( Не) пара для вампира (СИ)

Глава 12

На рассвете Николь сморил сон.

Стараясь не разбудить, снял с бессмертной платье, оставив её в нижней сорочке, и сложил его в кресло. Смерть как не хотелось оставлять её одну после второго покушения подряд, но голод становился навязчивым, и я боялся того, что мог натворить на поводу у зверя.

Первым делом вспомнил о незнакомке, которая принесла в спальню злосчастный поднос. Так уж вышло, что я фотограф и не забываю лица, поэтому отправился на поиски темноволосой девчонки с родинкой над уголком губ.

В её интересах, чтобы я никогда её не нашёл.

Увы, служанку уже ничто не способно было заинтересовать, поскольку я обнаружил её на пустующей кухне с перерезанным горлом.

Не удивился мгновенной расплате — участники и свидетели опасных заговоров долго не живут — однако испытал разочарование при виде залитого алой жидкостью пола. Пустая трата ресурса, мёртвая кровь теряла свою ценность.

Тело требовало горячей, бьющейся в каждой жилке молодой крови. После случившегося в спальне церемониал с чашками и бокалами я предаю анафеме. Отныне моим сосудом будут только живые люди.

Задержавшийся по незаконченным делам крепкий мужчина встретился за поворотом коридора. Он так боялся меня, что зверю захотелось поиграть, загнать жертву в угол, напиться ужасом раньше, чем чужой жизнью.

Урезонив истинную суть, внушил слуге безразличие и спокойствие и впился в шею. Кровь хлынула в рот, и я с трудом сдержался, чтобы не застонать от удовольствия.

Как мне этого не хватало!

Мысли прояснились, в тело вернулись тепло и силы, но я ощущал моральную усталость и желал вернуться к Николь, которую боялся оставлять без присмотра.

Проверив, что леди Шарлотта вернулась в поместье и мирно спит в своих покоях, заглянул к Элиоту, чтобы убедиться, что он восстанавливается, а не бегает по поручениям, затем к Норе.

Кто бы ни вывел служанку маркизы Бертье из игры минувшей ночью, он лишь убрал преграду с пути. Нора осталась жива, значит, ничего об отравлении не знала. Я мог бы обратить внимание, что её нет за дверью, что поздний ужин принесла незнакомка.

Мог бы, наверное, но в городской резиденции Сен Клэр служило столько слуг, что запомнить их по лицам и именам не представлялось возможным. Я забросил бесполезную затею ещё в загородном особняке.

Вернувшись в спальню, повернул ключ в замке.

От таинственного убийцы не спасёт, зато задержит вездесущую графиню и прислугу. Возлюбленная улыбалась во сне уголками губ, к её лицу возвращались краски, к телу — жизнь. Раздевшись и наплевав на условности, я забрался под одеяло и обнял вампирессу.

— Марк… — вздохнула она сквозь сон и уткнулась носом мне в грудь.

Моё имя на её устах звучало, как музыка, ласкавшая слух и эго.

Притянул к себе девушку, одинаково боясь причинить боль и потерять её. Стресс и осознание обрушились на меня с опозданием, придавили к кровати. Ощутив вселенское истощение, я на минуту прикрыл глаза, вдохнул тонкий цветочный аромат белокурых волос и провалился в сон.

Вопреки тому, как я отрубился, время прошло в тревожной полудрёме. Я то и дело просыпался и прислушивался, дышит ли Николь, всё ли с ней в порядке. Хотя маркиза спала в моих объятиях, ближе, чем когда-либо, я не мог отделаться от смутного беспокойства.

Не добавляла спокойствия и полупрозрачная ночная сорочка, в которой я оставил бессмертную и которая мало что скрывала. Николь прижималась ко мне во сне, так что я ощущал каждый изгиб желанного тела и не мог вытравить из головы пошлые мысли.

Когда мы, наконец, используем кровать по прямому назначению?!

