(не) девственница для дракона

Глава 17

Через полчаса мы оказались за чертой города возле большой скалы и огромных, хаотично разбросанных камней. Возникало ощущение, что эти валуны здесь оказались вследствие страшного давнего камнепада или же битвы великанов — не менее страшной и давней.

Дарк присел на бревно и жестом пригласил меня последовать его примеру. Мне же надо было двигаться, я не находила себе места от волнения.

— Что такое "пралум"? — наконец спросила я.

— Мужской поединок. Без правил, без оружия, без магии.

— Это нонсенс, — я нервно облизала пересохшие губы и остановилась напротив Дарка. Тот же выглядел абсолютно невозмутимым.

— И почему же?

— Если он без правил, то как можно гарантировать, что кто-то не воспользуется оружием или магией?

— Да, такое бывало.

— Как ты можешь быть таким спокойным? Мы должны вернуться. Габриэль там один. Если все они набросятся на него, ему не устоять.

— Нет. Ты веришь ему, так поверь и в него.

— Кто ты такой? — спросила Дарка прямо.

— Следопыт, разведчик, шпион — меня называли по-разному.

Я не ожидала, что мужчина ответит честно, не юля. Что ж, раз он искренен со мной, то я могу этим воспользоваться. Все же любой разговор лучше, чем изматывать себя пустыми переживаниями.

— Ты собираешь информацию для Габриэля?

— В точку.

— Вы давно знакомы?

— Я знал Габриэля еще подростком. Еще тот сорванец был, надо сказать.

— А потом?

— Потом я был его командиром.

— А после ваши роли изменились?

— Да.

— Странно.

— Почему же? Он отличный командир.

— Ты тоже считаешь, что будет война с Загорьем?

— Раньше, чем ты думаешь.

— Но зачем драконам воевать с нами? Что им нужно?

— А вот это ты мне скажи.

Я растерялась.

— Они богаты, им незачем воевать ради денег. Девушки? Отборы и так дают невест. Наши земли? Открыть путь на Вирму?

— Земли Араты и Вирмы Загорью не нужны. Они бедны, как и люди, живущие на них. И нас разделяют горы.

— Нас?

— Загорье и Арату.

— Получается, Загорью война ни к чему. Тогда и переживать незачем.

Дарк склонил голову и лукаво посмотрел мне в глаза:

— Анна, Загорью война не нужна. Но она будет.

— Ты намекаешь, что это Арата начнет войну? Это же бред! — Дарк считал так же, как и Габриэль. — Но что может привлечь Арату в Загорье? Разве что пресловутые сокровищницы драконов… — прошептала я.

Дарк вновь прикрыл глаза и прислонился спиной к камню, предоставляя мне возможность самой осмысливать свои же выводы.

Вдруг мужчина вскочил и оттеснил меня к скале, закрывая собой.

Я же ничего подозрительного не заметила. И лишь через минуту на полянке показался Габриэль. Я не удержалась и бросилась ему на шею. Живой! И даже вполне себе невредимый. Впрочем, я вскоре опомнилась и скромно отошла в сторонку, жутко смущаясь своей несдержанности и такому открытому проявлению чувств. Ректор же отпустил меня с явной неохотой.

Дарк ударил Габриэля по плечу:

— Рад, что ты так скоро выбрался.

— Неужто переживал?

— Да, переживал, что твоя Анна из меня всю душу вытрясет.

— А ты? — мужчина повернулся ко мне.

— Конечно. Вы ведь обещали показать мне что-то интересное.

— А мы уже на месте. Секунду, пошлю вестника Лею, пусть заглянет на огонек в тот бордель.

— Значит, то таки бордель… — прищурилась я, улыбаясь.

— Ты знаешь, как оказалась на нижнем ярусе?

— Я… заблудилась, наверное. Но понятия не имею, как я могла не заметить ступени.

— Вот и я о том же. Пусть Лей все выяснит. Вдруг еще магический след остался.

— Я тоже пойду осмотрюсь. С Министром финансов вряд ли теперь удастся переговорить, он тоже был под Зельем. Но, может, что-то и удастся разнюхать, — сказал Дарк и скрылся в кустарнике, оставляя нас с Габриэлем одних.

— Ты как? — спросил Ректор негромко.

