Обычная история

Глава 29

Кэт

Океаны слез. Горы выпитых антидепрессантов. Миллионы тернистых дорожек, по которым мы прошли за руку вместе с психотерапевтом, чтобы вывести меня на свет божий из чертогов нелюбви и отчаяния. И что же мы имеем спустя почти полгода?

Я больше не шарюсь в приватной переписке бывшего мужа и его новой бабы, да… Я даже не захожу к ним в соцсети легально. Потому что, когда? Я же, с-с-сука, с утра торчу на странице жены Валеева.

Если это — результат терапии, то как-то не очень, блин, у меня результаты.

— Добавить стразиков?

Опускаю взгляд на свои ноги, лежащие на подставке для педикюра. Стразики на ярко-алый? Ну, если бы я планировала праздновать Новый год в цыганском таборе, то, конечно, можно было пришпандорить и их, а так…

— Нет, пожалуй, откажусь.

Кошусь на сидящую в соседнем кресле Ташу. За почти три месяца, прошедших с момента родов, она похудела, наверное, килограммов на двадцать, а сегодня, вот, даже надела линзы. Операция ей, как кормящей матери, не светит, так что это — неплохой компромисс на пути к глобальному преображению, к которому мы стремимся. И в котором я принимаю самое активное участие, хоть так отвлекаясь от тяжких дум. На день рождения Таши, который был месяц назад, я подарила ей сертификат на услуги стилиста. На Новый год — опять же сертификат, но на поход в салон красоты. Позади шугаринг и маникюр-педикюр. Впереди — парикмахер в четыре руки с визажистом. И знаете что? Я думаю, все охренеют, когда увидят новую Ташу. Ташу в правильно подобранном белье и стильном платье, с макияжем и шикарными волосами, в кои веки выпущенными из-под безжалостного хвата старушечьего крабика. Но больше других, полагаю, охренеет сама Наташа. У меня, конечно, тоже жирные тараканы, но они и близко не такие активные, как насекомые в ее голове. Вот кто себя ни в грош не ставит. Пора с этим заканчивать.

В предвкушении потираю руки. И вновь утыкаюсь в телефон, обнаружив, что жена Валеева опубликовала сразу несколько сториз. На одной из них я даже могу разглядеть Таира! Зачем мне это? Не знаю. Сложно объяснить. Хотя бы потому, что я действительно ничего такого не жду. Мне хорошо уже от того, что он просто существует на этом свете. Сидит в своем кабинете, или таскает неподъемные штанги в спортзале, ругается ли, любится ли с женой, переживает за дочек, обхаживает стариков, всячески радуясь жизни. Он как никто заслуживает быть счастливым.

Наверное, я просто хочу знать, что у него все хорошо, да.

И плевать мне, как выглядит его женушка. Плевать, сколько раз он ее трахнет, ворвавшись в Новый год. Я же изначально понимала, куда суюсь, правда?

— Девушки, мы закончили. Можете отправляться на стрижку.

А то, что в груди давит, так это просто тоска.

— Слушай, Кать, может, остальное потом?

— Сидеть! — рявкаю я, строго глядя на Ташу.

— Ну пойми же, я переживаю, как там Машка…

— Машка или ее отец? — вздергиваю бровь.

— Как они вместе справляются, — поджимает губы.

— Отлично справляются, раз никто тебе не оборвал телефон. Расслабься ради бога.

— Не могу.

— Смоги. Представь, как он охренеет, когда увидит тебя новую.

— Не думаю, что…

— Господи, да просто попробуй, Таш! Ну что ты теряешь?

— Я устала тешить себя несбыточными надеждами. Это больно, Катя. Тебе не понять.

— Серьезно? — иронично вздергиваю бровь. — Ну да. У меня ж не жизнь, а малина.

— Я не это хотела сказать, — сникает Таша.

— Проехали. Давай уж просто это сделаем, да?

— Давай, — тяжело вздыхает.

Заканчиваем сборы аж в восемь часов. К этому времени жена Валеева постит еще три сториз. Богатый стол, наряженная елка, дочки…

Пожалуй, на сегодня с меня достаточно.

— Ну, как?

— Даже не верится, что это я, — шепчет Таша, касаясь зеркала, точно, как все те женщины в передачах про перезагрузку.

— А я тебе что говорила?! Если Стрельников не поведется на такую сочную красотку, то он просто импотент, — заверяю подругу, приобнимая за подчеркнутую красивым платьем талию.