Ну, второму по счёту после сна.

Ещё пара недель воздержания, и я смогу отказаться от всего мирского и уйти в монастырь. Интересно, в Дракарде есть монастыри? Судя по тому, что вампиры взывали о покровительстве разве что к милостивой тьме, вера бессмертным прагматикам не близка.

Не могу их судить.

Эротические фантазии сменили вполне себе рациональные мысли.

Если в обрушении карниза можно было заподозрить роковую случайность, то два смертельных совпадения — это закономерность. Ни в столице, ни в поместье Сен Клэр больше небезопасно. Пользуясь радушием леди Шарлотты, мы подвергаем её риску.

Графиню спас счастливый случай, меня — преданный слуга, Николь повезло меньше. Останься рыжеволосая вампиресса в поместье, реши разделить наше общество и трапезу, могла бы тоже попасть под удар. Двух отравленных бессмертных едва ли удалось бы спасти.

Учитывая, что и моя жизнь могла оборваться, толком не начавшись.

Если бы мы находились в Касии, могли бы снять жилье в другой стране и исчезнуть за считанные дни, если не часы. В Полночной империи с перемещениями куда сложнее. Да и со средствами, если уж на то пошло́.

Не говоря уже о надоедливом женихе маркизы.

Предложи я Николь внушить какой-нибудь менее чистокровной семье, ведущей простую жизнь на окраине или в соседнем государстве, что мы долгожданные дальние родственники, от герцога де Эвиля ведь не скроешься.

Нашёлся же ненавистный всевластный сноб на мою голову!

Поймал себя на мысли, что до ужаса соскучился по Дэйву. Будь предприимчивый друг рядом, мы бы за полчаса придумали выход из сложившейся ситуации, а потом от души посмеялись бы над ней.

Увы, яфреец остался в Манополисе, и после того, как мы расстались, а затем я и вовсе исчез без предупреждения, вряд ли он вообще захочет видеть меня.

Как я объясню Барнсу, что умер, защищая безрассудную вампирессу, которая работала на него, и сам превратился в вампира? Рациональный делец первым сдаст меня в дурку. Да и стоит ли ему знать пугающую правду?..

Проворочавшись добрую половину дня и так и не придумав приемлемого решения, я наконец сумел заснуть. Видимо, провидение решило сжалиться надо мной и позволить выспаться без беспокойных сновидений.

Тогда я ещё не знал, насколько мне понадобятся силы и ясность мыслей.

Когда Николь проснулась, её ожидал сюрприз: она лежала в горячих объятиях Марка, крепко прижимавшего её за талию к груди.

Тонкая ткань нижнего платья не могла защитить от жара, исходившего от его сильного накаченного тела. Затаив дыхание, вампиресса осторожно повернулась к любимому мужчине, стараясь не потревожить его.

Даже во сне Кросс хмурился, и его веки подрагивали.

Преисполнившись нежности, девушка убрала со лба длинные тёмные пряди и коснулась поцелуем межбровья, надеясь стереть суровость с красивого лица. Не удержавшись, провела подушечками пальцев по шее, груди, рельефному животу.

Бессмертная поймала себя на желании проникнуть за край исподнего, но, поколебавшись минуту, решила не распалять ни мужчину, ни себя. До полного оборота Альдеи осталось всего несколько дней, а после…

Маркиза закусила губу от предвкушения и обняла крепкие плечи возлюбленного.

Ещё никогда в жизни ей так сладко не спалось, в объятиях графа она словно обретала приют. Чувствовала себя желанной и защищённой, и воспоминания об отравлении стирались из памяти, казались далёким страшным сном.

А ведь Марк и тот мальчик — кажется, Элиот — спасли ей жизнь.

Столько жутких, пугающих событий произошло с ней за последние месяцы, что сердце обернулось сталью. В противном случае она бы не выжила или попросту свихнулась.

