( Не) пара для вампира (СИ)

Глава 25

— Ты, блин, что?!

— Затянись, Дэйв, — напомнил я, чтобы яфреец не убил меня во второй раз.

С опасной привычкой придётся бороться с нуля, и я поддержу друга на протяжении всего пути, поскольку я и стал причиной срыва, но в данный момент сигарета — вопрос жизни и смерти. Преимущественно моей.

— Да, я умер. На пару минут.

— Тебе ещё с Рэй объясняться, — устало хмыкнул мужчина, но терпкий дым с удовольствием вдохнул.

Его плечи расслабились, и я решил, что можно продолжать, но на последних словах агент подорвался с места.

— Я её убью! — рыкнул он, метнувшись к двери. — Удушу своими руками!

Николь и Дженна, которая, как и обещала, провела нас в «Дэйвил», остались поболтать в приёмной. Проводив меня к боссу, к ним присоединилась Кэтрин, наверняка, изнывавшая от любопытства.

Не сомневаюсь, на следующий день всё «Сердце» будет осведомлено о нашем с Ник фееричном возвращении рука об руку.

— Я женюсь на ней, Дэйв, — спокойный голос застал дельца, когда он до побелевших костяшек сдавил ручку двери и хотел рвануть её на себя, но не стал.

Очень медленно, как в кино, разжал пальцы и вернулся ко мне.

— Ты что?.. — снова спросил Дэвид тихим, вкрадчивым голосом, опершись прямыми руками о рабочий стол, за которым я развалился со стороны посетителей.

— Я люблю Николь и спрашивать у тебя разрешения не стану, — глядя в чуть раскосые глаза нависшего надо мной друга, сказал я. — Ты был прав, не спорю: в её прошлом оказалось немало тёмных тайн, но мы с ними разобрались.

— Плесни-ка виски, — сдавшись, вздохнул агент и плюхнулся в широкое кожаное кресло большого начальника, каким он и являлся. — Николь в курсе?

— Процентов на семьдесят пять, — прикинул я с улыбкой.

Разлил янтарную жидкость по бокалам, кинул на дно синтетического льда.

Жаль переводить на меня выдержанный алкоголь, но, если откажусь, вызову в друге подозрения. В то, что Марк Кросс стал трезвенником-праведником после смерти, Барнс не поверит и будет прав.

Просто жажда и опьянение у меня с недавних пор иного рода.

— Я хочу знать всё с самого начала, — наклонившись через стол, заявил Дэвид и подтянул к себе крепкий напиток. — Откуда эта девушка, от кого она бежала, как появилась в твоей жизни — всё в деталях!

Я говорил и говорил, а Дэвид сверлил меня взглядом.

Завидев меня в «Дэйвиле» целым и невредимым, лучший друг подскочил ко мне с таким зверским выражением лица, что я думал, он втащит мне при всех.

Я бы принял удар со смирением, хотя моя реакция отныне в несколько раз превышала человеческую. Яфреец сдержался, но руки не подал, и лишь Дженна сумела убедить его выслушать меня, а потом судить.

В горле пересохло и, покатав по дну тающие, как недоверие, льдинки, я сделал жадный глоток. Как воду пил, право слово! Алкоголь не то, что не обжёг, даже не согрел гортань, и, подозреваю, пьянеть я смогу только от крови и сексуального влечения.

Внимательные карие глаза мужчины потеплели, кажется, его успокаивало, что хоть привычки во мне остались прежними.

Дэвид встал, прошёлся по кабинету вдоль огромной застеклённой стены, представлявшей собой одно большое окно с перекрытиями, от которого я старался держаться на расстоянии.

Яфреец постоял, заложив руки за спину и обдумывая сказанное. Ощупал карманы, ища вторую сигарету, но, к счастью, пачка лежала на столе.

— Николь, на два слова. С тобой, Дженна, я разберусь позже, — пригрозил Барнс, выглянув в приёмную и включив строгого босса.

— Здравствуй, Дэвид.

Агент пропустил вампирессу, вплывшую в его обитель с той же невозмутимой грацией, что и в первый раз. Казалось, это случилось в прошлой жизни.

Хотя, погодите-ка, так всё и было.

— Выпьешь? — предложил хозяин нейтральным тоном, но прищуренные глаза прожигали посетительницу насквозь.

— Ты же знаешь, что нет, — улыбнулась девушка и, не дожидаясь приглашения, села рядом со мной во второе кресло. Окинула бокалы коротким взором. — К тому же, у тебя уже есть компания, — усмехнулась она, мыском сапога коснувшись моей ноги.

— Хочу поговорить с вами обоими, — сказал Дэйв, вернувшись на своё место.

