Ноша хрономанта 5

Интерлюдия Трудовые резервы

Интерлюдия. Трудовые резервы.

— Стоять! — Выкрикнула Изабелла, вкладывая всю мощь своего голоса, всю свою волю и всю доступную ей магическую энергию в такое простое и понятное слово-приказ. И это имело эффект даже несмотря на то, что более чем двухметрового роста олень с чуть заметно светящимися рогами человеческую речь понимать не умел или, по крайней мере, был не должен. Однако он все равно замер, словно истукан, не дотянувшись острыми кончиками своего природного оружия до сбившейся в груду стайки испуганно визжащих девиц подросткового возраста. — Чего вы ждете, идиотки⁈ Атакуйте его, пока он парализован!

Пусть горло испанки зверски саднило, словно по нему изнутри как следует прошлись наждачкой, а потом сбрызнули свеженькие ранки свежим лимонным соком, но она все равно не сумела удержаться от повышенных тонов, поскольку её приказ так и остался не исполнен. Практически никто из вооруженных однотипными дешевыми копьями девчонок, девушек и молодых женщин не нашел в себе сил поднять оружие против зверя. Лишь трое из целой дюжины подавали некоторые надежды, поскольку они не только не выронили сколоченные из досок щиты и не побежали, но и пытались хоть как-то вести бой. Двое несмело тыкали остриями на длинных древках куда-то в сторону морды оленя, без труда отбивавшего рогами их неумелые атаки, а еще одна пусть и избавилась от тяжелого прямоугольного куска дерева, но зато схватила свое оружие двумя руками, зашла с боку и раз за разом наносила удары…Древком. Она тупо лупила магического зверя копьем по хребту словно большой палкой, видимо от избытка адреналина позабыв, зачем люди еще миллионы лет назад придумали к подобному оружию чего-нибудь режущее приматывать. Избиваемый зверь, вполне осознававший свое положение и, как подозревала Анжела, способный по части интеллекта сейчас посоревноваться со всеми её подопечными вместе взятыми, тужился изо всех сил, пытаясь сбросить с себя чары бывшей учительницы музыки. Он страшно хрипел, косил на людей налитыми кровью глазами и ронял изо рта розовую пену, силясь преодолеть остановивший его на бегу приказ…Но пока сделать это ему не удавалось, и ни одно из копыт животного так и не оторвалось от земли. Формально ему ничего не мешало…Ничего, кроме внушения, благодаря которому могучий зверь просто не мог сойти со своего места, будто каждая его нога внезапно стала весить целую тонну.

Олень пусть и застыл на одном месте, но покорно принимать роль груши для битья, тем более со смутно осознаваемыми перспективами стать оленьей отбивной, не собирался. Тем более пару-тройку кровоточащих царапин, оставшихся после знакомства стальных наконечников с покрывающим его голову коричневым мехом, он уже получил и пусть эти раны ну никак нельзя было назвать серьезными, но и приятными испытываемые от них ощущения точно не являлись. С неожиданным от простого животного интеллектом обездвиженный зверь расположил свою голову так, чтобы одно из тычущих ему в морду копий застряло между отростками рогов, а после резко рванул шеей в сторону, выворачивая её до хруста и тем вырывая оружие из пальцев не ожидавшей такого поворота событий хозяйки.

— Ааа! — Колошматившая животное копьем по хребтине девушка все-таки вспомнила о том, что её оружие стоить использовать несколько иначе. Перехватив двумя руками выставленное вперед древко, она отступила на пару шагов назад, а потом с воплем кинулась в атаку и с хрустом вонзила острие своего оружия левый бок зверя, налегая всем телом на деревянную рукоять. Коричневая шкура животного была куда прочнее, чем можно было бы ожидать, однако аналогом хотя бы легкой брони она не являлась, и сопротивляться хорошо наточенному листовидному куску стали, которому помогала инерция и сила рук девушки, все-таки не смогла. Испустивший хриплый рев боли олень задергался на одном месте, словно жертва удара электрическим током, его ранее едва-едва светившиеся рога начали наливаться изнутри сиянием…А после копье Изабеллы ударила очередную добычу с другой стороны, одним махом пробив шкуру, тугие мышцы и даже кости, дабы безошибочно дотянуться до сердца и тем прервать агонию обреченного зверя, шансов у которого не было изначально.

