Неслужебное задание

Глава 21 Суровые будни

Города Сверкающей Мечты тоже не существовало. Вместо него было то же самое изрытое пространство с кое-где торчащими из земли обломками стен и обгорелыми деревьями. Анка вспомнила учебный фильм по истории — атомные бомбардировки японских городов. Здесь картина была примерно такая же. Только что радиации не было.

«Мне кажется — после землетрясения уцелело больше». — подумала она. Рек перевёл корабль на ручное управление, отыскав какую-то более-менее ровную площадку, и посадил на неё «Мимозу».

— Что делать будем? — спросил он.

— А ты кого спрашиваешь? — устало отозвалась Анка.

— Тебя, разумеется. Ты же у нас командир! Вот и командуй.

Анка вздохнула. Потом ещё раз вдохнула-выдохнула. И сказала:

— Всем отдыхать. Всё равно здесь мы бессильны. Я проверю — как там Айвор. На-Ла — будь на связи.

Они стояли на краю очередного, неизвестно какого по счету, рва. Как раз к этому времени в отдаленных местах и в самой столице начали находить живых. Кто-то успел спрятаться в подвал, кто-то случайно оказался отрезанным от поверхности упавшей плитой, оказавшейся достаточно прочной. Потом вдруг буквально на «Мимозу» сверху свалились два космических челнока, из которых выпали ребята Стрельцова и полковника Азеля. Из их рассказов стало ясно, кто и когда напал на планету. Бой длился около часа, пришельцев кое-как отогнали, но они явно ещё вернутся. Волкодав с Дан Ормом — так звали командира счастьевской группы — были посланы в разведку.

— А Эпштейн где? — спросил Стрельцов.

— Ты меня спрашиваешь? — не удержалась от сарказма Анка.

До позднего вечера обе группы бродили по развалинам. Потом прибыла ещё одна поисково-спасательная группа, присланная из соседнего района. У них была с собой специальная аппаратура для поисков. Дело пошло быстрее, но не намного. Первое убежище они обнаружили, когда уже совсем стемнело. Серьёзно пострадавших там не было, и людей тоже мобилизовали на поиски. Анка уже в который раз поразилась почти армейской дисциплине, принятой у счастьевцев. Эти люди привыкли, что ими постоянно командуют и сами ожидали приказов.

Гиору нашли случайно. Когда началась атака, он, видимо, вместе со всеми, попытался спуститься в убежище, но здание обрушилось и погребло под собой всех, кто был в нём. Эпштейн лежал в какой-то изломанной позе, по которой сразу видно, что человек или мёртв, или в глубоком шоке. Анку это настолько потрясло, что она даже не смогла приблизиться к нему. Стоя поодаль, отрешённо смотрела, как кто-то из спасателей водит над его телом сканером.

— Он жив.

Это было настолько невероятно, что поначалу она даже не поняла смысла фразы. И только когда несколько человек аккуратно принялись приподнимать лежащего Гиору, чтобы переложить на носилки, бросилась помогать.

Появлению товарища Акдака Анка уже почти обрадовалась. Выглядел счастьевский вождь — краше в гроб кладут, но на ногах держался самостоятельно.

— У меня, кажется, ребро сломано. — буднично сказал он, опускаясь на какой-то камень, торчащий из грязи. Терпеливо подождал, пока кто-то из спасателей закончит водить над ним сканером. Сломано оказалось не одно, а два ребра. Плюс многочисленные ушибы и ссадины.

— Доложите обстановку. — приказал Акдак, обращаясь при этом, почему-то к Реку.

Докладывать, впрочем, было особо нечего. Рек честно рассказал про уничтожение базы на болотах, Акдак устало кивал. Сил реагировать на что-то у него уже не было. Даже известие о том, что Гиора и Айвор живы, не вызвало у него никаких эмоций.

— Уматывайте отсюда. — сказал он Реку.

— То-есть?

— Их в больницу надо. Ты совсем тупой?

Анка подумала, что Гиора вряд ли переживёт перелёт — травмы были слишком серьёзными. Позвоночник был сломан в нескольких местах, компрессионные переломы обеих ног, это не считая сотрясения мозга, ушибов внутренних органов и прочих «радостей». Его перенесли на «Мимозу», обкололи всеми нашедшимися в корабельной аптечке лекарствами, но было ясно — без врачебной помощи он долго не протянет.

— Давай, взлетай. — приказала ему Анка, — Эти могут в любую минуту вернуться.

— Мы заберём всех, кого сможем. Раненых, детей, женщин. — сказал Рек.

Желающих покинуть планету действительно оказалось предостаточно. Люди были готовы лететь хоть стоя. Наконец загруженная под завязку «Мимоза» оторвалась от земли и круто пошла вверх. В воздухе её встретили два истребителя прикрытия — сопроводить до орбиты, где корабль уйдёт в гиперпространство.

— Куда? — односложно поинтересовался у капитана Серый.

— На Лоо. Это их колония. Мы связались с ними, они ждут. Примут всех. Спасатели и подкрепление уже посланы.

— Эпштейна тоже там оставим?