— Сложно сказать. Я все еще не осознала все. Но его язык, его губы… Омерзительно! Мне срочно нужно помыться, хотя вряд ли это поможет, — меня снова передернуло.

- Лучше бы я там все сжег, — приглушенно, словно обращаясь к самому себе, шепнул Габриэль и кулаком зарядил в скалу. Посыпалась каменная крошка. Каменная? Нет, не может быть, то наверняка была земля, а мне показалось. — Зря Дарк остановил меня.

Габриэль обнял меня, поглаживая по спине и голове. Я же почувствовала себя спокойно, уютно и защищенно, в абсолютной безопасности:

— Извини. Я так виноват перед тобой. Не нужно было отпускать тебя от себя.

— Бросьте. Мне нужно было в дамскую комнату.

Габриэль помолчал, а потом резко выдохнул, будто бы решил признаться в чем-то сокровенном:

— Я очень испугался, когда услышал твой крик.

— Но я не кричала, — удивилась я.

Мужчина нахмурился:

— Ты позвала меня.

— Про себя. Не в голос.

— Странно. Очевидно, это какое-то свойство щитов… — протянул задумчиво.

— Каких щитов? — на мне ведь не было никаких щитов, я бы точно заметила.

— Защитных. Не бери в голову.

— Как все прошло? Вы не ранены?

— Пару царапин. Пустяки.

— Естественно. Все мужчины так говорят, а потом тихонько истекают кровью. Сомнительный героизм, как по мне. Так что лучше я сама проверю. Это секундное дело.

Я сплела диагност, но мужчина перехватил мою руку:

— Спасибо, не стоит.

— Прекратите постоянно отвергать мою помощь. Это даже оскорбительно! — преувеличенно возмутилась я.

Габриэль примирительно улыбнулся и поднял руки, будто здаваясь на милость победителя:

— Хорошо, можешь меня осмотреть, но без магии.

— Почему? — удивилась я.

— Магия тебе сегодня еще понадобится.

— Ладно, как скажете. Хотя так было бы намного проще. Зажгите светоч, пожалуйста.

Я подошла к мужчине вплотную. Немагический осмотр мы проходили еще на первом курсе, вживую, не на занятиях, мне его ни разу не доводилось проводить. Книга предписывала раздеть пострадавшего, чтобы точно не пропустить незаметных ранений, скажем, в грудную клетку… Но, Проклятый Урх, от одной мысли, что мне следует раздеть Габриэля, меня бросило в жар.

Я закусила губу, уперев взгляд в центр грудной клетки мужчины, словно могла увидеть что-либо через его плащ, камзол и рубаху.

Макушкой ощущала, как Габриэль улыбается. Всевидящий, и зачем я только вызвалась ему помочь!? Видно же — прямо сейчас он не умрет!

Ладно, раз так, проведу беглый осмотр на наличие угрожающих жизни ранений и на этом и закончим.

И я запустила руки мужчине под камзол и извлекла рубаху из брюк. Вот только если бы я это сделала сразу, без заминки и колебаний, сверления взглядом грудной клетки и искусанных губ, все было бы ничего. А так… Так все мои движения будто имели двойной подтекст и, хуже всего, можно было легко догадаться что гложут меня мысли отнюдь не о целительстве. Я снова застыла в нерешительности. Хоть бы руки убрала из штанов мужчины… И я резко одернула свои конечности, словно ширинка вдруг стала огненно-горячей. Тут же залилась багровой краской.

Всевидящий, какой непрофессионализм!

Зато Габриэль явно получал удовольствие от процесса. Теперь же его улыбка, казалось, сверкала ярче светоча.

Я же резко выдохнула, стараясь вернуть мысли в целительское русло, сделала непроницаемое лицо, подшагнула еще ближе к мужчине, чтобы достать до его спины, руками снова нырнула под рубашку… Треклятый Урх, да как же тут думать о ранениях, если я фактически обнимаю его! Я снова закусила губу. Грудная клетка мужчины судорожно задрожала — надеюсь, это у него таки развился пневмоторакс и он не может дышать, а не пытается скрыть приступ смеха!