— Молодец…Чана, кажется, да? В общем, ты — молодец Чана…А ещё хорошо показали себя Анастасия и Морриган. — Подбодрила испанка троицу своих новых подопечных, чье поведение она могла бы назвать в целом удовлетворительным. Не хорошим, столь высокой оценки они явно не заслужили…Но приемлемым. Дающим надежду, что этих девушек можно уже сейчас без охраны отпускать гулять по улицам зачищенного квартала, а в будущем они выйдут за пределы только-только строящихся городских стен. Не когда те достроят, конечно, а еще хотя бы через месяц тренировок. И их хотя бы зайцы не загрызут. Ну, если не будут иметь подавляющего численного преимущества… — А вот все остальные — нет! Вы показали себя просто ужасно! Отвратительно! Кошмарно!!! И с такими вот навыками вы желаете вступить в ряды ополчения⁈ Кто бросил щиты — останется без ужина на неделю, не получит за эту же неделю жалования, а вместо трех часов отдыха перед сном станет совершать дополнительный ежедневный марш-бросок! Кто побежал — уволен с позором! И как минимум в ближайшие месяцы они с утра до ночи станут горбатиться, разбирая руины города по кирпичику или какой-нибудь бамбук тесаками рубя!

Щедро сыплющая во все стороны угрозами Изабелла, твердо намеревалась добиться того, чтобы как минимум первая часть её обещаний оказалась выполнена в обязательном порядке. Ну а от второй трусишкам так и так не отвертеться, поскольку воительницы из них не получились, а другой неквалифицированной работы в Убежище сейчас просто нет. Возможно следовало бы использовать и более серьезные угрозы…Как минимум — порку. Почему-то с каждой новой группой «добровольцев», не желающих таскать туда-сюда вещи, готовить еду, стирать одежду или делать иную физически тяжелую работу, но пропустивших мимо себя все тренировки и наставления более опытных товарищей, данная негуманная идея казалась бывшей учительнице все более и более симпатичной… Пусть даже раньше она являлась идейным противником подобных методов воспитания.

— Алярм! Сюда идет вожак стада! — Внезапно закричал на всю улицу наблюдатель, засевший на макушке чудом устоявшего фонарного столба и уже сейчас натягивающий тетиву большого лука. И это был один из тех немногих людей, в чьей меткости Изабелла не сомневалась, ибо знала его основной класс, и снайпера кому попало Бесконечная Вечная Империя присваивать бы точно не стала. — Кажется, ему не понравилось резкое сокращение поголовья его сородичей! А-а-а!!!

Ударившая откуда-то издалека стрела света, настолько яркого, что от него болели глаза, испепелила уже спущенную с тетивы стрелу, а после разнесла в щепки верхнюю треть лука, заодно оторвав держащему его человеку как минимум пару пальцев и сбросив его с уличного фонаря. Однако свалившийся с высоты прямиком в какие-то кусты снайпер продолжал голосить, а потому Изабелла за него не переживала…У неё и иной повод для переживания имелся. Тот, который приближался с громким хрустом, сминая высокую траву и прочий подлесок, основательно захвативший собою руины французского города Кале. И тот, который ей придется встретить на подходе, иначе этот живой танк, пусть даже копытный, без проблем сомнет жалкую горстку начинающих воительниц ополчения, и хорошо ещё, если обойдется всего лишь парой-тройкой жертв. Прикрытие у их группы конечно есть, и сей зверь, каким бы могучим он не был, отсюда уже вряд ли уйдет…Но подмога не появится рядом за считанные секунды, а могучий зверь, чьи рога сияли будто настоящий прожектор и даже ясным днем выдавали его приближение, находился уже в нескольких десятках метров.