Смерть следовала за ней, как тень, и лишь отчаянный фотограф из раза в раз становился между ними. Николь боялась представить, сколько раз Кросс вырывал её из цепких рук забвенья.

Живое трепетное сердце стоило сохранить хотя бы ради коротких мгновений, когда она могла провести по его мягким густым волосам, поцеловать в уголок губ, повторить кончиками пальцев светлые полосы ожогов и шрамов на подтянутом теле.

Странным образом Марк готов был пожертвовать жизнью ради неё чуть ли не с первой встречи, а она не могла даже в полной мере выразить свою страсть и привязанность к нему.

— Тёмной ночи, — улыбнулась бессмертная, заметив, что смеющиеся синие глаза наблюдают за ней из-под полуприкрытых век. — Я разбудила тебя?

Прижавшись к возлюбленному, обняла за шею, ощутила сквозь лёгкую ткань нижнего платья степень его желания и зарделась.

— Как ты себя чувствуешь? — охрипшим после сна голосом спросил Марк.

— Гораздо лучше, — призналась вампиресса и потянулась к дрогнувшим в улыбке губам. Пусть она могла позволить лишь эту малость, Николь не собиралась упускать случая утонуть в будоражащем воображение поцелуе. — Ты вновь спас меня.

— Больше никаких бокалов, чашек, кубков и прочего. Будешь пить напрямую из слуг, где бы ни оказалась, — предупредил Кросс, с трудом оторвавшись от её губ. — Как ты могла не почувствовать кровь вампира?

— По запаху её не отличить от крови смертного, — вздохнула маркиза, устроившись у него на груди, вслушиваясь в быстрые мощные удары сердца. — На вкус горчит, но, если смешать с кровью младенца, становится похожа на кровь взрослого человека. Дорогое удовольствие — отравить вампирессу.

— Кто-то очень старается, — широкие тёмные брови сошлись на переносице, сапфировые глаза сверкнули. — Герцог де Эвиль? Или герцогиня де Лонтельи?

— Похоже, Орэ всерьёз настроен делать со мной наследника за наследником. Если бы и хотел запугать, он ни за что не стал бы рисковать моим здоровьем, — Николь ощутила, как напряглось тело возлюбленного, и погладила его по мускулистой спине.

Как и все мужчины, Марк оказался жутким собственником, но её это не раздражало. Раз ревнует, значит, дорожит ей.

— С герцогиней сложнее.

— Чего она хотела на балу дебютанток? — отзываясь на прикосновение, Кросс подмял её под себя и навис на прямой руке, всматриваясь в глаза. На миг Николь утонула в его взгляде, как в звёздном ночном небе, и попыталась завладеть строго сжатыми губами, но мужчина отклонился.

— Не отвлекайся, — велел он.

— Хотела, чтобы я разорвала помолвку с её племянником и исчезла из его жизни, — не сдержав разочарованного вздоха, поделилась бессмертная и прогнулась в спине, чтобы прильнуть к его паху.

— Умная женщина. Хотя её методы вызывают сомнения, — севшим голосом произнёс Кросс, а у неё мурашки побежали к низу живота.

— Ты прекратишь изводить меня или нет?! — рыкнул он, впившись в губы полным звериной страсти поцелуем. На несколько упоительно сладких минут разговор пришлось отложить.

— Хочу, чтобы ты помнил о моём обещании, — прошептала ему на ухо вампиресса.

Марк втянул носом воздух, на дне синих омутов разгоралось мистическое пламя. Николь так и не нашла ни единого упоминания о светящихся глазах у вампиров, но необыкновенное зрелище завораживало.

— Я не могу забыть о нём ни на минуту, — сглотнув, заверил её граф.

Дразня горячими прикосновениями, задрал полупрозрачное платье и потёрся о чувствительную кожу окаменевшим низом живота.

— Поэтому, если ты не перестанешь провоцировать меня, клянусь, я тебя изнасилую. Потом сойду с ума и изнасилую ещё раз.

