Неоспоримый

Глава 40

Ческа

Декабрь был самым загруженным месяцем в году для парикмахеров — факт. В разгар сезона отпусков все бронировали билеты, чтобы убедиться, что они будут идеальными на несколько дней месяца. Места были заполнены до отказа, и персонал работал шесть дней в неделю с солидной премией в качестве стимула, чтобы убедиться, что мы сможем разместить наших клиентов.

Я приняла оплату от обрадованной клиентки, передав ей открытку «счастливых выходных» с кодом скидки для использования в следующий раз, и помахала ей рукой, чтобы она выходила из салона. Я подавила зевок, изо всех сил стараясь не заснуть на ногах. Этим утром я встала очень рано, чтобы записаться к врачу.

Снова и снова мне говорили, что именно мелочи, которые я предлагаю, или то, как я отношусь к своим клиентам, заставляют их возвращаться. Сказать, что я гордилась собой, было бы большим преуменьшением.

В то время в моей жизни, когда мои самые тяжелые дни казались бесконечными, эта земля появилась на рынке. Недавно построенный двухэтажный сарай с парковкой и в пяти минутах ходьбы через подъездную дорожку — четкое разделение между моим бизнесом, Приютом и моим домом. Дом с двумя этажами выше и двумя этажами ниже, с моим собственным садом. Это было воплощением всего, о чем я мечтала. И это свалилось мне на колени.

Не давая никому другому шанса украсть его у меня из-под ног, я подписала контракты днем позже, предварительно просмотрев соглашение о долгосрочной аренде. Компания, которой принадлежала эта недвижимость, ожидала, что более крупное здание будет использоваться для какого-то бизнеса, и была рада, что оно было переоборудовано под салон красоты. Я также сдала две отдельные комнаты наверху массажисту и специалисту по восковой эпиляции, чтобы максимизировать прибыль.

Прозвенел дверной звонок, и на моем лице появилась улыбка, когда я узнала вошедшего мужчину. Он направился к стойке администратора, обошел ее, затем наклонился, чтобы поцеловать меня. Я обвила руками его талию, и один из моих сотрудников вольф присвистнул. Отстранившись, я усмехнулась.

— Готова уходить? — спросил он.

— Одну минуту, — я направилась в комнату отдыха, крикнув через плечо: — Я быстро соберу свои вещи.

С сумкой в руке я попрощалась со своими сотрудниками. Рука Тео обняла меня за плечи, и я утонула в его объятиях.

— Публичные проявления чувств — определенно твой конек, — поддразнила я, совершенно не обращая внимания на то, что так оно и было.

Он одарил меня улыбкой.

— С тобой, всегда.

Мучительно медленно Тео ждал на боковой линии, пока я не откроюсь ему, постепенно восстанавливая мое разбитое сердце. Когда я оттолкнула его, он понял. Когда я оправдывалась, он принимал их за чистую монету, зная, что я делаю. Но он был настойчив. Он позволил мне сомневаться в нем, в себе. Он дал мне время сделать первый шаг храбрости и потребовать от него чего-то. Он был последователен. Он был там.

Никто не был совершенен, да я и не ожидала этого. Независимо от того, было ли мое сердце разбито ранее или нет — это было нереалистичным ожиданием, потому что я была далека от этого.

Мужчина, которого я называла своим партнером, был глубоко ущербен, в большем количестве способов, чем он хотел показать. Я чувствовала, что его окружает больше, чем он когда-либо показывал. Это читалось в его глазах — эмоциональный ущерб, словно призванный понравиться.

Возможно, все были в какой-то степени повреждены, фокус заключался в том, чтобы найти свой тип сумасшествия.

За последние четыре года мы стали очень близки. Он был не просто моим партнером, он стал моим лучшим другом.

Я ничего так не хотела, как создать нашу собственную семью, расширить наш маленький пузырь вовне и приветствовать ребенка в этом мире, что потрясло меня, когда Тео впервые заговорил об этом. Я автоматически отказалась, потому что думала, что у меня никогда больше не возникнет желания испытать это с кем-то другим. В двадцать девять лет мне еще многому предстояло научиться в жизни, но я была в хорошем финансовом и эмоциональном положении, чтобы подумать о планировании семьи. Через некоторое время эта мысль превратилась в простое решение.