С хрустом ломая кусты, высокую траву и свисающие опасно близко к земле ветки деревьев вожак стада, которое вернувшиеся в город люди опасно проредили и скоро должны были вообще уничтожить, вырвался на относительно свободную часть улицы, где мало чего росло из-за сохранившейся части асфальтового покрытия. Рост в три с лишним метра и общая масса в несколько тонн делала его чудовищем, сравнимым в грубой силе со слоном, но неимоверно более опасным, ибо развесистые белые рога сияли изнутри, словно лампочки накаливания и были готовы извергнуть скрытую в них магию против любого врага. И магический зверь не стал игнорировать или недооценивать бросившуюся ему навстречу хрупкую человеческую фигурку, пусть даже та была в несколько раз меньше его. Главный калибр волшебного существа, с обычным лесным травоядным имеющем только общее происхождение, начал светиться куда сильнее, чем раньше, и явно набирая интенсивность…

— Зажмурься! — Крик-приказ получился у Изабеллы с огромным трудом, поскольку в него она влила одним махом абсолютно все оставшиеся резервы магической энергии, а её многострадальное горло от подобных нагрузок словно стали рвать на части бормашинами изнутри десятки маньяков-стоматологов. Но огромное животное действительно закрыло глаза на бегу…Хотя это его и не остановило. Ослепительно сияющие кончики рогов выпустили из себя тонкие нити света, что перед мордой волшебного оленя скрутились в некое подобие стрелы или скорее копья, а после сей снаряд метнулся вперед. С огромной скоростью он по прямой ринулся точно туда, где находилась испанка. Секунды полторы или даже две назад. Только её там, конечно же, больше не было, поскольку совершившая резкий рывок влево Изабелла обладала достаточным количеством боевого опыта, дабы понимать — плохая идея двигаться по прямой с равномерной скоростью, когда противник в тебя целится. И то, что противником в данном случае являлось огромное волшебное животное роли в данной ситуации ну вот вообще не играло.

Пронесшийся в метре от испанки сгусток магической энергии двигался хоть и не со скоростью света, несмотря на свой внешний вид, но все равно оказался очень быстр. Ни одна из выведенных ей на городские улицы девушек не успела бы поднять щит, дабы попытаться хотя бы уменьшить ущерб от подобной атаки…Но, к счастью, им и не пришлось. Успешно разминувшееся с Изабеллой сияющее копье врезалось в молодое дерево, судя по остаткам решетки для полива вокруг его корней росшее примерно на том же месте и до конца света. Правда вряд ли раньше его ствол имел больше метра в диаметре, но толщины этой все равно оказалось недостаточно, дабы выдержать внезапный удар судьбы. С хрустом потихоньку набирающий мощь растительный исполин просто взял и переломился практически пополам, опасно накренившись, причем края брызнувшего щепками во все стороны разлома ярко пылали…А в сознании Изабелла словно бы лопнула некая незримая струна, когда ослепленное ею животное всего через несколько секунд после атаки смогло сбросить с себя чары и вновь открыло глаза. И увидело острие копья, покинувшего руку своей владелицы и летевшего прямо в один из них. Но сделать нечто большее раньше, чем снаряд достиг своей цели и углубился внутрь морды громадного оленя сантиметров на пятнадцать, вожак стада уже не успел.

— Никогда не пытайтесь повторять подобный фокус, если у вас нет умений, стабилизирующих полет копья и силы меньше пятнадцати единиц, — прохрипела Изабелла для своих подчиненных, проворно отходя назад и в сторону от беснующегося оленя, обезумевшего от боли и принявшегося метаться туда-сюда да трясти головой в попытках вырвать посторонний предмет из своей глазницы. Ноги у неё сейчас были, пожалуй, единственным, что не пылало болью, а потому могло быть использовано для продолжения схватки со зверем. Теоретически, ибо дыхания как-то тоже не хватало. Активация навыка «Прицельный бросок» не только стоила испанке значительной части своих сил, ибо для его использования вбитые магией Бесконечной Вечной Империи в подсознания девушки рефлексы заставили её потратить часть имеющейся в организме жизненной энергии, но и вызвала натуральные спазмы в мышцах, начиная от середины спины и заканчивая кистями рук. — И не забывайте о дополнительном оружии, которое в трудной ситуации может спасти вам жизнь.

Все-таки сумевший избавиться от копья олень вновь направил свою морду в сторону испанки, которая причинила ему столько боли, и рога на его башка пылали ослепительно ярко…Однако выхваченный дрожащей рукой Изабеллы из кобуры на поясе двухтсвольный обрез уже смотрел ему в шею. Пусть у девушки почти не осталось сил…Но на то, чтобы разрядить уже готовое к бою оружие силы, в общем-то, много и не требовалось, а потому с грохотом и небольшим облачком порохового дыма в морду огромного волшебного зверя ударил целый сноп крупной свинцовой дроби, практически картечи. И шкура, которая могла бы остановить обычную легонькую стрелу из лука какого-нибудь крестьянина-охотника, клыки волка или даже скользящий удар ножом, не сумела выдержать движущийся с огромной скоростью металл, пронзивший её примерно в дюжине мест и обративший значительную часть головы оленя в кровавое месиво. Последний из органов зрения животного, которое не выдержав такого удара и такой боли упало на передние колени, уцелеть в этом хаосе изорванной плоти мог бы только чудом. Но даже если бы он и уцелел, значения это бы уже не играло, поскольку его должно было слишком сильно заливать кровью, и поскольку уже прибыло подкрепление.