Николь приглушенно застонала и выгнулась ему навстречу, уже почти готовая забыть об опасности лишения воли и рискнуть. Жаркое обещание бархатистым голосом её саму лишало воли. Марк тряхнул волосами и отстранился, перевернулся на спину.

Сведя колени и сделав медленный глубокий вдох, вампиресса в очередной раз убедилась, что она худшая в истории Дракарда обратившая, потому что хотела своего обращённого так, что не могла совладать с собой.

— Прости, — попросила тихо, устраиваясь щекой на его плече. — Какое-то наваждение, я не в силах ему сопротивляться.

Постаравшись справиться с дрожью возбуждения, вампиресса продолжила:

— Возвращаясь к предыдущей теме, если герцогиня де Лонтельи пыталась воздействовать на меня внушением посреди императорского бала, то не погнушается и убийства. Хотела бы я знать, за что она меня ненавидит?

— Странно, что она считает тебя неподходящей партией для герцога, ведь ты, как я понял, очень чистокровна? — спросил Кросс, повернувшись к ней и подперев щёку кулаком.

— Всё относительно, — пожала плечами Николь, заправив прядь распущенных волос за ухо. — Будь я столь чистокровна, как, по слухам, леди Ленора, я бы не смогла иметь детей даже от обращённого вампира, не то что от чистокровного.

Мужчина слушал, не перебивая, и по его губам бродила мечтательная полуулыбка, вызывавшая в груди маркизы трепет. Какими могли бы стать их дети? Ведь, в отличии от герцога, у них с Марком были все шансы на продолжение рода.

Когда ослабеет связь между обратившей и обращённым.

— Лорд Бернард Бертье, мой отец, считался опасно чистокровным, а вот мать, леди Эвелин, родилась полукровкой, что позволило ей подарить жизнь нам с братом, — продолжила рассказ маркиза, чтобы преодолеть соблазн. — Только что из этого всего вышло? Родители убиты, Альбер, мой старший брат, вероятно, тоже погиб.

— Орэ, конечно же, не смог выяснить, кто отнял у тебя семью?

— Нет, — погрустнела девушка. — Сказал, что потому и сожгли поместье, что хотели замести следы.

— Как удобно, — хмыкнул Марк, повторяя её собственные сомнения.

— Для потенциального императора герцог и его подданные слишком слабы в расследовании заговоров. В остальном, впрочем, тоже, — добавил вполголоса, но Николь расслышала колкость и поцеловала ревнивца в уголок губ.

Граф посмотрел на неё таким выразительным взглядом, что бессмертная смутилась. Надо в срочном порядке выбираться из постели и прятать себя в оковы платья, иначе один из них точно сорвётся.

Трезвая мысль мелькнула и растворилась, когда вампир коснулся подушечкой большого пальца её рта и повторил контур, пожирая голодными глазами. Николь из последних сил сдерживала порыв обхватить его горящими губами и приласкать кончиком языка.

Сначала палец, а потом…

Потом в дверь постучали, и воплощение эротической фантазии пришлось отложить до лучших времен. Может, и к счастью, потому что вампиресса поймала себя на том, что готова всю ночь пролежать в объятиях и спальне Марка, утопая в его глазах и желании.

— Миледи Бертье, вы тут? — дрожащий от ужаса и смущения голосок Норы вынудил Николь оторваться от возлюбленного и встать с кровати. — Вас ждёт графиня.

Взор, каким Кросс прошёлся по её фигуре, действовал, как магнит, но маркиза преодолела сопротивление и юркнула в платье, заботливо сложенное в кресле, чтобы не шокировать служанку ещё сильнее.

Хотя она, не таясь, провела день до заката в спальне мужчины — куда уж сильнее?

— Подожди меня, Нора, — велела служанке через дверь и на пару минут зашла в ванную.