Я отодвинул пачку сигарет от греха подальше — пусть не увлекается.

— Марк рассказал, где вы пропадали. Сюжет для шпионского романа, — поддел яфреец. Николь хмыкнула. — И всё же у меня есть вопросы.

— Я слушаю, — со свойственной ей мягкостью отозвалась бессмертная, положив подбородок на сплетённые пальцы.

— Хочу знать, что стало с Камиллой Лемейн, — припечатал Барнс.

Ник не дрогнула и ничем не выдала себя, но я видел, как неуловимо изменилось выражение её глаз.

— Ты ведь не рассказала мне, поскольку сбежала, — надавил агент.

— Дэйв… — начал я, но возлюбленная накрыла мою ладонь своей, словно хотела сказать, что справится сама.

— Сбежала, но не от тебя, Дэвид. Ты ведь знаешь, что меня преследовал человек бывшего жениха. Мне жаль, что я не смогла предупредить тебя и поставила в неловкое положение, но обстоятельства не позволили.

До боли знакомым движением вампиресса задрала подбородок и посмотрела на собеседника сверху вниз, как настоящая маркиза.

— Что до Камиллы, в последний раз я видела её в центральном госпитале Манополиса, где лежала Дженна, — продолжала Николь. — Я пришла навестить подругу, но застала в палате Лемейн за жарким раскаянием. Правда, жалела она не о том, что отравила человека, а о том, что жертвой стала не я.

— Что случилось дальше? — спросил Барнс, подобравшись и сканируя обоих рентгеновским взглядом.

В том смысле, что казалось, он видит нас насквозь.

— Я пришла в ярость, когда поняла, что Райнер чуть не умерла по её вине. Что Камилла покушалась и на мою жизнь.

Николь сжала кулаки, что не укрылось от внимания агента.

— Я высказала мерзавке то, что о ней думала, и пообещала, что расскажу правду тебе и Марку. Тогда она по-настоящему испугалась за свою шкуру и попыталась удержать меня, но я не захотела её слушать.

— Это всё? — подытожил делец.

— Всё, что я знаю. Слышала, от безысходности дурочка выбросилась в окно. Не надейся, что я буду ей сочувствовать, Дэвид, — голос вампирессы заледенел. — Камилла превратила мою жизнь в «Сердце дьявола» в сущий ад и пыталась убить меня. Я рада, что её не стало.

— Кто-то может подтвердить твои слова? — продолжал наседать яфреец.

— Нет, — не обращая внимания на провокацию, пожала плечами возлюбленная. — Дженна спала под капельницей, Камилла мертва, а больше я ни с кем в тот вечер не пересеклась. Только если что-то видно на камерах слежения, но эту версию вы должны были проработать, верно?

— Верно, — скрипнул зубами Барнс. — Там слепое пятно.

— Слепое пятно? — вскинула брови бессмертная. — То есть реши Лемейн закончить начатое и причинить мне вред, никто бы и не узнал? Вот тебе и центральная больница!

— Лемейн уже никому не причинит вреда, — процедил не удовлетворённый результатами беседы друг. — А вот ты можешь.

— Дэйв! — рыкнул я.

— Не стоит, Марк, — Николь коснулась уголка моих губ поцелуем, отчего яфрейца передёрнуло. — Не очень понимаю, в чём ты меня обвиняешь, Дэвид?

Не дожидаясь ответа, добавила:

— Не считая затянувшегося прогула, угрожавшего моей жизни сильнее, чем твоему бизнесу, тебе не в чем меня упрекнуть. Я никому не делала зла, а Дженну спасла. В отличие от Камиллы, которая пыталась убить человека у тебя под носом и которую ты защищаешь.

— Я защищаю друга, — буркнул Дэйв, подрастеряв решимость и категоричность.

— Марк взрослый мальчик, — усмехнулась Николь, а я с трудом сдержал смех при виде того, как вытянулось лицо агента. — Я благодарна за то, что он принял смерть, защищая меня, но ни ты, ни я не несём ответственности за чужое решение.

Милостивая тьма, неужели она наконец-то научилась доверять мне?

— Мы теперь пара, Дэйв, — я поднялся и, взяв девушку за руку, потянул её за собой. Хотелось завершить диалог до того, как стороны впадут в фарс. — Нравится тебе или нет, придётся это принять. Иначе потеряешь сразу двух друзей.

— Не потеряет, — обернувшись в окаменевшему дельцу, улыбнулась на прощание Николь. — Дэвид всегда принимает правильные решения.

В конце зимы мы с Николь вернулись из Дракарда, а в конце весны поженились.