Я разозлилась и быстро заскользила ладонями по спине мужчины, стараясь не пропустить ни один участок, за исключением старой раны… Взглянула на свои руки — крови нет. Что ж, теперь передняя часть грудной клетки и живот.

Я опять запустила руки под рубаху, положила кончики пальцев на яремную впадинку и, разведя пальцы, провела ладонями к плечам. Крови нет. Опустилась ниже, снова положила руки на центр грудной клетки, снова заскользила к бокам… Всевидящий, какая же мускулистая у Габриэля грудь, и горячая! А дыхание ускоренное. Я положила ладонь напротив сердца, ощущая его мощные удары. И точно тахикардия…

— Ради Великого Ода, Анна! Просто наложи одну повязку мне на левую руку, а другую — на правое бедро, или же я за себя не ручаюсь — хрипло прошептал мужчина и положил свои руки поверх моих, останавливая любое их движение.

Мне же захотелось провалиться сквозь землю… Проклятый Урх, какой позор! Такой глупой я еще не чувствовала себя никогда в жизни. Ведь первое и очевидное даже для обычных людей правило гласило: если пострадавший в сознании и способен членораздельно отвечать, спросите, где у него болит. Конечно, потом все учебники все же советовали произвести полный осмотр… Но какая же идиотская ситуация!

Пряча глаза от неловкости, я быстро нащупала ранения на указанных конечностях — совсем не царапины, кстати, одно еще даже продолжало кровоточить — и быстро, чтобы Габриэль не подумал, что я опять смущаюсь, сняла с него куртку. С рубахой я так не церемонилась и просто разрезала место над ранением кинжалом. Для бинта же пришлось порвать свою новую нательную сорочку, которую я не потеряла лишь каким-то чудом. Это обстоятельство, естественно, не особо сбавило градус неловкости.

— А с Зельманом что? — поинтересовалась, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Он мертв.

— Вы… убили его? — я несознательно отшатнулась от Габриэля. Эта новость охладила меня лучше, чем ведро холодной воды.

Тогда, в том зале, я хотела смерти Зельмана. Да я готова была сама его убить! Но сейчас, когда страсти в душе немного поутихли, это слышать и осознавать, было огромным потрясением.

— Нет, Анна. Я лишь нанес ему пару ран. А толпа же, учуяв запах крови, сама его растерзала. Зелье висельника уничтожает в людях все человеческое.

— Что будет с остальными?

— Пока еще рано судить. Скорее всего, их казнят, а клуб закроют… Давай сменим тему?

Габриэль надел куртку. Я же закончила перевязку на ноге и быстренько отошла от мужчины — подальше от греха.

— Ты знаешь, что это за место? — спросил Габриэль очень серьезно.

— Нет, не представляю, — я еще раз осмотрелась, но никаких идей в голову не пришло.

— Тогда ты, наверное, испытаешь еще одно потрясение.

— Да? Никогда бы не подумала, что моя вылазка за нательной рубашкой может быть настолько… потрясающей, — молвила я, с трудом осознавая, что посещение лавки мадам Жюстин было лишь сегодня утром. И в результате я ведь осталась без своей обновки. — И чем же это место примечательное?

— Именно здесь сто тридцать пять лет тому назад началась война Араты и Загорья.

— Да нет же! — возразила я, вспоминая уроки истории… мистера Зельмана. — Первые сражения прошли немного севернее, возле станицы Глубокой. Там горный путь из Загорья, — "И именно там Габриэль подсел ко мне в карету", — добавила про себя. — Драконы преодолели горные хребты и напали на Глубокую, а потом пошли вглубь страны.

— Смею возразить. Все было не совсем так. И первый бой был именно здесь. Впрочем, смотри сама.

— Куда? — я в который раз оглянулась по сторонам: скалы, камни, колючий кустарник — больше ничего.

— Сильные магические события всегда оставляют след. Тебе нужно только найти его и прочесть. Ты же умная и многие преподаватели отмечают твой новаторский подход, — Ректор, широко улыбаясь, почти дословно вернул мои же слова.

— Не думала, что вы меня так внимательно слушаете… — бросила с деланной сердитостью, тоже вспомнив недавние слова Ректора.