— Их-ха! — Облаченная в не по погоде теплую меховую броню женская фигурка, взявшаяся словно бы из ниоткуда, а вернее просто переставшая поддерживать на себе маскировку, обрушила размашистый удар оружия, ближайшим родичем которого являлась боевая коса, на шею волшебного зверя, так удобно наклоненную близко к земле. Рассечь её с одного удара, тем не менее, не получилось…Получилось лишь перебить позвоночной столб, а потому хоть завалившееся на бок животное и могло громко кричать от боли, дергаясь всем телом, но ноги его уже не слушались. А спустя пару секунд еще три удара громадным изогнутым лезвием, мучения оленя наконец-то закончились, поскольку пришедшая на помощь Изабелле воительница все-таки сумела животное успешно обезглавить. — Как думаете, девочки, если сожрать сердце этого козлика сырым и дергающимся, из этого выйдет что-то полезное?

— Понос, — фыркнула Изабелла, дрожащими руками начиная перезаряжать свое дополнительное оружие, которое раньше вряд ли принадлежал раньше законопослушным личностям. Во всяком случае, обнаружили в его полицейском участке среди разнообразных улик и конфиската…Уже со сшитой специально по днего кобурой и патронами, снаряженными явно не на зайчиков, уточек и прочую мелкую дичь. — Нет, Хельга, я серьезно, даже не думай! Во-первых, если вдруг его потроха действительно ценные и содержать часть магии этого зверя, то готовить их ради максимального прироста характеристик должен либо обелиск, либо профессиональный шеф-повар. Во-вторых, с тебя за порчу добычи слупят столько, что можно будет минимум двух таких же оленей купить! Ну и в-третьих, мы же с тобой не варвары, чтобы сырое мясо жрать…

— Я — варвар! — Возразила ей девушка, являвшаяся чуть ли не единственной подругой, которую испанка смогла завести в Тренировочном Лагере. Во всяком случае, выжившей… — У меня даже кристалл знаний, соответствующий классу Скрытного Варвара есть…А ты не можешь проверить как-нибудь, стоит эту тушу разделывать и с потрохами к обелиску бежать или она только на шашлык и годится?

— Не моя специализация, — покачала головой Изабелла. В магическом арсенале Кричащей Воительницы было не так уж и много трюков, да и использовать любой из них больше пары раз подряд Изабелла бы пока не смогла при всем желании…Но зато те, что были, действовали безотказно. Ну, почти. Если выбирать их целью кого-то одного и этот кто-то относительно рядом, вполне себе живой, может слышать и не имеет серьезной магической защиты. Бить по площадям испанка тоже могла бы…Но тогда вероятность срабатывания исторгнутых ею команд понижалась бы в зависимости и от охваченной территории, и количества целей, измеряясь в лучшем случае парой десятков процентов. Для масштабных битв лицом к лицу — тоже очень даже неплохо, но подобных мероприятий девушка желала бы по возможности в ближайшем будущем избегать. Те, в которых она уже участвовала, ей ну вот совсем не понравились! И по сравнению с ними схватка с одним единственным оленем, пусть даже большим и магическим, выглядела не более чем легким и несущим лишь тщательно отмеренную дозу риска приключением, вроде похода в ночной клуб или вечерней пробежки в большом парке. — Ну, вот совсем не моя…Эй, девочки! Развившие свой класс охотницы есть⁈ Алхимики⁈ Мясники⁈ Ух…Сборище бесполезны дурынд…