Предложение бывшей маркизе Бертье я сделал на Дьерском мосту — месте, где я умер и возродился к жизни ради неё. Хотелось сохранить о нём приятные воспоминания, а не вздрагивать при каждом упоминании.

Николь иронию в выборе локации оценила, посмеялась и согласилась.

Должен заметить, выглядел пешеходный мост над Меной совсем не таким зловещим, как в нашу прошлую встречу. Видимо, сказывалось отсутствие Ханта. С ясного, залитого холодным лунным светом неба, кружась, падали крупные хлопья снега.

Праздничная подсветка, которую убирали по завершению холодного сезона, сияла и переливалась, бросая тёплые отсветы на покрытую тонким льдом реку. Атмосфера в ту ночь царила волшебная и идеально подходила для важного вопроса.

Выбрать кольцо для такой необычной девушки, как Николь, тоже оказалось задачей не из лёгких. Тем более, когда ненавязчивая разведка показала, что вампиресса равнодушна к классическим прозрачным и чёрным бриллиантам.

Для особенной невесты пришлось найти особенный камень: редкий лунный алмаз полупрозрачного молочного оттенка, грани которого отливали то жёлтым, то голубым, то розовым цветом.

В золотой оправе с двумя отвёрнутыми друг от друга полумесяцами по бокам и дорожкой бесцветных бриллиантов он смотрелся эффектно и потусторонне, и на тонкий пальчик бессмертной кольцо село как влитое.

За индивидуальный дизайн пришлось, конечно, выложить кругленькую сумму, так что оказалось кстати, что до отбытия в Дракард мы много работали и подняли кучу лёгких и не очень денег.

Пригодилась финансовая подушка и для того, чтобы встать на ноги и вернуться в профессию. Разумеется, я пропустил несколько важных съёмок, но в целом пятно на репутации получил не такое безнадёжное, как ожидал.

Когда выяснилось (подозреваю, не без помощи Барнса), что я лежал в больнице с тяжелыми травмами, рассерженные гетеры сменили гнев на милость. Поддержали и постоянные клиентки, которым я успел зарекомендовать себя за годы совместной работы.

В целом, жизнь входила в привычную колею.

Николь в «Сердце дьявола», само собой, не вернулась, хотя Дэйв постепенно оттаивал по отношению к ней. Уверен, заикнись красавица о желании поработать на агента, тот не стал бы артачиться.

Однако я не хотел делить её ни с кем даже номинально, поэтому мы договорились, что оба уйдём из сферы элитной проституции. Половину моих фотосессий уже занимала художественная съёмка, но ещё предстояло поучиться тонкостям жанра, прежде чем сумею попасть в концептуальный арт или высокую моду.

Вампиресса без дела тоже не сидела и, наблюдая за моей работой по обе стороны камеры, решила из любопытства поучиться модельному бизнесу.

Являясь любимицей многих влиятельных мужчин, которых ждало разочарование, она обросла полезными связями в Манополисе, так что слово за слово, улыбка за улыбкой, и вот Ник студентка одной из престижных модельных школ в столице.

В общем, два предприимчивых творческих человека без работы не останутся, поэтому жизнь била ключом, и мы едва нашли время пожениться.

Вращаясь в определённых кругах, мы знали множество интересных людей, но родных и близких можно было пересчитать по пальцам, а потому мы с Ник сошлись на том, что торжество станет очень камерным и семейным.

Скромное число гостей позволило нам выбрать одну из красивейших площадок — крышу элитного отеля Литс-Вейл, на которой владельцы разбили роскошный сад.

Благодаря сложной инженерной конструкции, в холодный сезон он превращался в эффектную оранжерею, а в теплый остекление убиралось, и цветник парил, казалось, у самых звёзд.

Я держал в уме необычное место, поскольку часто снимал в шикарных интерьерах Литс-Вейла и был знаком с администрацией гостиничного комплекса, но сомневался, поскольку открытая площадка на десятом ярусе не для тех, кто не любит высоту.

Понимал, что со всех сторон она укрывалась соседними небоскрёбами, устремлёнными в небо на многие ярусы, так что порывом ветра не снесёт, но всё же…

Сомнения развеяла Николь: увидев необычайную локацию с искусственным ручьём, мостиком и фонтанами, с цветущими кустами гортензии и деревьями, сплетавшимися над головой, откуда свисали многочисленные стеклянные сферы со свечами, вампиресса пропала.

Заявила, что отказывается выходить за меня в другом месте, и я знал, если она что-то решила, своенравную маркизу не переупрямить.

