться за жизнь, какой бы костлявой она не была. Даже если останусь одна, без надежды и на самом дне. Буду бороться до последнего вздоха, а романтические суициды оставлю малахольным девицам.

И все же интересно узнать легенду целиком… Сугубо в познавательных целях… И… Стоп. Это я только что грезила о том, что превращусь в ненавистного дракона и даже назвала его "прекрасным созданием"!?

Я безрезультатно попыталась образумить и пристыдить себя какими-то заковыристыми ругательствами моего деда, но тщетно. Потом же я напомнила себе, что ненависть к драконам — это баррикада, за которой упрячется мое сердце после женитьбы Арденса и опираясь на на нее же потом сможет возродиться; но это самое сердце сейчас твердило, что оно не Урхов феликс и возрождаться повторно не видит смысла, что готово сгореть дотла без щитов и путей отступлений. И даже голос кинжала-дракоморта сейчас звучал намного тише и неуверенней.

Мне осталось лишь с грустной улыбкой покачать головой: неужели план Арденса начал действовать? Только бы еще понять, какое ему дело до моей нелюбви к драконам, если мы расстались и он вскоре женится на другой?