— Да. Далеко его опасно тащить, а на Лоо есть всё необходимое.

На Лоо «Мимозу» загрузили всем необходимым и погнали обратно на Счастье, после этого корабль взял курс на Землю.

Мати очень удивилась, когда у ворот тюрьмы её встретил Рек.

— Значит, тебя, всё-таки, выпустили?

— Значит, выпустили. — сказал Рек, усаживая подругу во флаер, — Надеюсь, на этот вечер у тебя ничего не запланировано?

— Ничего. А если бы и было — я всё равно послала бы их всех к дьяволу. А куда ты меня везёшь?

— Сначала ужинать, а потом — в гостиницу. Ничего нового, с фантазией у меня всегда было туго.

— Но мне нравится. Слушай, а ты что — и вправду работаешь на разведку? Именно поэтому тебя выпустили?

— Многие знания — многие печали. — туманно ответил Рек.

— Мне можешь и сказать. Я сомневалась сначала, но сейчас…

— Что?

— Рек, что бы ни случилось…

— Ах, оставь этот пафос! — отмахнулся Рек, сворачивая на тихую, но ярко освещённую небольшими фонариками улочку, — Нам с тобой хорошо? Так давай получать удовольствие от жизни. А завтра я покажу тебе свой корабль.

— Правда? — Мати даже в ладоши захлопала.

«Мимоза» привела её прямо-таки в детский восторг.

— Когда у тебя отпуск? — спросил Рек.

— Не скоро.

— Возьми за свой счёт. Ты была когда-нибудь на других планетах?

— Нет. Только на Марсе пару раз. И на Ио. А за пределами Солнечной системы — никогда.

— Что скажешь о моём предложении?

— Попутешествовать? Только «Да!».

— Тогда улаживай вопрос, и начнём, пожалуй, с системы Мортис.

— Там какая-то баба припёрлась. — небрежно доложил Шим-Панг.

— Уже интересно. — отозвался Рек, — И что ей надо?

— Тебя ей надо.

— Вот как? Ну, зови.

Визитёрша, впрочем, не дожидаясь приглашения, сама вторглась в кают-компанию корабля. Это была Дидре Ле Бланш. Заметно утратившая лоск и гонор.

— И что Вам надо? — бесцеремонно спросил Рек, не тратя времени на всякие там «здрасьте» и прочие правила приличия.

— Я прошу вас увезти меня отсюда! Я вам заплачу! — ответила Дидре, падая в кресло.

— То, что заплатите — не сомневаюсь. Только вот — куда и зачем?

— Довезите меня до любой нейтральной станции. Дальше — не ваше дело. Я заплачу вам, не сомневайтесь. Деньги у меня есть.

— Хм. У мадам неприятности с законом? Знаете, прекрасная мадам, — мы вынуждены чтить Уголовный Кодекс. И если Вы что-то натворили… Да, вот такое я говно! — произнёс Рек, бесцеремонно разглядывая Дидре. Животик у неё уже заметно округлился.

— У меня нет никаких неприятностей. Вернее, есть, но не с законом.

— Ах, даже так!

— Я беременна, как Вы изволите видеть!

— Поздравляю. А Ваш муж…

— У меня нет мужа!

— А вот это уже интересно! И Вы боитесь, что если о Вашем грехе узнают в приличном обществе…

— В некотором роде.

— Значит — решили грех прикрыть и бежать.

— Да. Я заплачу Вам, только увезите меня отсюда.

— А кто отец ребёнка? Он знает?

— Ах, да не всё ли Вам равно? Он не знает, и, надеюсь, не узнает. Хотя… Я даже не знаю, что было бы лучше.

— А ребёнка Вы планируете отдать на усыновление, или в приют для сирот?

— Послушайте, Дагвард! Или, может, Доннеган, как Вам больше нравится? Может — прекратите издеваться⁈

— Ого! Так Вам известно моё имя!

— Ещё как известно! К абы кому я бы не пошла!

— Польщён. — ухмыльнулся Рек.

Узнав о беременности Дидре и о её желании сделать аборт, Ганс фон Кутченбах, по сути, посадил её под домашний арест. Заставил пройти обследования и сдать все положенные в таких случаях анализы, результаты коих, однако же, самой Дидре не сообщали. Вот это-то и раздражало её больше всего. Что касается самого Ганса фон Кутченбаха, то он ещё сам толком не знал, зачем ему ребёнок Дидре и Акдака и как это обстоятельство можно будет использовать в дальнейшем. Но аборт делать запретил, объяснив, что это не по-христиански и не по-человечески вообще. На возражения Дидре, что она в дни возможного зачатия и всё время беременности употребляла алкоголь, а на ранних стадиях это чревато, фон Кутченбах назвал её дурой и сказал, что она сама виновата и должна нести ответственность за свои поступки. Потому как взрослая и совершеннолетняя. После чего отправил её в одну из лучших баварских клиник «для медицинского наблюдения». А по сути — под надзор.

С Дагвардом у него тоже вышел облом. Рек не очень-то был склонен его слушаться. Дидре удрала при первой же возможности, а когда фон Кутченбах её хватился — дамочка была уже далеко.