Хорошо иметь полезные знакомства: учитывая, сколько мы с моими избирательными клиентками отстёгивали Литс-вейлу за аренду помещений для съёмки, администрация отеля пошла на уступки и в порядке исключения предоставила всю площадку для нашей маленькой компании.

За полную стоимость, разумеется.

Глядя в сияющие от счастья глаза возлюбленной, я понял, что деньги, в сущности, мелочь. У нас целая вечность, чтобы тратить их и зарабатывать, а невестой она будет только один раз, потому что после всего, через что мы прошли, я её никому не отдам.

И даже смерть ещё очень нескоро сумеет разлучить нас.

В последний день весны мы все собрались в дивном саду на крыше: Дэвид и Рэйчел Барнс, Дженна Райнер со своим ухажером Дарреном, ради которого она чуть не лишилась жизни, Кэтрин Моран с женихом, леди Шарлотта Сен Клэр, на один вечер отринувшая титулы, Нора, Элиот и Равия и, конечно, мы с Николь.

— Хватит мандражировать, Марк, — смеясь, ткнул меня в бок Дэйв.

Разумеется, жених и невеста собирались и настраивались каждый в своём номере — очередной плюс в выборе Литс-Вейла. Поломавшись из приличия, поскольку терпеть не мог признавать свою неправоту, Барнс согласился стать моим свидетелем.

— Ой, замолкни, — огрызнулся я, с трудом вырвав себя из оцепенения. Руки и правда дрожали, а ведь я ещё не видел Николь. — Я помню тебя на свадьбе с Рэйчел, так что у меня всё в порядке.

— Именно поэтому я знаю, о чём говорю, — хохотнул друг и протянул мне бокал шампанского. Сам он уже осушил два и пребывал в приподнятом положении духа.

— На-ка, выпей.

Я знал, что шампанское не поможет, но ради конспирации опрокинул в себя бокал. Зато помогало веселье и шутки Дэйва. Один бы я тут с ума сошёл.

Какая ирония, не правда ли? Пройти всё, через что я прошёл ради одной хорошенькой вампирессы, и сломаться на собственной свадьбе.

Ну нет, если уж я пережил пытки в другом мире и фотосессию с фотографом-конкурентом в родном, то торжественную церемонию точно переживу.

— Не налегай, — хмыкнул яфреец, забрав пустой бокал. — А то шлепнешься во время обмена кольцами, вот будет номер!

— И не надейся, — ответил с усмешкой, чувствуя, что скоро реально кого-нибудь пришлёпну, если испытание ожиданием не закончится.

— Да, мы готовы, — сказал агент, коснувшись козелка уха и активируя крошечный наушник-каплю, способный и принимать, и передавать сигнал. Повернулся ко мне с заговорщицким видом и по-отечески поправил шёлковый галстук. — Пора.

— Наконец-то, — сорвался с места, на ходу накидывая тёмно-синий пиджак, из которого чудом не вылетела бутоньерка.

Дэйв поймал меня за запястье у самой двери.

— Серьёзно, Марк, — сказал совсем другим голосом. — Хватит всё контролировать, ты же творческая личность. Расслабься и насладись вечером.

— Спасибо, дружище, — похлопал Барнса по плечу, не без удивления отметив характерный блеск в глазах друга. С возрастом становится сентиментальным.

Не знаю, кто все эти ревущие у алтаря женихи, если не актёры для красивой постановки, но мне реветь нехарактерно. Я вообще не умею лить слёзы, негатив во мне трансформируется в злость — мощную движущую силу, а позитив — в смех.

Зато улыбаться при виде невесты, как влюбленный идиот — это пожалуйста, без ограничения. При виде Николь в элегантном и женственном белоснежном платье с холодным голубым отливом, подчёркивавшим красоту её глаз, дыхание перехватило.

Плотный ажурный лиф переходил в полупрозрачный корсет со смелыми вырезами по бокам и украшенную поверху цветочным кружевом пышную юбку с откровенным разрезом до середины бедра.

Могла бы хоть притвориться, что девственница!

Хотя притворяться — не по её части.

Смягчали провокационный наряд объёмные полупрозрачные рукава ниже локтя и мягкий шифон многослойной юбки.

Сглотнув, ощутил, как потяжелел низ живота при мысли, что платье держится на честном слове и женской магии. Изящные плечи и ключицы притягивали взор, а золотой овальный медальон спускал его в соблазнительную ложбинку груди.

Н-да, вечер будет долгим.

Вопреки ожиданиям, вечер долгим не стал.

Пронёсся перед глазами, как сладкий сон — желанный и неуловимый — и отложился в памяти образами: мягко колеблющиеся свечи во множестве стеклянных ваз, выставленных на полу, журчание воды, розовые и голубые лепестки гортензии.