— Я могу сам тебе все рассказать. Но ты не поверишь. Так что лучше, чтобы ты увидела сама, если сможешь…

Вот же ж манипулятор! Конечно, после цитирования моего самовосхваления, я костьми лягу, а догадаюсь обо всем самостоятельно. Жаль только, что я целитель, а не следопыт, и не привыкла работать с неодушевленными предметами.

Я прикоснулась к скале и начала обдумывать доступные варианты. Использовать диагност?

В случае с кинжалом это заклятие неплохо сработало. Только ведь кинжал был почти что живым и даже воодушевленным, разве что только не дышал. Магия пульсировала в нем вместо сердца. А скала…

И все же я сотворила диагност, так как другого варианта все равно не видела. Но, как и ожидалось, заклятие не проникло в неживую материю, а отлетело рикошетом. Это ведь просто камни. Мертвые, холодные, немые куски горной породы. Или же лишь спящие? В таком случае, как их пробудить?

Мой взгляд упал на окровавленный ошметок рубахи Габриэля. Хм, кровь ведь еще в давние времена использовали как усилитель магии. А почему, собственно, не попробовать?

Я взяла окровавленный кусок материи и прикоснулась им к скале. Прислушалась, вновь послала диагност — никаких изменений. Возможно, стоит использовать свежую кровь?

Я хотела ранить ладонь о какой-то острый выступ, но вовремя спохватилась. У меня ведь есть кинжал, порезы после которого уже завтра заживут. Я извлекла подаренное Габриэлем оружие и уже во второй раз полоснула им себя по руке — только сейчас по ладони и совсем неглубоко.

Квод Ниргум в это время внимательно за мной наблюдал, опершись о скалу плечом и скрестив руки на груди. На его губах блуждала легкая, слегка ироничная улыбка, но взгляд был задумчивым. Не имею понятия, о чем мужчина сейчас думал.

— Ауч, — тихонечко пискнула я и прислонила порез к скале.

Проклятый Урх! Ничего не происходило. Ручеек крови тек ниже и ниже, пока не достиг места, испачканного кровью Габриэля. И тут кое-что случилось…

Я не была уверенной, все очень быстро исчезло… Мне могло просто привидеться… Но на десятую долю секунды появилось голубое свечение. Или я всего лишь моргнула?

Нет, Габриэль тоже присматривался внимательно — значит, мне не показалось. Что же это было? Что-то из области магии крови? Вот уж в чем я точно не сильна…

Ладно, потом как-нибудь об этом подумаю. Сейчас же время для нового диагноста.

На этот раз моя личная разработка не подвела и через несколько минут я получила первые результаты: много лет назад эта твердая глыба действительно была свидетелем кровавого сражения. Тогда магии было столько, что она изменила структуру камня, оставив после себя вечные шрамы-отпечатки. Следов заклинаний было много — одни отпечатались полностью, другие я могла узнать лишь по отрывкам и ключевым узлам плетений. Одни из них принадлежали человеку, другие — дракону; противники то отбивались, то нападали — но было ли это началом войны? Пока еще рано судить, нужно во всем разобраться получше и, как минимум, выяснить, кто был зачинщиком конфликта. Именно этот вопрос казался мне особо важным. Но как же в этом запутанном клубке определить, кто напал первым?

Возможно, нужно заглянуть глубже, в самое сердце камня, а потом постепенно, шаг за шагом отследить весь процесс сражения?

— Руку, — я, пребывая в глубокой задумчивости, подошла к Габриэлю и, не спрашивая разрешения, извлекла из его ножен его же меч и провела им по ладони мужчины. Тот никак не отреагировал, ничего не спрашивал и не сопротивлялся. Словно ничего странного в моих действиях для него не было. И все же я пробормотала, обращаясь больше к самой себе: — Нужно больше крови.

После этого уже кинжалом порезала свою руку и приложила к скале. Когда наша с Габриэлем кровь слилась, ничего не произошло: никакого тебе свечения или других спецэффектов. Задумываться над этим я сейчас не могла, так как полностью погрузилась в камень — пока что только внутренним взором.

После очередной кровавой жертвы глыба стала еще более податливой, и я с замиранием сердца проникла в самое сердце скалы — и ахнула, не веря своим глазам: первое атакующее заклинание произнес именно человек. Человек первым напал на дракона!