— Скажи мне, чего ты больше всего хочешь от этого мира, — спросила я с любопытством.

— Ты, твою любовь. Счастье, свободу и понимание, — ответил он.

— Понимание?

Я была озадачена.

— Все требует определенного уровня понимания, чтобы знать причины, стоящие за действиями, ты согласна?

— Ты прав, — промурлыкала я, постукивая пальцем по своему стакану с напитком. — Хорошо, следующий вопрос. Скажи мне, в чем ты больше всего боишься признаться.

На лице появилась грустная улыбка.

— Меня никогда не любили каким, какой я есть, на меня никогда не обращали внимания. Я боюсь, что у меня никогда не будет своей индивидуальной жизни, пока меня будут сравнивать с другими.

Я сглотнула, на глаза навернулись слезы.

— С кем тебя сравнивают?

Он нежно провел пальцем у меня под глазом, поймав упавшую слезу.

— Никогда не трать на меня свои слезы, — его тело напряглось. — С моим братом.

— Что делает тебя счастливым? — я сменила тему, ненавидя то, как сильно мой невинный вопрос ранил его.

Его глаза заблестели, и на лице появилась улыбка.

— Я простой человек. Кофе, мой бизнес, мои друзья, физические упражнения, еда.

Тео наклонился вперед, его губы коснулись моего уха. Его тон стал соблазнительным.

— И секс… Горячий, грязный, моя спина исцарапана, когда я трахаю тебя жестким сексом.

Румянец выступил на моих щеках; я облизала нижнюю губу, прежде чем неуверенно ответить:

— Да?

— Ты готова предоставить мне все, что сможешь, из этого списка? — спросил он, целуя меня в плечо.

— Определенно. Надеюсь, я тебя не разочарую, — честно призналась я, мой страх стал очевиден.

— Ты можешь разочаровать весь мир, но меня — никогда. Это я тебе обещаю.

Я хотела умолять его никогда не покидать меня, потому что его присутствие рядом стало постоянным в моей жизни, но я поклялась себе, что никогда больше не буду умолять кого-то о любви. Мои губы приоткрылись, но ничего не вышло, хотя он, должно быть, прочитал мысли, промелькнувшие на моем лице.

— Ты не была готова, теперь ты готова, — заявил он. Я смотрела на него как на друга, пока не поняла, что влюблена в него. Я кивнула в знак согласия. — Я твой щит. Я буду рядом, чтобы защитить тебя даже от того, чего ты не видишь. Я люблю тебя, Ческа Ловелл. Я понял, что ты создана для меня, как только увидел тебя, и я не жалею о том времени, которое потребовалось нам, чтобы дойти до этого момента. Хорошо?

Мое сердце бешено колотилось, но произнесение слов, которые я чувствовала в своем сердце, наконец, каким-то образом освободило.

— Я люблю тебя.

Я так долго боялась, что если снова потеряю бдительность, мой мир рухнет. Я взглянула на Тео и взмолилась, чтобы этого не случилось, потому что я не знала, смогу ли пережить это.

Короткая прогулка до нашего дома подошла к концу, но вместо того, чтобы открыть дверь, руки Тео обвились вокруг меня, когда он прижал меня к кирпичной кладке. Я вытянула шею, чтобы вопросительно поднять бровь и увидела, как от него исходят эмоции.

То, как он смотрел на меня, было взглядом, которого хотели бы все женщины, полным любви и обожания с неистовым жаром. Он заставил меня чувствовать себя в равной мере в безопасности и живой.

— Продолжай так смотреть на меня, и мне будет все равно, если кто-нибудь увидит, как я овладеваю тобой средь бела дня.

— Ты бы этого не сделал.

Я рассмеялась, быстро осознав, что да, он бы сделал. Мои мысли поплыли по этой волне, когда его губы коснулись моей шеи.

— Нам нужно зайти внутрь.

Тео прижался ко мне нижней частью тела. У меня вырвался стон, когда я почувствовала, какой он твердый.

— Десять секунд, и где бы ты ни была, я возьму тебя там.

Отперев дверь, я добралась до лестницы, когда он поймал меня и раздел нас.