Николь почти не запомнила неприятных подробностей прошедшей ночи и своего спасения, а потому из отражения на неё смотрела счастливая и захмелевшая от любви молодая женщина. Умывшись и прочесав отрастающие локоны пальцами, она показалась себе очень хорошенькой.

Выплыв к Марку уже как настоящая леди, сорвала с упрямых губ прощальный поцелуй и щёлкнула ключом в замке, после чего выскользнула за дверь.

Незачем Норе видеть вальяжно развалившегося в постели обнажённого графа и его крепкий мускулистый торс. Волнующими образами и воспоминаниями она ни с кем не собиралась делиться.

Через две ночи после несостоявшегося покушения на пороге особняка Сен Клэр появился герцог де Эвиль.

О визите жениха доложила взволнованная Нора. Николь сидела у зеркала и, напевая, расчёсывала щёткой спутавшиеся после сна волосы. Локоны доставали ей до плеч, но, чтобы вернуть им привычную густоту, понадобится время.

По смятению служанки маркиза догадалась, что гость не в духе, и решила не испытывать его терпение.

Переоделась в элегантное бордовое платье, сколола волосы на затылке рубиновой шпилькой из обширной коллекции Шарлотты и спустилась в холл, куда выплыла и хозяйка поместья.

— Добро пожаловать, герцог, — томно протянула подруга, подавая вампиру руку. Орэ коснулся кончиков пальцев символическим поцелуем, но пристальный взор не отрывал от невесты, присевшей в почтительном реверансе.

— Тёмной ночи, графиня, маркиза.

Спокойный голос герцога не мог обмануть Николь, поскольку холодные серые глаза метали молнии. Нечто особенно нехорошее вспыхнуло и погасло при взгляде ей за плечо, где на лестнице раздались шаги Марка.

— Граф, — выплюнул Орэ, как будто чужой титул жёг ему язык, и снова обратился к суженой. — Николь, я хотел бы поговорить с тобой. Наедине.

— Конечно, Орэ, — кивнула вампиресса, ощущая на спине и другой взор — очень напряжённый и очень горячий. — Извините нас, — улыбнулась притихшей Шарлотте и прошла вслед за женихом в малую гостиную.

Пропустив её, герцог прикрыл двери, за которыми замерли его сопровождающие, очевидно, призванные проследить, чтобы разговор остался конфиденциальным. Маркиза прошла в глубь комнаты и остановилась у камина, выжидающе глядя в глаза мужчины.

— Пожалуйста, сядь, — попросил тот, жестом указав на кресло.

Вампиресса дёрнула бровью от удивления, но спорить не захотела. Подобрав юбки, опустилась в кресло и дождалась, пока собеседник займёт соседнее.

— Что-то случилось, дорогой жених? — поинтересовалась она как можно мягче и вежливее, стараясь подавить смутное беспокойство, зародившееся в груди.

— Да, Николь, случилось, — ответил напряженный и прямой аристократ, и девушка расслышала стальные нотки в его низком голосе. — Мне стало известно о двух покушениях на жизнь моей невесты. Ни об одном из которых она не удосужилась рассказать мне.

Николь похолодела и не нашлась, что ответить.

Дыхание перехватило, и маркизе пришлось сдержаться, чтобы не глотнуть воздуха губами и не выдать себя. Выдержав паузу, чтобы совладать с чувствами, она осмелилась поднять глаза на собеседника.

— Ты настолько мне не доверяешь? — продолжал Орэ, не скрывая досады и упрёка.

— Я никому не доверяю, — призвав на помощь всю свою выдержку, ровно ответила бессмертная. — Я лишилась поддержки семьи и даже памяти, всё, что мне остаётся, это полагаться на себя.

— Как насчёт графа Кросса? — холодно поинтересовался герцог, а у неё мурашки побежали вдоль позвоночника от внезапного вопроса. Как много на самом деле знали его шпионы? — Похоже, ему ты доверяешь.