О чем это говорило? Да ни о чем! Ведь, возможно, до этого был рукопашный бой или сора, а человек лишь был вынужден первым применить магию, так как в физической силе он, естественно, уступал дракону. Или же это говорило о том, что войну с драконами начал именно солдат Араты — такой вариант я тоже не могла бездумно отбросить, хоть он и противоречил всем нашим историческим трактатам.

Так, что же было дальше? Дракон защищался, потом же… Я мысленно провела линию внутри каменной толщи. Вот, следующий отпечаток… Тоже заклятие дракона — не особо сильное, атакующее, но не смертельное.

Я смахнула капли пота со своего лба. Как же все сложно! Человек с драконом сражались пару минут, мне же потребовалось несколько часов, чтобы во всем разобраться. Вроде бы уже вернулся Дарк, а потом приходил лорд Лей. Но я их не видела и не слышала. Лишь ощущала краешком сознания. Работа с древними заклинаниями полностью поглотила меня.

Итак, между теми двумя кипел бой. Но вот этот след — это же заклинание исцеления. Похоже, дракон применил его… к человеку. Да быть того не может! И все же так оно и было. А затем… Затем следовал десяток атакующих человеческих заклятий, расположенных на одном уровне.

Как же так? Получается, что когда дракон начал лечить своего противника, на него внезапно напали другие маги — они не были заинтересованы в примирении, им нужна была жертва. Все они были людьми, и все атаковали одновременно. Весь окружающий каменный хаос был следствием этого сильнейшего магического удара.

Дракон еще сражался, но совместная атака магов, похоже, очень его ослабила. Следы его атакующих заклятий встречались все реже и реже, он все больше оборонялся. Потом же…

Проклятый Урх! Неужели это заклинание Первозданного пламени!? Десять магов сообща атаковали дракона сильнейшим боевым заклятием, известным в наше время! После этого отпечатки магии дракона больше не встречались. Он был мертв.

Я судорожно вздохнула. Меня бросило в пот, я словно сама все увидела собственными глазами: как двое ссорятся, их ссора перерастает в магический поединок, но все же они мирятся. И в этот момент на поле брани возникают десять человеческих магов и уничтожают дракона.

Казалось бы, на этом все должно закончиться, но было еще одно смертельное заклинание, направленное на того первого человека. Он же даже не защищался, вероятно, совершенно не ожидая атаки в свою сторону. Дальше следовало несколько отпечатков слабых очищающих заклинаний; эти отпечатки были едва заметны, так что я не могла точно определить назначение каждого из них. Но это и не требовалось: и так было ясно, что десять магов подчищали следы своего злодеяния. Они убили дракона. А потом убили и своего человека, вероятно, чтобы не оставлять свидетеля или же, чтобы обвинить в его смерти дракона — об этом я уже точно не могла судить.

Что было дальше? Загорье ввело войска. Но не оно начало войну. Войну начала Арата.

Я устало рухнула на землю и прислонилась спиной к скале. В нынешнее время над этой небольшой поляной занимался рассвет. И шел дождь. Настоящий ливень.

Мне не было холодно. Я была закутана в плащ Габриэля. Сам же мужчина сидел неподалеку вполоборота ко мне и смотрел на светлеющее небо. Большие капли дождя стекали по его лицу, но он, казалось, их не замечал.

Я подошла к Ректору и села рядом с ним, накрывая его полой плаща.

— Ты все увидела, — то ли спросил, то ли констатировал он.

Я молча кивнула. Я не была готова говорить вслух, а тем более что-либо обсуждать. Мне надо было время, чтобы вернуться в старую реальность, но уже обладая новыми знаниями.

— Замерзла?

Я отрицательно покачала головой.

— Тогда давай встретим рассвет. Уже осталось совсем недолго.

Габриэль был прав: светило показалось через десяток минут. Я смотрела, как восходило солнце и ощущала, как вместе с ним умирает что-то во мне, а на том месте рождаюсь новая я. Этот день изменил меня. Я повзрослела на лет пять, махом избавившись от многих иллюзий, заблуждений и розовых мечтаний, свойственных юности. Не всех, конечно, что-то еще осталось. Но я больше не буду прежней. И мир вокруг тоже прежним не будет. Его ждали большие потрясения, и я должна быть к ним готовой.