Развевающаяся на ветру белая ткань, счастливые улыбки, самые любимые и желанные губы, в плену которых, казалось, я провёл половину времени.

Тихие клятвы, в которых мы не нуждались, поскольку уже не раз доказали преданность друг другу. Тонкие золотые ободки колец. Аплодисменты, смешавшиеся с шелестом листвы. Поздравления, тосты и шампанское, льющееся рекой.

Сияющие от счастья тёплые голубые глаза вампирессы. Не знаю, как Николь, а я не видел ничего и никого, кроме своей невесты и молодой жены.

Искры фейерверка и наш «первый» танец, во время которого я шептал на ухо возлюбленной, что у неё не платье, а настоящая изощрённая пытка, а Николь смеялась и целовала меня в шею, заставляя сбиваться с шага.

Букет из нежно-розовых роз и белых калл, который поймала Дженна. Я и без него знал, что подруге со дня на день сделают предложение — видел по глазам её спутника.

Распрощавшись с гостями из двух миров, мы с Николь спустились в люкс для новобрачных, куда курьер доставил коробку из чёрного картона, перевязанную белой атласной лентой.

Я едва успел перенести бессмертную через порог, когда она спрыгнула с моих рук и подскочила к кровати, на которой та лежала. Мысль, какая же у меня всё-таки нетерпеливая жена, заставила усмехнуться.

— Что это? — спросила Ник, обернувшись.

Глаза у неё горели, как у маленького ребёнка, которому не терпелось разорвать упаковку и узнать, что же там внутри.

— Подарок для тебя, — улыбнулся, приблизившись со спины и погладив ладонями обнажённые плечи девушки. Подумалось, что другие сколько угодно могли величать её своей невестой, если женой она стала только моей. — Открой.

Вампиресса провела кончиками пальцев по плотному, шероховатому картону и, потянув за ленту, развязала её и сняла крышку. В сложенной сломи бумаге тишью лежало то самое белое шёлково-кружевное платье, которое я однажды окрестил как эротическое произведение искусства.

Точнее, его полная копия, поскольку оригинал сгорел в лучах Сортры.

— Это же… — вздохнула Николь и в изумлении взметнула светлые ресницы.

— Оно не выходило у меня из головы, — прошептал, переложив длинные распущенные локоны на одно плечо. — Как и ночь после бала дебютанток. Наденешь его для меня?

Вампиресса повернула ко мне голову, улыбнулась и кивнула. В светлых глазах разгорался недвусмысленный лукавый огонёк, которым я любовался уже столько раз и не мог насытиться.

Бережно достав из коробки платье, возлюбленная попыталась скрыться в ванной, но я удержал её за талию, поскольку не мог отказать себе в удовольствии снять с неё дерзкий подвенечный наряд, о чём мечтал весь вечер.

Думаю, корсеты — мой личный сорт проклятия, но всё лучшее в жизни достаётся с трудом.

К счастью, в отличие от Дракарда модницы Манополиса додумались до атласных пуговичек, хотя и с ними намучаешься, если не втянуться в процесс и, чередуя дело с чувственными прикосновениями к спине, не обратить его в часть прелюдии.

Наконец, пуговицы сдались, платье соскользнуло к ногам вампирессы кружевным облаком, и, скинув туфли на шпильке, она переступила через него.

Хотел бы я знать, как в Полночной империи воспитывают юных аристократок, но явно не так, как в старом мире, поскольку Николь ничуть не стеснялась своей наготы и несла её с гордостью и достоинством, как настоящая императрица, которой отказалась стать.

Думаю, модельная школа и агентства — удивительно точный выбор с её необычной для Касии красотой.

Шёлковый подарок для первой брачной ночи подчеркивал каждый соблазнительный изгиб бессмертной, дразня воображение. Если можно выглядеть более голой в платье, чем без него, то ей удалось.

Многообещающе улыбнувшись, Николь взяла меня за руки и потянула к постели.

Гипнотизируя взглядом замутнённых желанием глаз, стянула с плеч пиджак и бросила в кресло у окна, за ним отправила жилет, расстегнула рубашку и прошлась тёплыми ладонями по плечам и груди.

Я любовался ей: тем, как она прикусывала нижнюю губу в предвкушении, как разгорались алым глаза при виде обнажённого торса, как дрожали от нетерпения руки, пока она сражалась с ремнём и избавляла меня от брюк.

Усадив на край кровати, вампиресса плавно, как в танце, опустилась на колени в мягкий ворс ковра, собрала волосы в хвост и устроилась между моих бёдер.

А потом началось самое интересное.