— Марк столько раз спасал мне жизнь, что я сбилась со счёта, — в тон жениху парировала Николь. Каждый раз, когда речь заходила о возлюбленном, ничем хорошим разговор для них не заканчивался.

— Значит, Марк? — с горькой усмешкой уточнил Орэ.

Вампиресса прикусила язык, но опоздала: родное имя уже сорвалось с губ, и герцог понял, что за ним таилось.

— Время капризов закончилось, маркиза. Я здесь, чтобы забрать тебя в резиденцию де Эвилей. Провожу до особняка лично, чтобы убедиться, что ты в безопасности. Вещи соберёт и привезёт твоя служанка.

— Ты не можешь увезти меня силой, Орэ.

Сохранить лицо стоило невероятных стараний, но Николь справилась, не позволила голосу дрогнуть и на мгновение, хотя знала, что герцог может всё. Оттого сердце забилось в два раза чаще.

— Я и не стану, — сдержанно улыбнулся вампир. — Ты разумная леди и поедешь со мной по своей воле. В конце концов, это для твоего же блага.

— Нет, — покачала головой бессмертная. — Я не поеду с тобой.

— Конечно, поедешь, тьма моих глаз, — произнёс блондин пугающе ласково и поднялся со своего места, чтобы приблизиться и опуститься перед ней на корточки.

Впервые герцог смотрел на неё снизу вверх, а не наоборот.

— Потому что в противном случае Старейшины узнают, что твой верный спутник — обращённый вампир, присвоивший титул, который ему не принадлежит, а кроме того, шпион Подлунного королевства. Я потяну за пару ниточек, и графа казнят быстрее, чем ты успеешь передумать.

Николь захотелось засмеяться от абсурдности ситуации и цикличности истории.

Пару месяцев назад она слышала ту же угрозу тем же вкрадчивым тоном, правда, собеседник и декорации были другие, но сути это не меняло. В ночь Сумрачного бала она позволила запугать и убедить себя, но во второй раз подобной ошибки не повторит.

— В нашу первую встречу ты дал мне слово, что не раскроешь тайну графа в благодарность за то, что он спас твою невесту, — наклонившись к герцогу, напомнила вампиресса. — Выходит, слово будущего императора ничего не стоит?

— Ты тоже дала мне слово, дорогая, — ничуть не растерявшись, парировал аристократ, пожирая её пронзительными серебряными глазами. — Слово стать моей женой и приумножить мощь рода, уважать и подчиняться моим решениям. Если ты не нарушишь своё обещание, я не нарушу своё.

Маркиза с ледяной ясностью поняла, что Орэ не отступит.

Что для него цель оправдывает средства, а совесть, эмпатия и привязанность — красивые громкие слова для света. Что, если понадобится, он сомнёт, как фантик, и выбросит её чувства, жизнь Марка, благополучие Шарлотты — использует все рычаги, какими ещё можно на неё повлиять.

— Скажу больше, Николь, — продолжал жених, видя, что она колеблется, — если поведёшь себя, как послушная невеста, и без скандала сядешь в экипаж, я не стану ограничивать твою свободу. Друзья смогут навещать тебя, а ты сама — гулять по Рубарису в сопровождении моей охраны. Когда захочешь.

Не сводя с неё глаз, герцог де Эвиль встал на ноги и протянул ладонь.

В его облик и манеры вернулась прежняя мягкость и галантность, как будто это не он мгновение назад шантажировал и угрожал ей. Решив, что тоже умеет носить маски, маркиза снисходительно улыбнулась и подала собеседнику руку, чтобы помог подняться.

— Будь по-вашему, милорд, — произнесла с подчеркнутой вежливостью, вложив в голос всю холодность, какая имелась.

Расправила плечи и, не оборачиваясь, вышла из малой гостиной, направляясь к крыльцу. Пусть жених потешит самолюбие лёгкой победой.

Если Орэ думает, что подчинит её своим желаниям, то он сильно заблуждается.