— Ха-ха, — Таша закатывает глаза, но я вижу, что ей по-настоящему нравится, что она видит.

— Как бы там ни было, без кавалера сегодня ты точно не останешься. Вот посмотришь.

— А ты?

— А я пока отдыхаю от отношений, — пожимаю плечами.

— С Таиром?

— Что?

— С Таиром, говорю, отдыхаешь?

— Таш…

— Да брось. Я же не осуждаю. Просто не надумай себе ничего, ладно? Он…

— …не уйдет от жены, — заканчиваю за подругу. — Я знаю. Да и плевать. Мы просто трахаемся. Для здоровья.

— А-а-а, ну если для здоровья, то конечно.

Просто трахаемся, ага. Прозрачная схема. Правда, я не знаю, как в нее вместить наши разговоры до и после. И смех. И проведенные вместе вечера. И долгие взгляды, которыми мы обмениваемся, кажется, при каждом удобном случае. Все наши «доброе утро», обязательный поцелуй, перед тем как уйти. Ворчание «Спи уже!», когда я ворочаюсь, по какой-то причине вновь позволяя себе загнаться. И «Ну все, все, Кать», — сказанное в макушку, когда плачу.

— Сразу к нам?

— Конечно! Хочу посмотреть на реакцию Стрельникова. — Играю бровями. Таша краснеет. А у самой квартиры ее начинает прямо-таки трясти.

— Таш!

— М-м-м?

— Просто врубай стерву. Перестань вокруг него ходить на цыпочках, ага? Выпрями плечи. Грудь вперед. И минимум внимания. Типа, тебе до него вообще нет дела.

— Детский сад какой-то, — бормочет Таша, все же выпрямляясь, как я и прошу.

— Верной дорогой идешь, товарищ! — подталкиваю ее в спину.

В квартире Таши уже собрались наши. Все, кто не разъехались на праздники. Тай, Вещий, Толик с Ирой и их сыновья, естественно, Миша с мелкой, моя Сашка. По договоренности с Реутовым Новый год она встречает со мной, а потом они вместе с Никой уезжают в теплые края на каникулы. — Мам? — присвистывает Тай, — Ну ниху… ничего себе!

Но нам, конечно, важнее реакция совсем другого человека. В отличие от Таши, которая может позволить себе наблюдать за Мишей лишь краем глаза, я гляжу на него в оба. Ошеломление, написанное у него на лице, полностью окупает наши старания. И финансовые вливания. Впрочем, это чувство как-то сразу вдруг сменяется… злостью?

— Малую покорми, — рявкает Стрельников. — Бутылку она давно выдула.

Да ты не охренел ли ты, парень?! Ну же, Таша, давай! Твой выход.

— Мог бы взять еще одну в холодильнике! — отрезает та. — Запомни на будущее.

— А ты что, опять куда-то намылилась?

— Ну, не все же тебе устраивать личную жизнь, — пожимает плечами.

Да! Ну, молодец какая! Моя девочка! Переглядываемся с Толиковой Ириной, пряча улыбки. А мужики, вот же тормоза все-таки, как будто не понимают, что сейчас случилось. Да и не надо им. Все придет, но, как говорится, по факту.

Через пять минут привозят заказанную в ресторане еду. Праздничная суета закручивает. Прячась от детей, складываем в горку подарки под елку и расставляем яства, а потом фотографируемся на фоне елки и красиво сервированного стола, пока эту самую красоту не разорили оголодавшие гости. Всем хочется красивых фотографий, пусть даже нашему брату и нельзя выкладывать их ни в какие соцсети. А ведь я бы не отказалась, чтобы меня увидели. Валеев, Реутов… Все же не одна Таша сегодня блистает. Я тоже очень даже неплохо выгляжу. Впрочем, Реутову можно послать наше с Сашкой фото. А для Валеева — скинуть фотографии в общий чат. Другие уже закидывают в него свои снимки пачками, а мы чем хуже? Выбираю самые удачные — на мой взгляд. Вуаля! Потом отсылаю нашу фотографию с Сашкой Реутову, сопровождая той поздравления с наступающим. Витя отвечает мгновенно.

«И вас с наступающим, мои красавицы».

Твои? Да ты шутишь, Вить? Но, блин, приятно. В животе что-то сладко сжимается. Красавицы… Его…

А Валеев ленится даже лайк фотке поставить, хотя, судя по горящему зелененькому кружочку, находится он в сети.

Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. Я не позволю испортить себе первый Новый год вне тюремных стен. Веселюсь, как могу. От души. Ем, пью, смеюсь с нашими. Когда приходит черед подарков, даже дыхание задерживаю — так хочется, чтобы Сашке понравилось. Реакция дочки не разочаровывает. Она аж до потолка подпрыгивает, получив свой айпад.

«С наступившим, Кать», — ближе к утру приходит-таки сообщение от Валеева, разбудив меня трелью рингтона. Я специально не выключила звук, опасаясь пропустить что-нибудь важное. И теперь смотрю на экран, едва справляясь с желанием запустить телефон в стену. С наступившим, блядь?! Это все, что ты мог вымучить из себя в гребаных пять утра? Ладно.

«И тебя».

Кушайте. Не обляпайтесь.

«Обиделась, что ли?»

В висках пульсирует. Давление в груди усиливается. Ну, вот чего я завелась, а? Все же изначально было понятно. И сто раз оговорено.

«Нет. Все хорошо».

«Подарок отдам, когда вернусь».

Со стоном утыкаюсь лбом в подушку. Он старается. Подарок, вон, приготовил. Чего я, и правда? Все хорошо, да.

«Буду ждать. Спокойной ночи».

Возвращается Валеев только к рождеству, которое по понятным причинам не празднует. Я стараюсь радоваться за него. Раз задержался, значит, в семье ему хорошо. Но как-то не очень у меня получается. Может, если бы Сашка была рядом, я бы справилась лучше. А так… Счастливые фото Реутовых с отдыха. Не менее счастливые фото Валеева… Если представить нашу действительность альбомом для фотографий, то я в ней — бесполезная калька, отделяющая одну страницу со снимками от другой.

Когда Прадик Таира показывается на подъездной дорожке, у меня все внутри замирает в предвкушении встречи. Хочется выскочить ему навстречу, обнять, но это будет, наверное, слишком… Слишком нарочито, до боли банально и даже где-то пошло. Что может быть прозаичней сидящей у окошка любовницы?

Подбадривая себя, вспоминаю о готовящемся сюрпризе. Нет, мне правда интересно, что подарит Валеев. Просто не так сильно, как должно. Драгоценности? Ну не знаю… Какой-нибудь сертификат? Тоже вряд ли. Хотя чтобы не сильно запариваться, почему бы и нет?

— Открывай, Сова! Медведь пришел.

Что открывать, если он и так кричит из прихожей? Семеню на звук его голоса и вторящий ему странный шум. Вскинув брови, застываю посреди коридора.

— Вот! С новым годом, Кать. Садись, прокачу.

Только Таир мог додуматься подарить мне крутое анатомическое кресло, даже так обо мне заботясь. Закусываю дрожащие губы. Глупые обиды забываются в тот же миг, как я усаживаю свою пятую точку на сиденье и вольготно откидываюсь на спинку.

— Ну как?

— Кайф! — уверенно киваю.

— Надо было раньше купить. Как-то я не подумал, — чешет в затылке.

— Да брось, — шепчу в безуспешной попытке проморгать выступившие на глазах слезы. — Спасибо.

Валеев ободряюще улыбается, но почему-то отводит глаза. Заходит за спину и с силой толкает стул вперед. Визжу, потому что он катит меня быстро-быстро. Колесики гремят по ламинату. На шум из-за двери выбегают котята. Одному из них мы едва не переезжаем хвост. Барсика спасает молниеносная реакция Таира. Хохочем, как полоумные.

Остановив меня посреди гостиной, Валеев заглядывает под елку.

— Что-нибудь ищешь?

— Свой подарочек. Дед Мороз не оставлял? — хлопает глазами.

— А ты был хорошим мальчиком?

— Даже не сомневайся.

Маню его пальцем. Потому что его подарок вообще-то надет на мне. Свободной рукой развожу по сторонам полы шелкового халатика. Таир сглатывает, как приклеенный идет ко мне, стягивая за шиворот тонкий свитер. Мой комплект красный, как тулуп Деда Мороза. Но не в пример ему прозрачный.

Таир садится возле моего кресла на колени, ведет рукой от коленки к бедру… И я… немею. Потому что у него над ключицей расцветает огромный засос. Таир отшатывается, когда понимает, что я его заметила.

— Кать…

Вскакиваю, запахивая халат.

— Кать…

— Знаешь, я тоже как-то не подумала…

Что после поездки домой мои подарки, мягко говоря, потеряли свою актуальность.

Господи, что ж так тошно?