— Да ладно тебе, все навернякане так уж и плохо! Им просто нужно немного времени и небольшой мотивирующий толчок! — Попыталась поднять настроение Хельга, вытирая о шкуру мертвого оленя свое оружие, являющееся каким-то нечестивым гибрид боевой косы то ли с алебардой, то ли вообще с расческой. К длинному древку крепилось полукруглое горзонтальное лезвие, острое с обеих сторон, а от него прямо вниз отходило пять длинных и тонких зубьев. Подобный инструмент смерти и разрушения выглядел непрактичным и излишне хрупким…Но судя по тому как он одним махом перебил позвоночный столб огромного волшебного зверя, впечатление это было обманчивым. — Вспомни, мы были такими же пугливыми неумехами…Ну, почти. И ничего, адаптировались…

— Мотивирующие толчки вроде наших у них уже были. Просто у кого-то их было просто много, а у кого-то аж как у тебя! — Бросила в ответ Изабелла, и мгновенно пожалела о собственных словах. Ведь в Тренировочном Лагере её чуть не изнасиловали, после того как перебили первоначальную группу испанки, а вот почерневшей лицом и заскрежетавшей зубами от ярости воительнице повезло гораздо меньше. — Извини, я не хотела…

— Забудь, — отмахнулась бывшая рабыня, своего главного насильника сначала кастрировавшая, а потом и прирезавшая. Только вот пытающиеся вступить в ополчение девушки хоть и имели с ней схожую судьбу, поскольку всех их тоже пришлось в Тренировочном Лагере освобождать, и свою живую собственности хозяева невольниц в большинстве своем использовать любым пришедшим им в голову способом совершенно не стеснялись, но таким внутренним стержнем не обладали. И везучестью, ведь спасли их в последние дни или даже часы, оставшиеся до возвращения на Землю. — То есть все совсем плохо?

— Лучше, чем если бы я взялась за группу, сформированную из выкупленных иждивенцев, — со вздохом призналась Изабелла, упорно пытающаяся сформировать в Убежище небольшую прослойку воительниц под своим командованием. Чтобы ей было на кого опереться и чтобы женщины, включая и её саму, однажды не оказались внезапно на положении бесправных полуживотных. — По крайней мере жители Бесконечной Вечной империи своими культурными ценностями сформировали для нас неплохой кадровый резерв из тех людей, кто больше не блюёт при виде крови и готов сдохнуть, но не оказаться вновь чьей-то собственностью…По крайней мере, на словах. Как на деле — ты видишь.

— А никто и не обещал, что будет легко, — пожала плечами воительница-берсеркер, бросая презрительный взгляд в сторону толпы новобранцев женского пола, которых от одного единственного животного, причем далеко не самого страшного или могучего, пришлось защищать. — Кстати, о легкости…Ты знаешь, почему Бальтазар в качестве единственного доступного ему закона, что будет поддерживать на нашей территории Бесконечная Вечная Империя, запретил на территории всяческое общение с неодобренными им божествами?

— Даже если забыть, что одно из них конкретно на него обижено и теперь уже не сковано правилами Тренировочного Лагеря, они — квинтэссенция всего того, чем является Бесконечная Вечная Империя. Всемогущие или почти всемогущие самодуры, привыкшие к тому, что никто не может сказать им: «Нет!», а потому взирающие на простых людей как на копошащихся у их ботинок муравьев, которым можно за хорошее поведение подкинуть сахарку, а за плохое — оторвать по одной лапки. — Пожала плечами испанка, которая объяснения своего начальника на этот счет прекрасно понимала и считала в целом логичными. Ей и проблем с аристократами, привыкшими смотреть на всех кроме таких же влиятельных, могущественных и богатых счастливчиков, как на дерьмо и свою рабочую скотину, в ближайшем будущем должно было хватить выше крыши. Ну, по осторожным и крайне пессимистичным прогнозам Бальтазара…С которыми соглашались решительно все. — Да, каждый их них крайне могущественен, с нашей точки зрения так и вовсе почти всемогущ…Но в том-то и проблема, ведь наши интересы и жизни их волнуют меньше, чем тебя судьба убитых сейчас оленей, а управы на них нет…Если самой Бесконечной Вечной Империи не считать.

— Понятно, как-то так я и думала, — тряхнула головой Хельга, думающая о чем-то своем. И судя по злобному оскалу на лице бывшей рабыни, было это «что-то» ну очень неприятным…Хотя возможно и не для самой девушки. — Но жаль, жаль…Жаль, что Бальтазар решил перекрыть для нас путь к подобной силе…